Шенандоа осторожно ступила с каменистой тропинки на небольшую ровную площадку. Местечко оказалось весьма уютным – точно как обещал Тед. Пробивавшиеся сквозь кроны дубов и пиний лучи солнца искрились на темных водах пруда, берега которого покрывала густая прохладная тень. Сюда с негромким журчанием сбегал прозрачный ручеек, впадавший в глубокую заводь. Вечнозеленые растения наполняли своим ароматом свежий воздух, а в кронах деревьев копошились неугомонные птицы.

Хотя укромный пруд так и манил искупаться, Шенандоа вовсе не была уверена, что может действительно чувствовать себя здесь в безопасности. Тед подробно объяснил, как пройти к пруду, и вроде бы отправился по своим делам. Роже пошел на разведку, чтобы поподробнее ознакомиться с подступами к логову Брайтонов. Ее предоставили самой себе – отдыхать и купаться, – чем наверняка с охотой бы занялась настоящая Крошка До. Однако Шенандоа не могла положиться на слово Теда, а равно на его братцев и крутившихся подле них банди тов. По сути, в этом разбойном притоне вообще ни на кого нельзя было полагаться.

Даже собственная сестра показалась ревнивой незнакомкой, ибо та Арабелла, которую они с Роже ухитрились отыскать, превзошла самые худшие их ожидания. Шенандоа сгорала от нетерпения объясниться с нею наедине, но до сих пор такой возможности, чтобы не вызвать подозрений, не представилось. Бедняжка Арабелла так изменилась! Но почему-то До верилось, что сестра прозреет и захочет сбежать отсюда как можно скорее, несмотря на все ее чувства к Теду Брайтону, которые она столь бурно выказывала, вот только нужно объяснить пленнице, что они с Роже явились сюда ей на выручку.

Но чтобы добыть Арабелле свободу, Шенандоа должна умело вести свою роль – а в данный момент в нее входило купание в пруду. И хотя ей действительно не терпелось смыть с себя поскорее дорожную пыль, в ушах все еще звучало предостережение Роже по поводу ее неосторожного поведения на берегах Сан-Педро. Вздрагивая от страха, она заставила себя аккуратно положить на берегу кусок мыла и начала расстегивать ворот блузки.

Вдруг где-то совсем рядом звякнули шпоры, и на поляну, сияя самодовольством, выступил Тед Брайтон.

– Тебе не пришлось долго ждать меня в одиночестве, Крошка До, – многозначительно промолвил он, подходя к ней вплотную.

– Ждать?.. – Она совершенно опешила, не в состоянии решить, что же теперь делать. Сбылись самые худшие ее опасения. Она осталась наедине с Тедом Брайтоном, и никто не придет ей на помощь. У нее даже нет повода, чтобы попытаться улизнуть. Ведь она изображает Крошку До, неравнодушную к чарам Теда, особу, весьма изощренную в тех развлечениях, которым предаются наедине мужчина и женщина. Оставалась лишь слабая надежда, что как-то удастся заговорить Теду зубы.

– Ну да, ждала меня. Ты ведь смекнула, что я приду сюда?

– Я решила, что ты занят, вот и...

– Все, чем я собрался заниматься, – это ты, Крошка До!

– А ты знаешь, как смутить женщину, Тед.

– Ну, тебе-то смущаться нечего, – осклабился длинноволосый верзила. – У тебя все, как говорится, при себе, да еще есть кое-что в придачу!

Шенандоа выдавила улыбочку. Ей стоило немалых усилий не сбежать, когда Тед встал рядом с ней. Жар, исходивший от его огромного тела, отсекал влажную прохладу, которой дышал пруд.

– Ну что ж, я, пожалуй, искупаюсь, – промолвила она, надеясь, что этим хоть немного смутит Теда.

– Отлично! – Он снова сверкнул белыми острыми, как клыки, зубами. – Я составлю тебе компанию, – и бандит, расстегнув пояс с кобурой, аккуратно пристроил его рядом. Обернувшись к Шенандоа, он пояснил: – С женщинами я никогда не прибегаю к пушке.

Шенандоа машинально кивнула: ее мысли судорожно метались в поисках повода удрать, не задев самолюбие Теда.

– Давай-ка я докончу то, что ты начала, – предложил он и решительно протянул руки. А потом стал расстегивать пуговицу за пуговицей на ее блузке. Сильные, проворные пальцы обнажали гладкую, нежную кожу на груди.

У Шенандоа захватило дух от тайного гнева и ужаса. Она обязана держать себя в руках, она должна найти способ не позволить Теду зайти еще дальше! И когда он потянул полы блузки из-под пояса юбки, рассмеялась грудным смехом и положила руки ему на плечи:

– Послушай, ты ведь даже не спросил, хочу я этого или нет.

Тед и не подумал останавливаться. Он просто вытащил полы блузки, расстегнул остальные пуговицы и раздвинул ее пошире. При виде пышных, дивных грудей, полускрытых телесного цвета нижней сорочкой, Брайтон громко крякнул:

– Крошка, да чего тут спрашивать – ты же и так видишь, я от тебя просто сам не свой!

– Но, Тед... – попыталась возражать она, отступая и отпуская его плечи.

