Глава 12

Держа в руках нанизанные на веревку бирки, Кэл быстро перемещал их, подсчитывая скот, шагавший вереницей в загон на железнодорожной станции. На стадо Пруденс Рейнолдс уже нашелся покупатель. Он стоял рядом с Кэлом и вел подсчет поголовья таким же способом. Когда последний бычок оказался в загоне, Кэл вздохнул с облегчением. Они с покупателем сравнили количество бирок на веревках и ударили по рукам. Цена устраивала обоих. Стоявшие у ограды загона Пруденс и ковбои молча наблюдали за этой сценой.

– С тобой приятно иметь дело, Кэл, – сказал покупатель, Роб Райленд, темноволосый широкоплечий фермер, которого Кэл знал с детства.

Роб, простодушный честный малый, всегда нравился Кэлу. Прислонившись к ограде загона, Кэл похлопал фермера по плечу.

– Наша сегодняшняя встреча напомнила мне старые добрые времена, – продолжал Роб. – Когда я работал на ранчо твоего отца, то не сомневался, что наступит день и ты станешь владельцем «Техасской звезды». Я рад, что ты наконец вернулся, Кэл. А когда приедет твой брат? Из него тоже вышел бы отличный фермер.

– Я слышал, что Тейлор избрал для себя другое поприще, – сказал Кэл. – Думаю, он не скоро наведается в родные края.

Роб сокрушенно покачал головой.

– Это плохо. Твоему отцу нужна помощь. В вашей округе орудуют похитители скота. Они совсем распоясались. Говорят, что наибольший ущерб воры нанесли «Техасской звезде» и «Скалистому Западу», – с озабоченным видом промолвил Роб. – Причем после того, как ты вернулся, они стали чаще делать набеги на ранчо миссис Рейнолдс.

– А что ты слышал об этих ребятах, Роб? – поинтересовался Кэл.

Роб пожал плечами.

– Они не местные, Кэл. Ты же знаешь, сюда стекаются негодяи со всей страны. Никто не может с уверенностью сказать, что за люди воруют скот с ваших ранчо. – Взглянув на Пруденс, Роб продолжал: – Прошу прощения, мэм, я не хочу вас обидеть, но многие считают, что вы сами виноваты в обрушившихся на вас бедах. Вам не следовало нанимать на работу того ковбоя, который едва не обобрал вас до нитки. Кэл нахмурился.

– Не понимаю ход твоих мыслей, Роб, – сказал он.

– Я хотел сказать, что вскоре после того, как миссис Рейнолдс уволила того парня и наняла тебя, ее дом разгромили. Это произошло неспроста.

– Откуда ты об этом узнал?

– Слухи быстро распространяются в наших краях, Кэл, – с улыбкой ответил Роб. – А после погрома воры начали буквально преследовать стадо «Скалистого Запада». Они как будто заранее знали, что ты со своими парнями успел собрать скот и его легко угнать. Создается впечатление, что за ранчо кто-то следил. Более того, эти разбойники начали нападать не таясь, средь бела дня. Весть о том, что произошло, когда вы погнали скот сюда, к железной дороге, быстро облетела всю округу. Из всего этого напрашивается один вывод – кто-то мстит миссис Рейнолдс. Ворами движут личные мотивы.

– Как бы то ни было, Роб, но теперь с ворами покончено. Нет причин опасаться их набегов, – заметил Уинстон. Из всей шайки уцелело только два человека. Причем один из них серьезно ранен.

– Надеюсь, ты окажешься прав и они больше не сунутся к вам, – сказал Роб. – Мне выгодно, чтобы на вашем ранчо дела шли на лад. – И он протянул Кэлу руку. – До встречи, Кэл.

Обменявшись рукопожатием с Робом, Кэл вместе со своими спутниками отправился в банк. Его лицо хранило мрачное выражение.

Взглянув на него, Пруденс встревожилась.

– В чем дело, Кэл? – спросила она.

– Ничего, все в порядке, – ответил он. – Просто я обдумываю то, что мне предстоит сделать после возвращения на ранчо.

– Не прикасайся ко мне! – кипя от гнева, вскричала Селеста, когда Дерек хотел обнять ее. – Ты опять подвел меня!

Они, как всегда, были одни в полутемной, пропахшей плесенью хижине.

– Двое моих парней убиты, Джек серьезно ранен! Неужели это ничего не значит для тебя? – возмутился Дерек.

– Одним вором больше, одним меньше… Какая мне разница?

– А для меня разница есть.

– Ты бы лучше вспомнил о том, что говорил в прошлый раз. Ты обещал, что расправишься с Кэлом Старом! Но вместо этого ты вновь потерпел неудачу. Я делаю вывод: или ты болтун, или Кэл Стар во всем превосходит тебя!

– Не умничай, Селеста! – с угрозой в голосе промолвил Дерек, надвигаясь на нее.

Селеста невольно отпрянула.

– Я не умничаю, Дерек. Я просто вижу, что ты в подметки не годишься Кэлу Стару!

– Ему повезло, не более того. Он куда-то смылся с этой чертовой вдовой, и мы напали на стадо. А потом, когда скот понесся, обезумев от страха, поднялись клубы пыли, и нам трудно было разглядеть, что происходит. Я ничего не видел в ярде от себя. В это время Кэл вернулся, мы стреляли в него, но так и не попали.

– Однако Кэлу Стару, похоже, пыль не мешала стрелять, – насмешливо заметила Селеста. – Он убил двух твоих приятелей!

– Я уже сказал, что ему просто повезло!

– Значит, все это время ты полагался на везение, Дерек? Ты врал мне, что обладаешь силой и сноровкой, а сам надеялся только на удачу? Когда ты обхаживал меня, то делал вид, что готов горы свернуть!

– По-твоему, это я обхаживал тебя, дорогая? – язвительным тоном произнес Дерек. – Да это ты сама подцепила меня на крючок.

Селеста расхохоталась.

– Неужели ты и вправду так считаешь? – спросила она, немного успокоившись. – Ну хорошо, предположим, что ты действительно поначалу устраивал меня. Я искала человека, с которым было бы приятно развлекаться в постели и который одновременно улаживал бы кое-какие дела. Однако ты не оправдал моих надежд!

– И что это значит?

– Ты это прекрасно знаешь.

Дерек с угрожающим видом шагнул к ней, и Селеста внезапно выхватила из своей сумочки револьвер.

– Если пошевелишься, я нажму на курок, – холодно сказала она.

– Послушай, Селеста…

– Мне надоело тебя слушать!

– Если ты выстрелишь в меня, то совершишь самую большую ошибку в своей жизни.

– Ты так считаешь?

– Я знаю, ты жаждешь того, что только я могу дать тебе.

– Ты слишком высокого мнения о себе.

– Возможно… Но речь идет не только о любовных утехах. Я могу уничтожить Кэла Стара. – Он сделал паузу, а потом продолжал с решительным видом: – Я не собираюсь останавливаться на полпути, Селеста. Вот увидишь, я доведу дело до конца.

Селеста недоверчиво усмехнулась:

– Ты надеешься запугать его, Дерек? Он неробкого десятка.

– Нет, я не собираюсь его пугать.

– Это все пустое бахвальство!

– Ошибаешься, я настроен очень решительно.

Селеста медленно опустила револьвер.

– Нас многое связывает, Дерек, – более мягким тоном промолвила она. – И я не забыла все хорошее, что было между нами. Думаю, нам надо до конца держаться вместе, и тогда нам будет любое дело по плечу.

– Но мне бы не хотелось, чтобы ты наводила на меня дуло пистолета.

Селеста, поколебавшись, убрала оружие в сумочку.

– Прости, я погорячилась… Ты прав, если бы я выстрелила в тебя, то совершила бы самую большую ошибку в жизни.

– Это ты сейчас так говоришь. А минуту назад ты готова была спустить курок.

