Глава 11

Глаза Кларинды изумленно распахнулись. Перекатившись на спину, она вскочила на ноги, торопливо прикрывая длинным шелковым полотенцем свою наготу.

Освещенный уютным розоватым светом лампы, перед ней стоял насмешливо улыбавшийся Эштон Берк. Ему вернули его свежевыстиранную рубашку цвета слоновой кости и широкие бриджи для верховой езды. И Кларинде было достаточно лишь на мгновение опустить глаза на приподнявшуюся над его чреслами ткань бриджей, чтобы понять, что он не настолько равнодушен к сложившейся ситуации, как хотел показать.

Кларинда снова посмотрела ему в лицо, прижимая к груди смятый шелк с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели.

— Так вы, сэр, вовсе не евнух?

Его усмешка стала еще шире, а на левой щеке появилась такая знакомая, дьявольски привлекательная ямочка.

— А вы, мисс, вовсе не двадцатилетняя девственница, — парировал Эш.

— И чья в этом вина, могу я вас спросить?

— Ваша, — ответил он. — Потому что именно вы соблазнили меня.

Кларинда сердито фыркнула:

— Я вас соблазнила?!

— Насколько я помню, мой выбор был невелик — я должен был выбрать либо тебя, либо тучного гомосексуалиста. — Эш демонстративно приподнял одно плечо, на его лице появилось невинное выражение мальчика-певчего из церковного хора. — Что еще оставалось делать парню?

Кларинда не знала, то ли встревожиться, то ли почувствовать себя польщенной тем, что он помнил каждое слово, каждый нюанс их последней встречи так же отчетливо, как и она.

— Конечно, ты можешь говорить все, что угодно, если тебе это нравится, но я все-таки не соблазняла тебя, — заявила Кларинда.

— Ты права. — Обезоружив Кларинду готовностью не настаивать на своем, Эш наклонился ближе к ней и прошептал: — Ты практически меня изнасиловала.

Яростно тряхнув головой, Кларинда резко отвернулась и пошла прочь от Эша, чтобы увеличить расстояние между ним и собой. Ей почти удалось справиться с гневом, когда большой палец ее ноги случайно запутался в полотенце, отчего оно соскользнуло с Кларинды, на мгновение открывая его взору ее обнаженные ягодицы. Кларинда быстро прикрылась скользкой тканью, при этом ее щеки ярко запылали от досады и какого-то иного чувства, названия которому она не знала.

Кларинда остановилась перед тиковым столиком, опустив глаза на загадочные клубы ароматного дыма, поднимавшегося из медной жаровни, словно в них можно было увидеть и прошлое, и будущее. Ну как она могла ошибиться и принять его за Соломона? Как позволила себе забыть силу этих рук, прикасавшихся к ее плоти?

— Если бы ты был настоящим джентльменом, то никогда не стал бы говорить о подобных вещах, — вымолвила Кларинда.

— Разве это не ты сейчас сказала, что нужно не только похлопать меня королевской шпагой по плечу, чтобы превратить в героя… или в джентльмена?

Кларинда вздрогнула, пытаясь припомнить, в каких именно преступлениях она призналась ему, находясь под воздействием его чар.

— Я говорила не с тобой, — заявила она, — а с Соломоном. — Вдруг Кларинда резко повернулась к Эшу, пораженная еще более чудовищной мыслью. — Господи, что ты сделал с Соломоном? Ты убил его?

Наклонив голову, Эш укоризненно посмотрел на нее.

— Несмотря на россказни, которые ты читала обо мне в скандальных газетенках, я не имею обыкновения разбивать голову евнухам камнями. Полагаю, бедняги и без того немало настрадались. Так что не бойся. Твоего верного Соломона попросту отправили на базар с пустяковым поручением. — Тут Эш тревожно нахмурил брови. — Хотя, судя по тому, что мне удалось узнать, этот человек далеко не глупец.

— А остальные стражники гарема? — не унималась Кларинда. — Их ты тоже отправил на базар?

