Глава 24

Люциан сощурился, уставившись на последнюю восковую табличку, которую принес ему мистер Пибоди, и пожалел, что Дейзи нет рядом. Его латинский был вполне на уровне. В конце концов, он сам расшифровал оригинальный текст, в котором сообщалось о существовании римского сокровища. Но знания в области мертвого языка Дейзи намного превосходили его собственные.

— Что-нибудь полезное? — справился Пибоди, заглядывая ему через плечо.

— Погодите минутку. Может, ничего существенного. Они откопали уже множество ничем не примечательных списков грузов и товаров. Конечно, у ученых, занимающихся античностью, они вызовут восторг. Но охотника за сокровищем подобные вещи не интересуют.

Знака, подтверждающего, что табличка написана Каем Меритом, на новой дощечке не было. В нижнем правом углу каждой своей дощечки вор предусмотрительно ставил свое имя. Рука, написавшая эти буквы, была не такая умелая, как у Мерита, чей почерк отличался аккуратностью, но слово «salarius», означавшее жалованье римским легионерам, Люциан узнал с легкостью. Несколько раз упоминалось имя Кая Мерита. Все остальное в меньшей степени походило на римский отчет, скорее на какой-то бред. Что-то о мокром языке и языческом клинке, указывающем на ножны богини.

Нечто, способное заинтересовать неоценимую мисс Дрейк, подумал Люциан со смешком.

Клинок и ножны. Какой-то сексуальный намек, если добавить к нему отрывок с языком.

Дейзи интересуется римским изобразительным искусством. Что бы она сказала о сладострастной поэзии Рима?

— Ну, что там? — полюбопытствовал Пибоди.

— Ничего интересного. — Даже будь там что-либо важное, Люциан не стал бы говорить об этом Пибоди. — На сегодня мы закончили. Скажите людям, чтобы получили жалованье и шли по домам.

Когда Пибоди ушел, Люциан поднялся из-за своего импровизированного письменного стола среди антиквариата. Составление описи находок — дело скучное, требующее методичности, а Люциан слишком взволнован, чтобы заниматься сейчас инвентаризацией. Ему не хватает солнечного присутствия Дейзи в этой античной пыли. И ее упорства в наведении порядка в его хаосе.

В том, что касается античных находок. Во всем остальном она внесла в его жизнь свой элемент анархии.

Люциану не терпелось оказаться рядом с ней. Но для этого нужно найти какой-то предлог. Иначе Дейзи может подумать, что он ухаживает за ней.

«А я ухаживаю за ней?» — спросил себя Люциан. Разумеется, он ухаживает за ней. Но об этом не должен узнать его отец. Новая находка послужила бы отменным предлогом нанести Дейзи деловой визит. Он возьмет последнюю дощечку. С пикантным текстом.

Люциан смотрел, как выбираются из ямы рабочие, сосредоточив внимание на десятнике. Но, похитив ожерелье, Пибоди больше ни на что не посягал. Сделав вид, будто только что обнаружил золотую цепочку и амулет, Пибоди устроил настоящее шоу, передав украшения Люциану.

Как ему и велели.

Не зная до сих пор, как уберечь отца от вовлечения в заговор якобитов, Люциан попросил Эйвери не спускать глаз с отца. И если графа посетят сэр Алистэр или лорд Брамли, немедленно сообщить об этом Люциану.

Но своими опасениями Люциан, конечно, не делился с дворецким. Эйвери можно было доверить любое дело без объяснения причин. Вдвоем с дворецким Люциан надеялся спасти отца от опрометчивых поступков.

Люциан взял кабриолет и отправился к Дейзи Дрейк, по пути мечтая о том, как потратит найденное сокровище. Сельское имение в Кенте оказалось в еще более плачевном состоянии, чем Монтфорд. Он знал с десяток арендаторов, чьи скромные жилища нуждались в новых кровлях. Не помешало бы построить там и собственную мельницу. С правильным вложением средств и мудрым управлением графство могло снова расцвести. Найти сокровище было для него реальным шансом помочь отцу и себе, улучшив при этом также благосостояние других.

