Глава 18
На следующее утро Люк подъехал к воротам Гайд-парка еще до шести утра — вместе с молочницами, которые пасли тут своих коз. Разумеется, он прекрасно понимал, что Перл не появится здесь так рано — если вообще появится, — но ему не терпелось увидеться с ней, и он не мог оставаться дома.
Чтобы с пользой провести время ожидания, Люк пустил Звезду легким галопом по боковой дорожке, потом перешел на рысь. Кобыла слушалась его хорошо, но он знал, что держится в седле не слишком уверенно. Беллоусворт наверняка был более искусным наездником, и все же трудно было представить, что Перл любит маркиза.
Повернув обратно, Люк снова пустил лошадь галопом, но вдруг из-под ее копыт вспорхнула стайка перепелок, и кобыла, испугавшись, едва не сбросила наездника. К счастью, он вовремя натянул поводья и остановил Звезду. Потом Люк похлопал ее по холке, чтобы успокоилась.
— Неплохо! — раздался голос Перл. Обернувшись, Люк увидел, что она приближается к нему на изящной гнедой кобылке. — Либо вы делаете успехи, либо вы вовсе не так неопытны, как говорите.
В это утро она выглядела просто божественно. На ней был темно-красный костюм для верховой езды, а из-под высокой шляпы того же цвета спускались на плечи золотистые локоны. Ее сопровождал грум, ехавший на почтительном расстоянии.
— Хетти не хотела отпускать меня одну, но Джону можно доверять, — с улыбкой сказала Перл.
Люк тоже улыбнулся.
— Я счастлив, что ты приехала. Я боялся, что ты передумаешь.
— Так и было, — кивнула она. — Я почти уговорила себя не ехать, но потом решила, что прогулка пойдет мне на пользу. — Она выразительно взглянула на него, словно давая понять, что других объяснений не будет.
Люк покосился на грума, потом снова взглянул на Перл.
— Что ж, поехали?
В ответ она дернула поводья, и ее кобылка поскакала легким галопом. Люк немного помедлил, любуясь ею. У поворота, когда он ее догнал, она остановилась.
— Куда теперь?
Оглянувшись, Люк увидел, что грум не последовал за ними — его фигура маячила в самом конце дорожки.
— Может быть, вернемся, а потом — снова до поворота? Я хочу, чтобы ты сказала, правильно ли я держусь в седле.
— Согласна. Поезжай первый, а я за тобой.
Люк поехал вперед. Он чувствовал на себе взгляд Перл и ужасно нервничал: ему казалось, что он на редкость неуклюжий наездник. Доехав до грума, Люк повернул обратно, Перл же следовала по-прежнему за ним. У поворота он снова остановился и спросил:
— Ну, как?
— Держишься ты неплохо, только немного напряженно. И не надо так сильно натягивать поводья. А в остальном это дело практики, — добавила она, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Спасибо за советы, Перл. — Он вдруг пристально посмотрел на нее и спросил: — Неужели ты действительно собираешься выйти замуж за Беллоусворта?
Она на несколько секунд закрыла глаза — словно его слова причинили ей боль.
— Все не так просто, как тебе кажется, Люк. Приготовления к свадьбе уже начались… И если я сейчас расторгну помолвку, то будет ужасный скандал. А моя мачеха…
— Будь она проклята! Что же касается скандала… Я считал, что это именно то, что тебе надо. Ведь ты хотела сорвать планы мачехи, не так ли?
Перл смотрела на свои руки, обтянутые лайковыми перчатками. Люк видел, что она колеблется.
— Да, я именно этого хотела. Но потом подумала о том, что в обществе начнут шушукаться за моей спиной, что меня будут презирать… Не говоря уже о том, что я потеряю уважение и любовь своего отца. В данный момент… я не уверена, что решусь расторгнуть помолвку.
— И об этом свидетельствует твое присутствие здесь. — Люк усмехнулся и внимательно посмотрел на нее. — Перл, ты же не хочешь выходить за маркиза.