– Ну, Крошка До, еще ни разу в жизни я не хотел женщину с такой силой, с какой хочу тебя! И черта с два – мне что-то помешает взять тебя сию же минуту! – И он нетерпеливо привлек ее к себе одной рукой, а другой грубо, причиняя боль, стал теребить ее грудь, тяжело и часто дыша.

– Тед, – протестовала она, пытаясь оттолкнуть его обеими руками, – да подожди же. Я... понимаешь, я...

– А ну-ка, Тед, убери от нее свои лапы!

Брайтон отшатнулся от Шенандоа, машинально нашаривая рукоятку кольта. Однако обе кобуры остались на земле вместе со снятым ремнем. Чертыхаясь, Тед кинулся за ними.

На поляну выскочил Роже Роган; его правая ладонь накрыла рукоятку револьвера, а в голосе звучала нешуточная угроза:

– Ни с места, Брайтон!

Тед застыл как вкопанный. Уж он-то знал, на что бывает готов мужчина, которому не повезло в картах или в любви. Он может убить удачливого соперника не моргнув глазом. А Теду вовсе не улыбалось расстаться с жизнью – во всяком случае, сейчас.

– Ро... Дирк!.. – промолвила Шенандоа, стараясь не выдать своего облегчения.

– А ты встань подальше! – велел ей Роган, не сводя глаз с Теда.

Она отступила, немало удивленная, запоздало ощутив на губах привкус крови от грубого поцелуя. Ее била нервная дрожь. Брайтон напугал ее до полусмерти. Впервые в жизни она ощутила такую беспомощность, уязвимость. Но ведь она не имела права категорически отказывать Теду, как у Роже не было права убить его сейчас, на этой поляне. Если им дорога жизнь, если они хотят спасти сестру, несмотря ни на что, нужно продолжать смертельно опасный спектакль.

Застегивая непослушными пальцами ворот блузки, Шенандоа сказала, стараясь вложить в голос побольше нежности:

– Да брось, Крошка, ты не из тех, кому нужна вся эта болтовня да выкрутасы! Вот погоди минутку, и у тебя все слова из башки вылетят к черту, – жадные пальцы тем временем оставили одну грудь и занялись второй, заставив сосок болезненно сжаться и затвердеть.

– Тед, – охнула она, – тебе нужно...

– Знаю, Крошка. Не спеши. Сначала я хочу поглазеть на тебя вволю. Времени у нас хватит!

Тед внезапно так сильно прижал Шенандоа к себе, что ей стало очень больно. Он невнятно пробормотал:

– Крошка... – и стал грубо ласкать ее спину и ягодицы. А потом подхватил их и прижал ее бедра к своему паху – горячему, твердому, налитому желанием. Судорожных попыток женщины оттолкнуться Тед даже не заметил. Наоборот, придерживая рукой за затылок, Брайтон жадно стал искать ее губы.

Испуганная, растерянная, она открыла было рот, чтобы выкрикнуть что-то протестующее. Но Тед уже накрыл ее губы поцелуем: грубые усы кололи кожу, а сильный язык протиснулся между зубов. Напрасно она пыталась вырваться – бандит был слишком огромен, слишком силен, чтобы с ним бороться. Ах, как поздно она осознала свою беспомощность в лапах этого мужлана, твердо решившего овладеть ею сейчас, не сходя с этого места! Роже вел себя так нежно, так осторожно и ласково. И она вообразила, что такими бывают все остальные мужчины. Теперь ей представилась возможность убедиться в ином – вот только знание оказалось несколько запоздалым.

Внезапно тишину возле пруда нарушил чей-то голос:

– Милый Дирк, я отлично знаю, какой ты жуткий ревнивец. Но не забывай: у Теда найдется Кое-что и для тебя. Эта Белла вовсе даже недурна – надо только помыть ее хорошенько. К тому же нам предстоит быть партнерами, а партнеры должны как можно лучше знать друг друга!

– Я смотрю, вы с Тедом и так успели узнать друг друга – лучше некуда! Еще неизвестно, понравится мне ваша Белла или нет. Почему бы тебе самому не продолжать забавляться с ней, Тед? А от Крошки До держись подальше. Она останется моей – пока я сам не скажу!

– Послушай, милый Дирк, – начала Шенандоа, – я вовсе...

– Не зли меня, Крошка. Я не железный! – ожег ее гневным взглядом Роже. – А тебе, Брайтон, не советую протягивать лапы к тому, что принадлежит мне. Твоя милашка ждет тебя не дождется там, в асиенде!

– Ты что-то совсем обнаглел, Дирк! Лучше подумай, где находишься, прежде чем сотворить глупость! – отвечал Тед.

– Только об этом и думаю. До, притащи мне его пушки!

Тед напрягся всем телом, но не посмел шевельнуться. Он понимал, что при малейшей попытке добраться до оружия его пристрелят на месте.

Шенандоа осторожно подобрала с земли пояс Теда с обеими кобурами и понесла его Роже с неприятным ощущением, что ситуация совершенно вышла из-под контроля.

– Вытащи патроны! – велел Роже. Его правая ладонь словно прикипела к рукоятке револьвера – было видно, каких усилий стоило ему не выхватить кольт, чтобы всадить в Теда все семь пуль.

Шенандоа, заставив свои пальцы двигаться спокойно и не дрожать, выполнила приказ Рогана. Когда оба револьвера стали совершенно безвредны, она положила их возле Роже и обернулась к Теду.

