Глава 3

Сэр Джеральд переходил за своей любовницей из комнаты в комнату, пока они осматривали дом. При этом он наблюдал за ней. Она ступала быстро и легко, все замечала и всем интересовалась. Он был рад, что она так оживлена, и старался не замечать синяка на щеке и припухлости век после ночных слез.

– На эти окна нужны плотные шторы, – сказала она, когда они добрались до главной спальни наверху. – Утром солнце будет очень ярким. Конечно, я не против того, чтобы меня будили рано, особенно в солнечный день. Это очень приятная улица, сэр. – Она остановилась, глядя в окно. – Похоже, она тихая.

– Я тщательно выбирал квартал, – отозвался он. Присцилла повернулась и одарила его теплой улыбкой.

– Эта комната очень уютная, – сказала она через несколько минут, когда они спустились на нижний этаж и осматривали гостиную. – Мне нравятся квадратные комнаты. Их легче обставлять. И я рада, что камин большой. Зимой в этой комнате будет тепло.

Он прошел в меньшую комнату рядом с гостиной.

– Эту ты можешь использовать как свою личную гостиную. Присс, если тебе захочется.

Она подошла и встала рядом с ним.

– О нет! – возразила она. – Думаю, я превращу ее в спальню. Так будет удобнее, когда я буду вас принимать, правда ведь? Можно будет просто перейти в эту комнату, и не понадобится подниматься наверх.

– Как пожелаешь, – ответил он. – Это будет твой дом, Присс.

Он решил, что она похожа на ребенка, получившего новую игрушку. Ее темные кудри были немного сбиты набок из-за того, что она сняла шляпку. И лицо у нее было сияюще-милым, если не обращать внимания на уродливый синяк на скуле.

– Я поручил одному из слуг подобрать мебель, – сообщил он ей. – Если у тебя есть какие-то особые пожелания, то лучше скажи мне об этом сейчас, и я дам ему знать.

– Но мне бы так хотелось выбрать все самой! – воскликнула Присцилла. – Пожалуйста, позвольте мне это сделать! Вы ведь поручили обставить дом мужчине? У мужчин свой, мужской, вкус, и им никогда даже в голову не придет сочетать цвета и стили. – Она озорно улыбнулась ему. – По крайней мере некоторым мужчинам.

Он провел рукой по волосам.

– Аразве кровать – это не просто кровать, адиван – не просто диван? – спросил он.

– Вот видите! – Она рассмеялась. – Сами судите, сэр.

– Присс, – сказал он, – думаю, нам стоит избавиться от «сэра». Тебе лучше называть меня Джеральдом и обращаться ко мне на ты.

– Джеральд, – сказала она и улыбнулась ему. Прежде чем они покинули дом, чтобы вернуться в заведение мисс Блайд, он согласился отправить ее на следующий день за покупками с миссис Уилсон, домоправительницей, которую он нанял, и он позволил ей нанять еще двух слуг, которых он собирался предоставить в ее распоряжение.

– Если они станут плохо работать, – сказала она с улыбкой, – то я смогу винить в этом только себя, потому что это я их наняла. Ноты уверен, что хочешь нанять еще слуг, Джеральд? Мне кажется, и этих достаточно.

– Ты – моя любовница, Присс, – сказал он. – Я не хочу, чтобы кто-то сказал, будто я плохо с тобой обращаюсь.

Он был рад, что дом сдан без мебели, так что у них не было возможности немедленно начать их новые отношения. Почему-то она выглядела иначе, чем та Присси, с которой он уже два месяца проводил время в постели. Казалось, она стала более красивой, изящной и юной.

А еще она стала больше похожа на личность. До этого он ее видел только в постели. Он не ожидал, что ее станут так занимать дом, или выбор обстановки, или наем прислуги. Он думал, что ее будут интересовать только ее непосредственные обязанности как любовницы и получение причитающегося заработка.

Он вдруг понял, что ничего о ней не знает. Не считая ее тела, конечно. Ее тело он знал очень близко – и ему нравилось то, что он знал.

Но ему и не хотелось узнавать ее как личность. Он будет рад, когда она сюда переедет, если он сможет посещать ее так, как это было у Кит: исключительно для того, чтобы удовлетворять свои аппетиты. С той только разницей, что теперь ему не придется записываться заранее, а его визиты больше не будут ограничиваться одним часом.

Она принадлежит ему. Она – его личная собственность. Ему приятно было об этом думать, несмотря на его прежнее нежелание содержать постоянную любовницу.