— Конечно, не хочу. Теперь я начинаю понимать: никакая цена не будет слишком высокой за то, чтобы избежать брака с Беллоусвортом и не провести всю жизнь с ним… и его матерью. — Внезапно она улыбнулась. — Я думала, что с ним легко будет управиться… Но вырвать поводья из рук его матери мне вряд ли удастся.
— Да и не стоит. — Люк понял, как должен действовать. — Не отчаивайся, дорогая. Тебе не придется жертвовать собой. А его мать… Мне кажется, она будет в восторге. Похоже, эта леди не из тех, кто любит делиться…
— Что ты задумал?
— Давай встретимся здесь завтра, и я все тебе объясню. — Он улыбнулся и подмигнул ей. — Проедемся еще раз?
Не дожидаясь ответа, Люк пустил лошадь галопом. Перл тотчас же последовала за ним, и к груму они подъехали вместе.
— Значит, до завтра. — Перл улыбнулась, и Люк подумал о том, что давно уже не видел ее такой счастливой.
— О, я увижу вас еще до того, миледи, не сомневайтесь. Он рассмеялся, и Перл взглянула на него с удивлением.
Но Люк не стал ничего объяснять. Коротко кивнув, он снова пустил лошадь галопом. Затем, проехав еще по двум дорожкам, повернул в сторону дома — предстояло продумать план кампании.
Перл вернулась в Оукшир-Хаус в прекрасном расположении духа. Увидев ее, Хетти заметила:
— Прогулка, кажется, пошла вам на пользу, миледи.
— Похоже, что так, — с улыбкой ответила Перл. — Мне очень не хватало таких прогулок. Герцогиня спрашивала обо мне?
— Они с герцогом еще не выходили, — ответила горничная. — Давайте я вас причешу.
Она помогла хозяйке снять костюм для верховой езды, и та в одной сорочке села за туалетный столик. Взяв щетку на длинной серебряной ручке, Хетти принялась причесывать ее. Перл же стала вспоминать о встрече с Люком.
Он обещал что-то придумать, но что именно? Действительно, как расторгнуть помолвку? Как избежать скандала? В конце концов Перл решила, что надо довериться Люку — только в этом случае она будет счастлива.
— Думаю, вам следует чаще ездить верхом, миледи. — Хетти положила на столик щетку и взяла платье, которое она приготовила для Перл. — Ваши глаза опять блестят.
Перл улыбнулась своему отражению в зеркале.
— Да, я постараюсь, чтобы такие прогулки вошли в привычку. — «И завтра непременно увижусь с Люком», — добавила она мысленно.
За завтраком Перл то и дело улыбалась, хотя мачеха говорила о приготовлениях к свадьбе. Герцог же, извинившись, вскоре поднялся из-за стола и удалился, сославшись на неотложные дела в парламенте.
Покончив с завтраком, Перл с Обелией перешли в гостиную, и почти тотчас же заявился лорд Беллоусворт — в последние дни он каждое утро навещал свою невесту.
— Сегодня ноги у матушки гораздо лучше, — сказал маркиз вместо приветствия. — Вы ведь за нее беспокоились, не так ли?
— Да-да, конечно, — закивала Перл. — Надеюсь, что прогулка все же не была для нее слишком утомительной.
— Я тоже очень надеюсь… Хотя матушка прямо об этом не говорила, я… я уверен, что она была рада познакомиться с вами.
— И я была рада познакомиться… — пробормотала Перл; в этот момент она думала совсем о другом.
— Как приятно, что вы поладили! — воскликнула Обелия. — Не правда ли, милорд?
