Глава 34
Оценив состояние Маркейл и Куина, Соня поняла, что ей придется отдать до последней капли всю свою магическую силу. И возможно, этого еще будет недостаточно.
— Несите одеяла, — сказала она. — Нам потребуется много одеял. И разожгите огонь.
Кара торопливо накрыла неподвижно лежавшую пару стопкой одеял, а потом принялась накладывать дрова в очаг.
— Я сам займусь этим, — остановил ее появившийся в спальне Кэмдин. — Соня, что тебе понадобится еще, помимо огня в очаге?
В ответ та тяжело вздохнула.
— Молитесь!
Она верила, что друзья обеспечат ее всем необходимым, а Кара не отойдет от нее, пока не поделится с ней силой своей магии.
Уже не в первый раз Соня пожалела, что у них в замке мало жриц. Чем больше сил она получила бы от них сейчас, тем легче бы прошло исцеление Куина и его женщины.
Она потерла руки и положила одну на грудь Маркейл, а вторую на грудь Куина. Она не должна была лечить двоих одновременно, но если спасать только одного, второй наверняка умрет.
Соня принялась нараспев повторять заклинания, негромко, используя необходимые модуляции голоса. Через какое-то время она почувствовала, как сила магии завибрировала в ней и через руки стала переливаться в Маркейл и Куина. В первую очередь она сконцентрировалась на Маркейл, чтобы установить с ней контакт и подтолкнуть к тому, чтобы помочь себе самой.
«Послушай меня, Маркейл, — мысленно заговорила с ней Соня. — Теперь ты на свободе. Я пытаюсь исцелить тебя, но мне нужна твоя помощь. Воспользуйся своей магией».
Раз за разом она повторяла эти слова, но безрезультатно. Жрица не откликалась.
Набрав побольше воздуха в легкие, Соня влила в безжизненные тела очередную порцию силы и ощутила, как тело Куина стало понемногу освобождаться от черной магии Дейрдре. Но с Маркейл все оставалось по-прежнему.
Когда Фэллон вновь материализовался в недрах горы, ему пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть. Гора тряслась и содрогалась.
— Что тут делается? — удивился он.
Ларина кинулась к нему, ее огромные голубые глаза были полны тревоги.
— Это началось сразу после того, как вы унеслись отсюда. Тело Дейрдре растворилось в воздухе, а гору затрясло.
— Давайте выбираться, живо!
Фэллон взял за руки Ларину и Лукана, а Ларина коснулась Дункана, и все они мгновенно оказались в замке.
— Разыщи Соню, — сказал он жене. — Ты можешь ей понадобиться.
А сам снова вернулся на гору, чтобы доставить в замок всех оставшихся.
Закончив, Фэллон вытер лицо рукой.
— Будьте, как дома, — пригласил он вновь прибывших. — Если что-нибудь потребуется, дайте мне знать.
Отправившись наверх к Соне, он услышал, что кто-то идет за ним следом. Это был Брок. Без крыльев и с кожей нормального цвета он выглядел странно. А по тому, как он беспрестанно крутил плечами, Фэллон понял, что ему тоже непривычно находиться в человеческом обличье.
Он заторопился в спальню к Куину. Соня с Карой стояли рядом, возложив руки на пострадавших. На взгляд Фэллона, Куину стало лучше, но состояние Маркейл не изменилось.
— Ну, как они? — шепотом спросил он Лукана.
Брат покачал головой, выражение его глаз все сказало без слов. Радоваться пока нечему.
Встав рядом с Лариной, Фэллон взял ее за руку. Возле нее он всегда чувствовал себя сильнее. Ларина грустно улыбнулась и положила голову ему на плечо.
Оглянувшись на входную дверь, Фэллон увидел столпившихся Воителей. Среди них стоял Малькольм. Теперь семья в сборе, и все готовы помогать Куину.
— Она беременна, — вдруг сказала Соня в тишине. — Маркейл беременна от Куина.
— О Господи! — воскликнул Лукан. — Если она умрет, мы его точно потеряем.
Комок подкатил к горлу Фэллона, когда он посмотрел на неподвижное тело брата. Он рисковал жизнью ради Маркейл. Тогда помоги им всем Господь, если случится, что Куин выживет, а Маркейл — нет!
Соня покачнулась, ее губы шевелились. Она продолжала шептать какие-то слова, которых Фэллон не мог расслышать. Ей на помощь пришла Ларина, не давая жрице упасть.
