Глава 1

— Ой, Кларинда! Ты уже видела последний номер «Сплетницы»? Я купила его на набережной перед отплытием, а там напечатана интереснейшая статья о капитане Эштоне Берке!

Кларинда Кардью почувствовала, как ее пальцы непроизвольно вцепились в кожаный переплет книги, которую она читала. Несмотря на теплый морской бриз, ласкавший щеки, она ощутила, как застыло лицо под маской полного равнодушия. Так бывало всегда, когда упоминалось это имя. Ей не требовалось глядеться в зеркало, чтобы узнать, насколько эффективна эта маска. В ее распоряжении было целых девять лет, чтобы довести ее до совершенства.

— Вот как? — пробормотала Кларинда, не отрывая глаз от страницы. Поппи была слишком поглощена предметом обсуждения, поэтому явно не заметила нежелание Кларинды продолжать разговор. Поправив очки в проволочной оправе, съехавшие на самый кончик носа, она, наклонившись вперед в палубном шезлонге, продолжала:

— Если верить статье, он бегло говорит более чем на пятнадцати языках, включая французский, итальянский, латынь, арабский, а также санскрит, и провел большую часть последнего десятилетия, путешествуя из одного угла земного шара в другой.

— Строго говоря, — сдержанно заметила Кларинда, — шары не имеют углов. Они круглые.

Ничуть не смутившись, Поппи продолжала:

— После того как полк под его командованием обеспечил головокружительную победу армии Ост-Индской компании в бирманской войне, король присвоил ему рыцарское звание. Из-за его стиля ведения рукопашного боя подопечные прозвали Берка Сэром Дикарем.

Кларинда перелистнула страницу книги и уставилась на нее, не понимая ни слова, как будто она была написана на санскрите или каком-нибудь другом древнем языке.

— Еще здесь пишут, что он, находясь в Индии, спас прекрасную индийскую принцессу от бандитов, похитивших ее из дворца. А когда ее отец в дополнение к вознаграждению в виде целого состояния в золоте и драгоценностях предложил ему свою дочь в жены, Берк ответил, что удовольствуется одним поцелуем.

— Должно быть, ее отец большой мастер целоваться, — сказала Кларинда и подняла книгу, спрятав за ней лицо.

Поппи, оторвавшись от «Сплетницы», возмущенно взглянула на Кларинду.

— Речь идет не о поцелуе отца, глупенькая, а о поцелуе принцессы! В статье уверяют, будто романтические победы капитана Берка почти так же легендарны, как и его военные подвиги. Здесь говорится, что после того, как он вышел в отставку, Африканская ассоциация наняла его для проведения экспедиции в самую глубь континента. Его контракт с Ассоциацией закончился три года тому назад, и он вернулся из Африки с собранным там богатейшим материалом об обычаях, связанных с удовлетворением плоти, распространенных среди первобытных племен. Даже самые искушенные ученые были шокированы обнаруженными подробностями. Некоторые из них даже осмелились предполагать, что он лично принимал участие в этих ритуалах!

Кларинда поморщилась, потому что возбужденный голос Поппи грозил повредить ее барабанные перепонки. Образ мужчины, заключающего в объятия чернокожую красотку среди языков пламени, пляшущих вокруг под дробь барабанов, вызывал у нее пульсацию в висках. У Кларинды мелькнула мысль швырнуть за борт проклятую газетенку. Или, может быть, выбросить за борт Поппи.

Обычно Пенелопа Монморанси, известная под именем Поппи как Кларинде, так и другим бывшим семинаристкам, обучавшимся в заведении мисс Беделии Трокмортон, была очень милым существом. И пусть она слишком любила светские сплетни и шоколадное печенье к чаю и имела обыкновение говорить так, как будто после каждого произнесенного ею слова подразумевался восклицательный знак, Поппи была доброжелательной и верной подругой, и ей была совершенно несвойственна привычка поступать назло.

