Глава 49

Охваченная яростью и стремлением осуществить задуманное, Шеридан с помощью одного из лакеев нашла гостиную и обратилась ко второму, стоявшему у дверей.

— Доложите герцогине Клеймор, что ее хочет видеть Шеридан Бромлей, немедленно, — заявила Шерри, уверенная в том, что получит отказ, и готовая ворваться в гостиную, чего бы это ей ни стоило.

Каково же было ее удивление, когда лакей с поклоном распахнул дверь и, не задумываясь, сказал:

— Ее светлость ждет вас.

Все ясно. Можно больше не сомневаться в том, что весь этот праздник устроен с единственной целью — наказать ее.

— Так я и знала, — в сердцах бросила Шеридан и пулей влетела в огромную гостиную.

Не успела она появиться, как разговоры и смех прекратились. Не обращая внимания на присутствующих здесь Викторию Филдинг и Александру Таунсенд, Шерри прошла мимо старой герцогини и мисс Чарити, даже не кивнув им, и направилась прямо к герцогине Клеймор.

Глаза ее метали молнии, когда она презрительно посмотрела на сдержанную брюнетку, в которой одно время видела сестру, и дрожащим от ярости голосом, сжимая кулаки, заявила:

— Мало вам развлечений, так вы решили еще помучить прислугу, чтобы пощекотать себе нервы? Интересно, чем я вас должна позабавить, кроме игры на гитаре и пения? Может, сплясать? Кстати, где Стивен? Небось тоже ждет не дождется, когда я начну представление. Напрасно старались, — Шерри повысила голос, — потому что я ухожу! Понимаете? Вы втянули в эту историю Скефингтонов, совершенно не думая о том, что такие выезды им не по карману, заставили их строить какие-то иллюзии, в то время как единственной вашей целью была месть мне! Что же вы за… монстры! И не вздумайте отрицать, что ваш хитроумный план не что иное, как способ заполучить меня на этот вечер.

Приход Шеридан не был для Уитни неожиданностью, но ей и в голову не могло прийти, что девушка будет такой агрессивной. И вместо того чтобы поговорить с Шерри и тактично ей все объяснить, как она и намеревалась, Уитни приняла вызов, и ответный удар нацелила прямо в сердце девушки.

— Признаться, я полагала, вы оцените наши старания устроить вам встречу со Стивеном, — холодно заявила она, вызывающе вскинув брови.

— Мне это совершенно не нужно, — парировала девушка.

— И поэтому каждый четверг вы появляетесь в опере?

— Опера открыта для всех.

— Но вы-то смотрите не на сцену, а на Стивена. Шеридан побледнела.

— А он знает? Ради Бога, не говорите, что вы ему рассказали. Неужели вы так жестоки?

— Но почему? — спросила Уитни, тщательно подбирая слова. Чутье ей подсказывало, что еще немного, и она узнает, почему Шеридан сбежала. Главное, не спугнуть ее каким-нибудь неосторожным словом. — Разве это жестокость рассказать ему, что вы ходите в оперу в надежде увидеть его?

— Значит, он знает? — снова спросила Шерри, и Уитни прикусила губу, чтобы не улыбнуться от радости, поскольку поняла, что не ошиблась в Шерри. Единственная прислуга в комнате, где собралась только знать, Шерри не стала бы никому кланяться, однако ее воинственный пыл следовало поумерить, и Уитни, не терпевшая лжи, вздохнув, пошла на обман без малейших угрызений совести.

— Стивен пока ничего не знает, но я скажу ему, если вы не объясните, почему ходите в оперу, чтобы увидеть его, после того как бросили своего жениха за пять минут до венчания.

— Вы не имеете права задавать мне такие вопросы.

— Еще как имею.

— Да кто вы такая? — взорвалась Шеридан. — Королева Англии?

— Просто женщина, которая пришла на ваше венчание. То самое венчание, с которого вы сбежали.

— Я думала, вы поблагодарите меня за это!

— Поблагодарю? — с изумлением пробормотала Уитни. — За что?!

— К чему все эти расспросы? Стоит ли препираться из-за чепухи?

— Я вовсе не считаю сердечные дела близкого мне человека чепухой. Возможно, в этом мы с вами расходимся, — ответила Уитни, сосредоточенно разглядывая свои ногти.

— Вы нравились мне куда больше, когда я не знала, кто я такая, — в полной растерянности произнесла Шерри, что в других обстоятельствах могло показаться смешным.

Она огляделась, словно желая убедиться в том, что мебель по-прежнему стоит на полу, а вместо гардин не висят простыни.

