Глава 18
ЗАКРЫТАЯ КОМНАТА
Пока гости ужинали, а слуги наслаждались трапезой в специально отведенной комнате, Гейб решил обследовать замок. Он, конечно, не ожидал увидеть богиню на каком-нибудь видном месте. Но в любом случае стоило изучить план замка.
Он начал с восточного крыла, методично обследуя каждую комнату, в том числе и спальни. Неудивительно, что в гостевых комнатах почти никаких реликвий не было, лишь случайно попавшие сюда украшения и тарелочки с орнаментами на стенах. Мебель была более чем скромная, так что Кейт отвели самую лучшую.
Этот факт заставил Гейба задуматься. Неужели Дэмсон хочет, чтобы она продала ему реликвии Генри Талисфорда? Или пытается произвести на нее впечатление своим богатством?
Или у него еще более низменные намерения?
Все эти мысли угнетали Гейба, и он пытался их прогнать. Чем скорее он найдет статуэтку, тем раньше они смогут уехать. Он никогда себе не простит, если что-нибудь случится с Кейт или с бабушкой.
Несмотря на отвращение к этому дому, к жаркому и колючему парику, к ливрее с тесным воротом, он отдавал должное бабушкиному плану. Действуй он один, ему пришлось бы пробраться в дом по-воровски, и времени было бы крайне мало, чтобы найти статуэтку. А теперь он свободно расхаживал по дому. Кто станет обращать внимание на слугу?
Пройдя к главным комнатам, Гейб прикрыл свечку рукой, чтобы не воспламенились занавески. Войдя в библиотеку, внимательно осмотрел каждый угол, изучил коллекцию древних реликвий от Будды до бронзового человека с туловищем лошади. Обыскал музыкальную комнату, гостиную, большой зал. Еще множество комнат. Реликвий было много, но эротических вещиц он не обнаружил, если не считать романскую статую полуобнаженного гладиатора в натуральную величину, стоявшую в одном из холлов. А ведь за Дэмсоном закрепилась репутация коллекционера эротических вещиц.
Добравшись до верхнего этажа, Гейб, к своему удивлению, обнаружил несколько запертых комнат. Видимо, это были апартаменты самого Дэмсона. Возможно, самые ценные реликвии он и хранил здесь.
Надо найти ключи. Вполне возможно, что они у экономки, Фиггинза и самого Дэмсона.
Гейб направился к ближайшей лестнице, бесшумно ступая по ковру. Когда повернул за угол, чуть было не сбил кого-то с ног. Это оказалась экономка.
Он схватил ее за руку, чтобы не упала.
– Простите, ради Бога, миссис Суиндон.
Экономка подозрительно взглянула на него. Она прижимала к груди пачку бумаг.
– Что вы здесь делаете, Виткомб?
– Я заблудился, – быстро ответил он. – Не могу найти лестницу, ведущую вниз. Я шел в спальню леди Стоукфорд.
Подозрение в ее взгляде уступило место сочувствию.
– Для начала мне нужно оставить эти меню в кабинете хозяина.
Пройдя мимо Гейба, она приблизилась к одной из запертых дверей и сняла с пояса связку ключей.
Ключи!
Гейб подошел к ней и поднес к замку свечку, будто пытаясь помочь ей.
– Так вам будет лучше видно.
Она ласково ему улыбнулась:
– Вы всегда такой внимательный?
– Все женщины так считают. – Он опустил глаза, притворившись, будто смотрит на ее грудь. – Позвольте.
Он взял у нее ключ, затем прижал ее и ключ к двери.
– Мистер Виткомб! Как вы... я никогда!
– Рад вам помочь, мадам.
Он вставил ключ в замочную скважину и повернул. Замок щелкнул и, когда он достал ключ, то заметил, что у него круглая головка с выгравированной на ней цифрой «2».
Он распахнул дверь, быстро оглядел темные покои.
– Я смотрю, вам и здесь понадобится моя помощь.
Экономка слабо запротестовала, но Гейб, сделав вид, будто не расслышал, высоко держа свечу, вошел внутрь, чтобы рассмотреть большой мраморный стол, на котором были разбросаны перья и стояла серебряная чернильница, а также стеклянные стеллажи на стенах с темнеющими в них предметами.
