Глава 22

Люк стоял довольно долго — видимо, оценивал ситуацию. Потом сделал еще один шаг навстречу Ноксу. Перл, следившая за каждым его движением, заметила, что Люк держит правую руку за спиной.

— Думаю, что твой расчет, дорогой дядя, неверен. — Люк казался невозмутимым, но Перл чувствовала, что он ужасно нервничает. — Это за тобой долг. Ты выплатил его лишь наполовину. Признаюсь, я был разочарован, когда ты решил не оспаривать мои притязания.

— Мне не оставили выбора, но я пришел сюда, чтобы оспорить их сейчас. — Нокс посмотрел на Беллоусворта. — Я знал, что не могу поручить столь важное дело такому трусу, как ты.

Люк сделал еще один шаг.

— Странно слышать это слово из уст человека, который использует в качестве щита женщину. И который вдобавок пытался убить женщину и ее ребенка в их собственном доме.

Лицо Нокса исказила злобная гримаса.

— Если тебе дорога вот эта женщина, ты больше не скажешь ни слова.

Перл старалась взглядом показать, что Люку не следует за нее беспокоится, но он, казалось, не замечал ее, он видел лишь своего врага.

— Чего ты добьешься, причинив ей вред? — Люк все так же пристально смотрел на Нокса.

Тут усмехнулся и молча пожал плечами.

— Ведь это я твой враг, а не она, — продолжал Люк. — Я отнял у тебя земли, титул, власть. Тебе надо сделать всего один выстрел, и можешь выстрелить в меня.

Перл почувствовала, как дуло пистолета немного переместилось. Решив, что Нокс намерен стрелять в Люка, Перл неожиданно рванулась в сторону и закричала: — Нет, Люк, не надо!

Громко выругавшись, Нокс оттолкнул ее, и Перл упала. Но она тотчас же подняла голову и увидела, что Нокс целится в Люка. Перл снова закричала. В следующее мгновение Люк отскочил в сторону и выхватил из-за спины пистолет — очевидно, он принадлежал Беллоусворту и Люк поднял его с земли до того, как приблизиться к дяде.

Тут Нокс выстрелил, но промахнулся. Люк тотчас же опустился на одно колено, прицелился и нажал на курок. Однако выстрела не последовало.

— Что за черт? — Люк посмотрел через плечо на Беллоусворта — тот понемногу приходил в себя.

— Я… я его разрядил, — пробормотал маркиз.

Нокс сказал, что ваш пистолет не выстрелит, поэтому после того, что мне рассказала леди Перл, я подумал… Если ни один из нас не выстрелит…

Нокс в ярости отшвырнул теперь уже бесполезное оружие. Люк сделал то же самое, и дядя тут же двинулся ему навстречу; его лицо было искажено гневом, граничившим с безумием.

— Так вы все в сговоре! Но я верну себе то, что мне принадлежит! Я не позволю одурачить меня!

Перл повернулась к лорду Маркусу и лорду Рибблто-ну, но те, казалось, окаменели.

— Сделайте же что-нибудь! — закричала она. — Вы должны это остановить!

Секунданты бросились к противникам и стали между ними. Но тут Люк проговорил:

— Нет, не мешайте нам. Я должен свети с ним счеты.

— С помощью кулаков?! — ужаснулась Перл. К тому же она сомневалась, что Нокс будет драться честно.

Люк даже не посмотрел в ее сторону.

— Разве вы не сказали, что пришли сюда, чтобы свести со мной счеты? — продолжал он, глядя на Нокса.

Тот кивнул.

— Да, я так сказал. Назови свое оружие, племянничек. Перл показалось, что Люк только этого и ждал.

— Поскольку пистолеты оказались совершенно непригодными, я предлагаю шпаги. — Он кивнул лорду Маркусу, и тот принес длинный деревянный футляр. — По какой-то необъяснимой причине я решил привезти с собой шпаги. Удачно получилось, не так ли, дядюшка?

Люк взял у Маркуса футляр и вынул из него две старинные шпаги.

— О, замечательно! — усмехнулся Нокс. Я всегда придерживался традиций, поэтому ты и нашел эти шпаги в Хардвик-Холле. Жаль, что ваше поколение плохо владеет шпагами.

