Глава 6

Первым инстинктивным порывом Маргарет после прочтения газеты было ретироваться в свою комнату, заползти в постель и укрыться с головой. Может, к тому времени, когда она выберется оттуда, этот прискорбный эпизод забудется, кто-нибудь убьет свою бабушку, женится на кухарке, проедется голый по Роттен-роу или совершит что-нибудь столь же шокирующее, чтобы отвлечь переменчивое внимание светской публики.

Не может быть, чтобы высшее общество всерьез заинтересовалось тем фактом, что нудная старая дева солгала мужчине, который когда-то отверг ее любовь, сказав ему, что она обручена с бессовестным соблазнителем чужих жен.

Но Боже, представленные таким образом факты и впрямь выглядели интригующе даже для нее.

Укрывшись в постели, она ничего не решит. Наоборот, нужно выбраться из дома. Она поедет к Ванессе, решила Маргарет, а потом они вместе отправятся к Кэтрин. Собравшись втроем, они посмеются над событиями прошлого вечера и глупой заметкой, опубликованной в утренней газете.

Как хорошо, что все они обладают здоровым чувством юмора.

Но разве это смешно?

Попался бы ей сейчас Криспин Дью! Она бы высказала ему все, что она о нем думает. Да, она обманула его. Но зачем ему понадобилось болтать об этом, ведь она предупредила его, что даже ее семья пока не в курсе. Неужели он сделал это назло? Но почему?

Ее желание сбылось раньше, чем она думала. В комнату вошел дворецкий, сообщивший, что майор Дью просит мисс Хакстебл принять его и что его препроводили в гостиную, предназначенную для посетителей.

Маргарет последовала за дворецким и стремительно вошла внутрь, когда он открыл дверь.

Криспин стоял перед пустым камином, весьма импозантный в своем мундире, но явно смущенный – и не без оснований. Он поклонился.

– Мэг, – забормотал он.

– Я жду объяснений, – требовательно произнесла Маргарет, гневно сверкнув глазами. – Неужели ты так сильно ненавидишь меня, Криспин? Но за что? Что такого я сделала, чтобы заслужить это?

– Бог мой, Мэг! – ужаснулся он, шагнув ближе. – С чего ты взяла? Я всегда обожал тебя. Ты должна это знать.

Она откинула назад голову, словно он влепил ей пощечину.

– Обожал меня? – презрительно бросила она. – Неужели?

– Если ты имеешь в виду Терезу, то я могу все объяснить.

– Я тоже, – сказала она. – Любой дурак может это объяснить. Но меня не интересуют твои объяснения. Я хочу знать, почему ты предал меня вчера вечером?

– Предал? – переспросил он. – Это слишком резкое суждение, Мэг. Ты же помолвлена с Шерингфордом? Ты сама сказала мне это – дважды, в Гайд-парке и на балу.

– И в обоих случаях, – сказала она, – я предупредила тебя, что мы еще не объявляли о помолвке, что даже моя семья ничего не знает. Жаль, что мне не пришло в голову взять с тебя клятву. Я думала, что могу положиться на твою сдержанность и честь.

Криспин поморщился.

– Я беспокоился о тебе, Мэг, – сказал он. – Я разговаривал с Ванессой и Морлендом, когда ты танцевала с Шерингфордом, и видел, как вы уединились в сторонке. Морленд объяснил мне, кто он такой, и выразил недоумение, кто мог представить его тебе. Он сказал, что ты скорее всего не знаешь, что он неподходящая компания. Это встревожило твою сестру, она хотела пойти к тебе сама, но мы с Морлендом отсоветовали. Вместо нее пошел я. Я надеялся увести тебя, не устроив сцены. Собственно, я полагал, что ты будешь рада избавиться от его общества, если тебе уже известно, кто он такой, или будешь благодарна позже, когда узнаешь правду. Но вместо этого ты сообщила мне, что вы помолвлены. Что мне оставалось делать?

– Очевидно, только одно, – иронически заметила она, – разболтать об этом всем присутствующим.

