Глава 18

Дрейк лежал, прикрыв наготу простынями и закинув руки за голову. Прислушиваясь к звукам, доносившимся из соседней спальни, он думал о своей жене. В его спальне было совершенно темно, лишь уголья светились в камине.

Выругавшись сквозь зубы, Дрейк приказал себе забыть про Алисию. У него не было желания снова почувствовать ее презрение. Хотя он и не мог изгнать ее из своих мыслей, ему не хотелось видеть ее сейчас.

Неудивительно, что она так противилась их браку. Как-то раз она сказала, что богатство не сделает его джентльменом, и он считал, что и ее слова — проявление снобизма. Но оказалось, что ее холодность объяснялась не чувством собственного превосходства. Просто она презирала его занятий. И конечно, у нее имелись для этого основания.

Проклятие! Ему следовало изучить ее прошлое. Тогда он знал бы правду о ее отце.

А если бы знал, то отказался бы от своего плана?

Дрейк вынужден был признать: он в любом случае не отказался бы от задуманного. Ведь Алисия была той женщиной, которую хотел заполучить Хейлсток. И тот факт, что он отбил ее у маркиза, делал его месть еще слаще.

Однако ему было очень неприятно видеть слезы Алисии — он чувствовал себя виноватым перед ней. Дрейк говорил себе, что не следует обращать внимание на ее переживания — ведь он обеспечил ей жизнь в роскоши, — но все, же не мог отрешиться от тревоживших его мыслей, и это его ужасно злило.

Ему хотелось обнять ее и успокоить. Проклятие! Нежности — для людей слабых. А он женился на ней только с одной целью — он хотел отомстить!

Дверь неожиданно отворилась. Дрейк поднял голову, и сердце его забилось быстрее — на пороге стояла Алисия. Она была в полупрозрачной ночной рубашке, под которой угадывались ее изящные формы. Дрейк тотчас же почувствовал возбуждение — значит, Алисия все же не может устоять против него.

— Дрейк, ты не спишь? — спросила она. Он ответил не сразу. Он так желал ее, что на несколько мгновений лишился дара речи. Будь, проклято это наваждение! Алисия не отличается от других женщин, с которыми он спал. Он удовлетворит свою похоть и отделается от искушения.

— Входи, — сказал Дрейк.

Она вошла и закрыла за собой дверь. Комната снова погрузилась во мрак. Теперь Дрейк не видел жену, однако он остро чувствовал ее присутствие…

Протянув руку, Дрейк обнаружил ее. Алисия стояла возле кровати. А ведь он даже не слышал, как она подошла.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказала Алисия. Однако голос ее звучал совсем не так, как звучал бы голос соблазнительницы.

«Вероятно, я ошибался. Вероятно, у нее совсем другая цель», — подумал Дрейк. Немного помедлив, он проговорил:

— Сожалею, но я не знал о твоем отце.

— Об этом почти никто не знал, — отозвалась Алисия; она говорила очень тихо. — Он пошел в конюшни… Было уже поздно… и темно. — Она помолчала, затем с дрожью в голосе сказала: — Смерть объяснили попыткой ограбления.

— Кто его нашел?

— Кучер… И по роковому стечению обстоятельств — мама. Она вышла туда и увидела…

Дрейк чувствовал, какие муки испытывала Алисия. Он всей душой хотел ее успокоить. Но она этого не поймет. Ведь она считает его негодяем… Негодяем, который обманывает таких людей, как ее отец.

Ему нечего было сказать в свою защиту. Он не мог облегчить ее горе и успокоить ее. А может, она пришла для того, чтобы… Дрейку стало не по себе, и он стал вглядываться в темноту, пытаясь заметить блеск холодной стали в ее руке.

— Зачем ты пришла? — спросил он напрямик.

— У меня к тебе несколько вопросов, — последовал ответ.

Неужели она пришла просто поговорить?

— Спрашивай.

— Почему ты не рассказал мне о миссис Нейтс? — Дрейк приподнялся в постели.

— А что о ней рассказывать?

— Она та самая женщина, которую ты спас в Уайтчепелс. Если бы я знала об этом, то отнеслась бы к ней с большим пониманием. Почему ты с самого начала не сказал, кто она?

