Глава 16
При виде света, пробивавшегося из-под двери спальни Гарета, Софи почувствовала некоторое облегчение. Она постучала, и тут же послышался хриплый голос:
– Войдите!
– Прости, что не вовремя… – начала Софи, открыв дверь. И замерла в изумлении.
Гарет, сидевший на ковре, медленно встал. Лицо его раскраснелось, а ворот сорочки был расстегнут, так что виднелась широкая бронзовая грудь. При этом он улыбался – улыбался весело и искренне, чего уже давно не случалось.
– Что ты делаешь? – спросила наконец Софи.
– Я… э… упражнялся. – Его босые ноги тонули в густом ворсе ковра. – Видишь ли, после целого дня сидения на одном месте это заряжает энергией.
– Понимаю, – кивнула Софи. Тристан часто жаловался, что отсутствие физических упражнений сводит его с ума, и именно поэтому он почти каждый день ездил верхом или боксировал в зале Джексона.
– Я рад, что ты пришла. – Гарет шагнул к ней.
Судя по всему, он неверно понял причину ее появления, поэтому она поспешно проговорила:
– Мне нужно обсудить с тобой нечто очень важное.
Гарет тотчас нахмурился:
– Что-нибудь случилось?
– Да, – кивнула Софи. Указав на кресло, спросила: – Могу я сесть?
– Конечно. Пожалуйста.
Усевшись, Софи осмотрелась. Было очень странно находиться наедине с Гаретом в этой комнате, пробуждавшей столько ярких воспоминаний о Тристане!
Со вздохом покачав головой, Софи взглянула на первого мужа. Тот сел напротив нее и с тревогой в голосе спросил:
– Так что же случилось?
– Я хочу поговорить о мистере Фиске.
Гарет немного расслабился.
– О… понимаю.
– Это правда, что у него две тысячи годового дохода? – выпалила Софи.
Гарет взглянул на нее с удивлением, но все же ответил:
– Да, совершенно верно.
– Откуда у Фиска такие деньги?
– У него поместье неподалеку от Лидса, оставленное ему по завещанию его дяди. И скоро у него станет еще больше денег. Я намереваюсь добавить к его доходу еще четыре тысячи в год.
– Что?! – воскликнула Софи. Неужели ее муж все-таки сошел с ума?!
– Фиск заслужил это, дорогая. Ведь именно он освободил меня от рабского труда. Разве ты не согласна?
Софи не знала, что сказать. Все это выглядело грабежом на большой дороге. Но с другой стороны, она отчасти понимала логику Гарета… какой бы нелогичной та ни казалась.
– Он знает об этом?
– Да, я сказал ему сегодня. В эту сумму входит и плата за его нынешнюю службу. Он будет управлять всеми моими финансами и владениями, включая Колтон-Хаус.
Софи ахнула и схватилась за голову.
– Но, Гарет, как же так?..
Он пожал плечами.
– Дело в том, что я безоговорочно доверяю Уильяму Фиску. А один я не справлюсь со всеми делами. У меня множество других проблем.
– Гарет, но ты же… – Софи со вздохом умолкла.
Господи, что он наделал?! Вручил контроль над всем своим состоянием бесчестному человеку, уже скомпрометировавшему его сестру!
– Он спас мне жизнь, Софи, – напомнил герцог. – Вернул меня в семью. Я в вечном долгу у Фиска.
Софи прижала ко лбу дрожащую руку. Гарет же продолжал:
– А что тут особенного? Я ведь не выбросил на ветер свое состояние. Просто отдал его в управление Фиску. Уверяю, он лишь поможет его увеличить.
Софи с трудом сдержала крик отчаяния. О Боже, сначала Бекки, а теперь – Гарет. Похоже, они оба потеряли рассудок!
Софи вспомнила свои разговоры с Тристаном, а также все встречи с мистером Фиском. Да, она невзлюбила его с того момента, как впервые увидела – тогда он бесстыдно глазел на нее, обнаженную, привязанную к кровати. Логика твердила, что мистер Фиск никогда не делал чего-либо явно дурного, но все же она, как и Тристан, не доверяла этому человеку.
Но может быть, они с Тристаном ошибались? Что, если Фиск действительно был влюблен в Бекки и действительно во всем поддерживал Гарета?
Собравшись с духом, Софи сообщила:
– Бекки хочет выйти за него замуж.
Гарет улыбнулся и кивнул.
– Я так и думал.
– Она утверждает, что и мистер Фиск этого хочет.
– В таком случае они идеальная пара.
Сердце Софи сжалось, ей хотелось плакать от тоски.
– Я не одобряю этого брака, – заявила она. – И вовсе не считаю его идеальным.