Но он был рад, что не может развлечься с ней в этот день. Она оказалась вне привычного окружения – и ему было с ней немного неловко. И потом, оставался еще ее синяк, который напоминал о том, что ею регулярно обладали многие другие мужчины, помимо его самого. Эту мысль он успешно отметал до прошлого вечера, когда увидел физическое свидетельство этому. Ему эта мысль не нравилась.

– Джеральд, – сказала она в прихожей, завязывая ленты шляпки, он тем временем брал шляпу и трость, – еще раз хочу поблагодарить тебя за предложение, которое ты сделал мне этим утром. Я буду очень стараться доставлять тебе удовольствие все то время, какое ты пожелаешь пользоваться моими услугами.

– Ты всегда доставляла мне удовольствие, Присс, – ответил он. – С тобой очень хорошо.

– Значит, ты все же не уезжаешь из города? – спросила она.

– Пока нет. Я уеду в деревню на лето. Но ты сможешь оставаться здесь, Присс. Я снял дом на год.

Она улыбнулась ему и пошла впереди него к дверям.

Граф Северн хохотал – снова. Сэр Джеральд подумал, что его приятель после возвращения в город только и делает, что смеется.

– Значит, ты поселил ее в любовном гнездышке, Джер, – сказал граф, сидя за столом своего кабинета. – Наверное, она необыкновенная, эта твоя Присси. Ты должен познакомить меня с ней до моего отъезда в деревню на той неделе. Хорошо?

– Наверное, это можно устроить, – ответил Джеральд, уютно раскинувшись в придвинутом к столу мягком кресле. – Но я сказал ей, что этот дом – ее, Майлз. Сначала мне нужно будет получить ее согласие.

– Конечно, – признал граф. – Но ты сделал все очень быстро, Джер. Я собирался составить тебе компанию и пойти к Кит, когда ты отправился бы туда в следующий раз. Кто у нее сейчас? Розмари еще у Кит?

– Она ушла сто лет назад.

– О! – разочарованно воскликнул граф. – Она была интересная девица, эта Розмари. Наверное, придется мне продолжать воздержание и честно соблюдать траур. – Он посмотрел на свой черный костюм с грустной иронией.

– Дело в том, – признался Джеральд, нервно проведя рукой по волосам, – что я намеревался с этим покончить вчера вечером, Майлз. Я собирался переключиться на другую девицу или вообще туда не ходить какое-то время.

Граф засмеялся:

– После того, как посещал ее три раза в неделю чуть ли не два месяца? Мне казалось, что она тебе пришлась весьма по вкусу, Джер.

– В том-то и проблема. Я не хочу допускать, чтобы какая-то женщина пришлась мне слишком по вкусу. Как только они это замечают, то запускают в тебя когти. И тогда ты навсегда погиб. Я ненавижу в женщинах это качество. Очень жаль, что они необходимы для нормальной жизни.

– Джер! – Лорд Северн встал из-за стола, прошел через весь кабинет к камину, остановился, облокотившись на каминную полку. – Женщины составляют не меньше половины родалюдского. Тебе не кажется, что немного глупо делать какие-то обобщения и считать, будто они все одинаковые?

– А они одинаковые! – с жаром возразил Джеральд. – Они любят иметь и владеть. Они любят притворяться, будто у них есть нежные чувства, но на самом деле им важно только их собственное благополучие. Они – хитрые авантюристки. Доверься женщине – и ты погиб безвозвратно. Граф пощелкал языком.

– Да, они действительно любят распоряжаться, – признал он. – Возьми для примера хотя бы мою мать и сестер. Но, как правило, это благожелательная тирания, Джер. У них есть эта чудовищная потребность – стараться обеспечить счастье близких им мужчин, не справившись о пожеланиях самих мужчин. Но большинство из них не обладают какой-то особой зловредностью.

– И все равно мне не следовало этого делать. – Джеральд резко поднялся на ноги и подошел к окну. – Она уже заставила меня отвезти ее в дом и согласиться на то, чтобы она сама завтра выбирала обстановку. И она уже решила, что нашей спальней будет комната рядом с гостиной, а не главная спальня наверху, как положено. Она сказала, что так будет удобнее.

– И, наверное, так действительно будет удобнее! – сказал граф, снова расхохотавшись. – Джер, желание ведь может невероятно остыть, пока идешь из гостиной первого этажа в спальню на втором. Приходится делать выбор между остывшим желанием или жестким ложем прямо в гостиной на полу. Твоя Присси, похоже, разумное создание. И, кажется, ты сказал ей, что в доме распоряжается она?

