Книга: Заморская невеста
Назад: 39
Дальше: 41

40

Семейство Монтгомери сдержало обещание и устроило шумный праздник кейли. Для этого был снят большой зал постоялого двора, столы ломились от еды, напитки текли рекой, музыканты играли без умолку, в Мелроуз съехалось чуть ли не пол-Берикшира.
Как почетную гостью, Трот наперебой приглашали танцевать и занимали разговорами. Кайл наблюдал за ней из угла. Это был ее вечер, она заслужила его. С раскрасневшимся лицом и пышной прической Трот была неотразима. Она мудро выбрала одно из самых простых платьев, чтобы не выделяться среди гостей, а природная грация помогла ей легко усвоить быстрые па народного танца рил.
Казалось, она родилась в этом городке, среди этих людей. В сущности, так оно и было. Просто ей понадобилось немало времени, чтобы понять, где ее дом.
С тех пор как Трот переселилась к бабушке и дяде, Кайл реже виделся с ней, и всегда в присутствии родственников. Он надеялся, что сможет чаще наслаждаться обществом Трот, но, может быть, редкие встречи пойдут на пользу им обоим. Постепенно он примирился с мыслью, что ему нужна Трот, а он ей – нет.
Две женщины средних лет остановились неподалеку от него. Кивнув в сторону Трот, одна из них сказала:
– Славная девушка, но слишком уж чудная.
– Монтгомери это все равно, – отозвалась вторая. – Но я бы не хотела, чтобы мой сын женился на ней.
– Даже если она и вправду богата?
– Ну, какая же мать захочет стать помехой счастью сына! – саркастически рассмеялась ее подружка.
Кайла так и подмывало вмешаться в разговор, но, понимая, что ни Трот, ни ее родным не нужен скандал в разгар кейли, он отошел. Семейство Монтгомери приняло блудную внучку и племянницу с распростертыми объятиями, но далеко не все местные жители проявили подобное радушие.
– Максвелл, может, выпьем?
Обернувшись, Кайл увидел перед собой Калеба Логана, торговца из Эдинбурга, с бутылкой и двумя стаканами в руках. В Кантоне Кайл часто встречался с Логаном, но не подозревал, что когда-то тот был партнером Хью Монтгомери, иначе не упустил бы случая подробнее расспросить его об отце Трот.
– Выпьем за Шотландию и самую чудесную девушку в округе! – развязным тоном предложил Логан, наполняя стаканы чистым янтарным виски.
– За Шотландию и Трот Монтгомери! – Кайл залпом проглотил обжигающую жидкость, радуясь, что до сих пор сегодня не выпил ни глотка. В Кантоне Логан считался одним из самых преуспевающих торговцев, был проницателен, прагматичен и полон решимости сколотить состояние, а потом спокойно удалиться от дел и поселиться в Шотландии. – Рад снова видеть вас. Как прошло путешествие из Китая?
– Прекрасно. Я привез груз лучшего черного китайского чая и продал его здесь по двойной цене. – Логан опустошил свой стакан и снова наполнил его. – Хью обрадовался бы, узнав, что его дочь благополучно добралась до Шотландии.
– А когда Монтгомери погиб, кому-нибудь приходило в голову отправить Трот к его родным? – с любопытством осведомился Кайл.
Логан покачал головой.
– Насколько мне известно, нет. О существовании Трот и ее матери мало кто знал. Даже я никогда не видел их, хотя мы с Хью встречались ежедневно и начали работать вместе с тех пор, как я впервые побывал в Азии. После смерти Хью Чэнгуа сообщил мне, что девочку забрали к себе родственники-китайцы, и это объяснение меня вполне удовлетворило. Не было смысла отрывать ее от привычной жизни и посылать на другой конец света, если у нее нашлись родные в Китае.
Чэнгуа сказал, что у Трот есть родственники-китайцы? Странно. Ли Инь была родом с севера, она перестала поддерживать связи с семьей с тех пор, как стала наложницей.
