Глава 41
С единственным свидетелем со своей стороны Колин ждал невесту у алтаря. Доктор Шанталь, мистер Беннет, должен был вывести невесту. Колин стоял и пытался понять, что же это должно символизировать.
Около Колина стоял Лементье и с хмурым видом чистил щеткой рукав его фрака.
— Корпия, — шепотом проинформировал он Колина.
Да что же происходит с людьми в этом мире, если их занимают такие вещи? Это казалось неестественным, но и весь этот день был каким-то ненастоящим.
Епископ прочистил горло, и Колин увидел, как по проходу между рядами к нему под руку с мистером Беннетом приближается Шанталь. Она была одета в платье бледно персикового цвета. Как-то странно для нее. Колин привык видеть ее в драматических тонах и блеске украшений.
Она была бледной, но все еще очень привлекательной. Образчик нежной чувствительной принцессы. Когда же, наконец, у него появится иммунитет против такого рода очевидной красоты? Шанталь была воплощением самого красивого, совершенного и изысканного, что могло быть в женщине, и теперь, в болезни, очаровывала более, чем когда-либо прежде — медлительная походка, затуманенный взор.
Ее безукоризненное лицо заставило его похолодеть.
Правильность черт была случайной игрой природы. Шанталь зависела от своей привлекательности, и это не оставляло ей никаких шансов. Шансов показать свой ум или свою индивидуальность. Черты, на которые он всегда рассчитывал в друге — правдивость, честь, мужество и интеллект, — напрочь отсутствовали в этой превосходной карикатуре на женщину!
Ее голубые глаза заблестели, словно вечернее небо, когда она встретилась с ним взглядом. Ее улыбка, тем не менее, была одной из тех, которые она применяла к мужчинам, которых старалась избегать.
Ох, ни к чему хорошему эта женитьба точно не приведет.
Но что это меняет? Грядущие секунды узаконят положение Мелоди, как будто бы она родится в следующем году, а это соответствует всем стандартам высшего общества. И все двери этого общества с готовностью распахнутся для его дочери даже сейчас.
Цени каждый момент надвигающегося ада…
Шанталь подошла к Колину и заняла место подле него. Доктор Беннет и Лементье отступили на шаг назад, когда Колин и Шанталь повернулись лицом к епископу.
Когда священник начал свою речь, Колина охватило жуткое раскаяние. Но было уже поздно. Он взял Шанталь за руку и открыл рот:
— Я клянусь…
— Что?! — Плач Мелоди практически перешел на крик, так что Пуговке пришлось отшатнуться от того места, где она сидела. — Он женится на Шанталь? Как это так? А как же Пруденс? Как же Эван? Как же я?
Пуговка посмотрел на нее.
— Вижу, что эта история не самым лучшим образом успокоила твои нервы. Наверное, нам пора одеваться.
— Нет! Нет, пожалуйста, Пуговка! Мне надо знать! Правда! Я спокойна. — Она погладила того, кто еще недавно держал ее в дружеских объятиях, и изобразила безмятежность на лице. — Видишь, как я спокойна.
— Хм… — Взгляд Пуговки выражал скептицизм, но, тем не менее, он вернулся на свое место подле нее и снова рискнул обнять за плечи. — Что ж. Тогда слушай… где мы остановились?
— Колин и Шанталь женятся.
— Неужели? Ну что ж, продолжим…
Колин глубоко вздохнул.
— Клянусь…
Его слова утонули во вдруг возникшей суматохе. Все обернулись назад и увидели стройного мужчину, ковыляющего к алтарю, которого шатало из стороны в сторону.
Колин прищурился, глядя на него через свет, льющийся из открытых дверей.
— Берти?
Лементье хмыкнул:
— Какой элегантный костюмчик…
Шанталь завопила:
— Берти!
С этими словами невеста Колина сунула букет в руки Лементье и побежала по проходу между рядами, по которому только что шла к алтарю.
Прямо в распростертые объятия лорда Бертрама, который тут же подхватил ее.
— Мисс Маршан, вы не заботитесь о себе! Вам нельзя волноваться!
Колин вдруг припомнил, что никогда еще не видел Шанталь такой взволнованной. Она целовала Берти так отчаянно, как будто только от него одного в этом помещении могла получить глоток кислорода. Берти поцеловал ее в ответ, его руки крепко обвились вокруг нее.
При этом одна рука элегантно обхватила ягодицы Шанталь.
Колин покачал головой:
— Услышал бы — не поверил.
Лементье, глядя на влюбленную парочку, лишь повел бровью:
— Даже я вынужден заметить: что-то идет не по сценарию, сэр.
Доктор Беннет наконец убедил Шанталь пойти подышать свежим воздухом. Колин ждал, пока все трое подойдут к нему. В данный момент он не удивился бы, если его туфли вдруг заговорили бы или произошло что-то еще более неестественное.
Епископ был разозлен.
— Сэр, — обратился он к Берти, — в конце концов, эта пара стоит перед лицом Господа.
— Все хорошо, — пробормотал Колин, — просто он богаче меня.
Священник отступил, его руки простерлись к счастливой парочке.
— Дамы и господа, я вижу, вам есть что обсудить. Если все мы пройдем в мой кабинет…
Через несколько мгновений они сидели в покоях епископа. Шанталь мертвой хваткой вцепилась в руку Берти. Доктор Беннет обхаживал Шанталь со всех сторон, якобы меряя ее пульс, но на самом деле Колину показалось, что ему просто не хочется потерять такую прелестную пациентку.