– Я поговорил с парой сослуживцев, – признался Криспин. – Они мои друзья, я доверяю им и привык считаться с их мнением. Я спросил их, вправе ли человек, который знал тебя всю жизнь, кто был твоим соседом и другом, вмешаться в твою жизнь настолько, чтобы попытаться убедить тебя разорвать помолвку.

– Ты не знал меня всю мою жизнь, – возразила она. – Ты вообще не знал меня последние двенадцать лет, Криспин.

«…был твоим соседом и другом». Неужели, с его точки зрения, между ними ничего больше не было?

– Мэг, – сказал он, – Шерингфорд – негодяй. Он вообще не должен был быть там вчера вечером. Я сомневаюсь, что он получил приглашение. Не может быть, что ты всерьез собираешься выйти за него замуж. Разорви помолвку и выходи замуж за меня.

– Что?! – Ее глаза расширились.

– Никто не упрекнет тебя, – сказал он. – Наоборот, все будут аплодировать твоему здравому смыслу.

– За то, что выбрала тебя? – уточнила она.

Криспин покраснел.

– Когда-то ты была готова выйти за меня, – сказал он. – Если бы твой отец не умер, мы бы давно поженились. Ничего с тех пор не изменилось, не считая того, что мы оба стали немного старше. И того, что ты теперь даже красивее, чем была тогда. – Он улыбнулся.

– И того, что в промежутке ты успел побывать в законном браке, – заметила она. – И того, что у тебя есть дочь.

– Которой нужна мать, – мягко произнес он. – Мэг…

Но она подняла руку, и он замолк.

Он просит ее выйти за него замуж. Неужели после всех этих лет, после всего, что случилось, он рассчитывает, что она выйдет за него? После стыда, который она по его милости пережила вчера вечером?

Но она не должна отвлекаться от главного вопроса.

– Значит, это один из твоих приятелей разболтал о моей помолвке? – поинтересовалась она. – Ты это хочешь сказать, Криспин?

– Непреднамеренно и, уж точно, не назло, – ответил он. – Я готов был разорвать его на части этим утром, когда прочитал заметку в газете. Но он не менее расстроен, чем я. Он всего лишь упомянул о том, что я рассказал ему, когда беседовал со своей кузиной… строго конфиденциально, разумеется. Он хотел узнать ее мнение.

Вот так и распространяются слухи и сплетни, как лесной пожар, вспыхнувший от единственной искры. Кузина рассказала кому-то еще по секрету, и пошло, и пошло…

Что ж…

– Извини, Мэг. Мне очень жаль, что так получилось, – сказал Криспин. – Я понимаю, как тебе неприятно, что о твоей помолвке стало известно раньше, чем у тебя была возможность поставить в известность свою семью, и прежде чем Шерингфорд смог официально попросить твоей руки у Стивена. Но видишь ли, сплетни все равно поползут, если твоему брату и сестрам не удастся отговорить тебя от столь нежелательного союза. Это неизбежно. Шерингфорд – пария, и заслуженно. Я просто не понимаю, как ты могла выслушать его предложение, не говоря уже о том, чтобы принять его. Мэг…

– Ты извинился, – перебила его Маргарет. – Видимо, в этом была причина твоего прихода сюда сегодня утром, Криспин. А теперь ты извини меня. Я собиралась навестить Несси, когда ты приехал.

– Мэг, – сказал он, сделав еще один шаг к ней, – не выходи за него. Умоляю тебя. Ты будешь несчастна. Лучше выходи за меня.

– Чтобы жить счастливо до конца наших дней? – иронически поинтересовалась она.

Криспин имел совесть снова покраснеть.

– Порой, – сказал он, – требуется время, чтобы набраться мудрости и исправить прошлые ошибки.

– Надеюсь, – уточнила она, – ты не считаешь ошибкой свою покойную жену, Криспин? Или свою дочь? И возможно, следует предоставить лорду Шерингфорду такой же шанс продемонстрировать, что он стал мудрее, чем был пять лет назад, и способен исправить прошлые ошибки.

