Глава 14

Лицо Анастасии стало белым как полотно. Вне себя от ужаса, она прижала руки ко рту, сдерживая крик.

Так, значит, дядя Джордж продавал женщин! И следующей может стать она!

— О Господи! — ахнула Бреанна и, заметив, в каком состоянии находится Анастасия, схватила ее за руки. — Стаси, пошли. Нужно уходить отсюда. Ну пошли же!

Та повернулась и непонимающе взглянула на нее — она никак не могла прийти в себя. Внезапно слова Бреанны дошли до ее сознания. Подобрав юбки, чтобы не шуршали, Анастасия проскользнула мимо Бреанны и на цыпочках пошла по коридору. Добравшись до середины холла, девушки оставили меры предосторожности и стремглав помчались к лестнице, вихрем взлетели по ступенькам и понеслись по коридору к комнате Анастасии. Закрыв за собой дверь, Бреанна повернулась к кузине.

— Ты хоть понимаешь, что происходит? И, что еще ужаснее, что должно произойти? — Она прижала к вискам кончики пальцев. — Поверить не могу в то, что только что услышала! Неужели мой отец способен на такое?!

Теперь, когда первый шок прошел, к Анастасии вернулась способность соображать.

— Даже я не подозревала… — Она прерывисто вздохнула. — Дядя Джордж продавал женщин! Какой ужас! — Она бросила на кузину полный возмущения взгляд. — Подумать страшно, сколько невинных, ничего не подозревающих девушек погибло по его милости!

— Очевидно, много. По крайней мере судя по словам Бейтса.

— Ах, Стаси… — Лицо Бреанны исказилось от боли. — Мне так жаль. Я даже не знаю, что сказать.

— Не смей извиняться! Мы всегда знали, что ты и твой отец — абсолютно разные люди. Ты совершенно на него не похожа, хоть и его дочь. И то, что творит твой отец, целиком лежит на его — и только на его — совести. — Анастасия переплела пальцы, размышляя над тем, что она только что услышала и что ей делать дальше. — Если бы у нас было время, мы могли бы додумать все недостающие детали этого преступления. Но к сожалению, времени у нас нет. Подозреваю, Мид скоро поведет свой корабль… со мной на борту, если план дяди Джорджа удастся.

— Этого не будет! — Бросившись к шкафу, Бреанна вытащила из него сумки Анастасии, после чего принялась срывать с вешалок платья, одно за другим. — Ты уедешь из Медфорд-Мэнор. Сегодня же! Сейчас же!

Нахмурившись, та остановила Бреанну.

— Ты мне предлагаешь бежать? Я этого не сделаю. Я не оставлю тебя наедине с этим монстром.

Бреанна выпрямилась и, упершись руками в бока, решительно взглянула на Анастасию. Такую позу она обычно принимала в тех редких случаях, когда решение ее было окончательно и бесповоротно.

— Я и не останусь одна. Со мной будет Уэллс, который явно подозревает отца, и многочисленные слуги, каждый из которых при необходимости придет мне на помощь. А что касается тебя, чем дальше ты окажешься от отца, тем в большей будешь безопасности. Поезжай к мистеру Феншоу, попроси его устроить тебя в какую-нибудь гостиницу… — Бреанна осеклась, заметив в глазах Анастасии неукротимый блеск, который появлялся у нее всякий раз, когда она что-то придумывала. — У тебя созрел план, — заметила она. — Какой же?

— Мне нужны перо и бумага. — Подойдя к столу, Анастасия вытащила и то и другое. — Я собираюсь написать твоему отцу записку, после чего помогу тебе собрать мои вещи. Через час я уеду.

— Записку? И что ты ему напишешь?

— Что уехала, чтобы присутствовать на открытии моего нового банка.

— В Филадельфии? — удивилась Бреанна.

— Вот именно. — На губах Анастасии появилась легкая улыбка. — Каждому новому предприятию для успешной деятельности требуется хороший старт. И это дело нельзя пускать на самотек. Если уж мне это известно, то твоему отцу и подавно. Знаешь, я должна поблагодарить твоего отца за то, что он подкинул мне эту идею, — задумчиво добавила Анастасия, начиная писать. — В конце концов, именно он придумал, что я должна вернуться в Америку. Якобы должна.

— Якобы… — Нахмурившись, Бреанна задумчиво уставилась на кузину. — А на самом деле ты останешься в Англии.

— Естественно. — Она искоса взглянула на Бреанну. — Неужели ты и вправду подумала, что я брошу тебя и все, что было дорого дедушке? Особенно сейчас, когда положение настолько осложнилось?

Бреанна вопросительно взглянула на кузину.

— А куда ты собираешься поехать? Впрочем, что это я спрашиваю.

— Вот именно. Но я тебе все равно отвечу. Я поеду к Деймену.

