Глава 15

— Я против. Я говорила это раньше и буду повторять; пока некоторые из вас не одумаются. Насилие не может быть ответом. — Взгляд Джуд перебегал с лица на лицо сидевших за ее столом мужчин. Она надеялась увидеть, что ее резкие слова возымели хоть какое-то действие, но их мрачные лица ни на мгновение не прояснились. — И что вы собираетесь делать? — всплеснула руками Джуд, — Открыто выступить против Джемисона? Но это самоубийство, и вы все это понимаете. На его стороне охрана и деньги, а что у вас?

— Правильно, — заговорил Уэйд Баррет, — но это наша долина, и мы не хотим, чтобы нас отсюда выгнали.

— Уэйд, ты же не можешь согласиться с этим безумием, — взмолилась Джуд. — У тебя молодая жена…

— Верно. Жена и дом. И если я буду держаться вместе со всеми, мы сможем противостоять угрозам Джемисона.

Джуд беспомощно взглянула на Джозефа, безмолвно доливавшего кофе в чашки, но он бесстрастно встретил ее молящий взгляд. Он один по опыту знал бесплодность сопротивления таким людям, как Джемисон. Его народ боролся против мощной силы, и теперь от него не осталось ничего, кроме воспоминаний. Джозеф мог бы сказать им, что сопротивляться такой силе благородное, но безрассудное дело, но эти люди здесь, скотоводы и фермеры, были белыми, они не станут прислушиваться к советам старого сиу.

На заходе солнца к дому Джуд пришли восемь человек, представлявшие около двух дюжин маленьких хозяйств в долине, сгибавшихся под силой давления Джемисона. Они пришли потому, что те, кто не присутствовал, спрашивали: «Что думает обо всем этом Джуд Эймос?» Они хотели услышать ее ответ и не были им обрадованы.

Джуд называла их глупцами, напоминала им о семьях и об их будущем, но они упрямо стояли на своем. Недавно на Джейка Палмера, с грузом семян возвращавшегося из форта Ларами, напала банда всадников из Свитграсса. Они избили беднягу Джейка прямо на глазах у жены и дочерей и бросили драгоценные зерна надежды жадным вайомингским ветрам. Очевидно, Джемисона больше не устраивали разговоры, наступило время переходить к действиям.

Джуд, сочувствовавшая Джейку и его напуганной семье, потому что прекрасно помнила собственный ужас, охвативший ее, когда она оказалась в руках молодчиков Джемисона, быстро исчерпала доводы, пытаясь предотвратить неизбежное. Теперь, когда она заявила о намерении сохранить за собой земли, ей приходилось считаться с тем, что решат эти люди, будь это переговоры или агрессия. Если Джеми-сон решится на тактику выжженной земли, чтобы избавить себя от их присутствия, он не будет разборчивым в средствах достижения своей цели, как не церемонился Шерман во время своего марша через Джорджию. И независимо от ее личного поведения Джуд так же подвергалась опасности, как и все остальные.

— У вас есть план? Вы не можете выступать против такого человека, как Джемисон, не имея четкого представления о своих действиях.

— Мы собрали деньги, — Тенди Баррет улыбнулся, почувствовав, что Джуд сдается, — семьдесят пять долларов, и мы поедем в форт Ларами, чтобы самим нанять искусного стрелка.

— Что? — Джуд не верилось, что она правильно его поняла. — Это сумасшествие!

— Джемисон сделал то же самое, поэтому мы только последуем его примеру. Джемисон сам решил взяться за оружие, и теперь, я скажу, мы делаем то же. Пусть Джемисон знает, что мы не собираемся уступать ему.

Искусный стрелок мог означать только одно — столкновение нос к носу с Долтоном. Внутри у Джуд все болезненно сжалось, но ей все же удалось произнести:

— Кто здесь знает что-нибудь о том, как нанимать стрелков?

— Полагаю, мы просто будем ходить из бара в бар, пока не найдем его. — Откинувшись на спинку стула, Тенди Баррет самоуверенно и дерзко улыбнулся.

— По-вашему, у них есть определенные часы приема для бесплатных интервью?

— Любой бармен, стоящий своей зарплаты, знает, кто в городе самый искусный стрелок, — продолжал Тенди, не обратив внимания на язвительное замечание Джуд. — Мы просто бросим ему пару-другую монет, и он прямо направит нас.

— Прямо по дорожке к вашему собственному дурацкому концу!

Но мужчины закивали друг другу, желая привести в исполнение план Тенди — и принести смерть в свою долину.

— И вы все настроены поддержать это опасное сумасбродство? — Дождавшись единодушного подтверждения, Джуд покорно вздохнула. — Тогда, видимо, у меня нет выбора. Я поеду с вами, чтобы быть уверенной, что среди всего этого безумия есть хотя бы одна разумная голова.

Джуд никогда не бывала в баре отеля и теперь с дрожью приближалась к нему. Правда, сейчас была середина дня, и там не было ни металлического звука пианино, ни хриплого смеха, который у нее ассоциировался с мужчинами, занятыми выпивкой и картами, однако она чувствовала себя неловко, как будто ступала по нечестивой земле.

Утомленная ранней утренней поездкой в дилижансе, Джуд решила немного отдохнуть в залитой солнцем закусочной напротив ряда непристойно выглядевших питейных заведений. Она собиралась оставаться там, пока их озабоченная разведывательная группа не отыщет подходящего кандидата. Однако ее спутникам понадобилось на это всего десять минут, что не свидетельствовало о высоких моральных устоях жителей форта Ларами.

Войдя вслед за Уэйдом Барретом в питейную комнату отеля, Джуд с беспокойством отметила, что среди присутствующих была единственной прилично одетой женщиной. Грудастые создания вполне определенной профессии, виснувшие на плечах играющих в карты партнеров, производили такое же шокирующее впечатление, как и бесстыдно обнаженные фигуры, изображенные на стенах повсюду. Краска горячей волной залила Джуд до корней волос, и девушка уставилась в середину широкой спины Уэйда, решив, что так по крайней мере, несмотря на ее угловатую фигуру и немодное платье, ни один из клиентов бара по ошибке не примет ее за одну из работающих здесь женщин.

Уэйд остановился так неожиданно, что Джуд уткнулась носом в его атласный жилет, не успев вовремя отреагировать. — Он вон там. Хозяин бара сказал, что он один из лучших, работающих по найму.

Поправив шляпу, Джуд выглянула из-за массивной фигуры Баррета и увидела остальных мужчин из долины, сгрудившихся вокруг небольшого стола и уговаривавших стрелка.

На первый взгляд там не на что было смотреть: долговязый тощий парень неопределенного возраста, с довольно длинными волосами, свисающими из-под опущенных полей стетсона, с заботливо ухоженными усами… и с глубоко вырезанной кобурой на бедре. Он с мягким, почти добродушным выражением прислушивался к тому, что говорили остальные, но когда он поднял голову при приближении Джуд, девушка вздрогнула, почувствовав пронизывающий взгляд его черных глаз, похожих на кусочки угля, бездонных и бездушных. И этого человека они хотели нанять, чтобы убить Долтона Макензи.

— Это та леди, о которой я вам говорил, мисс Джуд Эймос, — нервничая, представил ее Тенди.

— Что ж, приветствую вас, мадам. Не могу сказать, что привык, чтобы женщина занималась наймом и увольнением вооруженных людей.

— Что касается меня, то я вообще никого не нанимала бы, мистер…

— Латиго Джонс, мадам, — могу я сказать, к вашим услугам?

Джуд хотела нахмуриться, но он был столь искренне непосредственным, что она невольно улыбнулась. Однако она не могла полностью расслабиться, что-то в Латиго Джонсе говорило, что он тоже ходит по острой грани риска, как и Долтон. Скрытая жестокость искал а дорогу к выходу, и именно эту дорогу они пришли предложить ему.

— Садитесь, мисс Эймос. Быть может, вы дадите мне прямой ответ. Эти ребята танцуют вокруг да около какой-то, возможно, замечательный, тустеп. Они размахивают огромной пачкой денег, предлагая ее за какую-то, в общем, обычную работу. Что я хочу знать, так что это за работа, которую я должен сделать. Наверное, это должно быть что-то более серьезное, чем просто припугнуть кучку крикунов, получающих по двадцать пять долларов в месяц.

— Вы должны припугнуть одного такого же, как вы, — ответила ему Джуд, стараясь сохранить спокойный тон. — Хозяин ранчо, против которого мы выступаем, нанял своего стрелка.

— Полагаю, кого-то из профессионалов.

— Долтона Макензи.

— Я слышал о нем, — пробурчал Джонс после задумчивого молчания, — и вы, ребята, ищете себе неприятностей.

Среди жителей долины, возмущенных такой оценкой их положения, поднялся недовольный ропот.

— Поэтому вы и нужны нам, мистер Джонс, — наконец высказался Тенди.

— Да, я вам нужен, но если речь идет о Долтоне Макензи, то того, что вы предлагаете, недостаточно.