Криспин шумно вздохнул и отвесил ей очередной поклон.

– Уверен, твоим родным есть что сказать по поводу этой помолвки, – заявил он. – Послушай их, Мэг. Не стоит идти против всех из чистого упрямства. Помнится, ты всегда была самой упрямой из всех, кого я знал. Если ты не желаешь слушать меня, послушай их. Обещаешь?

Маргарет лишь приподняла брови, и ему ничего не оставалось, кроме как коротко пожелать ей доброго утра и проследовать мимо нее к выходу из комнаты.

Он попросил ее выйти за него замуж…

Когда он сделал это в прошлый раз, она буквально хотела умереть. Ведь она так сильно любила его, но не могла принять его предложение – он уходил на войну, и надо было ехать с ним в Испанию, а она должна была остаться дома, чтобы растить сестер и брата.

А теперь?

Может ли такая сильная любовь умереть? Хотя если это была настоящая любовь, то как вообще она могла умереть? И существует ли такая вещь, как настоящая любовь? Печально, если нет. И еще печальней, когда неудачная романтическая любовь превращает человека в неисправимого циника.

Она больше не любит Криспина. Более того, она не хочет любить его. Их отношения никогда уже не станут такими, как раньше. Выходит, любовь зависит от обстоятельств? И ее нежелание любить Криспина обусловлено годами сердечных страданий, вызванных его неверностью?

Можно ли вообще заслужить любовь, если она обусловлена идеальным поведением?

Любил ли он ее? Он сказал, что обожал ее. Но любил ли он ее когда-нибудь? Если да, то как он мог жениться на другой?

Любил ли он свою жену Терезу?

О, она опять ужасно расстроена. А ей казалось, что Криспин больше не властен причинять ей мучения.

Маргарет вздохнула и, покачав головой, решительно направилась к двери. Она все-таки навестит Ванессу. Встреча с детьми поднимет ей настроение. И плевать на глупые сплетни, и на еще более глупую заметку в утренней газете, и на Криспина Дью, и на графа Шерингфорда, который должен жениться в течение двух недель, иначе ему придется зарабатывать на жизнь, пока его дед не умрет. Какое ей дело до всего этого? И плевать на маркиза Аллингема и его очаровательную мисс Милфорд.

Порой жизнь может быть совершенно невыносимой, но она продолжается. Что толку предаваться унынию?

Раздался стук в дверь, и она отворилась, прежде чем Маргарет добралась до нее.

– Вас хочет видеть миссис Пеннеторн, мисс Хакстебл, – сообщил дворецкий. – Вы примете ее?

Миссис Пеннеторн? Маргарет нахмурилась, пытаясь вспомнить, кто это. Имя звучало знакомо. Но почему она приехала утром? Для светского визита слишком рано.

Миссис Пеннеторн. Глаза Маргарет слегка расширились. Кажется, граф Шерингфорд представился как Дункан Пеннеторн? Кто эта дама? Его мать?

Неужели эта дурацкая история никогда не кончится?

– Конечно, проводите ее сюда, – сказала она.

Миссис Пеннеторн оказалась младше, чем она сама, как убедилась Маргарет, как только та вошла в комнату. Одетая в модное бледно-зеленое платье и шляпку в тон, небольшого роста, со стройной фигурой и белокурыми волосами, она была на редкость красива.

Явно не его мать. Но и не сестра, учитывая, что она миссис Пеннеторн.

– Мисс Хакстебл? – Женщина присела в реверансе, глядя на Маргарет чуточку раскосыми глазами, такими же зелеными, как ее платье.

Маргарет склонила голову.

– Мы не знакомы, – продолжила дама приятным голосом, слегка запыхавшись, – но я сочла моим долгом навестить вас, как только услышала о вашей помолвке. Вы ни в коем случае не должны выходить замуж за лорда Шерингфорда. Он настоящий дьявол и не принесет вам ничего, кроме горя и остракизма со стороны общества. Простите мою дерзость, но я не могла не прийти и не предупредить вас.