Вопрос немного смутил Дрейка, поэтому он уклонился от ответа.

— Как ты узнала?

— Узнала от мистера Макаллистера.

Черт бы побрал Фергуса! Что еще он ей рассказал?

— Нейтс не хочет, чтобы люди знали ее историю, — сказал Дрейк. — Естественно, я должен уважать ее желание.

— Да, разумеется, — с усмешкой проговорила Алисия. — Ты не пожелал также рассказать мне о Китти, о Чокерсе и о Большом Билле. Тем самым ты поставил меня в неловкое положение перед слугами. И ты боялся, что я узнаю правду.

— Правду? Черт возьми, что ты имеешь в виду?

— Ты не хотел, чтобы я знала, что у тебя доброе сердце.

Лоб Дрейка покрылся испариной.

— Ты ошибаешься. Просто я не хотел, чтобы у тебя возникали какие-нибудь… идеи относительно увольнения слуг. Хорошо известно: аристократки ничего не желают знать о тех, кому приходится трудиться.

Алисия обошла столбик кровати. Дрейк напрягся, ожидая, что в ее руке блеснет сталь ножа.

— Не все аристократки, — заметила она. — Ты забываешь, что последние пять лет, я вела жизнь… нехарактерную для леди.

Дрейку нечего было возразить. После смерти графа его семья действительно едва сводила концы с концами.

Дрейк почувствовал раздражение против лорда Брокуэя. Мужчина не должен подвергать свою семью подобным испытаниям.

Но любовь к картам — весьма распространенная мужская слабость. И он, Дрейк, зарабатывает на этой слабости. Да и какое она имеет право обвинять его?!

— Я хочу стать хозяйкой в этом доме, — неожиданно заявила Алисия.

— Что?!

— Я обещаю не увольнять никого из слуг, но я намерена принять на себя законные обязанности хозяйки. И ты должен согласиться с этим.

Дрейк снова поймал себя на том, что пытается разглядеть в темноте нож.

— Что ж, прекрасно, — пробормотал он. — Делай, что тебе нравится.

Возникла пауза. Дрейк ждал новых вопросов. Интересно, рассказал ли Фергус о Хейлстоке? Наверняка не рассказал. Если бы Алисия узнала, что он женился на ней ради того, чтобы отомстить человеку, которого она так высоко ценила…

— И еще я хочу взять на себя законные обязанности жены.

— Обязанности жены?

— Я хочу видеть тебя в своей постели, — проговорила она с хрипотцой. — Или в твоей, если тебе так больше хочется.

У Дрейка пересохло во рту. Алисия приблизилась к нему — бледное привидение во мраке. Послышался шелест шелка, и Дрейк заметил, что она подняла руки, а потом увидел, как рубашка скользнула к ее ногам,

Им овладело бешеное, неукротимое желание. Она стояла перед ним нагая, и Дрейк проклинал темноту — он видел лишь очертания ее фигуры. О Боже, несмотря на все, что произошло, она до сих пор желала его!

— Твоя обязанность — это мое удовольствие, — пробормотал Дрейк.

— Нет, — поправила Алисия, — мое удовольствие — это твоя обязанность.

Дрейк хмыкнул и обнял жену. Затем усадил себе на бедра, и Алисия, тихонько вздохнув, склонилась над ним. Сейчас ее груди оказались над его лицом, и он принялся покрывать их поцелуями, осторожно покусывая соски.

Дрейк провел ладонью по спине Алисии, затем — по бедрам. Наконец, взяв ее за руку, тихо рассмеялся и пробормотал:

— Нет ножа…

— Ножа? — переспросила Алисия.

— Дорогая, я думал, ты пришла, чтобы проткнуть меня ножом.

— М-м-м… — Она нащупала рукой его возбужденную плоть. — Я бы предпочла, чтобы ты проткнул меня сейчас… вот этим.

Дрейк замер. Где она научилась подобной игривости?! Должно быть, это он ее развращает.

Страстно поцеловав жену, Дрейк принялся ласкать ее лоно. Алисия вскрикнула и громко застонала. Почувствовав, что не в силах более терпеть, он положил ее на спину, затем лег сверху и тотчас же вошел в нее.

