Глава 5

На следующий день Джордж извлек Гримсби из его берлоги и засыпал вопросами. Его попытки описать внешность Айви натолкнулись на возведенную угрюмым дворецким стену непонимания. Гримсби заявил, что женщины — существа чрезвычайно неприятные, и признался, что не в состоянии отличить одну от другой. Да, огромная толпа женщин нагрянула вчера в дом, они устроили жуткую суматоху. Нет, он не обратил ни на одну из них особого внимания. Не заметил, какая из них пришла первой. Единственное, чего смог добиться от него Джордж, так это утверждения, что все они из школы для сирот.

Джордж и без него знал, из какой они школы. Домой он вернулся сильно разочарованным. Ни разу в жизни он не встречал такой забавной и интригующей женщины, как Айви. Но оказалось, что она каким-то образом связана со школой для девочек имени Хелен Фэрфакс, как он и подозревал. Что означало, опять же, как он и предполагал, что она — женщина образованная и респектабельная. Джордж знал правила. За такой, к сожалению, нельзя просто поухлестывать. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь.

Его позабавила мысль о том, что ее можно выследить в школе, от которой он с чувством сожаления отказался. Каким бы заманчивым ни казалось это знакомство, ничего хорошего от их следующей встречи ждать не приходится. У него бесчестные намерения, жестко напомнил он себе. Без вариантов. Поэтому из уважения к женщине, которая ему по-настоящему понравилась, он решил держаться от нее подальше.

Это решение далось ему нелегко. Он постоянно думал о ней, и ему стоило немалых усилий не прогуляться в направлении школы. Он даже готов был нанять коляску и попутешествовать по Челси в надежде, что она выйдет на улицу.

«И что тогда, лунатик ты эдакий? — недовольно спрашивал он себя. — Ты ее соблазнишь и бросишь? Да, достойное джентльмена развлечение. Или с помощью бедняжки Айви добьешься знакомства с неуловимой леди Оливией? Какой кошмар!»

Он представил себе, как будет первый раз в жизни ухаживать за уродиной, к тому же на глазах у стоящей в сторонке Айви. От такой перспективы ему стало не по себе.

Несмотря на описание, данное Айви, Джордж решил познакомиться с леди Оливией, прежде чем вычеркнуть ее имя из списка. В конце концов, из всего списка он не знаком только с ней. К тому же жаль времени, потраченного на преследование. Ему претила мысль о том, что придется поставить крест на всем предприятии, так и не посмотрев на нее. Кто угодно согласится, что Айви — большая озорница. Возможно, она все-таки решила поводить его за нос по какой-то причине. Он пытался добиться от нее правды, когда…

Не будет он об этом думать. Воспоминания о том поцелуе могли изменить его намерение держаться от нее подальше.

Он придумывал и отбрасывал различные планы «случайной» встречи с леди Оливией Фэрфакс, когда произошло чудо. Пришло приглашение на оглашение завещания Алоиза Биба.

Какая удача. Уж там он точно увидит леди Оливию. Познакомится с ней. Но не эта мысль приковала его взгляд к двум коротким вежливым предложениям на листе прессованной бумаги. Письмо от поверенного Биба могло означать только одно: Джордж как-то с этим связай. То есть упомянут в завещании Биба.

На это, среди всего прочего, нацеливался Джордж, заводя дружбу с Бибом, состоятельным человеком, не имевшим ни семьи, ни близких. Но он никогда серьезно не рассчитывал на такой исход. Биб ни словом не обмолвился о том, что вписал Джорджа в завещание.

Он с трудом подавил затеплившуюся надежду. В конце концов, Айви сказала, что Биб оставил на благотворительность большую часть состояния. Присутствие женщин из школы Фэрфакс, которые убирали и описывали все в доме, подтверждало это. Но кто знает истинные размеры богатства Биба? Возможно, сколько-нибудь он оставил Джорджу. Сумма может оказаться весьма существенной.

И тогда его мечта исполнится. Он восстановит поместье, не охотясь за приданым.

Прекрасная мечта… В ней фигурировала Айви. Если не придется жениться из-за денег, он сможет жениться по любви.

Но тут он спустился с небес на землю и посмеялся над собственной глупостью. Что за чушь! Жениться на нищей учительнице! Тем более он ничего о ней не знает. Но из-за этой загадочности она и завладела его воображением.