Нокс взял одну из шпаг и, взмахнув ею, сделал несколько выпадов.

Люк с улыбкой достал из футляра вторую шпагу.

— Я очень рад, дядюшка, что мы будем драться именно этими шпагами. Возможно, они принадлежали моему отцу.

Перл следила за приготовлениями со все возрастающей тревогой. Она уже жалела, что вмешалась. Лучше бы уж кулачный бой, чем это!

— Люк, пожалуйста! — Она еще пыталась его остановить.

— Прости меня, Перл, но я должен это сделать. Так или иначе, но надо покончить с прошлым.

Лорд Маркус закрыл футляр и отошел в сторону. По его знаку дуэлянты отсалютовали друг другу шпагами, и бой начался. Никто из присутствовавших не сомневался, что он закончится смертью одного из противников.

Они медленно сближались, словно изучая друг друга.

— Даже если вы одержите надо мной победу, дядя, вы не вернете себе титул. — Люк делал обманные движения то влево, то вправо, наблюдая за реакцией Нокса. — Герцогу Оукширу известно все о ваших преступлениях, как и принцу-регенту. Если позволить вам остаться безнаказанным, это может вдохновить и других младших братьев.

Нокс сначала защищался, а потом сделал низкий выпад. Это был запрещенный прием, но Люк с легкостью его парировал.

— Если я не выиграю от этой победы, то и ты тоже. Воровство — не самый лучший пример для молодых. Что скажешь, Святой?

Нокс, очевидно, хотел этим обвинением разозлить Люка — чтобы тот допустил ошибку, но Люк его разочаровал. Выждав момент, он нанес удар, заставив Нокса отступить.

— Кто из нас больше виноват? — усмехнулся Люк. — Вор или убийца, по вине которого вор стал вором? — Он пристально наблюдал за противником и вовремя отбил очередной выпад.

— Значит, ты признаешь свою вину? — спросил Нокс, чуть отступив.

Люк отрицательно покачал головой:

— Я ничего не признаю. — Двигаясь по кругу, он делал обманные выпады, явно нервировавшие Нокса. — Однако не пристало человеку, хладнокровно убившему своего брата и оставившему его жену и ребенка погибать в огне, вдруг проявлять интерес к тому, как этому ребенку удалось выжить.

— К черту брата… — Нокс уже тяжело дышал, и пот градом катился по его лицу. Он попытался сделать еще один выпад, на этот раз целясь Люку в горло.

Люк без труда отбил выпад Нокса.

— Дядюшка, вам так хочется меня ранить? — спросил он с улыбкой.

— Я тебя не только раню! — Нокс отступил на шаг, а потом в бешенстве бросился на племянника. — Я трудился больше двадцати лет, чтобы сделать имя Хардвиков и их богатство таким, какими они стали теперь. И я не позволю выскочке и вору все разрушить! Ты недостоин титула!

С этими словами Нокс направил острие шпаги прямо в грудь Люка; он был полон решимости убить человека, унизившего его. Но Люк ловко уклонился от удара и в следующее мгновение проткнул шпагой грудь противника.

Нокс громко вскрикнул и, взглянув на расплывавшееся у него на груди кровавое пятно, упал на колени.

— Будьте вы прокляты, ты и твой отец… — прохрипел он, с ненавистью глядя на племянника.

Люк с невозмутимым видом вытащил шпагу из груди противника и проговорил:

— Ты сам себя проклял. Наконец-то мои отец и мать отомщены. Может, я и не достоин титула, но я буду защищать честь Хардвиков, пока жив. — Эти его слова прозвучали как клятва.

В это мгновение Нокс закрыл глаза и рухнул на землю. К нему тотчас же подбежал доктор. Люк отошел в сторону, и Маркус протянул ему носовой платок, чтобы он вытер пот с лица и кровь со шпаги. Потом Люк повернулся к Перл; она стояла, схватившись обеими руками за горло, и ему показалось, что она вот-вот лишится чувств.

— Он мертв, милорд, — сообщил доктор.

— Это правда? — Маркус посмотрел сначала на Нокса, потом на Люка. — Это правда, что он убил твоего отца?