На Брайтона было страшно взглянуть – так разъярило бандита столь бесцеремонное обращение с его драгоценными кольтами. Однако при виде испуганного лица Шенандоа он вяло кивнул и пробурчал:

– Не дрейфь, Крошка. Он свое получит. У нас будет время с ним рассчитаться.

– Держись подальше от моей женщины – и все будет в порядке, – сказал Роже, отпихнул ногой ремень с револьверами и рывком привлек к себе Шенандоа: – А теперь можешь забрать свои пушки и драпать отсюда.

– Ну, считай, что ты мертвец, мистер! – прорычал Тед, смерив соперника пылающим взглядом. Он торопливо нацепил на себя ремень, кивнул на прощание Шенандоа и неохотно заковылял прочь.

Шенандоа с облегчением перевела дух и вся обмякла в руках у Роже, все еще не до конца поверив в то, что он отпустил Теда живым и невредимым.

Но Роган отшатнулся от девушки и бросил звонким от напряжения голосом:

– Если тебе так уж приспичило купаться, то сделай это поскорее.

– Роже, спасибо тебе! Я даже представить не могу, чтобы случилось, если бы не ты! Тед...

– Не пытайся разыграть меня, Шенандоа! – холодно перебил он. – Я видел, что ты вытворяла здесь с Тедом. Купайся же скорее, иначе мы не успеем вернуться в асиенду до сумерек. – Он повернулся и пошел прочь.

Шенандоа буквально онемела, ошеломленно глядя на широкую спину Роже. Тот делал вид, что внимательно следит за окрестностями, однако было ясно, что все его мысли прикованы к ней. Что он хотел сказать? Неужели и впрямь поверил, что Шенандоа неравнодушна к Теду?

– Роже, я ничего не понимаю. Я чуть не умерла от страха, пока ты не...

– Шенандоа, – перебил ее Роган, с трудом удерживаясь от вспышки ярости, – или выкупайся по-быстрому, или пойдем отсюда. Я не собираюсь обсуждать с тобой достоинства Теда Брайтона.

– Роже, но ведь я всего лишь играла роль, – напомнила она, подойдя поближе. – Если я сразу отошью Теда Брайтона, нам никогда не спасти Арабеллу...

– Похоже, на Теда Брайтона запали обе сестрицы. Интересно!..

– Роже! Что за глупость! Да как ты мог такое вообразить?! Ведь Арабелла была запугана, растеряна, она должна была бороться за жизнь! А я всего лишь пытаюсь ей помочь. Так же, как и ты, – по крайней мере до сих пор я так считала.

– Что ж, я непременно ей помогу – если она примет мою помощь.

– Конечно, примет.

– А вот в этом я не уверен – после того как насмотрелся...

– Но ведь ей тоже пришлось в каком-то смысле играть свою роль, Роже...

– Ладно. Мы все тут артисты, все играем роли. А теперь можешь купаться, Шенандоа. Я же сказал...

– Роже, неужели ты не желаешь выслушать меня? – взмолилась она, положив руку ему на локоть.

Роган вырвался и отскочил в сторону. Когда он снова обернулся к Шенандоа, взгляд синих глаз помутился от бушевавшей в его груди ярости. Широко расставив ноги, не снимая руки с рукоятки кольта, он приказал:

– Ну валяй, Шенандоа, раздевайся. Ты же собралась купаться. И я имею не меньше прав глазеть на тебя, чем Тед.

Шенандоа совсем растерялась.

– Что это значит? – еле слышно выдохнула она. Широко раскрытые от испуга глаза потемнели.

– Не прикидывайся дурочкой. Хотел бы я знать, как далеко ты успела бы зайти с Тедом, если бы вам не помешали?

– Я же сказала...

– Я слышал, что ты сказала, не глухой. Но и не слепой!

– Роже...

– Раздевайся, Шенандоа.

Она впервые видели Рогана в таком состоянии. И не на шутку испугалась. Ведь от него зависело спасение Арабеллы. А что, если цена этого спасения окажется для Шенандоа непосильной?! Там, в «Эль-Торо-Роджио», она действительно хотела быть с ним. Но теперь, столкнувшись с этим разъяренным, неуправляемым незнакомцем, готовым возвести на нес любую напраслину, бедняжка боялась его. Какая ужасная несправедливость! Ведь она совершенно не хотела уступать Теду Брайтону. И только о том и думала, как бы отделаться от него. Но что она может придумать теперь, чтобы образумить Роже?

– Валяй раздевайся, – повторил приказ Роган. – Я же принят в игру на равных, верно? Впрочем, ты-то ведь только и знала, что играла со мной, – играла с самого начала, не так ли? Интересно, долго ли еще я бы продолжал верить в твои сказки? Ведь ты действительно игрок и готова пойти на что угодно ради выигрыша – независимо от ставок!

– Роже, ты несешь несусветную чушь. Я ничего не понимаю. И ничего не хочу, кроме спасения Арабеллы!

– А как насчет того, чего хочу я?

– Чего же ты хочешь, Роже? – еле слышно спросила она, смущенно потупившись.

– Тебе известно, чего я хочу.

Шенандоа услышала, как Роган шагнул к ней. Она подняла взгляд. Он стоял вплотную. Синие глаза сверкали холодом льда.

– Ты требуешь с меня плату за услуги?

– Снимай тряпки и полезай в пруд, Шенандоа! О плате за услуги поговорим позже.