В назначенный в письме поверенного день Джордж одевался еще тщательнее, чем обычно. Траурное облачение — это уж слишком, но некоторая сдержанность в одежде необходима. В день встречи с леди Оливией Фзрфакс он, разумеется, хотел выглядеть наилучшим образом, чтобы произвести впечатление, поэтому долго собирался и дотошно продумывал каждую мелочь. Стоя в спальне перед зеркалом, он остался доволен собой.

Его одежда была тщательно подобрана, придавая ему еще более мужественный вид. Угольно-черное пальто, белоснежная рубашка, светло-серый жилет, о трауре напоминала лишь скромная повязка на рукаве. Глядя на него, трудно было представить себе, что он почти нищий. .

— Что ж, старый обманщик, — прошептал он. — Ты похож на набожного, респектабельного и состоятельного человека. На самом же деле все в точности наоборот.

Он добавил к своему костюму скромную жемчужную булавку для галстука. Жемчужина, разумеется, была поддельной, но догадаться об этом мог лишь ювелир. То, что надо, оценил он, мрачно улыбнувшись. Одежда не вульгарная, не писк моды, но в целом он производит впечатление человека богатого и с хорошим вкусом.

Контора поверенного оказалась большой, слегка запущенной, от пола до потолка забитой книгами. Массивный письменный стол занимал почти половину комнаты, а вдоль стен, напротив стола, рядами стояли кресла с прямыми спинками. Занавески на окнах были раздвинуты, солнечный свет проникал в комнату. В камине потрескивал огонь. Самого поверенного не было. В углу сидел Гримсби, держа на коленях мрачного черного кота. Три непреклонного вида женщины в черных бомазиновых платьях разместились на стульях у стены, словно вороны на заборе. Глядя на них, Джордж ощутил внезапную слабость. У каждой из них на лбу было написано, что она занимается благотворительностью. Которая из этих ведьм леди Оливия? Он содрогнулся и изобразил обворожительную улыбку.

У стола высокая стройная женщина в дорогом рединготе и чрезвычайно модной шляпке разговаривала с худым пожилым похожим на банкира мужчиной и невысокой женщиной с сердито сдвинутыми бровями, которая напомнила Джорджу его старенькую няню.

Быстро оценив обстановку, Джордж сразу исключил собеседницу стоящей у стола женщины и одну ворону, которая в силу возраста никак не могла быть той, кого он искал. Другие две относились к тому типу суровых женщин, чей возраст невозможно определить и которые всю жизнь трудятся, не получая взамен никакой благодарности. Им может быть сколько угодно лет, хоть двадцать пять, хоть сорок. Наверняка одна из них леди Оливия Фэрфакс.

Он отвернулся от собравшихся у стола и тайком изучил двух оставшихся на предмет сходства с лордом Бадсвортом. Одна из них непомерно толстая. Лицо второй изрыто оспинками. Обе были уродливы, но ни у одной он не заметил ни бородавок, ни огромного носа, ни плеши. Айви обманула его. Если он еще раз увидит эту шалунью, задаст ей.

В противоположной стороне комнаты раздался низкий смех. Джордж снова повернулся к стоявшим у стола. Высокая женщина смеялась над чем-то, что сказала приземистая. Шляпка скрывала большую часть ее лица, но было что-то знакомое в ее профиле, смехе…

Вдруг она резко повернулась к нему. Джордж глазам своим не верил.

— Айви! — задохнувшись, прошептал он. Происходящее не укладывалось у него в голове.

Та приподняла идеальной формы брови.

— Сэр? — холодно сказала она. — Вы ошиблись. Мы с вами не знакомы.

Он ошарашено уставился на нее. Куда делась озорница, полностью захватившая его воображение? Эта женщина с внешностью Айви смотрела на него сверху вниз, словно на какого-то мужлана, посмевшего оскорбить благородную леди.

В мозгу у него проносились совершенно немыслимые версии происходящего. Быть может, все это ему только снится? И он принял сон за явь? Или он просто сошел с ума? Или они близнецы, разлученные при рождении? На секунду он даже поверил в то, что Айви оказалась потерянной внучкой Биба. Все, что угодно, абсолютно все было возможно, но, Боже, только не это. Этого не может быть…

— Леди Оливия Фэрфакс, — сказала она, протянув ему руку. — Поскольку здесь некому представить нас друг другу, сделаем это сами.