Алисия поцеловала его и прошептала:

— Дрейк… ах, Дрейк… я люблю тебя…

У него перехватило горло. Нет. Она не любит его. Она любит… вот это. Дрейк двигался все энергичнее, он решил вознести Алисию на новые вершины сладострастия. Ему было приятно слышать ее стоны, свидетельствующие о нарастании страсти. В какой-то момент Алисия обвила ногами его бедра, и Дрейк невольно подумал: «Кажется, она сведет меня с ума».

За мгновение до полного освобождения у него появилось совершенно новое для него ощущение, что они перестали быть двумя разными людьми. Они и закричали как одно существо в момент общего экстаза. Как единое целое они лежали в объятиях друг друга, пока не затихли волны сладострастия. И вместе погрузились в блаженную дремоту.

Благодарная темноте, Алисия прислонилась щекой к влажному от пота плечу Дрейка. Он прижал ее своей тяжестью к кровати и лежал ничком, уткнув лицо в ее шею. Дышал он медленно и глубоко, и Алисия не знала, спит он или бодрствует. К горлу подкатила удивительная нежность. Она была рада этому затишью, поскольку оно давало ей возможность разобраться в своих новообретенных чувствах.

В порыве страсти Алисия произносила слова любви. Она делала это горячо, не задумываясь, слова как бы сами рождались у нее из глубины сердца. Теперь она опасалась, что все было правдой. Она любила Дрейка Уайлдера.

Осознание этого факта делало Алисию уязвимой. Она никогда не сможет забыть, что он в какую-то минуту воспользовался ее отчаянным положением. Никогда не сможет забыть и того, кем он был, а он — человек, который нажил состояние на низменных слабостях других. Все это отпечаталось в ее мозгу так же четко, как и эпизоды его щедрой благотворительности. Сложный, безжалостный деспот, и она вышла замуж за такого человека потому, что у нее не было выбора. Но у сердца ведь был выбор!

Или не было?..

На Алисию нахлынул поток воспоминаний. Ее давнишние симпатии к герцогу Федерстоуну были всего лишь коротким увлечением; уважение к лорду Хейлстоку основывалось на том, что он старинный друг семьи. И тут судьба подарила ей Дрейка. Он хотел иметь жену из благородной семьи. И он ни перед чем не остановился бы, чтобы заполучить ее.

Она была пешкой в его амбициозной игре. Он мог бы заманить в западню какого-либо другого аристократа и взять за долги его сестру или дочь. По прихоти судьбы он получил Алисию. И к ее стыду и сожалению, она с некоторых пор перестала стенать по поводу случившегося.

Она решила извлечь что-то приятное из своего брака. Выжать толику счастья из обстоятельств, которые не в силах изменить, найти некоторый комфорт в физической стороне супружества. И вот — влюбилась. Раньше она никогда не думала, что способна так безрассудно влюбиться.

Дрейк лежал поверх нее, давя на нее даже во сне. Его рука прижималась к е.с груди. Он не любил ее. Он испытывал к ней лишь вожделение. Не было смысла обольщаться на этот счет. Хотя ей было уютно с ним, и она чувствовала себя защищенной в его объятиях, все это не более чем иллюзия. Вот и не надо лежать тут с ним все утро, надо уйти, пока он спит.

Алисия попыталась выбраться и ахнула от неожиданности, когда его рука напряглась и снова прижала ее к постели. Повернувшись на бок, он заглянул ей в лицо.

— Останься, — хриплым голосом проговорил он. — Еще рано.

— Я думала, ты спишь.

— Почти спал. — Дрейк рассеянно погладил ее грудь. В его голосе появилась обольстительная томность. — Я совершенно неожиданно испытал такое наслаждение. Я думал, ты будешь сердиться… из-за брата.

— Я… — Как она могла объяснить ему, что до сих пор испытывает душевные муки? И потом, она не может думать, когда он дотрагивается до нее! — Мне не может нравиться, что Джеральд работает в таком месте. Но ты был прав, говоря, что я не вправе принимать за него решения. Каждый должен делать свой выбор сам.

