Глава 50

– Какой приятный сюрприз, дорогая! – воскликнул Руперт, с небрежным видом отводя Сару в сторону, подальше от любопытных ушей.

– Не правда ли? – просияла Сара. – Когда-то, в молодости, я была влюблена в Албертона. Но в то время он не был готов жениться.

Втайне Руперт был совершенно уверен, что Албертон и сейчас не готов идти к алтарю. Почти пятьдесят и ни разу не женат – абсолютно точное описание закоренелого холостяка. Интересно, сделает ли Албертон хорошую мину при плохой игре или запрет Сару где-нибудь в глуши, а сам удерет в Лондон и будет по-прежнему наслаждаться холостяцкой жизнью? Став замужней женщиной, Сара и рта не посмеет раскрыть. И все ее спрятанные в рукаве козыри окажутся совершенно бесполезными. Потому что после свадьбы в скандале окажется замешанным не только Албертон, но и его жена. Неужели она не понимает этого?

Если она и правда когда-то любила Албертона, то ее ждут разочарование и сердечная боль. Но у Руперта было такое чувство, что все ее клятвы в любви – просто предлог. Нужно же как-то объяснить, почему она так радуется предстоящему браку! Скорее всего она жаждала получить титул и богатство Албертона, а заодно и навсегда лишиться унизительного звания старой девы.

Найджел потребовал, чтобы Руперт был безжалостно откровенен с Сарой. Прямо спросить, покончила ли она со своими интригами. Но Руперт, как обычно, предпочитал свой метод допроса. И поэтому сказал:

– Недавно ко мне подошел Найджел Дженнингс. Он знает, что мы с вами одно время были в приятельских отношениях, и поэтому обратился ко мне со странной просьбой. Подозревает, что вы много лет собирали информацию, которую королева не хотела бы обнародовать.

Сара не стала оправдываться. Мало того, рассмеялась:

– Найджел ужасно глуп. Вбил себе в голову, что я обладаю какой-то властью в покоях герцогини, хотя на самом деле ничего подобного не было.

Руперт насмешливо вскинул брови:

– Но большинство придворных тоже так считали.

– Знаю, – улыбнулась она. – Я ничего не отрицала. И пользовалась преимуществами своего якобы высокого положения. Но говоря по правде, герцогиня не очень жаловала младших фрейлин и терпела их только потому, что так полагается по этикету. Но она не желала с ними говорить и почти полностью их игнорировала, посвящая все время дочери и внучке. И всего лишь попросила меня присматривать за ними, чтобы они не попали в беду.

– Но вы делали все, чтобы они попали в беду, – возразил Руперт.

– Вовсе нет. Я всего лишь посылала их с абсолютно безобидными поручениями, чтобы чем-то занять.

– Найджел знает, чем вы занимались на самом деле. Я бы не назвал эти поручения безобидными.

– Безобидными для девушек, – уточнила Сара, беззаботно пожимая плечами. – Ничего такого, что расстроило бы двор.

– А что это было на самом деле?

– Старая обида, которая не давала мне покоя с тех пор, как герцогиня перебралась во дворец. Не думала, что окажусь так близко к ним, в самом Лондоне, но…

– Близко? К кому?

– К мужчинам, которые отвергли меня, когда я была молода. Все они были в моем списке возможных женихов во время моего первого и неудачного сезона, – с горечью пояснила Сара. – Я старалась очаровать каждого. Они же не скрывали своего безразличия и довольно грубо давали понять, что не желают иметь со мной ничего общего. Один открыто посмеялся надо мной. Поэтому я решила отомстить. Но ничего не могла сделать, пока не вернулась в Лондон и не получила возможность следить за ними и узнавать порочащие их сведения.

– Так вы собирались погубить их?

– Да, сначала я так думала. Это была мысль. Приятная мысль. Как приятно было сознавать, что в моих силах причинить им боль! Я наслаждалась тайным знанием. Но потом мне стало скучно. Все надоело.

