Голого человека голыми руками возьмешь.

Лежу я как-то в лечебной ванне. Тут же и сестричка в белом халатике смотрит на меня внимательным взглядом.

Я начинаю соображать. Она здесь, в водолечебнице, столько видит нашего брата. Могла бы уже и не смотреть. Могло бы ее мутить от этого зрелища. А она смотрит. Ну прямо не отрывает глаз. Значит, я чем-то выделяюсь из общей курортной массы.

Я откидываю прядь со лба и придаю лицу задумчивое выражение. И вытягиваюсь, чтобы казаться выше. И лежу.

С женщинами у меня сложные отношения. Не то чтобы мне жениться не хотелось, мне хотелось, мне многие нравились, и я многим предлагал руку и сердце. Но этих женщин разве поймешь? Одна на руку согласна — сердце ее не устраивает, другой только сердце и подавай, кричит: «Убери руки!»

И вот впервые на меня смотрят не отрывая глаз. И вдобавок такая молоденькая. Ее бы с ее внимательным взглядом в девятый класс, на урок географии. Но, наверно, ей здесь интересней. Потому что я такой человек. Хоть и голый, но способный заинтересовать женщину.

Яплотней прикрываю рот, где у меня недостает переднего зуба, и поворачиваю голову в профиль, чтобы как-то скрасить свой фас.

И лежу. И так мне хорошо, как будто я сбросил тридцать лет, — так эти ванны действуют на человека.

И тут она наклоняется ко мне и шепчет еле слышно, только для нас двоих:

— Вам не нужна водолазка для мальчика?

От этих слов я проваливаюсь под воду, будто я сам водолаз.

— У меня нет мальчика, — говорю, появляясь на поверхности.

— А колготки для девочки?

— У меня нет девочки.

— А комбинация для жены?

Сказать, что у меня нет жены, она может подумать, будто я с ней заигрываю. А заигрывать в таком виде…

В конце концов я покупаю и водолазку для мальчика, и колготки для девочки, и две комбинации — для жены и еще для одной женщины.

Потому что голого человека голыми руками возьмешь.