Он посмотрел ей в глаза и пожал затянутую в перчатку руку.

— Лорд Райвал, — произнес он с небрежным поклоном, не в силах выдавить больше ни слова.

— Бесси, позволь представить тебе лорда Райвала. Лорд Райвал, это моя кузина, мисс Фэрфакс.

Он обернулся и отвесил поклон приземистой темноволосой женщине, которая пристально разглядывала его, сдвинув брови.

— Как поживаете? — угрюмо спросила она.

Бесси. Вот кто такая Бесси. Господи, каким же идиотом он оказался. Информацию о том, что леди Оливия живет со своей кузиной Элизабет, он получил во время твоих изысканий. Но не догадался, что это она и есть, когда услышал имя Бесси из уст Айви.

Но как он мог догадаться? Айви? Какого черта мисс Фэрфакс называет Оливию Айви? Почему не Олли, не Ливи? Тут он понял, что леди Оливия представляет его трем воронам. Он поклонился с улыбкой, но имена их прослушал. От столь неприятной догадки у него голова пошла кругом.

Выводы неутешительны. Анализируя случившееся, он все больше и больше терзался. Приехал поверенный Биба и приступил к оглашению завещания. Поглощенный своими мыслями, Джордж рассеянно слушал поверенного, излагавшего какую-то юридическую тарабарщину.

Почему он не прислушался к своему внутреннему голосу? Проклятие! Интуиция, идеально отшлифованная годами, когда он руководствовался разумом, редко его подводила. Он сразу догадался, что Айви и есть леди Оливия, хотя это казалось невероятным.

Ладно, после драки кулаками не машут. Теперь на его планах можно поставить крест.

При воспоминании об утре, проведенном с Айви, его бросило в жар. Он сам сообщил ей, что охотится за леди Оливией, чтобы заполучить ее состояние. Какого черта он вообще в этом признался? К тому же служанке, которую увидел впервые. Ведь излишняя болтливость ему несвойственна. Он едва не застонал от осознания собственной глупости.

А сколько времени потрачено зря! Несколько недель он обхаживал Алоиза Биба, играл с ним в ненавистный криббидж, ходил перед ним на задних лапках, упрашивая представить его леди Оливии. От такого времяпрепровождения его чуть ли не выворачивало наизнанку. А теперь выяснилось, что все впустую. Удача была совсем близко, только руку протяни, но он сам все испортил. И поделом ему. Ничего подобного прежде с ним не случалось. Один неверный шаг, и все полетело в тартарары.

Он посмотрел на тонкий профиль леди Оливии. Она сидела в противоположном конце комнаты, делая вид, что внимательно слушает поверенного. Он сразу заметил это по выражению ее лица. Она тоже нет-нет да и поглядывала на него исподтишка. Наконец-то он встретил не только богатую, но и привлекательную наследницу и из-за собственной глупости потерял шанс завоевать ее сердце.

Поверенный уже прочел большую часть завещания и теперь перечислял различные предметы, фонды и владения, завещанные школе имени Хелен Фэрфакс. Мистер Биб завещал небольшое ежеквартальное содержание Гримсби, оставив четкие указания относительно фонда, из которого его следует начислять. Наконец дошла очередь до Джорджа.

—Джорджу Карстерсу, барону Райвалу… — Поверенный прокашлялся, виновато посмотрел на Джорджа и продолжил: — Завещаю своего драгоценного питомца, черно-белого кота Тома, вкупе со всем его имуществом, перечисленным ниже: одна подушечка, красная; одна корзина с крышкой и ручками, соломенно-желтая; одна фарфоровая миска, расписанная цветами…

Кот. Его пригласили сюда, чтобы подвергнуть очередному унижению — сообщить, что он унаследовал какое-то идиотское животное семейства кошачьих. Он ненавидел кошек.

Теперь Джордж убедился, что угодил прямиком в ночной кошмар. Для осознания этого ему уже хватило услышанного, но окончательно его добили последние пункты завещания.

Поверенный бросил затравленный взгляд на Джорджа, потом на леди Оливию, поправил очки, глубоко вздохнул и огласил статьи поистине фантастические и абсурдные. Биб решил все же предоставить Джорджу более чем щедрое ежегодное содержание — восемьсот фунтов в год — сумма весьма приличная, но на определенных условиях. Он будет получать это содержание на усмотрение леди Оливии Фэрфакс в зависимости от помощи, оказываемой им в каком угодно виде на ее выбор школе для девочек имени Хелен Фэрфакс.

