Глава 6
Когда мистер Ламберт нашел ее, Пруденс сидела за столом, намазывая дымящийся тост маслом и накладывая сверху кусочки яичницы. Эван уже давно расправился со своим завтраком, набросившись на него, словно голодный волк, урча от удовольствия в своей обычной манере, после чего усвистал на конюшню. Мелоди хотела кинуться следом, но Пруденс усадила ее перед камином с ее тряпичной куклой и велела кормить «ребенка».
И теперь Пруденс неспеша наслаждалась пищей, получая удовольствие от каждого съеденного кусочка, прекрасно понимая, что даже когда чувство насыщения согреет ее желудок, она не прервет процесс.
Она была сыта и довольна. Небеса обетованные!
Только шум шагов мистера Ламберта мог отвлечь ее от приятного занятия. Он предстал пред ней в чистеньком дорогом сюртуке зеленого цвета и с идеально повязанным шейным платком. Впрочем, выглядел он не так хорошо, как его наряд. А если честно, так просто ужасно.
Пруденс моргнула и улыбнулась:
— Доброе утро, сэр! Вы, видно, плохо спали.
Губы его скривились, а в зеленых глазах вспыхнул огонек раздражения.
— Именно, мисс Филби, я плохо спал.
Пруденс не совсем понимала, где здесь ее вина. Она подавила в себе импульс извиниться невесть за что и опустила взгляд на еду.
Колин грубо кашлянул.
— Мисс Филби, мне жаль, но я более не нуждаюсь в ваших услугах. Дальше мы поедем без вас. Поскольку вы не в состоянии продолжать путь, я заплатил владельцу гостиницы, чтобы он присмотрел за вами. За проживание и еду уплачено на неделю вперед. Полагаю, этого времени вам хватит, чтобы поправиться.
Пруденс бросила на мистера Ламберта тоскливый взгляд. Великолепно приготовленные яйца комом застряли в горле. Она с трудом их проглотила.
— Вы нас бросаете…
Ее голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций. Что толку в эмоциях? Этот человек вытащил ее из Брайтона, где у нее был хотя бы маленький шанс устроиться на изнурительную фабричную работу. А теперь, едва забрезжил на горизонте призрачный шанс на лучшую жизнь, он бросает ее и Эвана в забытой Богом гостинице.
Его доброта и забота о крове и еде не в счет — в конце концов, это изначально входило в его обязанности, — но факт есть факт: он оставляет ее в куда худших условиях, нежели те, в которых он ее застал.
А чего еще она ждала?
«Черт бы вас побрал, мистер Ламберт!»
Все же ему было стыдно за свои слова, ибо выглядел он смущенным и оттого сердился еще больше и был чернее тучи.
— Я не могу ждать вашего выздоровления, мисс Филби. У меня срочное дело к мисс Маршан, а вы не в том состоянии, чтобы заботиться о малышке Мелоди.
Пруденс не могла удержаться от возражений, хотя прекрасно понимала, что ни к чему хорошему это не приведет.
— Со мной все в полном порядке. Правда. Я просто очень проголодалась, только и всего. Видно, вы привыкли общаться с женщинами, которые, пропустив обед и ужин, валятся с ног на целую неделю.
Колин строго посмотрел на нее.
— Мисс Филби, вы прекрасно знаете, что пропустили куда больше двух приемов пищи. О чем вы вообще думали? Довести себя до такого состояния!..
Нет, это уже слишком! Пруденс вскочила на ноги, отодвинув лавку, которая загрохотала по деревянному полу.
— Это я себя довела? Вы что же, думаете, что я, как одна из ваших знакомых барышень, могу выкинуть в мусорную корзину обед ради того, чтобы влезть в очередное платье? — Она негодующе смотрела на мистера Ламберта, отказываясь попадать под давление его внушительных габаритов и под влияние его очаровательной внешности. — Это ваши знакомые, такие как мисс Маршан, могут довести себя до ручки и всех вокруг до белого каления. Уж точно не я!
Странно, но ее простая речь резала Колину слух, ему казалось, что из таких прекрасных уст могли бы литься звуки и поблагороднее. Впрочем, он не должен осуждать ее. Ведь ее вины нет в том, что она необразованна и из простолюдинов.