— Нет, их я отравил. — Увидев, что она потрясенно разинула рот, Эш закатил глаза. — Да нет, необходимости в столь жестоких мерах не было. Благодаря тому, что одна моя знакомая цыганка из Италии обучила меня весьма сомнительному способу очаровывать женщин, я сумел уговорить прекрасную юную мисс показать мне тайный проход в гарем.

Когда их глаза встретились. Кларинда внезапно осознала, что они впервые оказались наедине после того судьбоносного утра на лугу. Она все усилия приложила к тому, чтобы прогнать Эша из своих мыслей, но не было и дня, когда бы он с упорством призрака не заполнял бы ее сердца. И вот он вновь перед ней — во плоти и крови, хоть это и казалось совершенно неправдоподобным.

Однако, возвращаясь в реальность, Кларинда почувствовала, как ее ярость перерастает в тревогу. Бросив отчаянный взгляд на дверь, она повернулась к Эшу.

— Ты хоть понимаешь, как сильно рискуешь? — проговорила она. — Если какого-то мужчину обнаружат в гареме, приговор будет единственным — смерть. Ты можешь лишиться головы!

Эш снизу вверх обвел ленивым взглядом фигуру Кларинды, задерживаясь на явственно проступавшем сквозь непослушное полотенце молочно-белом бедре, на ее груди, высоко приподнимавшейся при каждом судорожном вздохе, на растрепанных волосах, на предательском румянце, заливавшем ее скулы…

Но когда его взор вновь устремился к ее глазам, в нем не осталось и следа насмешки.

— Думаю, уже слишком поздно, — сказал он. — Возможно, я уже потерял ее.

На одно короткое, болезненное мгновение Кларинда вообще перестала дышать. Она уже успела забыть ощущения, рождавшиеся в ней, когда Эш вот так смотрел на нее. Или нет? Глядя ему в глаза, она спрашивала себя, что он сделает, если она перестанет крепко сжимать полотенце, расцепит пальцы и позволит скользкой ткани упасть шелковой волной к своим ногам.

Вместо этого Кларинда еще крепче впилась ногтями в тонкую ткань, словно та являлась последней ниточкой, удерживавшей ее от безумия. Разве не постигла она еще сложного жизненного урока, не поняла, что об одном мгновении такой глупости можно сожалеть всю жизнь? Если Эш одним взором способен растопить ее решимость, как она докажет ему, что она больше не влюбленная девчонка, с которой он когда-то расстался, а взрослая женщина?

Как она докажет это себе самой?! Или Максу?

Сделав вид, будто она одета в одно из своих самых строгих утренних платьев, а не в тончайшую полоску ткани, Кларинда вздернула вверх подбородок.

— Если вы пришли сюда, чтобы провести одну из смелых спасательных операций, которыми вы так прославились, капитан Берк, то вам лучше поторопиться. Да, возможно, на некоторое время я действительно стала любимой домашней зверюшкой султана, но он все равно держит меня на очень коротком поводке.

В глазах Эша вновь вспыхнуло лукавое выражение.

— Откуда такая внезапная спешка? Насколько я понял, тебе не грозит выйти замуж до тех пор, пока ты не отметишь Шестую годовщину своего двадцать первого дня рождения, — с усмешкой произнес он.

— Когда меня привезли во дворец, никого не интересовал мой возраст, — прищурившись, сказала Кларинда. — Все они таращились на мои волосы.

Эш бережно приподнял с ее оголенного плеча спутанную прядь. Пока он пропускал серебристо-светлые волоски сквозь пальцы, Кларинда почувствовала, как от его прикосновения по ее телу вновь пробежала дрожь.

— Ты должна признать, что волосы — это одна из твоих самых привлекательных черт. — Эш опять обвел взглядом ее фигуру. — Или по крайней мере одна из них.

Кларинда оттолкнула его руку.