Обычно она довольствовалась тем, что зачитывала подруге какие-нибудь потрясающие новости со священных страниц «Обжоры дамской моды». И все же Поппи была уверена, что птичьи перья и даже чучела птиц, а также муляжи плодов и ягод, которыми парижанки украшали поля своих шляпок этим летом, не представляли для Кларинды ни малейшего интереса по сравнению с легендарными приключениями — романтическими и прочими — неотразимого капитана сэра Эшли Берка.

Мягкое покачивание корабельной палубы под их креслами перестало успокаивать нервы.

Хотя Кларинда никогда не была подвержена приступам морской болезни, она почувствовала тошноту. Надеясь побороть неприятное ощущение, она отложила книгу и, поднявшись с шезлонга, направилась на нос судна. Вокруг, куда ни кинь взгляд, простиралось только море и небо, однако даже здесь ее преследовал голос Поппи, упорно продолжавшей читать вслух заинтересовавшую ее статью.

— После того как истек срок его контрактов с Ост-Индской компанией и Африканской ассоциацией, ореол загадочности, окружавший капитана Берка, засиял еще ярче, — продолжала читать ее подружка. — Некоторые полагают, что сейчас он занят археологическими раскопками и извлекает из земли бесценные сокровища, тогда как другие считают, что правительство какой-нибудь иностранной державы пользуется его услугами как шпиона.

Кларинда подавила зевок.

— Наверное, он не достиг в этом большого мастерства, если все, кому не лень, подозревают его в шпионской деятельности.

— В газете имеется даже набросок его портрета. — Поппи энергично зашелестела страницами, отыскивая нужное место, потом, разглядев набросок во всех мыслимых ракурсах, заявила: — Боюсь, что художник сильно польстил ему. Ни один мужчина просто не может быть настолько красивым, не так ли?

Кларинда крепко ухватилась за перила, чтобы не поддаться искушению повернуться и выхватить газету из рук Поппи. Она не нуждалась в его изображении, чтобы вспомнить его обведенные черным янтарные зрачки с золотыми крапинками, ямочку, которая появлялась на худощавой щеке, придавая ему самый бесшабашный вид, великолепного рисунка губы, которые всегда были готовы сложиться в поддразнивающую улыбку, прежде чем украсть поцелуй… или беззащитное сердце. Возможно, если бы его портрет писали Микеланджело или Рафаэль, они смогли бы должным образом передать все эти нюансы, потому что обычный рисунок, сделанный несколькими небрежными мазками кисти, едва бы отразил непреодолимую жизненную силу этого человека.

— Хотя он в течение многих лет не бывал в Англии, наверняка ты где-нибудь видела его, — предположила Поппи.

— Я видела его много лет тому назад, когда он был еще мальчишкой. И помню его весьма смутно, — солгала Кларинда. — Помню лишь его длинный крючковатый нос, тощие ноги и крупные передние зубы, как у бобра. — Кларинда сразу же поняла, что описала их нелюбимого учителя танцев из семинарии мисс Трокмортон. У бедного мистера Тадбери была еще одна неприятная привычка: он брызгал слюной, приказывая повторить пируэт или батман глиссе.

Поппи мечтательно вздохнула:

— Интересно, куда исчез капитан на сей раз? Может быть, снова поехал спасать каких-нибудь принцесс?

Мечтательные вздохи подруги нарушили покой ее сердца, и Кларинда, резко повернувшись, взглянула ей в лицо.

— Уймись, Поппи! Незачем так раболепствовать перед мужчиной, как будто мы с тобой по-прежнему жеманные школьницы! Он всего лишь солдат удачи, грабящий гробницы и продающий свой меч тому, кто больше заплатит. Пусть даже пресса всячески его прославляет, это еще не делает из него героя, — холодно сказала Кларинда и фыркнула, скрывая вспыхнувшее раздражение. — Большинство мужчин, о которых ходят слухи, сами умышленно распускают их, чтобы окружающие подумали, будто они что-то скрывают, хотя на самом деле прятать им нечего. Они просто стараются прикрыть свои недостатки.