Джеральд нахмурился.

– Я бы не стал этого делать, если бы какой-то мужлан не ударил ее, поставив ей синяк на щеку, – ответил он. – Он ударил ее и принудил к какому-то извращению, о котором она не стала мне рассказывать. Я жаждал его крови, Майлз, клянусь. И смотри, к чему это привело.

– Шлюхам приходится рисковать, – заметил граф. – Это часть их профессии. И Кит наверняка позаботится о том, чтобы такое не повторилось. Не думаю, чтобы ты отреагировал на это также, случись это с какой-то другой девицей, Джер. Тебе эта девушка нравится. Тебе стоит дать себе волю и сделать ей одолжение. В конце концов, стать содержанкой – это шаг наверх. Наслаждайся ею, пока она твоя.

– Но как я буду от нее избавляться? – возразил Джеральд.

– Будешь думать об этом тогда, когда она тебе надоест, – с ухмылкой посоветовал ему лорд Северн. – Кругленькая сумма и несколько камешков в уши и на шею обычно действуют на них успокаивающе, как я не раз убеждался сам. Конечно, это немного ранит гордость, но большинство девиц бывают вполне довольны, когда спустя какое-то время их передают кому-то другому.

– Кит заставила меня подписать соглашение, которое больше похоже на брачный контракт, – пожаловался Джеральд.

Граф запрокинул голову и захохотал.

– Милая старушка Кит! – воскликнул он. – Она относится к своим девицам почти как к дочерям, верно? Похоже, твоя Присси – одна из ее любимиц.

– Скорее, главная любимица, – отозвался Джеральд довольно уныло. – Я и правда чувствую себя, словно я попал в ловушку, Майлз. Это почти то же самое, что подписать брачный контракт.

– Ну, – утешил его друг, – тебе следует помнить, Джер, что на самом деле это вовсе не брачный контракт. Как бы мне хотелось поехать на бега! Не хочешь проехаться в Ричмонд просто ради прогулки?

– Почему бы и нет? – со вздохом согласился Джеральд. – Я не могу пойти к Присс, пока она не переедет от Кит, а это будет послезавтра. Иначе я показался бы немного нетерпеливым, правда?

Его друг снова засмеялся и хлопнул его по плечу.

– Джер, – сказал он, – мне хочется поскорее познакомиться с твоей пассией!

Присцилла не помнила другого такого счастливого дня за все то время, что прошло после смерти ее отца и брата. Она была отчаянно занята: присматривала за доставкой мебели, штор и ковров, говорила рабочим, куда что предназначено, и даже прилагала свои собственные слабые силы к тому, чтобы передвигать мебель, которая не совсем удачно смотрелась там, куда ее поставили сначала. Она придавала шторам красивые складки и опросила полдюжины девушек, мечтавших устроиться прислугой в ее доме.

Перед обедом она приняла ванну, вымыла голову и надела темно-розовое вечернее платье с воланом по подолу, которое так любил ее отец, хотя оно, конечно же, стало немодным. Бросив встревоженный взгляд в зеркало, она с облегчением убедилась, что ее синяк уже поблек и стал тускло-желтым.

Она прошла через свою спальню с простой обстановкой в маленькую комнату по соседству, в которой теперь были только стул, кресло и мольберт. Ее краски, бумага, перья и рукоделие были перенесены в эту меньшую комнату, и она будет служить ей рабочей.

Это теперь ее личный мир, в котором она будет обитать, когда ее обязанности будут исполнены. Осматриваясь, Присцилла ощущала себя совершенно счастливой. У мисс Блайд она не имела места, где могла бы свободно дышать ее личность, пусть даже ей предоставлялась возможность иметь несколько свободных часов и проводить их в одиночестве в своей комнате. Но та комната была той же самой, в которой она принимала клиентов по три часа в день.

Теперь два ее мира будут разделены. Она почти почувствовала себя нормальным человеком.

Она еще раз осмотрелась с радостным удовлетворением и повернулась к лестнице. Джеральд передал ей, что заедет к ней вечером. Она не знала точного времени его появления, как это всегда было у мисс Блайд. Но это не имело значения. Нижние комнаты ей тоже очень нравились – и она больше времени и денег потратила на их обстановку и убранство. Ей хотелось, чтобы атмосфера в доме была приятной. И чтобы ему здесь нравилось.

Она встала, услышав, как стучат во входную дверь, и стала ждать, чтобы лакей доложил о госте. Она встретила его, протягивая к нему руки.

