Глава 22

Сад уже накрыли темно-фиолетовые сумерки. Переступив через обломки садовой стены, Коннор вышел на недавно расчищенную тропинку и легко различил среди деревьев сияние золотистых волос Софи. Даже в полутьме были отчетливо видны молодые зеленые побеги, пробивавшиеся сквозь землю по обеим сторонам тропинки.

Софи обернулась, и Коннор заметил на ее щеках следы слез. В огромных глазах ее стояла тревога. Киннолл остановился в двух шагах от девушки. Ему отчаянно хотелось прижать Софи к себе и успокоить, но голос рассудка подсказывал, что нужно выждать, дать девушке время прийти в себя. Он знал: Софи хватит стойкости, чтобы вынести и это испытание, и любое другое. Со временем она сама в этом убедится.

– Я не хотел говорить вам пока о Данкриффе, – признался Коннор. – Но вы должны были знать.

Софи кивнула и отвернулась.

– Он жив.

– Я искренне надеюсь, – вздохнул Коннор. – Но мы должны быть готовы ко всему. Я знаю, что это такое, когда теряешь близкого человека. Вам и самой знакомо это чувство. Боль кажется нестерпимой. И это длится долго, мучительно долго. Но однажды настает день, когда вы понимаете, что ноша стала немного легче. Совсем чуть-чуть. А потом боль начинает постепенно отступать. Свинцовая тяжесть спадает, и вы начинаете жить дальше. Вы все еще ощущаете утрату, но она уже не наполняет вас отчаянием. Боль еще живет в вашей душе, но уже не ранит так остро.

Софи снова кивнула и опустила голову.

– Я знаю. Но это… Я не могу этого вынести. – Софи пришлось сделать над собой усилие, чтобы сдержать рыдание.

– Вы не одиноки, Софи. Я чувствую то же, что и вы. Роберт был мне как брат, и мысль о его гибели приводит меня в отчаяние.

Он мягко взял ее за руку. Софи не отшатнулась, но Коннор почувствовал, как она настороженно застыла, напряженная и чужая.

– Тогда расскажите мне, – тихо попросила она, по-прежнему не поднимая головы.

– В ночь, когда Роберта схватили, – начал Коннор, – мы прятались среди холмов, вели наблюдение за военной дорогой, которую прокладывает через долину генерал Уэйд. Роберт хотел заполучить карты, чтобы разгадать планы генерала. Он просил вашу сестру достать их, но она не сумела выполнить его просьбу. Тогда он обратился за помощью ко мне. Мы отправились надело вместе. С нами пошли еще несколько человек. Неудачи в тот день сыпались одна за другой. Ночь выдалась лунной. Драгуны заметили нас, и началось преследование.

И Коннор кратко описал ей все остальное. Как Роберт был ранен и как скрыл от своих спутников серьезность ранения, как Данкрифф отослал всех и вручил другу записку, умоляя его дать обещание жениться на Кэтрин Софии.

Киннолл только не сказал жене, что Роберт сам позвал стражу, не собираясь выклянчивать себе снисхождение. Но друга схватили, и Коннор готовился нести за это ответ.

– Я должен был сдержать слово, – заключил он. – И не мог поступить иначе.

Софи подняла голову. Ее золотистые волосы мерцали в лунном свете, окружая голову сияющим ореолом.

– Мы никогда не знаем, что нам предстоит вынести.

– И все же мы вынесем все, что уготовит нам судьба, – прошептал Коннор. – И еще… я не уверен, что можно верить слухам. Позвольте мне выяснить правду. Возможно, Данкрифф жив.

– Я чувствую, что он жив, – призналась Софи. – Не могу поверить, что его не стало. Мне кажется, я бы уже знала об этом.

– У меня такое же чувство… а может, я просто не желаю принять неизбежное. – Коннор нежно провел рукой по шелковистым волосам девушки. – Мне очень жаль, Софи, – шепнул он.

Софи еще ниже склонила голову.

– Хотела бы я знать…

– Может, колдовской дар подскажет вам правду? – Он легко коснулся сияющего кристалла на груди девушки.

Она вскинула на него удивленные глаза.

– Вы знаете о нем?

– Совсем немного. Честно говоря, я не верю в чары и волшебство, привидения и тому подобное.

– Но здесь водятся привидения, – тихо возразила Софи. – Ночью я слышала их стоны. Это было очень красиво и так таинственно, похоже на звуки скрипки.

Коннор посмотрел на нее долгим, задумчивым взглядом.

– Расскажите мне о волшебстве Данкриффов.