Его сердце забилось сильнее. Личная сокровищница Дэмсона.
Подойдя к ближайшему стеллажу, он осветил греческую вазу, украшенную изображениями совокупляющихся пар. Быстро опустив свечу, он увидел фигурки мужчин и женщин в разных сексуальных позах.
– Виткомб! Вам сюда нельзя. – Миссис Суиндон подскочила к столу и положила на него бумаги. – Слугам не разрешается входить в эти покои, только мне и мистеру Фиггинзу.
– Я никому ничего не скажу, – пообещал он, разглядывая каменную фигурку индуса в состоянии эрекции, и беременную аборигенку с обнаженной грудью. Прикинувшись удивленным, Гейб присвистнул: – Вот это да! Кто бы мог подумать, что аристократ увлекается такими вещицами.
– Пойдемте, – испуганно проговорила экономка. – Хозяин придет в ярость, если обнаружит вас здесь.
– Он занят гостями, – сказал Гейб, шагнув к следующему стеллажу – там была выставлена алебастровая скульптура мастурбирующей женщины. – Надо же! Как вы думаете, что Дэмсон делает со всеми этими фигурками?
– Вас это не касается. – Миссис Суиндон схватила его за руку и вытащила на лестницу.
Гейб чуть было не приказал ей остановиться, забыв, что он всего лишь слуга. Она заперла дверь на ключ и, подобрав юбку, двинулась по коридору, то и дело оборачиваясь. Видимо, опасалась, что за ними следят.
– Здесь никого нет, только мы двое, – зашептал Гейб на ушко миссис Суиндон. – Давайте еще немного посмотрим, моя голубка. Это вдохновит нас.
В глазах ее он прочел желание, но, поколебавшись, она устояла.
– Ужин скоро закончится. Хозяин может привести сюда гостей.
– И часто он это делает?
– Часто. – Она посмотрела в сторону лестницы. – Клянусь Богом! Сюда кто-то идет.
В этот момент до них донесся мужской хохот и послышались шаги.
– Скорее, – сказала миссис Суиндон, – вас не должны видеть здесь.
Гейб шел медленно, кипя от злости. Он задушил бы Дэмсона, но не хотел впутывать Кейт в скандал. Даже ради статуэтки.
– Он не приведет сюда всех гостей, – сказал Гейб. – Моя хозяйка – невинное дитя.
– Хозяин – джентльмен, – прошептала миссис Суиндон. – И перестаньте задавать вопросы. – С этими словами она прикоснулась к стене, и перед ними распахнулась потайная дверь. – Сюда. Быстрее.
Гейб неохотно последовал за экономкой по узкой лестнице. Свеча отбрасывала тени на неокрашенные каменные стены. По пути Гейб придумывал объяснения, которые миссис Суиндон наверняка потребует.
– У вашего хозяина прекрасная коллекция, – сказал он. – Никогда бы не подумал, что такой уважаемый человек увлекается подобными штучками.
– Я не имею права задавать хозяину вопросы. Я только выполняю свои обязанности, и все.
– И все? Признайтесь, вы наверняка не раз рассматривали все эти фигурки.
На ее губах появилась улыбка.
– Возможно. Ну и что?
– Ничего особенного. Каждый не прочь отхватить кусочек свининки при случае. Вы – не исключение.
Она кокетливо оглядела его с головы до ног.
– Я бы хотела отхватить кусочек от вас, Виткомб. Миссис Суиндон буквально раздевала его глазами.
– Как насчет того, чтобы вернуться в эту комнату попозже и вместе рассмотреть фигурки?
Она покачала головой:
– Нет, пока хозяин в замке, это невозможно.
Гейб больше не настаивал, чтобы не вызвать подозрений, и попытался зайти с другой стороны:
– Сэр Чарлз, должно быть, часто уезжает в поисках новых статуэток. – Она наверняка видела богиню. Но спросить об этом напрямую он не мог. – Возможно, какие-то вещицы вам особенно понравились?
Она заморгала.
– Мне нравятся голые мужчины.
– А драгоценности? Женщины любят красивые безделушки.
– Почему вы спрашиваете? – Она подозрительно посмотрела на него. – Если вы вор...
