Глава 8
К тому времени как капитан Джек разгромил мятежников всех до единого (без трех килеваний никак не обошлось) и головной фрегат противника сдался на милость победителя (вышвырнув за борт четверых матросов), Колин уже и сам готов был выброситься за борт. Мелоди же история явно пришлась по вкусу, поскольку она мирно посапывала. Ее нижняя губка выпятилась, а животик поднимался и опадал в такт дыханию.
Колин сидел в тени высокого дерева на краю дороги, Мелоди свернулась калачиком у него на коленях, а Горди Ева лежала рядышком лицом вниз. Некогда изящный и модный кабриолет был «пришвартован» у придорожной канавы, словно брошенная крестьянская телега. А Гектор, успокоив порядком расшатанные нервы, снова был похож на чистокровного скакуна, коим и являлся. Он мирно пощипывал высокую траву вдоль канавы, привязанный к поломанному экипажу.
— Мы похожи на цыган, — проворчал Колин. В данный момент он был бы рад даже такой компании, поскольку за час, минувший с аварии, мимо никто не проезжал. — А я и не думал, — сказал он Горди Еве, решив хоть с кем-нибудь поболтать, — что мы так далеко от Брайтона.
Горди Ева ничего не ответила, выказав тем самым свое отношение к его очевидному замечанию. Вскоре им придется бросить экипаж и пойти пешком.
Гектор поднял голову и посмотрел на дорогу в том направлении, откуда они приехали. Он прядал ушами и всхрапывал.
Минутой позже до Колина донеслись стук подков, скрип упряжи и голоса людей. Еще минутой позже из-за холма на дорогу выехала процессия из трех крытых повозок и не скольких телег поменьше.
Колин прищурился. На первый взгляд они походили на цыганский табор, за исключением важного типа, возглавлявшего шествие на неплохой когда-то, но теперь уже старой кобыле. Человек этот вырядился в нечто среднее между нарядом английского придворного прошлого века и оперением павлина в брачный период.
Первое, что бросалось в глаза, — это его великолепный пурпурный плащ. Под ним виднелись не первой свежести рубаха и желчно-зеленые штаны. Мало того, на украшенную пышным париком голову нашего славного героя была нахлобучена оранжевая треуголка с белым плюмажем.
— А я и не подозревал, что шляпы бывают такого цвета! — удивленно воскликнул Колин. Горди Ева ничего не сказала.
Все это карнавальное шествие было уже достаточно близко и производило довольно много шума, так что Мелоди начала просыпаться. Когда же яркий предводитель шумной процессии поравнялся с Колином и остановился, махнув своим спутникам, какофония вопросов, окриков и стона облегчения нарушила даже знаменитый своей глубиной сон Мелоди.
Она села и протерла глаза. Ее детские голубые глазенки широко распахнулись.
— Ухты, пираты!
Главарь живо соскочил с лошади, сорвал шляпу и отвесил низкий поклон:
— Лишь от случая к случаю, миледи. Меня зовут Пом. — После чего он посмотрел на Колина: — Сдается мне, сэр, вы разбили свой экипаж.
— Он его испоганил! — Мелоди слезла с колен Колина, готовая изложить свою версию событий. Горди Ева упала на землю лицом вниз. — Он его испоганил, после чего мы потопли!
Главарь кивнул с абсолютно серьезным выражением лица:
— Охотно верю, маленькая миледи.
— Ну и шляпа у вас! Мне нравятся шляпы с перьями!
Колин поднялся:
— Ну все, Мелоди, довольно. Ступай в тень, а я поговорю с джентльменом.
Мелоди на удивление легко согласилась. Колин облегченно вздохнул и обратился к предводителю группы:
— Сэр, я… э-э-э… Колин Ламберт. У меня и моей маленькой спутницы действительно случилась авария. Если это возможно, не могли бы вы отправить кого-нибудь из своих людей в гостиницу при дороге, чтобы те прислали помощь?
Пом печально покачал головой:
— Нет, мистер Ламберт. Это никак не возможно. Мы никогда не возвращаемся. — Он повернулся, чтобы обратиться к своим попутчикам. — Так ведь, братья и сестры?
— Никогда не возвращаемся! — раздался дружный многоголосый крик.
Колин удивленно моргнул.
— Но… но вы должны помочь нам!
Мужчина наклонил голову.
— Должны? Должны ли мы помогать человеку, который бросит нас посреди дороги, пообещав работу? — Он снова повернулся к своим людям: — Должны ли мы?
— Нет! — снова воскликнуло дружное многоголосие. От такой несправедливости Колин отступил на шаг. Он в полном неверии смотрел на разношерстную компанию.
— Но я… да я никогда…
Тогда он увидел ее. Сидя на краю открытой телеги, сверив ноги в потрепанных ботинках и склонив набок рыжеволосую голову, мисс Филби Пруденс наблюдала за происходящим с легкой улыбкой, на лице.
Мстительная злобная фурия!
С другой стороны, она выглядела на удивление хорошо, даже лучше, чем этим утром.
Колин снова посмотрел на Пома, который разглядывал его с прищуром. Колин кашлянул.
