Перестановка кровати подействовала. Кошмары Кайла, повторяющиеся каждую ночь, сменились редкими туманными сновидениями, и он наконец-то вздохнул с облегчением. К тому же силы быстро возвращались к нему.

К сожалению, перемены в доме не пошли на пользу его отношениям с Трот, которая держалась безупречно вежливо, но отчужденно. А может, и к лучшему, что она не подпускала его к себе: вместе с энергией к Кайлу вернулись плотские желания.

Как назло, весна в Англии в тот год выдалась ранней и теплой. Кайл с ужасом думал, что вскоре ничто не помешает им отправиться в Шотландию, и знал, что обратно он вернется один, без Трот.

Зато он успел запомнить немало упражнений ци. После утренних занятий им овладевали спокойствие и умиротворенность, он был готов принять все, что преподнесет ему новый день. Кайл заказал несколько смен свободной китайской одежды для себя и два костюма для Трот, чтобы ей не приходилось изо дня в день облачаться в одни и те же тунику и штаны.

Каждое утро она выходила из дома бесшумно, как кошка, нисколько не заботясь о том, присоединится к ней Кайл или нет. Кайл с азартом поднимался все раньше и встречался с Трот на лестнице или находил ее в саду. В зависимости от погоды и настроения Трот выбирала разные места для утренних занятий. В это утро она опередила Кайла, поэтому ему пришлось долго бродить по саду, разыскивая ее.

Он уже научился угадывать настроение Трот и потому не удивился, застав ее среди плодовых деревьев в дальнем углу сада. Деревья стояли в цвету, от каждого ветерка с веток на траву сыпались лепестки, и это зрелище не могло не привести сюда Трот.

Кайл помедлил у края поляны, его сердце сжалось при виде Трот, грациозно ступающей по пятнам света, проникающего между ветвей. Второй такой женщины не найти ни в Китае, ни в Европе, ни в обеих Америках. Сегодня утром она оставила волосы распущенными, и темные пряди соблазнительно взметались в такт ее движениям в напоенном ароматом цветов воздухе.

Обернувшись, Трот увидела его и пригласила присоединиться к ней самой нежной и дружеской улыбкой, какую Кайл видел за последние недели. Он без труда подстроился к ритму ее движений, представляя, как из земли в него вливается энергия. Спокойствие распустилось в нем, словно бутон. Вскоре ему придется заниматься в одиночестве, не Кайл знал, что в каком-то смысле Трот будет с ним всегда.

Отработав три последовательности, Трот отыскала длинную ветку и переломила ее пополам.

– Вы уже окрепли, пора переходить к поединкам. Вы когда-нибудь видели бои с шестами?

– В стиле вин чунь – нет, зато я видел бои с дубинками в Англии и в Индии. – Кайл взял протянутую ветку. – Она слишком ломкая.

– Бамбуковые палки были бы гораздо удобнее, но сойдут и эти. – И, едва Кайл встал в боевую стойку, Трот нанесла удар своей палкой. Кайл с трудом успел отразить его.

Их захватил стремительный, похожий на пляску бой – выпады и отражения, сопровождаемые постукиванием неровных веток. Кайл боялся ударить Трот и потому прозевал несколько хлестких ударов. Но Трот просто развлекалась: будь поединок серьезным, она сумела бы вскоре вывести противника из строя.

Убедившись, что Трот умело отражает удары, и, осмелев, Кайл начал драться агрессивнее. От резкого столкновения палок Трот отлетела в сторону, задела низкую ветку дерева, и лепестки осыпали ее дождем. Рассмеявшись, она заметила:

– Неплохо! Значит, в детстве вы учились драться на дубинках?

Кайл покачал головой:

– Нет, просто брал уроки фехтования у лучшего учителя в Лондоне. Фехтование чем-то сродни поединку с шестами.

С пронзительным криком Трот выскочила из-под дерева, вращая перед собой палку. Кайл вздрогнул, выбросил вперед свою палку, и обе они сломались с громким треском.

Трот печально оглядела два обломка, оставшихся у нее в руках.

– Конец поединку…

Кайл отбросил свою сломанную палку, не желая прекращать занятие, которое доставляло им обоим столько радости.

– А может, попробуем «липкие руки»?

– Конечно. – Трот подняла руки, Кайл приложил к ним свои.

Трот начала медленно описывать в воздухе круги руками, Кайл старался не потерять контакт. Ему казалось, что в него вливается энергия Трот, само ее существо. А может, его просто очаровали ее карие глаза и гибкое, сильное тело? Их объединяла не только энергия ци. Влечение, нараставшее неделями, сегодня утром достигло небывалой силы.