Он рассмеялся:
– Я имел в виду мужские сокровища.
Миссис Суиндон просияла:
– Да, их я очень люблю.
Лестница кончилась, и они вошли в кухню. В тускло освещенном помещении никого не было, рядом, в тесной комнатушке, болтали кухарки, гремя посудой.
Миссис Суиндон подошла к нему так близко, что ее грудь коснулась его руки.
– Вы прекрасны как дьявол, Виткомб. Как вас зовут?
– Джордж.
– Джордж, – пробормотала она ласково. – Какое прекрасное имя. Можете звать меня Агнес.
– Сомневаюсь, что это понравится остальным слугам.
– Вы можете называть меня так в моих покоях. – Повертев пальчиком перед его носом, она продолжила: – Следуйте за мной, мой вежливый слуга. У меня припасены для вас конфетки.
Гейб спрятал отвращение за улыбкой. Что теперь? Возможно, единственный способ заставить ее забыть о ключах – постель. Но он еще не окончательно потерял надежду. Из-за двери раздался звон. Он, хмурясь, взглянул на стенд со звонками, которые вели в покои господ.
– Это покои мисс Талисфорд, – сказала миссис Суиндон, разочарованно скривив губы. – Что ей понадобилось так поздно?
Она хочет узнать, что он выяснил. Мечтая увидеть Кейт, он с трудом скрыл свою радость.
– Возможно, ей понадобилось передать записку леди Стоукфорд или ее дяде. – Он взглянул на экономку.
– А вы не ходите, – посоветовала миссис Суиндон, положив руки ему на грудь. – Пусть думает, что вы уже легли спать.
– Я не хочу лишиться работы. – Он поклонился. – Но не расстраивайтесь так, мадам. Мы скоро увидимся.
Пробираясь по оранжерее, она с трудом попала в башню. На стенах висели гобелены с изображением женщин в гаремах и грозных степных воинов. Лежа под мозаичным потолком, она чувствовала себя героиней арабской сказки.
Подойдя к одному из окон, она облокотилась на холодный каменный подоконник и выглянула наружу. Темное стекло отражало лишь огонь в камине. Откуда-то издалека донесся шорох. Гроза прошла стороной, но порывы ветра все еще налетали на берег. Прикинувшись другом, сэр Чарлз заставил отца подписать бумагу об опеке. Затем убил его и похитил богиню. А теперь хочет, чтобы они с Мег жили здесь, намерения его ясны. Он подлец и развратник.
Она вспомнила о встрече с Ясмин. Надо предупредить Гэбриела. Иначе египтянка узнает его и выдаст. Но не только поэтому Кейт хотела видеть его. Ясмин спала с Гэбриелом. Значит, была в Каире во время убийства отца.
Но Гейб почему-то не рассказал ей об этом.
Во время долгого ужина ее терзала ревность. Сидя рядом с сэром Чарлзом, она улыбалась и что-то говорила. Она не прикоснулась почти ни к одному из блюд. Когда ужин наконец закончился, сэр Чарлз вместе с мужчинами удалился, чтобы выпить брэнди и выкурить по сигаре. Леди отправились в гостиную, а Кейт незаметно сбежала.
Она направилась в свою комнату и вызвала Гэбриела.
Его вид поразил ее. Ливрея подчеркивала широкие плечи и узкую талию, сильные ноги были обтянуты бриджами и белыми чулками. Никто не мог выглядеть так ослепительно. И так надменно держаться. Его дерзкий взгляд притягивал ее словно магнитом. Она не должна поддаваться его чарам. Увы, Кейт не могла забыть его объятий и сладостных поцелуев.
Как глупо желать мужчину. Тем более того, кто обманул ее доверие.
Кейт скрестила руки на груди.
– Надеюсь, вы ведете себя менее высокомерно в кругу слуг, – сказала она холодно. – Ваши манеры могут вас выдать.
– Быть слугой намного сложнее, чем я думал. Когда все это закончится, напомните мне, чтобы я поговорил с бабушкой об увеличении жалованья слугам в Эбби. – Он снял ненавистный парик, положил на стул и сразу почувствовал облегчение. – У меня хорошая новость. Я, кажется, нашел богиню.
Кейт была ошеломлена.
