Глава 5

Дрейк поздоровался с группой знакомых, стоявших в вестибюле изысканного салона Одри Уотсон. Дрейк был частым гостем в этом доме, а этой привилегии в Лондоне удостаивались лишь немногие представители высшего света. Одри ввела очень строгие правила доступа в свой салон, а потом к ним добавилась еще и непомерная цена за предоставляемые удовольствия.

Многие годы Одри питала особую слабость к членам семьи Боскаслов, равно как и ко всем тем мужчинам и женщинам из высшего света, которые обладали либо внушительным состоянием, либо остроумием, либо красотой. Дрейк Боскасл имел и то, и другое, и третье, как, впрочем, и большая часть его родственников. И все же для Одри не было тайны в том, что в последнее время Дрейк ощущал все большее разочарование жизнью и подумывал уйти в армию. Ходили слухи о том, что он собирается в Индию. И сама Одри, и наиболее страстные поклонники Дрейка то и дело говорили о том, как их огорчит потеря одного из любимцев салона.

Дрейк взял с поднесенного лакеем подноса бокал с бургундским вином. Отличное вино, изысканная еда, интересные беседы, сексуальные удовольствия – все это можно было получить в этом частном заведении. Но, как ни странно, сейчас Дрейку стало не до всего этого – он хотел лишь того, чтобы ноющая внутри боль затихла или вовсе исчезла. Прежде он умел с ней справляться. А вот этой ночью он, к собственному удивлению, не знал, что могло бы успокоить его. Может, женщина, встречи с которой он ждал с таким вожделением?

К нему подошла Одри – ее роскошные русые волосы были элегантно уложены на затылке. Посмотрев на своего гостя с нескрываемым удовольствием, она забрала из его сильных рук бокал.

– Дрейк, – заговорила Одри, в голосе которой одновременно слышалось отчаяние и восхищение, – я уже начала опасаться, что ты передумал. Ты ужасно опоздал!

– Возникли некоторые проблемы. – Его синие глаза осматривали тем временем помещение. – Она обиделась, ее чувства оскорблены?

– Она обижена, – ответила Одри. – Такие женщины, как она, не приучены ждать. Так что опоздание тебе на пользу не пойдет.

Его крепко сжатые губы растянулись в озорную усмешку.

– Стало быть, мне придется как-нибудь оправдываться перед нею, не так ли?

– Счастливая Марибелла, – прошептала Одри. Она положила пальчики на его руку. – Ты уже подумал о том, как это сделаешь? Ей трудно угодить.

Глаза Дрейка сверкнули дьявольским огнем.

– Мне тоже, – заметил он.

– Она стоит очень дорого.

– Что ж, в таком случае я смогу ей кое-что предложить. – Дрейк приосанился. – Где она?

– В маленькой комнатке возле венецианской гостиной, которую ты попросил оставить за собой, – ответила Одри. – Вид из окна ей не важен.

Это ничуть не удивило Боскасла.

– Леди, которая просит то, что ей нужно… – задумчиво проговорил он. И, помолчав, добавил: – Я постараюсь сделать все, что можно.

Одри оглядела его с сардонической усмешкой.

– Тебе нужно немногое – просто дышать и быть самим собою, – сказала она. – Я знаю многих женщин, которые были бы готовы заплатить тебе за право провести с тобой время.

Дрейк наклонился, чтобы по-дружески погладить губами ее щеку. Одри была ему настоящим другом – одним из лучших друзей.

– Ну, это, разумеется, преувеличение, – улыбнулся он. – В последнее время со мной было нелегко. Но, надеюсь, я смогу умилостивить ее и привести в доброе расположение духа.

Крепко обняв Дрейка Одри подтолкнула его в сторону увешанного гобеленами холла.

– Она на тебя даже не взглянет, если ты заставишь ее ждать еще хоть немного, – предупредила она. – Ступай, дорогой. На кону стоит небольшое состояние, и весь свет с нетерпением ждет, как же будут разворачиваться события.

Боскасл рассмеялся.

– А мне ужасно любопытно, чем это кончится для меня самого, – сказал он.

Однако не только горячее любопытство – куда более сложная гамма чувств обуревала Дрейка, пока он шел по коридору к закрытой двери, за которой его ждала судьба или по крайней мере сексуальное пиршество. Правда, он никак не мог понять, почему за последние два часа его нетерпение как-то поугасло. Уж к сексу-то он никогда не терял интереса.

Дрейк распахнул дверь.

Марибелла сидела к нему спиной на покрытой алым шелковым покрывалом кровати-канапе; ее распущенные рыжие с бронзовым отливом волосы и обнаженные белые плечи сразу привлекли внимание Дрейка. Она оказалась удивительно тоненькой и куда более хрупкой, чем представлял себе Боскасл, однако в дымчато-серых глазах, которые она, обернувшись, подняла на него, несомненно, крылась неистовая сексуальная энергия. Марибелла внимательно оглядела Дрейка, а затем на ее губах появилась заученная улыбка.