Маргарет подавила порыв предложить нежданной гостье сесть. Вместо этого она стиснула перед собой руки и приподняла брови. Поступок действительно дерзкий.

– Миссис Пеннеторн, – сказала она, – вы родственница графа Шерингфорда?

«Зачем она пришла?»

– Мне тягостно признавать это, – сказала дама, вспыхнув, – хотя, к счастью, мы родственники только через брак. Он кузен моего дорогого мужа.

Маргарет выжидающе молчала, не зная, что сказать.

– Возможно, вы слышали обо мне, – продолжила миссис Пеннеторн. – Моя девичья фамилия Тернер. Пять лет назад я сама чуть не совершила роковую ошибку, собираясь выйти замуж за графа Шерингфорда. Но Бог милостив, и я вышла за его кузена Нормана Пеннеторна и с тех пор наслаждаюсь супружеским счастьем.

О Боже. Это ведь брошенная невеста, золовка скандально известной миссис Тернер, которая сбежала с графом.

– Да, – сказала Маргарет, – разумеется, я слышала о вас, но…

Но это её не касается. У нее нет ни малейшего желания выслушивать эту грязную историю или ее часть, если уж на то пошло.

«Зачем же она пришла?»

– Я не имела удовольствия познакомиться с вами, – сказала миссис Пеннеторн. Она явно пришла говорить, а не слушать. – Но мне известна ваша репутация. Вы весьма уважаемы как старшая сестра графа Мертона, герцогини Морленд и баронессы Монфор. Осмелюсь подумать, что вас тяготит ваше незамужнее положение, особенно теперь, когда ваши младшие сестры сделали такие блестящие партии. Но поверьте мне, мисс Хакстебл, брак с лордом Шерингфордом – не выход. Мой брат был счастливейшим из мужчин до того, как Лора оставила его, соблазненная этим чудовищем. Брат готов был в любой момент принять ее назад и простить. Он так и не дал ей развода, несмотря на советы всех, кто его знал. Он никогда не терял надежды, что она вернется и будет молить его о прощении, которое он охотно даст. Известие о ее смерти сокрушило его. Граф Шерингфорд, мисс Хакстебл, разрушил жизнь моего брата. И разрушил бы мою жизнь тоже, не будь дорогой мистер Пеннеторн настолько добр и благороден, чтобы жениться на мне.

«Зачем она пришла?!»

Маргарет взирала на нее в немом изумлении.

– Я должна поблагодарить вас за визит и заботу, – сказала она. – Надеюсь, вы простите меня, если я не предложу вам перекусить? Я собиралась уходить. Мы с сестрой договорились о встрече.

А ведь совсем недавно она решила, что никогда больше не будет лгать.

– Конечно, – ответила гостья. – Я не стану вас задерживать. И умоляю, простите меня. Но вы должны понять, нам было просто невыносимо узнать, что этот человек имел наглость вернуться в Лондон. Мой брат ужасно огорчен этим известием, и я тоже. А какой стыд испытывает мой дорогой мистер Пеннеторн, вынужденный носить то же имя, что и лорд Шерингфорд. Мы так надеялись, что не услышим и не увидим его до отъезда из Лондона в конце сезона. И определенно мы не желали вмешиваться в его дела. Но когда сегодня утром я узнала, что он заманил в свои сети еще одну невинную достойную уважения женщину, это явилось последней каплей. Мне стало ясно, что у меня нет иного выбора, кроме как прийти сюда, чтобы предупредить вас, чтобы умолять вас порвать помолвку, пока не поздно. Обещайте мне, что вы это сделаете, мисс Хакстебл.

– Я ценю вашу заботу о моем счастье, – сказала Маргарет, направившись к двери. – И спасибо, что пришли. Надеюсь, вы извините меня, но мне действительно пора.

– Да, конечно, – отозвалась миссис Пеннеторн, ожидая, пока Маргарет откроет для нее дверь. – Я считала своим долгом прийти.

Маргарет склонила голову и осталась стоять в дверях, глядя вслед гостье. «Зачем она приходила?»