Софи кивнула и обвела глазами погруженный во тьму сад.

– Давным-давно, – начала она, – в пору туманов, один лорд из рода Маккарранов спас фею, вытащив ее из воды. Они полюбили друг друга и поженились. Фея принадлежала к древнему народу. Ее собратья были очень красивы и похожи на людей.

– Да? – ласково отозвался Коннор, любуясь девушкой. Не в силах побороть искушение, он протянул руку и отвел непослушный локон с ее лба. – И что же случилось с этой счастливой парой?

– У них родилось трое сыновей. Каждый унаследовал от матери немного волшебной силы: дар видеть суть вещей, дар исцеления и дар исполнения желаний. Фея научила сыновей, как использовать свою колдовскую силу. И вот однажды ей пришлось вернуться к своему народу. Но она оставила сыновьям золотой кубок, – усыпанный самоцветами. Это была работа эльфов. Когда у кого-то из Маккарранов рождался ребенок с волшебным даром, а это не всегда легко распознать сразу, – отметила Софи, – то наследник фей получал один из магических камней и носил его на шее как талисман.

Коннор взял двумя пальцами кулон и вгляделся в крошечный кристалл.

– И какой же дар унаследовали вы?

– Думаю, дар исполнения желаний. Я обладаю властью над растениями, могу заставить расти цветы, овощи, деревья. Странный дар и не такой уж примечательный по сравнению с настоящим волшебством. Большинство растений выросло бы и само по себе, просто они цветут быстрее, если за ними ухаживаю я. Иногда это случается даже очень быстро, – добавила Софи.

– Это очень ценный дар для леди, которая увлекается садоводством… и которая замужем за фермером Софи робко подняла глаза.

– О, спасибо, – выдохнула она.

Коннор озадаченно наморщил лоб. Неожиданный порыв благодарности со стороны Софи снова привел его в замешательство. Но теперь он уже лучше знал се и понимал. Понимал, что это всего лишь еще одна удивительная черта этой непостижимой женщины, которая с каждым днем становилась ему все ближе и дороже.

– За что? – улыбнулся он.

– Именно вы нашли хоть какой-то смысл в моем волшебном даре. Я никогда не дума та, что от него есть иная польза, кроме выращивания цветов. В моей семье рассказывают чудесные легенды о том, как проявляется волшебный дар Маккарранов. Это целительские способности, ясновидение, наложение чар, даже об исполнении желаний. Я привыкла считать свой дар слабым и несущественным, словно его и нет вовсе. Всегда испытывала неловкость. Мне казалось, что моя колдовская сила выражена не так ярко, как у моих предков, и как-то неправильно.

– Софи, – шепнул Коннор, – иногда я ловил себя на мысли, что вас окружает ореол волшебства и тайны, но не знал, что этому есть объяснение. – Его губы тронула улыбка. – Как вы можете не ценить свой дар? Ведь это для вас цветут сады, распускаются цветы, зреют фрукты…

– Видели бы вы сорняки, – сухо откликнулась Софи. Коннор тихо рассмеялся, обнял ее за талию и притянул к себе.

– Думаю, с сорняками мы справимся.

Софи доверчиво прижалась к нему. Он обнял ее за плечи, нежно и ласково поцеловал, словно ребенка. Ему хотелось утешить ее, облегчить ее боль. Баюкать Софи в своих объятиях, касаться губами ее лба было до того упоительно, что Коннор на мгновение замер, наслаждаясь этим волнующим ощущением близости.

– А как вы впервые узнали о своем даре? – спросил он.

– Родители угадали по глазам. У Маккарранов, отмеченных волшебным даром, всегда очень светлые глаза. Они могут быть зелеными, голубыми или серыми, но всегда большие и немного необычные.

Коннор мягко взял Софи за подбородок и заглянул в ее прекрасные глаза, изменчивые, отливавшие то зеленью морских глубин, то небесной лазурью.

– У вас изумительные глаза, – признался он. – Я сразу заметил их и поразился.

– У моей сестры такие же глаза. – Софи смущенно потупилась. – Неудивительно, что вы ошиблись и приняли меня за нее.

– Я не ошибся, – задумчиво произнес Коннор. – А что это за камень у вас на шее? Похоже, вы с ним не расстаетесь. Это он наделяет вас колдовской властью над растениями?

– Не совсем. – Софи коснулась кристалла. – Согласно преданию, каждый, кто владеет волшебным даром, должен носить один из камней, украшавших магический кубок Данкриффа. Талисман помогает нам раскрыть свой дар, но иногда и сам камень способен сотворить настоящее чудо. – Софи подняла глаза и серьезно посмотрела на Коннора.