– Я уже было решила, что вы передумали, – вымолвила на.

У нее был низкий и такой сексуальный голос, что большинство мужчин, должно быть, увлекались ею, едва услышав его. Дрейк сразу ощутил ее физическую привлекательность, но вот в отношении остального он был разочарован. Марибелла, бесспорно, красива, да, у нее потрясающего цвета глаза, и волосы, и удивительные, точеные черты лица. Но еще она холодна как лед и держится очень отстраненно, несмотря на слухи о ее переменчивом, вспыльчивом нраве. Последняя любовница Дрейка, пожалуй, забросала бы его подушками или даже ножами за опоздание.

Впрочем, он тоже был сдержан и холоден. Во всяком случае, несколько человек считали его таким.

– Прошу прощения за опоздание, – извинился Боскасл. – Я задержался не по своей воле и не хотел бы показаться неучтивым.

Марибелла медленно поднялась; платье цвета слоновой кости облегало все манящие изгибы ее стройной фигуры.

– Если только к этому не имеет отношения женщина, – проговорила она.

Вообще-то к его опозданию имели отношение целых две женщины, но Дрейк не собирался говорить об этом Марибелле. Ему и так пришлось преодолеть немало препятствий, чтобы устроить эту встречу. Да друзья его на смех поднимут, если выяснится, что он потерял то, к чему так долго стремился, из-за собственной готовности помочь даже не леди, а ее компаньонке. Мисс Элоизе Гудвин, проговорил про себя Дрейк, живо представив ее себе.

Он едва не усмехнулся, вспомнив, какая досада появилась на лице Элоизы, когда та подумала, что застала его со своей клиенткой. Потом, когда она поняла, что ошиблась, досада сменилась смущением. Хорошенькая Драконша испепелила бы его взглядом, если бы увидела сейчас. Впрочем, она вряд ли представляет себе, что на свете существуют заведения, подобные этому. Хотя, возможно, он опять недооценивает ее. Элоиза держалась с ним довольно резко, так что, возможно, она все знает.

А еще от нее пахло мылом. Не каким-нибудь французским, с изысканным ароматом, а простым старомодным мылом, которое смывало все смертные грехи. Хотя на грешницу Элоиза не была похожа.

А вот он был. Дрейк сомневался в том, что все мыло в мире сможет отмыть его душу дочиста. Он беспутствовал и убивал в дьявольской войне. Он допивался до беспамятства столько раз, что и не вспомнить. Он пил от горя, когда потерял обоих родителей и младшего брата, которого обожала вся семья. Он пил от радости, когда его братья оставили распутный образ жизни ради брака.

Нежное прикосновение женских пальчиков к рубашке на его груди оторвало Дрейка от размышлений. Глубоко вздохнув, он взял ее за запястье.

– Вы что-то ищете?

Марибелла улыбнулась, но в ее глазах стояло холодное выражение, которое многие мужчины скорее всего и не заметили бы.

– Я подумала, что смогу помочь вам почувствовать себя комфортнее, – сказала она.

– Нет, сначала мы поговорим о вас.

Дрейк заметил, как в ее взоре вспыхнул огонек нерешительности.

– За всю жизнь у меня было три любовника, с которыми я подолгу состояла в связи. Если вы слышали о моих любовных похождениях что-то еще, то это неправда. Что еще вы хотели бы знать?

Марибелла опустилась на подушки с золотыми кисточками. Верхняя часть ее груди поднималась над низким вырезом, и Дрейк заметил, что соски у нее подкрашены красным. Еще в недавние времена одно лишь созерцание такой женщины заставило бы его гореть желанием. Этой же ночью, к удивлению Боскасла, его попытки возбудиться не приводили к желаемому результату. Если Марибелле предстоит стать его любовницей, то она должна понять, что он предпочитает недосказанность, загадку.

Дрейк едва сдержал улыбку. Он читал, что Марибелла устраивала пышные вечера на своей вилле в Неаполе, причем позволяла свиньям и курам свободно расхаживать по бальному залу. Впрочем, нельзя было начинать знакомство с разговора об этих вечерах, поэтому Боскасл просто сказал:

– Я слышал, что вы недавно вернулись с континента. Это правда?

Он заметил, что ее губы чуть-чуть сжались. Дрейк пришел к выводу, что в Марибелле было много такого, о чем ему не сообщили.

– А я читала, что вы опасный человек, Дрейк Боскасл, – промолвила она. – Это правда?

Дрейк улыбнулся.

– Это уж вам решать, – заметил он.