— Так я и думала. — Бреанна бросила взгляд на записку. — да, ты пишешь отцу, что едешь в Филадельфию по просьбе Деймена. Звучит правдоподобно. Ведь половина вложенных денег принадлежит ему.

— Совершенно верно. — Анастасия помолчала и, нахмурившись, продолжила: — Мне нужно приехать к Деймену как можно скорее. И не только для того, чтобы спрятаться, но и рассказать ему, как я задумала обмануть дядю Джорджа.

— Значит, ты поедешь прямо в банк? Анастасия покачала головой:

— Нет. Ведь это можно будет легко проверить, если дядя Джордж захочет за мной проследить. Стоит ему спросить своего кучера — и тот скажет, что отвез меня в «Дом Локвудов». А к чему бы мне туда отправляться, если я собираюсь уехать из страны? Нет, я отправлю Деймену записку, чтобы он встретил меня на пристани, и попрошу кучера дяди Джорджа подвезти меня туда. В этом случае все будет выглядеть правдоподобно.

— Отлично. А я найду способ переправить твою записку Деймену.

— Нет, ты этого не сделаешь. Не хватало еще тебя вмешивать! Записку отвезет Уэллс. Я напишу ее, как только закончу вот эту, твоему отцу. Отдам их обе, когда буду выходить из дома, и попрошу записку для Деймена отвезти сразу же, а ту, что для дяди Джорджа, вручить немного погодя. Оглянуться не успею, как Деймен приедет в порт.

— Смотри, на пристани сейчас небезопасно, — нахмурилась Бреанна.

— Но сейчас день. На портовых складах кипит работа.

— И они кишмя кишат такими подонками, как Мид, — возразила Бреанна. — Взгляни на вещи здраво, Стаси. Ты женщина, причем привлекательная, да к тому же одна. — Наклонившись, Бреанна схватила еще один листок бумаги и подтолкнула Анастасию, чтобы та подвинулась. — Дописывай записку моему отцу. Я сама напишу Деймену, а потом, пока ты будешь собираться, отнесу ее Уэллсу. А уж он позаботится о том, чтобы ее отправили в Лондон еще до того, как ты сядешь в карету. Если повезет, то, когда ты приедешь на пристань, Деймен уже будет тебя дожидаться. Анастасия кивнула, хотя и неохотно.

— Ты права. — Прикусив губу, она несколько секунд смотрела на Бреанну, словно никак не могла решиться, и наконец спросила: — Ты взяла тот пистолет из библиотеки?

Бреанна кивнула и, медленно повернувшись, взглянула кузине прямо в глаза.

— Он у меня в тумбочке.

— Хорошо. Всегда держи его под рукой.

— Стаси…

Та лишь отмахнулась.

— Бреанна, раз уж твой отец занялся продажей женщин, от него можно ждать чего угодно. Мы не знаем, как он отреагирует на мою записку. Может удариться в панику при мысли о том, что теряет такие деньги, а может и впасть в ярость, поняв, что его вожделенная месть снова не состоялась. Но и в том и в другом случае он скорее всего выместит свой гнев на тебе. А если ему вдруг придет в голову мысль помешать мне уехать, он может попытаться заставить тебя рассказать ему про мой отъезд во всех подробностях, на что ты ответишь, что никаких подробностей не знаешь. Неизвестно, какую тактику он изберет, но ты должна не только полагаться на слуг, но и постоянно быть настороже. Обещай мне.

— Хорошо, обещаю. — Бреанна с трудом сглотнула. — Но как я с тобой свяжусь? Как узнаю, что с тобой все в порядке? Когда мы увидимся?

Анастасия сжала ей руку.

— Ты не забыла, что Деймен ухаживает за тобой? Он очень часто будет катать тебя в коляске, можешь не сомневаться. Так вот, ездить вы будете ко мне. — Анастасия поджала губы. — Все может закончиться даже не через несколько недель, Бреанна, а уже через несколько дней. Того, что мы с тобой узнали, подслушивая у двери кабинета, более чем достаточно, чтобы обличить дядю в преступной деятельности. Я передам эту информацию Деймену, а он использует ее, чтобы раздобыть необходимые доказательства. — Раздраженно вздохнув, она продолжила: — Если бы эти доказательства были у нас сейчас, я не стала бы прятаться, а сразу же отправилась в полицию. Но все, что у нас есть, — это заявление о том, что мы слышали разговор преступного содержания. Твой отец, естественно, будет все отрицать. Он не только будет все отрицать, но и скорее всего устроит так, чтобы его дружок Бейтс услышал наши обвинения. И мы с тобой прекрасно знаем, чем все это обернется. Дядю Джорджа освободят прямо в зале суда, а свой гнев он выместит на нас с тобой. Нет, когда нам предоставят очную ставку с твоим отцом, я хочу быть уверена, что у нас есть все доказательства, чтобы засадить его в Ньюгейтскую тюрьму на долгое время.