Кайла осенила тревожная догадка. Неужели Чэнгуа сказал Логану, что у Трот есть родные, чтобы взять ее в свой дом и сделать ценной помощницей? Кайлу было неприятно думать, что Чэнгуа превратил Трот в рабыню по чисто эгоистическим соображениям. Разумеется, с точки зрения самого Чэнгуа он оказывал Трот услугу, предоставляя никому не нужной девочке со смешанной кровью шанс стать полезной.
– Должно быть, ваше дело пострадало после смерти Монтгомери.
– Да, пришлось работать за двоих, с трудом сводить концы с концами, просить помощи у Чэнгуа, чтобы избежать банкротства. Но уже в следующем году дела пошли в гору, и с тех пор мне везет.
Вспоминая рассказы Гэвина, Кайл обмолвился словно невзначай:
– В Кантоне я слышал, что с Монтгомери связан какой-то скандал. Что бы это могло быть?
Логан смерил его пристальным взглядом.
– О покойниках дурно не говорят.
– Неужели Монтгомери совершил какое-то преступление?
Логан махнул рукой с зажатым в ней стаканом.
– Нет, Хью не преступник. Он был чертовски славным малым, разве что… слишком скрытным и лицемерным.
Может, Монтгомери приторговывал опиумом и при этом выступал против такой торговли? Или же скандал вспыхнул по другой причине? Логан прав: ни к чему ворошить прошлое, особенно такое, которое может повредить Трот. Кайл надеялся, что Трот ни разу не слышала от торговцев упреки в адрес ее отца. Сменив тему, он спросил:
– Ваша семья здесь, в Шотландии?
– Да. Сначала моя жена отправилась вместе со мной в Макао, но тамошний климат не пришелся ей по душе, и после того, как у нас родилось двое ребятишек, она решила вернуться домой – очень уж она боялась тамошней лихорадки и других болезней. Вот почему я часто приезжаю на родину – чтобы напомнить моей семье, кто в доме хозяин. – Он усмехнулся. – Конечно, здесь мне недостает моей наложницы, китаянки, но она ждет не дождется, когда я вернусь в Макао. – Он отыскал взглядом Трот. – В китайских женщинах есть что-то особенное, чего нет у европеек.
– Вам следовало бы взять наложницу с собой, чтобы не скучать в пути, – сухо заметил Кайл.
– Я подумывал об этом, но не отважился. Кстати, до меня доходили слухи о вас и дочери Хью – кто-то говорит, что вы женаты, кто-то утверждает обратное.
Кайл снова изложил официальную версию событий:
– Мы устроили церемонию обручения, чтобы Трот было легче уехать в Англию. Срок обручения вскоре истекает.
– А, тогда все ясно. Трот – славная девушка, но, само собой, человеку с положением вроде вас жениться на таких не пристало.
Если бы Логан хотя бы попытался предположить, что Кайл обручился с Трот, чтобы переспать с нею, а потом расстаться, Кайл разбил бы о его голову бутылку виски. К счастью, Логан оставил свое мнение при себе и с деланно безразличным видом продолжил разговор:
– Мне довелось попробовать «Графский чай» Эллиота. Прекрасный вкус. Будет пользоваться спросом. Что в него добавляют?
Кайл улыбнулся.
– Я, конечно, не торговец, но мне известно, что на такие вопросы отвечать не следует.
– Я же просто полюбопытствовал. Дайте мне время, и я разузнаю, из чего состоит эта смесь, – нимало не смутившись, ответил Логан. – В любви, войне и бизнесе все средства хороши.
– Когда вы возвращаетесь в Китай?
– В июле, чтобы прибыть в Кантон как раз к началу нового торгового сезона. Весну я намерен провести в Шотландии. Я скучаю по здешнему лету, но не по зиме. Я слышал, вы с Трот собираетесь в горы?