Лукаво улыбнувшись, Трот прибавила шагу и начала то отступать назад, то делать неожиданные рывки в сторону. Несколько раз Кайл чуть не отпустил ее руки, но ему пока удавалось предугадывать ее шаги.

– Неплохо, – заметила она, едва заметно задыхаясь. – Может, попробуем другие приемы? Земля мягкая, вы не ушибетесь.

– А ты? Или ты так уверена в себе? – усмехнулся Кайл. – Тогда вперед, узнаем, кому повезет.

Трот неожиданно отклонилась, быстрым движением завела ногу за ногу Кайла и сделала подсечку. Она оказалась права: Кайл не ушибся о мягкий дерн.

Он перекатился, встал на ноги и снова коснулся ее рук.

– Еще несколько лет тренировок – и я стану опасным противником.

Оживление в ее глазах угасло.

– В вашем распоряжении всего несколько дней, милорд. Точнее, двадцать один.

Какого черта она постоянно напоминает об отъезде? В приливе раздражения Кайл толкнул ногой ее правую ногу подцепил ее, и Трот пошатнулась.

Но, падая, она успела сбить его с ног, и они рухнули на дерн вдвоем, Трот оказалась сверху. Она рассмеялась, глядя ему в глаза с расстояния в несколько дюймов.

– А вы быстро учитесь, милорд. Напрасно я вас недооценивала.

Ее волосы шелковистым потоком упали ему на лицо, грудь прижалась к его груди, соблазнительная, как плод, который, змей предлагал Еве. Их взгляды встретились, и беспричинное веселье сменилось другими, более глубокими эмоциями.

Кайлу следовало отстраниться, встать, не обращая внимания на ее глаза, но вместо этого он хрипло проговорил:

– Ты переоцениваешь меня, если думаешь, что я смогу устоять перед таким искушением. – Притянув к себе, он поцеловал ее.

Поцелуй длился бесконечно. Ее губы приоткрылись, она касалась языком его языка. Кайл казался самому себе изголодавшимся человеком при виде манны небесной. Как он мог забыть о страсти, вспыхивавшей между ними? Он обнял Трот за талию и прижал к себе.

– Боже мой, Мэй Лянь, как я мечтал о тебе… Как хотел касаться, обнимать, любить…

– А как же ци? – задыхаясь, напомнила Трот. – Это пламя нельзя раздувать.

– Ты спохватилась слишком поздно.

Не в силах удержаться, он перекатился вместе с ней, целуя атласный изгиб шеи. Ладони Трот скользнули под его свободную тунику и коснулись обнаженной кожи, по которой мгновенно пробежала дрожь. Пока она ласкала его спину, он приподнял подол ее туники и обнажил грудь. Трот выгнулась и застонала, когда его губы сомкнулись вокруг затвердевшего соска.

После целого года воздержания Кайл никак не мог насытиться ею. Ее бледная нежная кожа имела легкий солоноватый привкус, сводивший его с ума. Пока он раздевал Трот, подул ветер, и розовые лепестки упали на ее грудь и живот, только что осыпанные поцелуями. Ее ноги раздвинулись под его ладонью, открывая самые потаенные местечки, к которым он благоговейно прикоснулся губами и языком.

От этого поцелуя Трот вскрикнула, вздрогнула всем телом и запустила пальцы в волосы Кайла в приливе неистового желания.

– О, Кайл, Кайл!

Ее страсть воспламенила его, заставила желать большего. Доставить Трот бесконечное наслаждение, запомнить ее возгласы и вздохи, разносящиеся поддеревьями. После экстаза, который все длился и длился, Трот застонала:

– Довольно! О, боги, хватит, или я умру!

Задыхаясь, он положил голову ей на живот, вдыхая опьяняющие ароматы блаженства. Она нежно поглаживала его по голове.

Отдышавшись, Трот пробормотала:

– Идите же ко мне, милорд. – И она потянула его к себе. – Моя инь жаждет вас.

Он разделся, прохладный весенний воздух овеял его кожу. Трот сказала правду: она уже давно ждала его, изнывая от нетерпения. Инь и ян, тело и дух слились в яростных движениях, прерывистых от переполненности.

Вдвоем они поднимались кругами все выше и выше, пока Трот не ощутила приближение нового экстаза, захватившего и Кайла. Время перестало существовать, остались лишь ощущения и пленительная женщина в его объятиях.

Уставая, они чередовали неистовые удары с нежными, опьяняющими ласками, слышали дыхание и биение сердца друг друга. Близкий к изнеможению, он наклонился и прильнул к ее губам так, словно хотел вобрать в себя ее сущность.

– В этом деле вы непревзойденный мастер, милорд, – прошептала Трот, приподняла бедра и с силой прижалась к нему, сжав внутренние мышцы.

