Глава 43

— Когда ты догадался? — спросил Фредерик.

Кристоф ответил не сразу. Потому что никак не мог перестать ругаться. Алана предпочла не слушать, после того как уловила несколько омерзительно грязных слов. Но сейчас ей было не до Кристофа: она изнемогала от счастья в кольце отцовских рук, прижавшись щекой к его груди. Фредерик никак не мог ее отпустить.

Она не знала, сколько они простояли вот так, впитывая реальность обретения друг друга.

Но она определенно расслышала вопрос отца и заметила, как много времени понадобилось Кристофу для ответа.

— Я не был уверен, — признался он. — Но наша сегодняшняя встреча с бывшей кормилицей оставила неприятное впечатление. Я посчитал, что вы должны сами видеть ее, прежде чем попытался понять и объяснить свои подозрения.

— А чем вызваны твои подозрения?

— Хельга вела себя не как мать, обретшая дочь. Она не поверила, что ее дочь жива, и очень рассердилась. Мало того, Алана не чувствовала ни малейшей связи с так называемой матерью. Я сразу понял, что они не родственницы.

Алана поняла, что должна что-то ответить, и повернулась к Кристофу. Фредерик разжал руки. Но тут же обнял ее за плечи, не в силах отпустить.

— Я этого не говорила, — сказала она Кристофу. — Только что мне она показалась совершенно чужой.

— Одно и то же, — пожал он плечами.

— Немедленно послать за Хельгой Энгель, — приказал Фредерик. — Я хочу знать, почему она поступила со мной таким ужасным образом.

— Она уже едет сюда, — заверил Кристоф. — Когда до меня дошли вести о нападении, пришлось немедленно возвращаться, прежде чем я смог ее допросить. Но я оставил человека, который проводит ее во дворец. Обещаю, что еще до конца дня вы получите полный отчет и узнаете, почему она убедила вас, что подменила детей.

— У нее была причина, вы же знаете, что была, — вмешалась Алана.

— Какая именно? — удивился Фредерик.

— Она сказала, что боялась того, как с ней поступят, если что-то случится с принцессой по ее вине. Должно быть, придумала всю эту историю в ночь, когда похитили принцессу... но какой смысл гадать, если мы сегодня же получим ответы? Насколько я понимаю, Алана похожа на вашу первую жену, королеву Эвелину? — пояснил Кристоф.

— Поразительно похожа. Как две капли воды. Но я чувствую здесь... — Фредерик прижал руку к груди. — Что это правда. У меня никаких сомнений.

Кристоф кивнул:

— Понимаю. Оставляю вас наедине. Счастлив за вас обоих.

— Что-то не очень ты кажешься довольным, — рассмеялся Фредерик.

— Простите, все это слишком неожиданно. Я и раньше ошибался, но не до такой же степени.

Он хотел уйти, но голос Фредерика остановил его:

— Кристоф... ты сделал то, что мы... обсуждали при последней встрече?

Кристоф, поколебавшись секунду, коротко кивнул. Фредерик на мгновение застыл.

— Это... крайне некстати...

Кристоф снова кивнул и вышел из комнаты. Алана не понимала, что произошло, но отец явно расстроился. Вероятно, речь шла о грубом обращении с ней Кристофа во время допросов.

— Он варвар, — согласилась она, словно желая сказать: «Что вы от него хотите». Но тут же сообразила, кому это говорит, и охнула.

Фредерик только улыбнулся и повел ее к тронному возвышению, где сел сам и усадил ее. При этом он вытянул и скрестил длинные ноги: совершенно не подобающее королю поведение! Но это самым неожиданным образом успокоило Алану.

— Иногда он действительно ведет себя как дикарь, — согласился Фредерик. — Но это бывает и полезно. Впрочем, большинство лубинийцев противятся переменам. Только мои придворные пытаются идти вперед, вместо того чтобы цепляться за старые обычаи. И в большинстве случаев подают хороший пример. Бекер прекрасно справляется со своими обязанностями, какими бы способами ни достигал этого.

Только теперь Алана осознала, что находится под защитой отца и больше ей не придется иметь дело с грубостью и самоуверенностью Кристофа. Ей следовало бы пожаловаться на него. В конце концов, она имеет право на маленькую месть, не так ли? Но это может подождать.

Сейчас главное — это встреча с отцом. И больше она ни о чем не могла думать.

— Скажи... — начали они одновременно, и оба рассмеялись.

Фредерик кивнул, уступая ей очередь, и Алана спросила о том, что давно хотела узнать:

— Скажи, сохранился хотя бы один портрет моей матери? Во дворце их нет, но...

— В моем бюро хранится миниатюра. Моя теперешняя жена Никола об этом знает. И не сердится, когда я иногда вынимаю ее и долго смотрю... Никола — прекрасная женщина. Мне не стыдно сказать, что я люблю их обеих.

— Но моя мать, она...

— Она мертва, да. Но это не значит, что я ее разлюбил.

На глазах Аланы выступили слезы. Боже, как это прекрасно! Она надеялась, что когда-нибудь мужчина и к ней почувствует то же самое.

— А теперь расскажи о том человеке, который тебя вырастил. Обещаю сдержать гнев.

Она вздрогнула, хотя стоило ли ожидать чего-то другого?

— Пожалуйста, не нужно его ненавидеть. Я люблю вас обоих. В точности, как ты — своих двух жен.

— Расскажи, почему ты его любишь.

Они проговорили три часа. И Алана чувствовала, что этого недостаточно. Ей нужно было рассказать о всей своей жизни. И ему тоже. И она узнала, что у бабушки, матери Эвелины, были черные волосы!

В зал заглядывали придворные, но только для того, чтобы убедиться, что король жив и здоров. Он прогонял их. Пришла и какая-то женщина. Он и ее отправил обратно, но с улыбкой и обещанием, что скоро придет, и приготовит для нее сюрприз. Он объяснил Алане, что это его жена, Никола, но она и сама об этом догадалась.

И тут снова явился Кристоф, а избавиться от него не было никакой возможности!