Подкатив к роскошному городскому дому лорда Уэксфорда, Люциан передал вожжи Джерому и громко постучал в парадную дверь. Его впустили и проводили в гостиную.

В голове Люциана плясали радужные перспективы. Поцелуи Дейзи сводили с ума не хуже поцелуев Бланш. Дейзи он увидел в гостиной в компании лорда и леди Уэксфорд. Они сидели за карточным столом.

— А вот и вы, лорд Ратленд, — приветствовала его леди Уэксфорд. — Мы ждали вас.

Люциан раскланялся.

— По правде говоря, миледи, я пришел к мисс Дрейк. — Глаза Дейзи радостно блеснули, и у Люциана потеплело на сердце. — Мои рабочие раскопали еще одну дощечку и…

— Ерунда! — отмахнулась леди Уэксфорд. — Если вы о том, что произошло тысячу лет назад, то это подождет. Не хотите присоединиться к нам? Нам нужна ваша помощь.

— Конечно, мадам. Чем могу быть полезен?

— Дорогой Джеффри немилосердно громит нас, — сердито надула губы бывшая куртизанка, глядя на мужа.

— Нам не хватает четвертого игрока, чтобы переключиться на вист, — пояснила Дейзи. — Вы спасете нас от дальнейшего унижения.

— Как приятно это слышать! — Игра в карты не входила в планы Люциана, но он заставил себя мило улыбнуться и подсел к столу напротив Дейзи. — А почему вы не пригласили мадемуазель Латур сыграть? Уверен, сидеть безвылазно в будуаре без занятий ужасно скучно. Может, подняться в ее комнату и на руках снести ее вниз, чтобы она составила вам компанию? Оу! — Кто-то, Люциан не понял, кто именно: Дейзи или ее бабушка, — ударил его ногой под столом.

— Мадемуазель Латур? — Брови лорда Уэксфорда поползли на лоб.

— Да, милый, ты помнишь. Моя подруга из Парижа, — мягко сказала леди Уэксфорд. — Она приехала на день твоего рождения и осталась погостить.

Ее муж неуверенно кивнул:

— Ах да, конечно. На праздник съехалось множество гостей; должно быть, я с ней встречался. Странно, но с тех пор я не видел ее.

Итак, его милость не был посвящен в маскарад Дейзи. Резиденция графа имела величественные размеры, и Люциан подозревал, что и сам граф мог заблудиться в доме, не говоря уже о том, чтобы знать, кто гостит под его крышей.

— Бланш… очень скрытная, — пояснила Изабелла. — Род ее занятий отнимает столько сил — все эти приемы и увеселения. Так что отдыхать она предпочитает в одиночестве.

— Даже без хозяина дома, в котором гостит, — заметил лорд Уэксфорд, хмурясь.

— Мне кажется, — тихо сказала Дейзи, — мадемуазель Латур собирается в ближайшее время вернуться во Францию.

— Это правда, — не устоял от искушения присоединиться к общему мнению Люциан. — Как только поправится ее лодыжка.

На этот раз лорд Уэксфорд уставился сначала на жену, затем перевел взгляд на Дейзи.

— Две женщины с растяжением связок в одном доме, — пробормотал он. — Возможно ли?

Люциан повернулся к леди Уэксфорд, испытывая непреодолимое желание подразнить ее.

— Только не говорите, что и с вами случилось такое же несчастье.

Дейзи метнула в него свирепый взгляд. Очевидно, в этом доме происходило немало интересного, о чем лорд Уэксфорд и не подозревал.

— Видимо, я споткнулась на ступеньках, — сообщила она. — Но беспокоиться не о чем. Я чувствую себя вполне здоровой, чтобы насладиться победой в карточной игре. Не сдадите ли карты, лорд Ратленд?