— Недостатки? — Голубые глаза Поппи округлились под толстыми линзами очков. — Неужели ты имеешь в виду… — Абрикосового цвета кудрявые пряди волос, собранные на висках, подпрыгнули, словно уши спаниеля, когда она зажала себе рот полненькой ручкой, в ужасе хихикнув. — Кларинда, озорница ты этакая! Ты должна научиться держать язык за зубами. Тем более что не пройдет и двух недель, как ты станешь женой графа!

Слова Поппи напомнили Кларинде о том, что именно — и кто — ожидает ее в конце путешествия по бурным водам Северной Атлантики. Она и без Поппи помнила о том, что является объектом зависти каждой дебютантки, надежды которой рухнули, когда было объявлено о ее помолвке. Каким-то непостижимым образом она умудрилась заарканить — причем не в самом юном возрасте двадцати шести лет — одного из самых заманчивых холостяков Англии.

Ее жених был великолепен: красив, добр, умен и благороден как по происхождению, так и по характеру. Он воплощал в себе все то, о чем мечтает любая женщина.

Что отнюдь не объясняло глухую боль в сердце Кларинды, снова обернувшейся к морю, чтобы не видеть упрека в глазах Поппи. Как не объясняло это и ее отчаянного желания сорвать с себя широкополую шляпу, вынуть из волос перламутровые гребни и позволить ветру поиграть в свое удовольствие с пшеничными прядями.

— Когда я стану графиней, — заявила Кларинда с самым решительным видом, — мне больше никогда не придется держать язык за зубами. Пусть лучше окружающие держат за зубами свои языки.

— Полагаю, что это относится ко всем, включая меня, — сказала Поппи и, отложив газету, подошла к перилам, встав рядом с Клариндой. — Мне думалось, приключения капитана Берка заинтересуют тебя сильнее, тем более что вскоре он станет твоим деверем…

— Давай поговорим о чем-нибудь другом, — прервала ее Кларинда. — Например, о том, как ты привлечешь к себе внимание всего полка, как только мы прибудем в Бирму.

— Ты действительно так думаешь? — спросила Поппи, у которой от удовольствия раскраснелись щечки, похожие на спелые яблоки. — Мне так нравятся военные! Я всегда считала, что военная форма заставляет даже самого невзрачного джентльмена выглядеть героем!

— Подожди еще немного и сама увидишь, как красивые молодые офицеры будут драться за привилегию пригласить тебя на танец. — Кларинда имела твердое намерение выполнить это обещание. Пусть даже молодому мужу придется заставлять своих подчиненных делать это под угрозой разбирательства в военно-полевом суде… или смертной казни.

— Но что, если сведения о моей… — Поппи испуганно бросила взгляд через плечо и понизила голос до громкого театрального шепота, как будто за дубовыми бочками пряталась какая-то охочая до сплетен кумушка, — опрометчивости уже дошли до жен некоторых офицеров по почте?

По иронии судьбы такое застенчивое, благовоспитанное создание, как Поппи, оказалось вовлеченным в скандал сезона. Языки тогда работали без устали от Лондона до Суррея, и слушатели изумленно открывали рты. В результате Поппи лишилась последней надежды найти себе мужа до того, как ее окончательно и бесповоротно перевели бы в разряд старых дев.

Кларинда тоже раскрыла от удивления рот, когда впервые услышала о том, как Поппи застали в самых компрометирующих обстоятельствах с одним молодым джентльменом из Берикшира. Она сочла это наглой ложью и отказывалась поверить, пока не узнала, что этот инцидент произошел в присутствии более чем дюжины свидетелей. Не в силах вынести мысль о том, что Поппи обвиняют в грехе, который она не совершала, Кларинда моментально уложила кое-какие вещи в чемоданчик и помчалась спасать свою подругу. Как это нередко случалось в школьные годы, когда более богатые и красивые девочки насмехались над ее плохо сшитыми платьями и толстыми стеклами очков или называли ее не Поппи, а Пигги Поросенок.

