Глава 13

Кристиан поправил кольчугу. Металлические петли звякали при каждом его движении.

Авиза молча смотрела, как он вынимает металлические рукавицы из мешка, притороченного к седлу, и кладет их на подоконник. Бродяги сделали глупость, оставив этот мешок, когда бежали, прихватив лошадей. Когда он был так одет, ни у кого не возникало сомнения в том, что Кристиан Ловелл – отважный рыцарь на службе короля и опасный противник. Неужели он надеялся устрашить этот сброд своим видом?

Авиза потрогала пальцем металлические звенья, из которых были сплетены кольчуга и наголовник, прикрывавший голову и шею. Доспехи были не такими тяжелыми, как ожидала Авиза, и она подумала, почему оружейник в аббатстве Святого Иуды не изготовил кольчуги для сестер.

При этой мысли она чуть не рассмеялась. До приезда королевы Алиеноры ни одна из сестер не предполагала покидать аббатство.

– Благодарю, – сказал Кристиан, принимая от нее наголовник, поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.

Когда их пальцы переплелись, она испытала страстное желание привлечь его к себе, чтобы он мог поцеловать ее в губы, но выпустила его руку, осознав, что на них смотрит юный Болдуин. Мальчик стоял рядом с Кристианом, готовый помогать ему во всем.

Кристиан натянул на голову сплетенный из металлических колец капюшон и поблагодарил пажа, когда тот передал ему темный плащ. Набросив плащ на плечи, он поправил наголовник и принял от Болдуина меч в ножнах. Закрепив меч, взял рукавицы.

– Пожелай мне счастливой охоты, – сказал он.

– Тебе? – спросила Авиза, поднимаясь на ноги. – Не хочешь ли ты сказать «нам всем»?

– Ты остаешься здесь. Болдуин позаботится о твоей безопасности.

– Я еду с тобой.

– Ты остаешься здесь.

Почему он ведет себя так неразумно?

– Кристиан, тебе нужен каждый клинок, который ты только сможешь найти. Здесь их по крайней мере полдюжины. Кто знает, сколько еще разбойников прячется за деревьями? Думаешь, что сумеешь победить их один?

– Я ценю твое предложение, – сказал он, поглаживая ее по волосам, – но не желаю твоей помощи.

– Потому что я женщина или потому, что мы чуть не совершили...

Она посмотрела на Болдуина, не пытавшегося скрыть страх, что его оставят в стороне от сражения.

– Как тебе должно быть известно, Авиза, и то и другое. Ты леди. И долг рыцаря...

– Не значит ровно ничего, если его убьют.

– Нет, это значит все на свете, Авиза. Ты так хорошо понимаешь Гая, но совершенно не понимаешь меня.

– Я понимаю одно – я не хочу, чтобы ты умирал.

– С этим я согласен. – Улыбка смягчила жесткие линии его рта. – И если бы я выжил, допустив, чтобы тебя ранили или если бы с тобой случилось что-нибудь еще худшее, для меня это все равно означало бы смерть.

– Потому что ты счел бы свою честь запятнанной?

– Потому что я мог бы потерять тебя, Авиза.

Его рот нашел ее губы и прижался к ним с такой страстью, с какой изголодавшийся человек набрасывается на пищу. Когда его рука обвилась вокруг ее талии, он прижал ее к себе так близко и с такой силой, что ей стало трудно дышать. Его дыхание излилось ей в рот, сладострастное и опасное. Она должна была отказаться от его поцелуев, которые преследовали ее, лишали ее сна, но не могла этого сделать. Когда он поднял голову, его глаза горели пламенем, прожигавшим ее насквозь.

– Не проси меня, чтобы я выбирал, – сказал он, – между тобой и братом.

– Я и не стала бы этого делать!

– Нет, ты это делаешь. Я не стану подвергать тебя опасности ради его спасения, но я должен его спасти.

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул воздух. Спорить было бесполезно.

Если бы только она могла быть с ним честной...

– Ты не можешь идти один, – сказала Авиза, поглаживая его по груди и стараясь не думать о том, что, возможно, больше никогда его не увидит.

– Если я сочту, что мне нужна помощь, – сказал он, – то люди с фермы горят желанием покончить с этими бродягами и их странными верованиями и обычаями. Они доказали это, одолжив мне свою лошадь.