– Жажда мести притупилась?

– Именно. Главное, чтобы они знали, что я знаю. Но тут Найджел Дженнингс полностью отвлек меня своими глупыми предположениями. И я стала вести с ним игру в кошки-мышки, наслаждаясь каждым моментом. Какое чудесное развлечение! Думаю, он тоже так считал. Но ничего серьезного.

– Если не считать, что вы послали мою жену обыскивать его комнату. Это тоже было одним из ваших развлечений?

– Но ее не должны были поймать, – хмыкнула Сара. – Узнав обо всем, я даже встревожилась! Но должно быть, тот, кто ее поймал, ничего не рассказал Найджелу. Еще один вор? Как забавно! Два вора в одной комнате в одно время! Но удивительно, что она рассказала об этом вам. Девчонка так разозлилась, что наотрез отказалась впредь выполнять мои поручения. Даже имела наглость угрожать мне! Нахальная особа! Но думаю, вам и без меня это известно.

Руперт издал едва слышный стон. Информация получена из первоисточника! А это означает, что Ребекка ему не лгала. Ей следовало бы попросту пристрелить его. Теперь она никогда ему не простит! Так что, пожалуй, лучше застрелиться самому.

– Я удивила вас? – спросила Сара, прервав ход его мыслей. – Признавайтесь!

Но не выходки Сары были причиной его ошеломленного вида. И она лгала себе, считая, что не подвергала опасности невинных девушек. Ей повезло, что все кончилось хорошо и что герцогиня попросту вышвырнула ее из дворца. А если бы одна из девушек была опозорена? Тогда Сара не отделалась бы так легко.

Но вслух он заметил:

– Пожалуй, единственное, чем я удивлен, – это тем обстоятельством, что вы уже давно считали лорда Албертона подходящим для себя мужем. Он всегда считался завзятым повесой. Многие даже говорят, что он испорчен до крайности.

Глаза Сары так хищно блеснули, что Руперту стало не по себе. Неужели она надеется именно на это? Но тут Сара хихикнула:

– О, его не было в моем списке. Он старше меня более чем на десять лет. И распутничал еще до того, как мне исполнилось восемнадцать. Но меня отчего-то влекло к нему. Почти так же сильно, как к вам… до того, как вы женились. Кстати, вы давно женаты?

Руперт насторожился:

– А что сказала вам по этому поводу моя жена?

– Туше, – усмехнулась Сара. – Простите, но привычка – вторая натура, а эта привычка когда-то помогала мне коротать долгие часы во дворце. Выведывать чужие тайны – все равно, что искать сокровища: никогда не знаешь, что удастся раскопать.

– Но если лорда Албертона не было в первоначальном списке, как же вы ухитрились поймать столь закоренелого холостяка, не прибегая к шантажу?

– Какое неприятное слово, – прищелкнула она языком. – И нельзя сказать, что я кого-то шантажировала. Но если хотите знать, когда слухи о моих злоупотреблениях достигли ушей герцогини и она меня отослала, я вспомнила об одной пустячной истории, касавшейся Албертона, и отправила ему записку. Но не ожидала, что он сделает предложение. Сама не знаю, чего я вообще ожидала. Наверное, таких же отношений, какие были у нас с вами. Мне было бы достаточно и дружбы с таким интересным человеком. Но вполне возможно, он действительно подумал, что я его шантажирую.

– А что будет, когда с семейной жизни облетит позолота новизны? Не захотите вернуться к прежним играм с Найджелом?

– Опять Найджел? Бросьте, Найджел – это прошлое. Больше меня не интересуют ни он, ни чужие секреты. – Сара кивком показала на будущего мужа: – Взгляните на него. Неужели действительно считаете, что он может наскучить мне?