– Признаюсь тебе, Дерек, – с придыханием произнесла Селеста, ближе подходя к нему, – я очень высоко ценю тебя. Я всегда считала, что лучшего друга, чем ты, мне не найти. Ты не только мой союзник, но и любовник. Вспомни, как нам было хорошо до тех пор, пока не вернулся Кэл Стар. Все шло как по маслу. И я уверена, как только мы избавимся от него, все снова встанет на свои места. Хотя, конечно, нам будет непросто устранить этого человека…

– Для этого достаточно одного выстрела.

– Нет, я же сказала тебе, что мы должны действовать осторожно!

– Это ты должна быть осторожна…

– Я? Но мы же одно целое, Дерек.

Дерек, прищурившись, внимательно взглянул на нее.

– Я тоже так раньше думал, но теперь я не уверен в этом.

– Мы заработали много денег, дорогой, – помолчав, промолвила Селеста. – И неплохо развлеклись. Скоро мы заживем легко и беззаботно, как прежде.

– Может быть.

– Может быть?! – с негодованием воскликнула Селеста. – Да у тебя никогда не было такой роскошной женщины, как я! А ведь я тебе показала еще не все, на что способна.

Дерек промолчал.

– Хочешь, я приласкаю тебя? – проворковала она.

– Но ты же совсем недавно сказала, чтобы я не прикасался к тебе.

– Я могла за это время передумать…

– Я тоже.

– Неужели ты больше не хочешь меня? – лукаво спросила Селеста, расстегивая пуговицы на платье.

Дерек молча следил за ее движениями. Спустив корсаж и верх нижней сорочки, Селеста обнажила свою высокую грудь. Дерек тяжело задышал, охваченный возбуждением.

– Это все твое, дорогой, – прошептала она.

Он стоял не шевелясь и не сводил налитых кровью глаз с ее тела.

– Я жду… – продолжала Селеста, прижав ладонь к обнаженной груди.

Дерек был больше не в силах противостоять соблазну. Грубо схватив Селесту, он впился зубами в ее розовый затвердевший сосок. Она громко закричала от боли и страсти. Охваченная неистовым желанием, она начала срывать с себя одежду. Дерек последовал ее примеру. Позабыв обо всем на свете, они упали на скрипучую кровать.

Дерек мощным толчком вошел в нее, и из груди Селесты вырвался хриплый стон. В конце яростного соития он изверг в ее лоно струю семени, и Селеста, утолив свою похоть, застыла на жестком матрасе.

Придя в себя, она провела рукой по волосатой груди своего любовника и почувствовала исходящий от него едкий запах пота. Селеста улыбнулась. Да, Дерек был грубым жестоким самцом, заставлявшим ее кричать от страсти и боли. И она будет развлекаться с ним до тех пор, пока не найдет ему достойную замену.

Кэл медленно ехал по земле своего отца, направляясь к загону для клеймения телят, где сейчас работали ковбои и владелец ранчо. Заметив его, Митч подал знак Рэнди и Большому Джону, и все трое поскакали к пасшемуся в отдалении стаду, чтобы оставить отца и сына наедине. Бак, возившийся у костра, на огне которого накалялись железные клейма, поднял наконец глаза и увидел подъехавшего к нему Кэла. Выпрямившись, он окинул сына колючим взглядом. Кэл спешился.

– Я же сказал, что тебе нечего здесь делать, – нахмурившись, бросил Бак.

Однако Кэл был готов к неласковому приему. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Я хочу поговорить с тобой, папа, – спокойно сказал он.

– Мне не о чем говорить с тобой.

– Нам надо кое-что обсудить.

– Я с тобой уже обсудил все, что хотел.

– Хорошо, в таком случае просто выслушай меня. – Вглядевшись в лицо отца, Кэл припомнил счастливые минуты детства. Когда-то глаза Бака излучали тепло. Но теперь он холодно смотрел на сына, а его губы кривились в презрительной усмешке. Сердце Кэла сжалось от боли, и все же, взяв себя в руки, он промолвил: – Ты наверняка слышал, что несколько дней назад мы с ковбоями, работающими в «Скалистом Западе», перегоняли скот к железной дороге и во время этой поездки на нас напали воры.

Кэл замолчал, ожидая, что скажет отец, но тот не проронил ни слова.

– До тебя, наверное, – продолжал он, – доходили слухи о том, какие беды обрушились на ранчо «Скалистый Запад» с тех пор, как я устроился туда на работу? В городе много говорят об этом совпадении, и мне кажется, что в этих догадках есть доля истины.

Выражение лица Бака оставалось таким же суровым.

– А что особенного говорят люди? – процедил он сквозь зубы. – Я слышал лишь, что они считают тебя героем. Еще бы! Ведь ты расправился с целой шайкой воров, уложив четырех из них на месте. Прежде это никому не удавалось.

– Какой я герой… – сказал Кэл, махнув рукой.

– Можешь не убеждать меня в том, что люди заблуждаются на твой счет. Я сам это знаю.

– Я пришел поговорить не об этом, отец, – вздохнув, произнес Кэл. – Я хотел задать тебе один вопрос. Скажи, это ты послал мне письмо, где упоминалась Бонни?

Лицо Бака побагровело от гнева.

– Я запретил тебе произносить имя сестры! – взревел он.

– И все же кто-то позвал меня сюда.

– Повторяю, я не писал тебе никаких писем, – отрезал Бак.

– Если его написал не ты, то кто же? – начиная злиться, спросил Кэл.

– Откуда я знаю?

– Это письмо заставило меня приехать сюда, а теперь кто-то пытается выжить меня из родных мест. Кто и зачем это делает, отец?

– Я не вижу в твоем вопросе никакого смысла.

– Скажи, Селеста хочет, чтобы я уехал отсюда? – резко спросил Кэл.

– Так вот к чему ты клонишь! – придя в ярость, воскликнул Бак. – Мне на мгновение показалось, что ты приехал, чтобы помириться со мной. Но я ошибся, черт побери! Селеста, как всегда, оказалась права!

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился Кэл.

– Она говорит, что ты ревнуешь меня к ней!

– Что за чушь!

– Селеста считает, что ты надеялся, вернувшись, снова занять прежнее место в доме, но обнаружил, что обстановка за время твоего отсутствия изменилась. Твое место в сердце отца заняла его новая жена, и поэтому ты возненавидел ее. Тебе хочется, чтобы я прогнал Селесту!

– Все это глупые выдумки.

– Селеста думает иначе.

– Послушай, папа…

Бак с угрожающим видом стал надвигаться на Кэла.

– Заруби себе на носу, – едва сдерживая гнев, сказал он, – Селеста – это самое дорогое, что у меня есть. Она прекрасная, великодушная, искренняя женщина. Она вышла за меня замуж, хотя я был ей не парой. Но Селеста не обращает внимания на условности. Она понимает меня, как никто другой. Она готова сделать для меня все, что угодно, и я тоже способен ради нее на все.

– Папа, я хочу, чтобы ты выслушал меня…

– Нет, это ты должен выслушать меня! Запомни, я говорю с тобой в последний раз. Не пытайся вбить клин между мной и Селестой. У тебя ничего не выйдет! Я люблю ее, ты понимаешь это? А она любит меня. И мы всегда будем вместе.

– Но, отец…

– Убирайся отсюда! Ты бежал из «Техасской звезды» одиннадцать лет назад, и теперь тебе тут нет места! Прочь с моих глаз!

Однако Кэл, сжав кулаки, даже не пошевелился.

– Ты меня слышал?! – взревел Бак. – И никогда больше не приезжай сюда!

И он, отвернувшись от сына, снова занялся костром. Не проронив ни слова, Кэл сел на лошадь. «Возможно, отец прав, – с горечью думал он, – и я спохватился слишком поздно. Теперь ничего не исправить».