Элоиза спрятала свое разочарование за осторожным взглядом, когда поздний гость вошел в дом. Удивительно похожий на другого джентльмена, постарше его, он был красив по-своему, с копной взъерошенных темных волос и смуглым задумчивым лицом. Но Элоиза никогда в жизни его не видела. Она инстинктивно отступила на шаг назад.

Святые небеса, она только что пустила в дом незнакомца посреди ночи! Что означало, что Хестон, древний оракул, был прав. Этот человек мог принести только дурные новости. Элоиза приготовилась принять удар. Но не мог же он прийти сюда, чтобы ограбить их, раздумывала она, если уж был другом незнакомой ей прежде семьи.

– Я – мисс Гудвин, работаю в этом доме, – представилась она настороженно. – Что-нибудь случилось? Нашли мисс Торнтон?

Черные брови незнакомца взлетели вверх. Он осторожно переспросил:

– А что, она потерялась?

От досады на себя Элоиза была готова откусить себе язык.

– Я хотела спросить, нашли ли ее веер, – поспешно солгала она. – Она где-то обронила его на вечере.

– Понятно, – после короткой паузы кивнул незнакомец.

Он сразу понял, что она лжет, подумала Элоиза, но из вежливости сделал вид, что верит в ее обман.

– Вы пришли, чтобы повидаться с лордом Торнтоном? – спросила она.

Он оценивающе оглядел коридор. Элоиза и Фредди обменялись недоумевающими взглядами. На судебного пристава он не похож, но кто может сказать это с уверенностью в сложившейся ситуации?

– Не знаю, упоминал ли Торнтон мое имя. Меня зовут сэр Гейбриел, – представился незнакомец, поймав на себе удивленный взгляд Элоизы. – Ваш наниматель должен драться со мной на дуэли нынешним утром.

Элоиза презрительно вздернула подбородок. Стало быть, это еще один игрок, дуэлянт…

– Его нет дома, – проговорила она, скрывая свое отвращение к нему. – И я не уверена, что он вернется.

– А-а… – протянул незнакомец, оглядывая Элоизу с вежливым любопытством. – Какая жалость! А я-то хотел дать ему шанс публично извиниться передо мной за шулерство. Может, мне подождать?

Прислонившись спиной к стене, Элоиза ни с того ни с сего подумала, что обои уже совсем старые и местами отрываются, поэтому их надо заменить. Впрочем, едва ли она сама или даже ее наниматель в будущем останутся здесь и проследят за тем, чтобы это сделали.

– Он ушел, – помотав головой, сказала Элоиза. – И я не знаю, когда он вернется и куда ушел.

– Отчаяние может довести мужчину до нехорошего, – как-то неловко заметил он.

Женщину тоже, подумалось Элоизе. Ни один перспективный наниматель не будет в восторге от ее биографии, если узнает, что она работала на должника и шулера, да к тому же потеряла его сестру, за которую несла ответственность. Сколько достойных компаньонок, интересно, теряло своих подопечных? И никого не заинтересует, что Талия была легкомысленной девчонкой и прямо-таки рвалась испортить себе репутацию. Элоизу будут проклинать. По крайней мере такие факты ее биографию не украсят. Не сможет же она представить рекомендацию нанимателя, который исчез!

Элоиза посмотрела мимо сэра Гейбриела на освещенную газовыми фонарями улицу. Всего лишь двадцать дней.

– Я погибла, если она в ближайшее время не вернется домой, – задумчиво проговорила она. – Ее жених будет в ярости, а его мать… Боже мой, что я скажу завтра утром его матери?

Сэр Гейбриел изумленно посмотрел на нее.

– Вы опять говорите о мисс Торнтон? – спросил он.

Взглянув на него, Элоиза нахмурилась. Это невежливо, но дольше она не могла притворяться равнодушной.

– Да, – едва не крикнула она ночному гостю. – Она убежала – как и ее брат. Она должна через несколько недель выйти замуж, но Вчера на балу она повстречалась с одним мужчиной…

– Перси Чапменом? – перебил ее Гейбриел.

Элоиза обреченно кивнула. К чему ей сейчас жалеть себя? Вот если она попадет в тюрьму, тогда сможет предаваться жалости к себе целыми днями напролет.

– Да, полагаю она сейчас именно с этим человеком, – промолвила она.

Казалось, Гейбриел едва сдерживает усмешку. Он довольно привлекательный мужчина, подумалось Элоизе, хотя она уже и пришла к выводу, что он тоже порядочный повеса. С Перси его могло сближать одно: он тоже играл в азартные игры и дрался на дуэлях. И судя по тому, как сэр Гейбриел на нее смотрел, он тоже был опытным ловеласом и соблазнял женщин.

– Я не знаю, что делать, – сказала она, тряхнув головой. – Возможно, джентльмен, который привез домой мисс Торнтон и меня, понятия не имел о том, где найти его светлость. Но я тоже не знаю, где он может быть. Имя этого джентльмена Дрейк…

Сэр Гейбриел недоверчиво посмотрел на нее.