– Но фермеры не владеют мечом.

– Вилы или коса тоже могут стать устрашающим оружием.

– Я хочу тебе помочь.

Он наклонился к ней и прошептал:

– Я знаю, что хочешь, но мне надо, чтобы ты осталась с Болдуином. Боюсь, у него не будет шанса уцелеть, потому что голова у него все еще кружится от вчерашнего удара.

– Но, Кристиан...

– Поклянись, что не выпустишь Болдуина из поля зрения...

Она начала было возражать, потом сказала:

– Клянусь...

– Хорошо.

Он натянул рукавицы, потом открыл дверь. Повысив голос, Кристиан крикнул:

– Следи за ней хорошенько, Болдуин. Помни, что жизнь леди ценнее нашей.

– Я буду помнить.

«А я буду следить за вами обоими и охранять вас». Как только дверь закрылась за Кристианом, Авиза подошла к ней и открыла, не обращая внимания на ледяной ветер, и смотрела, как он пересекает узкий двор, направляясь к одолженному коню. Он являл собой образ еще не совершенного возмездия. Тонкий лучик солнца позолотил его кирасу, но она заметила темную полосу непонятного происхождения, которая могла быть следами крови. Где же он сражался прежде?

Она смотрела, как он садится на коня и поворачивает его, чтобы выехать со скотного двора. Он поднял руку и отсалютовал ей, прежде чем выехать на дорогу и повернуть налево к перекрестку.

– Храни тебя Господь, – прошептала она.

Закрыв дверь, Авиза прислонилась к ней и оглядела маленькую комнатку. Болдуин смахнул слезы. Смущенный мальчик старался не показать ей, что плачет.

Она расправила плечи и направилась к своему спрятанному в ножны мечу, прислоненному к стене. Когда она прицепила его к поясу, заметила, как что-то блеснуло на полу. Она наклонилась и подняла кольцо, которое ей навязал Гай. Должно быть, оно выпало из мешка Кристиана.

Приподняв юбку, Авиза вынула нож и опустила кольцо в ножны. Она вставила острие ножа в кольцо, чтобы не потерять его. Она вернет кольцо Гаю, когда он будет в безопасности.

Авиза повернулась посмотреть, не следит ли за ней Болдуин.

– Все готово для нашего отъезда? – Она невесело рассмеялась. – Конечно, готово. Ведь почти все, что принадлежало нам, теперь у этого сброда.

– Вы должны оставаться здесь, миледи.

– Не говори глупостей. Мы не останемся здесь в то время, когда Кристиан, возможно, несется навстречу смерти.

– Ты обещала...

– Я обещала только не выпускать тебя из поля зрения. – Ее улыбка была холодной. – Я не обещала, что не последую за Кристианом.

– Он думает...

– Болдуин, ты хочешь ждать здесь, пока он один окажется лицом к лицу с нашими врагами?

– Нет, но ведь я поклялся охранять тебя.

– В таком случае ты и будешь охранять меня, пока мы будем помогать Кристиану вызволять Гая.

Она закуталась в плащ и заколола его булавкой. Уложив складки тяжелой шерстяной ткани, Авиза высвободила руку с мечом.

Болдуин не колебался. Сорвав с головы пропитанную кровью повязку, он бросил ее в огонь. Потом схватил свой плащ и бросился за ней. Набросив плащ на плечи, он догнал ее во дворе.

– Уверен, что можешь идти? – спросила Авиза.

– Меня ударили по голове, но мои руки и ноги в порядке и действуют. Я вполне смогу идти. – Он придержал для нее открытыми ворота, выходящие на дорогу. – И смогу сражаться. Хочу отплатить тому, кто меня ударил.

– Надеюсь, что у тебя будет такая возможность.

Она пошла вперед и только раз обернулась и посмотрела на маленькое строение – хлев. Она завершит миссию, возложенную на нее королевой. А потом...

Но теперь она уже не была вполне уверена насчет того, что будет потом. Ее намерение вернуться в аббатство Святого Иуды было ясным и твердым до встречи с Кристианом, пока он не заставил ее рисковать всем ради восторга, который она находила в его объятиях... А теперь... теперь ей было необходимо знать, что он жив. Все же остальное, в том числе и мольба ее сердца, могло подождать.