— Она приболела.
Пом молча продолжал смотреть на него.
— Но она действительно не могла более продолжать путь. Я… я оставил деньги за ее содержание хозяину гостиницы.
Пруденс живо спрыгнула с телеги и направилась в его сторону.
— Он их прикарманил и велел мне отрабатывать на кухне и в нужнике. — Она мило улыбнулась Колину. — Но я сказала ему, куда он может засунуть свои ночные горшки.
— Пруденс! — Мелоди проскочила мимо Колина и обмяла ноги мисс Филби. — А где Эван? Где, где, где?
Пруденс присела на корточки и погладила маленькую девочку по голове. Затем она повернулась и указала пальцем на свою телегу:
— Во-он там, видишь его?
— Эван! — Мелоди припустила к телеге, Горди Ева была уже у нее в руках, и голова куклы покачивалась в такт ее стремительному бегу. — Эван, Эван, Эван!
Черт! Колин поморщился. Армия оставила его.
Пом победоносно ухмыльнулся.
— Пруденс, моя милая, скажи своему мистеру Ламберту, кто мы такие. Любопытство терзает его, я вижу это по его взгляду.
— Никакой он не мой мистер Ламберт, — заметила мисс Филби, затем повернулась к Колину и кивнула на людей позади нее — Это театральная труппа Монтгомери Алоизия Пома.
Колин посмотрел на пеструю компанию:
— Так вы актеры?
— Именно так! — Пом грациозно поклонился, покачивая перьями на шляпе. — Актеры, все как один, от малых деток до выживших уже из ума стариков. Милая Пруденс привлекла наше внимание своей историей, и вскоре мы уже нашли немало общих знакомых.
Колин чувствовал по тону, что, говоря «мы» и «наше», Пом имеет в виду лишь свою царственную особу.
— Ну а уж когда зашла речь о вашем, сэр, бегстве…
Колин взбеленился:
— Да ничего я не…
Пом поднял руку, прерывая его тираду. Колин, помимо своей воли, подчинился.
— Так вот, когда речь зашла о вашем бегстве, мы с распростертыми объятиями приняли сестру в свое братство, поскольку никогда не бросаем своих на поле брани. — Он поднял взор в небо. — Кроме того, нам катастрофически не хватает портнихи.
Пруденс нахмурилась.
— Я же говорила вам, Монти, что костюмерша из меня…
Пом лишь отмахнулся:
— Довольно, Пруденс, вы профессиональная театральная портниха, ассистентка великой Шанталь Маршан. Ложная скромность вам ни к чему.
Колин помахал рукой, чтобы привлечь внимание.
Простите меня, но не могли бы мы вернуться к моей поломанной карете и… какое мыслимое оправдание вы найдете тому, что бросили посреди дороги мужчину с маленькой девочкой?
Пом снова с прищуром посмотрел на Колина.
— Обычно мы не скоры на расправу, сударь. Но когда обижают кого-то из нашего братства, мы оставляем за собой право на сладкую месть. Надеюсь, это понятно?
— Э-э-э… — Колину вовсе не понравилось услышанное. — Я не думаю, что…
— Значит, понятно, Пруденс, что вы скажете мистеру Ламберту? Мы поможем ему или оставим в яме, которую он сам себе вырыл?
Колин попридержал язык, но бросил на мисс Филби многозначительный взгляд, который не сулил ей ничего хорошего.
Мисс Филби мило улыбнулась. Вот дьявол!
— Мы должны помочь ему…
Колин вздохнул с облегчением.
— Но чтобы заслужить ужин, он должен будет спеть!
Из повозок и тележек раздались одобрительные крики и улюлюканье. Колин в отчаянии переводил взгляд с Пома на мисс Филби.
— Но я не понимаю. Петь? А что петь? — Разумеется, они говорили в переносном смысле.
Пом отмахнулся.
— Да ладно, решим это позже, — сказал он нетерпеливо. — Так вы согласны с условиями, мистер Ламберт?
Взгляд Колина метался по смеющимся лицам труппы, по пышному Пому, по празднующей свою победу мисс Филби и наконец остановился на несчастном поломанном кабриолете.
Плечи его поникли.
— Я согласен.
Боже, помоги ему! Он лишь надеялся, что не наделал новых глупостей.
К несчастью, по хитрому и довольному взгляду мисс Филби он начал подозревать, что все-таки наделал.
* * *
Как только труппа Пома, весело посмеиваясь, погрузила обломки кабриолета на самую большую телегу и привязала позади нее недоумевающего Гектора, вся компания заняла свои места, и караван продолжил путь. Колин забрался на ту же телегу, в которой ехала мисс Филби, и под ядовитым взглядом молодого Эвана устроился с ней рядом.
Мелоди и не подозревала, что гостеприимство это идет вовсе не от чистого сердца. Она незамедлительно устроилась на тюках рядом с Эваном и принялась рассказывать ему очередную бесконечную и утомительную историю о странствиях их экипажа по просторам вымышленных морей и океанов и о страшном кораблекрушении, в которое они попали. Впрочем, вскоре она сама запуталась и не могла уже точно сказать, куда подевался конь и, что случилось с возницей.
