Прибытие Малькольма не было для Стивена неожиданностью. Напротив, он ожидал визита шотландского короля с той самой минуты, когда узнал, что пленницей его оказалась принцесса Мэри. И если бы впереди отряда шотландских рыцарей не ехал всадник с бельм знаменем, Стивен поостерегся бы покидать пределы надежно укрепленного Элнвика — столь мало верил он в возможность мирных переговоров с коварным и свирепым Кэнмором.

Де Уоренн направился навстречу Малькольму в сопровождении обоих своих братьев и двух дюжин вооруженных рыцарей, одетых в боевые доспехи. Над головой его реяло знамя с родовым гербом в виде алой розы. На стенах Элнвика заняли боевые позиции воины замкового гарнизона с луками и стрелами наготове.

Миновав подъемный мост, Стивен заметил, что трое всадников, отделившись от шотландского отряда, двинулись ему навстречу. Он сделал знак своим рыцарям остановиться и поскакал к Малькольму и его приближенным с Джеффри и Брендом. Король Шотландии восседал на великолепном светло-рыжем жеребце, а двое юношей, гарцевавших по обе стороны от него на гнедых кобылах, были, судя по внешнему сходству с Малькольмом, его сыновьями. Светло-голубые глаза короля метали молнии из-под нахмуренных бровей.

— Чего ты требуешь от меня, подлая свинья? — бросил он Стивену вместо приветствия.

— Похоже, вы решили обойтись без формальностей? — учтиво осведомился де Уоренн.

— Ты тоже пренебрег ими, когда похищал мою дочь, презренный ублюдок! — возвысил голос Малькольм.

Еще живя при дворе Вильгельма Завоевателя в качестве заложника, Стивен научился многому. В числе прочего он в совершенстве постиг искусство игнорировать оскорбления, если таковые звучали из уст старших по возрасту или же особ более родовитых, чем он сам.

— Когда я пленил вашу дочь, — сдержанно возразил он, — на ней было надето грубое крестьянское платье, она подражала выговору низкородной вилланки и уверяла меня, что является внебрачной дочерью ничтожнейшего из ваших вассалов. Этот наряд и манеры принцессы не могли не ввести меня в заблуждение. И я понятия не имел, с кем имею дело, когда насильно увез ее в Элнвик.

— Она всегда была своевольна и горазда на выдумки, — с невеселой ухмылкой кивнул Малькольм. — Так чего же ты хочешь, де Уоренн?

— Взять ее в жены.

— Что?! Да как это ты осмеливаешься предлагать такое мне, ее отцу и твоему противнику?!

За такие слова я здесь же, на этом самом месте убью тебя, негодяй!

Малькольм поднял над головой свой тяжелый меч и изо всех сил обрушил его на щит Стивена, который тот в последний момент направил под удар смертоносного оружия короля. Принцы одновременно вынули из ножен свои мечи и держали их наготове. То же сделали и Джеффри с Брендом, и все рыцари, державшиеся позади Стивена. Достаточно было одного слова кого-либо из предводителей, и оба отряда немедленно вступили бы в смертельную схватку. Однако Малькольм продолжал молча наносить сокрушительные удары по щиту Стивена, которые тот отражал, не прибегая к своему оружию. Он знал, что правда в этом поединке была на стороне короля. Стиснув зубы, обливаясь потом, он прикрывал голову и грудь щитом и думал, что если бы кто-то обесчестил его дочь, он непременно попытался бы убить негодяя. Разница между ним и Малькольмом заключалась лишь в том, что последним двигала отнюдь не жажда справедливого возмездия, а лишь слепая ненависть к противнику.

Наконец удары меча Малькольма стали ослабевать, и, наконец, бросив на короля осторожный взгляд из-под щита, Стивен увидел, как тот силится и не может в очередной раз воздеть над головой свое оружие. От напряжения на узком лбу старика вздулись синие жилы, глаза едва не вылезли из орбит. Стивен внезапно пойма себя на том, что больше не испытывает ненависти к королю Шотландии. В эту минуту он готов был даже пожалеть этого отважного воина, чья одряхлевшая рука утратила былую силу.

— К бою, проклятый ублюдок! — хрипел старик.

— Я не стану поднимать против тебя меч, ибо знаю свою вину перед тобой, — возразил Стивен. — Но подумай хорошенько, Мальколь Кэнмор, сколь выгодным мог бы оказаться предлагаемый мною союз для нас обоих, для наших семей и потомков, как ныне здравствующих, так и еще не рожденных. К тому же теперь я просто обязан жениться на принцессе Мэри!

При этом известии король не изменился лице и не произнес ни слова. По-видимому, он| был заранее готов к тому, что дочь его окажется обесчещена похитителем.

— Отец! — взмолился старший из принцев, Эдвард. — Мы должны увидеть нашу Мэри и убедиться, что она жива! Ты не должен верить на слово этим де Уореннам. Вспомни, о чем умоляла тебя наша мама. Вели им привезти ее сюда!

Улыбнувшись и ласково кивнув юноше: Стивен спросил короля Малькольма:

— Ты желаешь видеть свою дочь?

— Пошли кого-нибудь за ней, — просипел Малькольм, бросив хмурый взгляд исподлобья на своего противника.

Повинуясь знаку Стивена, Джеффри пришпорил!

Коня и во весь опор поскакал к воротам Элнвика. Томительные минуты ожидания проходили в молчании, которое внезапно нарушил младший из сыновей Малькольма.

— Отец, быть может, ее уже нет в живых! — с тревогой произнес худощавый юноша, почти еще ребенок.

— Успокойся, — мягко проговорил Стивен, — тебе и твоим близким не о чем тревожиться: твоя сестра жива, и ты сможешь увидеть ее через несколько минут.

— Ублюдок! — вскипел мальчик, приподнимаясь на стременах. — Это ты тайком явился в наш лес и похитил Мэри. Если с ней что-нибудь случится, я сам убью тебя!

Стивен пожал плечами и отвернулся. У него не было желания пререкаться с мальчишкой, которого с пеленок воспитывали в духе ненависти к норманнам. Однако то, что он искренне любил свою сестру и тревожился за нее, пришлось де Уоренну по душе. Через минуту со стороны замка послышался топот копыт.

— Они едут! Наконец-то! — радостно провозгласил Бренд.

Джеффри осадил коня напротив Малькольма. Позади него в седле сидела Мэри. Джеффри крепко держал ее за руку.

— Прошу прощения за долгое отсутствие, — сказал архидиакон, церемонно поклонившись сперва королю, затем Стивену. — Принцесса Мэри изволила подняться на башню, и мы не сразу смогли найти ее.

— Отец! — всхлипнула Мэри. — Почем ты не убил его?! — И она указала свободной рукой на Стивена.

Оставив вопрос дочери без ответа, Малькольм строго и пытливо воззрился на нее.

— Дочь моя, я и твои братья рады удостовериться собственными глазами, что ты, благодарение Богу, жива и здорова. Эта благая весть утешит твою мать, королеву Маргарет, в ее горе. Теперь ответь нам, по-прежнему ли ты девственна?

Мэри, чье лицо и без того стало совсем бескровным от страха и волнения, побледнела еще больше и не смогла вымолвить ни слова в ответ на бесцеремонный вопрос отца.

— Отвечай! — потребовал Малькольм.

— Неужто вы позвали ее сюда только затем, чтобы унижать при всех этих людях?! — возмутился Стивен.

— Ну же, говори!

— Нет, — едва слышно прошептала девушка. Глаза ее наполнились слезами.

— Маккиннон обещал мне значительную военную помощь, — обратился Малькольм к Стивену. Добившись ответа от Мэри, он внезапно словно бы утратил к ней всякий интерес. — А что можешь предложить ты?

— Ваша дочь, возможно, ждет от меня ребенка, — глухо пробормотал де Уоренн. Он смущенно и виновато взглянул на Мэри, за стывшую, словно изваяние, в седле позади Джеффри. На лице ее застыли ужас и отчаяние.

— Я ведь в случае, если это так, могу отправить ее в монастырь, — невозмутимо изрек король.

— Отец! — с мольбой прошептала Мэри.

— Довольно! — взорвался Стивен. — Джеффри, немедленно увези ее отсюда!

— Нет! — закричала Мэри, но было уже поздно — резвый конь нес двоих седоков к подъемному мосту Элнвика.

С трудом поборов душившую его ярость, Стивен снова обратился к Малькольму:

— Король, не давай своей ярости ослепить тебя! Союз между нашими семьями принесет на наши земли мир!

— Между нами не будет мира, пока я не отвоюю то, что принадлежит мне по праву!

Стивен не мог не понять, что король ведет речь обо всем Нортумберленде.

— Ты знаешь, что этому не бывать никогда, — устало проговорил он. — Подумай лучше о том, что при поддержке графа Нортумберленда ты сможешь осуществить свою заветную мечту — передать шотландский трон одному из своих сыновей.

— Так что же именно ты мне предлагаешь? — оживился Малькольм. — Кроме мирного договора и семейного союза?