Джордж невольно поднялся. Через некоторое время поднялась и леди Оливия. Она крепко сжала спинку стоявшего перед ней стула и в бешенстве наклонилась вперед.

— Ушам своим не верю! — воскликнула она. — Это, должно быть, какая-то шутка!

Поверенный изо всех сил вцепился в бумаги, словно опасаясь, что она вырвет их у него из рук.

— Прошу прощения, мадам, — быстро проговорил он, — но мистер Биб упорно настаивал на этом пункте. Эта мысль полностью захватила его. Я не смог ни отговорить его, ни убедить хотя бы посоветоваться с вами, прежде чем ставить вас в столь компром… я имею в виду обязать вас тесно сотрудничать с… — Он покосился в сторону лорда Райвала, побледнел и снял очки, настолько устрашающе выглядел Джордж. — Факт, достойный сожаления! Но все совершенно законно, несмотря на некоторую странность последнего пункта завещания…

Джордж издал невеселый смешок. Поверенный вздрогнул, но храбро продолжал:

— В связи с этим сочту своим долгом пояснить, что мистер Биб часто изменял свое завещание. И обязательно вводил какую-нибудь странную статью, которую позже заменял другой или просто убирал. Боже милостивый! Я и предположить не мог, что этот вариант станет окончательным. Будь у меня хоть малейшее предчувствие, что моему клиенту так мало осталось жить, я бы проявил большую настойчивость, но, как говорится, прошлое не вернешь.

— Позвольте уточнить, правильно ли я понял? — с преувеличенной вежливостью спросил Джордж. — Мой друг Биб оставил мне неплохое содержание, но получить его я смогу лишь в том случае, если леди Оливия Фэрфакс проявит ко мне благосклонность.

Поверенный растерялся и стал усиленно протирать очки носовым платком, чтобы не встречаться с Джорджем глазами.

— В общем-то да, — произнес он наконец. — Но леди Оливия — женщина разумная, и вы решите с ней этот вопрос полюбовно. Если понадобится моя помощь, я буду рад…

— Могу ли я отказаться? Поверенный пришел в замешательство:

— Не уверен, сейчас посмотрю… — Он снова водрузил очки на переносицу и стал торопливо перебирать бумаги. — Погодите, погодите… Непредвиденные обстоятельства непременно должны быть учтены. Разумеется, мы не ожидали, что вы можете отказаться…

— Поставлю вопрос по-другому. Как будут обстоять дела, если леди Оливия в своей бесконечной мудрости сочтет, что я не принес достаточной пользы школе?

— Если сумма не будет вам выплачена, деньги останутся в фонде и будут использованы на нужды школы.

— В таком случае, — с трудом сдерживая гнев, заявил Джордж, — лучшее, что я могу сделать для школы, — это отказаться от содержания. Так я и поступлю. Прямо сейчас.

Три вороны из школы, затаив дыхание, ловили каждое его слово. Даже Гримсби, выражавший негодование по поводу того, что призрачное наследство Джорджа превосходит содержание его самого, подался всем телом вперед и приложил ладонь к уху. Неожиданно разыгравшиеся драматические события внесли живую струю в довольно скучное утро.

Джордж сардонически усмехнулся. Приятно сделать широкий жест на публике. Широкий, но бессмысленный. Ничего другого ему не оставалось. Раз бразды правления оказались в руках обиженной им женщины, из этих денег он не получит ни пенни. С таким же успехом можно притвориться, что они тебя не интересуют, и сохранить хотя бы остатки чувства собственного достоинства.

— Но, милорд… я не уверен, что вы можете так поступить. По правде говоря, это незаконно, — пытался переубедить Джорджа поверенный.

Однако Джордж был настроен решительно:

— Раз Алоиз решил оставить свое состояние на благотворительные цели, пусть так и будет.

Он гордо выпрямился и скрестил на груди руки. Звучное контральто нарушило театральность момента.

— Весьма впечатляюще, — заявила леди Оливия. — Но по-моему, лорд Райвал, вы слишком торопите события. Нельзя принимать решения, руководствуясь исключительно эмоциями.