— Да, правда. И как ты слышал, он так и не раскаялся. Маркус, однако, ничего не сказал по поводу обвинений Нокса в адрес Люка. И тот был этому рад.

— Полагаю, надо об этом сообщить, — пробормотал Люк. Теперь, когда все закончилось, на него вдруг навалилась ужасная усталость — он едва стоял на ногах.

Перл подбежала к нему и, поддерживая, проговорила:

— Мы поедем к моему отцу, и он скажет, какие шаги следует предпринять.

Никто не возражал. Поэтому, оставив труп Нокса на попечение доктора, Перл, Люк и Маркус направились к лошадям. Рибблтону же предстояло позаботиться о маркизе.

— Ты сможешь ехать? — спросила Перл, с беспокойством глядя на Люка.

Он утвердительно кивнул.

— Я ведь не ранен. Хотя признаюсь, утро было не из приятных.

Но утро еще не закончилось: им предстояло беседовать с герцогом.

Перл вдруг улыбнулась, и Люк почувствовал, что к нему возвращаются силы.

— Что ж, поехали. — Он тоже улыбнулся.

По дороге в Оукшир-Хаус Перл то и дело поглядывала на Люка. Конечно, он и раньше дрался на дуэлях, но ведь сейчас он убил собственного дядю, и это не могло не сказаться на нем. Перл заметила, какое выражение появилось на его лице, когда доктор объявил, что Нокс мертв. Впрочем, теперь уже Люк овладел собой и довольно уверенно держался в седле, так что, наверное, не следовало за него беспокоиться.

К радости Перл, герцог оказался дома. Накануне он вернулся очень поздно, и у нее не было возможности поговорить с ним. Разговор предстоял долгий и не очень приятный, а для отца — совершенно неожиданный, и оставалось лишь надеяться, что он не слишком его огорчит.

— Ну, в чем же дело? — спросил герцог, присоединяясь к ним в библиотеке. — Апвуд дал мне понять, что у вас что-то стряслось. Так что же именно?

— Видишь ли, отец, — начала Перл, но Люк жестом остановил ее.

— Ваша светлость, я только что убил человека, прежде выдававшего себя за лорда Хардвика, Убил своего дядю.

Казалось, его голос был лишен каких-либо эмоций, но чуткое ухо Перл все же уловило в нем горечь.

— Вот как?! Вы признаетесь в убийстве?

Перл вскочила со стула, но Люк снова ее остановил.

— Мы дрались на дуэли, ваша светлость. Хотя ее начало было несколько необычным, она происходила при свидетелях. Не знаю, оправдывают ли меня обстоятельства, — я оставляю все на ваш суд. Или на суд закона.

Герцог взглянул на лорда Маркуса.

— Вы были его секундантом?

— Да, ваша светлость. И я могу подтвердить: Нокс не оставил лорду Хардвику выбора. Он покушался на убийство — угрожал вашей дочери, леди Перл. Лорд Хардвик действовал из благородных побуждений, он защищал ее и себя.

— Это правда? — Герцог с беспокойством посмотрел на дочь. — Нокс и тебя в это впутал?

— Да, отец. — Она вспомнила, как Нокс прижимал к ее ребрам дуло пистолета, и невольно вздрогнула. — Мистер Нокс угрожал мне, и он хотел убить лорда Хардвика. А лорд Хардвик предложил ему драться на шпагах и… — Перл умолкла и взглянула на Люка.

— Похоже, я должен вас благодарить, мой мальчик, — проговорил герцог. — Вы не только избавили Англию от опасного преступника, но и спасли самое дорогое, что у меня есть, — мою дочь. Благодарю вас, лорд Хардвик. Я сделаю для вас все, что в моих силах.

— Все, ваша светлость?

— Я же сказал… А чего именно вы просите?

— Согласия на брак с вашей дочерью, — ответил Люк не колеблясь.

Герцог с удивлением посмотрел на Перл, потом на Люка.

— Полагаю, с ней вы это уже обсуждали?

Перл была поражена не менее герцога. Но она все же стала рядом с Люком и взяла его за руку.

— Да, отец. Это и мое желание.