– Кто ты такая, чтобы решать за Ребекку? К тому же никто не захочет жениться на ней теперь, когда мое безумие стало для всех очевидным.
«Похоже, мистер Фиск сумел убедить в этом и Гарета», – подумала Софи и, охваченная гневом, вскочила на ноги.
– Ты не безумен! – закричала она.
А Гарет посмотрел на нее с таким же сочувствием, как и Бекки, – словно желал сказать: «Ах, бедная, заблуждающаяся Софи… Вообразила, что есть надежда, хотя ясно, что ее нет».
– Я спятил, дорогая Софи, и нам лучше смириться с фактами. Кстати, мы с Фиском уже составили планы на будущее.
– Нет, Гарет, не говори так!
Он медленно поднялся и, протягивая ей руки, продолжал:
– Увы, я не могу контролировать приступы, не могу контролировать себя. И нет лекарства от этого. Настанет время, когда я окончательно потеряю рассудок. Навсегда. Поэтому нужно сделать все, чтобы обеспечить тебя и Миранду.
Но ведь Гарет не сумасшедший! Столь абсурдный диагноз поставил только один доктор. Тот самый доктор, которого она терпеть не могла. Которому не доверяла.
– Гарет, я хочу, чтобы ты обратился к другому доктору. Нужно выслушать хотя бы еще одно мнение.
– Да, разумеется. Если ты этого хочешь. Но поверь, это будет бесплодной тратой времени. Между прочим, из-за твоих подозрений я попросил Фиска принести диплом нашего доктора. Так вот, он самый известный специалист по душевным болезням во всей Англии. Именно поэтому я смирился с неизбежным, Софи. Почему бы и тебе не сделать того же?
Она отвернулась от него и, заткнув ладонями уши, прокричала:
– Гарет, прекрати! Пожалуйста, прекрати!
Он зашел ей за спину и, обнимая ее, проговорил:
– Дорогая, послушай… Когда-нибудь я захочу, чтобы ты отправила меня в сумасшедший дом. Я не собираюсь быть для вас с Мирандой обузой. Так вот, когда это случится… – Гарет осекся, но почти тут же тихо прошептал: – Я хочу, чтобы ты вернулась к Тристану, но ты должна обещать, что до этого дня останешься моей.
«Нет, нет, нет! Прекрати, прекрати это!!!» – мысленно кричала Софи.
А Гарет тем временем продолжал:
– И мы должны принять меры предосторожности. Я не хочу причинить тебе вред, и если приступ начнется, когда мы будем наедине… Запомни, мой пистолет лежит в шкафчике, в гардеробной. Я желаю, чтобы…
– Гарет, прекрати! – простонала Софи.
Он прижался губами к ее щеке.
– Да, я замолчу. Не стоит задумываться о будущем. Я хочу жить настоящим. – Его руки скользнули по ее халату, и он прошептал: – Софи, давай воспользуемся тем временем, которое нам осталось. Позволь мне любить тебя!
У нее перехватило дыхание, и она со стоном откинулась ему на грудь, нежась в его объятиях.
– О, Софи, любимая, – шептал Гарет, лаская ее груди.
Тут он стал развязывать пояс ее халата, и вскоре тонкий шелк упал на пол. Гарет тут же положил руки ей на плечи и развернул лицом к себе.
Софи внимательно всматривалась в него. Шрам на лбу был ужасным напоминанием о той боли, которую претерпел Гарет, но если не считать этого шрама и тонких морщинок вокруг глаз и у рта, то он выглядел так же, как прежде. Упрямый подбородок с ямочкой и аристократический нос. Глаза цвета бушующего моря. И золотистые волосы, которые она так любила ерошить.
Софи обняла его и прильнула к нему. И они очень долго стояли неподвижно, наслаждаясь своими ощущениями. Наконец он взял ее лицо в ладони и осторожно прижался губами к ее губам, тотчас же раскрывшимся для поцелуя. Все еще целуя Софи, Гарет повел ее к кровати. К той самой, которую она делила с Тристаном.
Дрожа как осиновый листок, Софи отбросила эту мысль. Ведь до Тристана кровать принадлежала ей одной, а еще раньше – ей и Гарету. И здесь была зачата Миранда незадолго до отъезда Гарета.
Он помог ей подняться по ступенькам. Софи скользнула под одеяла, и Гарет, проводя костяшками пальцев по ее щеке, тихо сказал:
– Я погашу лампу.
Она кивнула, а он направился к столу, стоявшему между двумя креслами.
Стоя спиной к Софи, герцог стащил рубашку и повесил ее на подлокотник кресла. Потом подался вперед – и свет погас. Теперь только огонь, пылавший в камине, освещал комнату. Вскоре Софи увидела, как муж снимает брюки. Несколько секунд спустя он подошел к кровати уже обнаженный и лег рядом с Софи. Какое-то время он лежал неподвижно, не прикасаясь к ней. Потом с тихим стоном повернулся и сжал ее в объятиях. И тотчас его возбуждение стало совершенно очевидным.