Она прерывисто вздохнула и больше ме посмела прикоснуться к нему. В этот миг ей было даже страшно подумать, чем все может кончиться. Ей хотелось крикнуть Роже в лицо всю правду, заставить ею поверить... Но еще больше хотелось, чтобы он обнял ее и прижал к себе... только ласково и нежно. Ах, как ей не хватало его уверенной, защищающей от всех невзгод мужественной силы! А он вместо этого напугал ее, обвинил бог знает в чем! Шенандоа заставила себя успокоиться. Она не позволит вывести себя из равновесия. Она должна держать себя в руках, если желает помочь сестре и выбраться отсюда живой. Может быть, таким образом ей удастся успокоить и Роже.

– Хорошо, Роже, – согласилась Шенандоа. – Я искупаюсь. А ты подержишь мою одежду.

Его глаза напряженно сощурились, а она вдруг почувствовала некое непонятное удовольствие оттого, что раздевается перед ним вот так медленно, не спеша. Она расстегнула блузку и позволила ей соскользнуть с плеч, следя за реакцией Роже, пожиравшего ее взглядом. Мужественное, бесстрастное лицо словно застыло. И когда она протянула ему блузку, Роже, послушно принял ее, двигаясь как в трансе. Ткань все еще хранила тепло ее тела, и сильные пальцы как бы сами по себе жадно сжали ее в горсти.

Верхнюю, а за ней и нижнюю юбку Шенандоа сперва расстегивала и оставляла свободно падать, а потом поднимала и отдавала Роже. В воздухе вдруг разлился аромат мыла. Его ноздри затрепетали. А руки еще сильнее сжали одежду.

– Помоги мне снять башмаки, Роже, – попросила она.

Роган сморщился, но отложил ее одежду в сторону. Шенандоа уселась на устланную хвоей землю. Он сел рядом и рывком сдернул с ее ног пыльные башмаки.

Отставил их в сторону, выпрямился и протянул ей руку. Она приняла ее. Роже медленно поднял Шенандоа с земли и поспешно отступил, снова опасаясь оставаться слишком близко к ней.

Полуобнаженная, в прозрачном нижнем белье, она постояла перед ним, чтобы дать возможность разглядеть себя до мельчайших деталей. После этого красавица невозмутимо двинулась мимо Роже к берегу. У самой кромки воды он остановил ее.

– Ты должна снять все, Шенандоа.

У нее перехватило дыхание. Синие глаза Рогана все еще оставались замутненными, а лицо – каменно неподвижным.

– Роже, но я...

– Ты была готова сделать это для Теда. Шенандоа подавила рвавшийся наружу протест. Он не поверит ей – не в этом состоянии, не сейчас. И она должна умиротворить снедавший Рогана гнев – ради Арабеллы. Позже она поквитается с ним. Набрав в грудь побольше воздуха, она решительно сняла нижнюю сорочку. Нежная кожа матово блеснула в сумерках, опустившихся на заводь. Роже внезапно охнул и напрягся. Помедлив, Шенандоа сняла трусики. Держа в руках остатки одежды, она шагнула вперед, изо всех сил стараясь скрыть страх и растерянность оттого, что оказалась совершенно голой перед чужим мужчиной. Ради Арабеллы она должна оставаться спокойной и сильной!

– Ну, а теперь я выкупаюсь, Роже, – небрежно промолвила красавица, протягивая ему невесомый сверток.

Когда он взял в руки еще теплую сорочку, на его щеке нервно забилась жилка.

А Шенандоа направилась к воде, прихватив по дороге кусок мыла. Роган не спускал с нее глаз. Она физически ощущала его взгляд, как некое обжигающее прикосновение, и невольно постаралась повернуться спиной.

Уже в следующий миг бедняжку бил озноб – вода оказалась буквально ледяной. Боже мой, сколько еще она сможет выдержать между молотом и наковальней, между Брайтонами и Роже?! Смятенные мысли снова вернулись к Арабелле. Ее сестре наверняка пришлось пережить нечто еще более страшное. Шенандоа – старшая, и она обязана оставаться храброй и стойкой, какой ее привыкла видеть Арабелла.

Желая извлечь из невольного купания хотя бы какое-то удовольствие, Шенандоа забралась поглубже в воду, подальше от алчного взора Роже; и не спеша намылилась. Как приятно было почувствовать себя снова чистой! И она постаралась смыть вместе с дорожной пылью все страхи, заботы и следы от прикосновений жадных рук Теда Брайтона. Конечно, это удалось лишь в малой степени, но по крайней мере физически она была теперь чиста. Окунувшись напоследок в прозрачную воду, Шенандоа снова обернулась к Роже.

Роган словно прирос к месту: он стоял, широко раздвинув ноги, сжимая в кулаке ее нижнее белье и не сводя с нее помутившегося взора. Медленно, почти лениво она направилась к берегу, содрогаясь от ужаса перед дальнейшим, однако полная решимости выдержать все ради спасения несчастной сестры.

Стряхивая с себя воду, она вышла на берег и снова вздрогнула. Вечерний воздух дышал прохладой. Скоро станет совсем темно. Роже не шелохнулся. Он буквально пожирал ее глазами. Чтобы хоть немного отвлечь его, Шенандоа промолвила:

– Роже, сейчас я оденусь, и мы сможем вернуться. – Разве вы этим собирались заниматься с Тедом?