Он резко обернулся к ней, но, увидев, что она настроена весьма серьезно, сдержал свой гнев. Она слегка побледнела, однако взяла себя в руки и смело встретила его взгляд:

— Предлагаю ничего не предпринимать сегодня, давайте сначала подробно изучим сам текст завещания. Это соглашение меня так же, как и вас, не устраивает, лорд Райвал, но, возможно, мы найдем какой-нибудь выход. Возможно, там осталась лазейка.

Поверенный раздраженно надул щеки. .

— Текст завещания предельно четкий и ясный, уверяю вас, — недовольно произнес он. — Условие трактуется однозначно.

— Прошу прощения. — Ее улыбка оказала умиротворяющее воздействие на поверенного. — Уверена, что вы оформили все абсолютно законно. Тем не менее буду вам весьма признательна, если вы позволите моему поверенному взглянуть на него. Мистер Калпеппер? — Она повернулась к пожилому мужчине, которого Джордж принял за банкира. — Не будете ли вы так любезны взглянуть?

Калпеппер поклонился и приблизился к столу. Поверенный Биба недовольно подвинулся, освобождая ему место, и оба склонились над документом. Оливия повернулась к собравшимся.

— Думаю, на сегодня все, — объявила она, взяв на себя функцию поверенного распускать собрание. — Спасибо, что пришли.

Ее командный тон был настолько естественным, что три женщины из школы послушно поднялись и вышли, Гримсби, ворча, последовал за ними.

Бесси Фэрфакс осталась. Джордж ей явно не понравился, и она сверлила его взглядом. Леди Оливия направилась к Джорджу. Когда он посмотрел ей в глаза, весь окружающий Мир словно перестал существовать. Они не слышали шепота поверенных, не замечали неодобрительного взгляда мисс Фэрфакс. Они словно остались наедине, забыв обо всем на свете. Щеки Оливии слегка порозовели.

Она остановилась достаточно далеко от него, но он остро ощущал ее близость. Никогда еще его не влекло так к женщине.

Она говорила тихо, но он различал каждое слово:

— По всей видимости, нам избрали такую кару. — Она еще больше покраснела, опустила глаза и нервно сцепила перед собой руки, словно школьница, не выучившая урок. — Со своей стороны, сэр, я сожалею о том недоразумении, которое вышло у нас с вами, когда мы впервые встретились.

«Но не так, как я», — подумал с горечью Джордж. Он с трудом сдерживал охвативший его мучительный гнев. Леди Оливия превосходила его самые смелые надежды, но собственный просчет лишил его каких бы то ни было шансов. Хуже того, Алоиз Биб снабдил Джорджа превосходным сценарием, на фоне которого могло бы пройти успешное ухаживание. Держи он рот на замке, был бы уже на пути к удобному во всех отношениях браку с ней, и они вместе возились бы с ее любимым детищем — школой. Мысль об упущенной возможности причиняла ему почти физическую боль.

Она замолчала, видимо, ожидая от него извинений. Но он промолчал, лишь скрипнул зубами. Она подняла на него глаза и снова уставилась в пол:

— Я должна вам все объяснить. Когда вы приняли меня за горничную, я почувствовала себя до того униженной! Но скорее умерла бы, нежели сказала, кто я на самом деле. Надеялась расстаться с вами еще у двери. Но потом вы вошли в дом, и мне пришлось играть эту роль гораздо дольше, чем я предполагала. — Она помолчала и продолжила: — Я решила, что ничего страшного не случится, потому что мы никогда больше не увидимся. Но когда я узнала, что вы приглашены на оглашение завещания, мне стало не по себе. Я… — Она снова умолкла, ожидая, что он скажет.

Он улыбнулся, пряча досаду.

— Моя очередь извиняться? Вы этого ждете? Долго же вам придется ждать. Меня никогда не мучает совесть, — сказал он, натянуто рассмеявшись. — Тем не менее я принимаю ваши извинения.

Она побледнела от нанесенного оскорбления:

— Правда? Вы невероятно добры!

— Да. Не злопамятен.

Его вымученную улыбку сменила вполне искренняя ухмылка. Леди Оливия прямо на глазах превращалась в острую на язык девчонку, какой он ее и запомнил.

— В чем дело? Я не должен был принимать ваши извинения?

