Глава 26
От старых привычек трудно избавиться. Элоиза так долго жила тихой жизнью, что невольно почувствовала себя неловко, когда Дрейк, крепко сжимая ее руку, повел ее к передней двери. Элоиза постучала. Через мгновение Фредди распахнул дверь. Поймав на себе изумленный взгляд молодого лакея, Элоиза на мгновение замешкалась и залилась краской смущения.
Впрочем, густо покраснеть ей пришлось еще раз, когда Дрейк на глазах у Фредди повернул ее к себе лицом и крепко поцеловал на прощание.
– Немедленно пришли за мной, если возникнут какие-то неприятности, – вполголоса сказал он. – И рассчитай время так, чтобы провести вечер со мной.
– Но я же целый день провела с тобой, – тихо проговорила Элоиза. – Что, если я буду нужна?
– А ты нужна, – улыбнулся Дрейк своей дьявольской улыбкой, провоцируя ее на спор. – Нужна мне, – пояснил он. – Прошу тебя не забывать об этом.
Все еще не оправившись от смущения, Элоиза отвернулась и сняла накидку, а затем прошла в холл, где слышались приглушенные голоса, раздававшиеся из гостиной. Элоиза с любопытством посмотрела на свое отражение в большом зеркале в стиле рококо, висевшем на стене. Интересно, изменилась ли она? Стало ли что-то…
Этого зеркала на стене не было еще утром, когда она уходила из дома. Она его вообще никогда не видела! Элоиза невольно попятилась назад и лишь в это мгновение осознала, что ее ноги утопают в незнакомом пушистом шерстяном ковре, накрывавшем пол во всем холле.
Ковра здесь тоже никогда не было! Как и высоких настенных часов, которые тикали, отмеряя минуты и часы, в самом углу холла. Неужели все это купил Боскасл? Неужели он приобрел новые вещи для того, чтобы поразить ее воображение своей щедростью? Милый жест, конечно, вот только к чему украшать дом роскошными вещами, если он совсем скоро опустеет? Ведь Талия с будущим мужем собирались поселиться вдалеке от Лондона в скромном загородном поместье сэра Томаса.
Нерешительно подойдя к гостиной, Элоиза замерла у открытых дверей. Фредди следовал за нею по пятам.
– Он взял с меня обещание ни слова не говорить вам, – сказал он ей почти на ухо.
Голос лакея звучал слегка встревоженно.
– Он хотел сделать сюрприз. Но от меня вы этого не слышали. А он, – Фредди показал глазами на хорошо одетого джентльмена, стоявшего у окна в гостиной, – вернулся домой.
Элоиза побледнела, словно увидела перед собой привидение.
– Лорд Торнтон… – Она устремила взгляд на Талию, сидевшую на диване. – Это вы?
Он повернулся. Хорас Торнтон собственной персоной, правда, совсем не похожий на того мошенника, каким его помнила Элоиза. Живое перевоплощение лорда Торнтона было облачено в дорогой красивый сюртук и тесные черные брюки. Короткие каштановые кудри Хораса оказались искусно уложены, а шейный платок был повязан идеально, без единой лишней складочки.
– Элоиза! – воскликнул он, протягивая к ней руки. – Дорогая мисс Гудвин!
Да как только он смеет называть ее «дорогой»?! Как посмел он вернуться сюда после того, как бросил родную сестру и зависящих от него людей, словно они были всего лишь грязью под подошвами его сапог?! Этот безответственный мерзавец разряжался, как какой-нибудь принц, а они тем временем искали способы отвадить его кредиторов!
Разумеется, вслух она этого не произнесла. Элоиза была очень хорошо обучена и умела так скрывать свои истинные чувства, что даже никогда и ни на кого голос не повышала.
– Ну что, – равнодушным тоном промолвила она, – выходит, наш повеса наконец-то вернулся.
– Я заслуживаю вашего порицания, – проговорил лорд Торнтон, опуская голову. – Я вел себя как скотина.
Элоиза не собиралась спорить с ним.
– Если вы хотите извиниться, то лучше всего начать с сэра Гейбриела и вашей сестры, – сказала она.
Талия возмущенно фыркнула.
– Он уверяет, что переменился, – вступила она в разговор. – Клянется в этом! Да я ни на секунду ему не поверила.
– Да, я действительно переменился, – сказал Хорас, взглянув на сестру. – Утром я непременно принесу публичные извинения и сэру Гейбриелу, и членам моего клуба.
– Думаю, именно так и стоит поступить, – со вздохом произнесла Элоиза.
– И вам даже неинтересно, где я был? – спросил лорд Торнтон.
– Вообще-то мне это пришло в голову, – сказала Элоиза, покосившись на Талию.