– Да ничем мы не собирались с ним заниматься! – взорвалась Шенандоа, чувствуя, что терпение ее на исходе. Она попыталась выхватить у него свою одежду.

Но Роже отдернул руку и вкрадчиво промолвил:

– Подойди поближе.

– Не потеряй мою сорочку, – прошипела Шенандоа и направилась за остальной одеждой.

Но Роже грубо схватил ее за руку и привлек к себе. Она и охнуть не успела, как ее влажное, прохладное тело оказалось притиснутым к его горячей груди.

– Шенандоа, – выдохнул он и приник к ее губам. Второй мужчина за этот день целовал ее против воли.

Шенандоа яростно отбивалась, но Роган прижал ее еще сильнее. Она попыталась лягаться, но только набила на ногах синяки. А маленьких кулачков, молотивших по его плечам, Роже попросту не заметил, поглощенный медовым вкусом ее нежных губ. Напротив, сопротивление побуждало его вести себя все более грубо: большие руки жадно гладили атласную кожу. Настойчивый язык умело раздвинул зубы и проник в рот. Грубая одежда больно царапала нагое тело девушки.

Испуганная, возмущенная, Шенандоа чувствовала, как теряет самообладание. И когда Роже ослабил хватку, укусила его за губу так, что пошла кровь. Роже отдернул голову, облизал кровь и промолвил:

– Ты предпочитаешь грубые игры, Шенандоа?

– Я предпочитаю, чтобы ты оставил меня в покое!

– На сей раз мы зашли слишком далеко.

Шенандоа снова стала рваться из его рук. Он отпустил ее, но железные пальцы накрепко сжали запястье и не разжимались, как бы она ни старалась: противник был слишком силен и отступать не собирался.

– Роже, перестань!

– Теду ты бы ни за что такого не сказала. Ты чуть сама его не раздела – только бы поскорее, верно?

Она не стала отвечать и лишь продолжала вырываться, глядя ему в глаза. Рано или поздно он образумится – если только и впрямь не вбил себе в голову, что Шенандоа неравнодушна к Теду Брайтону.

– Отвечай же! – встряхнул ее Роган что было сил.

– Нет! Это неправда! Отпусти меня!

– Расстегни на мне рубашку – как бы сделала для него!

– Я бы не стала!

Роже снова встряхнул ее. От этого выскочили все шпильки, и роскошные каштановые волосы растеклись блестящим потоком до самых бедер. Глаза его загорелись от восхищения, он продолжал:

– Шенандоа, ведь ради спасения сестры ты была готова пойти на все. Стало быть, Тед запросто мог получить, что пожелает. А как же я?

– Но это же совсем другое, Роже, – промолвила она, вдруг почувствовав, что к горлу подступили рыдания. Из глаз вот-вот готовы были брызнуть слезы отчаяния и беспомощности. А еще она ужасно не хотела, чтобы Роже превращался вот в этого стоявшего сейчас перед ней взбешенного самца. И она снова постаралась взять себя в руки.

– Расстегни рубашку, Крошка До, иначе только меня здесь и видели!

– Ты уедешь?!

Он молча прищурился.

– Но ты же обещал...

Его лицо оставалось каменным.

Если он уедет, нечего и думать о спасении Арабеллы – хуже того, она сама окажется целиком во власти шайки Брайтонов. Неужели у Роже и впрямь хватит совести бросить ее одну и нарушить данное слово?! И все же не стоит его дразнить, даже если он блефует. Слишком велика ставка в этой игре! И, смирив себя, она принялась одну за другой расстегивать пуговицы на его рубашке, обнажая поросшую светлыми волосами грудь.

Роже окаменел, пока ее пальцы робко опускались все ниже, до самого пояса. А глаза ее как бы помимо воли то и дело возвращались к тому, что так явственно напряглось под тесно облегавшими бедра потертыми джинсами. Да, она боялась его, однако даже нескольких случайных прикосновений к его коже было достаточно, чтобы напомнить ту ночь, когда она лежала в кровати рядом с Роже, сгорая от желания ласкать его и ожидая его ласк. Она ничего не могла с собой поделать.

– Сними ее, Шенандоа.

Она вытащила полы рубашки из-под пояса джинсов, залюбовавшись гладкой, загорелой кожей. И уже без напоминания придвинулась ближе, чтобы помочь вытащить руки из рукавов. Он стоял обнаженный до пояса. Рубашка выпала из ее ослабевших пальцев. Ей вдруг до боли захотелось запустить их в густую курчавую поросль на его груди, чтобы ощутить эти удивительные, мощные мышцы, чтобы прижаться к ним всей грудью. Шенандоа силой заставила себя отвернуться, смущенная донельзя собственными чувствами и мыслями.

– Ну, а что теперь ты бы сделала для Теда?

– Ничего, – пробормотала она, снова завороженно глядя на Роже, снова гадая, откуда могли взяться эти грубые шрамы.

– Ничего? Ни за что не поверю! Иди сюда. Прижмись ко мне.

– Роже, я...

Тогда он сам привлек ее, прижав пышные груди к себе. Шенандоа почувствовала, как сильно он вздрогнул и напрягся, словно от удара. Захватив в горсть ее волосы, он повернул ее к себе:

– Ты ловко умеешь прикидываться невинной дурочкой, но я теперь знаю правду. С Брайтоном ты вела себя совсем по-иному. Расстегни мои джинсы.