Руперту очень хотелось поморщиться, но он сдержался. Сара говорила о будущем муже не как о мужчине. Как о игрушке. Но если мысль о разнузданном сексе с этим человеком возбуждает ее, вряд ли она станет думать так же, получив первый опыт. А может, и будет. Собственно говоря, они идеально подходят друг другу. Брак, заключенный на небесах. Сумеет ли он сказать то же самое о собственном браке?!

Он посмотрел туда, где стояла его жена… когда он начал думать о Ребекке как о своей жене? Она внимательно слушала пожилую даму, хотя, вероятно, умирала от скуки. Но она вежлива. Учтива. Очаровательна. Умна. И обладает восхитительным чувством юмора. Господи Боже, да она – это все, чего он мог ожидать от жены и матери своих детей. И когда он пытался срывать ее лепестки, она кололась шипами.

Чему он так противился? Против чего так боролся? Боялся устать от однообразия? Но зачем нужно разнообразие, если именно эта женщина может осуществить все его мечты и каждый день поражать прихотливой сменой настроений?

Руперт вдруг понял, что ему нет нужды и дальше оставаться в этом доме. Он выполнил поручение Найджела. И был уверен, что Сара сказала ему правду. До сих пор он считал, что единственной женщиной, одурачившей его, была Ребекка. Но оказалось, что это вовсе не так. Он глупец, неверно о ней судивший. Но сейчас в его душе горела искра сочувствия к лорду Албертону. Поэтому Руперт решил поговорить с ним перед уходом.

Может, предупредить, что Сара не осмелится его шантажировать? Следовало бы. Но… Сара казалась такой чертовски счастливой! Пусть Руперт не слишком ее любил, но как можно губить жизнь человека?

Однако все было решено за него. Всего одним вопросом.

– Не мешало бы вам выглядеть немного счастливее на своей помолвке, не находите? – осведомился он у лорда Албертона.

Тот невесело рассмеялся.

– Знай вы меня лучше, сразу поняли бы, что это все, на что я способен. И позвольте дать вам совет, мальчик мой: никогда не пытайтесь воплотить в жизнь свои фантазии. Держите их здесь… – Албертон постучал пальцем по голове. – Всегда храните их вне пределов досягаемости. Но я вовсе не недоволен этим браком. Скорее, наоборот. У меня такое странное чувство, что Сара знает меня и, несмотря ни на что, любит. Не представляете, до чего все это ново и приятно!

Но Руперт представлял. Если распутник лорд хоть немного чувствовал то возбуждение, с которым Сара сегодня обсуждала будущего мужа и его необычные склонности, значит, действительно верил, что нашел идеальную пару.

И если уж говорить о паре, Руперт твердо знал, что нашел свою половину. Вот только понятия не имел, как убедить ее в этом.

Но по пути домой он думал о другом. Не в силах отвести глаз от жены, он неожиданно выпалил:

– Не могу сидеть в экипаже вместе с тобой. Это сводит меня с ума.

Темно-синие глаза Ребекки вспыхнули, но она не протестовала, когда он сел рядом и сжал ее в объятиях. Иногда хорошо застать жену врасплох, потому что она без всяких стараний со своей стороны воспламеняла в нем безумную страсть. Стоило ему ощутить пьянящий вкус ее губ, и он терял всякое самообладание.

– Может, это потому, что в прошлый раз я едва не взял тебя в этом экипаже? – прошептал он, почти не отнимая губ. – Или потому, что ты, как подозреваю, по пути сюда думала, как я выгляжу без брюк?

Ребекка ахнула, но его язык глубоко проник в ее рот, лаская, гладя, исследуя. Ей больше не хотелось отчитывать его за дерзкие шуточки. О, как он любил дразнить ее! Жаль только, что ей это редко нравилось!

За минуту до того, как экипаж остановился у дома, Ребекка отстранилась от него и выдохнула:

– Я ничего подобного не делала.

Ее щеки раскраснелись. Губы распухли от его поцелуев. Потребовалось гигантское усилие воли, чтобы снова не потянуться к ней. Но они уже были на месте, и она снова нашла прибежище в своем негодовании.