Звуки битвы ошеломили Авизу и Болдуина. Они услышали звон стали. После того как полдня они скитались в поисках Кристиана, устали, потеряли боевой запал и проголодались, Авиза отчаялась найти его до ночи, а ночью поиски были невозможны. Она сделала знак Болдуину в надежде, что он все-таки способен что-то разглядеть в неясном сером свете среди кружащихся вокруг них хлопьев снега. Она заскользила между деревьями и обнажила меч. Низкие кусты цеплялись за одежду, а когда она пыталась освободиться, ткань рвалась.

Но Авиза не останавливалась.

Она вышла на прогалину. Там было пусто. Все вокруг свидетельствовало о недавней битве – окровавленные тела и разбросанное оружие. Куда девались участники битвы? Ведь она произошла всего несколько секунд назад и шум ее был слышен на дороге.

Авиза двинулась к дальнему концу прогалины. Похоже, бродяги разбегались, как крысы, каковыми они и были. Некоторые, должно быть, были ранены.

На палых листьях она разглядела следы крови. Раненые не могли передвигаться так быстро, как она. Если бы она прибавила скорости, то нагнала бы их прежде, чем они доберутся до своего логова.

Но для того чтобы насладиться вкусом победы, следовало проявить терпение.

Разбойники, движение которых, должно быть, отягощали раны, не могли захватить Кристиана с собой. Его должны были сторожить самые сильные и быстрые. Она должна разыскать этих людей.

– Миледи! – окликнул ее Болдуин. – Куда они движутся?

«Никуда», – хотела она ответить, но вместо этого сказала:

– Ты не потеряешь меня из виду.

Мальчик кивнул:

– Я буду наблюдать за вами.

Голос его дрогнул. Не от страха, а от гнева, что его не оказалось рядом с Кристианом. Болдуин приблизился к трупам и оглядел их. Один из них лежал лицом вниз. Мальчик попытался перевернуть его.

– Что ты делаешь? – спросила Авиза.

– Сэр Кристиан учил меня, что ни один рыцарь и ни один из его людей не оставит на поле боя смертельно раненного врага страдать и умирать. Его долг – избавить врага от страданий и сделать это быстро.

Мальчик крякнул, перевалив тяжелое тело на спину.

Она кивнула, ничуть не удивленная способностью Кристиана к состраданию. Это была другая сторона его обязательности и чувства чести. Пока она продолжала оглядывать деревья в надежде понять, куда двинулись бродяги и куда увели Кристиана, Авиза услышала, что мальчик зовет ее и голос его дрожит от волнения.

Подбежав к нему, она увидела рукоять меча, выглядывающую из-под трупа.

По гравировке она узнала, что он принадлежал Кристиану.

– Пресвятая Дева Мария! – воскликнул паж, наклонившись, чтобы отодвинуть убитого. – Он бы ни за что не оставил свой меч здесь по собственной воле.

– И они не оставили бы его здесь, если бы заметили.

Мальчик улыбнулся:

– Должно быть, он задал им такую трепку, что они ни о чем не смогли думать, кроме того, чтобы захватить его.

Но тотчас же лицо его выразило ужас, когда он осознал, что сказал.

Сердце Авизы сжалось от ужаса, когда она снова оглядела поляну. Там лежало четыре мертвых тела, но Кристиана среди них не было. Где же он?

– У тебя острый глаз, Болдуин, – сказала Авиза, положив руку на плечо мальчика, чтобы помешать ему перевернуть труп. – Можешь сообразить, куда отправились разбойники с этой поляны?

Он вскочил на ноги и принялся кружить по прогалине, стараясь найти приметы, пропущенные Авизой. Глаза его сверкали гордостью.

Встав на колени возле трупа, но не дотрагиваясь до него или до меча, Авиза хмурилась. Кровь из смертельных ран убитого засохла и образовала корку на его голове. Он был мертв уже несколько часов, но Авиза слышала звуки битвы всего несколько минут назад. Что же здесь происходило?

Она обратила внимание на то, что на умершем было ожерелье из стеклянных бусин, нанизанных на кожаный ремешок. Некоторые из них были прозрачными, внутри других были цветные спирали. Точно такие, как... Авиза попыталась вытащить кольцо Гая со стеклянной бусиной вместо камня, потом остановилась. Если разбойники все еще рядом, а она подозревала, что они еще здесь, потому что не находила иного объяснения недавно слышанному шуму, который и привел сюда ее и Болдуина, она не хотела, чтобы они догадались, что кольцо у нее. Она не знала, что означает сходство между бусинками в ожерелье и кольце, но в совпадения не верила. Здесь существовала какая-то связь.