— Согласна. — Бреанна обмакнула перо в чернильницу и подала Анастасии знак сделать то же самое. — Кстати, о времени. Давай не будем его зря тратить. Ты должна уехать из Медфорд-Мэнор… пока еще не поздно.

Фаэтон, в котором ехал Деймен, остановился. Выскочив из него, маркиз быстро пошел по пристани мимо складов, продираясь сквозь толпу и озираясь. Где, черт побери, Анастасия? И что вообще происходит? Зачем ей понадобилось встречаться с ним здесь, сейчас? Почему в записке об этом ни слова? И почему ее написала Бреанна, а не сама Анастасия? Может, с ней что-то случилось?

— Деймен! — тихо позвала Анастасия. Но он услышал.

Анастасия вышла из ближайшего склада и махнула Деймену, чтобы он подошел. Щеки у нее раскраснелись при виде его, на лице было явное облегчение.

— Как я рада, что ты приехал! — воскликнула она, когда он подошел.

— Стаси. — Деймен притянул ее к себе. Он и сам был несказанно рад ее видеть, знать, что она в безопасности. — С тобой все в порядке?

— Теперь да.

— Ты меня долго ждала?

— Всего с четверть часа. Бреанна заранее послала тебе записку, чтобы мне не пришлось слишком долго ждать.

— Слава тебе, Господи, что твоя кузина такая предусмотрительная. Я выехал из банка, как только Грефф принес мне ее записку. — Взгляд его упал на сумки Анастасии, спрятанные за дверью склада. — Почему ты с вещами? Куда ты собралась?

— К тебе. — Неохотно высвободившись из объятий Деймена, она с беспокойством огляделась по сторонам. — Где твой фаэтон? Я бы предпочла поговорить в нем.

— Я оставил его за складами, а сам отправился пешком, как просила Бреанна. Пошли. — Не сказав больше ни слова, он подхватил сумки Анастасии и повел ее сквозь толпу к поджидавшему их фаэтону. Усадив девушку, он обнял ее за плечи. — А теперь рассказывай, что произошло.

— Не знаю, с чего и начать, — со вздохом, сказала она. — Хотя нет, знаю. Деймен, мне грозит опасность. Мне необходимо где-то спрятаться, чтобы дядя Джордж меня не нашел.

Лицо Деймена стало мрачнее тучи.

— Что этот подонок тебе сделал?

— Ничего. Пока ничего. Сейчас я тебе все объясню. Но сначала мне нужно знать, сможешь ли ты…

— Не будем даже об этом говорить. Ты остаешься со мной. Анастасия облегченно вздохнула.

— Спасибо.

— Почему мы встретились здесь? За тобой следят? Анастасия машинально обернулась.

— Нет. Дядя Джордж, наверное, недавно узнал, что я уехала. Я попросила Уэллса выждать как можно дольше и только потом отдать ему записку. Мы встречаемся здесь, чтобы подтвердить выдуманную мной историю.

— Какую именно?

— В своей записке я написала дяде Джорджу, что сегодня уезжаю из Англии в Филадельфию, что возникли кое-какие проблемы по завершению создания нашего банка и ты посоветовал мне отправиться в Америку и посмотреть, как идут наши дела. — Анастасия схватила Деймена за руки. — Если он приедет в «Дом Локвудов», если станет задавать какие-то вопросы…

— Я подтвержу твою версию. Ты плывешь в Штаты. — Деймен погладил Анастасию по щеке, чувствуя, как внутри разливается холод, становясь с каждой секундой все сильнее. Медфорд должен был сделать что-то ужасное, чтобы вызвать у нее такой животный страх — у девушки, которая никого и ничего в своей жизни не боялась. — Что сделал твой дядя? Чем он так напугал тебя?

Анастасия облизнула губы кончиком языка: похоже, она все еще никак не могла успокоиться.

— Стаси… он тебя обидел? — спросил Деймен вне себя от страха.

— Нет. Нет еще. Но обидит. Руж и тот, кто ему заплатит.

— Заплатит? За что?

— За меня. — Потрясенный взгляд Анастасии встретился со взглядом Деймена. — Дядя Джордж собирается продать меня. Богатому покупателю. В Париж. Через этого Ружа. Точно так же, как продавал других женщин… которых поставлял ему Бейтс… как и незаконный груз, который затонул… Мы думали это опиум или драгоценности… а это были женщины. А сейчас он планирует продать меня… — Голос ее дрогнул, все тело сотрясала дрожь. — О Господи, Деймен! Мой родной дядя…

Деймен еще крепче обнял Анастасию. Женщины… Товар, который Медфорд продает в Париж, — женщины.