Она сглотнула возникший в горле комок, еле справляясь со снедавшими тело истомой и желанием, – теперь ей было все равно, что может подумать или сказать Роже.

– Твой револьвер. Я... – Сними его тоже.

Теперь ее руки выполнили приказ, повинуясь ее собственной воле. Шенандоа сняла тяжелую кобуру, толстый кожаный ремень и занялась застежкой на джинсах – медленно, осторожно, вся трепеща от предчувствия того, что вот-вот должно было произойти. Когда с пуговицами было покончено, она еще раз нерешительно взглянула в незнакомое, застывшее лицо:

– Роже, я не...

– Ты ведь была не прочь, До. Что один мужик, что другой – разница небольшая, верно?

– Нет. Я...

– Я вполне способен удовлетворить тебя, Шенандоа. Не бойся.

– Нет, Роже, нег! – прерывисто воскликнула она, нарушая тишину укромного уголка. В панике она подумала, что захватившая все ее существо буря эмоций может унести их неведомо куда, лишив последних крупиц рассудка. Не ведая, что творит, удивив и Роже, и себя, Шенандоа вдруг вскочила, ринулась к кучке одежды, схватила ее и попыталась убежать. Однако Роже мигом перехватил беглянку, резко развернул и прижал к себе. От толчка оба упали, а одежда беспорядочно разлетелась во все стороны.

– Нет, Роже, нет! – испуганно твердила она. – Пожалуйста, не делай это вот так! – Все это время Шенандоа бешено вырывалась, стараясь сбросить с себя груз его тела, побороть овладевшее ею безумие страсти. Она не должна сейчас уступить. Ведь тогда псе пойдет не так. И Роже должен это понять.

Обливаясь потом, он прижал ее к земле. В синих глазах бушевало жаркое пламя желания:

– Я хочу тебя, Шенандоа! И мне плевать на то, что сама ты предпочла бы Брайтона!

– Нет!

– Я и так слишком долго ждал.

– Роже, я вовсе не хотела Теда, не хотела! – повторяла она, распластавшись под его сильным, распаленным телом. – Я хочу тебя.

Роган мгновенно застыл, как камень, не веря своим ушам:

– Что?..

– Я хочу тебя, Роже, даже несмотря на то, как ты со мной обращаешься. Я хочу тебя. Теперь ты расслышал?

– А как же Брайтон?

– Я же сказала. Тебя! Я хочу тебя. Уж не знаю, как и отчего, но твоя близость возбуждает меня так, как не возбуждала даже самая захватывающая игра!

Роже вдруг глухо хмыкнул. Напряженные мышцы расслабились. Он перекатился на бок, крепко прижимая к себе Шенандоа.

– Только тебе могло прийти в голову сравнивать меня с партией в покер!

Растерявшись от столь неожиданной смены его настроения, она уселась, испуганно глядя ему в глаза.

– Роже!

– Докажи, что действительно хочешь меня.

Она медленно покачала головой: что делать дальше?

– Ласкай меня, Шенандоа. Доведи до конца то, что начала. Мне так нужны твои ласки!

Нежные щечки залил румянец. Ее сердце стало биться медленно, неровно. Хотя на поляну давно опустились сумерки, она все еще могла ясно различить его черты. И снова тонкие, трепетные пальчики как бы сами собой пробежались по густой светлой поросли, покрывавшей грудь, и несмело опустились ниже, еще ниже, в самый пах, чтобы раздвинуть застежку джинсов и явить свету символ его мужественности.

У нее перехватило дыхание. Ведь впервые она была так близка с мужчиной.

– Ласкай меня, До, ласкай, – прошептал Роже.

Осторожно, боясь причинить боль неловким движением, Шенандоа стала гладить шелковистую поверхность наполненного кровью копья.

– Я сейчас взбешусь от желания, если ты мне не поможешь! – простонал он.

– Ох, – отвечала она, – Роже, какой ты красивый! Роже поперхнулся и закашлялся.

– Нет. Это ты редкая красавица! – Сильные руки жадно ласкали ее нагое тело.

– Но ты тоже красивый, – настаивала она, действуя все более отважно, отчего он блаженно охнул.

– До, я больше не вынесу!

– Но ведь ты сам захотел, чтобы я тебя ласкала, – Шенандоа вдруг ощутила себя удивительно сильной от того, какой властью, оказывается, она обладает. А от разбуженных им чувств у нее сладко закружилась голова.

– Я знаю, чего я хотел, но теперь мне хочется много большего. Поди сюда, Шенандоа. – И он уложил ее рядом, лаская все более интимно. Сильные, уверенные руки проникли между податливых атласных бедер, и от разбуженного там пламени горячие волны страсти прокатились по всему ее телу. На сей раз пришла очередь блаженно охнуть Шенандоа.

Роже покрыл ее лицо торопливыми поцелуями, тогда как его пальцы продолжали свои чудесные, волшебные ласки.

Губы Роже скользнули по нежной, чувствительной шее, и Шенандоа, задыхаясь, зашептала:

– Роже... Роже, я и подумать не могла, что это будет так прекрасно...

– И будет еще прекраснее.

– О Роже...