— Тогда вы казались… более рассудительной, с вами можно было разговаривать. После того как я узнала от месье Дю Билля, почему Стивен вдруг решил на мне жениться, я не могла поступить иначе. Бедный мистер Ланкастер скончался так и не увидев дочери.

Мысленно пожелав Ники Дю Виллю вечно гореть в адском пламени, Уитни ни на минуту не переставала думать о своей главной задаче.

— Итак, я могу уйти? — с каменным лицом спросила девушка.

— Разумеется, — ответила Уитни, к великому удивлению Виктории и мисс Чарити, и, когда Шерри была уже у двери, более мягко добавила:

— Уверена, мисс Бромлей, что мой деверь любит вас.

— Не говорите мне этого! — взорвалась Шерри и, не оборачиваясь, взялась за ручку двери. — Не мучьте меня понапрасну. Он даже не притворялся, что любит меня и тогда, когда речь зашла о женитьбе.

— Возможно, он не признался в этом ни вам, ни себе, да и сейчас не признается, но с того дня, как вы исчезли, его не узнать.

От страха, надежды, сомнения и радости у Шерри все поплыло перед глазами.

— Не лгите мне, ради Бога.

— Шерри?

Девушка обернулась, уловив в голосе Уитни нежность.

— В день венчания Стивен не верил, что вы ушли насовсем. Даже после визита мисс Ланкастер, излившей на него весь свой яд. Он ждал, что вы вернетесь и все объясните.

Шеридан была близка к обмороку, а герцогиня продолжала:

— До позднего вечера он не отпускал священника. Какие же еще вам нужны доказательства? Вы утверждаете, будто он собирался жениться на вас лишь из чувства вины и долга, но к тому времени он уже знал, что вы не Чариз Ланкастер и у вас прошла амнезия. О какой же вине или чувстве долга могла идти речь?

При мысли о том, что она все потеряла по собственной глупости, девушку едва не хватил удар.

— Он не верил, что вы сбежали. И именно поэтому ни за что не хотел отпускать священника, — повторила Уитни, — как тот ни убеждал Стивена, что согласно обычаю венчание следует проводить до полудня.

Шерри отвернулась, чтобы никто не видел ее слез.

— Я и не думала… и представить себе не могла… — овладев собой, сказала Шерри, бросив взгляд на Уитни. — Он чего-то не понял. Не мог же он всерьез помышлять о том, чтобы жениться на простой гувернантке.

— Конечно, мог! — ответила Уитни, смеясь сквозь слезы. — На основании моего личного опыта и того, что я прочла об этом семействе, могу сказать, что мужчины из рода Уэстморлендов всегда делали и делают только то, что им нравится. Ведь после визита Чариз Ланкастер Стивен уже знал, что вы были ее компаньонкой, однако не раздумал жениться и ждал вашего возвращения. Это по вашей, а не по его вине не состоялось венчание.

Уитни помолчала, наблюдая, как на лице девушки восторг сменился страданием… а затем надеждой, пусть робкой и смутной. Вне себя от радости, Уитни тем не менее сочла своим долгом предупредить Шерри:

— К несчастью, мужчины в семье Уэстморлендов приходят в бешенство, если им причиняют неприятности без всяких на то оснований. Боюсь, Стивен давно в таком состоянии.

— В бешенстве? Уитни кивнула:

— К сожалению, да.

Она снова умолкла, выжидая момент, когда Шерри потребуется все ее мужество, чтобы попытаться исправить ошибку.

— Не сомневаюсь, — сказала она наконец. — Теперь все будет зависеть от вас. Попробуйте наладить с ним отношения. Но помните. В лучшем случае вы найдете в Стивене отчуждение и холодную враждебность. В худшем — он выплеснет на вас весь свой гнев.

— Понимаю.

— Он не желает иметь с вами ничего общего, даже слышать о вас не хочет.

— Он… ненавидит меня? — Голос ее дрогнул. Разумеется, ненавидит, и она сама в этом виновата.

— Да, конечно.

— Но он… вы думаете, не всегда ненавидел меня?

— Я думаю, он вас любил. Помните, я как-то сказала вам, что ни к одной женщине он не относился с такой нежностью. Он вами увлекся по-настоящему. Такого с ним еще не бывало.

Шеридан потупилась, даже не смея надеяться вновь разжечь в нем угасшее чувство. Однако надежда умирает последней. И, подняв глаза на Уитни, Шерри спросила:

— Что же мне делать?

— Снова завоевать его.

— Каким образом?