Впрочем, на простолюдинку она никак не походила, особенно сейчас, в гневе. Что-то неуловимое горело в ее глазах, что-то от гордости, от надменности, от негодования.
Затем видение рассеялось, и Колин решил, что это была лишь игра света.
Он продолжал молчать, и Пруденс отвела взгляд в сторону.
— Эвану это нужно больше, чем мне.
Эван. Огромные серые глаза на изможденном от голода лице. Колину стало немного не по себе. Боже правый, как же он сразу этого не понял?! Они же оба голодают!
Это определенно не входило в его планы, и уговора такого не было. Он сжал челюсти и бросил на мисс Филби долгий тяжелый взгляд.
Будто поняв, что Колин на перепутье, мисс Филби шагнула вперед, открыв уже было рот. Но Колин резко поднял руку, ругая себя в душе за то, что недоглядел и связался не с помощниками, а с обузой.
Он коротко кивнул и сказал:
— Прощайте, мисс Филби. И всего вам с Эваном наилучшего.
Покинутая Пруденс стояла в столовой гостиного двора и недоумевала: что же такое только что произошло?
Моргая, она дала волю подгибающимся коленкам и тяжело опустилась на лавку. Взгляд остановился на тарелке с яичницей, безнадежно остывшей и подсыхающей на белой глазурованной тарелке.
Он их бросил. Чертов мерзавец только что уехал, оставив их ни с чем.
Что ей теперь прикажете делать?
«Соберись! Нечего чувствовать себя так, будто тебя предали! Кто ты ему такая? Всего лишь прислуга и не более того».
Пруденс заставила себя сделать вдох. Затем еще один. Она поднесла к губам кружку с водой и с трудом сделала глоток.
«Где твой здравый смысл? Давай же, шевели извилинами!.. Да, вот так. Задави боль. Спрячь ее. Двигайся дальше!»
Мистер Ламберт оставил деньги на недельное проживание ее и брата владельцу гостиницы. Если она пойдет к нему прямо сейчас и, умаслив его, заберет хотя бы часть этих денег, то они с Эваном смогут оплатить проезд на следующем экипаже. Кроме того, у нее все еще есть три шиллинга, которые достались ей вчера…
Она засунула руку в карман и… не обнаружила там ничего, даже сломанной пуговицы. Кто-то, кто помогал ей вчера раздеваться, прикарманил ее богатство.
Раздались тяжелые шаги, Пруденс подняла взор и увидела перед собой мясистое лицо дородного хозяина гостиницы. По его дыханию она поняла, что он уже не раз приложился к одному из бочонков в своем погребе. Взгляд его прищуренных глаз не сулил ей ничего доброго.
Ее надежды на то, чтобы выпросить пару монет из тех, что оставил за их постой мистер Ламберт, улетучились.
— А ну вставай! — просипел мужчина. — Этот стол для тех, кто может платить за себя.
Нежелание протестовать тут же пропало, стоило хозяину занести над ней руку. Она спрыгнула со скамейки, так и не выпустив из рук кружку с водой.
— Мой работодатель оставил вам деньги за наше проживание.
Хозяин гостиницы поджал губы:
— Да неужели?
Пруденс ахнула:
— Вы же сами знаете, что оставил.
— Я знаю, что ты задолжала мне за харч. За себя и своего пацана. А еще я знаю, что на кухне гора грязной посуды, которая так и ждет, чтоб ты ее вымыла. После чего возьмешься за ночные горшки! — Он ткнул пальцем в ее лоно: — На эту работенку у тебя уйдет пара месяцев, если, конечно, не желаешь отработать на спине.
Пруденс лишилась дара речи. Кровь прилила к лицу и стучала в висках. Грязные слова, сказанные в ее адрес, не шли из головы. Будущее рисовалось ей четко и в черных тонах. Она станет рабыней, этого жестокого человека и будет отрабатывать свой долг до скончания века, ибо как только одна работа будет сделана, тут же найдется другая. Эван вырастет прислугой в этой захолустной гостинице и никогда не сможет вступить в законное наследство.
Пульс участился.
Сначала ее оскорбила Шанталь, затем бросил на произвол судьбы мистер Ламберт, а теперь этот грязный мужлан хочет сделать ее чернорабочей и потаскухой. Она пальцы стерла в кровь, работая изо дня в день, и к чему это привело? К еще более тяжелой работе! Пальцы сжались на ручке кружки с такой силой, что побелели костяшки.