– Джеральд, – сказала она, – как приятно тебя видеть!

– Здравствуй, Присс, – сказал он, беря ее за руки и чуть их сжимая. – Значит, ты устроилась?

– Как видишь, – ответила она и сделала полный разворот, раскинув руки. – Как тебе здесь нравится?

Она не транжирила деньги. Все выбиралось очень тщательно, в расчете на уют и удобство, но не было ничего лишнего. Он дал ей карт-бланш, когда она отправилась за покупками, но ей не хотелось зря тратить его средства. Она не знала, насколько он богат. И потом, деньги вообще никогда не следовало тратить впустую.

– Очень мило, – сказал он. – Я понял, что ты имела в виду, говоря о цветах, Присс. Зеленые тона все хорошо сочетаются, правда?

Она улыбнулась ему.

– Как в весеннем саду, – согласилась она. – Правда уютно? Хочешь пройти в спальню?

Спальня была выдержана в синих тонах, как ее комната у мисс Блайд и ее собственная спальня дома. Но эта комната ей нравилась больше тех двух, потому что она все выбирала сама. Она хотела, чтобы спальня выглядела просто, но уютно. Даже покрывало на постели было нежно-голубым. Она сняла его.

– Мне здесь нравится, – сказал Джеральд. – У тебя хорошо получилось, Присс. И все удобно, как ты и говорила.

– Я могу предложить тебе закуску? – спросила она.

– Нет, – ответил он. – Я только что обедал в клубе «Уайте».

Присцилла чувствовала некоторую неловкость. Что-то изменилось. Она улыбнулась, сознательно прибегая к тому приветливому выражению лица, которое так тщательно отработала во время обучения и использовала в часы работы.

– Ты хочешь лечь в постель? – спросила она.

– Да, – подтвердил он.

Она повернулась. Теперь, когда их встреча пошла по привычному руслу, она снова почувствовала себя непринужденно. Его руки уже расстегивали ей пуговицы.

– Славное платье, – сказал он. – Новое?

Он давал ей деньги на одежду: это стало частью того соглашения, которое составила мисс Блайд.

– Нет, – ответила она. – Оно у меня уже… – Она вовремя остановилась. – Я приобрела его несколько месяцев назад. А теперь стало теплее, и я смогла его надеть.

Освободившись от платья, она повернулась к нему. И снова улыбнулась, на этот раз уже без нарочитых усилий. И ее вновь поразило сознание, что сегодня и в течение всего времени, пока он пожелает пользоваться ее услугами, он будет ее единственным клиентом. А ей всегда было легко доставлять ему наслаждение – отчасти оттого, что он так мало требовал, а отчасти потому, что она и сама получала удовольствие.

Она легла на кровать и смотрела, как он раздевается. Ей нравилось его тело. Он не был особенно высоким, особенно красивым или особенно мускулистым. У него не было никаких атрибутов идеального мужчины из фантазий большинства девушек. И все же он ей очень нравился. Для нее он был прекрасен. Она подняла руки ему навстречу, когда он подошел к кровати, и приготовилась принять его в свое лоно.

– Иди, – сказала она так, как не говорила с момента их первой встречи, – разреши мне подарить тебе удовольствие.

– Как обычно, Присс, – сказал он.

Она закрыла глаза, прижала ладони к матрасу и подняла колени, обхватывая его бедра.

– М-м… – проговорил он почти через час, просыпаясь и утыкаясь лицом в ее кудри. – Мне пора идти, Присс.

– Как хочешь, – ответила она, перебирая пальцами его мягкие волнистые пряди. – Но твое время больше не ограничивается одним часом.

– И правда, – сказал он, скатываясь с нее и ложась рядом с ней в постели, чего никогда прежде не делал. Он лежал на боку и смотрел на нее. – Кровать удобная.

– Да, – отозвалась она, улыбаясь ему и снова накрывая его плечи одеялом.

– Мне надо бы идти, – сказал он. Присцилла какое-то время ничего не говорила, просто наслаждалась ощущением легкости, вызванным тем, что его тело больше не придавливало ее. Ей приятно было видеть, как он лежит рядом с ней – и она радовалась роскошному ощущению, что ей не надо торопливо выпроваживать его, чтобы приготовить себя и комнату к приходу другого мужчины.