— Это как раз самый деликатный момент, — сказала Уитни, пряча улыбку при виде тревоги на лице девушки. — Конечно, он не имеет ни малейшего желания вас видеть. И, узнав, что вы здесь, не задумываясь уехал бы, если бы не торжество по случаю дня рождения Ноэля и не мысль о том, что внезапное исчезновение повредит его репутации.

— В таком случае я должна благодарить судьбу, что все так складывается.

— Дело не в судьбе. Вы не ошиблись, предположив, что весь этот праздник тщательно спланирован. Но никто не собирался вас унижать. Мы лишь хотели, чтобы вы со Стивеном встретились и имели достаточно времени объясниться. Поэтому я предложила леди Скефинггон, чтобы за детьми присмотрели две другие гувернантки, а вы во время праздника стали бы компаньонкой Джулианы. В этом случае вы смогли бы прогуливаться вокруг дома, кататься верхом, словом, быть на виду.

— Н-не знаю, как и благодарить вас.

— Это ни к чему, — с нервным смешком ответила Уитни. И, чтобы девушка не растерялась при встрече со Стивеном, от которого можно было ждать чего угодно, рассказала ей одну семейную тайну.

— Несколько лет назад отец, не спросив моего согласия, пообещал Клейтону выдать меня за него замуж. А я в то время, совсем еще молодая и глупая, без памяти влюбилась в одного местного парня, решила до конца дней хранить ему верность и намеренно совершила поступок, из-за которого Клейтон отказался на мне жениться. Но тут я поняла, что от моей безумной страсти и следа не осталось. А Клейтон даже раскланиваться со мной перестал.

— Но, насколько я понимаю, он в конце концов передумал.

— Не совсем так, — покраснела Уитни. — Это я передумала. Он уже собирался жениться на другой, но я… приехала в Клеймор и постаралась отговорить его от этой женитьбы. В дело вмешался Стивен и убедил меня остаться здесь. Вот я и затеяла этот праздник, надеясь, что мой план сработает, как это было у нас с Клейтоном.

— И он вас сразу простил, как только увидел? Герцогиня звонко рассмеялась и покачала головой:

— Он даже смотреть на меня не хотел. Ни разу в жизни я не испытывала такого унижения, как в ту ночь. Зато потом, когда победила — то есть когда оба мы победили, — я забыла об унижении. Потому что он принадлежал мне.

— Вы хотите сказать, что со мной может случиться то же самое?

— Думаю, да.

— Спасибо за доверие. Как бы то ни было, приятно сознавать, что женщина допустила ужасную оплошность и сама же исправила положение.

— Я ни за что не доверилась бы вам, — мягко возразила герцогиня, — лишь для того, чтобы вызвать ваше сочувствие. У меня причина более серьезная.

— Понимаю.

Подумав, Шеридан выпрямилась и, слегка улыбнувшись, решительно спросила:

— Что я должна делать?

— Прежде всего постараться, чтобы он вас увидел. И забыть об условностях.

— Забыть об условностях?

— Совершенно верно. Сделать так, чтобы он не устоял перед вашими чарами. Снова завоевать его. Ведь после случившегося он вряд ли захочет с вами общаться.

Охваченная страхом, надеждой, сомнениями, Шеридан кивнула, пытаясь унять гулко бившееся сердце. Наконец она повернулась к женщинам, с которыми поступила так бестактно, однако прочла в их глазах симпатию и понимание.

— Я проявила непростительную грубость, — начала она, обратившись к старой герцогине и мисс Чарити, но мать Стивена жестом остановила ее.

— В создавшейся ситуации, моя дорогая, — сказала она, — я, пожалуй, поступила бы так же.

— Ради всего святого простите меня… — И Шерри обеими руками крепко пожала руку герцогине.

Тут поднялась Виктория Филдинг, обняла Шеридан и, смеясь, сказала:

— Мы собрались здесь, чтобы поддержать вас. Поверьте, это вам не помешает, когда появится Стивен.

— Не пугайте ее, — вступила в разговор Александра Таунсенд, тоже смеясь и пожимая руку Шерри. И, поежившись, будто ей страшно, сказала:

— Оставим это Стивену.

Улыбка сбежала с лица Шерри, и она спросила:

— А ваши мужья в курсе того, что вы задумали? Женщины словно по команде кивнули, и Шерри была глубоко тронута тем, что даже мужчины ей сочувствуют.

Перед девушкой стояла трудная задача. Она почти не сомневалась в том, что Стивен любил ее, иначе не прождал бы целый день и, как только она сбежала, отпустил бы викария. При мысли об этом у Шеридан разрывалось сердце, но никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой.