Глава 7

Уилл сидел в алькове, служившем ему столовой. На круглом дубовом столе перед ним находились чашка кофе, тосты, яйцо-пашот и забытый номер «Таймс».

Он не притронулся к яйцу и, держа в руке недоеденный тост, задумчиво смотрел в окно на маленькую зеленую лужайку позади дома.

Он жил один уже очень давно, но за последние две недели его дом начал казаться ему таким... пустым. Таким тихим. До того как он повстречал Мег в Ирландском море, он рассматривал этот свой дом как желанное пристанище. Но теперь он казался ему холодным и безжизненным. Он не читал «Таймс» с тех пор, как прибыл в Лондон, — совсем не в его привычках. Обычно он любил всегда быть в курсе событий. Каждый день Уилл торопливо завтракал, оставляя половину еды на тарелке, чтобы поскорее покинуть свое пустое жилище.

Нет, это было не совсем так. Не так просто. Правда заключалась в том, что он торопился выбраться отсюда, потому что скучал по ней.

Уилл положил тост на тарелку и зарылся пальцами в волосы. Это просто непостижимо. Жил же он без нее столько лет. Почему же ему сейчас так тоскливо, когда ее нет рядом? Почему он постоянно думает о ней? Почему каждый день находит повод пораньше уйти из конторы, чтобы заглянуть в дом к Стрэтфорду? Не в его обычае было уклоняться от своих обязанностей или изобретать предлоги для бегства с работы. Но теперь дело обстояло именно так.

Его начала преследовать мысль о вероятном появлении ее преследователя. Каждый день он неизменно спешил в дом Стрэтфорда и, убедившись, что с ней ничего не случилось за прошедшие несколько часов, оставался тайно охранять ее. Уходя поздним вечером, он обязательно напоминал дворецкому проверить запоры на дверях и окнах перед сном и каждый раз внимательно оглядывал площадь, прежде чем сесть в карету.

Уилл допил кофе, отставил в сторону чашку и устремил невидящий взгляд на недоеденный тост. Мег стала еще более отстраненной после их прибытия в Лондон, если такое вообще возможно. И она держалась отчужденно не только с ним — ее сестры тоже заметили это. Мег и Серена всегда были добры и обходительны друг с другом. Но Уилл видел их вместе восемь лет назад. Он помнил, как они были близки, как улавливали малейшие изменения друг в друге, как понимали друг друга без слов. Все это, похоже, навсегда пропало теперь, рухнув под тяжестью всего, что случилось с каждой из них.

Постоянная печаль, не покидавшая лица Мег, заставляла его сердце сжиматься от боли. Он хотел оградить ее от опасности. Всем сердцем желал, чтобы она была счастлива. Обе эти задачи казались недостижимыми.

Уилл оттолкнулся от стола, ножки стула со скрипом проехались по деревянному полу. Господи, он был в полном замешательстве. Ему хотелось вернуть прежнюю Мег. Снова ощутить поток солнечного света, исходивший от этой постоянно улыбавшейся девушки.

Мег бы это не понравилось, рискни он сказать ей такое.

Наверное, он все еще тоскует по призраку. С тяжелым вздохом Уилл поднялся. Сегодня утром ему непременно нужно было зайти в контору. И хотя ему на самом деле необходимо бы было провести там весь день, он знал, что уйдет вскоре после полудня, чтобы отправиться к Стрэтфордам, как он поступал всякий раз последние две недели.

Уилл столкнулся со своим слугой на пороге комнаты, когда тот поднял руку, чтобы постучать в дверь.

— В чем дело, Данн?

— К вам мистер Бриггз, сэр.

Тревога приковала Уилла к месту. Рука застыла на спинке стула.

— Проводите его сюда.

Спустя несколько секунд вошел Бриггз. Уилл предложил ему кофе и, когда они оба сидели за столом, хмуро посмотрел на своего первого помощника.

— Где «Свобода»?

— Она в Плимуте, с ней все в порядке. Макинерни ведет ее в Лондон, как мы условились, и через несколько дней она будет у доков Святой Екатерины.

Бриггз обладал остро отточенной интуицией, когда дело касалось предпочтений его капитана, — одна из многих его отличительных черт, делавших его незаменимым первым помощником. Он знал, что Уилл захочет, чтобы «Свобода» в трудной ситуации находилась рядом. Уилл облегченно вздохнул:

— Хорошо.

— Мы зашли в гавань Плимута позавчера, — продолжал Бриггз. — Я не захотел ждать, пока «Свобода» придет в Лондон, поэтому воспользовался почтовой каретой.

Уилл, прищурив глаза, взглянул на друга.

— К чему такая спешка?

— Не беспокойтесь, капитан, — сказал Бриггз, покачав головой. — Ничего страшного не случилось. Просто я получил весточку, что наш пират покинул эти места. И узнал кое-что еще очень важное: его фамилию.

— Как его зовут? — быстро спросил Уилл.

— Кавершем.

— Кавершем, — медленно повторил Уилл, пробуя это имя на языке в первый раз. Это имя не было ему знакомо. — И как вам удалось раздобыть эти сведения?

— Мы повстречали в Пензансе одного рыбака, мистера Реталлака, которому приходилось иметь дела с ним и его командой. Ему очень не нравится этот человек. Говорит, он на редкость бессердечный ублюдок. Поэтому рыбак согласился сообщить нам эти сведения в обмен на обещание, что сам он не пострадает.

Уилл одобрительно кивнул. Он поступил бы в этом случае точно так же. Корнуоллцы обычно не распространяются о своих злодеях — из страха перёд ними и перед властями.

— А имя этого Кавершема вы не узнали? Как он выглядит?

— Черноволосый, среднего сложения. Рыбак мало что смог нам сообщить, кроме этого. А мы и без того это знали. — Обхватив свою чашку двумя руками, Бриггз наклонился ближе. — Однако он рассказал нам, что Кавершем бросил якорь в бухте вблизи Пензанса полторы недели назад. Он выгрузил там остаток обещанного товара, вместо того чтобы развезти контрабанду по всему берегу, как он делает обычно (что подтвердил и Реталлак). Кавершем очень спешил. Он искал кого-то. Матрос из его команды сказал рыбаку, что они разыскивают «похитителя» и направляются прямиком в Ирландию. Похоже, что это и есть похититель мисс Донован. И он ее ищет.

— И он отец Джейка, — пробормотал Уилл.

— Да.

Уилл сидел неподвижно, осмысливая информацию.

— «Свобода» прибыла в Пензанс спустя два дня после того, как Кавершем снялся с якоря и отплыл на север, — сказал Бриггз. — Мы просто упустили его.

— Он разыскивает Мег. — Уилл поставил локти на стол и уронил голову в ладони, потирая лоб. — Он отыщет ее родню в Ирландии и узнает, что она не появлялась. Тогда он решит, что либо они с мальчиком утонули в шторм, либо она изменила свои намерения и отправилась в Англию. Говорите, он был в Пензансе десять дней назад?

— Да.

— Сейчас он уже в Ирландии.

— Он не захочет засветить свой корабль, поэтому бросит якорь в каком-нибудь глухом месте, где никто не станет его искать. Или же в чересчур оживленном, где судно легко может затеряться среди множества других. Например, в порту Дублина.

— Значит, у нас еще есть время, — заметил Уилл. — Сколько у него уйдет на поиски, прежде чем он заявится в Лондон вынюхивать ее?

— Я бы сказал, по меньшей мере пара недель.

Уилл удовлетворенно кивнул, но тут же нахмурился.

— Но прежде всего, как Кавершем узнал, что она направляется в Ирландию?

— Хороший вопрос, — отозвался Бриггз, пожав плечами. — Может, она ему сказала?

Уилл удивленно посмотрел на него.

— Это полная бессмыслица. Боже милостивый, Дэвид, только не говорите мне, что вы ее подозреваете.

— Мне просто кажется странным, что она сбежала с ребенком этого человека.

— Она заботится о мальчике и пытается защитить его, вот и все. Никто не станет отрицать, что Кавершем отпетый негодяй.

— И все же ее могут обвинить в похищении, — напомнил Бриггз. — Это карается повешением.

Уилл стиснул зубы.

— Мне это известно. Поэтому-то я и намерен охранять ее — и мальчика — в меру своих способностей, пока злодей не будет привлечен к суду.

Бриггз невозмутимо встретил его сердитый взгляд.

— Вы уверены, что она не в сговоре с ним?

Уилл едва не подавился кофе.

— Что?

— Подумайте над этим. Она оставалась с этим человеком восемь лет и даже не пыталась бежать...

— Она пыталась бежать.

— Это она так говорит.

Уилл, прищурив глаза, гневно посмотрел на Бриггза.

Бриггз примирительно поднял руки вверх.