— Поверить не могу, что я забыла, до чего ты бываешь несносен! — воскликнула она.

Эш наклонился ближе к ней.

— А я вот никогда не забываю о том, как тебе нравится дразнить меня, видеть, как я страдаю. Ты помнишь, как сбросила меня с утеса в заросли чертополоха, когда мы с тобой играли в жмурки?

— Лучше бы я забралась на утес повыше, — парировала Кларинда.

Как и тогда, они опять стояли нос к носу, глядя в глаза друг другу, словно ему опять было двенадцать, а ей — девять. И опять ощущали ту непреодолимую тягу, которая, словно потрескивающая от напряжения веревка, притягивала их и бросила в объятия друг друга в тот давний вечер в конюшне, когда Эш впервые поцеловал ее.

Кларинда даже не знала, то ли ей чувствовать облегчение, то ли огорчаться от того, что Эш первым оборвал эту веревку. Отойдя от нее, он облокотился на загнутый край кушетки, скрестил ноги и сложил руки на груди, будто щитом прикрывая свое сердце.

— Понаблюдав за тем, каким безумным взором посматривает на тебя султан, Люк потерял уверенность в том, что тебя надо спасать. Вы показались нам такой подходящей парочкой, что он решил, будто ты полюбила этого человека. — Судя по тому, что тон Эша внезапно стал совсем сухим и невыразительным, можно было догадаться, что ее ответ не особо ему интересен.

— Фарук на самом деле чудесный человек с добрым сердцем, — вымолвила Кларинда. — Да, к несчастью, он относится к женщинам как к собственности. Правда, я бы не сказала, что этим он отличается от большинства моих знакомых. Разве наши английские законы не устанавливают такие же порядки, особенно после того, как женщина выходит замуж и превращается в собственность своего мужа? Согласившись взять его имя, она обретает не больше прав, чем охотничья гончая или племенная кобыла.

— Если ты пытаешься убедить меня, что тебя устроит роль племенной кобылы, то у тебя ничего не получится, — заявил Эш. — Я знаю, что девчонка, с которой я дружил в детстве, не слишком изменилась.

— Ты прав, — со вздохом кивнула Кларинда. Перебросив край волочившегося по полу полотенца через руку с таким видом, будто это шлейф бального платья, она принялась ходить взад-вперед. — После того как Фарук купил меня, — с видимым облегчением быстро заговорила она, — все, что я делала, каждое слово, которое произносила, каждое обещание, которое давала, — все это было отчаянной попыткой отложить неизбежное. Я упрашивала. Я льстила. Я пела. Я танцевала. Я строила глазки, облизывала губы, накручивала пряди волос на палец и рассказывала все дурацкие шутки и истории, которые только могла припомнить. Я соглашалась с Фаруком, когда ему это нравилось, и спорила с ним, когда это нравилось ему еще больше. Я крутилась перед незнакомцами в одном нижнем белье. Меня причесывали, массировали, щипали, толкали, купали, умащали маслом и поливали духами так часто, что мне хотелось кричать. И я, обнажая в улыбке свеженачищенные зубы, то и дело лгала! — Остановившись напротив Эша, Кларинда в отчаянии заломила руки. — Ты можешь себе представить, как утомительно быть очаровательной каждое мгновение каждого чертова дня?

Несмотря на то что Эш оставался невозмутимым, как гробовщик, на его щеке задергалась жилка.

— Могу себе представить, как тебе было тяжело, — промолвил он.

Бросив на него сердитый взгляд, Кларинда оперлась спиной на стену, по-прежнему прикрываясь полотенцем.

— Твой друг ошибся, — снова заговорила она. — У меня нет ни малейшего желания оставаться здесь и провести остаток дней в роли домашней зверюшки султана, как бы ее ни баловали и ни ухаживали за ней.

— Уверен, что мой брат будет рад услышать это, — сказал Эш.

Кларинда медленно подняла голову.

— Ты говорил с Максимилианом?

