Глава 29
— К-хм…
Никогда еще обычный кашель не вызывал такого раздражения. Калли разняла руки тети Клемми и повернувшись, нерешительно улыбнулась Рену. За его спиной стояли Беатрис и Генри, очевидно, изнемогавшие от любопытства.
— Мои родные приехали на бал! — весело объяснила она. — Ну не чудо ли?
Рен долго смотрел на нее. Калли улыбнулась еще шире.
«Будь хорошим. Будь славным отшельником и наговори любезностей моей семье».
Ее молчание продолжалось чуточку дольше, чем полагалось. По залу снова пробежал шепоток. Калли обнажила еще больше зубов. Острых. И стала притопывать туфелькой.
Братья настороженно отступили.
Но Рен, этот идиот, стоял на своем. Оглядел мальчиков и ее сестер, задержался взглядом на тете Клемми и маленьких мохнатых мордочках, выглядывавших из выреза ее платья. Скользнул глазами по родителям и снова встретился взглядом с ней.
«Будь милым. Пожалуйста…»
Рен обмяк прямо на ее глазах. На секунду устало зажмурился. Но тут же выступил вперед и отвесил учтивый поклон:
— Мистер Уортингтон, миссис Уортингтон! Какой приятный сюрприз! Мы счастливы, что вы проделали столь дальний путь, чтобы побывать на нашем балу! Могу я просить вас представить меня остальным членам семьи?
Вполне любезные слова. Тон немного сухой, но не резкий.
Он продолжал прекрасно вести себя, что побудило Дейда тоже выказать хорошие манеры. Остальные мальчики не опозорили ее, и, конечно, Электра всегда славилась знанием этикета.
Но тут Рена познакомили с Аталантой, и Калли поняла, что не одна она затаила дыхание. Атти такая непредсказуемая! И всегда дает повод поволноваться.
Однако Атти, одетая в очень миленькое розовое платье, когда-то принадлежавшее Электре, и в цветастой маске из папье-маше уверенно присела и пробормотала обычное приветствие, хотя и с полным отсутствием выражения. Х-м-м-м… Атти совершенно не способна на тупость. Следовательно, Калли стоит волноваться!
Но тут Калли заметила, что близнецы потихоньку улизнули. О нет! Тихие близнецы — страшное оружие.
К счастью, они почти сразу же появились, войдя в зал через двойные двери террасы. Двигались они медленно, согнувшись над деревянными слегами, и что-то с трудом тащили за собой. Это «что-то» стояло на двухколесной тележке и было завернуто в парусину. Похоже, братья не притворяются и груз действительно тяжел.
Сзади подошел Рен, встал за ее спиной и обнял за талию. Слишком крепко.
— Калли…
Закрыв глаза и моля Бога, чтобы дал силы, Калли повернулась в его объятиях и встала на носочки:
— Пожалуйста, дорогой, позволь мне все уладить.
Она почувствовала глубину его вздоха.
— Это твой вечер, Калли. Ты так много трудилась ради него. Я просто не хочу, чтобы ты расстраивалась.
Тревога в его голосе окончательно подкупила ее. Хотелось растаять, вплавившись в него.
«Пожалуйста, попытайся все исправить ради меня…»
Она знала: если попросит его, он все сделает. Но, к сожалению, справиться с Уортингтонами новичкам не дано…
Поэтому она деловито похлопала его по плечу и улыбнулась:
— Все будет прекрасно!
Судя по выражению лица, Рен сомневался в этом не меньше, чем она. Но все же кивнул.
Она выскользнула из объятий, сжала его руку и направилась навстречу близнецам, везущим скрипящую тележку через бальный зал к большой мраморной звезде, выложенной в центре пола.
Нет смысла разыгрывать добрую старшую сестру, если перед тобой несносные близнецы! Калли скрестила руки и притопнула ножкой:
— Это что?!
— Это, дорогая сестра…
— То, что в прошлом было известно…
— Как Чертова штуковина.
С четырнадцати лет близнецы постоянно работали над очередным вариантом Чертовой штуковины, иногда втягивая в это Атти и даже Айрис. За прошедшие годы все Уортингтоны внесли свой вклад, так что эта штука стала почти членом семьи.
Однако Калли давно усвоила, что не стоит доверять никаким заявлением из уст Каса и Полла. И поэтому подозрительно оглядела бугрившуюся парусину:
— Если это Чертова штуковина, где спаренные щупальца? И как насчет шпиля из серебряных расчесок, который должен вибрировать под музыку сфер? Если вы его разобрали, отдавайте мою расческу!
— Ой! — ахнула Электра. — И мою тоже!
Близнецы ответили почти отцовскими улыбками.
— Все в свое время…
— Все в свое время…
— Вы их продали, верно? — возмутилась Электра.
Калли, которая тоже хотела бы услышать ответ, знаком велела сестре замолчать.
— Вы так и не сказали, зачем притащили это!
Она оглядела гостей, собравшихся вокруг и явно обсуждавших чудачества Уортингтонов.
Калли вздохнула. Она столько трудилась, чтобы ее приняли, и вот теперь ее семейка все испортила!