– Чудо? – Коннор нахмурился. – А в вашей жизни такое случалось?

Софи покачала головой:

– Я ждала чуда, но так и не дождалась. Возможно, больше и не стоит ждать. Есть одно условие… и цена.

– Продолжайте, – попросил Коннор.

– Чудо – если оно вообще когда-нибудь случится – может произойти лишь однажды… и только во имя любви. Истинной любви, – добавила Софи.

– Это непросто… встретить свою единственную любовь, – прошептал Коннор.

– Так гласит предание.

– А вы не можете помочь своей семье с помощью волшебства? Вы ведь любите своих близких. Можете вызволить из тюрьмы брата? Я верю, что Данкрифф все еще жив.

Софи слабо улыбнулась.

– Волшебство не поможет поддержать семью, хоть я и люблю ее. Каждый камень из кубка Данкриффа обладает своими, особыми свойствами. Мой талисман может лишь одно – принести истинную любовь. – Девушка нежно погладила кристалл. – Я всегда считала, что семья лишь напрасно потратила на меня магическую силу камня. Кейт использует свой талисман гораздо лучше, чем я.

– О, вы прекрасно владеете своей волшебной силой. И не забывайте, мы никогда не знаем, какой сюрприз преподнесет нам жизнь.

Их взгляды встретились. Коннора охватило внезапное волнение. Он вдруг понял, что мог бы выразить словами переполнявшее его чувство. Эти слова, робкие, потаенные, прекрасные, готовы были сорваться с его губ, но Киннолл так и не произнес их.

Чувствуя себя трусом и предателем, он отступил на шаг и скрестил руки на груди.

– Так как же вы используете этот крошечный кристалл? – Он недоверчиво прищурился. – Вы можете взмахнуть им и посадить на шотландский трон Якова Стюарта? Или в мгновение ока превратить эти руины в чудесный замок?

– Это было бы колдовством, но не волшебством. Наш дар позволяет творить естественные чудеса. Такие, как исцеление или провидение будущего. Мы можем создавать прекрасную музыку, поэзию, живопись… очаровывать, и это будет выглядеть естественно. Ну, может, чуть-чуть необычно. Волшебство пронизывает нашу жизнь, если вы понимаете, о чем я.

– Я понимаю, – улыбнулся Кон нор. – Продолжайте.

– Но если тот, кто наделен волшебным даром, искал и нашел подлинную любовь, он сможет творить чудеса. Так говорится в преданиях.

Глядя на Софи, Коннор готов был поверить в магию и волшебство. Ему снова захотелось заговорить о своих чувствах, раскрыть свое сердце, но внезапный страх почему-то останавливал его, – Ваш волшебный дар мог бы сотворить настоящее чудо с садом Глендуна, – нарочито беспечно заметил он, стараясь не допускать опасных мыслей об истинной любви.

«Слишком поспешно, – в смятении твердил он себе. – Слишком безрассудно, слишком неожиданно». Чувство застало Коннора врасплох. Он оказался не готов к нему.

– Я стараюсь из-за всех-сил. – Софи робко улыбнулась. – Как бы я хотела использовать свой дар, чтобы помочь брату и своему клану! Тогда я действительно принесла бы какую-то пользу. Как бы я хотела взмахнуть волшебной палочкой и вернуть вам Киннолл-Хаус, возвратить утраченную семью:

Коннор не отрываясь смотрел на Софи. Она снова коснулась сверкающего кулона.

– Наш волшебный дар не всегда способен изменить ход истории, хотя в прошлом такое случалось. Чаще всего его сила ограничивается… любовью. Талисман помогает найти и сохранить любовь.

– А разве этого не достаточно? – вполголоса проговорил Коннор и оборвал себя, прежде чем успел додумать эту мысль до конца. Любовь… никогда прежде он не размышлял о «ей так много.

– Возможно, – задумчиво произнесла Софи.

– Так вот почему нам дана власть над растениями, – догадался Коннор. – Вы страстно увлечены этим. Вы любите возиться в саду. И волшебная сила поддерживает вас. Как и во всем, во что вы вкладываете свою любовь.

Глаза Софи загадочно блеснули.

– Может быть. – Она улыбнулась, и у Коннора потеплело на сердце. Эта чудесная озорная улыбка была предназначена ему одному.