– Леди Авиза! – В голосе Болдуина слышался страх.

Выхватив меч из ножен и вскочив на ноги, Авиза попыталась стереть с лица все чувства. Она увидела, что к горлу мальчика приставлен нож. Человек, одетый в простую одежду, какую носили бродяги, стоял за спиной Болдуина. Она слегка подвинулась влево так, что ее одежда прикрыла рукоять меча Кристиана.

– Вы и есть леди Авиза? – спросил мужчина.

– Да. – Она пыталась говорить бесстрастно. – А кто ты?

– Я человек, принесший тебе послание.

– Слушаю.

– Ты будешь слушать внимательнее, если перестанешь держаться за свой меч.

Понимая, что выбора у нее нет, Авиза вложила меч в ножны.

– Я смогу слушать внимательнее, если ты отпустишь мальчика, – ответила она, высоко вскидывая голову.

Бродяга, тощий мужичонка, достаточно старый, чтобы быть ее отцом, оттолкнул мальчика с дороги, и Авиза увидела, что он, как и погибший, носит на шее шнурок с нанизанными на него стеклянными бусинами. Заткнув меч за кушак, опоясывающий его темную тунику, он улыбнулся. Зубы у него были неровными и почти такими же желтыми, как волосы.

– Ты избавила меня от труда разыскивать тебя, миледи, – сказал он.

– Ты устроил такой шум, что мы не могли обойти это место.

Его глаза превратились в щелки.

– А ты умна, миледи.

– Где Кристиан и его брат?

– Они наши пленники.

– Где они?

– Там, где останутся до тех пор, пока вы не будете готовы заплатить выкуп.

– Они живы? – задыхаясь, спросил Болдуин.

– Какая выгода будет, если их убьют сейчас? – ответила Авиза, опередив разбойника. Она поставила мальчика себе за спину, не обращая внимания на его протест. – В этом случае они не выиграли бы ничего и за все свои страдания получили бы только пару трупов. А трупы не имеют цены. – Она сжала руки и посмотрела прямо в глаза разбойнику. – Что вы просите за их свободу?

– Цена тебе известна.

– Откуда мне знать, чего вы хотите, если ты мне этого не скажешь?

– Тебе скажут, когда ты придешь, чтобы их выкупить.

– Где и когда это будет?

– Недалеко, на юг отсюда, есть деревенька. Через нее протекает ручей. Пройдите вдоль ручья около лье на запад. Там увидите поляну с одним только деревом в центре. Подождите там, и с вами вступят в контакт.

– Очень хорошо. Когда?

– В ту минуту, когда солнце коснется западных холмов.

Она покачала головой. Когда тени поддеревьями сгущаются, невозможно видеть вдаль на расстоянии нескольких футов в любом направлении, и они с Болдуином окажутся в крайне невыгодной позиции. Ей следовало убедить разбойника смягчить условия встречи. Но как?

«Для женщины есть иные способы получить желаемое», – всплыли в ее памяти слова Кристиана.

«Притвориться беспомощной?» – спросила она.

«Она должна знать, когда и как может воспользоваться своими женскими ухищрениями, чтобы добиться цели».

Авиза не думала, что вспомнит эти слова Кристиана при таких чудовищных обстоятельствах. Она полагалась на свое военное искусство, обретенное в аббатстве Святого Иуды.

Возможно, слишком на него полагалась.

Авиза опустила глаза, но смотрела сквозь ресницы, готовая оценить успехи своей игры.

– Ты не можешь ожидать, что я соглашусь отправиться в лес в темноте. – Ей показалось, что она убедительно изобразила рыдание, вызванное страхом. – Эти леса полны бесприютных духов.

– И ты веришь этим сказкам?

– А ты нет? – Она рванулась назад и закрыла лицо руками, но сквозь пальцы наблюдала за собеседником. – Ты не сможешь заставить меня войти в лес после захода солнца.

– На рассвете...

Она вскрикнула, будто охваченная ужасом.