— Да, миледи. Особенно потому, что мама будет жить с нами — я обещал ей. Она уже было собралась перебраться в другой дом, но я и слышать об этом не хотел. Там почти все окна выходят на восток, а утреннее солнце всегда вызывает у мамы головную боль. Я знаю, что леди Перл не будет против. Ведь всем известно, что у нее обостренное чувство сострадания…
Перл заставила себя улыбнуться, но это было не так-то просто — новость повергла ее в уныние. Неужели ей придется жить в одном доме с леди Беллоусворт? Неужели придется каждый день выслушивать ее жалобы? Уж лучше самый ужасный скандал, чем такая жизнь! Что ж, остается надеяться, что Люк избавит ее от всего этого…
Однако Перл чувствовала, что должна самоутвердиться — на случай, если план Люка провалится. Взглянув на жениха, она проговорила:
— Я, естественно, не хочу, чтобы ваша мать сразу же покинула дом, в котором прожила столько лет и к которому привыкла, милорд. Но мне часто приходилось слышать, что две хозяйки в доме — не самая идеальная ситуация.
Обелия фыркнула и пожала плечами — она прекрасно поняла намек. Маркиз же нахмурился и сказал:
— Видите ли, дорогая…
Но тут дверь распахнулась, и в гостиную вошел Апвуд с букетом весенних цветов — такого огромного Перл еще никогда не видела.
— Для леди Перл, — сообщил дворецкий. Он вопросительно взглянул на герцогиню. — Миледи, куда поставить цветы?
— Чудесный букет! — воскликнула Обелия. — Поставьте вон на тот стол, Апвуд.
Немного помедлив, Перл подошла к столу и вытащила из букета визитку.
— Прочти вслух, дорогая, — сказала Обелия. — Интересно, от кого это? — Она с заговорщическим видом посмотрела на Беллоусворта. — Ну, читай же…
— Для леди Перл. С неувядающим восхищением от Люка, лорда Хардвика.
Герцогиня тут же нахмурилась.
— Какая бестактность! Даже если он новичок в свете, все равно он должен понимать, что это неприлично.
Маркиз скроил гримасу.
— Полагаю, миледи, он мало заботится о приличиях. Осторожно засунув визитку обратно в букет, Перл едва заметно улыбнулась. Она не сомневалась, что Люк приурочил посылку букета ко времени визита Беллоусворта. Однако одних цветов вряд ли будет достаточно для того, чтобы избавить ее от маркиза.
Тут в гостиной снова появился дворецкий.
— Лорд Хардвик! — провозгласил он в тот момент, когда Перл повернулась к мачехе и жениху.
Люк вошел и отвесил дамам поклон.
— Доброе утро, ваша светлость. Доброе утро, леди Перл. Я вижу, что мой маленький презент уже прибыл.
Нисколько не смущаясь, Люк подошел к Перл и поднес к губам ее руку.
— Вы, как всегда, прелестны, миледи, Перл покосилась на Обелию и Беллоусворта и с трудом удержалась от улыбки.
— Вы не присядете, милорд? — сказала она, снова взглянув на Люка.
Тот кивнул и уселся на стул рядом с Беллоусвортом — на этом месте только что сидела Перл. Маркиз поморщился, однако промолчал. Перл же, сделав вид, что ничего не заметила, села рядом с Люком.
— Надеюсь, ваша матушка оправилась после вчерашней прогулки, милорд? — обратился Люк к Беллоусворту.
— Я… э-э… Да-да, благодарю вас. — Невинный вопрос застал маркиза врасплох. — Полагаю, через день-два она будет совсем здорова.
— Как вы находите Хардвик-Холл, милорд? — В беседу вступила герцогиня. — Вы многое будете менять?
— Я уже поменял кое-что, ваша светлость. Нет необходимости говорить, что я не привык к такому огромному дому. Но думаю, что со временем я сумею обжиться и все там устрою… Я как раз намеревался просить у леди Перл совета…
— Неужели? — Герцогиня нахмурилась. — Вряд ли это уместно, поскольку она выходит замуж за лорда Беллоусворта.
— Вот как? — Люк изобразил удивление. — Что ж, полагаю, у леди Перл безупречный вкус. Думаю, что ей можно доверить переустройство моего особняка.