— Я готов поклясться на чем угодно, — ответил Стивен, — что помогу старшему из твоих сыновей стать королем Шотландии после твоей кончины, да продлит Всевышний твои годы. Ты знаешь, Малькольм, что слов на ветер я не бросаю и всегда остаюсь верен своим клятвам.

Стивен принес требуемую клятву на ладанке Малькольма, заключавшей в себе щепу от креста Господня. Свидетели — оба сына Кэнмора и братья Стивена — здесь же поклялись молчать о происшедшем.

Спешившись во дворе замка, Стивен сразу же отправился на поиски Мэри. Он не мог простить Малькольму пренебрежения, с каким тот отнесся к дочери. Перед глазами его стояло бледное, осунувшееся лицо Мэри, впервые в жизни столкнувшейся с предательством.

Она стояла у окна в комнате Изабель, неподвижным взором щадя в окно сквозь прозрачный пергамент.

— Мэри, — ласково произнес Стивен, подходя к ней. Ему так хотелось утешить ее, но он сознавал, что известие, которое он собирался ей сообщить, лишь усугубит ее горе.

— Что же вы решили? — с усилием проговорила она, поворачиваясь к нему.

— Наша свадьба состоится через четыре недели.

— Матерь Божия! — она не верила своим ушам. — Вы лжете! Этого не может быть!

— Мы подробно обсудили этот вопрос с вашим отцом и пришли ко взаимному соглашению.

Оттолкнув Стивена, Мэри отбежала в дальний угол комнаты и прислонилась к стене.

— Вы не смеете обманывать меня!

— Но ведь вы сами были там, Мэри! — Стивен сделал шаг к ней навстречу, но она вытянула руки вперед и со слезами в голосе воскликнула:

— Не подходите ко мне! Я вам не верю! Вы все выдумали! Малькольм ненавидит вас и вашего ничтожного короля! Он воевал против Англии с тех пор, как я себя помню! Он ни за что на свете не отдаст меня вам в жены!

Стивен хорошо понимал, какие чувства обуревали душу юной принцессы. Она обожала своего отца и видела в этом коварном злодее героя, если не бога! Она ни за чтобы не поверила, что Кэнмор дал согласие на их брак, руководствуясь лишь собственными интересами и нимало не заботясь о ее благополучии. И Стивен решил скрыть от нее правду, насколько это было в его силах.

Мэри опустила руки, тряхнула головой, словно отгоняя наваждение, и едва слышно спросила:

— Так неужели же все это правда? Стивен подошел к ней и нежно коснулся ладонью ее щеки.

— Я не солгал вам, Мэри. Отец ваш пытался убить меня за то, что я пленил вас, но, узнав, что я похитил вашу честь, вынужден был согласиться на наш брак.

— Согласиться?.. — словно эхо, повторила Мэри.

— О да, — вкрадчиво произнес Стивен, беря ее лицо в ладони. — Вам незачем знать все детали нашего с ним договора, но, поверьте, он будет вы годен для обеих сторон. Вы же, как я уже говорил, вступив в брак со мной, не пожалеете, что доверили мне свою жизнь и честь. — Он обнял ее за талию и приблизил губы к ее лицу. Но в это момент Мэри, словно пробудившись от глубокого сна, оттолкнула его и крикнула:

— Я не нуждаюсь в вашей жалости, норманн!

— Помилуйте, при чем же здесь жалость… — смущенно пробормотал Стивен.

— Ив вашей доброте!

— Мэри! — он попытался снова кончиками пальцев дотронуться до ее щеки, но девушка от толкнула его руку.

— Я пожертвовала своей честью, чтобы уберечь страну от войны, а отца — от бесславного в ней поражения, а вместо этого лишь помогла вам осуществить ваши честолюбивые планы! — заливаясь слезами, проговорила она. — Наш брак принесет пользу и выгоду только вам одному, но не мне и не моим родным! — С этими словами она выбежала из комнаты.

Стивен еле удержался от того, чтобы не броситься вслед за ней. Он сказал себе, что сейчас ей нужно побыть одной, чтобы как следует выплакать свое горе. Все еще испытывая возбуждение от мимолетного прикосновения к ее нежной коже, он вышел из комнаты и стал спускаться вниз. О, как легко удавалось этой хрупкой девушке разжигать в нем и пламя вожделения и огонь ярости! Но теперь незаметно для него самого в его сердце возникла еще и нежность к юной принцессе — чувство, которое было неведомо ему с тех самых пор, как он стал заложником при дворе Вильгельма Первого.