Деймену стало тошно.

— Стаси, послушай меня. — Он обхватил ее лицо ладонями. — Ничего с тобой не случится. Я этого не допущу. Твой дядя не только не отправит тебя в Париж, он и близко к тебе не подойдет. Я хочу услышать все до мельчайших подробностей: чем именно занимается твой дядя и с кем он связан. Но это позже. Сейчас единственное, что я хочу, — это доставить тебя в мой дом, где ты будешь в безопасности. Джордж не должен заподозрить, что ты в Лондоне. Хорошо?

Она кивнула.

— Хорошо. Поехали.

Выпустив ее из объятий, Деймен взял в руки поводья и стегнул лошадей. Фаэтон помчался в Уэст-Энд. Дом у Деймена оказался просторным, пропитанным сугубо мужским духом. Комнаты, большие и светлые, обставлены добротной мебелью из орехового дерева, просто и со вкусом. Вкус и простота — качества, присущие Деймену, — чувствовались во всем. Прислуга была немногочисленная, однако прекрасно знала свое дело и не задавала лишних вопросов. Никто из слуг ничего не спросил, когда Деймен ввел ее в холл и объявил, что леди Анастасия будет жить у него в доме и что никто за пределами дома не должен об этом знать. Через несколько минут экономка Деймена уже приготовила для Анастасии комнату, кухарка начала готовить обед, дворецкий приказал лакею отнести ее вещи наверх, а горничной — чай в гостиную. После этого все слуги тактично удалились, включая камердинера, догадываясь, что гостья лорда Шелдрейка — не просто случайная знакомая.

— Должно быть, твои слуги приняли меня за уличную девку, — заметила Анастасия, усаживаясь на диванчик и с удовольствием прихлебывая чай. — Уличная девка… — прошептала она, глядя на хрупкую фарфоровую чашку невидящим взглядом. — Смешно… А ведь я чуть ею не стала.

Пробормотав себе под нос проклятие, Деймен заметался взад-вперед по комнате.

— Не говори так. И даже не думай. — Остановившись, он раздраженно стукнул кулаком по буфету. — Расскажи мне, что вы с Бреанной подслушали. Только не спеши. Говори подробно. Нам нужно продумать все до мельчайших деталей. Не беспокойся, мы засадим твоего дядю в тюрьму, и надолго.

Поставив чашку с блюдцем на стол, Анастасия положила руки на колени и сказала:

— Сегодня утром в особняк приезжал Бейтс. Между ним и дядей Джорджем произошел разговор, не предназначавшийся для наших с Бреанной ушей.

— Но вы его услышали.

— Да. Благодаря Уэллсу, который намекнул нам, что этот разговор не мешало бы подслушать. И очень хорошо, что мы это сделали. Даже подумать страшно, что со мной могло бы быть, если бы я оставалась в неведении.

Деймен с такой силой сжал губы, что на скулах заходили желваки.

— И как же Джордж намеревался осуществить это злодеяние?

Она во всех подробностях пересказала Деймену план, которым ее дядя поделился с Бейтсом.

— Он собирался инсценировать мою смерть, с тем чтобы получить возможность прибрать к рукам папино состояние, а на самом деле продать меня какому-то богатому человеку, получив при этом от Ружа неплохое вознаграждение. Да еще и тебя заполучив в придачу.

— Как это меня? — спросил Деймен убийственно спокойным голосом.

Не отрывая от него взгляда, Анастасия объяснила:

— Дядя Джордж совершенно недвусмысленно дал понять, что считает, будто я представляю угрозу для вашего с Бреанной будущего, а с моим исчезновением эта угроза исчезнет. Вот его подлинные слова: «Одно маленькое дельце — и я получу состояние Генри, щедрое вознаграждение от Ружа да еще и потрясающего зятя».

Лицо Деймена исказилось от гнева.

— И этот проклятый сукин сын решил, что я поверю в твое исчезновение?

— Думаю, что да. Ведь он понятия не имеет, как много мы с тобой значим друг для друга.

— Черт бы его побрал! Да даже если бы у нас с тобой были исключительно деловые отношения, я бы никогда не поверил, что ты могла просто взять и сбежать. Особенно после того, как вы только что встретились с Бреанной по прошествии долгих лет, и когда ваш дедушка так надеялся, что вы с Бреанной сумеете восстановить семейные узы… — Оборвав себя на полуслове, Деймен провел рукой по волосам. — Впрочем, о чем это я? С чего я взял, что Джордж, этот аморальный развращенный до мозга костей тип, способен рассуждать здраво? — Он внимательно взглянул на Анастасию. — И как глубоко замешан в этом деле Бейтс? Вчера мне удалось узнать, что сферы его полномочий расширились лишь благодаря влиянию твоего дяди. А его финансовое положение, как я и предполагал; можно назвать в лучшем случае скромным. Выходит, что Джордж заманил Бейтса в свои сети, пообещав расширить сферу его полномочий…

— А удерживал его в них с помощью шантажа, — подхватила Анастасия. — Дядя недвусмысленно угрожал ему сегодня утром. И Бейтс испугался его угроз. Насколько он в этом замешан, я не знаю. По правде говоря, я не дослушала их разговор до конца. Как услышала, что дядя Джордж задумал сделать со мной, тотчас же бросилась бежать. Но похоже, Бейтс поставлял женщин… только вот откуда, не знаю. А Руж их получал.

