В середине шестого века в Византийской империи стала замечаться утечка мозгов. Утекали мозги на восток, в тамошнее средневековье, на глазах у всех превращая его в Возрождение, тогда как византийское Возрождение все больше превращалось в средневековье.

Законодатель Трибониан до поздней ночи просиживал над законами, пытаясь остановить утечку мозгов. Но законы были хорошие: все, что должно быть запрещено, было запрещено, все, что не должно быть разрешено, не было разрешено. Чего же еще? Но мозги все равно утекали.

Прямо с работы законодатель являлся к любимой, но незаконной женщине Феодоре (даже законодатели предпочитают незаконных жен) и делился с ней своими печалями. Феодора смотрела ему в рот — сначала когда он кушал, потом когда разговаривал, — а под конец говорила:

— Напридумывали законов, по которым невозможно жить, а потом удивляются, что люди утекают вместе с мозгами.

События развивались с катастрофической скоростью. Византия все больше впадала в средневековье, хотя расширила свою территорию и мозгам в ней было где развернуться. Но они предпочитали бежать через всю территорию на восток, где царь Хосров Справедливый на своей средневековой почве заботливо выращивал их византийское возрождение.

И законодатель не выдержал. Как-то темной ночью он прокрался к любимой женщине и сказал:

— Собирай вещи, Феодора. Пора уносить мозги.