– Но истинная любовь… встречается так редко, – прошептал он, чувствуя на себе действие колдовских чар. Здесь, в этом заброшенном саду, среди окутанных сумерками деревьев, ему безумно хотелось поцеловать Софи, заговорить с ней о том, что переполняло его душу, но Коннор мучительным усилием заставил себя промолчать.

– И все же она существует, – возразила Софи и отвернулась.

Коннор никогда не верил в магию и волшебство. Ему казалось странным, что кто-то может ждать чуда от любви, но сверкающие глаза Софи, ее голос, проникновенность ее слов ошеломили его, заставили остановиться, задуматься.

Любовь. Коннор знал: ему нечего предложить жене, любовь не для него, он не может себе ее позволить. И все же, невзирая ни на что, любовь сама нашла его. Нашла, не спросив, готов ли он к встрече с ней.

– Я пойду на все ради своей любви, Коннор Макферсон, – тихо сказала Софи. – На все. И мне не нужен никакой волшебный дар, чтобы поступать согласно велению сердца. Спокойной ночи, сэр. – Она поспешно проскользнула мимо Коннора и направилась по тропинке к замку. – Я буду сегодня спать одна, – бросила она на ходу. – Мне нужно о многом подумать.

Софи миновала садовую ограду и пересекла двор, а Коннор продолжал стоять в тени деревьев, провожая глазами стройную фигуру девушки, серебристую в сиянии лунного света. Вытянувшиеся вдоль тропинки цветы, которых не было там еще вчера, цеплялись за подол ее платья.

Глядя ей вслед, Коннор почувствовал, как что-то в нем неуловимо изменилось. На мгновение сердце замерло и забилось снова.

– Софи!

Она собиралась переступить порог кухни, но остановилась и обернулась, услышав оклик Коннора.

– Да?

– Захватите из дома свою накидку и пойдемте со мной.

– Куда? – удивилась Софи.

Коннор тихо свистнул. Тотчас послышался отрывистый лай. Спаниель Тэм покинул свое излюбленное место у теплого кухонного очага, проворно проскользнул в дверь мимо Софи и бросился к хозяину. В следующий миг из кухни вылетели Юна и Скота.

– Пойдемте с нами, – предложил Коннор. – Мы подождем, пока вы сходите за плащом.

Софи склонила голову набок и с любопытством посмотрела на мужа. Интересно, чего он хочет?

– Сейчас не так уж холодно. Я прекрасно обойдусь без плаща.

– Как вам будет угодно. – Коннор взял ее за руку и повел через двор вокруг громадной башни к главным воротам. Не говоря ни слова, он отодвинул засов, толкнул тяжелые створки и приглашающим жестом протянул руку.

Софи с трудом удержалась от смеха.

– Вы хотите, чтобы я ушла?

– Я хочу, чтобы вы отправились со мной на поиски приключений. – В глазах Коннора плясали насмешливые искры. Он снова негромко свистнул. Собаки выскочили в ворота и устремились на лужайку перед замком. Софи вышла из ворот, опираясь на руку Коннора, остановилась и смерила мужа подозрительным взглядом.

– Я не пойду, – решительно заявила она, заметив лукавую усмешку горца. – С меня достаточно приключений. Если вы собираетесь выслеживать разбойников или шпионить за солдатами, вам придется обойтись без меня. Я не желаю шататься по холмам в темноте, отмеряя милю за милей.

– На этот раз нам не придется долго идти. Нужно будет всего лишь взобраться на холм. – Он указал на темные вершины позади замка.

– И что там наверху?

– Звезды над головой. Горный воздух, свежий ветер. Вам нужно выбраться отсюда, девочка моя. Я слишком долго держал вас взаперти. Там наверху очень красиво, вам понравится.

– Что ж… – нерешительно протянула Софи, шагнув в сторону лужайки.

– Но вы должны пообещать мне, что не сбежите, а останетесь со мной.

Софи усмехнулась про себя. С ним она пошла бы куда угодно.

– К чему все это? – спросила она, идя рядом с Коннором. Три собаки с громким лаем бежали впереди.

– Мне нужно было отвести собак на холмы сегодня ночью и на время отлучиться. Я подумал, что вам захочется пройтись. Вы ведь любите 71гнят, правда?

– Не в качестве закуски. Коннор негромко рассмеялся.

– Я взял с собой собак искать лисьи норы. Овцам пришло время ягниться. Теперь мы часто отправляем собак на холмы по ночам, чтобы отпугнуть лисиц от стада и защитить новорожденных ягнят. Обычно это делают Родерик и Падриг, но время от времени наступает и моя очередь.