На обратном пути в усадьбу Бак перебирал в памяти разговор с сыном. При воспоминании о событиях этого утра у него сжималось сердце и к горлу подкатывал комок. Он не мог забыть твердый, исполненный решимости взгляд Кэла. Другой на месте Бака гордился бы таким сыном. Бак был наслышан о том, что произошло во время поездки ковбоев с ранчо «Скалистый Запад» на железнодорожную станцию. Побывавший в городе Рэнди подробно рассказал обо всем своему боссу. Бак в глубине души был доволен тем, как вел себя Кэл. И когда он сегодня увидел своего сына возле загона, у Бака дрогнуло сердце. Кэл был удивительно похож на Эмму. Он унаследовал от нее глаза и мимику. У Эммы точно так же, как у него, подрагивал уголок губ, когда она сердилась или волновалась.

Сердце Бака готово было растаять, но тут Кэл заговорил и этим все испортил. Зачем он снова упомянул имя сестры? Бак не мог этого стерпеть!

Неужели Кэлу кто-то действительно послал письмо с напоминанием о Бонни? Бак не хотел верить, что это правда. Он вообще избегал мыслей о прошлом. У Бака и без того было множество забот. Он пытался выбросить из головы намеки Кэла на то, о чем судачили горожане. Да, в самом деле, беды обрушились на ранчо «Скалистый Запад» именно после того, как там появился старший сын Бака. Но это еще ни о чем не говорило. Бак считал, что Кэл наговаривает на Селесту, старается очернить ее. Но он сам считал свою жену любящей заботливой женщиной и не сомневался в том, что она желает ему только добра. Селеста жила ради него, и он готов был носить ее на руках.

Нет, Бак никогда не пойдет против своей жены, как бы ни старался Кэл бросить на нее тень. Бак был слишком многим обязан Селесте.

Когда в поле его зрения наконец появилась усадьба ранчо, Бак вздохнул с облегчением. Разговор с Кэлом выбил его из привычной колеи. И когда его сын уехал, все начало валиться у него из рук. Приказав ковбоям, чтобы они продолжали клеймить телят, Бак поскакал домой, несмотря на ранний час.

Въехав во двор, Бак нахмурился. У коновязи стояла оседланная лошадь Селесты. Судя по тому, что животное было взмылено, его жена только что откуда-то спешно вернулась. Странно… Она не говорила Баку, что собирается куда-то ехать. У Бака тревожно сжалось сердце. Неужели стряслась какая-то беда?

– Какая же ты глупая, Селеста! – в сердцах воскликнула Маделейн. – Ты не должна была позволять этому мужлану оставлять следы на твоем теле!

Селеста взглянула на свою нагую грудь. На ее белоснежной коже остались следы от укусов Дерека. Она нахмурилась, чувствуя, что возбуждается даже от этого зрелища. Селеста после свидания с любовником вернулась домой разбитая и обессиленная, но сейчас она снова воспрянула духом.

Оглядев себя внимательно, она заметила, что синяки от зубов Дерека видны на ее животе и бедрах.

– Ну и дура же ты! – качая головой, продолжала Маделейн. – Как ты теперь скроешь все это от мужа?

– Успокойся, Маделейн! – небрежным тоном ответила Селеста, осторожно проводя влажной губкой по своей коже. – Я найду предлог, чтобы мой муж пока не прикасался ко мне. Он…

Селеста внезапно замерла, услышав стук копыт. Кто-то приближался к усадьбе ранчо.

– Это не Бак! – воскликнула она, взглянув на темнокожую служанку. – Он не мог так рано вернуться с пастбища. Или, может быть, ты опять без моего ведома подсыпала ему что-то в еду?

– Нет, я ничего не подсыпала, – возразила Маделейн. На веранде раздались шаги, и служанка, узнав по ним Бака, бросила своей госпоже халат.

– Прикройся! – приказала она. – И притворись, что больна!

Едва Селеста успела надеть халат, как Бак уже появился на пороге ее спальни. Верная Маделейн преградила ему путь.

– Ваша супруга плохо себя чувствует, – заявила она. – Она только что помылась и собирается лечь поспать.

– Она заболела? – озабоченно спросил Бак и попытался войти в спальню, но Маделейн не собиралась уступать ему дорогу.

– Селеста хочет спать, – твердым тоном заявила она.

– Уйди с дороги, Маделейн! – нахмурившись, приказал Бак.

– Селеста нездорова, – продолжала негритянка, не желая пропускать его.

– Пусть мой муж войдет, – слабым голосом промолвила Селеста. – Я всегда рада видеть его. Он поднимет мне настроение, и мое самочувствие улучшится.

Селеста медленно опустилась на краешек кровати, и Бак вошел в комнату.

– Я так счастлива, что ты вернулся, милый, – пролепетала она, приложив ладонь ко лбу.

– Что случилось, дорогая? – с беспокойством глядя на жену, спросил Бак.

– Сама не знаю, – прошептала Селеста, делая вид, что ей стало еще хуже. – Мы с Маделейн возвращались из города, когда мне вдруг стало плохо.

– Я вызову Мэгги.

– Нет!

– Но…

– Это все пустяки. Через пару дней я поправлюсь, вот увидишь.

– Док Мэгги с удовольствием навестит тебя.

– Бак, пожалуйста… – Селеста подавила вздох. – Я просто расстроилась, именно поэтому мне стало нехорошо…

– Ты расстроилась? Из-за чего?

– Из-за слухов, которые ходят в городе о Кэле.

– И что же это за слухи?

– Люди судачат о событиях, которые произошли в округе после возвращения Кэла.

– Не понимаю.

– Речь идет о набегах похитителей скота.

– И что именно говорят люди?

Селеста ничего не ответила, закрыв лицо дрожащими руками. Бак нахмурился.

– Я слушаю, Селеста, – промолвил он. – Говори все без утайки.

Она всхлипнула.

– Я не хочу расстраивать тебя.

– Ничего, я не боюсь сплетен. Говори, что ты узнала. Селеста убрала руки от лица и взглянула на мужа влажными от слез глазами.

– Люди говорят, что… – она сделала драматическую паузу и продолжала с наигранным ужасом, – что Кэл связан с ворами.

– Какая глупость! Кэл застрелил четырех членов шайки!

– Я лишь повторяю слухи, которые ходят в городе. Люди ссылаются на то, что до приезда Кэла никто не заставал воров на месте преступления. Вернувшись, Кэл тут же застрелил двоих преступников, а потом на пути к железной дороге расправился еще с двумя налетчиками.

– Ну и что? Я не вижу причины обвинять его в связи с ворами!

– Я то же самое заявила сплетникам! Но они ответили мне, что Кэл ведет двойную игру. Являясь членом шайки, он в то же время предает своих приятелей, стремясь выглядеть героем в глазах местных жителей и завоевать твое расположение.

– Признайся, кто распространяет эти грязные сплетни? – недовольным тоном спросил Бак.

Селеста молча отвернулась от него.

– Прошу тебя, Селеста…

– Не спрашивай меня, Бак, я не хочу, чтобы ты огорчался.

– И все же я настаиваю на том, чтобы ты рассказала мне все до конца.

– Но я не знаю, кто первый пустил этот слух! Кроме того, я уверена, что никто никогда не признается тебе, что слышал эту сплетню. Впрочем, мне тоже никто не посмел бы сказать в глаза, что твой сын – вор. Кстати, все это я узнала из разговора двух парней, болтавших у магазина. Не выдержав, я стала возражать им…

– И что это были за парни?

– Не знаю, я их никогда прежде не видела.

– Да это наверняка были какие-то лодыри и пройдохи, – возмущенно сказа Бак. – Только они могли подхватить такую нелепую сплетню.

– Так ты, Бак, не веришь, что это правда?

– Конечно, не верю! – воскликнул он и, помолчав, заявил твердым тоном: – У моего сына много недостатков, но он никогда не стал бы вором. И уж тем более не убил бы четырех человек ради того, чтобы снискать мое расположение.

– Ты совершенно прав, – сказала Селеста. – Надеюсь, ты не сердишься на меня зато, что я повторяю глупые слухи?