К его радости, она разозлилась:

— С вашей стороны это самое настоящее хамство! У вас намного больше причин извиняться, чем у меня.

— Что ж, раскрою вам секрет. Если бы я извинялся за каждый свой проступок, у меня не осталось бы времени заниматься любимым делом — грешить. — Он подмигнул.

— Не сомневаюсь, — сердито бросила она.

Он наклонился к ней настолько близко, как только позволяли приличия в общественном месте.

— Раскрою еще один секрет, — ласково произнес он. — Вам тоже понравится грешить.

От потрясения губы ее приоткрылись. Он пристально посмотрел на них. Он мечтал о ее поцелуе, всего одном, прежде чем она исчезнет из его жизни. В ее необыкновенных глазах он увидел желание, такое же сильное, какое испытывал сам. Но все это несбыточные мечты. Так что лучше о них забыть.

Сознает ли она, что ее можно читать как открытую книгу? Наверное, нет. Она была смущена и испугана. И едва сдерживала гнев. Но умела подавить в себе любые эмоции. Она отошла от него на шаг.

— Какой же вы наглец! Не хочу вступать с вами в перепалку…

— Слишком поздно.

— Если, по-вашему, вам не за что просить прощения, то мне и подавно.

— Я не говорил, что мне не за что извиняться. Я просто сказал, что не стану этого делать.

— Я ведь хотела закончить дело миром, — возмущенно заявила она. — А вот вы, милорд, с самого начала замышляли недоброе. Обманывали мистера Биба, притворившись его другом, задумали соблазнить порядочную женщину и завладеть ее деньгами. Самая заурядная подлость в чистейшем виде!

— Подлость не бывает чистейшей. И редко заурядной.

— Правда? Как интересно! — Глаза ее засверкали. — Поверю на слово: вами эта область всесторонне изучена.

Он засмеялся:

— Мудро. Новичку стоит прислушиваться к советам эксперта. Так, давайте подумаем… Как мне применить свои навыки на благо школы? Осмелюсь предположить, что она остро нуждается в небольшой добавке подлости. Я лучше всех могу удовлетворить эту потребность. Восемьсот фунтов в год обеспечат вам стабильные поставки. Она раздраженно притопнула:

— Вы все смеетесь, а мы ведь оказалась в очень неприятном положении.

Он притворился непонимающим:

— Со школой?

— Да нет же! Вы и я. Это ужасно. — В ее голосе звучало отчаяние. — Я надеялась, что мы больше никогда не увидимся, а теперь у меня нет выбора.

Он знал, что Оливия поведет себя подобным образом, и досадовал, что она причинила ему боль своей неприязнью.

— Вы забыли, что я отказался от наследства, — твердо заявил он, — и к вашей драгоценной школе не имею ни малейшего отношения. Скоро ваши страдания закончатся, мадам. Это наш последний разговор.

Она нахмурилась:

— Но почему? Почему вы отказываетесь от наследства, если до того нуждаетесь в деньгах, что уж решили охотиться .за приданым?

Он поморщился.

— Как бы я ни нуждался, ни за что не стану плясать под вашу дудку, — заявил он. — Ведь вы не подпустите меня к деньгам ближе, чем на пушечный выстрел. Святой бы не устоял — такая возможность проучить меня! — Он сардонически улыбнулся. — А вы, мадам, далеко не святая.

Она залилась краской гнева:

— Да как вы смеете? Святость тут ни при чем. Я с радостью отдам вам содержание, если вы его заслужите. Почему бы и нет?

Он иронично поклонился:

— Превосходно! Мои аплодисменты! Вы отдадите мне содержание, если я его заслужу. А что заставите делать, милая леди? Грузить уголь? Выносить помои? Поймите, мадам, мне придется быть у вас в подчинении! А потом, что бы я ни делал, вы можете с полным правом заявить, что этого не достаточно, и отказать мне в деньгах.

— Понятно, — сказала она. — Вы даже не пытаетесь играть в благородство. Отказываетесь от наследства лишь потому, что не надеетесь его получить.

— Именно так. Я, разумеется, убит тем, что вы разгадали мои низменные побуждения, но вы абсолютно правы. Ваша школа меня нисколько не интересует, я просто хочу избежать еще одного унижения. Уже несколько часов меня гложет досада.

На ее лице снова отразилось недоумение.