Его губы по очереди припали к чувствительной коже розовых сосков, превратив их в гордо приподнятые, зовущие к любви бутоны. Шенандоа стонала, прижимаясь к нему все теснее, безотчетно цепляясь за его плечи как бы в поисках помощи, не в силах долее переносить эту сладостную пытку, уносившую все дальше в океан страсти. Однако Роже и не подумал привести ее в спокойную, безопасную гавань – напротив, все сильнее раздувал бушевавшую в теле бурю эмоций, увлекая следом за собой в водоворот любовного экстаза.

– Шенандоа, – прошептал он наконец низко и хрипло, – я не хотел тебя обидеть!

Она лишь приникла к нему всем телом, не в силах отвечать. О какой обиде он говорит? Все, что она ощущала, казалось блаженством.

– Шенандоа, – настаивал он, легонько встряхнув ее за плечи, – ты уверена, что именно этого хочешь? Я бы мог остановиться... наверное.

– Роже, пожалуйста, не медли. Я хочу тебя.

Ей показалось, что она физически ощутила волну облегчения, прокатившуюся по его телу.

– Ты не пожалеешь об этом, – пробормотал он, уткнувшись в чудесные, ароматные волосы, а потом припал к ее губам.

Она обняла его за плечи и зашептала:

– Роже, ничего на свете я не хотела так, как хочу тебя. Пожалуйста, скорее.

Роже встрепенулся, но вдруг вспомнил, что он все еще в джинсах и сапогах, и невольно воскликнул:

– Проклятие!

– Роже?

Он не стал тратить время на объяснения и молча освободился от остатков одежды. Шенандоа едва успела сообразить, что случилось, а он уже снова оказался рядом, и целовал ее губы, и шею, и молившие о ласке груди. Но вот наконец он улегся поверх нее и осторожно приподнял бедра, готовясь к полному, окончательному слиянию. Наступила мгновенная заминка, пока он нащупал вход в ее лоно. Все ее чувства сосредоточились там, на тех пульсирующих, обжигающих ощущениях, что толчками разбегались по всему напрягшемуся телу.

– Роже, о Роже... – шептала она, обезумев от страсти.

Он рванулся вперед и проник внутрь, по был остановлен той преградой, о которой не смел и мечтать.

– Шенандоа, – воскликнул он с. благоговением, – как я мог знать?! Ведь ты...

– Ну же, Роже, – взмолилась она, – скорее...

И снова его сильное тело вздрогнуло от облегчения. Он прижался к ней и повторил атаку... на сей раз со всей силой: Преграда была сломлена. Барьер девственности больше не сдерживал его, и он вошел внутрь до конца. А потом заставил себя приостановиться и взять под контроль разбушевавшиеся чувства. Он ждал этого так долго И желал Шенандоа столь безумно, что готов был разрядиться хоть сию минуту. Однако это означало бы, что ему безразличны чувства партнерши. И он стал двигаться как можно медленнее, чтобы возникшая с первой их встречи взаимная привязанность успела получить достойное продолжение.

Шенандоа стонала, беспомощно цепляясь за его плечи, отдавшись во власть невероятных, неведомых доселе ощущений. Она лишь могла держаться за Роже, своего лоцмана в незнакомом океане любви. Никогда в жизни ей не приходилось играть в такую удивительную игру. И она стонала, и повторяла его имя, и снова и снова целовала его, стараясь сделать слияние еще более полным, еще более дивным.

Роже отвечал на ее поцелуи, проникая в рот так же глубоко, как в ее лоно. Его ноздри заполнил аромат душистого мыла, а прохладный ветерок овевал покрытое потом, разгоряченное тело. Его движения становились все быстрее, все неистовее, он уже не мог, да и не хотел, сдерживаться – все поглотило желание как можно скорее достичь вместе с Шенандоа наивысшего блаженства.

И вот он охнул, чувствуя, как ее тело содрогнулось под ним, и вознесся на волне острейшего, удивительного по силе экстаза. Словно в тумане, он видел, как Шенандоа сотрясается всем телом, цепляясь за него, как утопающий за соломинку. Она со стоном повторяла его имя, сама не замечая, что царапает в кровь широкую спину, опьяненная разрядкой, ставшая с Роже единым целым. Медленно, неохотно возвращались оба в реальный мир: тяжело дыша, неспособные расплести распаленные, покрытые потом тела.

И еще не скоро Роже нашел силы оставить ее и уложить рядом, двигаясь так бережно, словно Шенандоа могла рассыпаться от малейшей неловкости.

– Роже, – пробормотала она, потершись носом о его плечо, – я и понятия не имела, что будет так хорошо.

– Я тоже не имел об этом понятия, – заверил он, нежно целуя ее лоб.

– Но Роже, – удивилась она, – я считала...

– Нет, – прервал он, целуя по очереди изумрудные очи. – У меня, конечно, были женщины, но ни одна из них не сравнится с тобой, До. Я и сам не знаю, в чем тут дело, но ты просто динамит.

Шенандоа замолкла, стараясь подавить нелепое желание, чтобы у него никогда прежде не было бы никаких женщин.

– Хотя, конечно, я предполагал, что мне будет хорошо с тобой – с самой первой встречи.

– И именно об этом ты и думал с самой первой встречи?

– Только об этом я и думал с той минуты, как увидал тебя за зеленым сукном в зале «Держу пари». И это было полной неожиданностью. Ведь меня послали отыскать племянницу Шустрого Эда. Только и всего. Но стоило увидеть тебя – и обратной дороги больше не было.