– Конечно, нет, дорогая. И мне очень не хочется, чтобы ты расстраивалась из-за пустяков. Вот увидишь, я заткну рот грязным сплетникам.

– Нет, Бак, я не хочу, чтобы ты вмешивался в это дело!

– Но я не могу не вмешаться, Селеста. Ведь Кэл – мой сын.

– Ты его плохо знаешь, Бак. С тех пор как он уехал, прошло много лет. Кэл изменился.

– Он носит мою фамилию, Селеста. Это о многом говорит.

– Это ни о чем не говорит! Ты не знаешь, как он жил последние годы. Кэл чужой человек для нас. Что бы он ни натворил, никто не станет обвинять тебя в этом.

– Да, никто… Кроме моей совести.

– Я не желаю это слышать! – закричала Селеста. Она была на грани истерики. – Ты только начал поправляться после тяжелой болезни. Я не хочу, чтобы тебе опять стало хуже!

– Я прекрасно себя чувствую.

– Неправда!

– Селеста…

– Пожалуйста, Бак… Обещай, что не будешь преследовать тех, кто распространяет эти слухи.

– Прошу тебя, Селеста, ложись. Тебе необходим отдых.

– Я не лягу, пока ты не дашь мне слово, что не будешь вмешиваться в это дело.

– Я не могу обещать тебе это.

– В таком случае я не выполню твою просьбу! – вспылила Селеста, обхватив голову руками.

Бак сел рядом с ней и обнял за плечи.

– Селеста, умоляю тебя, ложись, тебе необходимо отдохнуть.

– Я не лягу, покаты не скажешь, что не будешь никого расспрашивать о сплетнях, которые ходят по городу.

Бак тяжело вздохнул.

– Ты же знаешь, что для меня ты – самый дорогой человек на свете…

– Нет, я этого не знаю, – капризным тоном заявила Селеста.

– Но, дорогая!

– Я больше не уверена в тебе, Бак, – горячо заговорила Селеста. – С тех пор как Кэл вернулся в родные края, ты очень переменился. Я хочу, чтобы ты стал прежним, тем человеком, которого я полюбила и за которого вышла замуж.

– Я ничуть не изменился, дорогая. Я все так же сильно люблю тебя.

– Тогда докажи мне это! Обещай, что не будешь вникать в проблемы Кэла.

– Но, дорогая…

– Так я и знала! – воскликнула Селеста и, закрыв глаза, зарыдала.

– Ну хорошо, хорошо, обещаю, – испугавшись, сказал Бак. – Перестань плакать. Все будет по-твоему.

Селеста всхлипнула и, прижавшись к плечу мужа, прошептала:

– Для меня главное, чтобы ты был в безопасности.

– Я знаю, любимая, а теперь прошу тебя, ляг и отдохни.

Селеста кивнула и прилегла на кровать. Бак накрыл ее одеялом.

– Я люблю тебя, и ты это знаешь, – прошептал он.

– Да, теперь знаю, – промолвила она, утирая слезы. Бак наклонился и поцеловал ее в губы.

– Я немного посплю и приду в себя, – промолвила Селеста.

Бак на цыпочках вышел из комнаты. Его шаги затихли в коридоре, и через мгновение Селеста услышала, как хлопнула входная дверь. Открыв глаза, она сердито посмотрела на вошедшую в спальню Маделейн.

– Ты теряешь власть над мужем, – заявила негритянка.

Селеста не удостоила ее ответом, хотя понимала, что Маделейн права. Настало время переходить к решительным мерам.

– Думаю, что на этот раз у нас все получится! – крикнула Селеста.

Они беседовали в небольшой рощице, под сенью деревьев. Селеста час назад снова подала условный знак и поспешила к хижине, где проходили их тайные свидания. Однако Дерек встретил ее по дороге и предложил поговорить под открытым небом. Он не хотел давать Селесте преимущество. В хижине она могла снова соблазнить его, а Дерек не желал терять голову. Он знал, на какие уловки способна Селеста, стремившаяся подчинить его себе и навязать ему свою волю. В прошлый раз она довела его до полного безумия, и Дерек решил отныне держаться от нее подальше. Глядя на нее сейчас, он был рад тому, что принял меры предосторожности. Селеста была страшной женщиной, Дерек давно понял это.

– Почему бы нам не покончить с этим делом одним ударом? Зачем столько ухищрений! – воскликнул он, скептически качая головой.

– Я поступаю так, как считаю нужным.

– Да, но ведь ты хочешь, чтобы твой план осуществлял я.

– Насколько я знаю, ты жаждешь смерти Кэла Стара не меньше, чем я.

– Ты права.

– Уверяю тебя, это прекрасный план!

– А меня одолевают сомнения, – хмуро заявил Дерек. Селеста тяжело вздохнула. Тупость Дерека выводила ее из себя. Она уже битый час доказывала ему, что ее план легко осуществить, и ее терпение было на пределе.

– Мы оба хотим, чтобы Кэл Стар погиб, – заговорила она, стараясь сдержать раздражение. – Разница только в том, что я не желаю, чтобы на меня пало подозрение.

– Ты мне уже сотый раз повторяешь это.

– Сначала нам надо убрать с дороги вдову.

– Зачем?

– Все знают, как Джек относится к ней. Он сам растрезвонил по городу, что стрясет с нее деньги, которые она ему задолжала. Никто не сомневается в том, что погром, устроенный в доме вдовы, – его рук дело, хотя это трудно доказать. А после того как Кэл публично унизил его из-за этой женщины, Джек возненавидел ее еще больше.

– Ну и что из этого?

– Джек кричал на каждом углу, что заставит Кэла Стара дорого заплатить за свое унижение. Об этом все знают. Правда, пока еще никто не догадывается о том, насколько сильно он ненавидит Стара. Джек наверняка хочет отомстить Кэлу за полученное ранение.

– Пуля только задела его руку. Через пару дней все заживет.

– Но дело ведь не в серьезности раны! – раздраженно воскликнула Селеста. – Джек – злопамятный человек. Насколько я знаю, вдова днем остается дома одна. Рано утром все ковбои, работающие на ранчо, вместе с ее сыном отправляются на пастбище. Это прекрасная возможность для Джека отомстить вдове, и надо, чтобы ты подтолкнул его к решительным действиям.

– Ну хорошо, он расправится с вдовой, но это не избавит нас от Кэла Стара.

Селеста нервно передернула плечами.

– Ты же слышал об отношениях вдовы и Кэла. Как ты думаешь, что он почувствует, когда, вернувшись вечером домой, обнаружит, что его любовница мертва? Он, конечно же, сразу решит, что это сделал Джек и бросится разыскивать его. Если ты убьешь Кэла после этих событий, все заподозрят в этом преступлении Джека. А через несколько месяцев скоропостижно скончается Бак, и никому в голову не придет связать эти две смерти и обвинить в них нас.

– Да, вообще-то план неплохой, – помолчав, согласился Дерек.

– Ну наконец-то ты это признал! – обрадовалась Селеста. – У нас все получится. Но чтобы впоследствии у нас не возникло неприятностей, тебе придется устранить и Джека.

– Что?!

– Джек представляет для нас большую опасность, Дерек. Он слишком хорошо знает обстановку в Лоуэлле и его окрестностях. Если он останется в живых, то непременно догадается о нашей с тобой роли в этой историй. И если его прижмут к стенке, он не будет молчать.

Дерек вдруг отвел глаза в сторону, и лицо Селесты вспыхнуло от гнева.

– Судя по твоей реакции, Джек уже знает о наших отношениях, не так ли? – сердито спросила она.

Дерек ничего не ответил.

– Как это произошло? Откуда он все узнал? – кипя от ярости, накинулась на него с вопросами Селеста.

– Мои парни не так глупы, как ты думаешь, – пробормотал он. – Они давно уже поняли, что ты моя любовница и наводчица. И Джек слышал про это от них.

Селеста всплеснула руками.