– Это еще страшнее, потому что духи, которые не могут обрести покоя, еще не вернутся в свои неосвещенные могилы.

Она передернула плечами в надежде на то, что разбойник в тусклом свете не распознает, насколько неестественны ее мимика и жесты и фальшивы слова.

– Леди Авиза? – смущенно подал голос Болдуин.

Она не могла его винить. Все, что она говорила, свидетельствовало о том, что она безмозглое и беспомощное существо.

– О, мой милый Болдуин! Что бы я делала без тебя?

Она обхватила его руками и прижалась лицом к его плечу, стараясь не показать разбойнику рукоять Кристианова меча.

Мальчик стоял неподвижный, как дерево.

– Миледи?

– Веди себя так, будто утешаешь меня, – прошептала Авиза. – Предполагается, что ты мой спутник.

Он не произносил ни слова целую минуту. Она гадала, слышал ли он ее. Может быть, он был слишком молод и слишком напуган, чтобы попытаться что-то сделать.

Она испустила едва слышный вздох облегчения, когда он ответил:

– Вы ведь знаете, я готов умереть за вас, миледи.

– В этом не будет необходимости, – пробормотал разбойник. – Все, что вы должны делать, – это следовать инструкциям, которые я вам дал.

Авиза отодвинулась от Болдуина и упала на колени. Теперь складки ее плаща полностью прикрыли рукоятку меча Кристиана. Подняв заломленные руки, она произнесла с мольбой:

– Позвольте мне последовать им в час, когда солнце изгоняет тени из-под деревьев. Прошу вас, добрый сэр, уважьте мою просьбу.

– Я не вправе соглашаться.

– Тогда я умоляю вас попросить об этом того, кто выше рангом.

Она снова подняла руки, прижала их к лицу и сделала усилие, чтобы ее сведенные судорогой плечи задрожали. Авиза производила звуки, которые можно было принять за рыдания, но на самом деле это была икота.

– Я не могу войти в лес, когда... когда мрак выпускает на свободу блуждающих духов.

– Мальчик...

– Он ранен.

– Не вижу никаких ран.

– Его очень сильно ударили по голове, когда вы в первый раз напали на нас.

Авиза смотрела на разбойника сквозь поднесенные к лицу пальцы, чтобы увидеть, реагирует ли он на ее слова так, как она надеялась.

– Я хочу выкупить Кристиана Ловелла. Я искренне желаю этого, но не могу, когда меня отпугивают беспокойные духи умерших.

– Миледи...

– Пожалуйста! – выкрикнула она умоляюще.

Из горла мужчины вырвался полный отвращения вопль, и Авиза подумала, что он устал от спора и готов сдаться. Когда он пробормотал что-то неразборчивое, она подняла голову.

– Подождите здесь. Я вернусь, – сказал он.

– Благодарю вас, добрый сэр.

Она подумала было пасть к его ногам, но отказалась от этой мысли – это было бы уж слишком вопиющим зрелищем. Хотела бы она знать, что должна делать леди в подобных обстоятельствах. Вероятно, леди в подобных обстоятельствах не могли бы оказать помощи никому.

Авиза ждала, пока посланец разбойников не скроется за деревьями, и медленно поднялась на ноги. Авиза хотела быть уверенной, что он не бродит где-нибудь поблизости, чтобы увидеть, не покажет ли она, что оставила его в дураках. Вслух оплакивая свою горькую судьбу, приведшую их на прогалину, и жалуясь, что ее мучает страх за Кристиана, а также выражая ужас оттого, что ей придется пойти в лес не днем, а в темное время, она перестала причитать, только когда Болдуин жестом показал ей, что разбойник ушел.

Она улыбнулась ему:

– Ты правильно поступил.

– Возможно, он не вернется.

– Вернется.

Авиза потянулась за мечом Кристиана. Поставив ногу на труп и упершись в него, она резко дернула оружие, и оно осталось у нее в руке. Кровь все еще сочилась из трупа и скапливалась под ним в виде лужицы и пропитывала землю. Опустившись на колени, Авиза вытерла кровь с меча о сухие листья, потом встала и подняла меч подлиннее ее собственного, но столь хорошо сбалансированный, что она могла держать его с легкостью.

Авиза посмотрела на Болдуина. Взгляд мальчика был прикован к мечу Кристиана, и в то же время он ощупывал собственное оружие. Обнажив его, мальчик проверил лезвие от острого конца до рукояти.

