Глава 30

«Либерти» поднял якорь и на всех парусах плавно заскользил по волнам, удаляясь от Кингстона. К полудню высокие горы Ямайки уже казались лишь небольшими темными возвышениями на горизонте.

После сражения с «Серпентайном» отношения между Стивеном и Патрицией уже не были ни для кого секретом, поэтому она перебралась в его каюту. Том Сазерленд вернулся на прежнее место, но теперь вместе с молодой женой.

Каюта Стивена была просторнее и удобнее, чем та, к которой привыкла Патриция, и потому она наслаждалась относительной свободой. Особенно ей нравилось устраиваться в мягком кресле с книжкой в руках, хотя, если Стивен не был занят на палубе, она предпочитала нежиться в его объятиях.

День за днем продолжалась эта безмятежная жизнь, и «Либерти» продолжал плавно скользить по водной глади, подгоняемый крепким юго-западным ветром. По пути их манили острова с чистыми песчаными пляжами и горами, поросшими буйной растительностью, посреди голубых мерцающих вод.

Вечером, если Стивен не стоял за штурвалом, Патриция часто садилась к нему на колени, а он работал за письменным столом. Капитан часами изучал мели и рифы, обозначенные на морских картах, лежащих на полках над столом. Ему было необходимо постоянно прокладывать курс корабля и скрупулезно отслеживать маршрут на огромном глобусе, стоящем в углу.

Особенно Патриции нравилось стоять вместе со Стивеном за штурвалом. Вся команда уже спала, кроме впередсмотрящего. Она стояла в кольце рук Стивена, когда он управлял кораблем, и казалось, что они плывут по морю мерцающих звезд. Она чувствовала каждое движение его тела, а Стивен словно сливался с природой.

«Будь я художницей, изобразила бы Стивена на полотне», — подумала Патриция однажды ночью, когда он стоял за штурвалом.

— Ты влюблен в море? — задумчиво спросила она.

— Море изменчиво, как женщина. Ее глаза могут быть голубыми и теплыми, зелеными и холодными или темными и таинственными. Она может быть великодушной или вести себя предательски, быть спокойной и безмятежной, но в следующий момент становится яростной и неистовой. Бывают дни, когда она вялая и скучная, и ночи, когда она проявляет бурные чувства, становится прекрасной и пугающей. Она может успокоить и убаюкать нежными руками и вдруг без всякого предупреждения с яростью на тебя набросится. — Его голос звучал глухо и хрипло. — Она может убедить мужчину, что подчиняется ему, но всегда остается непредсказуемой и непокорной. Ты можешь только терпеть ее капризы, но никогда не сможешь покорить.

— Звучит так, что настоящей женщине бесполезно даже пытаться состязаться с морем, — тихо сказала Патриция. Его темно-синие глаза устремились на нее.

— Некоторым женщинам удается заставить мужчину пожертвовать всем ради той, кого он любит, Тори. Даже честью.

Патриция нежно обхватила ладонями его щеки и заглянула в его настороженные глаза.

— Женщина, которая искренне любит, никогда не станет требовать жертв от любимого. Она скорее откажется от собственной чести, чем позволит ему поступиться своей. Тебе следует об этом знать, Стивен Керкленд.

Она поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы, а затем вернулась в каюту.

Несколько раз за время плавания на горизонте появлялись корабли под британским флагом, и чем ближе к Бостону, тем чаще случались такие встречи. Патриция чувствовала, что Стивен испытывает дополнительную тревогу из-за присутствия на борту женщин. Ветер сменил направление, и ход корабля замедлился, тем не менее по всем признакам они должны были прибыть к месту назначения на следующий день.

На закате с мачты раздался громкий крик:

— Корабль по правому борту! Еще один — по левому! Третий — прямо по курсу!

Стивен бегом бросился на капитанский мостик. Том Сазерленд, стоящий у штурвала, уже рассматривал корабли в подзорную трубу.

— Они под британским флагом, — мрачно сказал он, протягивая ее Стивену.