Поппи, единственная дочь скромного деревенского сквайра, всегда была безумно благодарна Кларинде за защиту, но и Кларинда была благодарна Поппи за верную дружбу. Папа Кларинды хотел, чтобы дочь получила первоклассное образование. Однако в заведении мисс Трокмортон Кларинда сразу же поняла, что деньги не могут купить расположение тех, кто считает себя людьми более высокого происхождения. Когда набивавшиеся ей в подружки маленькие леди обнаружили, что отец Кларинды сделал себе состояние, занимаясь коммерцией, они вздернули свои аристократические носики и принялись открыто издеваться над ее происхождением… вернее, отсутствием такового. Кларинда, вздернув нос и притворившись, будто их обидные слова и оскорбления не задевают ее за живое, в конце концов заслужила их уважение и стала одной из самых популярных девочек в школе.

Но она никогда не забывала, что Поппи была ее первым и верным другом и что изначально они сблизились, поскольку обе плохо вписывались в школьную среду.

Кларинда была убеждена, что аванпост в Бирме полон одиноких офицеров, жаждущих женской компании. Женщины, получившие аристократическое воспитание, являлись там редкостью, и об их опрометчивых поступках в прошлом никто и не вспомнил бы.

— Любой офицер или джентльмен, который обратит внимание на такую сплетню, не заслуживает даже того, чтобы чистить обувь мисс Пенелопы Монморанси, — заверила подругу Кларинда, — тем более чтобы иметь честь предложить ей выйти за него замуж.

На лице Поппи снова засияла улыбка, и появились ямочки на щеках.

— Хотелось бы мне найти жениха хотя бы наполовину такого же страстного и преданного, как твой. Мне кажется ужасно романтичным то, что Максимилиан организовал твое путешествие к нему на одном из своих судов, чтобы ты смогла проехать полсвета, прежде чем стать его женой.

У Кларинды слово «страстный» никогда не ассоциировалось с характеристикой ее жениха. Правда, он продолжительное время ухаживал за ней, однако его предложение состояло из подробного перечня причин, по которым они подходят друг другу, и отнюдь не напоминало страстного объяснения в любви. Правда, именно его основательность в конце концов убедила ее, что пора повзрослеть и расстаться с глупыми мечтами.

Кларинда беззаботно пожала плечами, хотя беззаботной себя совсем не чувствовала.

— Граф не только преданный, но и практичный человек. Его работа связана с огромной ответственностью. Едва ли можно было ожидать, что он бросит все и приедет в Лондон ради такого пустяка, как церемония бракосочетания. — Она взяла Поппи под руку и повернула лицо к ветру, наслаждаясь чувством свободы, пусть даже иллюзорной. — Трудно передать, как я рада тому, что ты разделяешь со мной тяготы путешествия. Нам обеим пора перестать тревожиться о прошлом и будущем и начать наслаждаться каждым мгновением настоящего. Вполне возможно, это наше последнее большое приключение, прежде чем мы остепенимся и заживем скучной респектабельной жизнью.

Едва Кларинда успела договорить, как что-то очень тяжелое шлепнулось в воду перед кораблем, подняв огромную волну и окатив их обеих ледяной соленой водой.

— Какого дьявола… — пробормотала Кларинда.

Не успела она протереть глаза, как раздался следующий удар, сопровождаемый оглушительным треском за их спинами. Подруги оглянулись и увидели, как высокая грот-мачта корабля начала клониться в сторону, словно в сердцевину попало пушечное ядро. Кларинда смутно сознавала, что ноготки Поппи впились в нежную кожу ее предплечья, но не могла даже пошевелиться и лишь смотрела, как огромное полотнище паруса мешковато опускается вниз, накрывая палубу.

Они были вынуждены оторваться друг от друга и ухватиться за расположенные позади перила, поскольку корабль накренился на левый борт, потеряв способность продолжать движение вперед вместе с грот-мачтой. До их слуха доносились хриплые крики, которым вторили жалобные стоны какого-то бедолаги, испытывавшего мучительную боль. На палубу со всех сторон сбежались матросы: одни тащили ведра с водой, чтобы залить горящий марсель, другие вставали на колени, пытаясь потушить пламя голыми руками.