— А Лаймен, голову даю на отсечение, поставлял корабли, а подонки типа Мида их вели. Именно этим и объясняются квитанции, которые ты нашла, на непомерно большие суммы.

Поразмыслив над словами Деймена, Анастасия кивнула.

— В этом есть смысл. Но все это лишь предположения. Я не знаю, ни кто еще замешан в этом деле, ни кому сколько платили. Для того чтобы всю эту шайку посадить в тюрьму, и прежде всего моего дядю, нужны доказательства. Я знаю одно: продать меня дядя Джордж решил не только из-за денег. Он жаждет наказать меня, если уж ему не удалось наказать моих родителей.

— За что? — Подойдя к диванчику, на котором сидела Анастасия, Деймен сел рядом и прямо взглянул на нее. — Не пора ли тебе рассказать мне, почему Джордж так сильно ненавидит твоих родителей?

— Никакой тайны в этом нет, — тихо ответила Анастасия. — Думаю, ты и так уже обо всем догадался.

— Я подозревал, что это касается той большой любви, которую твои родители испытывали друг к другу, — откровенно ответил Деймен. — Я почувствовал это в тот день, когда спросил тебя о них и о том, как твой дядя относился к своей жене.

— Он хотел жениться на моей маме, но она влюбилась в его брата. Дядя Джордж так и не простил их. С каждым годом ненависть его крепла, превращалась в навязчивую идею. После смерти дедушки папа решил, что чем дальше он будет находиться от своего брата, тем будет лучше, и уехал в Америку. Может быть, он даже надеялся, что с годами дядя Джордж смягчится. Но этого так и не произошло.

— Понятно. — Деймен поджал губы, размышляя над тем, о чем только что узнал. Он не был удивлен. Он подозревал, что причиной ненависти Джорджа может служить нечто подобное. Но чтобы эта ненависть дошла до такой степени…

— Я не сомневаюсь, что это повлияло на решение твоего дедушки, — прошептал он. — Он наверняка догадывался, что враждебное отношение дяди Джорджа к твоему отцу вызвано не только жадностью и жаждой власти, но и тем, что тот отнял у него Анну. Именно поэтому твой дедушка твердо решил оставить монеты — а вместе с ними и наследство — только тебе и Бреанне.

— Да. — На губах Анастасии заиграла ласковая улыбка, которая всегда появлялась, стоило кому-то упомянуть про дедушку. — Неприязнь его сыновей друг к другу не была для него новостью. Он знал характер каждого и понимал, что Джордж и Генри никогда не забудут прошлого и не станут вести себя как братья. — Улыбка ее погасла, лицо приобрело выражение полнейшего недоумения. — Однако вряд ли ему когда-нибудь могло прийти в голову, что дядя Джордж опустится до того, чтобы похищать, а потом продавать женщин, включая свою племянницу.

Издав хриплый стон, Деймен притянул Анастасию к себе, прильнул губами к ее волосам.

— Этого не случится. Ты со мной, и я никому не дам тебя в обиду. Я скорее убью твоего дядю, чем позволю ему к тебе приблизиться. — И порывисто воскликнул: — Выходи за меня замуж, Анастасия! Сегодня же! Сейчас же!

Она вздрогнула и, откинувшись назад, взглянула на Деймена.

— Не могу, — прошептала она. — До дня рождения, когда мне исполнится двадцать один год, осталось почти два месяца. Для того чтобы выйти за тебя замуж, мне нужно разрешение дяди Джорджа или согласие мистера Феншоу назначить мне другого опекуна. А тот, другой опекун, тоже должен дать мне разрешение на брак.

— Мы поедем в Гретна-Грин. — Деймен зарылся пальцами в ее непослушные волосы. — Господи, Стаси! Неужели ты не понимаешь, что только так я смогу тебя защитить!