Эван закатил глаза в типичном для двенадцатилетнего подростка нетерпении, но, как заметил Колин, не сделал ни малейшей попытки пересесть на другую телегу.
Мисс Филби наблюдала за ними с улыбкой, на что Колин сказал ей:
— Она не хотела уезжать без вас двоих.
Мисс Филби одарила его холодным взглядом.
— Кто бы мог подумать.
Колин кашлянул.
— Я очень признателен вам за… ну вы понимаете… за помощь и…
— Вы не отвертитесь, мистер, даже не думайте, — сказала она твердо. — Я заставлю вас петь.
Колин в панике потер шею.
— В том-то все и дело… видите ли, я совершенно не умею петь… ни единой ноты. Мне медведь в детстве на ухо наступил. Я безнадежен.
Мисс Филби улыбнулась:
— Тогда будете жонглировать огненными булавами.
— Что?
Пруденс кивнула в сторону молодого мужчины, который сидел на соседней телеге. Его руки были туго перебинтованы.
— Вот Кам говорит, что не успел поймать огненный топор пару дней назад.
Молодой Кам отсалютовал белой тряпичной культей. Колин судорожно сглотнул.
— Говорите, огненный топор?
Мисс Филби невинно улыбнулась:
— Да я уверена, что вы быстро научитесь. Ничто не учит так быстро, как огонь.
— Э-э-э, пожалуй, одну песню я все-таки знаю! — выпалил Колин. — Песня, про бурную попойку.
Мисс Филби покачала головой:
— На представление придут люди с семьями. Им может не понравиться такая песня.
Колину сразу представилась толпа фермеров с вилами и сборище разозленных домохозяек со скалками в руках. Он поежился. Пожалуй, он сможет изобразить пару пристойных куплетов…
Пруденс едва сдерживала смех, когда смотрела на выражение лица несчастного мистера Ламберта. Но он заслужил это, гадкий предатель! Момент, когда он ушел, оставив ее в гостинице, был одним из самых худших моментов в жизни Пруденс.
Когда хозяин гостиницы велел ей драить пивные кружки, она вышла из себя. На счастье хозяина гостиницы, он среагировал на летящую в него кружку и успел пригнуться. На счастье самой Пруденс, Пом оказался в гостевой столовой и вызволил мисс Филби из лап разгневанного сумасброда, который уже грозился напустить на бедную девушку законников.
И ничего бы этого не случилось, если бы мистер Ламберт придерживался оговоренного ранее соглашения. Так что она не испытывала к нему жалости! Нисколечко!
И все же взгляд снова и снова возвращался к его нахмуренным бровям. Бедняжка, можно подумать, она велела ему встретиться лицом к лицу со своей смертью!
Мелоди провела следующие несколько часов, перелезая с одних колен на другие, завоевывая сердца актерской братии не хуже видавшего виды политикана, хоть и росту в ней было от горшка два вершка. Колин наблюдал за ней с улыбкой, он радовался, что, несмотря на его положение персоны нонграта, никто не держал зла на Мелоди.
Да и мыслимо ли такое?..
В настоящий момент она болтала ножками, сидя на коленях у Молодого Кама — надо думать, что Старый Кам тоже едет в одной из повозок, — изучая его забинтованные руки и осыпая вопросами о том, как его так угораздило.
Некоторые ответы Кама вызывали у мисс Филби приступы хохота, что, в свою очередь, несколько поубавило симпатии Колина к этому молодому человеку недюжинной силы. Кам, судя по всему, считал мисс Филби образцом красоты и не сводил с нее глаз. Впрочем, Колин вынужден был признать, что ночь отдыха и хорошая еда сотворили с ней чудо. Она вся светилась и активно участвовала в разговоре, чего не могла позволить себе с ним.
Ну разумеется, ведь он же злой наниматель, Колин-предатель, человек, выдернувший ее из сказки солнечного Брайтона и ввергший в холодный хаос графства Суссекс.
Тут он заметил, что серые глаза Эвана смотрят на него в упор. Его худое лицо не выражало никаких эмоций, но глаза горели яростью и негодованием.
Колин принял это как должное. Он понимал, что стал для подростка воплощением всего того зла и той несправедливости, что приключились с ним. Он знал, каково пережить предательство в таком возрасте, когда весь твой мир встает с ног на голову. Когда его, Колина, мама умерла, его выставили за дверь, отправив к тетке.
Его тетушка была милой женщиной, но ее в первую очередь беспокоила судьба собственных чад, и Колин жутко скучал по своей доброй матери. Его отец успешно делал вид, что совершенно не вспоминает о своем отпрыске, и с этим чувством они дожили порознь до совершеннолетия Колина.
Так и Эван, которого вырвали из привычного окружения Брайтона и заставили ехать куда-то с незнакомцем, имел, по полному убеждению Колина, право на несколько сердитых взглядом и колких, по мнению двенадцатилетнего юноши, реплик в адрес мистера Ламберта.
Колину как-то не пришло в голову, что он перестал относиться к Эвану как к багажу мисс Филби.