Она все еще пребывала в изумлении. Что все это значит? Вполне понятно, что эта женщина ненавидит графа Шерингфорда как из-за себя самой, так и из-за своего брата. Но почему она сочла необходимым нанести визит женщине, которая предположительно помолвлена с графом? Неужели из ревности? Неужели она до сих пор тайно влюблена в Шерингфорда?

Этого не может быть.

Как все запуталось! Ради минутного торжества она сказала Криспину, что помолвлена, положив начало всем этим нелепым событиям.

Возможно, вместо того чтобы ехать к Ванессе, ей следует остаться здесь и велеть слугам упаковать ее вещи, подумала Маргарет. Ей вдруг страстно захотелось покоя и здравомыслия Уоррен-Холла.

Так она и поступит.

Но не успела она оставить свое место в дверях гостиной, как раздался стук в парадную дверь, и лакей впустил внутрь Ванессу и Кэтрин, явившихся повидаться с ней.

– О, вам лучше войти сюда, – сказала Маргарет, даже не пытаясь скрыть раздражение, – и присоединить свои голоса к общему хору.

– Какому хору? – поинтересовалась Ванесса, когда они вошли внутрь и дворецкий притворил за ними дверь.

– Меня уговаривают положить конец несуществующей помолвке, – отозвалась Маргарет. – Вначале Криспин, затем миссис Пеннеторн, а теперь, полагаю, вы. Интересно, кто будет следующим?

Это был риторический вопрос. Однако ответ не заставил себя ждать. Не успели они сесть, как раздался стук в дверь и она отворилась, впустив Константина.

– Ну вот! – воскликнула Маргарет, всплеснув руками.

– Не стану спрашивать, что означает этот жест: восторг от моего появления или неудовольствие, – бодро произнес он; подойдя к ней и ненадолго сжав ее руку в своих. – Но надеюсь, что первое. Я только что от Джексона, где неплохо размялся, и не прочь выпить чаю.

Стивен и Эллиот прибыли вместе, когда лакей принес чайный поднос, а Джаспер с ребенком на руках – когда Маргарет закончила разливать чай.

Поставив чайник на поднос, Маргарет задалась вопросом, чувствовала ли она себя когда-либо глупее, и нашла отрицательный ответ: подобного случая невозможно вспомнить.

К тому же она злилась, но не могла понять, кто ее злит больше всех. Возможно, она сама?

Криспин обвинил ее в упрямстве. Это обвинение возмутило Маргарет, но, подумав немного, она решила, что он прав.

Хор звучал безупречно. Не было ни одного диссонирующего голоса. Ванесса и Кэтрин не могли поверить, что она могла даже помыслить о браке с мужчиной, с которым познакомилась лишь вчера вечером – не будучи ему официально представленной. В обычной ситуации это означало бы, что за столь короткое знакомство невозможно узнать человека. Но в данном случае все было с точностью до наоборот. Она знала о нем все – с его собственных слов, и ничто из того, что она знала, не делало ему чести.

Как выяснилось, Стивен с Эллиотом разрешили графу Шерингфорду нанести визит в Мертон-Хаус. Впрочем, едва ли они могли отказать, если Маргарет представила его накануне как своего жениха. Они сошлись на том, что Шерингфорд не будет допущен дальше библиотеки и не увидит никого, кроме Стивена. А от лица Маргарет графу сообщат, что она не примет его ни сегодня, ни в любой другой день.

– В конце концов, Мэг, – сказал Стивен, – ты не замешана ни в каком скандале. Все это не более чем слухи. Если ты больше не встретишься с этим типом, если между вами больше ничего не будет сказано о помолвке, все достаточно быстро придут к выводу, что в этой истории никогда не было ни слова правды – как это бывает с большинством слухов.

– Правильно, Стивен, – одобрила Кэтрин.

– И очень разумно, – согласилась Ванесса.

– Все знают, что ты образец благоразумия, – добавил Эллиот.