– Я так долго мечтал об этом моменте, – пробормотал он.
Она гладила его грудь, ошеломленная своими ощущениями. Он был такой огромный, такой могучий! Сплошные мускулы!
Тут Гарет взялся за подол ее сорочки и потянул вверх. Его загрубевшие пальцы царапнули ей ногу, и Софи вздрогнула.
– Тебе холодно? – спросил он.
– Нет-нет, все в порядке.
Он задрал сорочку еще выше, и его горячая отвердевшая плоть прижалась к бедру Софи. Не в силах противостоять искушению, она просунула руку между их телами и сжала его огромный пульсирующий жезл.
– О Софи!.. – Он зарылся лицом в ее волосы.
А она, поглаживая кончиками пальцев возбужденную плоть мужа, тихо спросила:
– Тебе хорошо?
– Да, очень, – пробормотал Гарет сквозь стиснутые зубы.
Его пальцы сжали ее бедро, затем скользнули ниже, и Софи тут же развела в стороны ноги и громко застонала. Чуть помедлив, Гарет принялся ласкать жену, при этом старательно отгоняя прочь все мысли о человеке, лежавшем недавно на этой кровати рядом с Софи.
Тут из горла ее снова вырвался стон, и она пробормотала:
– Я хочу, чтобы ты вошел в меня.
Гарет тут же навис над ней и заглянул ей в лицо.
– Скажи это еще раз, Софи.
Она положила руки ему на плечи, а он, наклонив голову, прижался губами к ее губам. Когда же поцелуй их прервался, он повторил:
– Скажи это еще раз.
Она обвила его ногами и, приподняв бедра, отчетливо проговорила:
– Я хочу, чтобы ты вошел в меня.
Гарет медлил – словно не мог поверить ее словам. Наконец он медленно вошел в нее и замер как бы в нерешительности.
– Да, да, да, – бормотала Софи. – Быстрее же, Гарет, быстрее…
Тут он вошел в нее до конца и шумно выдохнул. А она извивалась под ним, отчаянно желая, чтобы он начал двигаться.
– Господи, Софи… – Его трясло от желания. – О Господи!
– Пожалуйста, Гарет. – Она всхлипнула. – Ну пожалуйста.
Он тут же вышел из нее, а затем начал входить все быстрее и быстрее. Софи вскрикнула от нарастающего наслаждения и закрыла глаза, ожидая, что Гарет вот-вот исторгнет семя. Но он продолжал возбуждать ее, пока она не достигла пика наслаждения и не содрогнулась с громким криком.
Тут Гарет на мгновение замер, а потом со стоном вышел из нее. После чего перевернул ее, поставил на четвереньки и снова скользнул в нее. Софи ахнула. А затем вновь воспарила к вершинам блаженства. Сейчас все потеряло для нее значение и смысл – осталось только пульсирующее острое наслаждение.
Наконец руки Гарета сжали ее талию, и он, дрожа и стеная, излил в нее горячее семя. Потом опустил ее на матрас, улегся с ней рядом и прижался к ней. А она запустила пальцы в его волосы и нежно поцеловала в губы.
– Спасибо, Софи, – прошептал он.
Вместо ответа она снова поцеловала его и крепко обняла.
* * *
Последние несколько месяцев Софи пренебрегала своим маленьким садом, но теперь, с приближением лета, вспомнила про него – ведь на розовых кустах появились сначала бутоны, а потом и цветы. Ей нравился резкий контраст красного и белого, поэтому у нее в садике не было желтых и кремовых роз. Красные же перемежались с белыми в шахматном порядке, и Софи часто бродила между кустами, составляя букеты для столовой и передней. Тристан обожал аромат роз и всегда твердил, что их благоухание напоминает ему о ней, о Софи.
Бекки и тетя Бертрис поехали делать визиты перед завтрашним представлением девушки ко двору. А Миранда и Гэри находились в парке с мисс Долуорти.
Последние дни Софи постоянно наблюдала за золовкой, и теперь она даже жалела, что Гарет убрал своих надсмотрщиков – иначе попросила бы его ставить кого-нибудь из них у двери Бекки по ночам. Больше всего она боялась, что Фиск придет к ее золовке, но Софи не могла приказать Бекки спать вместе с ней, так как это стало невозможным с тех пор, как она вернулась в супружескую спальню.