Шло время, но лорд и леди Уэксфорд не собирались оставлять Люциана и Дейзи наедине. «Бланш Латур» могла развлекать мужчину у себя в будуаре, но мисс Дрейк не позволялось принимать гостя даже в гостиной, разве что под бдительным наблюдением хозяев.

Двойной стандарт озадачил Люциана, поскольку леди Уэксфорд наверняка была в курсе маленького обмана Дейзи. Граф и его супруга были, безусловно, необычной парой, и ходившие вокруг них слухи не ограничивались лишь тем, что Изабелла Рен была прежде дорогой куртизанкой.

«Кто угодно удивится, верно?» — размышляла Кларинда Брамли, распустив язык в тот единственный раз, когда Люциан не смог избежать чаепития с ней и ее матерью. «Почему такой красивый молодой человек, как лорд Уэксфорд, женился на прекрасной Рен, вместо того чтобы содержать ее, тем более что она уже давно вышла из того возраста, когда можно родить наследника. О! Мне не следовало говорить такие вещи!»

Затем она принялась тараторить о странных союзах. Завуалированные намеки на мужское бессилие лорда Уэксфорда были наиболее безобидными из слухов. Люциан, как правило, пропускал сплетни мимо ушей и изо всех сил старался думать о чем-нибудь другом, пока Кларинда болтала. Но кое-что из сказанного все же просачивалось, как вода сквозь прохудившуюся крышу Монтфордов. Слухи о нелепых происшествиях в доме Уэксфордов противоречили условно туманному представлению Джеффри Хавершема о том, что Дейзи не должна принимать визитеров без надзора.

Но Дейзи Дрейк была в их доме гостьей. И Люциан, если хотел ее видеть, должен был вести себя в соответствии с правилами Уэксфорда.

А видеть ее ему очень хотелось, даже сильнее, чем французскую куртизанку Бланш Латур, хотя она и Дейзи были одним и тем же лицом.

Бланш была мальчишеской мечтой.

Дейзи — реальностью.

Так что Люциан играл в вист в гостиной лорда Уэксфорда и по очереди читал вслух отрывки из «Моль Флендерс». Он даже позволил им уговорить себя почитать по памяти отрывки из «Сна в летнюю ночь», которые вскоре безнадежно смешались у него с монологом из «Двенадцатой ночи». Но веселая компания сочла его выступление блистательно успешным.

Под конец, когда граф с супругой устроились играть в шахматы, Люциан сумел затащить Дейзи в угол дивана для приватного разговора.

— Не таким представлял я себе этот вечер, — признался он тихо.

— Я тоже.

— Наверно, твоя бабушка боится, что я брошусь на тебя, как только мы останемся наедине, — сказал он с лукавой улыбкой. — Не смею упрекать ее в этом.

— Звучит как угроза.

— Скорее, как обещание.

Дейзи рассмеялась, и он вместе с ней, радуясь, что заставил ее покраснеть.

— Знаешь, этот вечер напоминает мне лучшие дни, — признался Люциан. — Когда я был ребенком, моя мать устраивала такие тихие семейные вечера. Даже отцу они нравились.

Дейзи посмотрела на него с сомнением.

— Ведь он не всегда был таким мрачным, — сказал Люциан. — Япомню его энергичным и умным. А как прекрасно играл он на клавикордах. Они с матерью сидели рядом и в четыре руки играли дуэты и вместе пели.

— В самом деле? Трудно себе представить, чтобы твой отец веселился.

— Еще как веселился. У матери было мягкое сопрано, но она никогда не фальшивила. — Люциан усмехнулся.

Ей стоило немалых усилий держать под контролем фальшивый тенор отца.

— В таком случае у нас с твоим отцом есть кое-что общее, — заметила Дейзи. — Я тоже фальшиво пою.

— Не волнуйтесь, мисс Дрейк, у вас масса других талантов.