— Послушайте, Хардвик… — Беллоусворт залился краской.
Перл поняла, что пора вмешаться.
— Ваше доверие делает мне честь, лорд Хардвик, и я буду рада помочь… Я могу дать вам адреса самых лучших декораторов.
— Очевидно, пока мне придется довольствоваться только этим… — как бы в задумчивости пробормотал Люк и развел руками, что выглядело весьма комично. — А если у меня все же возникнут вопросы?.. Может, вы поможете мне и ответите на них?
— Разумеется, — кивнула Перл; она наслаждалась ситуацией. — Мне льстит, что вы так высоко цените мое мнение, милорд.
Герцогиня попыталась перевести разговор на другие темы.
— Лорд Беллоусворт, как вы считаете, хорошая погода продержится до вечера, когда мы поедем в Воксхолл?
— Думаю, да, ваша светлость, — ответил маркиз. — Скоро июнь, и вероятность дождя уменьшается с каждым днем. Но если он все же начнется, то мы всегда сможем изменить наши планы.
— Воксхолл?! — воскликнул Люк. — Именно там я и намеревался провести сегодняшний вечер! — Он с улыбкой посмотрел сначала на Беллоусворта, а потом на Перл и ее мачеху. — Я еще никогда там не был.
— Наша карета рассчитана на четверых, — отрезала герцогиня.
Люк взглянул на нее с удивлением.
— Я и не думал навязывать вам — вашему семейному выезду — свое присутствие, ваша светлость. Но может быть, мне повезет и я встречу вас там. — Он едва заметно подмигнул Перл, и у нее перехватило дыхание от его дерзости.
Минуту спустя Люк стал прощаться, очевидно, решив, что для начала сделал достаточно.
— Благодарю за гостеприимство, миледи, — проговорил Люк с улыбкой. — У меня в Лондоне пока очень мало друзей, так что, боюсь, я иногда становлюсь слишком навязчив.
— Что вы, лорд Хардвик… — ответила герцогиня. — К тому же я уверена, что круг ваших знакомых скоро расширится.
— Вы так добры, ваша светлость. Беллоусворт, вы пришли раньше меня, так что, наверное, тоже уходите. Я был бы вам очень признателен, если бы вы дали мне несколько советов относительно упряжных лошадей. Я собираюсь купить несколько карет.
Маркиз поднялся с явной неохотой. Попрощавшись с герцогиней и Перл, он вышел из гостиной и вслед за Люком направился к парадной двери. Перл слышала, как Люк, выходя из дома, спрашивал маркиза, какие экипажи в моде в нынешнем сезоне.
Тут Обелия резко повернулась к ней и проговорила:
— Не смей поощрять лорда Хардвика, Перл! Я этого не потерплю! Он, возможно, и не знаком с правилами хорошего тона, но ты получила другое воспитание.
— Вы полагаете, что я его поощряю? Герцогиня кивнула.
— Разумеется, у тебя была возможность выйти за него замуж, но ты выбрала Беллоусворта. Теперь тебе придется выполнить свои обязательства. Лорд Хардвик, возможно, и богаче, но у него нет того влияния, которым пользуется лорд Беллоусворт, и он ниже его по положению.
Перл рассмеялась.
— Неужели вы действительно думаете, что для меня это имеет значение?
Глаза герцогини сверкнули.
— Перл, я не позволю, чтобы из меня сделали посмешище! Никто не должен думать, что я плохо тебя воспитала.
— А неделю назад вы были готовы разоблачить меня. Разве эффект не был бы тем же самым?
Обелия поджала губы.
— Я знала, что до этого не дойдет. Если бы ты хотела выйти замуж за Хардвика, все обошлось бы без скандала.
— Значит, вы блефовали? — Перл не на шутку рассердилась. — Вы, можно сказать, одурачили меня. Вы обманом заставили меня согласиться на этот брак.
— Ты сама выбрала Беллоусворта. Если ты помнишь, я с самого начала предложила тебе выйти за Хардвика.