– Клянусь, меня не остановит даже смерть, – сказал он с достоинством, столь не соответствующим его возрасту. – Я не сдамся, пока кузены не будут свободны.

– Я помогу тебе сдержать клятву.

Авиза заткнула меч за пояс позади собственного, укрепила его кожаной петлей, надетой на рукоять, и тут по прогалине пронесся порыв ледяного ветра. Погода изменилась, или этот холод исходил из ее собственного сердца?

Она не должна была отпускать Кристиана одного. Если бы она сказала ему правду, послушался бы он или еще более укрепился бы в намерении не дать ей принять участие в побоище?

Прошел час, другой. Они все ждали. Авиза не осмеливалась покинуть это место, потому что знала: что бы она ни сделала, это могло дать повод разбойникам убить Кристиана. Солнце катилось к дальним холмам. Над поляной витал дух смерти.

Авизе было ненавистно бездействие. Как она позволила разбойнику уйти одному? Возможно, ей удалось бы настоять на том, чтобы он позволил ей пойти с ним, если бы она пустила в ход фальшивые слезы? Она могла бы узнать, как содержат Кристиана и его брата. Возможно, ей даже удалось бы добиться их освобождения. А теперь все, что она могла сделать, – это вглядываться в просветы между стволами деревьев в надежде на то, что одна из теней превратится в разбойника.

– Ищете меня, миледи?

Она стремительно обернулась, услышав глумливый голос. Бродяга наконец вернулся. И не один, а в сопровождении еще двоих мужчин. Авиза с трудом подавила инстинктивное побуждение выхватить меч. Нет, им следовало считать ее беспомощной, отчаявшейся женщиной.

– Ты вернулся! – выкрикнула она в надежде на то, что демонстрирует им именно ту реакцию, какой они ожидали. Авиза держала руки сложенными перед собой – обе они выделялись на фоне плаща, но под плащом она чувствовала рукояти двух мечей.

– Наш предводитель любезно согласился встретиться в назначенное тобой время, миледи. – Он поклонился, выпрямился и одарил ее улыбкой, ледяной, как зимний ветер. – Но ты должна согласиться на его условия.

– Назови их, и тогда увидим...

– Он не станет вести переговоры с женщиной.

– Мальчик не может вести переговоры. Его голова слишком пострадала.

Она посмотрела на пажа, а Болдуин уперся взглядом в землю. Для того чтобы придать убедительность ее лжи или чтобы скрыть разочарование?

– Мы и об этом подумали. Вот почему я предлагаю тебе защитника, миледи.

Разбойник откинул голову назад и рассмеялся. Его смех эхом отразился от деревьев.

– Защитника?

Сердце ее затеяло в груди дикий танец. Неужели он отпустит Кристиана? Это было маловероятно, но она не могла подавить надежды, рвавшейся из груди, как радостная песня.

– Кто это?

– Посмотри сама. – Он указал куда-то за ее спину. – Возвращайся на дорогу и найдешь там ожидающего тебя защитника.

– И что тогда?

– Тогда у тебя появится некто, способный вести дела с Пит...

– С кем?

Он тотчас же замолчал. Было ясно, что он не собирается называть имя. Руки его задрожали, и он с опаской оглянулся на своих спутников. Неужели он боялся, что его убьют, если он назовет имя предводителя?

– Отправляйся на дорогу и найди своего покровителя, – гаркнул бродяга. – Поедете на восток до брода через ручей, а потом подождете дальнейших указаний на постоялом дворе на дальнем берегу.

Авиза кивнула. Пытаться выжать из него побольше сведений теперь было бы бессмысленно. Страх бедняги был столь же сильным и непритворным, как и разыгранный ею ужас. Она бросила многозначительный взгляд на Болдуина, запретив ему вступать в разговор, и он промолчал.

Она попятилась от этого сброда и взяла мальчика за руку. Легкое пожатие дало ему понять, что он должен следовать за ней, и они оба начали медленно отступать назад. Их недавний собеседник не двигался с места, не отвечал улыбкой на улыбку, и они покинули прогалину.

– Ты веришь тому, что он сказал? – спросил Болдуин так тихо, что она едва расслышала.

– У него нет причины нас обманывать.