– Послезавтра мы уезжаем в Киннокберн – это к северу от Стерлинга. Моя мать родом с севера Шотландии, там у нее осталось имение.
– Не забудьте показать дочери Хью Касддум. Оттуда открывается живописный вид. Вы ведь бывали там?
Прозвище Каслдум, Замок Рок, носили руины крепости на вершине почти неприступного утеса среди гор.
– Давным-давно. Но вы правы, Трот там понравится. Мы заедем туда по пути в Киннокберн.
Кайл уже давно решил сделать путешествие как можно более запоминающимся, подозревая, что это его последний шанс завоевать сердце Трот.

 

Забыв о сдержанности в приливе веселья, Трот подбежала к Кайлу и взяла его за руки.
– Идемте, милорд. Из присутствующих мужчин я еще не танцевала только с вами.
– И со мной, – вмешался Калеб Логан, глаза которого масляно заблестели. Трот поняла, что он принадлежит к тем мужчинам, которых возбуждают мысли о соитии с необычными женщинами.
С непроницаемым лицом Кайл произнес:
– Трот Монтгомери, познакомься с Калебом Логаном, бывшим партнером твоего отца.
– Добрый вечер, мистер Логан. – Трот грациозно присела, будто и не встречалась с Логаном в Кантоне. Но Логану, очевидно, и в голову не приходило, что переводчик Цзинь Кан и дочь его давнего партнера – одно и то же лицо, а Трот ничего не собиралась объяснять. – Отец часто вспоминал про вас – правда, это было так давно!
– И что же он говорил? – заинтересовался Логан.
– Что вы подаете большие надежды и, в конце концов, разбогатеете.
Логан рассмеялся.
– Должно быть, Хью был ясновидящим!
Пока торговец хохотал, Трот вывела Кайла на середину зала – как раз начинался новый танец.
– Надеюсь, вы не злоупотребили виски?
Кайл проказливо улыбнулся.
– Я же наполовину шотландец. Лучше всего я танцую после стаканчика-другого.
Он не солгал. Трот убедилась, что старый шотландский танец рил Кайл танцует превосходно, быстро и уверенно перебирая ногами, крепко обнимая партнершу и кружа ее в воздухе. Забыв о последствиях, Трот отдалась волшебству минуты: танец напоминал ей неистовую плотскую любовь, которой она так жаждала.
Когда рил кончился, Кайл отвел Трот к столу, где стоял кувшин с прохладным кисловатым лимонадом. Потягивая его мелкими глотками, Кайл спросил:
– Ты опять забросила упражнения ци? Последние два дня я приходил поутру к саду Монтгомери, но тебя нигде не заметил.
– Дело в том, что у меня было слишком много хлопот. Я и понятия не имела, что у меня столько кузин! – виновато объяснила Трот, зная, что сумела бы выкроить время для упражнений, если бы хотела. Но она совсем недавно познакомилась с родными отца и еще стеснялась заниматься вин чунь в их саду. Трот Монтгомери они приняли радушно, однако с появлением Мэй Лянь следовало подождать.
Раскрасневшийся от танцев Джеймс Монтгомери упал на стул и объявил:
– Теперь, когда все в сборе, я предлагаю тост – так что поскорее наполните стаканы!
За столом поднялась веселая суета. Джеймс поднял свой стакан, обращаясь к Трот:
– За радость встреч, горечь разлук и счастье новых встреч! Пусть над твоей головой, племянница, всегда сияет солнце – ведь благодаря тебе мой брат вернулся домой!
Со слезами на глазах Трот сжала стакан с лимонадом, все вокруг выпили за нее. Ей хотелось сказать что-нибудь в ответ, но у нее перехватило горло.
Кайл понял, что творится с ней, и звучно провозгласил, перекрывая голоса собравшихся:
– А теперь выпьем за семью Монтгомери из Мелроуза, живое доказательство тому, что никакое гостеприимство в мире не сравнится с шотландским!