Фэллону не нравилось чувствовать себя не при деле. Сейчас он ничем не мог помочь: все было в руках Сони. И хотя она считалась очень сильной жрицей, никто не знал, хватит ли ее магии, чтобы преодолеть воздействие черной силы Дейрдре.
Все вдруг затаили дыхание, услышав, как Куин сделал глубокий вдох, а потом медленно выдохнул. Фэллон заметил, что Соня сосредоточила все внимание на Маркейл, брови беспокойно нахмурились, на лице залегли складки.
Минуты превращались в часы. Наконец Соня отошла от кровати.
— Я сделала все, что могла. Теперь очередь Маркейл.
Соня не понимала, как она все еще держится на ногах. Во всем теле чувствовалась слабость. Ей еще никогда не приходилось так выкладываться, но, узнав о ребенке, растущем в чреве Маркейл, она решила не сдаваться.
— Спасибо тебе.
Фэллон взял ее за руку и поклонился.
Лукан сделал то же самое.
Жрица глянула на кровать.
— Кто она для него?
— Она для него все, — ответил Арран.
— Я так и подумала, — вздохнула Соня, пытаясь подавить снедавшую ее тревогу. — Если в ближайшее время Маркейл не станет лучше, можно ни на что не надеяться.
Вперед выступил высокий молодой мужчина с длинными каштановыми волосами, спускавшимися до середины спины.
— Вы больше ничего не можете сделать для Маркейл?
— Я вложила в нее больше, чем когда-либо.
Ей нужно выбираться отсюда, уйти к себе. Ей нужен отдых. Быть может, сила магии восстановится, и тогда она снова займется Маркейл.
Соня прошла сквозь группу Воителей у дверей. Те были в облике людей, но по манере держаться резко отличались от обычных смертных.
Ее взгляд остановился на одном из них — красавце, который ближе всех расположился к двери. У него были темные загадочные глаза и белокурые вьющиеся волосы, которые волнами лежали на плечах. Золотая прядь упала на лоб, но он ее не замечал.
Над этим лицом наверняка потрудились сами боги — настолько оно было совершенным. Соня с трудом отвела глаза от его голой груди, чтобы не дать воли рукам и невзначай не коснуться золотистой кожи. А так хотелось!
Она выбралась из спальни и была вынуждена ухватиться за стену. Ноги не слушались. В таком состоянии она упадет и не доберется до своей комнаты.
Мелкими шажками она двинулась вперед, не желая, чтобы кто-нибудь заметил, насколько ей плохо. И тут ноги отказали. Но она не успела рухнуть на пол, потому что сильные руки подхватили ее и прижали к стальной груди.
— Я держу тебя, — произнес низкий жаркий голос у нее над ухом.
— Со мной все в порядке. Я могу идти сама.
Он все равно поднял ее на руки. Почему-то Соня не очень удивилась, обнаружив, что оказалась в объятиях того самого Воителя с золотистыми волосами и совершенным лицом.
— Ты совсем не в порядке. Лучше скажи, где твоя спальня. Я так понимаю, тебе не хочется, чтобы другие увидели тебя в подобном состоянии.
Она кивнула.
— Не хочется. Моя спальня в конце этого коридора, налево.
Воитель понес ее, легко и широко шагая. Его темные глаза были бездонны, как ночное небо.
— Кто ты? — спросила она.
Тень набежала на лицо Воителя и так же быстро исчезла.
— Брок Маклафлин.
— Брок, — повторила она.
Ей захотелось спросить, тот ли он Брок, с которым была знакома ее сестра, но понимала, что это невозможно. Или возможно?
Глаза Сони стали закрываться, голова опустилась ему на плечо, щека коснулась теплой кожи. Когда Воитель уложил ее поверх постели, она хотела поблагодарить его за помощь, но погрузилась в сон.
Закутав ее в покрывало, Брок решился погладить ее огненно-рыжие косички.
— Наконец я нашел тебя. Слава Богу, ты в безопасности. Отдохни, как следует, милая Соня.
Под кипой одеял Куина бил озноб. Ему еще никогда не было так холодно. Задев рукой чье-то тело, он ощутил волну знакомого запаха дождя и солнца. В полусне он услышал, как кто-то зовет его.
— Куин!
Он узнал бы этот голос из тысячи. Куин с трудом разодрал глаза.
— Фэллон?