– Идиот! – воскликнула она. – Какой же ты идиот!

– Прекрати оскорблять меня! Ты ничуть не умней. Ты же уверяла меня, что Кэл Стар уедет отсюда сразу же, как только столкнется с первыми трудностями. Но он и не думает покидать родные места!

Селеста с большим трудом взяла себя в руки.

– У нас все будет хорошо, если ты сделаешь так, как я тебе говорю, – глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, промолвила она.

– Значит, ты считаешь, что разработала надежный план? А мне кажется, что он провалится, как и все остальные! – с издевкой заметил он.

– Ты недооцениваешь меня, Дерек!

– Нет, напротив, я прекрасно знаю, на что ты способна, – возразил он, окинув ее холодным взглядом.

– На этот раз все пройдет хорошо, – заявила Селеста. – А главное, у людей создастся впечатление, что события развивались естественным образом. Джек расправится с вдовой, и кто-нибудь обязательно сообщит об этом Кэлу. Тот придет в ярость и кинется разыскивать его, а ты в это время позаботишься о том, чтобы они оба навсегда замолчали. И все будет выглядеть так, как будто Кэл и Джек убили друг друга в перестрелке. Таким образом ты отомстишь Кэлу за все, как и хотел этого, и останешься вне подозрений. А мне придется еще какое-то время пожить со старым больным Баком Старом, изображая терпеливую заботливую жену.

Дерек вдруг изменился в лице и пристально посмотрел на Селесту, как будто пытаясь прочитать ее мысли.

– Интересно, а когда, по-твоему, придет время избавиться от меня? – спросил он.

– Не беспокойся, я не собираюсь тебя убивать, – с улыбкой сказала Селеста. – Я же говорю, что ты мой лучший друг и союзник. Мы нужны друг другу, чтобы добиваться наших целей.

– Да, ты права.

Похотливый взгляд Дерека скользнул по ее телу, и Селесту тут же охватило возбуждение.

– Не заводись, – сказала она, раздраженная тем, что Дерек так легко разжигал пламя страсти в ее крови. – У нас еще будет время поразвлечься друг с другом после того, как мы уладим все наши дела. А сейчас нам нужно думать о том, как лучше осуществить мой замысел.

– Теперь все зависит от Джека. Он должен сделать первый шаг.

– Возьми это под контроль. Проследи за тем, чтобы Джек все сделал правильно, – сказала Селеста.

Мэгги успела подружиться с Джереми за те несколько дней, пока он жил у нее. Она надеялась, что мальчику понравилось в ее доме. Однако как бы ни было им хорошо вместе, он соскучился по Пруденс и бросился ей на шею, когда она приехала за ним. Мэгги удивило то, что Джереми, судя по всему, был рад видеть Кэла ничуть не меньше, чем мать.

Взглянув на встревоженных Кэла и Пруденс, Мэгги сразу же поняла, что в дороге не обошлось без происшествий. По городу уже ползли слухи о нападении воров на стадо «Скалистого Запада» по пути на железнодорожную станцию. Узнав, чем закончилось столкновение ковбоев с похитителями скота, местные жители возликовали. Шайка, по существу, была уничтожена, и фермеры могли не опасаться за сохранность своего имущества. Но Мэгги, узнав подробности происшедшего, испытала смешанные чувства. Кэл снова проявил себя как настоящий мужчина, он спас Пруденс от разорения. Однако двое из нападавших остались в живых. Это беспокоило Мэгги.

Через несколько дней после возвращения из поездки в ее контору рано утром снова вошел Кэл и заявил с порога:

– Я чувствую, Мэгги, что вокруг меня происходит что-то странное.

Мэгги насторожилась. У нее были дурные предчувствия, но она не хотела делиться ими с Кэлом.

– Вы считаете, что воры неспроста с таким упорством совершают налеты на ранчо «Скалистый Запад»? – спросила она. – Думаете, это личная месть за что-то?

– Не знаю, но последние события заставляют меня задуматься над словами Роба Райленда. И еще мне не дает покоя письмо с упоминанием имени Бонни…

– А почему вы вспомнили о нем?

– Вчера я снова разговаривал с отцом. Я пытался выяснить, не он ли послал мне это письмо.

– Вы разговаривали с Баком? – переспросила Мэгги, и в ее глазах зажегся огонек надежды. Ей очень хотелось, чтобы отец и сын наконец-то помирились.

Кэл тяжело вздохнул.

– Наш разговор, как всегда, оказался пустой тратой времени. Отец принимает каждое мое слово в штыки. Его отношение ко мне не меняется. Правда, мне удалось узнать, что он ничего не посылал мне. Вы тоже не писали мне. Так кто же автор этого загадочного письма? И зачем кому-то понадобилось вызывать меня сюда? Мне теперь кажется, что тот, кто это сделал, действовал не из добрых побуждений.

– У вас есть какие-то предположения? Кэл нахмурился:

– Возможно, это сделала Селеста…

– Надеюсь, вы не упоминали в разговоре с отцом имя своей мачехи?

– Нет, напротив, я заговорил о ней.

– Это было ошибкой.

– Теперь я это понимаю. Отец прогнал меня с ранчо, заявив, что не желает слушать наветы на свою жену.

– Ваш отец боготворит Селесту. Он не потерпит, чтобы в его присутствии плохо отзывались о ней.

– Я хочу докопаться до истины, Мэгги. Мне надо знать, кто послал мне это письмо. Мне кажется, что в нем ключ к разгадке всех тайн.

– К сожалению, я не могу помочь вам в этом, Кэл, но я желаю вам…

Мэгги замолчала, услышав скрип входной двери. В ее офис вошли Пруденс и Джереми. Кэл, тайком сделав аптекарше знак прекратить разговор, с нежной улыбкой взглянул на владелицу «Скалистого Запада». Лицо Пруденс озарилось радостью. Мэгги видела, что между этими людьми пробежала искра любви.

– Ты уже готова ехать домой, Пруденс? – мягко спросил Кэл.

– Мама и Кэл больше не враждуют, Мэгги, – как будто прочитав мысли аптекарши, заявил Джереми. – Они любят друг друга, и мне это нравится.

Кэл удивленно посмотрел на мальчика.

– Мне это тоже нравится, Джереми, – с улыбкой сказала Мэгги.

Однако когда дверь за гостями закрылась, улыбка сошла с лица аптекарши. Она поняла, что Кэл не делится с Пруденс своими опасениями и тайными мыслями. Он многое скрывает от нее, а это могло в дальнейшем стать источником недопонимания и размолвок. Подойдя к окну, Мэгги проводила Кэла, Пруденс и Джереми задумчивым взглядом.

На потном лице Джека появилась злорадная ухмылка.

– Я покажу этой вдове, где раки зимуют, – машинально потирая раненую руку, промолвил он. – А то, что Кэл Стар может вступиться за нее, меня нисколько не волнует.

Дерек окинул его оценивающим взглядом. Джек сидел на койке в полутемной хижине, где он уже несколько дней прятался после набега на стадо «Скалистого Запада». Его рана почти зажила, но он не простил своим обидчикам боли и унижения. И только теперь, когда Джек понял, что ему представляется прекрасная возможность отомстить вдове и Кэлу, он воспрянул духом.

Дерек с довольным видом улыбнулся, все шло по плану. Джек сразу же клюнул на приманку.

– Не беспокойся, – заверил его Джек, – я все сделаю сам. Я проучу эту вздорную женщину и заставлю ее расплатиться со мной сполна. Пусть запомнит, что Джек Грейт не бросает слов на ветер.

– Я знаю, что ты все сделаешь, как надо, – сказал Дерек. – Но мне хотелось бы, чтобы ты действовал осторожно. В конце концов, убивать женщину…

– А я и не собираюсь убивать ее, – перебил его Джек. – Но она у меня пожалеет о том, что жива.