Британские корабли быстро приближались к «Либерти» с попутным северо-восточным ветром. Они отрезали небольшие бухты и рифы, где «Либерти» мог бы от них укрыться. Стивену ничего не оставалось делать, как развернуть свой корабль и двинуться в обратном направлении прежним курсом.

Час спустя худшие опасения Стивена подтвердились: те же три судна их преследовали. Линейный корабль «Король Георг» с сотней орудий двигался в центре клина, образуемого двумя фрегатами — «Августа» и «Ливерпуль».

На нижней палубе «Либерти» не осталось ни одного человека. Все поднялись наверх, и Патриция с Барбарой вместе с командой с тревогой наблюдали за приближением британских кораблей. Плащи женщин намокли от мелкого моросящего дождя.

Вся команда устремила свои взоры на капитана, который стоял на юте в глубоком раздумье. Он знал, что британские корабли намного превосходят «Либерти» по огневой мощи и столкновение с ними грозит гибелью. Следует ли спустить флаг, пока никто не пострадал?

Стивен посмотрел на небо, как бы ища ответа. Мелкие капли дождя тотчас забрызгали его лицо, и он раздраженно их смахнул.

Уже стемнело, и на небе не было ни звездочки. Луна скрылась за густыми темными облаками, грозящими в любой момент разразиться ливнем. Мозг Стивена лихорадочно работал, стараясь уцепиться за слабую надежду.

В голове почему-то вертелось название города — Дан-ди. Он старался отделаться от назойливой мысли. Битва при Данди не была даже морской! В этом сражении участвовал его предок Роберт Керкленд во времена свержения Кромвелем короля. Повествование о том, как блестящий шотландский генерал Джеймс Грэхем, будучи окруженным превосходящими силами противника, ночью развернул свое войско и в темноте проскользнул мимо врага, переходило из поколения в поколение Керклендов.

Едва заметная улыбка тронула уголки губ Стивена.

— Уведите женщин вниз, Сазерленд. Погасите все огни и обеспечьте полную тишину на корабле. Никто не должен разговаривать или шуметь. — Увидев недоуменное выражение лица Тома, Стивен усмехнулся. — Вспомните битву при Данди, мистер Сазерленд!

Несколько секунд Том ничего не мог понять. Когда же до него дошло, лицо молодого человека расплылось в широкой улыбке.

— Мы развернем корабль и в темноте попытаемся проскочить мимо них! — сказал Стивен.

Хотя не было видно ни зги, опытная команда «Либерти» легко управилась со сложным такелажем, поскольку знала его как свои пять пальцев. В мертвой тишине они двинулись навстречу противнику.

Члены команды замерли, затаив дыхание, когда один из фрегатов прошел справа, не заметив «Либерти».

Теперь Стивена ждало другое испытание. В темноте он не мог различить, с каким именно кораблем они разминулись. Раньше «Ливерпуль» следовал по левому борту, а «Августа» — по правому. Если это «Ливерпуль» и Стивен отдаст команду идти правым галсом, то «Либерти» уткнется прямо в «Короля Георга». Если же мимо прошла «Августа» и он скомандует двигаться левым галсом, произойдет то же самое. Если даже линейный корабль их не протаранит, «Либерти» обстреляют из бортовых орудий.

Стивен решил идти прежним курсом. Крутой бейдевинд вынуждал корабль двигаться очень медленно. Матросы напряженно прислушивались к малейшему шуму, позволяющему обнаружить военное судно англичан.

Огромный корпус «Короля Георга» неясно обрисовался в темноте по правому борту и проплыл мимо, подобно гигантскому морскому чудовищу. Матросы «Либерти» с тревогой наблюдали за кораблем длиною свыше двухсот футов.

Неожиданно из-за проплывающих облаков вышла луна и осветила воду, прихватив и корму «Либерти». Стивен немедленно отдал команду двигаться левым галсом. Линейный корабль открыл огонь с верхней палубы. Упавший близко снаряд окатил брызгами «Либерти» и некоторых матросов.

— Радуйтесь, что это только вода, а не шрапнель! — крикнул Стивен.

«Либерти» продолжал менять галс, и его команда без устали трудилась, то натягивая, то ослабляя многочисленные снасти, чтобы обеспечить сложные маневры судна против ветра.