«Что за шараду он нам задает?» – казалось, спрашивали друг друга молодые женщины.
За время его отсутствия они стали не только ближе друг к другу, но и сильнее.
– Я ездил за город, – вымолвил лорд Торнтон. – Мне было необходимо побыть в уединении, чтобы хорошенько обо всем подумать.
– Вы могли бы подумать о нас, например, – выпалила Элоиза.
– И о вас я тоже думал, – тихо проговорил Хорас. – Больше того, я не думал почти ни о ком, кроме вас.
Элоизе стало неприятно от этих слов Торнтона, ее обдало жаром. Она искренне понадеялась, что неправильно истолковала его слова.
– Мы боялись, что вы покончили жизнь самоубийством, – тихо сказала она.
– Думаю, я только начинаю свою жизнь, – отозвался Хорас.
У Элоизы подкосились колени, ей захотелось присесть. Хотя нет, ей захотелось подбежать к двери и броситься вслед за Дрейком. И почему только она настояла на том, чтобы он уехал?
– А как же ваши долги? – прямо спросила Элоиза.
– Я с ними расплатился.
Ее брови поползли вверх от удивления.
– Как же это?
– Помните, два года назад я сделал капиталовложение?
Элоиза нетерпеливо замотала головой. Вечно Хорас рассказывал им что-то о своих пари и капиталовложениях. При этом он никогда и ничего не зарабатывал. Так возможно ли, чтобы?..
– У меня к вам предложение, Элоиза, – заявил лорд Торнтон, сцепив за спиной руки. – Предложение личного характера, которое, кстати, позволит вам никогда больше не работать.
– Предложение? – переспросила она.
Вытаращив от удивления глаза, Талия выронила журнал, который до сих пор нервно листала. А потом она встала, большими шагами приблизилась к брату и влепила ему звонкую пощечину. Элоиза глазам своим не верила.
– Да как ты смеешь?! – закричала Талия.
– Ох! За что? – спросил Хорас, прижимая к покрасневшей щеке ладонь.
– За то, что ты сделал Элоизе неприличное предложение, – ответила Талия. – Уверена, что она сама не ударила тебя только потому, что была слишком оскорблена твоим предложением, так что, считай, я сделала это за нее. Давно пора было так поступить. Ты бросил нас, Хорас.
Торнтон недоуменно прищурился.
– Элоиза никогда не ударила бы меня, – вымолвил он.
– Это правда? – покачав головой, спросила Талия. – Знаешь, возможно, она изменилась с тех пор, как ты нас покинул. Возможно, ей даже пришлось принести в жертву свою добропорядочность, чтобы спасти нас.
Хорас взялся рукой за подбородок.
– Выходит, слухи о ее отношениях с Боскаслом соответствуют действительности. – Он повернулся к Элоизе, которая замерла от ужаса, слушая перебранку брата с сестрой. – Это правда, Элоиза? – тихо спросил он. – Хотя нет, не отвечайте мне. Если вы действительно оказались в неприятной ситуации, о которой вам неловко говорить, то в этом виноват только я.
– Что сделано, то сделано, – произнесла Элоиза, избегая взгляда Хораса и надеясь, что на этом их разговор завершится.
Торнтон наклонил голову.
– Я заслуживаю вашего осуждения. Но вы сможете хотя бы выслушать, что я хочу вам сказать?
Отказывать Хорасу в этой просьбе смысла не было, даже если Элоиза и сомневалась в том, что его слова смогут хоть что-то изменить.
– Говорите, – со вздохом сказала она.
– Благодарю вас, – лорд Торнтон. – Мы можем вместе присесть на диван?
– Если вы настаиваете.
– Я хочу сделать вам предложение, Элоиза, – повторил Хорас.
Элоиза неуклюже опустилась на диван, Талия втиснулась между ними.
Элоизе пришлось сделать над собой усилие, чтобы вежливо выслушать Торнтона. Она даже представить себе не могла, что бы такое интересное для нее мог предложить ее наниматель. Место в доме его приятеля, чтобы он мог сохранить достоинство? Какие-нибудь жалкие гроши, чтобы откупиться от нее? Или, возможно, он посулит ей отличные рекомендации, чтобы она могла найти себе новое место. Впрочем, не даст же он ей рекомендации на место любовницы лорда Дрейка, которое она уже заняла.
Внезапно Хорас вскочил на ноги и принялся метаться по комнате взад-вперед. Элоиза невольно заметила про себя, что Торнтон не так уж непривлекателен, особенно сейчас, когда он трезв и серьезно думает о каких-то переменах. Возможно, если он найдет женщину, которая сможет полюбить его, то он даже…
– Я хочу, чтобы вы стали моей женой, – без предупреждения проговорил Хорас.