— Кроме тебя, — проговорил он, чуть играя в сонного человека, который не контролирует своих слов и проговаривается. — У тебя не было другого выбора — только выйти за меня замуж.

Алисия проглотила подступивший к горлу комок.

— Сейчас я здесь по своему выбору, — твердо сказала она. Он мог не любить ее, но она его законная жена. — И у тебя не должно быть потребности в других женщинах. А если ты собьешься с пути, я могу взять в руки и упомянутый тобой нож.

Дрейк ничего не сказал в ответ на это дерзкое заявление, и Алисии захотелось увидеть выражение его лица, его глаза. Помнит ли он ее признание в любви? Впрочем, он мог и не слышать его. Вполне вероятно, что он был в этот момент слишком поглощен собственными сладостными ощущениями, чтобы обращать внимание на ее лепет. А может, он просто-напросто привык выслушивать в постели подобные признания от женщин.

Внезапно он показался ей совершенно чужим. Она так мало знала о нем и почувствовала потребность не только в физической близости. Ей захотелось, чтобы их отношения отличались от отношений между ним и. другими его женщинами в прошлом.

— Ты расскажешь мне о своем детстве? — спросила Алисия, положив ладонь на его широкую грудь. — Насколько я знаю, ты родился в Шотландии.

Она почувствовала, как под ее пальцами напряглись мышцы его груди.

— Это Фергус тебе сказал.

— Да. — Она решила ломать стоящую между ними стену. Пусть постепенно — кирпич за кирпичом. — Он сказал, что ты родился в Эдинбурге и что твоя мать была актриса. Как ее звали?

Воцарилась напряженная тишина. Алисия слышала биение пульса на его шее. Медленно, почти неохотно Дрейк выдавил:

— Майра Уайлдер.

— Как она выглядела?

— Зачем ты хочешь это знать? — вопросом на вопрос ответил Дрейк.

— Ты знаком с моей матерью. А сейчас я хочу хоть что-нибудь узнать о твоей.

— Это было так давно. Я забыл. — Он положил руку ей на грудь и стал ласкать ее так страстно, что Алисия невольно застонала от удовольствия.

Однако это не отвлекло ее от цели. Схватив его за запястье, чтобы прервать ласки, она твердо заявила:

— Тогда я спрошу мистера Макаллистера. Он мне скажет. Она боялась, что Дрейк замкнется, окончательно. Но он ровным, бесстрастным голосом, но все же сказал:

— Она пела как соловей. Она пекла лепешки из овсяной муки, которые таяли во рту. И могла отдать последнее пенни бедным.

— Но вы сами были бедными.

— Зато сейчас я не бедный. Кончилась моя история превращения оборвыша в богача.

Приподнявшись на локтях, Дрейк стал тереться своим телом о, ее, и пружинистые волосы на его груди дразнили ее груди, а мужская плоть скользила по ее ногам. Алисия обхватила руками его тонкую талию, стараясь сосредоточиться на его словах. Даже любовная игра не отвлечет ее от главного.

— Тебе было десять лет, когда ты приехал в Лондон. Почему ты не остался в Эдинбурге?

Дрейк молчал, и Алисия кожей чувствовала исходившее от него напряжение. Жаль, темнота не позволяла проследить за выражением его лица.

— Неужто ты не можешь догадаться? — насмешливым тоном спросил он. — Шотландцы известны своей скупостью. Так что я пришел туда, где урожай побогаче.

— Ты не мог принять решение стать игроком в десять лет, — логично предположила Алисия. — Должно быть, были другие причины поменять место жительства.

— Мы с Фергусом мечтали о грандиозном приключении. Поэтому мы пристали в Лондоне к театральной труппе.

— Так ты был актером? — Просто невероятно представить его на сцене. Однако в этом был смысл. Он мог пойти по стопам матери. Мог тяготеть к тому миру, который ему был известен.

— Я не был актером, — возразил Дрейк. — Я работал за сценой, выполнял черновую работу. Даже не вспомню сейчас, какую именно. Что-то таскал, подносил…

Он говорил спокойно, словно нелегкие годы детства для него так, пустячок. Он взгромоздился на Алисию, его руки скользили по всему ее телу, однако она не была намерена уступать.