— Я понимаю лишь, что ты меня любишь. — Протянув руку, она ласково провела ладонью по его щеке. — Ах, Деймен! Хотелось бы мне, чтобы это было так просто! Я хочу стать твоей женой. Ты даже не представляешь себе, как хочу. Но не при сложившихся обстоятельствах. — Она умоляюще взглянула на Деймена. — Ты как-то назвал меня романтиком. Что касается замужества, это верно. Когда мы с тобой будем клясться друг другу в верности, я хочу, чтобы это была прекрасная церемония, которая запомнилась бы нам на всю жизнь, а не скомканная, поспешная, пронизанная беспокойством и страхом. Подумай еще вот о чем. Если мы поскачем в Гретна-Грин, то будем отсутствовать почти целую неделю, а Бреанна останется один на один с этим чудовищем. Я даже сегодня не хотела оставлять ее одну и сделала это только после того, как она пообещала мне постоянно держать при себе пистолет. Одному Богу известно, как поступит дядя Джордж, когда узнает, что меня нет. И наверняка свой гнев он выместит на Бреанне. Мы должны остаться в Лондоне, раздобыть нужные доказательства, чтобы это сумасшествие наконец-то закончилось. Мы должны это сделать!

Стиснув зубы, Деймен немного помолчал и, вздохнув, сказал:

— Ты права. И я раздобуду эти доказательства. Я уже кое-что предпринял, послав вчера срочное письмо главе парижского отделения своего банка с просьбой собрать информацию относительно этого таинственного Ружа. И очень может быть, что он обнаружит нечто такое, что докажет связь Ружа с Джорджем и его причастность к продаже женщин. Черт! Да я бы ворвался в компанию «Колби и сыновья» и выкрал этот чертов еженедельник Джорджа и его личные бумаги, если бы в них содержались необходимые нам доказательства! Но твой дядя не дурак. Он не станет писать в графе «груз, подлежащий отправке» слово «женщины». Наверняка использует какое-то ключевое слово. Но ничего. Все равно этот мерзавец вместе со своими дружками скоро окажется в Ньюгейтской тюрьме. Я тебе это обещаю.

Она благодарно прижалась щекой к Деймену.

— Я тебе верю.

Голос ее звучал устало, и Деймен озабоченно спросил:

— Сколько ты спала на этой неделе? Практически нисколько, — ответил он за нее. — Пойдем. — Потянув за руку, он заставил ее встать. — Сейчас мы с тобой все равно ничего не сделаем. Так что будет лучше, если ты поднимешься наверх и немного отдохнешь.

— Но ведь сейчас день!

— Ничего, поспишь до ужина. — Бережно держа Анастасию за руку, Деймен вывел ее из гостиной в холл, где не было ни души. — Я отведу тебя наверх, — заявил он, ничуть не удивившись тому, что дом пуст.

— А где все? — спросила Анастасия, поднимаясь по лестнице, и огляделась по сторонам в поисках слуг. Однако никого не было. Стояла полная тишина.

— Занимаются каждый своим делом от нас подальше. Она удивленно захлопала глазами, глядя на Деймена.

— Ты сказал слугам, что мы хотим побыть наедине?

— Этого не требовалось. Они у меня сообразительные.

— Понятно. — Анастасию уже стали раздражать уклончивые ответы Деймена. Поднявшись по лестнице и идя по расположенному на втором этаже холлу, она, нахмурившись, спросила: — Ты частенько развлекаешься здесь с женщинами?

Деймен усмехнулся. Дойдя до двери спальни, которую экономка приготовила для Анастасии, он посмотрел на нее. Глаза его самодовольно светились.

— Нет, — ответил он. — Хотя я просто в восторге, что ты меня ревнуешь.

— Я вовсе не ревную. Я…

— Ревнуешь, ревнуешь. — Он провел пальцем по ее носу. — Я еще ни разу не приводил сюда женщин. Что касается сообразительности моих слуг, то ничего удивительного в этом нет. Вчера вечером я собрал их и сказал, что скоро в доме произойдут кое-какие изменения.

— Изменения? — переспросила Анастасия, чуть дыша.

— Угу. Я им сообщил, что в конце месяца в этом доме появится хозяйка, леди Анастасия Колби, которая к тому-времени станет маркизой Шелдрейк… — опустив голову, Деймен коснулся губами губ Анастасии, — миссис Деймен Локвуд, — уточнил он, вновь целуя ее, — моей женой.

— О… — только и смогла сказать Анастасия. Заметив, с каким удивлением она на него смотрит, Деймен улыбнулся.

— Еще вопросы есть? Анастасия покачала головой.

— Хорошо. — Нажав на ручку, он открыл дверь и жестом пригласил Анастасию войти. — Надеюсь, тебе будет здесь удобно. — Она переступила порог комнаты. Деймен вошел следом. — По крайней мере какое-то время, — уточнил он. — В этой комнате тебе не долго придется жить. После того как мы поженимся, твоя спальня будет рядом с моей.

— Жду не дождусь этого. — Анастасия повернулась к нему, даже не удосужившись посмотреть, как обставлена комната. Взгляд ее сияющих желтовато-зеленых глаз был прикован к Деймену. — Хотя если твоя спальня будет рядом с моей, я вряд ли буду часто ею пользоваться.