Кто-то в толпе хихикнул. Калли развернулась и злобно уставилась в ту сторону. Пусть она сетует на странности родственничков, но никто в Эмберделле не смеет говорить гадости о ее любимой семье!
Однако большинство гостей казались заинтригованными и ждали сюрприза. Как было бы чудесно, изобрети Кас и Полл что-то интересное, что действительно удивило бы людей… ах, если бы не их поразительный талант устраивать взрывы!
Но тут вперед выступил Орион.
— Спаренные щупальца не соответствовали новому варианту. Приемник из расчесок просто смехотворен. Я заставил их снять его, пока пересматривал техническое решение.
Калли покачала головой.
Если Орион помогал близнецам, значит, предмет, известный ранее как Чертова штуковина, вполне может работать!
— Но… — нерешительно обратилась она к ученому брату, не в силах скрыть беспомощные нотки, — что это?
К ним подошла мама, опиравшаяся на руку Арчи.
— Праздник, разумеется. Мы все трудились над ним много дней!
С этими словами она направилась к уставленным закусками столам.
Калли с нежностью и досадой смотрела вслед матери. Иногда мама умеет выбить дочь из колеи!
Она потерла виски, прежде чем спросить:
— Орион, ты намерен взорвать мой бальный зал?
Орион серьезно смотрел на нее:
— Нет. Никакие разрушения не планировались.
Калли нашла некоторое утешение в том, что Орион никогда не лжет. Даже во спасение. Он просто не видел смысла щадить чьи-то чувства.
Калли попыталась услышать хоть один голос разума:
— Дейд?
Старший брат выступил вперед:
— Прости, Калли. Получив приглашение, я решил поехать один, но…
Он в отчаянии взмахнул рукой.
— Без тебя они окончательно распустились, и некому их урезонить!
Приглашение?
Калли поискала взглядом. Но нигде не увидела этого предателя, мистера Баттона. Наверное, он не хотел ничего дурного. Да и откуда он мог знать?!
К Калли подошла Беатрис под руку с Генри. Они сердечно приветствовали ее отца. Ах да, они встречались на свадьбе… и после всего были готовы возобновить знакомство?! Мнение Калли о Генри поднялось на недосягаемую высоту.
— Мы привезли для вас совершенно необычное зрелище, которого еще не видывали в вашей деревне, — сообщил Арчи. — Все начнется ровно в полночь, одновременно с моментом разоблачения.
Стоявший неподалеку Рен мрачно трогал ногой грязное пятно, оставленное на мраморном полу колесом тележки. Услышав слова Арчи, он похолодел.
Момент разоблачения. Когда все должны будут снять маски.
И он тоже.
Беатрис отошла от Генри и с любопытством подобралась к закрытой парусиной тележке. Двое одинаковых юношей возились с чем-то, запустив руки под парусину.
— Вот. Закрути это…
— Болт, да, нашел. А теперь…
— Пружину затяни…
— И не забудь…
Один вынул руку и стал возиться с чем-то в деревянном ящике для инструментов, стоявшем на краю тележки. Беатрис осторожно подкралась ближе.
— Чеку.
В пальцах молодого человека блеснул медный болт около пяти дюймов длиной.
— Вот. Не хотелось бы…
— Обойтись без него.
— Несчастье!
Последнее было сказано весело и с явным удовольствием.
— Проверено. А теперь шампанское?
— И девушки! Деревенские девушки, у которых можно сорвать поцелуй.
— Да они так поражены нашим появлением, что сами подставят губки!
Братья Калли ушли, так и не заметив Беатрис, приподнявшую парусину.
— Но меня не было совсем недолго, — уговаривала Калли Лизандра, попутно отняв бокал с шампанским у Атти и заменив его своим лимонадом. — Неужели вы, старшие, не можете поддерживать порядок дольше, чем несколько дней подряд.
Лизандр ответил мрачным взглядом. Калли покачала головой:
— И нечего сердиться. Я все равно рано или поздно должна была выйти замуж.
Лизандр капризно передернул плечами. Калли подняла глаза к небу:
— Что бы ты там ни говорил, дело сделано, и я замужем!
Атти поморщилась и вылила лимонад в горшок с пальмой.
— Ты могла бы выйти замуж в Лондоне, — заметила она. — За кого-то другого. Не за него.
Она порывисто ткнула бокалом в сторону Рена. Капли лимонада полетели прямо на платье Калли.
— Теперь мы никогда тебя не увидим.
Калли, скрипнув зубами, попыталась оттереть пятна платком.
— Менее чем две недели! Меня не было меньше двух недель!
Ей нужна вода замыть платье, пока лимонный сок его не обесцветил. Она отвернулась от брата и сестры, устав спорить с Лизандром.
Конечно, это не совсем так, потому что Лизандр в основном молчал. Калли сама заполняла паузы.
Где же чертова вода?
Собственно говоря, ничего тут особенного не было. Просто обрывок разговора между двумя солидными деревенскими матронами. Одна, в костюме королевы Марии, с кружевной маской, отделанной оборками, наклонила голову к дородной «королеве Елизавете» в красном парике. Ее громкий шепот разносился едва не на ползала.