— Но у меня нет намерения унижать вас, тем более было бы несправедливо лишать вас денег. Не самый лучший способ преподать урок, вы не находите?

— Само собой, — ответил он. — Но ничто человеческое вам не чуждо, вы, без сомнения, считаете, что именно такой урок я и заслужил. Возможно, вы и правы, но я в нем не нуждаюсь.

Оливия сдвинула брови.

— Так вот оно что! — воскликнула она. — Вы заподозрили меня в желании отомстить. Да как вы смеете приписывать мне такую мелочность?

Она, казалось, искренне возмутилась. Он удивленно уставился на нее. Неужели он снова ошибся? Ни одна женщина не упустила бы возможности проучить мужчину, вознамерившегося нажиться за ее счет. Нелепо. Никто не может быть настолько терпимым.

Терпимая. Именно это слово как нельзя лучше характеризовало леди Оливию Фэрфакс.

— Милая девочка…

— Я не девочка!

— Прекратите! — приказал он, взяв ее за плечи. Он посмотрел ей в глаза — в них не было ни намека на коварство. Только искреннее негодование. — Вы злитесь на меня, что бы вы ни говорили. Неужели вы действительно не против моего пребывания в школе? В ее глазах появилась настороженность.

— Ну, я не знаю… Боюсь, некоторые старшие девочки могут оказаться чересчур впечатлительными…

— Меня не интересуют школьницы! — перебил он ее. — Я спросил, не будете ли вы против моего присутствия в школе. Впрочем, можете не отвечать, вы ведь неглупая женщина.

Ее щеки вновь порозовели. Она опустила глаза:

— Согласно завещанию мистера Биба вы должны помогать нам. После всего, что он сделал для школы, я не могу нарушить его последнюю волю.

— Чушь.

— Нет, — стояла она на своем, но глаз так и не подняла. — Вся сложность в том, чтобы найти вам подходящую должность. Если мы вместе подумаем…

— Это не моя проблема, — сказал он, еще сильнее сжав ее плечи. — Любое мое участие в жизни школы свяжет нас с вами. Как вы можете согласиться на это? Как можете позволить мне быть рядом с вами? Ответ, по-моему, очевиден. Это невозможно.

Мисс Элизабет Фэрфакс поднялась со стула. Джорджу показалось, что из ее горла вырвался звук, похожий на рычание. Она походила на мопса, заметившего, что его любимую косточку обнюхивает чужак. Выругавшись про себя, он отпустил плечи леди Оливии.

— Для подобного разговора здесь слишком много свидетелей, — сказал он.

Оливия обернулась и, встретившись взглядом с Бесси, помахала ей рукой. Та, негодуя, удалилась. Оливия с обеспокоенным видом повернулась к нему.

— Вы правы, — тихо произнесла она. — Моя репутация мне дорога. Очень бы не хотелось, чтобы моя связь с вами запятнала ее.

Она все еще не понимала! Неужели ему придется ей объяснять?

— К черту вашу репутацию! — воскликнул он. — Неужели не помните, что я вам говорил? Я — охотник за приданым, низшая форма жизни. — Он склонился к ней, понизив голос до шепота: — Если бы вы не выведали у меня правду, клянусь, ни за что бы не догадались. Я бы довел вас до такого состояния, что вы забыли бы о репутации, о предостережениях близких и друзей. Вы отдали бы мне свое сердце, поверив, что я люблю вас. А я потащил бы вас к алтарю, чтобы жениться не на вас, а на ваших банковских счетах. И после этого у вас не возникло желания мне отомстить?

Она спокойно посмотрела ему в глаза:

— Вы поступили очень плохо. Но я не мстительна.

Он нервно провел рукой по волосам. Чертова девчонка! Зачем он все это ей объясняет? Нет ничего хуже честного негодяя. Все дело в том, что она ему понравилась. И лгать ей у него не было ни малейшего желания.

Джордж вздохнул:

— Значит, если не откажусь от этого дурацкого наследства, вы меня к нему допустите?

— Конечно.

— Даже зная, что я негодяй?

Внезапно в глубине спокойных серых глаз он увидел грусть. На ее губах заиграла легкая улыбка.

— Дорогой мой лорд Райвал, — в ее голосе звучали едва слышные веселые нотки, — если бы я избегала каждого, кого интересуют мои деньги, у меня не осталось бы друзей.