Напряжение, весь день державшее ее в своих цепких объятиях, исчезло.

— Прислать тебе горничную? — улыбнулся Деймен.

— Конечно, нет, — ответила она, вынимая из волос немногочисленные шпильки. — Я и сама умею прекрасно одеваться и раздеваться. Я ведь жила в Америке. Или ты забыл?

— Нет, я об этом помню.

— Однако, — добавила она с лучезарной улыбкой, — думаю, кое-какая помощь мне понадобится. — И она тряхнула темно-рыжими локонами, не пытаясь скрыть растущее нетерпение. — Только получить ее я хочу не от горничной. Она мне сейчас нужна меньше всего.

Деймена бросило в жар.

— А кто тебе сейчас больше всего нужен?

— Ты.

Деймен закрыл дверь и, прежде чем успел остановить себя, повернул в замке ключ.

— Я должен уйти… немедленно, пока я еще в состоянии это сделать. — Вопреки своим словам он направился к Анастасии. Подойдя к ней, он вынул из ее волос последние шпильки, и блестящие волосы в беспорядке упали ему на руки. — Какая же ты красивая, — прошептал он, поглаживая шелковистые пряди. — Невероятно красивая. — Поднеся прядь волос к губам, Деймен с наслаждением вдохнул их аромат, а другой рукой обхватил Анастасию за талию. — Скажи, чтобы я ушел.

— Нет. — Анастасия шагнула к нему и, раздвинув полы сюртука, принялась расстегивать пуговицы жилета дрожащими пальцами. — Я не могу этого сделать.

— Стаси… — Руки Деймена уже расстегивали пуговки на платье. — Я не собирался…

— Я знаю. — Встав на цыпочки, она коснулась губами сильной шеи Деймена. — Никто из нас не собирался. Но это должно случиться. — Она вздохнула, расстегнула ему рубашку и прижалась губами к его груди. — Не уходи от меня… не сейчас.

— Уйти от тебя? Да о чем ты говоришь! Я никогда тебя не покину. Ни сейчас, ни когда бы то ни было.

Он прильнул горячим ртом к ее губам. Она приоткрыла губы, и язык его — жесткий, требовательный — проник в ее рот. Почувствовав его прикосновение, Анастасия застонала, еще более страстно прижалась к нему и с жаром ответила на поцелуй. Этот сладостный поцелуй, казалось, длился целую вечность. Деймен на мгновение оторвался от нее, лихорадочно развязывая ленточки ее рубашки. Тончайшее одеяние полетело на ковер. Он замер, жадно оглядывая ее с головы до ног. Взгляд его скользнул по ее стройному телу, по округлости бедер к остановился на лоне. Похоже, Деймен пытался совладать с собой. Однако Анастасия не позволила ему этого сделать. Смело шагнув к нему, она стянула с него сюртук, жилет и рубашку, бросила их на пол и коснулась руками его мускулистой груди, поросшей жесткими волосами. Вот руки ее скользнули вниз, к поясу, задержались на пуговицах брюк. Не в силах преодолеть любопытство, Анастасия провела рукой по напрягшейся плоти, наслаждаясь своим открытием, после чего принялась лихорадочно расстегивать пуговицы. Деймен не выдержал. Застонав, он подхватил ее на руки и, уткнувшись лицом в теплую, нежно пахнувшую ложбинку между грудями, понес к кровати. Откинув покрывало, Деймен уложил Анастасию на простыню и дрожащими руками стал стягивать с себя брюки. Он весь горел от нетерпения. Обнаженный, он склонился над ней и, поглаживая ее ноги, снял с нее чулки. От этой нежной ласки у Анастасии перехватило дыхание.

— Ты необыкновенно хороша, — прошептал он хрипло.

— А ты просто великолепен. — Она окинула его тело восхищенным взглядом и вздрогнула: его большая ладонь лежала на ее груди. Сосок мгновенно отвердел под его пальцами.

— Деймен, — ахнула она. — Иди сюда.

— О Боже, как же я тебя хочу! — воскликнул он и лег с ней рядом, не в силах оторвать взгляда от ее высокой груди. — У меня нет слов…

— Так не ищи их. Просто люби меня.

Застонав, Деймен накрыл ее тело своим, зарылся руками ей в волосы и впился в ее губы. Грудь его терлась о ее грудь. Всхлипнув, Анастасия беспокойно задвигалась и раздвинула ноги. Деймен продолжал целовать ее, борясь с неукротимым желанием войти в нее, оттягивая это восхитительное мгновение как можно дольше.

— Подожди немного, — прошептал он, опираясь на локти и вглядываясь в прекрасное раскрасневшееся лицо Анастасии.