– Вы охотитесь на лис? О нет! – Софи замедлила шаг. – Я не хочу на это смотреть. – Она подняла глаза на Коннора. – Вы не взяли с собой пистолет?

Киннолл положил руку на кожаный ремень.

– У меня на поясе спрятан кинжал. Я всегда ношу его при себе, но сегодня нам не понадобится оружие. Здесь на холмах одни лишь овцы, горные козы да лисицы. И мы не собираемся охотиться на них. Собаки сделают за нас всю работу.

– Убьют лисиц? Нет! – Софи испуганно отпрянула.

– А вы настоящая неженка, Святая София, – ласково шепнул Коннор, обняв девушку рукой за плечи. – Не волнуйтесь. Собаки всего лишь охраняют стадо. Они громко залают и поднимут такой шум, что ни одна лисица не осмелится приблизиться к ягнятам. Наши собачки – отличные бойцы, верные и преданные. Терьеров у нас в Шотландии называют норными собаками. Они преследуют лис и нередко забираются к ним в норы, чтобы убедиться, что рыжие плутовки не выберутся наружу и не причинят вреда ягнятам или овцам.

– В это время у лис тоже появляются детеныши, – напомнила Софи.

– Да, и они хотят накормить своих малышей. А я хочу защитить своих.

Сердце Софи взволнованно забилось.

– Ягнят? Коннор кивнул:

– Новорожденные ягнята слишком слабы. Это легкая добыча для лисиц. Но лисы – умные животные. Они очень быстро усваивают урок и предпочитают держаться подальше, а если все же решаются напасть, тут за них берутся собаки.

– О! – испуганно вскрикнула Софи.

– У природы свои законы, девочка.

– Я знаю, – кивнула Софи.

Тени удлинились, стали гуще. Софи и Коннор пробирались сквозь бурые заросли вереска. Концы веток уже покрылись молодыми зелеными побегами, заметными при свете дня, но неразличимыми в сумерках. Тихое журчание воды в ручье напоминало приглушенную музыку. Софи подняла голову и увидела си-дуэты трех оленей на гребне отдаленного холма.

Она глубоко вдохнула свежий, душистый воздух. Далеко внизу, в залитой лунным светом долине, блестели озеро и река, отражая ночное небо, а за холмами таяли фиолетовые тени сумерек.

– Сегодняшняя прогулка нисколько не похожа на наше последнее блуждание по холмам. – Софи довольно вздохнула.

Коннор тихонько рассмеялся и обхватил Софи за талию, помогая ей взобраться на косогор. Собаки взяли след и с лаем помчались вперед. Мгновение спустя выпустил девушку из объятий и проворно взбежал на холм вслед за собаками.

Его темные волосы я белые рукава рубашки развевались на ветру, складки пледа разлетались при ходьбе. Софи невольно залюбовалась его стремительной походкой, грациозной и легкой, за ней чувствовалась скрытая сила. На губах девушки показалась слабая улыбка.

Овны разбрелись по всему склону. Софи заметила их и на соседнем холме. Овечьи шкуры светились в темноте молочно-белыми расплывчатыми пятнами. Рядом со взрослыми овнами, грузными и чуть более темными, резвились крохотные кудрявые ягнята г/, белоснежных шубках. Они так забавно прыгали, что Софи не смогла удержаться от смеха. Подняв глаза, девушка увидела Коннора. Он стоял, на гребне холма и провожал глазами собак, мчавшихся вниз по косогору к подножию соседнего холма.

Коннор прав подумала Софи. Ей нужно было прийти сюда в ту чудесную ночь, чтобы увидеть вытянутую чашу долины внизу, сверкающую, как сталь. Увидеть гладь воды и погруженные во мрак холмы, темные и величественные. Бескрайнее небо сияло звездами, а на горизонте таяла бледно-лиловая дымка заката.

Коннор сбежал вниз по склону и скрылся из глаз. Яростный собачий лай отдалился и звучал приглушенно.

Горец предоставил своей пленнице прекрасную возможность скрыться. Софи могла бы сбежать отсюда в любом направлении, и Коннор ни за что не догадался бы, какую тропинку она выбрала.

Но стоило Макферсону исчезнуть с гребня холма, как Софи тотчас почувствовала, что ей его не хватает. Без Коннора все очарование ночи вдруг исчезло.

Прислонившись к огромному валуну на косогоре, Софи задумчиво наблюдала за прелестными ягнятами и взрослыми овцами. Ее переполняло острое и волнующее чувство свободы, незнакомое прежде. Возможно, только сейчас, впервые за много лет, Софи сделала свой выбор.