Перекрывая недовольный гул, Тенди громко и четко заявил:

— Вы просто боитесь выступить против него.

— Вы называете меня трусом, мистер? — Черные глаза Джонса угрожающе вспыхнули внутренним огнем, но в остальном его лицо осталось неподвижной маской.

— Нет, он, безусловно, не хотел этого сказать, — вмешалась Джуд, скрывая тревогу и мечтая дать Тенди пощечину за его глупость, наглость и опасное высокомерие. — Никто здесь не сомневается в вашей храбрости, мистер Джонс, и в том, что вы специалист своего дела.

Весь блеск слетел с Тенди, он осторожно перевел дыхание и, заглянув в комнату, тихо выругался:

— Какого черта им здесь нужно?

Его ворчанье заставило все головы повернуться к приближавшимся Долтону и трем другим охранникам из Свитграсса. Они подошли к бару, Долтон удостоил фермеров коротким взглядом, а остальные посмотрели, как заряженные шестизарядные пистолеты.

— Я должен полагать, это и есть противники? — протянул Джонс.

— Макензи и пара приспешников Джемисона, — презрительно усмехнулся Тенди в их сторону.

— Быть может, стоит пригласить их для небольшой дружеской беседы… Хозяин, — крикнул Латиго, прежде чем кто-либо из остальных успел возразить, — принесите сюда вон ту бутылку и раздобудьте еще несколько стульев для моих коллег.

Когда Долтон подошел к столу, фермеры разбежались, как куры — все, кроме Тенди, который остался сидеть.

С деланной вежливостью оба наемника рассматривали друг друга, как пара волков, которые осторожно обнюхиваются и ощетиниваются, готовясь к стычке. Как принято у профессионалов, они открыто обменялись рукопожатием, и Долтон опустился на один из опустевших стульев, а остальные не дыша следили за разговором двух мужчин.

— Джонс.

— Мак.

— Ты принимаешь участие в этом деле на их стороне?

— Мы ведем переговоры.

— Слышал, они приезжают сюда, чтобы делать здесь покупки. Ты собираешься поддержать не ту сторону.

— Возможно, но та или другая сторона — какое это имеет значение для нас? Ты ведь знаешь, что я всегда выходил победителем из честной драки?

— В этой можешь и не победить.

— Думаю, это тоже не имеет большого значения. — Джонс выразительно пожал плечами.

Зрители заметно занервничали, когда двое мужчин подняли стаканы с виски и на мгновение воцарилась дружеская тишина — пока Тенди Баррет не нарушил ее, схватив Долтона за плечо:

— Отлично, вы получили свою порцию виски, и теперь идите. Нам нужно закончить здесь дело.

— Вы не закончите ничего, кроме ваших молитв, если не уберете свою руку — и немедленно.

Тенди разжал пальцы и убрал руку, как будто выпустил какое-то дикое животное, которое могло тотчас наброситься на него, а затем нервно вытер ладонь о брюки на бедре и угрожающе посмотрел на тех, кто мог заметить, как дрожит его рука.

— Мы ждем, мистер, — предпринял он еще один агрессивный выпад, чтобы отыграться за свой позор.

— Что ж, можете подождать, пока я не закончу свое дело. — Долтон медленно вертел в руках стакан, как зачарованный наблюдая за игрой света в его содержимом.

— Что у вас здесь за дело? — недовольно буркнул Тенди.

Долтон поднялся со стула, и фермеры все как один отступили назад. По всей видимости, у Долтона не было орудия, но это не уменьшило исходившей от него угрозы, когда он, повернувшись к ним лицом, объявил в форме предупреждения:

— Мое дело отправить вас всех в ад, если вы вздумаете решать эту проблему с помощью оружия. Как сказал здесь мой друг, меня не касается, кто прав, а кто нет. Или вы уберетесь отсюда, или я отправлю вас к праотцам.

Фермеры, побледнев, смотрели на мужчину, и среди них стояла Джуд, в равной степени напуганная этим ни к кому конкретно не обращенным заявлением. В первый раз все они до конца осознали смысл услышанного — до сих пор это были туманные угрозы и искусное запугивание. Долтон Макензи просто определенно назвал ставки, ради которых шла игра: жизнь или смерть.

— Или сам туда отправишься, — поправил его Латиго, с улыбкой потянувшись к своему стакану. Но это была не добродушная улыбка, а злобный оскал, в котором читалась угроза от человека, изрядно раздраженного тем, что ему, как профессионалу, предлагали намного меньше, чем получал такой же, как он, за выступление на той же арене. Но, возможно, взяться за эту работу будет для него делом чести.