— Вы хотели заставить его жениться. Неплохое начало для счастливого брака, не так ли?
— Мужчин всегда надо подталкивать. — Обелия пожала плечами. — Или хитростью, или открыто — не имеет значения. Но сейчас ты уже связана обязательствами. Если ты постараешься, то сможешь быть так же счастлива с Беллоусвортом, как с любым другим мужчиной, уверяю тебя. А расторгнуть помолвку тебе не позволят. Так что запомни мои слова и веди себя соответствующим образом.
Пытаясь успокоиться, Перл сделала глубокий вдох. Но злилась она в первую очередь на себя. Теперь ей стало ясно: если бы она поговорила с Люком до того, как принять роковое решение, помолвки можно было бы избежать.
— Что ж, прекрасно. Я не стану расторгать помолвку. Но если этого по какой-либо причине захочет Беллоусворт, то я не буду его разубеждать.
Мачеха все поняла, и во взгляде ее промелькнуло беспокойство.
— Ты прекрасно знаешь, что он это сделает только в том случае, если ты грубо нарушишь приличия. Я не думаю, что тебя так мало волнует скандал. Или ты хочешь стать изгоем?
— Поверьте, мне нет никакого дела до того…
— Знаю, Перл, — перебила герцогиня. — И все же обещай, что не опозоришь своего отца. — Это был умный ход — Обелия ударила по самому уязвимому месту.
Немного помолчав, Перл сказала:
— Я постараюсь устроить все наилучшим образом. Но обещаю при этом принять во внимание его чувства и его положение.
— Значит, ты не будешь затевать скандал? — спросила мачеха.
— Специально — не буду. — Но Перл знала: если потребуется, она пойдет и на скандал.
Обелия посмотрела на нее с подозрением, затем кивнула.
— Уж будь добра, постарайся. Твой отец кажется довольно здоровым человеком, но он уже не так молод. Неизвестно, как на нем все это может отразиться.
Это был явный шантаж, но на Перл он не подействовал.
— Мой отец так же дорог мне, как и вам. Не бойтесь, я никогда намеренно не причиню ему боль.
Тут Перл встала и вышла из комнаты. Она твердо решила, что поступит так, как считает нужным, что бы ни предпринимала герцогиня.
Люк слукавил, когда сказал герцогине Оукшир, что никогда раньше не бывал в Воксхолле. На самом же деле, еще будучи мальчишкой, он не раз укрывался в самых дальних и плохо освещенных аллеях парка, когда выходил на свой воровской промысел.
Прибыв в Воксхолл на закате дня, Люк купил входной билет и направился к главным воротам. Миновав их, невольно улыбнулся — когда-то он перелезал через дальнюю стену. Вспоминая о тех временах, Люк удивлялся — ему казалось, что все это происходило не с ним, а с каким-то другим человеком.
Сам по себе Воксхолл не очень изменился, хотя раньше он не видел ни окружавшую парк колоннаду, ни ротонду, в которой располагался оркестр, — разве что издали. Но впечатление волшебной страны, очаровавшей четырнадцатилетнего мальчишку, осталось.
Уже сгущались сумерки, становилось все темнее, и казалось, что фонари горят ярче. Публики же становилось все больше. Вскоре Люк увидел герцога с герцогиней и Перл. Их сопровождал лорд Беллоусворт. Сделав вид, что встретил их случайно, Люк отвесил поклон и поздоровался. Потом, взглянув на герцога, добавил:
— Я рад возможности высказать свою благодарность вам, ваша светлость, за оказанную мне помощь.
— Не стоит благодарности, лорд Хардвик. — Герцог приветливо улыбнулся. — Вы к нам не присоединитесь? Мы направляемся в нашу ложу, где будем ужинать, а потом наблюдать фейерверк, который скоро начнется.
— Вы сама доброта, ваша светлость. — Люк снова поклонился. Он пошел рядом с Перл, не обращая внимания на злобные взгляды Беллоусворта. Краем глаза он заметил, что герцогиня что-то шепчет на ухо мужу.