Улыбаясь при воспоминаниях об их с Гаретом нежных ласках, Софи опустилась на колени перед кустом, чтобы срезать засохший стебель. Сегодня утром у нее точно по расписанию начались месячные, но впервые за всю супружескую жизнь она не ощутила грусти при мысли о еще одном бесплодном месяце. Окажись она беременна, понятия бы не имела, кто отец. А ее беременность только усилила бы вражду между Тристаном и Гаретом. При мысли об этом ее прошибал холодный пот.
Она потянулась к очередному засохшему стеблю, когда услышала скрип гравия под чьими-то подошвами.
– Софи!
Она обернулась, откидывая со лба прядь волос. Медленно к ней приблизившись, Гарет протянул ей руку, чтобы помочь встать.
Софи с улыбкой покачала головой:
– Нет-нет, у меня грязные руки. Не хочу, чтобы ты запачкал перчатки.
Он усмехнулся и пробормотал:
– Ничего, отчистятся.
Софи ухватилась за его пальцы, и он тут же поднял ее на ноги и прижал к себе. Свободная же рука Гарета обвила ее талию.
– Увы, тут недостаточно места, чтобы вальсировать, – заметил он с улыбкой.
– Ммм… я слишком грязная, чтобы танцевать.
– Тогда – позже.
– Договорились, – кивнула Софи, стараясь не думать о том, как обнимал ее Тристан. Ох, в его объятиях она чувствовала себя совсем иной. И ей было ужасно тоскливо без него!
– Я пришел сообщить, что Фиск официально попросил руки Ребекки, – сказал Гарет.
Софи вырвалась из его объятий и взглянула ему в лицо.
– Что же ты ответил? – спросила она.
– Я дал согласие.
– Гарет, нет! – Внезапно ее тоска по Тристану превратилась в острую боль. Ведь Тристан помог бы ей справиться с Фиском! Он выслушал бы ее и все понял бы. А затем они вместе попытались бы избавиться от неприятностей.
Гарет нахмурился и проворчал:
– Брось, Софи. Я знаю, что ты недолюбливаешь Фиска, но ты ведь сама сказала, что Ребекка влюблена в него. А он уверяет, что их чувства взаимны. Разве есть лучший способ привести Фиска в семью, чем его женитьба на моей сестре?
– Я не желаю видеть Уильяма Фиска в нашей семье! – заявила Софи.
– Дорогая, но почему? Он ведь вернул мне мою прежнюю жизнь. Вернул мне тебя. Полагаю, я должен достойно его отблагодарить.
– Вне всякого сомнения, он тоже так считает, – пробурчала Софи.
– Нет, не считает, – возразил Гарет – Он ничего не просил у меня, кроме руки Ребекки.
Еще бы! Зачем же ему еще что-то просить? Ведь Фиск, завоевав доверие Гарета, беззастенчиво воспользовался своим положением. Теперь он управляет всем состоянием герцога и к тому же вскоре женится на его сестре.
– Со временем ты станешь доверять ему, – продолжал Гарет. – Поверь, Софи, ты несправедлива к нему. Ведь ты не можешь его в чем-либо обвинять.
Софи кивнула:
– Да, обвинять не могу. Но все же я не могу доверять этому человеку. Не могу, и все!
Гарет сжал ее плечи и поцеловал в лоб.
– Дорогая, я не хочу, чтобы твое недоверие к Фиску стало причиной разногласий между нами.
– Я тоже этого не хочу, – прошептала Софи.
– Что ж, вот и хорошо. – Гарет улыбнулся и, отстранившись от жены, добавил: – Знаешь, у меня появились кое-какие дела, но я вернусь к обеду, и тогда мы обсудим вопрос о свадьбе. Фиск хочет раздобыть специальное разрешение, причем как можно скорее.
Софи усилием воли вынудила себя оставаться спокойной.
– Но к чему такая спешка?
– А почему бы нет? Молодые люди хотят все побыстрее завершить.
– Но она дочь герцога, Гарет. На подготовку к свадьбе уйдут месяцы. Ведь мы должны составить список гостей и все обдумать… – Софи мысленно молилась о том, чтобы Гарет не слишком спешил.
– Обсудим это сегодня вечером, любимая. – Он снова улыбнулся. – Я боюсь за свое здоровье, и мне хотелось бы выдать сестру замуж, прежде чем…
– Мистер Фиск сейчас поедет с тобой? – поспешно перебила Софи.
– Да, разумеется.
Софи с улыбкой кивнула, как и подобало послушной жене.
– Увидимся за обедом, Гарет.
Он тотчас поцеловал ее и, развернувшись, ушел. Софи провожала его взглядом, пока он не свернул за угол.
Теперь в доме никого не было, так как Коннор и Делия взяли накануне выходные. Впервые за несколько недель Софи осталась одна, и у нее имелось несколько часов, чтобы поискать доказательства того, что Уильям Фиск совсем не тот, за кого себя выдавал.