— Не отрицаю, что уже какое-то время я стал замечать, что вы симпатизируете друг другу. Но как же Беллоусворт?

— Маркиз отказался от притязаний на мою руку, — сказала Перл. — Он все знает, отец. Конечно, расторжение помолвки вызовет кривотолки, поскольку сообщение о ней было опубликовано в газетах, но…

— Какое все это имеет значение? — отмахнулся герцог. — Ведь на кон поставлено твое счастье, моя дорогая. Я только хочу знать: ты этого действительно желаешь?

— Да, отец! — воскликнула Перл и крепко сжала руку Люка. Он ответил на ее пожатие, и этот жест вселил в нее уверенность в будущем.

— Тогда постараемся как можно быстрее разрешить и другую проблему. А потом уже займемся более веселыми делами. Кто еще был свидетелем дуэли?

— Кроме лорда Маркуса и леди Перл, был еще доктор, мистер Картер. А также лорд Беллоусворт и его секундант лорд Рибблтон.

— Хорошая подобралась компания, — улыбнулся герцог. — Расскажите мне все по порядку, с самого начала, а потом мы позовем остальных, чтобы они подтвердили ваш рассказ. Если они смогут это сделать, я не вижу надобности в том, чтобы передавать дело в суд.

Люк с Перл сели, и Люк начал подробно обо всем рассказывать. Он лишь умолчал об истинных причинах своей дуэли с Беллоусвортом и сказал, что в споре с ним эмоции взяли верх над рассудком.

К концу дня все было решено. Беллоусворт, получивший лишь незначительную царапину, формально отказался от помолвки с Перл и полностью подтвердил рассказ лорда Хардвика — так же как и все остальные свидетели дуэли. Герцог все записал и в заключение высказал мнение, что дело можно считать закрытым.

Уже под вечер, когда Люк собирался уходить, Перл вдруг взяла его за руку и повела в сад — ей хотелось сказать ему несколько слов наедине.

— Обстановка подходящая, — проговорил Люк, поглядывая на распустившиеся розы. Посмотрев ей в глаза, он добавил: — Что ж, любовь моя, если не считать формальностей, похоже, что наше будущее определено. Но если у тебя есть какие-то сомнения, сейчас самое время их высказать.

— У меня нет никаких сомнений. Ведь ты женишься на мне не потому, что хочешь купить мое молчание? — добавила она с улыбкой. — Видишь ли, Люк, считается, что женщины болтливы, а из женщин только мне одной известно, что ты и есть пресловутый Святой, наводивший ужас на все светское общество. Так что же? — Перл взглянула на него вопросительно.

Люк рассмеялся и проговорил:

— Дорогая, я прекрасно знаю, что ты во мне не сомневаешься. Хочешь, я во всем признаюсь твоему отцу? — спросил он неожиданно.

— Нет, нет! — воскликнула она в испуге. Не заботясь о том, что ведет себя дерзко, Перл положила руки ему на плечи и подставила губы для поцелуя. — Я всегда старалась быть самостоятельной, Люк. Но я хочу, чтобы ты понял: я сумею измениться. Во всяком случае, попытаюсь.

Люк наклонился и поцеловал ее. Затем с улыбкой сказал:

— Дорогая, даже не пытайся измениться, умоляю. Ты нравишься мне именно такой.

Она внимательно посмотрела на него.

— Неужели, Люк? А я только что собиралась сказать то же самое о тебе.

— У нас с тобой общие цели, именно поэтому все у нас будет хорошо. Ты согласна?

— Да. И в данный момент моя цель — как можно быстрее выйти за тебя зэмуж. Чтобы мы смогли… без помех преследовать и другие цели. Ты ведь не против?

Он ответил ей еще одним поцелуем, и этот ответ был красноречивее любых слов.

Прошло три недели с того дня, как Люк и Перл обменялись клятвами в увитой плющом часовне в Оукшире — в день ее совершеннолетия. Люк сам настоял на этой дате — с тем чтобы Перл сохранила за собой свои наследственные владения. Герцога удивила его вторая просьба, но он тем не менее охотно согласился.