— Разумеется, — кивнул Эш. — Иначе зачем бы я приехал сюда?

Его слова оказались настолько жестокими, что у нее перехватило дыхание. Пытаясь скрыть это, Кларинда натужно засмеялась.

— Стало быть, я настолько неинтересна Максимилиану, что он решил прислать сюда тебя? И что мне думать об этом?

— Думай что хочешь, — пожал плечами Эш. — Мой брат никогда не был человеком, позволяющим эмоциям взять верх над разумом. А его разум подсказал, что я — именно тот человек, которому по силам вытащить тебя отсюда живой. К тому же преданность моего брата по отношению к тебе сомнений не вызывает. Погоди-ка… как он сказал? Расписав яркими красками твою доброту, смелость и твою любовь к жизни, Макс воскликнул: «Она не просто невеста — ее облик стоит у меня перед глазами, мое сердце отдано ей!» Его страсть была почти физически ощутима, хотя, возможно, немного наигранна.

Кларинда опустила глаза, пытаясь скрыть собственное недоумение: ей и в голову не приходило, что Максимилиан способен на такие бурные проявления чувств. Ей он никогда ничего подобного не говорил. Да, он много лет пытался уговорить ее стать его женой, но свои намерения излагал куда более прозаическими словами. Говорил о том, например, как хорошо они друг другу подходят, как выгоден такой союз для их семей. Как она заслуживает второй шанс обрести счастье, поскольку у нее еще есть возможность родить детей, иметь собственную семью.

А для нее это было самым главным аргументом.

— Я не удивлюсь, что ты будешь насмехаться над ним за это, — проговорила Кларинда, поднимая голову, чтобы смерить Эша ледяным взглядом. — Разница между тобой и твоим братом в том, что Максимилиан может не только с помощью красивых слов уложить женщину в постель. Он говорит от всего сердца.

— Замечательно! Правда, я не знал, что оно у него есть. — Эш, прищурившись, испытующе смотрел на нее. — Так ты действительно к нему неравнодушна?

— Ну конечно! — Эти слова прозвучали не настолько убедительно, как хотелось бы Кларинде, но это было правдой. Действуя в своей собственной манере — уверенно, быстро, немногословно, — Максимилиан спас ей жизнь, как это сделал и Фарук. Возможно, Эш этого никогда не узнает, но когда он разбил Кларинде сердце, именно Макс подобрал его осколки. — Я ведь согласилась выйти за него, не так ли?

— Точно так же, как ты согласилась выйти и за Дьюи Дарби, — отозвался Эш. — Или я ошибаюсь?

Кларинда судорожно вздохнула, шокированная тем, что Эшу известно об этой короткой неудачной помолвке.

— Откуда ты об этом знаешь? — спросила она.

Эш пожал плечами, при этом его лицо оставалось совершенно невозмутимым.

— Люди говорят, — ответил он. — Насколько я понял, я еще не успел подняться по трапу судна, как ты приняла его предложение.

— Да уж, американца я найти не смогла, — ответила Кларинда, которую сильно задело несправедливое замечание Эша.

— Уверен, из тебя получилась бы чудесная виконтесса, — заметил Эш.

— Но мы ведь этого никогда не узнаем, не так ли?

— Извини, — тихо произнес Эш. Вид у него был такой, будто он и в самом деле говорил искренне. — О случае с Дарси мне поведал Макс. Думаю, тебе пришлось нелегко.

Уже сожалея о своих признаниях, Кларинда на мгновение закрыла глаза. Если она и будет что-то еще рассказывать, Эш больше никогда не услышит о ее трудностях.

— Я все пережила, — наконец сказала она.

— Это меня не удивляет. Не многие женщины пережили бы нападение корсаров, похищение и продажу на невольничьем рынке. — На этот раз ошибиться было нельзя: в его голосе послышалось явное восхищение. — И вот ты здесь, кокетничаешь с султаном, как какая-нибудь современная Шехерезада. Неудивительно, что мой брат готов так щедро заплатить за твое возвращение.