Когда корабль начал описывать круг, явно потеряв управление, к ним подбежал молоденький лейтенант.

— Прошу вас, леди, немедленно перейти на нижнюю палубу! Мы подверглись нападению!

— Нападению? — эхом повторила Кларинда его слова, которые лишь усилили ее смятение. После окончательного разгрома наполеоновского флота большинство врагов Англии были приведены в смирение если не с помощью меча и пушки, то благодаря заключению различных мирных договоров. Уже два десятка лет никто не осмеливался оспаривать владычество Англии в открытом море.

Моряк остановился перед ними и снял с головы треуголку, не забывая о хороших манерах даже в такой сложной ситуации.

— Боюсь, что это пираты, мисс, — сказал он. Его адамово яблоко подскочило вверх и опустилось вниз, когда он попытался проглотить комок, образовавшийся в горле. — Корсары!

Поппи охнула. Это слово, даже если оно произносилось всего лишь шепотом, вселяло ужас в сердца самых отважных людей. Родители пугали пиратами не одно поколение непослушных детишек, шепча в маленькие ушки, что если они не помолятся на ночь или не доедят кашу до последней ложки, за ними под покровом ночи явятся страшные пираты и утащат их из кроваток.

Известно, что пираты всегда бесчинствовали в водах Средиземного моря. Они грабили пассажиров и экипаж, опустошали трюмы, забирая самые ценные грузы, а женщин брали в плен и продавали в рабство на рынках Северной Африки и Аравии.

И можно было считать, что таким женщинам еще повезло.

— Я чего-то не понимаю, — сказала Кларинда и стиснула зубы, чтобы они не стучали от страха. — Мне казалось, французы усмирили корсаров, когда завоевали Алжир.

— Большинство из них в то время капитулировало. Однако те, кто отказался подчиняться, стали еще более отчаянными и беспощадными. — Лейтенант бросил взгляд на происходящее за его спиной. — Прошу вас, мисс, поторопиться. У нас слишком мало времени, чтобы спрятать вас в безопасном месте. — У него сорвался голос, потому что он был очень молод и сам близок к панике. — Если они возьмут нас на абордаж…

Ему не было необходимости заканчивать фразу. Кларинда не решилась напомнить ему, что если корсары возьмут судно на абордаж, то ей, Поппи и другим женщинам, включая жену капитана и служанок, будет негде спрятаться от их беспощадных лап.

Сжав в руке дрожащие пальцы Поппи, Кларинда собрала остатки храбрости и улыбнулась ей:

— Идем, дорогая. Похоже, что приключение, которое нам предстоит, гораздо серьезнее, чем мы рассчитывали.

Лейтенант вытащил пистолет и стал отступать, пересекая палубу и жестами показывая, чтобы они следовали за ним. Они помчались, держась за руки, словно две испуганные девочки. Они добежали уже до половины коридора, ведущего к относительно безопасному месту, где можно было бы спрятаться, но Кларинда неожиданно остановилась.

Бросив извиняющийся взгляд на Поппи, она высвободила руку и помчалась назад через палубу.

— Кларинда! — в ужасе воскликнула Поппи. — Что ты делаешь?

— Доказываю, что я сентиментальная дурочка, — пробормотала Кларинда, тяжело дыша.

Странички «Скандальной хроники» все еще валялись рядом с шезлонгом. Когда Кларинда схватила страницу с изображением, похожим на капитана Берка, где-то на корабле послышалась пистолетная стрельба, а потом раздался лязг металла о металл.

Кларинда повернула назад и, бросившись к своей подруге, заставила Поппи бежать сломя голову, чтобы наверстать упущенное время. Она не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал из-за ее глупой прихоти. Лейтенант уже открыл люк и, отчаянно размахивая руками в конце полутемного коридора, призывал их поторопиться. Они почти нагнали его, когда выражение лица их спасителя неожиданно изменилось.

У него отвисла челюсть. Лейтенант озадаченно смотрел на Кларинду, как будто кто-то пошутил над ним, а он плохо понял, в чем соль шутки.