Дерек на минуту растерялся. По замыслу Челесты вдова должна была погибнуть. Однако если Джек только изнасилует ее и причинит увечья, это приведет к тем же последствиям, что и убийство. Стар непременно бросится на поиски Джека, чтобы рассчитаться с ним за страдания своей любовницы. Тем более что вдова сама скажет ему, кто именно напал на нее. И Стар в результате получит пулю в лоб, как это и планировала Селеста.

– Надеюсь, ты понимаешь, что Кэл не простит тебе нападения на вдову, – осторожно сказал Дерек.

Лицо Джека побагровело от злости.

– Я не боюсь этого ублюдка! – вскричал он.

– Я нисколько не сомневаюсь в том, что ты бесстрашный парень. Но ведь тебе придется до конца дней оглядываться по сторонам и избегать темных переулков.

– Я позабочусь о том, чтобы Стар тоже получил по заслугам.

– Если хочешь, я помогу тебе в этом, – с готовностью предложил Дерек.

На губах Джека заиграла улыбка.

– Я не против, – согласился он. – Поговорим позже на эту тему. Прежде всего я хочу рассчитаться с вдовой.

– Это твое право. Когда ты собираешься навестить ее? Джек встал и, подойдя к окошку хижины, взглянул на безоблачное небо. День только начинался.

– Я не буду откладывать свой визит, – заявил Джек. – Думаю, что сейчас – самое время к ней заглянуть. Ты со мной, Дерек?

Главарь кивнул и, криво усмехаясь, вышел из хижины вслед за Джеком.

– Неужели ты думаешь, что мы еще не всех телят клеймили и можем обнаружить новых? – с озабоченным видом спросил Джереми, повернувшись к Уинстону. – Мне кажется, нам надо заняться другими делами. На ранчо очень много работы. Нам придется трудиться не покладая рук, чтобы навести наконец порядок в хозяйстве.

– Ты, наверное, постоянно думаешь об этом, – сдерживая улыбку, заметил Уинстон и добавил, увидев приближавшегося к ним Кэла: – Спроси лучше босса о наших ближайших планах.

– О чем вы собираетесь спросить меня? – осведомился Кэл, останавливая свою лошадь рядом с ними на залитом ярким утренним солнцем пастбище.

– Джереми интересуется, остались ли еще неклейменые телята на ранчо, и беспокоится о том, что в хозяйстве дел невпроворот, – пряча добродушную усмешку, сказал Уинстон.

Кэл, прищурившись, окинул взглядом окружающую местность.

– Джереми ждет твоего ответа, Кэл, – напомнил Уинстон.

– Я не знаю, что сказать тебе, Джереми, – наконец произнес Кэл и, помолчав, продолжал: – Думаю, что завтра утром нам надо будет еще раз Объехать владения твоей матери. А ребята пусть заканчивают здесь дела. Ты поедешь со мной, Джереми?

– Конечно! – радостно воскликнул мальчик. – Теперь я могу со спокойной душой оставить маму дома. У нее улучшилось настроение после того, как она раздала часть долгов и оплатила несколько счетов. Правда, она все равно почему-то сильно беспокоится. Знаешь, Кэл, я всегда могу понять по ее поведению, озабочена она чем-то или нет. Мама в таких случаях становится очень рассеянной. Так вот, скажу тебе, что в последние дни она порой не слушает то, что я ей говорю. Сегодня утром, например, она опять пропустила мои слова мимо ушей. Мама постоянно о чем-то думает.

Кэл кивнул. Он лучше Джереми знал причины подобного поведения Пруденс. Прошлой ночью, когда остальные ковбои пошли спать в общежитие, он вернулся в дом, чтобы проверить кое-какие цифры, которые накануне своей рукой занес в хозяйственную книгу, лежавшую в кухне. Но не успел он сесть за кухонный стол, как из спальни вышла Пруденс, одетая в тонкую ночную сорочку. Ее черные густые волосы были распущены по плечам. Увидев Кэла, она замерла от неожиданности. Пруденс была так хороша, что у него перехватило дыхание.

– Джереми спит? – спросил он и, когда она кивнула, подхватил ее на руки.

Они долго предавались любви на ее узкой кровати. А когда Пруденс затихла в его объятиях, Кэл заметил, что ее глаза влажны от слез. Он не успел спросить, почему она плачет. Пруденс быстро встала и, одевшись, поторопила его. Ей не хотелось, чтобы ковбои заметили отсутствие своего бригадира и начали задавать нескромные вопросы.

Кэл уже не раз на деле доказал свою любовь к Пруденс, но он никогда не заговаривал с ней о чувствах. Ему казалось, что если бы он даже захотел это сделать, то не нашел бы нужных слов. Утром во время завтрака Пруденс избегала смотреть на него. Однако, когда Кэл задержался в доме и обнял ее на прощание, пользуясь тем, что ковбои и Джереми уже вышли во двор, Пруденс сама крепко поцеловала его. Кэлу не хотелось расставаться с ней, но он понимал, что, возможно, в недалеком будущем их ждет разлука. Эта мысль не давала ему покоя.

Вздохнув, Кэл обвел взглядом своих приятелей.

– За дело, ребята, – сказал он.

– Подожди меня здесь. Я сам займусь вдовой, – бросил Джек.

Дерек с недовольным видом посмотрел на него. Он не любил, когда ему отдавали приказы. И тем более ему не нравилось, что им пытался командовать Джек Грейт, которого Дерек считал недалеким малым.

Несколько минут назад они поднялись на пригорок, с которого открывался вид на усадьбу ранчо, оглядели безлюдные окрестности. Вся окружающая местность была перед ними как на ладони. Техасское солнце, как всегда, нещадно палило. Дерек видел тень, мелькавшую в кухонном окне. Хозяйка дома готовила обед. Селеста была права, вдова оставалась одна в усадьбе, пока мужчины работали на пастбище.

Дерек подавил желание возразить Джеку. Он, конечно, тоже был не прочь позабавиться с молодой вдовой, но у Джека, по-видимому, были какие-то особые планы, и Дерек решил не мешать ему.

– Внимательно следи за окрестностями, – продолжал отдавать распоряжения Джек, не замечая, что это раздражает Дерека. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь неожиданно появился в усадьбе.

Дерек выдавил улыбку. В конце концов, дни Джека были сочтены. Пусть покуражится.

– Вдова держит под рукой дробовик, – предупредил Дерек, – поэтому будь осторожен.

– Я знаю. Меня этим не испугаешь, – заявил Джек.

Дерек кивнул. Он не хотел, чтобы с Джеком раньше времени что-нибудь случилось. Ему нравился план Селесты, несмотря на то что сначала он возражал против него. Устранив вдову, Кэла Стара и Джека, они заживут в свое удовольствие, как это было прежде. А через несколько месяцев Селеста позаботится о том, чтобы ее муж скоропостижно скончался. Дерек подумывал о том, чтобы отправиться вслед за ней в Новый Орлеан, когда она овдовеет. Вряд ли он сможет найти замену такой пылкой, неистовой в страсти любовнице.

Спрятавшись в зарослях кустарника, Дерек следил за тем, как Джек спустился с пригорка и направил свою лошадь к дому вдовы. Не доезжая до усадьбы, он спешился и проделал оставшийся путь пешком, чтобы не вспугнуть свою жертву.

Остановившись у кухонной полки, Пруденс взглянула на стоявшие в ряд жестяные коробки, в которых хранились съестные припасы. На них виднелись вмятины. Неизвестный налетчик, устроивший погром в ее доме несколько недель назад, повредил их. Тем не менее Пруденс не стала выбрасывать эти емкости и вновь засыпала в них муку, сахарный песок и другие продукты. Пруденс внушала себе, что обрушившиеся в последнее время на ее голову беды только дисциплинировали ее и сделали более собранной. Тем не менее, шаря глазами по жестяным коробкам, она никак не могла вспомнить, зачем подошла к полке и что ей нужно было взять.