Вздрогнув от очередного шока, вызванного его словами, Кларинда выпрямилась.

— Так Максимилиан тебе платит?! — воскликнула она. — Ты взял деньги у собственного брата за то, чтобы спасти меня?

Эш еще более небрежно, чем всегда, пожал плечами.

— Ну-у, если он настолько глуп, чтобы предлагать мне деньги, то я не настолько глуп, чтобы от них отказаться, — сказал он. — Но ты не должна строго судить его за это, ей-богу. С тех самых пор, как ему удалось вернуть фамильное состояние, в ответ на каждую проблему, включая меня, он швыряется деньгами.

На мгновение у Кларинды появилось чувство, будто она вновь оказалась среди рабынь, выставленных на продажу, а ее судьба вырвалась из ее рук и перешла в руки мужчин, которые могут обращаться с ней, как им заблагорассудится.

— Сколько? — быстро спросила она. — Сколько он заплатил тебе за это?

— Судя по выражению твоих глаз, недостаточно. — Эш указал на нее пальцем. — Мне этот взгляд известен. Ты собираешься снова послать меня к дьяволу, не так ли?

— Не льстите себе, капитан Берк. Сомневаюсь, что дьявол вас примет. — Кларинда сделала один шаг по направлению к нему, потом — другой, не беспокоясь о том, что полотенце соскользнуло с нее, открывая его взору сливочную белизну ее грудей. — Но если вы что и можете сделать, так это вернуться к вашему братцу и от моего имени попросить его направиться к дьяволу. А я как-нибудь сама найду способ выбраться отсюда, так что благодарю вас. Возможно, я даже решу испытать судьбу с Фаруком. По крайней мере, покупая женщину, он сделал это в открытую, не пытаясь приправить сделку бессмысленными чувствами!

Кларинда резко повернулась, намереваясь вихрем выбежать из комнаты, однако Эш схватил ее за руку и привлек к себе.

— А я-то думал, ты хочешь, чтобы тебя спасли, — вымолвил он.

— Да, хочу! Но только не ты! — Разочарованно стиснув зубы, Кларинда принялась выкручивать руку, чтобы вырваться из его цепких объятий, но, увы, результата это не принесло.

Эш успокоил Кларинду, крепко прижав ее ладонь к своей широкой могучей груди. От этого движения пространство между ними исчезло, а их губы оказались в опасной близости.

— И что ты сделаешь? Позовешь стражников?

— Не искушай меня!

Прошло так много времени с тех пор, когда они в последний раз были так близки. Так близки, что Кларинда могла видеть, как тьма его зрачков поглощает золотистый цвет радужки. Так близки, что можно было пересчитать каждый волосок в щетине на его подбородке. Так близки, что она сразу угадала то драгоценное мгновение, когда его взгляд устремился на ее полуоткрытые губы. Несмотря на то что Эшу не требовалось много усилий, чтобы удерживать ее, он дышал так же прерывисто, как и Кларинда. Она чувствовала, как при каждом вздохе вздымается его грудь, чувствовала, как неровно колотится в ней сердце.

Наконец Эш с видимым усилием отвел взгляд от ее рта и устремил его в ее глаза.

— Я мог бы меньше беспокоиться о том, какие чувства ко мне ты испытываешь. — В его голосе не осталось и капли страсти, он стал холоден и безжалостен, как голос незнакомца. — Или, если хочешь, к моему брату. Главное — вытащить тебя отсюда до того, как Фарук узнает, что ты лгала ему о своей невинности, и решит придушить тебя прямо в постели.