– А ты, оказывается, терпеливый.

– Вовсе нет, – рассмеялся он. – Я чуть с ума не сошел! Мне ведь не хотелось силой тащить тебя в койку, как я едва не сделал в первую ночь. И к тому же ты вела себя так холодно, что в пору было поверить, будто тебе ненавистны все мужчины на свете.

– Наверное, это оттого, что до сих пор я не встречала настоящего мужчину, – так же счастливо рассмеялась она.

– Я рад, что ты считаешь меня настоящим мужчиной.

– Но ты действительно такой, – она устроилась поуютнее у Роже под боком и погладила влажную от пота грудь. – Роже, как ты думаешь, мы смогли бы...

– Так и остаться вместе?.. Непременно, вот только...

– Что?

– Черт побери! – он ошалело вскочил. – Где мой револьвер?

– На берегу. Ты же велел снять его.

– Проклятие! Брайтоны сто раз могли подкрасться сюда незамеченными! И мы бы оказались у них в лапах – беспомощные, как дети!

– Но, Роже...

– Я знал, что рано или поздно утрачу бдительность! Шенандоа, ты совсем лишила меня рассудка. Ведь мы в логове врага. Твоя сестра в плену. И все, о чем мы можем думать, это...

– Роже, перестань, – перебила она, взяв его большую руку в свои. – Ведь мы все еще живы. И не случилось ничего страшного. И моей вины здесь не меньше, чем твоей. Я сама этого хотела и хочу сейчас. И ты тоже.

– Но ведь моя обязанность – охранять тебя. Хорошо же я выполняю свою работу!

– Ты выполняешь ее просто отлично, – лукаво улыбнулась она. – Иди же ко мне. Нам ничего не грозит. И нам некуда спешить.

Роже залюбовался Шенандоа. Уже давно наступила ночь, и полная луна высветила во всем великолепии ее дивное тело, превратив атласно блестевшую гладкую кожу в живое серебро, делая ее неотразимой, побуждая снова овладеть ею. Роже послушно протянул к ней руки, но все же заставил себя стряхнуть наваждение. Он выпрямился, и его стройное тело тоже показалось покрытым серебром. Шенандоа все еще простирала к нему руки, приковывая к себе его восхищенный взгляд.

– Ты даже не знаешь, как безумно я тебя хочу, – промолвил Роган, – но мы должны вернуться, До. В асиенде нас ждут, и наверняка кого-то отправят на поиски. Вряд ли Тед Брайтон надолго оставит нас в покое.

– Пожалуй, ты прав, Роже, – прекрасные руки неохотно опустились. – К тому же надо позаботиться об Арабелле. И все же больше всего мне бы хотелось провести здесь всю ночь. Теперь, когда мы по-настоящему вместе, я желаю много-много большего.

– Не сомневайся, что и я тоже, – он опустился на колени и привлек Шенандоа к себе. – И впереди у нас еще целая вечность. Поверь, это так.

Она подняла восхищенный взор. Его синие глаза светились любовью и нежностью. И Шенандоа согласно кивнула.

– Но прежде необходимо выбраться отсюда живыми. Иначе вряд ли стоит говорить о вечности.

– Верно, – снова кивнула она. – Хочешь, я помогу тебе одеться?

Она помолчала и все же решилась предложить:

– Роже, давай выкупаемся вместе, а уж потом оденемся. Я одолжу тебе свое мыло.

– Ну да, и Тед Брайтон прикончит меня на месте, как только учует запах твоего мыла, – сухо рассмеялся Роган.

– Наверное, так оно и будет, – вторила ему Шенандоа.

– Впрочем, окунуться не помешает.

И он за руку повел ее к воде, таинственно блестевшей в лунном свете. Они долго плавали, негромко смеясь, брызгая друг в друга водой, больше всего на свете желая повторить то чудесное слияние, что свершилось недавно на берегу пруда, усыпанном мягкой ароматной хвоей.

Наконец Роже напомнил:

– И все же нам надо вернуться.

Шенандоа послушно вышла следом за ним на берег. Когда оба оделись, Роган взял ее за руку и сказал:

– До, прости меня за то, как я вел себя сегодня. Но смотреть, как Тед Брайтон лапает тебя, а уж тем паче целует, было выше моих сил.

– Знаю. Ты тоже прости меня, но ради Арабеллы...

– Верно, верно!.. Просто я не смог сдержаться.

– Он мне безразличен, Роже.

– И отлично. Теперь-то я это вижу.

Она приподнялась на цыпочки, легонько чмокнула его и погладила по сломанному носу:

– Только ты мне нужен, Роже.

– И тем не менее если он протянет слишком далеко свои лапы, я пристрелю его без рассуждений.

– Я не позволю ему, Роже, и к тому же мы скоро уедем отсюда!

– И чем скорее, тем лучше.

Роже с улыбкой погладил ее по щеке и сказал:

– Пора возвращаться в рель, Крошка До. Твоя сестра ждет.

– Что ж, идем к ней, Дирк, – улыбнулась она в ответ.

Крепко держась за руки, они покинули укромный пруд, унося с собой свое счастье. И аромат хвои, и таинственный блеск заводи – все это навсегда останется в их сердцах. Как и радость единения двух юных тел.