— То и дело напоминая мне о несчастном случае с копьем, ты вряд ли имеешь в виду мой театральный талант.

— Я имел в виду твои поцелуи, — прошептал Люциан. Дейзи улыбнулась и покраснела.

— А я думала — мой латинский. Ты сказал, что нашел сегодня что-то новое.

— О да. — Люциан, увидев Дейзи, совсем забыл о восковой табличке. Он вынул из-за пазухи аккуратный сверток. — Ее написал не Кай, но его имя упоминается. Несколько раз.

Взяв табличку, Дейзи поднесла ее к канделябру и стала внимательно читать.

— Должен предупредить тебя. — Люциан понизил голос до шепота: — Текст не совсем пристойный.

— Тогда буду читать про себя, — улыбнулась Дейзи.

— И что в этом за удовольствие?

— Ого!

Дейзи перестала улыбаться.

— Что?

— Возможно, это то, что ты ищешь, — сказала Дейзи, хмурясь. — Автор текста, кажется, проконсул Квинт Валериан Сципион. Он сообщает о поимке Кая Мерита на реке при попытке к бегству.

— Видимо, речь идет о Темзе.

Дейзи кивнула.

— Он применил к нему, по его выражению, «стандартные методы допроса». Какой ужас!

— Не забывай, Кай Мерит был вором. Он обокрал всех римлян на Британском острове.

— Знаю, — сказала Дейзи. — Но мне претит сама идея пыток.

— И какую информацию он сообщил?

— Похоже, только повторял любовные стихи, — ответила Дейзи.

— Они записаны?

— Да. Кажется, есть ритмический рисунок. В пентаметре у меня никогда не получалось.

— Ладно, как получится, — попросил Люциан.

— Дай посмотреть, смогу ли правильно перевести.

Несколько мгновений она внимательно изучала табличку.

Дейзи густо покраснела.

— Дальше непристойно.

— Тогда прочитай их быстро, не искушай меня, не то я продекламирую их вслух, — пригрозил Люциан и озорно подмигнул.

— Ладно, только запомни, мой интерес к античности носит исключительно научный характер.

— Никогда в этом не сомневался.

— Лжец, — поморщилась Дейзи. — Ладно, слушай:

Дейзи вскинула голову, мол, «я предупреждала». Зная, что она ждет его реакции, Люциан поиграл бровями. Закатив глаза, Дейзи продолжила:

Дейзи вздохнула.

— Что-нибудь еще? — спросил Люциан.

— Перед смертью Кай Мерит поклялся, что в стихах сказано, где спрятана римская казна. Но никто из советников проконсула, видимо, не смог разгадать его загадку. Уж не бредил ли он?

— Нет! — воскликнул Люциан.

Лорд и леди Уэксфорд, игравшие в шахматы, повернулись в его сторону. Люциан посмотрел на них и виновато улыбнулся.

— Нет, Кай Мерит загадал загадку, — сказал Люциан и подумал, что не для того зашел он так далеко и израсходовал чужие деньги, чтобы в конце концов оказаться в тупике. Все его планы, касающиеся имения, перемены, которые надеялся увидеть в отце, даже отношения с Дейзи — все зависело от обнаружения римского клада. — Ключ к разгадке должен быть здесь, в стихотворных строчках.

— Но если римляне не поняли…

— Римляне были озлоблены. — У Люциана на щеке задергался мускул. — А сердитые люди не замечают деталей.

Дейзи поджала губы.

— А ты, случайно, не сердитый?

— Я — не сердитый, я решительный. Чувствуешь разницу?

— Если Кай загадал загадку, то почему в таких ужасных стихах? Не вижу в них ничего, кроме потерянной любви.

— Жалованье тоже было потеряно, — напомнил Люциан. — Загадка — способ зашифровать информацию в паутине слов. То, что запутано, может быть распутано. И я собираюсь развязать этот гордиев узел.