Что было несколько опрометчиво с его стороны. В самих словах «образец благоразумия» было что-то невыносимо скучное. Неужели она хочет, чтобы это было написано на ее надгробии?

– Когда-то Шерри был моим другом, – сказал Константин. – И полагаю, до сих пор остается. Мы немного побоксировали у Джексона сегодня утром, а потом вместе пошли в «Уайтс». Но с твой стороны было бы чрезвычайно неразумно связаться с ним, Маргарет. У него, безусловно, скандальное прошлое, и вряд ли ты захочешь, чтобы твоя незапятнанная репутация была замарана каким-либо отношениями с ним.

«Незапятнанная репутация». Тоже неплохая надпись для могильного камня. Потомки будут зевать от скуки, читая такую эпитафию.

– Повесы были бы обречены на вечное проклятие, если бы приличные дамы не влюблялись в них, давая шанс на исправление, – усмехнулся Джаспер, нарушив на секунду стройное звучание хора. Уж ему-то следовало помнить, о чем он говорит. Он был одним из самых известных лондонских повес, когда Кэтрин дала ему шанс, пусть даже под давлением вспыхнувшего скандала. – Однако Шерри не совсем повеса, не так ли? Заслуженно или нет, но он считается худшим из подлецов. Вообще-то никто не может отрицать, что он совершил весьма непорядочный поступок пять лет назад, собственно – два поступка. Ты не сможешь справиться с ним, Мэг. Ты вела праведную жизнь и заслуживаешь большего.

– Это именно то, что мы все пытаемся сказать, – подхватила Кэтрин, положив руку на его рукав. – Мы хотим, чтобы твой будущий муж был безупречен, Мэг. Мы хотим, чтобы ты была счастлива. Ты заслуживаешь самой лучшей участи.

«Ты не справишься с ним…»

«Ты вела праведную жизнь…»

Это были люди, которые любили ее больше всех на свете. Они любили ее настолько сильно, что хотели для нее самой лучшей участи. Для них она была образцом благоразумия, женщиной с незапятнанной репутацией, которая всегда вела праведную жизнь. Они хотели для нее кого-нибудь безупречного, кого-нибудь столь же приличного, добродетельного и праведного… И очень нудного.

Ну прямо портрет человека, похожего в чем-то на маркиза Аллингема. Может, именно поэтому она так долго отказывалась принять его предложение руки и сердца? Это выглядело не слишком честно по отношению к нему. Он сочетал в себе все мыслимые достоинства и всегда нравился Маргарет. Она видела в нем друга.

Друга, а не любовника.

Граф Шерингфорд назвал его занудой.

Вчера вечером, узнав о помолвке маркиза, она была ужасно раздосадована. Но была ли она по-настоящему огорчена? Чувствует ли она сейчас, что ее сердце разбито? Вряд ли. В свете последних событий она и думать забыла о маркизе.

Ее родные хотят, чтобы она была счастлива. Но знают ли они, что ей требуется для счастья?

А она знает?

Когда-то ей казалось, что счастье и Криспин Дью – синонимы. Но сегодня, когда он снова сделал ей предложение, она отказалась, потому что… Да по множеству причин.

Но она кое-что поняла, сидя в кругу своих близких, которые смотрели на нее с любовью и заботой, ожидая, что она скажет.

Похоже, она созрела для восстания.

А может, она просто упряма.

Ее знакомство с графом Шерингфордом было таким коротким, что Маргарет даже не могла толком сказать, как он выглядит. Она знала, что он высокий, крепкого телосложения, темноволосый и смуглый, с резкими чертами лица и темными глазами. Она помнила свое первое впечатление о нем. Он показался ей почти уродливым, тем не менее во время их разговора его лицо неудержимо притягивало ее взгляд. В его глазах, в напряженных, даже угрюмых чертах лица была какая-то страстность, которая завораживала ее.

Ее влекло к нему.