Сегодня утром Пруденс была особенно рассеянной. Признавшись себе в этом, она почувствовала, как к ее горлу подкатил комок и глаза наполнились слезами. О Боже, зачем она обманывает себя! Пруденс прекрасно знала, почему у нее плохое настроение и все валится из рук. Она никогда прежде не думала, что так трудно сдержать признания в любви. Слова «Я люблю тебя!» несколько раз чуть не вырвались у нее сегодня ночью, когда она лежала в объятиях Кэла. Ей очень хотелось наконец-то произнести их, но она понимала, что этого не следует делать.

В глазах Кэла тоже светилась любовь, в его голосе слышалась нежность. Судя по его взглядам и прикосновениям, он испытывал к ней глубокие искренние чувства. Да, Кэл хотел ее, но его притягивало к ней нечто большее, нежели физическое влечение. Пруденс не сомневалась в этом. Но Кэл не делал ей признаний в любви, несмотря на то что она ждала, когда он произнесет эти самые важные слова.

Пруденс тяжело вздохнула. Ее давно мучил вопрос: почему Кэл молчит о своих чувствах? И ответ, который она на него давала, был неутешителен. Кэл никогда не обманывал ее. При первой же встрече он сказал, что приехал в Лоуэлл, чтобы примириться со своим прошлым. То, что он сейчас жил и работал на ранчо «Скалистый Запад», было временным явлением. Кэл говорил, что она достойна любви и что он хотел бы быть тем мужчиной, который будет любить ее. Но их отношения были слишком зыбкими, слишком временными. Впереди их ждало неизбежное расставание. Пруденс пыталась смириться с этим, принять предложенные Кэлом условия игры. Потому что у нее не было другого выхода. Она любила Кэла…

Для Пруденс так и осталось загадкой то, каким образом первоначальная вражда между ними вдруг превратилась в любовь. Но охватившее их чувство было взаимным. Пруденс не сомневалась в этом.

Услышав шорох за своей спиной, Пруденс вышла из задумчивости. Она хотела обернуться, но тут чья-то шершавая ладонь грубо зажала ей рот. Пруденс попыталась вырваться, однако проникший в ее дом злоумышленник крепко прижал ее к себе. В ее ноздри ударил сильный запах пота и давно немытого тела.

– Рад видеть вас, госпожа начальница, – услышала она хорошо знакомый ненавистный ей голос, – я пришел взыскать с вас должок.

Это был Джек Грейт! Пруденс оцепенела… Взяв себя в руки, она бросила взгляд на дверь, ведущую в гостиную. Джек ухмыльнулся.

– Вам не следовало оставлять дробовик в другой комнате, – заявил он. – Разве ваш дружок не говорил вам, чтобы вы держали оружие под рукой, когда остаетесь одна?

Пруденс начала вырываться что было сил, но Джек только расхохотался. На мгновение Пруденс освободилась, но он тут же снова схватил ее, продолжая громко смеяться. Он играл с нею, как кошка с мышкой, наслаждаясь ее испугом. Пруденс знала это, но не могла остановиться. Она брыкалась и пыталась укусить негодяя, доставляя ему тем самым удовольствие своей бессильной злобой.

Почувствовав через некоторое время, что Джек ослабил хватку, Пруденс вывернулась и бросилась к входной двери. Однако он поймал ее, схватив за косу, и снова втащил в дом. Закричав от боли и страха, Пруденс обернулась и изо всех сил ударила его кулаком в лицо. Глаза Джека налились кровью от бешенства. Размахнувшись, он нанес ей удар в челюсть, и Пруденс потеряла сознание.

Ее обморок длился не больше минуты. Очнувшись, она почувствовала, что Джек тащит ее по полу в спальню. Пруденс с трудом соображала, что происходит, у нее сильно кружилась голова. Когда они оказались в комнате, Джек, громко сопя, поднял ее с пола и бросил на постель.

Упав на спину, Пруденс собрала в кулак все свои силы и вскочила на ноги с другой стороны кровати. Джек снова пришел в бешенство.

– Прекрати сопротивляться, черт бы тебя побрал! – взревел он. – Я не собираюсь бегать за тобой и терять впустую время!

Не замечая, что по ее щекам ручьем текут слезы, Пруденс бросилась к двери, но Джек поймал ее. Она услышала треск ткани. Джек разорвал ее платье сзади, и по обнаженной спине Пруденс пробежал холодок. Она начала отчаянно сопротивляться, но ему удалось повернуть ее лицом к себе, и он впился в ее губы.

Тошнота подкатила к горлу Пруденс, когда она почувствовала зловонный привкус его слюны. Язык Джека глубоко проник в ее рот. Она снова вырвалась из его рук, но он тут же вцепился в ее плечо. Пруденс хотела отпихнуть его, но Джек неожиданно ударил ее в висок, и она рухнула на пол.

– Упрямая ведьма! Я покажу тебе, кто здесь босс! – заорал он и начал избивать ее ногами.

У Пруденс мутилось Сознание. На мгновение она открыла глаза и сквозь пелену увидела склонившегося над ней Джека. Рванув платье на груди своей жертвы, он обнажил ее грудь.

– Черт побери! – воскликнул Джек, придя в возбуждение от соблазнительного зрелища. – Так вот, значит, что ты прятала под вдовьим нарядом!

Пруденс попыталась встать, но Джек ударил ее наотмашь по щеке, и она снова упала на пол. Ощутив во рту солоноватый привкус крови, Пруденс провалилась в темноту.

Кэл недолго пробыл на пастбище. Мысли о Пруденс не давали ему покоя. Найдя благовидный предлог, он отправился назад в усадьбу, оставив Джереми с ковбоями. Перед его мысленным взором стояло грустное лицо Пруденс. Сегодня утром, когда они прощались, он понял, что она сильно страдает от неопределенности в их отношениях.

Кэл хотел начистоту поговорить с ней. Ему надо было объяснить Пруденс, что, несмотря на глубокие искренние чувства, которые он испытывает к ней, он не может открыто заявить об их отношениях. Ему мешает прошлое. У него дурная репутация человека, из-за которого погибла сестра. Кэла мучили мысли о полученном им загадочном письме. «Ты забыл Бонни?» – эта строчка не выходила у него из головы. Тень прошлого ложилась на его настоящее и будущее. События одиннадцатилетней давности до сих пор преследовали Кэла, и он не хотел втягивать в этот гибельный водоворот Пруденс.

Кэл считал, что Роб Райленд прав. Причиной бед, обрушившихся в последнее время на «Скалистый Запад», был он сам, Кэл Стар. Кому-то очень не нравилось, что он снова появился в родных местах. Из-за него Пруденс и Джереми подвергались серьезной опасности. Кэл не мог допустить, чтобы с ними произошло несчастье.

Он понимал, что должен принять трудное решение и навсегда расстаться с любимой женщиной.

Дерек замер, увидев всадника, скачущего во весь опор по залитой солнцем прерии. Это был Кэл Стар!

Сердце Дерека учащенно забилось. На открытой местности Кэл был прекрасной мишенью.

Дерек вскинул винтовку, но тут же опустил ее. Нет, он должен действовать по плану, разработанному Селестой. События развивались в нужном направлении, хотя и слишком стремительно. Кэл Стар быстро приближался к усадьбе ранчо. Через несколько минут он будет в доме и застанет Джека на месте преступления. Что было на руку Дереку. Он не сомневался, что скоро прольется кровь. Но кто выйдет победителем – Кэл или Джек? Впрочем, это не имело для Дерека большого значения. В любом случае он расправится с тем, кто уцелеет в схватке, и все будет выглядеть так, как будто противники погибли в перестрелке.

Селеста останется довольна им. Ей наверняка понравится, что он так быстро справился со своей задачей. А уж Дерек позаботится о том, чтобы любовница по-царски отблагодарила его.

Лицо Дерека расплылось в улыбке. Он с нетерпением ждал, чем закончится встреча Кэла и Джека, чтобы вступить в игру.