– Джеральд, – проговорила она после паузы, – я так хорошо провела последние два дня! Ты даже представить себе не можешь. Вчера, когда я смогла обставить весь дом, это было похоже на то, как сон становится явью! – Она рассмеялась. – Но, по-моему, миссис Уилсон удовольствия не получила. Ее вкусы очень отличаются от моих. Ей хотелось, чтобы я сделала эту комнату алой. Алой! Можешь себе представить? Тебе ведь это не понравилось бы, правда?

– Она мне нравится такая, как сейчас, – ответил он. – Она больше тебе подходит, Присс.

– По-моему, я не смогла бы заставить себя принимать тебя в алой комнате, – со смехом призналась она. – Я бы чувствовала себя шлю… То есть мне было бы не по себе.

– Мне бы алый не понравился, – сказал он. – Ты была совершенно права, Присс.

– Ну вот, я так и сказала миссис Уилсон. Я сказала ей, что мы знакомы с тобой уже два месяца, Джеральд. Я знаю, как доставить тебе удовольствие. И сегодня было так весело, Джеральд! Я велела рабочим поставить, как заранее решила, а потом увидела, что они не справились с работой. Пришлось все переделывать за ними.

– Надеюсь, ты не двигала мебель сама?

– Мистер Прендергаст помогал мне с тяжелыми предметами. Но у меня создалось впечатление, что он мной недоволен. – Она засмеялась. – Не то чтобы я позволила этому мне помешать. Я хотела, чтобы мой дом был совершенно идеальным. И чтобы ты был здесь счастлив.

Он поднял руку, накрыл ею ее грудь и погладил ее вершинку большим пальцем. Он никогда раньше не прикасался к ней в этом месте.

– Ты все хорошо сделала, Присс, – сказал он. – Ты умница.

Она улыбнулась и сглотнула, пытаясь справиться с тупой болью, которая возникла у нее в горле при его прикосновении.

– Можно мне как-нибудь днем привести сюда гостя? – спросил он. – У меня есть друг, которому хочется с тобой познакомиться.

У нее отчаянно забилось сердце. Друг? Хочет к ней прийти? Она всмотрелась в его лицо, пытаясь понять, что именно он имеет в виду. Он ведь говорил, что больше не хочет делиться ею с кем-то!

– Граф Северн, – пояснил он. – Ему хочется познакомиться с тобой, Присс. Он пробудет в городе всего пару недель. Он в трауре по прежнему графу и скоро вернется в деревню. Мы с ним друзья с университетских дней. Можно мне его привести? Я сказал ему, что решать будешь ты, потому что этот дом – твой.

Она все еще не была твердо уверена в том, что именно подразумевает он под визитом, но не могла задать ему прямого вопроса.

– Да, – ответила она. – Завтра, Джеральд? Он на тебя похож?

– Увы, – ответил он с чуть грустной улыбкой, – он, наверное, самый красивый мужчина во всей Англии. Он совсем на меня не похож, Присс.

Это был глупый вопрос. Никто не может быть похожим на Джеральда. Таких, как он, больше нет. И ее абсолютно не интересует самый красивый мужчина Англии.

– И мне положено упасть в обморок к его ногам? – спросила она со смехом.

Он ухмыльнулся:

– Только если тебе захочется произвести на него особенно сильное впечатление. В противном случае достаточно будет просто сказать: «Очень приятно».

Его пальцы переместились к ее плечу и теперь ласково скользили по ее руке. А потом они легли ей на талию. Он поднялся над ней и начал раздвигать ее ноги коленями.

– Просто лежи неподвижно, Присс, – сказал он. – Мне и правда следует уйти.

Она едва прикоснулась ладонями к его бедрам, закрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы дышать медленно и ровно. Иногда труднее всего было оставаться неподвижной и спокойной. Хотелось сократить внутренние мышцы и крепче втянуть его в себя, переместить наслаждение глубже. Или подняться с постели и крепче обнять его. Прижаться плотнее, ощутить ритм его движений и слиться с ним в одно целое.

Она лежала неподвижно и расслабленно, игнорируя спирали желания, которые закручивались в ней, поднимаясь к ее груди, горлу, голове.

– О! – произнес он наконец, и в этом возгласе было глубочайшее удовлетворение.

Она подняла руки, чтобы укрыть его плечи одеялом, и повернула лицо так, чтобы ощущать своей макушкой его щеку.

Она ждала их в гостиной. Так сэру Джеральду сказали на следующий день, когда он приехал в дом своей любовницы с графом Северном. Он был рад этому. Он был рад, что ее не пришлось звать из верхних комнат. Накануне вечером она не предложила показать ему те комнаты.