Ни с одним мужчиной у нее не было разговора, хоть отдаленно напоминавшего ее разговор с графом Шерингфордом. От его откровенности у нее захватывало дух. Буквально на одном дыхании он предложил ей выйти за него замуж и признался, что похитил чужую жену, бросив собственную невесту в день свадьбы. И он не стал притворяться, будто внезапно увлекся ею, Маргарет. Он честно рассказал, почему он хочет, чтобы она вышла за него замуж. Ему нужно срочно жениться.

Наверняка любой другой мужчина в таких же обстоятельствах приложил бы все усилия, чтобы очаровать ее сладкими речами и лживыми заверениями и скрыть неприятные факты из собственной биографии, насколько это возможно, хотя бы до свадьбы.

Он был другим. Маргарет не сомневалась, что если бы она встретила его средь бела дня, то отвергла бы его предложение, ни на секунду не задумываясь. Ее оттолкнул бы сам факт, что он находится в отчаянном положении. В самом деле, что за мужчина согласится жениться на незнакомой женщине – причем на любой – только для того, чтобы сохранить крышу над головой и доходы, на которые он предполагал жить, пока не умрет его дед, оставив ему богатое наследство?

И она оказалась той самой женщиной, которая ему подвернулась.

Это просто оскорбительно!

Но он заинтриговал ее и продолжал интриговать.

К тому же Маргарет была упряма. Ее близкие объединились в своих усилиях отговорить ее встречаться с графом Шерингфордом. Криспин просил ее одуматься и выйти замуж за себя самого. Миссис Пеннеторн призывала ее положить конец помолвке.

Молчание затянулось и стало напряженным.

– Граф Шерингфорд собирался зайти сегодня, – сказала Маргарет, – чтобы поговорить со мной, после того как он побеседует с тобой, Стивен. С моей стороны было бы невежливо отказаться принять его, ведь это именно я дала пищу слухам, представив его Криспину как своего жениха. Не забывайте об этом.

– Ты была расстроена, Мэг, – сказала Ванесса, – встретив Криспина так неожиданно. Тебя можно понять и простить…

Маргарет остановила ее, подняв руку.

– Нет ничего понятного и простительного в том, чтобы воспользоваться одним мужчиной, чтобы досадить другому. Что я и сделала, если уж быть совсем честной с собой и с вами. Я поговорю с ним. Извинюсь, что втянула его в эту глупую историю, когда он, по всей вероятности, надеялся вернуться в общество без лишнего шума после стольких лет отсутствия. В том, что произошло, полностью моя вина, и я должна лично сказать это лорду Шерингфорду.

– Ты постоянно хочешь взвалить на свои плечи все бремя вины, Мэг, – сказал Стивен с обеспокоенным видом. – Так было всегда. Позволь мне что-нибудь сделать для тебя в ответ. Разреши мне послать этого типа куда-нибудь подальше.

– Он не тип, Стивен, – возразила она, поднявшись на ноги. – Это граф Шерингфорд. И я поговорю с ним сама.

– Браво, Мэг, – улыбнулся Джаспер.

– О, Мэг, – сказала Ванесса, поспешив к ней, – ты так благородна. Но я боюсь, что ты встретишься с ним, чтобы извиниться, а все кончится помолвкой.

– Доверьтесь мне, – заявила Маргарет, когда они все встали.

Довериться, собственно, в чем?

Неужели она хочет увидеться с лордом Шерингфордом только для того, чтобы выразить сожаление по поводу последствий ее импульсивных слов вчера вечером? Которые, кстати, он же и предложил сказать?

Или потому, что она хочет снова увидеть его лицо и понять, что ее привлекло?

А может, все дело в том, что ей уже тридцать лет и она только что встретилась со своим бывшим возлюбленным и познакомилась с невестой мужчины, за которого рассчитывала выйти замуж?

Или в том, что они назвали ее образцом приличий и добродетельной женщиной с незапятнанной репутацией?

– О, мы доверяем тебе, Мэг, – сказала Кэтрин, коротко сжав ее в объятиях, когда Ванесса отступила в сторону. – Не сомневайся.

Конечно, они ей доверяют. Она всегда была заслуживающей доверия, надежной и предсказуемой, не так ли?

И скучной.