— У меня не было выбора, я могла только солгать! Если бы Фарук узнал, что я не девственница, он сделал бы меня своей наложницей в первую же ночь, когда я попала сюда. И сейчас я бы томилась в его гареме и никогда не выходила бы за его пределы — разве что в те ночи, когда он звал бы меня в свою постель. Но ты не беспокойся о том, что Фарук причинит мне вред: он боготворит землю, по которой ступает моя нога. Он никогда…

— Я знаю таких мужчин, — перебил ее Эш, даже не подумав извиниться. — Я жил среди них многие годы. Они обитают в мире, где нет ничего более важного, чем их честь и гордость, и ничего менее значимого, чем женщина. Если Фарук узнает, что ты ему солгала, он тебя убьет. Да, возможно, ему будет даже немного жаль тебя, но у него не останется выбора. — Эш взял ее за подбородок второй рукой. Несмотря на его резкий тон, мозолистая подушечка его большого пальца погладила ее нежную щеку с невероятной нежностью. — Это из-за меня ты оказалась в таком положении. И поэтому, видит Бог, я увезу тебя отсюда!

Вглядываясь в его полные решимости глаза, Кларинда начала верить в то, что им движет какое-то более сложное и более опасное для ее сердца чувство, чем алчность.

— Послушаешь вас, капитан Берк, и начнешь верить в то, что вас действительно волнует моя судьба, — промолвила она.

— Если я не верну тебя в Англию, — вновь заговорил он недавним вкрадчивым тоном, — то не получу остальных денег, которые брат обещал мне.

Кларинда снова попыталась вырвать у него свою руку, и на сей раз он не стал препятствовать этому. Кларинде было неприятно осознавать это, но она понимала, что он прав. Да, возможно, она действительно устала быть пешкой в мужских играх, но недооценивать Фарука она не могла, а отказаться от помощи Эша было по-детски глупо и бессмысленно.

Не сводя глаз с Эша, Кларинда стала растирать свою руку, хоть он и не оставил на ней никаких отметин.

— Ты даже представить себе не можешь, какое облегчение для меня узнать, что Максимилиан заплатит тебе за мое спасение. По крайней мере мне не придется благодарить тебя поцелуем.

— Эту часть платы я бы с радостью получил авансом. — Осознавая, что на этот раз он одержал над ней верх, Эш добавил: — Теперь, когда я знаю, как попасть в гарем по тайному коридору, мне остается только узнать, как можно выбраться из дворца. Возможно, мне понадобится несколько дней на то, чтобы убедить Фарука ослабить охрану. Ну а пока тебе придется по-прежнему играть роль обожающей жениха невесты. Мы должны быть очень осторожны, чтобы не вызвать подозрений султана. Когда я приду за тобой, ты должна быть готова отправиться в путешествие, с учетом того, что путешествие может оказаться быстрым. — Эш немного помолчал, словно взвешивая каждое свое слово. — И ты должна будешь довериться мне.

Кларинда покачала головой, на ее губах появилась печальная улыбка.

— Ты всегда имел обыкновение просить о невозможном.

Эш был уже на полпути к двери, когда она добавила:

— Ты должен знать, что я не уеду отсюда без Поппи.

Эш кивнул в знак согласия.

— Я так и думал, — сказал он.

У двери он остановился и задумчиво посмотрел на нее.

— Может, у тебя есть еще парочка знакомых женихов, которые прячутся где-то поблизости и о которых мне следует знать? Похоже, с тех пор, как я видел тебя в последний раз, ты завела целую коллекцию.

— Уверена, ты будешь удивлен, узнав о существовании нескольких мужчин, которые не пустятся в бегство на край света, узнав о том, что им придется на мне жениться.

Эш с притворным сожалением покачал головой, при этом дьявольская ямочка вновь появилась на его щеке.

— Помоги Господь этим беднягам!

— Будь у меня под рукой лошадиное копыто, капитан Берк, — прищурившись, произнесла Кларинда, — я бы запустила его прямо в вашу голову. И на сей раз я бы точно не промахнулась.

— Вам не нужно бросать в мою голову копытом для того, чтобы привлечь мое внимание, мисс Кардью, — отозвался Эш. — И никогда не было нужно. — С этими словами он выскользнул из комнаты и беззвучно прикрыл за собой дверь.