Чаша ее терпения была переполнена.
На удивление, когда Колин оторвал Мелоди от игры с Горди Евой и усадил в кабриолет, она не сказала ни слова, против того, что они отправляются в путь без мисс Филби и Эвана. Впрочем, проехав сотню ярдов, она поняла, в чем подвох.
Колин почувствовал, что кто-то тянет его за полу плаща.
— Дядя Колин, а где Эван? Дядя Колин, мы потеряли Пруденс! Срочно поворачивай назад!
Колин упрямо сжал челюсти и не сводил взгляда с дороги, хотя сердце его разрывалось от жалости к бедной девочке. Но так будет лучше. Он по собственному опыту знал, что Мелоди нужна мать, настоящая мать, а не наемница. В особенности не такая болезненная и ненадежная, как мисс Пруденс Филби. Боже, из головы все никак не шли ее глаза, которых застыли праведный гнев и обида за предательство, но до последнего момента не верила, что он ее бросит! Мелоди принялась выть, схватила Колина за руку и закопала обеими ножками по сиденью:
— Вернись, вернись, вернись!..
Так недолго и за борт экипажа вывалиться да попасть под копыта Гектора. Колин одной рукой сгреб в охапку девочку, а второй натянул поводья. Крики Мелоди пугали коня.
Он обнял Мелоди и заговорил спокойно, но твердо:
— Мелли, нам нужно ехать, а мисс Филби и Эвану будет лучше остаться в гостинице. Мисс Филби сильно больна, и она не сможет поехать с нами сегодня. Тише, Мелоди, тише, милая.
Она обняла липкими ручонками Колина за шею, прижав Горди Еву к его правому уху, и тихо подвывала, будто сердце ее было разбито. От ее плача у Колина разыгрался приступ вины. Он держался, пока Мелоди не свернулась клубочком у него на коленях, засунув в рот большой палец и прижав к груди тряпичную пародию на куклу. Мокрые веки опустились, и она погрузилась в беспокойный сон, будто слезы опустошили ее.
Она провела с мисс Филби и Эваном всего один день! Как она может так переживать их отсутствие?
С другой стороны, за свою коротенькую еще жизнь она потеряла так много близких ей людей. Маму, нянечку, даже Эйдана и Мэдлин, да и персонал клуба «Браунс» можно добавить в этот список. Разумеется, скоро Мелоди вернется в клуб «Браунс» и соответственно увидится с ними снова, но Колин не был уверен, что она действительно в это верит. Да и куда ей, бедной маленькой мышке? Никто из тех, кто уходил от нее, еще ни разу не возвращался.
Люди для нее точно вода, которую она пытается удержать в раскрытой ладони.
А теперь он виновен в том, что она потеряла еще двух ставших близкими ей людей.
Он вел себя эгоистично, когда нанял посторонних людей, чтобы сбросить со своих плеч груз ответственности за ребенка, не подумав, как это временное соглашение может отразиться на Мелоди. Ясно, как божий день, что, несмотря на знакомство с несколькими детьми, он ни бельмеса не смыслит в отцовстве.
Что ж, он научится. В конце концов, он умный человек. Он ученый, награжденный рыцарским титулом за свои труды. Если кто и может чему-либо научиться, так это он. Укачивая одной рукой спящего мышонка с разбитым сердцем, он думал о том, что учиться надо как можно быстрее, пока не натворил, бед.
— Он уехал?
Мелоди прижала к груди диванную подушку. Она сидела, поджав под себя ноги, на диване перед камином в своем фамильном особняке и смотрела на Пуговку изумленными глазами.
— Он вернулся за ними?
Пуговка удивленно моргнул.
— Зачем? Нет, конечно.
— Он вот так запросто бросил их там? — Она вскочила на ноги и принялась мерить шагами комнату и жестикулировать руками, сжав до боли кулаки. — Вот об этом-то я и пытаюсь тебе сказать, Пуговка! Только ты подумала, что нашла стоящего мужчину, на которого можно положиться, который никогда тебя не предаст, и… и что он делает? Он уходит, бросив тебя на произвол судьбы. Бедная Пруденс! — вздохнула она.
Пуговка заворчал:
— Ты, наверное, хотела сказать — бедный сэр Колин…