– Дрейк? – переспросил он. – Так вы же толкуете о моем кузене! Конечно! Хорас попросил Дрейка помочь ему. Я сам тому свидетель.

– А у вашего кузена есть фамилия?

От его громкого смеха с каким-то зловещим звучанием по спине Элоизы побежали мурашки, у нее появилось неприятное предчувствие беды.

– Разумеется, есть, и я вам ее назову, – ответил он. – Его фамилия Боскасл. Моя тоже, но так уж вышло, что он поднялся на несколько ступеней выше по фамильной лестнице, чем я. Лорд Дрейк Боскасл… – медленно проговорил сэр Гейбриел, в глазах которого мелькнуло ироническое выражение. – Покойный брат Хораса был близок со стариной Дрейком.

Элоизу охватил ужас. Выходит, еще один бриллиант выпал из ее короны в бесконечной череде неудач? Лорд Дрейк Боскасл, один из печально известных братьев виконтессы. Она оскорбляла и нападала на единственного человека в Лондоне, на которого ей было необходимо произвести хорошее впечатление.

А что, если лорд Дрейк рассказал леди Лайонс о событиях прошедшего вечера за семейным ужином? Интересно, обсуждаются ли в этой семье попытки обольщения? И почему она ему позволила сделать такую попытку?

– Я слышала о вашей семье, – едва слышным голосом промолвила она.

– Есть такие, кто о ней не слышал? – холодно спросил он.

Элоиза кивнула, в голове у нее зашумело. Интересно, брат Дрейка Боскасла тоже, часто впутывался в скандалы? Или они все испорченны? Дрейк Боскасл. Дрейк, Дрейк, Дрейк… Кстати, интересно, какой же он по счету брат? Старший, имя которого Элоиза постоянно забывала, женился в прошлом году после какого-то скандала, связанного со свадьбой. Или это был четвертый брат? Один из братьев умер, так, кажется? Элоиза судорожно рылась в уголках своей памяти, пытаясь припомнить все подробности о семье Боскаслов, которые она когда-либо могла слышать.

Выходило, что все Боскаслы мужского пола были признанными ловеласами, известными в высшем обществе и в полусвете. Об одном из них дурная слава поползла всего несколько месяцев назад.

В одной из бульварных газет появилась карикатура на кого-то из братьев Боскаслов. На карикатуре были изображены обнаженные детали его естества. Элоиза застала Талию и ее подруг потешающимися над этим постыдным рисунком и приказала им выбросить его. Теперь она жалела, что не разглядела карикатуру подробнее. Впрочем, разумеется, она и не вздумала бы искать сходство между изображенным на рисунке человеком и тем мужчиной, с которым целовалась сегодня на балу.

– Полагаю, Дрейк мог бы знать, где находится лорд Торнтон, – задумчиво промолвил сэр Гейбриел.

– А вы можете хотя бы предположить, где сейчас можно разыскать вашего кузена? – спросила Элоиза, кусая верхнюю губу.

Взгляд Гейбриела остановился на ее губах. Если бы Элоиза не думала сейчас только о том, как бы упросить Гейбриела помочь ей, она бы услыхала свой тихий внутренний голос, который советовал ей не доверять Гейбриелу.

– Он сейчас на закрытом вечере в одном доме на Брутон-стрит, – медленно проговорил Гейбриел. – Вообще-то я собирался вернуться туда, так что я мог бы передать ему ваши опасения. Кстати, для того чтобы сберечь время, вы могли бы… В общем, я полагаю, что вы могли бы поехать туда со мной.

– Сэр, вы не слишком много себе позволяете? – угрожающе произнес Фредди, с тревогой посмотрев на Элоизу. – Вы так не считаете, мисс Гудвин?

– Прошу тебя, Фредди, следи за своей речью, – отозвалась Элоиза.

Она поняла, что этим вечером переступила все границы дозволенного. Недопустимо, даже опасно выходить из дома посреди ночи, да еще в сопровождении незнакомого мужчины. Но если она не привезет домой Талию или на худой конец ее брата, тогда репутация ей уже вообще не понадобится. Больше всего она боялась, что девушке причинят серьезный вред, и она, Элоиза, окажется в этом виновата.

Элоиза надела накидку и перчатки, принесенные ей Хестоном. Экономка, миссис Барнс, и двое других слуг, разбуженные громкими голосами, прятались в тени холла, с тревогой глядя на Элоизу. Она кивнула им с видом солдата, отправляющегося на поле брани.

– Будьте очень осторожны, мисс, – озабоченно качая головой, промолвила миссис Барнс. – Подумать только, все эти тревоги из-за какой-то испорченной девчонки!