Из церкви они шли по дорожке, усыпанной лепестками роз, при этом Люк держал у сердца ее руку в белой кружевной перчатке. У церкви молодых супругов ждала украшенная цветами и зеленью карета, которая должна была доставить их в огромный особняк, где был приготовлен торжественный завтрак. Прежде чем забраться в карету, они поблагодарили лорда Маркуса, а также герцога и герцогиню.

— Спасибо тебе за все, папа. — Перл поцеловала отца в щеку. Потом она повернулась к герцогине, чтобы и ее поцеловать. — И вам спасибо… мама.

Герцогиня от удивления захлопала ресницами, но все же улыбнулась.

— Я всегда старалась, чтобы тебе было хорошо, Перл. Хотя и знаю, что у нас бывали разногласия. Надеюсь, теперь мы наконец-то станем подругами.

— И я надеюсь, — совершенно искренне ответила Перл, хотя очень сомневалась, что подобное возможно.

Люк наклонился и подхватил на руки стоявшего рядом с герцогиней маленького мальчика.

— А ты, Эдвард, еще не задумывался о наследниках? Не успеешь оглянуться, как тебе тоже придется выбирать себе жену.

Мальчик хихикнул. Взглянув на мать, проговорил:

— Мама говорит, что меня следует называть лордом Морхейвеном, но вы можете называть меня Эдвардом. Мы ведь теперь… братья, не так ли?

Перед тем как опустить мальчика на землю, Люк взъерошил ему волосы.

— Конечно, Эдвард. Я всегда мечтал иметь брата. Думаю, мы сможем весело проводить время вместе.

Наконец Люк усадил Перл в карету. Как только дверца закрылась, а колеса кареты зашуршали по гравию, Люк обернулся к своей молодой жене.

— Теперь, когда уже никто тебя у меня не отнимет, я должен тебе кое-что сказать, — начал он довольно торжественно, так что Перл даже немного испугалась.

— Еще секреты? Я думала, мы с ними покончили.

— Этот будет последним, обещаю.

Он вытащил из внутреннего кармана документ, дающий Перл полные права на Фэрборн. Люк отказывался от обычных прав мужа на собственность жены и передавал ей право управлять и распоряжаться поместьем по собственному усмотрению.

Перл прочла документ и взглянула на Люка глазами, полными слез.

— Какой замечательный свадебный подарок! Он рассмеялся и проговорил:

— Видишь ли, я рассудил: если тебе придется управлять поместьем, у тебя не будет искушения управлять мной.

— У меня тоже есть для тебя подарок.

Она достала из сумочки пачку визитных карточек со странным рисунком — цифрой «семь», окруженной ореолом. Люк сразу же понял его значение.

— Я сама все нарисовала, — объяснила Перл. — И если ты намерен продолжать свою деятельность в качестве Святого, то я уверена: ты будешь оставлять именно эти визитки.

Люк снова засмеялся и крепко обнял жену. Он прекрасно понял: под видом шутки она решилась на огромную жертву. И он был рад, что такая жертва от нее не потребуется.

— Нет, дорогая, тебе не следует волноваться. С воровством покончено. Конечно же, мы будем помогать обездоленным, но найдем для этого другие способы. И все-таки спасибо за подарок. А еще больше — за то, что за ним стоит.

Люк положил визитки в карман. Он решил, что позже незаметно сунет часть из них Маркусу. Как знать — может, друг найдет им применение?

Перл же вдруг задумалась.

— Возможно, я буду скучать по моему честному вору. Он внес такое разнообразие в мою скучную жизнь…

— Дорогая, поверь, тебе не придется скучать. — Он снял перчатку и провел ладонью по ее щеке. — Сегодня ночью я тебе это докажу.

Взгляд ее фиалковых глаз затуманился.

— Скорее бы она наступила.

К восторгу бежавших рядом с каретой зевак, он обнял ее. Она с готовностью ответила на его поцелуй, и к тому моменту, когда карета остановилась перед домом, оба уже сгорали от страсти.

— Считаю это задатком, — сказала Перл. И тут же с улыбкой добавила: — Но я ожидаю полной оплаты ночью.

— Не беспокойтесь, миледи, — проговорил Люк, с восхищением глядя на женщину, которую любил всей душой. — Клянусь честью вора.