– Наверху личные апартаменты Дэмсона. Они заперты, – продолжил он, расстегивая тугой воротничок. – Я проник туда вместе с миссис Суиндон.
– И что вы видели?
– Несметное количество реликвий в стеклянных стеллажах. Должно быть, они стоят целое состояние.
– А богиня?
Он покачал головой:
– Я успел рассмотреть только некоторые вещицы. Попытаюсь добыть ключ и еще раз проникнуть туда. – Он подошел к ней и взял за плечи. – Но я уверен, она там, Кейт. Должна быть там.
Кейт передалось его волнение, и она не могла сдержать улыбку.
– О, Гэбриел, я так хочу, чтобы вы оказались правы. Больше, чем когда-либо.
Его взгляд скользнул к ее губам, и она вздрогнула.
– Что вы хотите этим сказать?
Настроение у нее испортилось, когда она вспомнила о документе, показанном ей сэром Чарлзом.
– Дэмсон показал мне бумагу, подписанную отцом.
– Это подделка, – гневно воскликнул Гейб.
– Нет, не подделка. Там стоит подпись отца. – Она в волнении заходила по комнате. – Он собирается оспорить притязания дяди в суде. Если мы не найдем богиню, у нас не будет доказательств совершенного им преступления. Мег и меня заставят жить здесь.
Гэбриел приблизился к ней, положил руки ей на плечи.
– Мы найдем богиню, обещаю. Дэмсон не станет вашим опекуном. Никогда!
Близость Гэбриела и его уверенный голос немного успокоили Кейт, но тут она вспомнила о египтянке.
– У меня тоже есть новость. Я побеседовала кое с кем из гостей.
– Если кто-то осмелился делать вам грязные предложения...
– Нет, я имею в виду египтянку. Она сказала, что хорошо знает вас.
Он не шевельнулся. Только глаза потемнели.
– Какую египтянку? Значит, она была не одна?
– Ее зовут Ясмин.
Потрясенный, Гэбриел вскинул брови.
– Ясмин здесь?
Кейт повернулась к нему. Лицо ее дышало гневом.
– Да, и как вы догадываетесь, я была очень удивлена, познакомившись с ней. Особенно когда узнала, что она находилась в Каире в то же время, что и вы с папой.
Он нахмурился:
– Почему Ясмин. заговорила с вами обо мне?
– Леди Стоукфорд меня сопровождает. Ясмин вспомнила имя и догадалась, что мы знакомы.
– Что именно она сказала?
– Она спрашивала, остались ли у вас раны после той ночи.
– Что вы ответили?
– Что я ничего не знаю и ей лучше спросить об этом у вас.
– Надеюсь, вы не сказали, что я здесь?
– Конечно, нет. Не так уж я глупа. Он снова положил руки ей на плечи.
– Я вовсе не считаю вас глупой. Напротив, я всегда восхищался вашим... – он оглядел ее с ног до головы, – умом.
Кейт стряхнула его руку. Хватит с нее этого флирта.
– Не пытайтесь уйти от разговора. Ясмин имеет какое-то отношение к убийству отца. Но вы ничего не говорили мне о ней.
– Не было необходимости.
– Вы можете поклясться, что она не замешана в этой истории?
Он отвел глаза, лихорадочно соображая, что ответить. По-своему расценив молчание, Кейт проговорила:
– Значит, она замешана. Это она убила отца?
– Что за ерунда! – отрезал он. – Ясмин была в ту ночь со мной. Нарочно увела меня из гостиницы.
Кейт ожидала услышать нечто подобное. И все же ей было больно. Гэбриел спал с этой дикой кошкой, неотесанной деревенской девчонкой? А главное – скрыл это от нее.
– Значит, вас увели. Каким образом? Расскажите!
Гэбриел мысленно выругался. Он попытался отвернуться, но она поймала его за руку.
– Сядьте, – сказала она, указав на позолоченное кресло. Он плотно сжал губы и, помолчав, с иронией произнес:
– Только после вас.
Она села, расправив юбку. Он плюхнулся в кресло напротив, уставившись на камин.
– Рассказывать в общем-то нечего.
– Но я хочу знать все.