– Итак, госпожа начальница, вы готовы позабавиться со мной?

Открыв глаза, Пруденс увидела склонившегося над ней Джека. В голове у нее шумело. Она лежала на кровати и, несмотря на все свои усилия, не могла пошевелиться. Челюсть болела от удара, нанесенного негодяем, а все тело как будто налилось свинцом. Она не понимала, что с ней.

– В чем дело? – грубо спросил Джек. – Вы не можете собраться с мыслями? Это что-то новенькое для вас, не правда ли? Обычно вы никогда за словом в карман не лезли и отдавали распоряжения налево и направо. А сейчас вы в моих руках. Вы даже не представляете, как плохо выглядите. У вас разорвано платье, а лицо опухло от побоев. – Криво усмехнувшись, Джек ниже склонился над Пруденс и прошептал ей на ухо: – А знаете, мне нравятся ваши прелести, которые вы так старательно прятали под вдовьим нарядом.

Пруденс встрепенулась, когда он провел рукой по ее обнаженной груди. Но у нее не было сил сопротивляться.

– Не волнуйтесь, я не заставлю вас долго ждать, – с издевкой заявил Джек. – Мы от души позабавимся сегодня. Я покажу вам, что такое настоящий мужчина, и вы забудете вашего трусливого ковбоя, много возомнившего о себе. Ваш Кэл мерзавец, способный напасть на порядочного человека и выставить его посмешищем в глазах горожан!

– Неправда… – задыхаясь, пролепетала Пруденс. – Кэл… честный и отважный…

– С чего вы это взяли? Он кажется вам таким потому, что ублажает вас. Но это не делает ему чести. Черт подери, если бы я знал, чего вы на самом деле хотите от наемного рабочего, я бы в свое время…

– Убирайтесь прочь!

– Это негостеприимно с вашей стороны, госпожа начальница.

Пруденс попыталась встать, но Джек заставил ее лечь ударом в лицо.

– Лежи спокойно! – прикрикнул он. – Я еще не притронулся к тебе, а ты уже нервничаешь!

У Пруденс гудела голова и двоилось в глазах. Ее мысли путались. Джек скрутил папиросу и закурил. Пруденс как завороженная следила за струйками дыма, поднимавшимися к потолку.

– Прежде чем поразвлечься с тобой, – сказал Джек, глубоко затягиваясь, – я хочу, чтобы ты на всю жизнь запомнила нашу встречу. И напоминанием тебе будут служить следы от ожогов, которые я сейчас оставлю на твоей нежной коже.

Пруденс не понимала, о чем он говорит. Его слова звучали у нее в ушах, но их смысл не доходил до ее сознания.

Внезапно Джек уселся на нее верхом и припечатал ее к кровати. Пруденс ахнула от ужаса. Когда он склонился над ней, его тяжелое дыхание коснулось ее лица.

– Я сейчас поставлю на тебе свое клеймо, – прошептал он. – Как это делают ковбои со скотом. Мои инициалы будут до конца дней красоваться на твоем теле. Твой дружок будет постоянно видеть их и вспоминать меня.

Пруденс оцепенела, следя за тем, как Джек глубоко затянулся, а затем, вынув папиросу изо рта, медленно приблизил горящий конец к ее обнаженной груди.

– Нет! – в ужасе закричала Пруденс, вжавшись в кровать. – Не надо… Кэл никогда не простит…

– А я этого и добиваюсь, – перебил ее Джек. – Мне хочется посмотреть, что сделает Кэл, когда я поставлю на тебе свое клеймо.

Безумный огонек в глазах Джека пугал Пруденс. Он прижал горящий конец папиросы к ее обнаженной груди, и она громко закричала от нестерпимой боли.

Она не слышала стук копыт за окном и торопливые шаги взбежавшего на крыльцо дома человека. Находясь в полуобморочном состоянии, Пруденс видела лишь, что Джек, убрав папиросу с ее груди, обернулся к двери спальни. Скрипя зубами от злости, он выхватил револьвер из висевшей у него на бедре кобуры и навел оружие на человека, остановившегося в дверном проеме. Вскрикнув, Пруденс выбила из руки своего мучителя оружие в тот момент, когда Джек нажал на курок.

Прогремел выстрел. И тут Пруденс увидела Кэла. Ворвавшись в комнату, он схватил Джека за шкирку и отшвырнул его к стене. Склонившись над Пруденс, Кэл прикрыл ее грудь разорванным платьем. На его скулах ходили желваки. Кэл был вне себя от ярости. Но при взгляде на Пруденс выражение его лица смягчилось.

– Как ты, дорогая? – с тревогой спросил он. – С тобой все в порядке?

Не дожидаясь ответа, он резко обернулся, чтобы остановить Джека, пытавшегося улизнуть из комнаты. Кэл нанес ему сильный удар в челюсть, и Джек покачнулся. Однако он сумел устоять на ногах и в следующей момент бросился на Кэла. Противники упали и стали кататься по полу, пытаясь вцепиться в горло друг другу.

С трудом встав с постели, Пруденс обошла дерущихся мужчин, придерживая на груди разорванное платье. Взяв в гостиной дробовик, она снова направилась в спальню.

Мужчины тем временем уже вскочили на ноги. Кэл не заметил, как Джек схватил стул. На голову Кэла обрушился мощный удар, и он зашатался, утратив на мгновение способность к сопротивлению. В глазах у него потемнело. Воспользовавшись этим, Джек поднял револьвер, который Пруденс несколько минут назад выбила у него из рук. Не успел Кэл прийти в себя, как Джек вскинул оружие, однако тут же повернулся и направил дуло пистолета на дверной проем. Через мгновение раздались два выстрела. Они прозвучали почти одновременно.

Револьвер выпал из руки Джека, а на его рубашке, чуть повыше ремня, начало растекаться кровавое пятно. Зашатавшись, Джек рухнул на пол. Кэл громко вскрикнул, увидев лежащую на пороге Пруденс, и бросился к ней.

Лицо Пруденс заливала мертвенная бледность. Подняв любимую на руки, он отнес ее к кровати. Прижав ладонь к кровоточащей ране на ее груди, Кэл склонился над ней.

– Пруденс, дорогая, открой глаза, взгляни на меня, – умоляющим голосом произнес он.

Со двора донесся стук копыт, и через несколько мгновений в комнату вбежал запыхавшийся Уинстон.

– Что здесь произошло? – задыхаясь, спросил он.

– Поезжай за Мэгги! Быстро! – крикнул Кэл, сам не свой от страха за жизнь любимой женщины.

Пруденс медленно открыла глаза.

– Все будет хорошо, дорогая, – прошептал Кэл.

– Джек… – с трудом произнесла она и затихла.

Кэл взглянул на лежавшее на полу безжизненное тело.

– Тебе больше нечего опасаться, – промолвил Кэл. – С ним все кончено..

– Он… он жег меня папиросой…

– Молчи, дорогая. Не трать зря силы.

– Он сказал, что поставит на мне клеймо, как вы клеймите скот, – Продолжала Пруденс.

Сердце Кэла сжалось от боли. Ресницы Пруденс затрепетали, она начала закатывать глаза. Ее пульс едва прощупывался. Заметив, что ей становится все хуже и хуже, Кэл запаниковал.

– Пруденс, дорогая моя… – растерянно шептал он.

Ее губы зашевелились, и Кэл приблизил к ним ухо, чтобы разобрать слова, которые она чуть слышно шептала. Поняв, что она говорит, он резко выпрямился. К горлу Кэла подкатил комок.

Взглянув на Пруденс, он увидел, что ее веки медленно опустились, лицо окаменело. Придя в ужас от мысли, что она может умереть, Кэл бросился к ней и, заключив любимую в объятия, крепко прижал к себе. По его щекам текли слезы, а в ушах все еще звучали слова, которые она только что прошептала. Это были самые важные в мире слова. Прежде чем потерять сознание, Пруденс призналась ему в любви.