— Я только говорю, что что-то здесь не сходится. Ее история может быть простой уловкой, чтобы манипулировать вами.

Уилл резко вскочил со стула. Голос его звучал холоднее, чем Бриггзу когда-либо приходилось слышать.

— Следите за своим языком. Я не позволю вам отзываться о ней плохо.

Он подошел к окну и оперся ладонями о подоконник. День выдался прекрасный, ясный и теплый. Нарциссы, посаженные по углам его дворика, уже начали цвести, выделяясь среди зелени ярко-желтыми островками.

Он доверял Мег и верил всему, что она говорила.

От одной мысли о недоверии к ней ему становилось тошно.

— Ее появление — настоящее чудо. Никто в этом не сомневается, — сказал Бриггз, голос его немного смягчился. — Но именно потому, что она вернулась из небытия, она уже не та женщина, которую вы знали много лет назад. Она могла измениться. Стать другой. В сущности, мне кажется, что любой, чья жизнь так круто поменялась, как она вам описала, безвозвратно изменился бы, особенно за столь продолжительное время.

— Я не собираюсь обсуждать это с вами, — устало произнес Уилл, покачав головой. — Прошу верить моим суждениям.

— Я верю. Но если вы слепо доверяете ей, это не значит, что я тоже должен. Я по-прежнему буду с недоверием относиться к мисс Донован, не стану вас обманывать.

Уилл раздраженно вздохнул. По крайней мере его первый помощник был с ним честен.

— Я это переживу, — сказал он. — Но я запрещаю вам плохо отзываться о ней при мне или при ком-либо еще.

— Я и не собирался говорить о ней плохо.

— Отлично. — Отвернувшись от окна, Уилл спросил: — Значит, я могу просить вас помочь мне как следует разобраться в этом деле?

Бриггз практически родился на море — его отец занимал высокий пост в Ост-Индской компании, и все его братья служили на военных или торговых судах. Хотя он отдалился от своих братьев, он всегда мог связаться с ними через лондонское морское сообщество.

— Конечно, можете, капитан.

— Я бы хотел, чтобы вы остались в Лондоне, — сказал Уилл. — Выясните все, что возможно, о Кавершеме. Я поговорю с Мег. Может, она назовет мне его настоящее имя. Однако не исключено, что он использует вымышленное.

— Да, это вполне возможно, — кивнув, согласился Бриггз.

— Я прикажу Данну подготовить для вас гостевую комнату.

— Благодарю.

Они расстались, и Бриггз поднялся наверх, чтобы приступить к своей миссии по сбору информации, а Уилл покинул дом и пешком направился в свою контору.

Стоял ясный весенний день, и хотя контора судоходной компании Уилла находилась не слишком близко от его дома на Кавендиш-сквер, он решил прогуляться. Он рассчитывал за время прогулки разобраться наконец, каким образом его жизнь так внезапно полностью изменилась.

Мег вернулась.

Она жива.

Эти слова постоянно всплывали в его мозгу с изрядной долей недоверия, благоговейного трепета и изумления. Когда он смотрел на нее, он видел прежнюю Мег. Когда она стояла рядом с Сереной и они обе смотрели на него почти одинаковыми серыми глазами, он спрашивал себя: как он мог хотя бы на секунду принять Серену за Мег?

Да, они были очень похожи, но он всегда мог отличить Мег. Что-то в ней заставляло его кровь радостно бурлить. Серена никогда не оказывала на него такого действия.

Когда Серена, заочно помолвленная с ним, приехала в Лондон, выдавая себя за сестру, первой его реакцией была откровенная паника. Мег не пробуждала больше в нем тех чувств, которые он испытывал несколько лет назад. Неужели что-то изменилось между ними? Неужели расстояние и время разрушили любовь, соединявшую их?

Конечно, дело было совсем в другом. Это была Серена, пытавшаяся изображать Мег и не преуспевшая в этом. Совершенно очевидный обман для тех, кто хорошо знал обеих сестер.

И вот теперь Мег вернулась во плоти. Настоящая Мег. Расстояние и время, конечно же, изменили чувства, которые связывали их когда-то, но вопрос в том, каким образом?

Его кровь по-прежнему вскипала в ее присутствии. И он все так же желал ее. Его тело не забыло, каково было ощущать ее под собой.

И все же прошло много времени. Они оба изменились.

У нее есть секреты от него.

И у него есть секреты от нее, печально подумал Уилл.

Остаток пути в контору он прошел с неприятной тяжестью в груди.