Широко раскрыв глаза, она уставилась на Деймена.

— Скоро, — пообещал Деймен, отвечая на ее безмолвный вопрос, и, едва сдерживая себя, поцеловал Анастасию в щеку. Покрыв ложбинку между ее грудями неспешными поцелуями, Деймен коснулся губами одного соска, потом другого, после чего принялся ласкать их языком. Анастасия застонала и призывно шевельнула бедрами. Язык его скользнул ей в рот, коснулся ее языка. Одновременно рука легла на грудь, палец поглаживал сосок, все еще влажный от прикосновения его рта, потом рука скользнула ниже, к талии, и, наконец, легла между бедер, ощутив восхитительную влажность лона, куда ему так хотелось побыстрее проникнуть. Анастасия выгнула спину. Раздвинув ей ноги еще шире, Деймен, не в силах больше сдержаться, погрузил в нее палец, сгорая от нетерпения. И внезапно этого ему показалось мало. Резко соскочив с кровати, он взял Анастасию за ноги, закинул их себе на плечи, и язык его коснулся самых укромных тайников ее тела. Вскрикнув, Анастасия вцепилась ему в волосы. Острое чувство наслаждения пронзило ее. Она инстинктивно задвигала бедрами, пытаясь еще ближе приникнуть ко рту Деймена, к его ласковому языку. Неистовое желание накрыло Деймена яростной волной. Поддерживая Анастасию за ягодицы, он еще выше поднял ее, не позволяя ей вырваться. Ее запах, ее вкус сводили его с ума настолько, что ему казалось, он больше не выдержит. Он принялся еще исступленнее ласкать ее и почувствовал, как каждый мускул его тела напрягся.

— Деймен…

— Стаси… — хрипло выдохнул он и, сняв ее ноги со своих плеч, вошел в нее.

— О… — всхлипнув, прошептала Анастасия и обхватила его руками и ногами, нисколько не боясь боли, которая неминуемо должна последовать. — Вот так… Как хорошо…

— Родная, я… — Деймен замолчал, так и не договорив. Он понятия не имел, что собирался сказать. Содрогаясь всем телом, он входил все глубже и глубже, закрыв глаза и отдавшись потрясающему, ни с чем не сравнимому чувству обладания.

— Стаеси дорогая… — прошептал он.

Достигнув преграды, Деймен замер, упершись руками в подушку. О Господи, сейчас он не выдержит!

— Деймен… — исступленно прошептала Анастасия, и он открыл глаза.

Взгляды их встретились: ее — безумный, умоляющий; его — горячий, исступленный.

— Не останавливайся. — Пальцы ее, которыми она сжимала его голову, двинулись вниз по спине, добрались до ягодиц и сжали их. — Пожалуйста. — Она судорожно сглотнула. Видно было, что ей трудно говорить. — Я хочу тебя… — Анастасия задвигала бедрами, умоляя Деймена двигаться. — Я… этого… не выдержу…

Застонав, Деймен подчинился неизбежному.

— Я люблю тебя, — страстно прошептал он. — Я люблю тебя, ты моя.

И, с силой сжав ее бедра, Деймен ринулся на ее преграду. Анастасия подалась всем телом ему навстречу.

Тонкая преграда рухнула, и Деймен, не в силах сдержать торжествующий крик, до конца вошел в Анастасию. Но в эту секунду он вдруг отчетливо понял, что причинил ей острую боль, и застыл, не смея пошевелиться. Постепенно боль стихла, и острое чувство наслаждения охватило Анастасию.

— Деймен… — прошептала она, вонзаясь ногтями ему в спину. — Деймен… еще…

Он двигался мерно, ритмично, и она почувствовала, что давление снова начинает расти. Она вздрагивала, стонала, двигалась в такт его телу. Внезапно она ощутила, как ее затягивает безумный водоворот, и громко вскрикнула. Деймен врывался в нее все глубже и глубже, со стоном выкрикивая ее имя. Наконец его тело судорожно дернулось, и его пронзила сладостная дрожь. Обессиленный, он упал на кровать, чувствуя, что не может ни двигаться, ни говорить. Притянув Анастасию к себе, он лежал, вдыхая ее запах, наслаждаясь безбрежным покоем и удовлетворением, снизошедшим на него. Как странно, думал Деймен. Всю жизнь он занимался своими и чужими капиталовложениями, создавал предприятия, менявшие обстоятельства, жизнь людей. И эти предприятия были огромными. Однако только что он обнаружил нечто такое, что потребовало всех его сил. И это нечто — любовь. Самое крупное предприятие его жизни. И создал он его, ничего заранее не продумывая, не высчитывая, не обмозговывая. Похоже, не такой уж он и финансовый гений, каким его все считают. Ну и пусть. Зато он счастливый.