– В тот вечер я встретил Ясмин возле гостиницы, и она повела меня к себе. Угостила вином, в которое подсыпала опиум.
– Зачем же вы пили его?
Гэбриел улыбнулся:
– Она не предупредила, что там опиум.
Кейт не хотела знать, что между ними произошло. Только одно интересовало ее сейчас:
– Как долго вас не было?
– В гостиницу я вернулся далеко за полночь. Уже после того, как случилась трагедия.
– Выходит, жертвой этого вашего приключения стал мой отец.
Ее слова взорвали тишину, нарушаемую лишь шумом волн за окном.
– Да, это так. – Гэбриел вскочил на ноги, подошел к камину и, схватив кочергу, яростно размешал угли. Огонь вспыхнул с новой силой.
Кейт внимательно наблюдала за ним. В его голосе звучало раскаяние. Искренне ли он раскаивался в случившемся? Мучила ли его мысль о том, что он мог предотвратить трагедию?
Кейт немного смягчилась. Но простить его сразу не могла.
– Вы должны были понять, что она привела вас к себе неспроста, а с определенным намерением.
Он со стуком поставил кочергу на пол и насмешливо посмотрел на Кейт:
– Намерение в постели всегда одно и то же, моя дорогая девочка.
– Так говорят испорченные мужчины.
– А неиспорченные вообще не мужчины.
– Мужчина, который не видит ничего, кроме женских прелестей, не имеет оправдания. Надеюсь, вы не помчитесь прямо сейчас к Ясмин.
Вместо того чтобы взорваться, он одарил Кейт снисходительной улыбкой и погладил по щеке:
– Вы ревнуете.
Кейт смутилась. Он словно прочел ее мысли, догадался о ее постыдном желании быть такой же красивой и желанной, как Ясмин. И отдаться Гэбриелу.
– Можете переспать со всеми женщинами Египта. Главное, чтобы вы не разрушили наш план.
В его глазах появился блеск.
– Ну и хитрая же вы. Проблема в том, что мне хочется переспать с вами.
Он неожиданно подхватил ее на руки, отнес на кровать и положил на белый шелк простыней. Она попыталась подняться.
– Гэбриел! Что вы делаете?
– Странный вопрос для неглупой женщины. – Он навалился на нее. И она с жадностью впитывала тепло и силу его тела. Его запах действовал на нее наркотически, лишал возможности думать. Легкая ткань приняла их в свои объятия, оставив весь мир где-то далеко.
– Убирайтесь, грязное животное, немедленно, – произнесла она осевшим от желания голосом.
– И не подумаю, пока вы станете изображать из себя пуританку. Вы меня хотите. Я почувствовал это, когда целовал вас.
– То был минутный порыв.
– Порыв, – повторил Гейб. – Тогда объясните, почему с тех пор я все время думаю о вас. Вы не даете мне спать по ночам. Я хочу только вас.
Она боролась с желанием. Четыре года назад она мечтала услышать от него эти слова. Но сейчас боялась поверить в них. Она покачала головой:
– Вы мой опекун. И не должны пользоваться моей слабостью.
– Слабостью? Сомневаюсь. – Он устроился поудобнее рядом с ней, она чувствовала каждый его напрягшийся мускул. – Вы тоже меня хотите. Я прочел это в вашем взгляде.
– Вам показалось.
– Нет! Только страсть придает вашему взгляду такую мягкость. – Он провел пальцем по ее бровям. – А какой у вас рот. – Он коснулся ее губ. – Какое тело. – Он погладил ее грудь.
– Гэбриел, пожалуйста... – Слова замерли на губах, когда он приблизил свое лицо к ее лицу. Она так жаждала его.
Он наблюдал за ней, как кот за мышкой. Его пальцы скользили по ее платью.
– Что «пожалуйста»? – Его голос дрожал, возбуждал ее. – Договаривайте, Кейт.
Она не в силах была сопротивляться.
– Вы знаете что.
– Произнесите это. Я хочу слышать.
В полном изнеможении Кейт судорожно вцепилась в жесткий воротничок его ливреи. Она хотела лишь одного: почувствовать вкус его губ.
– Пожалуйста, поцелуйте меня. – Она закрыла глаза в ожидании. – Поцелуйте – и будь что будет.