– Но ведь он разбойник, миледи! Он вне закона!

– Разбойник, который хочет любой ценой получить выкуп, чтобы часть досталась ему.

– Почему он не сказал нам, чего хочет?

– Потому что надеется, что как только мы увидим Кристиана, мы будем так счастливы, что согласимся на любые требования.

Болдуин оглядел кустарник.

– Но как мы сможем выплатить выкуп?

– Давай решать вопросы по порядку. – Она улыбнулась и положила руку ему на плечо. – Поищем для начала человека, которого он назвал нашим покровителем.

Болдуин больше не протестовал. Она подумала, блестят ли ее глаза надеждой, какую она читала в его глазах. Неужели и он тоже воображал, что на дороге они увидят Кристиана? Притом целого и невредимого?

Когда они вышли на дорогу, Авиза оглядела ее вдоль и поперек. И увидела кого-то слева от себя, сидевшего, опустив голову на руки. Прежде чем она успела сделать хотя бы шаг, Болдуин бросился по дороге.

– Гай! – услышала она его крик. – Миледи, это сэр Гай!

Надежды Авизы не оправдались, и она подавила свое отчаяние. Она направилась к Гаю. Разбойники могли наблюдать за ними и в любой момент выскочить из засады.

Пока она не окажется в таком месте, где с уверенностью может сказать, что она там одна, ей следует притворяться испуганной и доведенной до отчаяния леди.

Когда она приблизилась, Гай медленно поднялся на ноги.

Выглядел он ужасно. Волосы свалялись и слиплись от крови, лицо было поранено. Один рукав его туники держался на нескольких нитках. Лицо потемнело от синяков, и угол рта был в крови. Она догадалась, что разбойники на прощание напутствовали его ударом в лицо.

Авиза сорвала с себя плащ и протянула ему. Гай схватил его и обернул плечи толстой шерстяной тканью.

Болдуин силился не показать своего ужаса.

– Не угодно ли надеть мой плащ, миледи? Вы озябнете.

– Почему ты беспокоишься о ней? – Гай плотнее завернулся в плащ, будто опасался, что Авиза отберет его. – А как насчет того, чтобы посочувствовать мне? Эти чертовы разбойники набили мне на голове огромную шишку.

– Но они тебя отпустили. – Она оглядела подлесок. – Почему?

– Откуда мне, черт возьми, знать, о чем думают эти болваны? – Он вздрогнул.

– Ты сильно ранен?

Гай ухмыльнулся и взял ее за руку. Притянув ее ладонь к своему лицу, он заставил ее дотронуться до его ледяной кожи. Другая его рука обвилась вокруг ее талии, и он привлек ее к себе.

– Почему бы тебе не поцеловать меня, прекрасная Авиза, и не облегчить мои страдания?

– Никто не может облегчить наших страданий.

– А я могу кое-что придумать.

Когда Авиза попыталась вырваться, его рука сжала ее талию крепче. Он не обратил внимания на требование отпустить ее. Его пальцы прогулялись по ее спине снизу вверх и рванули длинные волосы. Глаза Авизы округлились, когда его губы прижались к ее губам.

Она оттолкнула его руки и смахнула выступившие слезы. Ей хотелось, чтобы ее целовал Кристиан, а не его брат. Она хотела, чтобы Кристиан оказался в безопасности.

Гай снова потянулся к ней. Ее реакция была инстинктивной. Она поймала его за запястье и завела его руку за спину. Он вскрикнул, и Авиза тотчас же ослабила хватку. Это был прием, которому ее научила Нарико.

– Где ты этому научилась? – спросил Гай, а Болдуин, глаза которого широко раскрылись от изумления, сделал шаг к ним.

– Почему ты задаешь мне вопросы? – вспылила Авиза. – Единственное, что сейчас имеет значение, – это освобождение Кристиана. Мы должны добраться до брода и постоялого двора на той стороне. Там мы узнаем все, что требуется для выкупа Кристиана. Ты знаешь, чего они хотят, Гай?

Гай пожал плечами, стараясь не встретиться с ней взглядом. Что он скрывал?

Она выяснит это, как только они окажутся на постоялом дворе. И потом отправятся выручать Кристиана. Она поклялась своей жизнью и честью спасти его и исполнит клятву.