Даже если бы на голову Элоизе рухнул тяжеленный металлический подсвечник, она не была бы так поражена.
– Хотите, чтобы… что? – переспросила Элоиза.
– Ох, Элоиза! – восхищенно воскликнула Талия, бросаясь обниматься с компаньонкой. – Вот оно! Я вас не потеряю! Вы станете моей родственницей, как замечательно! Вы будете тетей моим детям и сможете заботиться о них, когда мы с Томасом будем путешествовать по миру. Хорас, ты вовсе не бесчувственная скотина, как все о тебе говорят. Ты самый лучший брат на свете!
– Что вы ответите мне, Элоиза? – спросил Торнтон, откашлявшись.
Он немного взбодрился – слова сестры явно польстили ему.
– У меня просто слов нет, – промолвила Элоиза. – И тем не менее я…
Торнтон многозначительно посмотрел на Талию:
– Ты не будешь возражать, если я попрошу тебя оставить нас наедине? Это разговор личного характера.
Вскочив с дивана, Талия радостно всплеснула руками:
– Да, конечно, разумеется! Ты хочешь поухаживать за Элоизой. Это замечательно. Жаль, что я сама об этом не подумала. Ох, Элоиза, теперь тебе не придется становиться куртизанкой. Ты сможешь вечно быть со мною рядом.
Талия, пританцовывая, выбежала из комнаты.
– Прошу прощения, милорд, – сказала Элоиза, тряхнув головой, словно пытаясь вникнуть в смысл его слов, которых она не понимала. – Вы удивили меня.
– Я все понимаю насчет вас и Боскасла, – с глубоким вздохом промолвил Торнтон. – Вы не должны извиняться передо мной и объяснять, как это произошло. Это я во всем виноват.
Элоиза не знала, плакать ей или смеяться. Торнтон выглядел трагикомично.
– Подумайте над моим предложением несколько дней, – упрямо повторил Торнтон.
– Это ни к чему.
– Боскасл никогда на вас не женится.
Жестокая правда больно уколола ее. Но Элоиза постаралась успокоиться и не подавать вида, как задели ее слова Хораса.
– Это нелепо, милорд, – промолвила она. – Мы же с вами не любим друг друга.
– Может, мы могли бы постараться, – проговорил Торнтон.
В его голосе зазвучало такое отчаяние, что Элоиза невольно попятилась назад.
– Неужели вы не понимаете, Элоиза? В глазах общества мы с вами конченые люди. У нас обоих один путь – уехать из Лондона и жить в уединении в провинции.
– Знаете, милорд, я, конечно, польщена вашим предложением, но принять его не могу.
– Но вы нужны мне, Элоиза. – От волнения его щеки покраснели. – Мне вообще нужна жена, – с несчастным видом признался он. – Мой дядя дал мне денег на уплату долгов при условии, что я в течение месяца женюсь на порядочной женщине.
Элоизе захотелось придушить Торнтона.
– А тут как раз я оказалась кстати, да? – возмутилась она. – Готовая вас простить, пожалеть, нахал вы этакий! К тому же с прошлой ночи я уже не порядочная женщина, так что вам придется найти кого-то другого.
Рухнув на диван, Хорас схватился за голову.
– Да ни одна порядочная женщина никогда не захочет иметь дело с обманщиком, Элоиза. Вы должны помочь мне, я потерял надежду, я в чудовищном положении.
Еще несколько недель назад при виде такого отчаяния Элоиза бы смягчилась, но сейчас ей было просто жаль этого глупца. Но не настолько, чтобы выйти за него замуж.
– Возьмите себя в руки, милорд, – грубым тоном сказала она, направляясь к двери. – Нам надо заняться приготовлениями к свадьбе.
– Нашей? – с надеждой спросил Торнтон, поднимая голову.
Элоиза бросила на него раздраженный взгляд.
– Свадьба будет у вашей сестры, а не у вас, – сказала она. – Больше того, мне кажется, что вам нужна не столько жена, сколько мать.
– Вы мне поможете? – спросил Хорас, вставая с дивана.
– Найти мать?
– Нет. – Он нахмурился. – Жену.
– И как, по-вашему, я могу это сделать?
– Никто больше не хочет иметь со мной дела, – капризным тоном промолвил он. – Даже вы, Элоиза! Вы, которую я считал своей опорой, своим якорем.
– Только ваша скала оказалась на подвижной платформе, – отрезала Элоиза.
– Тогда прошу вас хотя бы не говорить ни слова о моем предложении вашему покровителю, – со страхом вымолвил он. – Не хотел бы я, чтобы он обернул против меня свой гнев.
Элоиза нажала на дверную ручку.
– Я не скажу ему ни единого слова при условии, что вы будете вести себя достойным образом до тех пор, пока Талия не выйдет замуж.