Дружба закончилась в тот момент, когда на кон была поставлена репутация. Скрестив взгляды, два джентльмена в течение нескольких секунд не отрываясь оценивающе смотрели друг на друга, а остальные разделились на две стороны, став позади выбранного ими бойца, и затаили дыхание в предвкушении предстоящей стычки, которая, как они надеялись, вот-вот вспыхнет за этим самым столом. Только Джуд с отчаянно стучащим сердцем в тревоге не сводила глаз с Долтона.

Но когда взгляд Долтона переместился к дальнему столу и остановился там с холодной непреклонностью, обстановка разрядилась. Видимо, считая спор не таким уж важным, Макензи, не оглянувшись, решительно устремился через комнату. Он двигался между столами, как раздразненный бык, нацелившийся на маячившую перед ним красную тряпку. Те, кто замечал его приближение, шарахались от него в сторону, чувствуя, что он несет с собой смерть. Сидевшие за картами мужчины раздраженно оглянулись, когда на их стол упала его большая тень, а взгляд Долтона опустился к ковбою с сальными волосами, державшему в руке выигрышные тузы и восьмерки.

— На вас мои пистолеты, мистер.

В ответ на эти прогремевшие слова стулья зацарапали вытертые доски пола и карты легли на стол, оставив Долтона один на один с объектом его пристального внимания. Заметив отсутствие оружия на бедре Долтона, ковбой оказался слишком глупым, чтобы испугаться.

— И кто же вы? — нагло спросил он, с заносчивой беспечностью указав пальцем на костяные рукоятки.

— Долтон Макензи. Мое имя хорошо известно там, куда вы отправитесь. Там, в аду, передайте им всем от меня привет.

Лицо сидящего мужчины застыло, а его пальцы лихорадочно сжались на рукоятке пистолета, когда он узнал — но слишком поздно — ограбленного им пассажира дилижанса. Он дернул пистолет, но не успел даже вытащить его из кобуры. Молниеносно отреагировав, Долтон, не делая лишних движений, наклонился вбок и выхватил пистолет сорок пятого калибра из кобуры игрока, сидевшего без куртки справа от него. Пистолет был наведен и дымился после смертоносного выстрела, а на лице бандита даже не успело отразиться удивление. На груди преступника расплылось темно-красное пятно, и он упал лицом прямо в кучу фишек, которые купил на украденные деньги.

Джуд, как и все остальные ее спутники, застыла в состоянии шока. Она никогда прежде не видела убийства и не думала, что кто-то может быть наказан с такой быстротой и холодным расчетом. Сердце неистово забилось у нее в горле, заглушая звук дыхания, почти не давая возможности Дышать, и ледяной ужас сковал ее бессильное тело. Джуд, словно загипнотизированная, не могла отвести взгляда от Долтона, когда тот, подойдя к убитому, невозмутимо снял с него ремень и привычным движением застегнул его на собственных бедрах, где пара «кольтов» с костяными рукоятками легла как пара близнецов — предвестников смерти.

— Они проводят его в землю, — грубо пошутил Долтон, жестом указав на кучу выцветших фишек для покера под обмякшим телом, и, обернувшись, поймал стеклянный взгляд Джуд.

Ее лицо было воплощением застывшего ужаса от того, что он сделал и кем был. Теперь она знала все, и Долтону не было необходимости беспокоиться об осложнениях со стороны мисс Джуд Эймос. Он видел, как всякая надежда исчезла из ее обычно сияющего взгляда, и, отвернувшись, решительным шагом быстро вышел из бара на горячий, сухой дневной воздух, неся с собой металлический привкус смерти.

— Вы это видели? Сукин… — Тенди Баррет стоял, раскрыв рот от восхищения и не в силах отвести взгляд от мертвого картежника.

Люди Джемисона разделяли его благоговение. Они были простыми ковбоями, нанятыми, чтобы скакать верхом, отлавливать и клеймить животных. Они носили оружие, чтобы защищаться от бандитов, а не нападать на таких же, как они сами. Один за другим они медленно вышли вслед за мужчиной, которого теперь боялись и перед которым в то же время преклонялись.

Только Латиго Джонс остался равнодушен к стрельбе. Откинувшись на спинку, стула, он с насмешливой улыбкой потягивал виски.

— Это то, во что вы, ребята, вляпаетесь, если пойдете против Долтона Макензи. Вы уверены, что вам это нравится?

— Но вы так же искусны, верно? — Тенди с долей отчаяния посмотрел на него.