Потом он медленно опустил взгляд на свою грудь, в центре которой Кларинда увидела верхнюю часть серебряного лезвия.

Поппи испустила душераздирающий вопль. Лейтенант покачнулся вперед, Кларинда инстинктивно бросилась к нему, стараясь поддержать, чтобы тот не упал.

Но мгновением позже она увидела, что то самое длинное изогнутое лезвие вытащено из его спины и нацелено в их направлении. Окровавленное тело лейтенанта рухнуло на палубу, и подруги остались совсем одни перед полудюжиной мужчин, вооруженных пистолетами и кривыми турецкими саблями. Их тюрбаны и развевающиеся одеяния были уже перепачканы своей и чужой кровью.

Хрипло дыша, Кларинда попятилась, таща за собой парализованную страхом Поппи. Она бросила последний взгляд на злосчастного молоденького лейтенанта, но, заметив, как из уголка его рта струится ручеек крови, а глаза затуманились, поняла, что ему уже ничем не поможешь.

Прикрыв Поппи спиной, Кларинда потянулась к полям шляпки за своим единственным оружием. Выставив острием вперед шляпную булавку, украшенную жемчужинкой, она крикнула приближавшимся мужчинам:

— Держитесь от нас подальше, презренные мерзавцы! Или я проткну вас насквозь!

Даже если мужчины не поняли того, что она сказала, они отлично поняли значение ее смертоносного взгляда. Гигантских размеров мужчина, державший в руке окровавленную турецкую саблю, перевел взгляд с длинного искривленного лезвия на тонкую булавку, которую Кларинда сжимала в руке с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Его физиономия с кожей оливкового цвета расплылась в ухмылке, обнажившей несколько белоснежных зубов и один сверкающий золотой, вставленный в самом центре. Он запрокинул голову в приступе гомерического хохота. К нему сразу же присоединились другие мужчины, и стало ясно, что смеются они над Клариндой.

Звук его голоса напоминал гудение колокола. По-английски, как ни удивительно, он говорил не хуже, чем она.

— Жаль убивать такое своенравное создание. На рынке за нее можно получить хорошую цену. — Великан окинул ее с головы до пят оценивающим взглядом, и Кларинде показалось, будто она стоит голая и дрожащая на рынке рабов. — Найдется немало мужчин, готовых заплатить огромные деньги за одно лишь удовольствие сбить с нее гонор.

В это мгновение порывом ветра с головы Кларинды сорвало шляпку. Пряди ее волос, словно шелк пшеничного цвета, рассыпались по плечам.

Корсары одобрительно заохали и заахали. Один из них — с парой сломанных почерневших зубов во рту, с отвисшей челюстью и горящими от похоти глазами, — не утерпев, протянул руку. Однако прежде чем его пальцы с грязными ногтями успели прикоснуться к ее волосам, Кларинда вонзила шляпную булавку в мягкий участок руки между большим и указательным пальцами.

Пират, завопив, отдернул раненую руку и замахнулся, чтобы ударить ее. Гигант тут же уложил его плашмя на палубу, как будто отогнал назойливую мошку.

— Не распускай свои грязные ручонки, — пробасил гигант. — Я не хочу, чтобы на товаре остались следы.

Нежная улыбка, с которой он обернулся к Кларинде, казалась еще страшнее, чем его рычание. Лишившись своего единственного оружия, она снова попятилась от него, прикрывая спиной испуганную Поппи.

По дыханию Поппи она чувствовала, что та готова вот-вот разрыдаться.

— Вот если бы капитан сэр Эшли Берк был здесь! — простонала Поппи. — Я уверена, что такой человек спас бы нас!

Стоявшие полукругом пираты стали приближаться к ним. Их темные физиономии поблескивали от пота. Выражение их черных глаз было одновременно похотливым и кровожадным. В это время еще более яростный порыв ветра вырвал из онемевшей руки Кларинды изображение капитана Берка и унес его за корабельные перила.

— Это вечная проблема с героями, Поппи, — мрачно сказала Кларинда. — Их никогда нет там, где они нужнее всего.