— Вы, как всегда, обольстительны, миледи, — обратился Люк к Перл.
Она улыбнулась ему и одарила таким взглядом, что у него кровь в жилах закипела.
— Вы очень любезны, милорд.
— А у вас что, нет знакомых, к которым вы могли бы присоединиться, Хардвик? — проворчал Беллоусворт. — Вы же не захотите нас стеснять своим…
— Не будьте невежливым, милорд, — перебила его Перл. — Вы же знаете, что у лорда Хардвика в Лондоне пока мало друзей.
Беллоусворт фыркнул и отвернулся, он не скрывал своего раздражения. «Похоже, этот человек понятия не имеет о том, как ухаживать за женщиной», — подумал Люк, покосившись на своего соперника.
И не только он сделал такой вывод. Несколько секунд спустя Люк услышал тихий голос герцога — тот, обращаясь к жене, говорил:
— Он пока не сделал ничего предосудительного, дорогая. Может, это пойдет Беллоусворту на пользу, и он поймет, как следует себя вести. Мне кажется, он считает мою дочь своей собственностью.
— Но, ваша светлость… — Обелия осеклась, очевидно, опасаясь, что их разговор могут услышать.
Люк усмехнулся. Для него не было открытием, что герцогиня его недолюбливает. Но ему понравилось, что отец Перл не слишком жалует Беллоусворта. Однако он понимал, что следует проявлять осторожность: если герцог что-нибудь заподозрит, он будет действовать весьма решительно.
Ложа Оукширов оказалась довольно просторной, в ней могли бы поместиться человек десять, не меньше.
Тут герцогиня, обратившись к Беллоусворту, осведомилась о здоровье его матери. Воспользовавшись тем, что маркиз отвлекся, Люк занял место за столом рядом с Перл. Поскольку ее отец сел с другой стороны, маркизу ничего не оставалось, как сесть либо рядом с Люком, либо с герцогиней — в дальнем конце стола. Побагровев, он уселся рядом с Обелией.
— Я слышал, что Воксхолл славится своей ветчиной, — с улыбкой проговорил Люк; он делал вид, что не замечает неудовольствия Беллоусворта.
— Она славится тем, что очень тонко нарезана, — ответила Перл. — Но более всего Воксхол славится своими развлечениями. Слышите? Оркестр уже готовится играть. А когда совсем стемнеет, начнется фейерверк.
Беседуя с Перл, Люк не позволял себе ничего лишнего, хотя ему очень хотелось подразнить сидевшего напротив Беллоусворта. Они с Перл говорили о предстоящем вечере и о других лондонских развлечениях. Герцог с герцогиней тоже принимали участие в беседе. Один лишь Беллоусворт молчал; он сидел с мрачным видом, но на него почти не обращали внимания. Люк пытался спровоцировать его — чтобы тот проявил характер. Напрасно. Маркиз, очевидно, умел только дуться.
И все же Люк решил, что вечер удался. «Наверняка это не последний наш вечер», — думал он, с улыбкой поглядывая на Перл.
Стоя в тени деревьев, Уоллис Нокс, бывший герцог Хардвик, наблюдал за ложей герцога Оукшира. Приехав сегодня в Лондон, он следил за новоиспеченным герцогом Хардвиком почти весь день. Но сейчас он впервые рассмотрел его как следует, и его подозрения подтвердились.
Его племянник, сын покойного брата Джеймса, был необыкновенно похож на отца, разве что волосы казались потемнее. Да, сомнений быть не могло — роль «привидения» сыграл его племянник. Именно он заставил его признаться в убийстве и выгнал из Хардвик-Холла. Именно он унизил его.
Уоллис твердо решил: новоявленный герцог Хардвик поплатится за этот обман, за это унижение. У каждого человека есть свои слабости, и он найдет их у своего племянника — это лишь вопрос времени.