— Скажем, вы предлагаете недостаточно, чтобы иметь право нанять меня. — Бросив это язвительное замечание, Латиго потянулся, обхватил за талию грудастую официантку, притянул ее к себе и зажал между коленями. Сделав вид, что сопротивляется, она, стараясь сохранить равновесие, подняла вверх покачивающийся поднос, но пролила пиво на стол и на тех, кто сидел вокруг него, а когда Латиго засунул ей между пышных грудей золотую монету, мгновенно стала покладистой. — Извините меня, ребята, кажется, меня тут собственные неотложные дела. — Обернувшись к покрасневшей Джуд, он слегка приподнял шляпу, а затем, взяв в охапку услужливую девицу, не оглядываясь направился к лестнице.

— Он был самым лучшим. — Тенди выругался. — Что теперь будем делать?

— То, что следовало делать с самого начала. — Джуд хотелось скорее положить конец их ворчанью, чтобы можно было спастись от все увеличивающегося красного пятна и едких запахов табачного» дыма и пролитого пива. — Мы боремся с Джемисоном его же собственными методами. — Мужчины молча слушали Джуд. — Стрельбой ничего не решить. Нам нужно, чтобы на нашей стороне был закон. Нужно, чтобы кто-нибудь поехал в Шайенн и поговорил там с юристами. У нас законные права на нашу собственность, а у Джемисона ничего подобного нет. Он мечтает о месте государственного чиновника, когда эта территория добьется статуса штата, и не пойдет против закона, во всяком случае, он не станет действовать в открытую, чтобы не попасть под пристальное внимание будущих избирателей. Если как следует надавить на него, его можно склонить к разумному решению. И не принесет вреда сначала обратиться в Ассоциацию животноводов с нашими жалобами. В эти дни у них хватает собственных проблем и, возможно, возникнет желание использовать немного своего влияния, если для них это будет означать одним бельмом на глазу меньше.

— В том, что она говорит, есть смысл, парни. Ударить его по больному месту.

— Кто поедет?

— Кто, если не ты, Уэйд? Ты хорошо говоришь.

— У меня молодая жена, и мне еще нужно засеять много акров, — покачал головой Уэйд, которого предложила Джуд.

— Я поеду, — предложил Тенди и помрачнел, почувствовав немедленное сопротивление со стороны остальных.

— У тебя слишком горячий характер, Тенди.

— Твой лучший разговор — это кулаки, Баррет.

— Ладно, — угрюмо проворчал Тенди, признав поражение. — Так кого же мы пошлем?

— У меня есть идея, — осторожно заговорил Уэйд. Он подождал, пока не затихли возбужденные возгласы, и серьезно посмотрел на Джуд. — Что скажете, мисс Эймос?

— Что? Я?

От изумления у Джуд сорвался голос. Ей совсем не приходило в голову добровольно предлагать свои услуги, когда она завела речь о делегате. Ее сердце учащенно забилось, когда мужчины закивали, соглашаясь с разумным выбором Уэйда, но ей самой этот выбор вовсе не казался разумным. Это было безумие, глупость — просто ужас!

— Так что вы скажете, Джуд? — добивался ответа Уэйд с улыбкой до ушей. — Вы единственный человек, выступающий за мирное решение проблемы. У вас есть шанс воплотить свою идею в жизнь.

— Я? — дрожащим голосом повторила она. — Но почему они станут выслушивать меня, женщину? — Это было единственное возражение, которое она смогла найти в своем оцепеневшем мозгу.

— Потому же, почему мы все это делаем. Потому что у вас до черта здравого смысла.

— Н-но я просто не могу уехать и оставить все…

— Сэмми и индеец прекрасно справятся на станции в течение нескольких дней, а мы по очереди будем наведываться к ним. Мы все вместе оплатим вам проезд в Шайенн, комнату и питание там. Что скажете, Джуд? Соглашайтесь.

Все с одобрением поддержали его — все, кроме Тенди, который был обижен отсутствием доверия к нему. На секунду Джуд подумала, что он превосходно справится, и уже была готова попросить еще раз подумать над его кандидатурой, но затем ее паника уступила место здравому смыслу. Они были правы, Джуд понимала это.

У нее не осталось выбора, кроме как шагнуть вперед или отказаться.

— Хорошо…

— Я знал, что вы согласитесь, — сделал заключение Уэйд. Джуд только слабо улыбалась, пока остальные шумно благодарили ее за то, что она приняла их предложение. А Тенди смотрел на нее с угрюмым видом.

«Джуд Эймос, во что ты позволила себя втянуть?» — ужаснулась Джуд.