— Это там ты познакомился с Чивером? — спросила она.

— Да, — ответил Дрейк и тут же уставился на нее. — Откуда ты, черт возьми, его знаешь?

— Нас познакомили в игорном доме, разумеется. Вчера вечером.

— Фергусу, — сказал он сквозь зубы, — придется кое-что объяснить.

Алисия нежно прикоснулась пальцами к его подбородку.

— Ты не любишь, чтобы другие знали о твоей щедрости, — пробормотала она. — Но я этим довольна. Поэтому расскажи мне, откуда ты знаешь Чивера? По работе в театре?

— Я обычно помогал ему и другим исполнителям учить их роли, читая за партнеров.

— И ты, таким образом, избавился от своего акцента? — догадалась Алисия. — Читая вслух пьесы?

— Ты такая симпатичная девчонка, а болтаешь не хуже занудной старухи, — выдохнул Дрейк ей в самое ухо с таким кондовым шотландским акцентом, что Алисия зашлась от смеха.

— Ах, Дрейк, кажется, я сейчас увидела озорного мальчишку со смоляными волосами, голубыми глазами и очаровательной улыбкой. — Она дотронулась кончиками пальцев до его рта и, понизив голос, добавила: — Я надеюсь, что когда-нибудь у нас будет сын, очень похожий на тебя.

Дрейк с шумом втянул в себя воздух, его грудь прижалась к ее груди. Он решительно сунул руку ей в пах и погладил интимное местечко. Когда она оказывалась в его объятиях, то забывала всю свою предубежденность. Она ощутила себя желанной, даже любимой, да, и она воспользуется каждым моментом счастья, который он ей предлагает. Алисия с готовностью подалась к нему.

Когда все было позади, и они лежали удовлетворенные и уставшие, Алисия почувствовала его жар. Она откинула назад локон его волос и поцеловала между бровей. Дрейк ревниво относился к своим тайнам, однако сегодня немножко приоткрыл покров. Алисия вдруг почувствовала, что он впервые как бы стал живым человеком для нее, человеком с прошлым. Сможет ли она быть для него чем-то больше, чем любовное наваждение?

Ей хотелось узнать о нем как можно больше, получить побольше ответов. Однако она спала в эту ночь, а он нет. Алисия с неохотой выбралась из-под него, почувствовав при этом, как его пальцы чуть сжали ее запястье.

— Уходишь? — спросил он утомленным голосом.

— Да, — шепотом ответила она. — У меня сегодня много дел.

Ей почти хотелось, чтобы Дрейк задержал ее, но он через мгновение ослабил хватку. Она сползла с кровати и потянулась за ночной рубашкой.

Дрейк пошевелился, зашуршав простынями. Из полутьмы донесся его голос:

— Какие дела?

— Ну… я хочу провести утро с мамой. — Собираясь с мыслями, она набросила через голову рубашку, ощутив всей кожей прикосновение холодного шелка. Об одном своем деле она знала определенно. Она посетит сына лорда Хейлстока.

Но она не могла сказать об этом Дрейку. Гармония между ними была так чудесна, но и так хрупка, что не стоило рисковать ею из-за пустяков. Хотя он заявил о своем намерении сопровождать ее, Алисия подозревала, что его неприязнь к лорду Хейлстоку помешает визиту на много дней вперед, и обездвиженный молодой человек будет тщетно ожидать дружеского участия.

Презирая себя за неискренность, она небрежно добавила:

— И еще сегодня собиралась прийти Сара. Скорее всего, она захочет, чтобы я отправилась вместе с ней за покупками.

Дрейк пробормотал что-то неразборчивое. Похоже, он уже засыпал. Она слышала его медленное и ровное дыхание.

Алисии очень хотелось бы положить конец его враждебности к маркизу, хотя она не знала, как это сделать. Это соперничество между ними просто смехотворно. Она принадлежала Дрейку — и только ему. Но мужчины отличаются собственническим инстинктом, они постоянно соперничают. Возможно, со временем Дрейк станет мягче.

Возможно также, что со временем она будет любить его, не испытывая при этом никаких сомнений.