Не выдержав, Кайл забился в конвульсиях и выплеснулся в нее. Его охватил неистовый восторг, тут же сменившийся стыдом и гневом.

– Проклятие! – Задыхаясь, он перекатился на бок и притянул Трот к себе, словно желая защитить ее от последствий неожиданной оплошности. – Прости, Трот, этого я не хотел…

Его слова стали для нее потоком ледяной воды, мгновенно потушившим тлеющие угли блаженства. Почему она до сих пор не поняла, что ему нужна не она сама, а ее тело?

– Конечно, это вышло случайно. Совокупления с наложницами и продолжение рода – не одно и то же.

– Не смей так говорить. – Он положил ее голову к себе на плечо, словно этот нежный жест мог приглушить резкость его слов. – Нельзя обременять ребенком женщину, которая этого не желает.

Она вырвалась и села, сверкая глазами.

– В каком затруднительном положении вы очутились! Вам не нужна ни жена сомнительного происхождения, ни ребенок от нее. Но не беспокойтесь: я не забеременела в Фэнтане, и вряд ли это случится сейчас. Вам и вашему драгоценному наследству ничто не угрожает.

Кайл тоже сел, опираясь на руку и глядя на Трот, как на фейерверк, готовый взорваться.

– Неужели ты и вправду веришь, что я отказался бы от ребенка только из-за смешанной крови?

Трот отвела глаза, понимая, что была несправедлива.

– Нет, не верю. – Кайл не был ограниченным и надменным аристократом, такого открытого человека она никогда не встречала, но даже его терпимость не могла их соединить.

– Влечение бессмысленно и даже опасно, когда ему не на что опираться. – Когда нет любви. Но теперь, когда они снова сблизились, смогут ли они жить под одной крышей, как чужие люди? Это немыслимо. Есть только один выход. Помолчав, Трот с мучительной категоричностью заявила: – Мне пора уехать отсюда.

В его глазах мелькнул ужас. Делая вид, что он не понял ее, Кайл согласился:

– Мы завтра же отправимся в Шотландию.

– При чем тут мы, Кайл? – Она коснулась его щеки. – Мы больше, чем давние любовники, но меньше, чем друзья. Нам будет больно видеть друг друга. В Шотландию я уеду одна.

На его щеке дрогнул мускул.

– Но год еще не истек.

– Наше обручение – вымысел. Незачем поддерживать эту иллюзию, ведь на самом деле мы не женаты и никогда не были женаты. В разлуке нам будет легче дождаться, когда закончится этот год. Гораздо легче. – Она поднялась, сдерживая желание еще раз прикоснуться к нему. – Я уеду, Кайл, хотите вы этого или нет.

По его обнаженному телу рассыпались солнечные пятна, он сидел на траве неподвижно, как греческая статуя, и только нервно сжимающиеся пальцы выдавали в нем живого человека. Наконец он произнес:

– Возьми большую карету – в ней тебе будет удобнее. И если ты решишь вернуться, я пришлю кучера за тобой.

– Я не вернусь, милорд, – тихо возразила Трот. – Какой в этом смысл? – Она оделась и заплела волосы, гадая, что случилось бы между ними, если бы она держалась строго и отчужденно, а не поддалась вожделению. Да, во всем виноват лишь игривый тон, какой они поддерживали сегодня с самого утра.

Кайл тоже встал и оделся, неловко двигая руками.

– Ты хотя бы будешь писать мне? Для этого наша связь достаточно крепка.

– Может быть. Но прежде мне надо покинуть этот дом. Уехать как можно дальше. – Она привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Этот поцелуй показался Кайлу недопустимо небрежным после страсти, еще недавно сжигающей их. – Я рада, что мы с вами встретились, милорд.

Он поднес к губам ее руку.

– И я. Жаль, что все так вышло.

– Мне тоже, – честно подтвердила Трот.

Большая карета повезет ее и все ее скудное имущество черепашьим шагом. Уложить вещи было недолго. Трот спокойно попрощалась со слугами, словно давным-давно готовилась к отъезду. Горничная Бесси и дворецкий Хокинг смотрели на нее укоризненно, но не посмели упрекнуть. Известно ли им, каковы ее отношения с Кайлом?

На следующее утро, прежде чем спуститься вниз, Трот заметила на своем пальце кольцо Кайла. Она сняла его и оставила на туалетном столике вместе с кельтским браслетом, подаренным Мериэл. Это фамильные драгоценности, а она уже не принадлежит к семейству Ренбурн. В этой семье она всегда была чужой. Трот положила кольцо внутрь браслета, и они напомнили ей кольца на свежеспиленном пне.

Не давая воли боли и гневу, она повернулась и в последний раз покинула свою спальню.