— …моя Сара была в гостях у своей подруги Пенни, которая встречается с мальчишкой мясника, который сказал ей, что новый повар сэра Лоренса — настоящий гигант.
Но тут один из слуг стал отбивать на треугольнике двенадцать ударов. Гости дружно повернулись к таинственной тележке.
Калли затаила дыхание, когда Арчи выступил вперед и начал речь.
Рен застыл, услышав удары, но тут же облегченно вздохнул, когда Арчи раскинул руки.
— Давным-давно, когда Дедал улетел из плена и Персей убил Минотавра…
Рен не понял, что общего между Дедалом и происходившим в зале. Но гости были заворожены, и даже Калли, казалось, находилась под впечатлением. Но главное, все забыли о необходимости снять маски! Если так пойдет и дальше, Рен станцует джигу вокруг проклятой штуки!
Но Айрис уже так и поступила. Вернее, она раскачивалась и размахивала руками в такт музыке. Танец чем-то напоминал манипуляции заклинателя змей.
Он заметил, что красавица Электра стоит рядом с музыкантами. Те начали новую мелодию: потустороннюю, медленную и совершенно не подходящую для танцев.
Но оказалось, что Арчи только начал:
— Когда-то на свете существовало удивительное создание. Волшебное существо, символ рождения, обновления и…
Арчи повел рукой в сторону тележки, и близнецы немедленно сняли парусину. Сверкнул металл. Яйцо… или нечто вроде. Или, возможно, дождевая капля. Рен присмотрелся к раскрашенной штуке, выкованной из меди и стали. Что там изображено? Пламя… да, именно.
Музыка стала громче. Рен глянул в сторону квартета. И увидел, что Электра сумела вдохновить уставших музыкантов и подвигнуть на новые подвиги. Что же, красивые девушки всегда добиваются своего.
Послышался скрип. Яйцо медленно вращалось. Рен слышал тиканье гигантского механизма, словно кусок металла обладал собственным сердцем. Хорошо, что играет музыка, заглушая клацанье шестеренок.
Калли восторженно захлопала в ладоши:
— Оно двигается!
Ее брат Орион, надменный парень в очках, просто кивнул.
— Конечно.
Рен расслабился. Если Калли счастлива, неважно, что он находил эту штуку дурацкой. Зряшная потеря времени… Но в каком-то роде это удивительно! Вращающееся пламя-яйцо стало распадаться на огромные треугольники, словно треснувшая скорлупа.
Рен был также захвачен, как жители деревни, затаившие дыхание. Им не терпелось увидеть, что в яйце.
Птица. Из меди и железа, каждое перо выковано и вставлено по отдельности. С того места, где стоял Рен, хорошо были видны сверкающие перья.
Клюв и лапы были алыми, глаза сверкали как изумруды. Чудо инженерной мысли…
С точки зрения художника это уродство. Что-то вроде орла, но одновременно напоминает плод любви попугая и устрицы. Ноги были чрезвычайно велики, но Рен предположил, что они должны удерживать всю эту штуку. Все-таки это сумасшествие!
Рен слегка улыбнулся.
Птица в яйце. Прелестное десятифутовое яйцо, скрывающее уродливую восьмифутовую птицу.
— О боже! Я всегда говорю, зачем стараться, если можно перестараться? — усмехнулся подошедший Баттон. Он стиснул руки перед собой, как восхищенный ребенок. Глаза горели лукавством и ликованием.
Рен свел брови:
— Именно так вы и поступили?
Баттон покачал головой.
— Я пригласил семью миледи, потому что она, похоже, скучала по родным. Я не просил их развлекать гостей, хотя, возможно, стоило понять, что так и будет. Они довольно известны в Лондоне.
— В самом деле? Но чем?
— Своим полным безумием, разумеется.
Разумеется.
Но Рен уже знал это.
Птица затряслась, и улыбка Баттона стала шире.
— Смотрите, что сейчас будет!
Огромные крылья с медными перьями стали подниматься. Рен вскинул брови, против воли проникшись впечатлением. Зрелище действительно было поразительным! Толпа ахала, кто-то кричал «ура!».
Рен неожиданно заметил одного из несносных близнецов, стоявшего за сооружением и собиравшегося потянуть за что-то вроде рычага.
По сигналу брата он резко дернул рычаг. Послышались треск, шипенье и громкое «уф-ф-ф-ф-ф-ф-ф».
Птица была охвачена пламенем.
— О, феникс!
Баттон послал Рену лукавый взгляд.
— Как… хитроумно!
Рен смотрел на горящую птицу и думал о своем прекрасном доме, которым только теперь стал восхищаться.
Неужели он превратится в груду камня и обгоревшего дерева?
Он взглянул на Калли, которая подобралась ближе, наблюдая за представлением.
— Прошу простить…
Не дожидаясь извинений Баттона, он стал пробираться к жене.
Но не успел. Птица снова застонала, задрожала и начала вращаться в сторону, противоположную яичной скорлупе.