Лицо брата расплылось в улыбке, облегченной и немного грустной.
— Да, братец. Как себя чувствуешь?
— Холодно.
На него навалили еще несколько одеял. Осмотревшись, он увидел, что комната заполнена Воителями, включая его ребят и парочку незнакомых ему людей.
— Это Кэмдин, — объяснил Лукан. — наш Воитель и друг Гэлена.
Фэллон подошел к другому, на вид обычному смертному, со свежим шрамом на лице.
— Это Малькольм Монро, кузен моей жены. Когда встанешь на ноги, я обязательно расскажу, как познакомился с Лариной и как Малькольм однажды крепко помог ей.
Куин нахмурился. Почему он в постели и почему ему так плохо? И вдруг вспомнил:
— Дейрдре! — зарычал он.
— Она мертва, — произнес Йен. — Харон ее убил.
Куин поискал глазами меднокожего Воителя.
— А где он?
Дункан пожал плечами.
— После этого он сразу исчез.
Под одеялами Куин нашел руку Маркейл. Она оказалась ледяной. Ее дыхание было прерывистым и едва заметным. Даже не видя лица, он понял, что она по-прежнему без сознания.
— Соня очень долго трудилась вами, не покладая рук, — сказал Лукан.
Куин кивнул и оперся на локоть, чтобы рассмотреть Маркейл. Сдвинув одеяло до подбородка, погладил ее по щеке.
— Я потерял ее, да? — спросил он, ни к кому не обращаясь.
— Она может вылечить себя сама, как было раньше, — предположил Арран.
— А сколько она уже без сознания?
В ответ — тишина, оглушительная тишина.
Куин прижался к ней лбом и зажмурил глаза. Его сердце разлетелось на куски, душа рвалась на части. Едва он нашел женщину, которую полюбил по-настоящему, как ее забрали у него. И он не успел рассказать ей, что она для него значила.
Может, у него судьба такая — всю жизнь провести одному?
— О Господи, — сказал он. — Я не вынесу этого опять.
Фэллон и Лукан положили руки ему на плечи. Его братья! Как всегда, готовые на все ради него.
— Я люблю ее, — сказал Куин. — Любовь, которую я и не чаял найти, сама нашла меня в темноте горы. И второй раз Дейрдре забрала ее у меня.
Одна рука сжала его плечо.
— Дейрдре мертва, — заговорил Лукан. — Ей больше не удастся помешать нам жить.
Ему было все равно. Без Маркейл все стало не важным.
Откинув одеяла, он встал. Движения давались с трудом. Скорее всего, это последствия магии Дейрдре. Но он должен сделать то, что задумал.
— Ты куда? — удивился Фэллон.
Не обращая внимания на старшего брата, Куин поднял Маркейл на руки.
— Она столько дней провела в темноте. Ей нужен свет.
Никто не остановил его, когда он выносил свою женщину из спальни. Он вышел с ней на руках во внутренний двор, коротко отметив про себя, что в замке появились подъемные ворота.
Миновав их, он вышел на морской обрыв. Ему отчаянно хотелось показать Маркейл свой дом, обрывистый берег у моря, который он так любил. Это был последний шанс, и ничто не смогло бы остановить его.
Куин выбрал место и опустился на землю. Он взглянул на лицо Маркейл. Оно было бледным и ледяным. Куин осторожно убрал косичку с ее лица, потом поцеловал Маркейл в лоб.
— Мне так хотелось, чтобы ты увидела все это, Маркейл, — сказал он. — Когда солнце погружается в море, оно окрашивает темные воды в оранжевые и золотые тона. Это мое любимое время суток.
К горлу подступил комок слез.
— Вон там, внизу, на берегу, отец учил нас с братьями плавать и ловить рыбу. Ночью, когда я закрываю глаза, я слышу, как волны прибоя бьются о берег. Я сразу успокаиваюсь, услышав их шум. Мне кажется, тебе это тоже понравилось бы.
По щеке потекла слеза. Куин вздохнул и закрыл глаза, жалея о том, что не обладает силой, способной помочь Маркейл.
— Ты была бы здесь счастлива. Я все сделал бы для того, чтобы ты была счастлива.
Он не отрываясь глядел на нее. Ее лицо заливал свет закатного солнца, но Маркейл не шевелилась и не отвечала. Он отказывался верить, но умом понимал, что потерял ее. Еще несколько часов, и слабое биение ее сердца остановится навсегда.