Постоялый двор поражал своими низкими потолками. Пауки и другая живность гнездились среди балок и стропил. Каменный пол и колченогий стол были забрызганы грязью. Возле стола помещалась единственная скамья, а в камине у задней стены не был разожжен огонь. Масляные лампы чадили, но чад не перекрывал зловония гниющего мяса и собачьих испражнений.

Хозяйка постоялого двора, женщина с густыми седыми волосами и морщинистым, но все еще красивым лицом, провела Авизу и Гая через общую комнату в отдельную гостиную, мало отличавшуюся от предыдущей. Она терпеливо ожидала их восторгов по поводу покосившейся кровати, на которую горой была навалена солома, и окна с болтающимися ставнями.

Авиза спокойно сказала:

– Нам это подойдет. Благодарю вас.

Она хмуро взглянула на Гая, открывшего было рот, чтобы высказать свое мнение, должно быть, язвительное. Он без конца жаловался во время их короткого путешествия. Он хотел лошадь. Он был баронским сыном, а сыну барона не пристало ходить пешком. Ему было холодно. Он страдал от жажды.

Почему они не послали вперед Болдуина, чтобы он раздобыл лошадей? Она оставила без внимания его предложение насчет того, чем они могли бы заняться, чтобы скоротать время до возвращения мальчика, так же как и его идею, Чтобы паж всю дорогу до постоялого двора бежал бегом.

– Леди Авиза очень любезна, – сказал Гай, прежде чем вернуться в общую комнату и попросить эля.

– Леди? – Глаза хозяйки округлились от изумления. – Никогда прежде у нас под кровом не бывало леди. Это для нас честь, миледи. Скажите мне, чего вы желаете, и я прослежу, чтобы вам это принесли.

Авиза стянула перчатки и бросила их на кровать.

– Мы ждем сообщения. Если появится гонец, будьте любезны провести его ко мне немедленно. Я была бы вам признательна. Это должен быть посланец Пита.

– Пита? – Ее глаза округлились еще больше. – Миледи, вам не следует иметь дела с таким человеком.

– Нет, я должна.

Она не собиралась больше ничего объяснять хозяйке.

– Пит и его приспешники вне закона, миледи. Они отщепенцы.

– Да, я слышала об этом. Они носят на шее стеклянные бусы. Не знаете, имеет это какое-то особое значение?

Авиза думала о серебряном кольце, подаренном ей Гаем. Бусина, вставленная в него, имела такие же узоры, похожие на завихрения, как и те, что были на бусинах напавших на них разбойников.

– Кто знает, какое зло таят в себе эти бусины? Эти отщепенцы отвратительны. Они хотят снова ввергнуть Англию во мрак.

– Нас и об этом предупреждали.

Она выглянула за дверь – Гай и Болдуин были погружены в долгую беседу. Паж хмурился, и она догадалась, что Гаю не понравилось что-то сказанное мальчиком.

– Но у нас нет выбора. Мы должны ждать, когда они с нами свяжутся.

– Вы только подождите, и Пит сам вступит с вами в контакт.

– Похоже, для вас такие рейды – обычное дело.

– Король Генрих Старший по ту сторону Ла-Манша, а король Генрих Младший, похоже, не пользуется авторитетом. – Хозяйка понизила голос. – А теперь, когда архиепископ Томас вернулся в Англию, церковным иерархам не до мирских дел. Они собрались, чтобы попытаться решить, с кем им быть – с архиепископом или с королем.

– Так вы думаете, нам можно вести переговоры с Питом напрямую, безучастия констебля?

Женщина отрывисто рассмеялась:

– Констебль достаточно осмотрителен, чтобы не перебегать дороги Питу. Последний констебль хвастался, что положит конец бесчинству этих бродяг, но его нашли разрубленным на куски, а куски эти были разбросаны по всему приходу.

Авиза прижала руку к животу, грозившему извергнуть' все свое содержимое.

– В таком случае мы будем иметь с ним дело сами.

– Миледи, вы должны сознавать, что никто не имеет дела с Питом. Он ставит свои условия – и ему платят.

– И чего он обычно требует? Хозяйка содрогнулась.

– Того, чего его жертва хочет отдать меньше всего. Если надеетесь увидеть своего друга живым, делайте, что он скажет. Одна ошибка – и ваши спутники, да и все вы умрете или даже захотите умереть.