Когда Прендергаст ввел их в гостиную, Джеральд с гордостью подумал, что она выглядит очень хорошо. Присс стояла в центре комнаты, одетая в легкое муслиновое платье с узором в виде веточек, ее темные кудри были недавно расчесаны, на щеках алел природный румянец. Она не стала, как обычно, протягивать ему руки. Она смотрела на него немного неуверенно, но на губах у нее была улыбка.

– Присс, – сказал он, подходя к ней. Она все-таки протянула ему руку, и он поднес ее к губам. – Как ты?

Ее улыбка потеплела.

– Я привел графа Северна познакомиться с тобой, – продолжил он. – Это Присси, Майлз.

Она сделала его другу реверанс и покраснела. Все женщины краснели, когда видели Майлза. Все дело было в его высоком росте, будь он неладен, в ширине его плеч, в его ярко-синих глазах и густых темных волосах.

– Присси, – сказал граф, тоже направляясь к ней и протягивая руку, чтобы поприветствовать ее. – Я слышал от Джеральда такие восторженные отзывы о вас, что просто не мог сам с вами не познакомиться.

Джеральд с раздражением заметил, что синие глаза друга озорно поблескивают. Граф склонился к руке Присси и поцеловал ее.

– Вы не присядете, милорд? – предложила она. – Я скажу, чтобы подали чай. Джеральд, садись, пожалуйста.

Были принесены чай и кексы, и следующие полчаса Присси занимала их разговорами. О себе она ничего не рассказывала. В основном умело задавала вопросы, отвечать на которые большей частью приходилось лорду Северну.

Мужчины неожиданно обнаружили, что вспоминают истории из своих студенческих лет и смеются над ними. Джеральд увидел, что в глазах его любовницы скачут искорки. Он перевел взгляд на своего друга. Тот казался чересчур красивым.

Он еще ни разу не вел разговора в ее присутствии. Он счел бы ее неспособной поддержать беседу. Как всякий мужчина, он считал, что его содержанка обладает лишь одним родом умений и только одним видом знаний.

Похоже, Кит по-настоящему хорошо обучила Присс. Ее выговор и манеры ни разу не изменили ей.

Когда они с Майлзом встали, чтобы прощаться, Джеральд снова поднес ее пальцы к своим губам.

– Благодарю тебя, Присс, – сказал он. – Я увижу тебя завтра вечером?

Она ему улыбнулась. Граф кашлянул.

– Я сам могу отправиться домой, Джер, – сказал он. – Тебе не обязательно уходить со мной. – Он поклонился Присси. – Это были очень приятные полчаса, мэм, и, наверное, теперь я понял, почему Джер так увлечен вами. – Он ухмыльнулся и подмигнул ей.

– Дьявольщина, Майлз, – недовольно проговорил Джеральд, когда они оказались на улице и направились на Гросвенор-сквер, – неужели ты не можешь предоставить человеку самому решить, когда ему хочется остаться наедине с любовницей? Я провел с ней всю прошлую ночь.

«Я овладевал ею три раза, а отправился домой уже после рассвета», – невольно вспомнилось ему.

– Она удивительно хороша собой и мила, – сказал граф. – Не удивляюсь, что она была любимицей Кит! Кто она? Наверняка не простая молочница или уличная девчонка. Могу предположить, что она девушка благородного происхождения, которой не посчастливилось.

– Откуда мне знать, кто она? Меня это не интересует, Майлз. У нее в моей жизни есть только одна роль. И я не намерен осложнять дело, пытаясь выяснить, кто она – или кем была.

– И все же, – заметил граф, – я думаю, тебе стоит узнать ее поближе, Джер.

Джеральд резко остановился.

– Если у тебя появились какие-то идеи, Майлз, – заявил он, – то лучше скажи мне прямо сейчас, чтобы я успел дать тебе в нос прежде, чем вспомню, что ты способен растереть меня в порошок, даже особенно не утомившись. Если ты себе не враг, то держи свои руки и свои мысли от Присси подальше.

Граф рассмеялся:

– Успокойся, Джер! Мне и в голову не придет охотиться в твоих угодьях, дружище. И потом, на мой вкус, твоя Присси чересчур мила и благовоспитанна. Мне нравятся гораздо более чувственные девицы. Я невыразимо жалею о Розмари. Несомненно, она добилась того, что Кит ее выставила за то, что она отказывалась работать по правилам. Ох уж эта Кит с ее правилами!

– Из-за Присси я очень рад, что у нее эти правила есть! – с жаром заявил Джеральд.

Его друг только посмотрел на него – и снова расхохотался.