Фрегаты, привлеченные грохотом пушек, разворачивались, но «Королю Георгу» сделать это было довольно трудно. Тем не менее он сманеврировал навстречу ветру. Залп его носовых орудий достиг своей цели, и поврежденные снасти рухнули на палубу «Либерти».

Ветер сменил направление на юго-западное, и Стивен направил свое судно к побережью Массачусетса. Фрегаты обогнали «Короля Георга», но «Либерти» уже был недосягаем для их пушек. Однако тот же ветер, что спас корабль Стивена, теперь помогал и англичанам.

Патриция и Барбара все это время сидели молча, держась за руки, чтобы подбодрить друг друга. Патриция помнила, какой страх ей пришлось испытать, когда Лауретти ее похитил, натянув на голову наволочку, и потому сочувствовала Барбаре, видя переживания молодой девушки.

— Не беспокойся, Бэб. Я знаю, Стивен выпутается из этой переделки, — прошептала она.

Барбара широко раскрыла глаза и повернулась к ней.

— Я беспокоюсь не о себе, Патриция. Я не вынесу, если потеряю Тома. Я ужасно его люблю, — тихо сказала она. По ее щекам текли слезы.

Патриция обняла подругу за плечи.

— С ним ничего не случится, дорогая. Стивен не допустит, чтобы кто-то из нас пострадал, — уверенно сказала она.

Девушки вышли на палубу, как только непосредственная опасность миновала. Стивен стоял за штурвалом, держа курс на побережье. Он обогнул один мыс и укрылся за следующим, так что преследующие его англичане прошли мимо.

Уже почти совсем рассвело, и Стивен хотел поскорее добраться до небольшой укромной бухточки. Он осторожно вел «Либерти» вдоль побережья.

Однако капитан «Короля Георга» не попался на уловку Стивена и бросился за ним в погоню.

Сверху раздался крик:

— Вижу два корабля по правому борту!

Оказывается, фрегаты тоже развернулись и присоединились к «Королю Георгу». Теперь все три находились в милях пяти-шести от «Либерти». Стивен знал, что сейчас главную опасность для него представляет линейный корабль, которому попутный ветер прибавил скорости.

— Что вы собираетесь делать, капитан? — крикнул встревоженный Том, когда Стивен направил судно в узкий пролив между мысом и островом. — Здесь так мелко, что мы не пройдем.

— Измерить глубину, Сазерленд! Я тщательно изучал эти воды и смогу пройти там, где до дна всего восемь футов, а «Королю Георгу» необходимо по меньшей мере двадцать. Ему потребуется несколько часов, чтобы обогнуть мыс. — Его глаза лихорадочно блестели. — Я не собираюсь сдаваться. Они не получат «Либерти»! Скорее я посажу его на мель и подожгу!

Уилл Хиггинс спустился по веревочному трапу на кормовой якорь и, свесившись с него, опустил лотлинь, чтобы измерить глубину пролива.

— Метка двенадцать! — сообщил он, когда корабль двинулся вперед. — Метка десять! — крикнул Хиггинс.

Том бросил тревожный взгляд на Стивена. Если глубина будет еще меньше, они сядут на мель.

Патриция удивлялась, как Стивену удается сохранять бесстрастное выражение лица. Она подумала о том, какие мысли сейчас вертятся у него в голове. Ей было известно, что он очень любит свой корабль, и ее сердце ныло.

— Метка восемь! — крикнул Хиггинс.

Дно судна слегка коснулось песка. Сейчас любое изменение направления ветра грозило тем, что «Либерти» мог напороться на острые рифы.

— Метка девять! — сообщил Хиггинс. Выражение лица Стивена ничуть не изменилось, а Том широко улыбнулся.

— Метка десять! — радостно крикнул Хигтинс. Все в порядке. Теперь они уже на глубокой воде.

— Возвращайтесь на палубу, мистер Хиггинс, — приказал Стивен, когда «Либерти» вышел в залив.

Прежде чем «Король Георг» обогнул остров Педдокс, они бросили якорь в уютной бухточке, незаметной для кораблей, приближающихся с севера.