Все охотно поддержали предложенный тост. Трот чуть не плакала от счастья, Кайл ласково улыбался ей. Никто в мире, кроме него, не смог бы понять, что значит для нее сегодняшний вечер.
Резкие, пронзительные звуки перекрыли шум разговоров, заставив замереть всех присутствующих.
– Волынщик пришел! Волынщик!
Гости заспешили во двор, Кайл обнял Трот, чтобы впопыхах ее не толкнули. Как всегда, рядом с ним она почувствовала себя защищенной. Ее настороженность тут же развеялась.
Посреди освещенного трепещущими на ветру факелами двора стоял волынщик-горец в полном облачении, в развевающемся килте, извлекая из волынки такие звуки, что у присутствующих по спине пробегали мурашки. Трот уставилась на него как зачарованная. Неудивительно, что солдаты готовы идти за волынщиком хоть в преисподнюю.
А еще она вскоре поняла, почему на волынках играют только под открытым небом, – для помещений они звучат слишком резко. Когда первая мелодия закончилась и слушатели зааплодировали, Трот тихо заметила, обращаясь к Кайлу:
– А я думала, волынку можно услышать лишь в горах на севере Шотландии.
– Да, но все шотландцы искренне горевали, когда после восстания якобитов горские костюмы и обычаи оказались под запретом. Теперь килты и волынки снова разрешены, их любят все шотландцы, особенно с тех пор, как шотландские полки покрыли себя славой в войне с Наполеоном. Он называл горцев дьяволами в юбках.
Джеймс Монтгомери выступил вперед, держа в руках два меча, церемонно скрестил их, положил на землю и объявил:
– А теперь муж моей сестры Энни, сражавшийся в полку Шотландских горцев при Ватерлоо, исполнит танец мечей.
Трот уже успела познакомиться с худощавым и немногословным Тэмом Гордоном, но не знала о его воинском прошлом. Волынщик вновь заиграл, Тэм выступил вперед. Исполняя па танца с поразительным проворством, он кружился возле мечей, вскинув руки. На его лице было написано ликование.
Кайл зашептал на ухо Трот:
– Если танцору удавалось закончить танец, ни разу не коснувшись мечей, считалось, что на следующий день шотландцам обеспечена победа в бою.
– А вы умеете танцевать танец мечей?
– В детстве я учился ему, но исполнять его полагается в килте. Панталоны слишком тесны для неистовых горских танцев. – Кайл положил горячую ладонь на плечо Трот. – Доминику нравятся шотландские обычаи, но он не так влюблен в Шотландию, как я. Может, все дело в том, что я ношу горское имя, а он – нет.
На миг Трот представила себе Кайла в полном облачении воина-горца. При виде его затрепетало бы сердце любой женщины. Трот вздрогнула, вспомнив, как они предавались любви под яблонями в Дорнли. На краткое время они отбросили все сомнения и доводы рассудка…
Танец мечей завершился, волынщик заиграл рил. На круг вышло несколько пар, Кайл притянул к себе Трот и закружил ее под музыку.
– В такую ночь только человек с каменным сердцем не почувствует себя шотландцем!
– А мое сердце вовсе не камень, милорд! – Смеясь, она отдалась ритму быстрых движений, ее юбки взметались, волосы растрепал ветер, она ощущала всю сладость свободы своих предков. Под черным небом, в зыбком свете факелов Трот забыла о прошлом и настоящем, забыла обо всем, кроме неистовых звуков волынки и мужчины, сильные руки и тело которого пробуждали в ней желание.
Она старалась напомнить себе, что близость с Кайлом немыслима. Но боль и гордость вдруг стали далекими, почти призрачными, а зов крови – горячим, неумолимым и властным.
Возможно, по пути в горы они сумеют вновь подарить друг другу наслаждение, какими бы ни были последствия.
Назад: 39
Дальше: 41