Лементье стоял в другом конце комнаты.
— Лучше всего наблюдать за процессом со стороны, — признался он Колину несколько мгновений спустя. — Я собираюсь много лет с успехом пересказывать эту историю.
— Грязный сплетник.
— О, я выставлю вас в лучшем свете, сэр, не волнуйтесь. Блестящий рыцарь, собиравшийся спасти красивую больную актрису, и все это при том, что любил другую.
Колин бросил на него взгляд:
— Как вы узнали?
Лементье улыбнулся:
— Мисс Филби — очень необычная молодая леди, сэр. А у вас прекрасный вкус.
Упоминание о Пруденс задело Колина за живое.
— Отлично.
Он тоскливо вздохнул. Что ему эти сплетни? Он собирался вырвать Шанталь из рук Берти и, как бы там ни было, жениться на ней. Даже не приходилось сомневаться, что вся его жизнь будет опутана сплетнями, если его женой станет эта женщина.
Теперь, когда священник поставил вопрос ребром, влюбленная парочка еще более наглядно доказывала свою взаимную привязанность.
— Я должна покинуть тебя, — жалобно произнесла Шанталь. — Иначе Гаффин тебя убьет!
Берти бросил на Колина возмущенный взгляд.
— Но ты согласилась выйти за него замуж!
Колин нахмурился.
— Да. Ты дала слово. Предполагаю, тебя не очень волнует, если Гаффин убьет меня?
Шанталь предпочла не отвечать на его вопрос.
— Я вынуждена была согласиться на предложение сэра Колина, потому что здесь, в Бате, у меня нет никого и ничего…
Доктор Беннет посмотрел на нее так, словно хотел прервать, но Колин положил руку на плечо мужчины.
— Бесполезно, дружище. Ей нужно было от тебя только одно.
Шанталь разошлась.
— Я не могла послать тебе весточку, потому что думала, что ты никогда не простишь меня!
Невероятно, но в данный момент Колин не думал о том, что Шанталь играет. Она произносила все немного медленно, обольстительным голосом, то и дело вздымая и опуская грудь и взмахивая длинными ресницами. Такой Шанталь он еще не видел ни разу.
Берти драматически прижал сцепленные руки к сердцу.
— Дорогая моя! Любовь всей моей жизни! Нет ничего в этом мире, что я не мог бы простить тебе!
— Какое облегчение! — пробормотал Колин, ведь список имен всех ухажеров Шанталь был довольно длинным.
Епископ, совершенно очевидно, намеренно уронил на пол увесистый молитвенник. Эхо прокатилось по просторному кабинету, и влюбленные голубки наконец примолкли.
Епископ в надежде взглянул на Берти.
— Милорд, кажется, у нас произошла путаница. Этим утром я предоставил сэру Колину специальное разрешение на венчание с мисс Маршан. Согласно доктрине, это означает, что они уже вступили в брак.
— Но… — Шанталь была в ужасе. — Но мы же даже не произнесли клятву!
Епископ изобразил задумчивость и потер подбородок.
— Действительно…
Колин поднял голову.
— Мисс Маршан в волнении, очевидно, позабыла об одной очень важной вещи. — Он взглянул на свою невесту. — О нашей дочери, — напомнил он ей, — Мелоди.
Епископ побледнел.
— Ваш союз уже увенчался ребенком?
Шанталь замахала руками:
— Нет-нет. Это было… недопонимание. У меня нет никакого ребенка. — Даже пристыженная, она старалась выглядеть грациозно. — Я была не совсем честна на этот счет.
Доктор Беннет прочистил горло.
— Могу я поинтересоваться, сколько лет ребенку?
— Где-то около трех.
Доктор Беннет покачал головой.
— В таком случае я могу поручиться в невинности мисс Маршан касательно этого вопроса. Ревматизм, которым она страдает уже около четырех лет, причинил неизгладимый вред ее сердцу, которое не выдержало бы нагрузку беременностью, простите мне мою нескромность.
Казалось, епископ испытал облегчение.
— Что ж, в таком случае…
Казалось, в комнате стало нечем дышать. Среди голосов, которые Колин слышал вокруг, он уловил только одну фразу, которая эхом отражалась в его сознании: «У меня нет никакого ребенка».
Но если у Шанталь нет ребенка, тогда…
Тогда получается… что Мелоди не его дочь. Не его.
Он думал, что самую сильную боль испытал накануне. Он думал, что ему больше нечего терять.
Он чертовски ошибался.
«О, Мелли! О, моя веселая маленькая сладкая девочка!»
Он почувствовал, как кто-то сжал его плечо. Лементье.
— Сэр Колин, не все потеряно, — прошептал ему на ухо портной. — Вспомните о Пруденс.
Колин наконец-то вдохнул воздух и покачал головой:
— Я отослал ее прочь. Я потерял ее.
— Вы можете снова ее найти.
Сквозь пелену навалившейся тоски Колин услышал глухой звук. Это билось его сердце, снова затрепетавшее в груди, там, где оно и должно быть.
Неужели он снова потеряет ее?
«Я должен ее найти. Она нужна мне».
Мелоди в «Браунсе», там, где она и должна быть.
Значит, он не отец, а дядя. Дядя Колин.
Не то чтобы он мечтал об этом, но это не самый худший вариант развития событий.
Он внезапно остановился.
«Мне нужно идти».
Больших усилий стоило заставить его усидеть на месте, но, в конце концов, священник убедил его, что нужно уладить все вопросы. Колину хотелось скорее отправиться в путь. Только рука Лементье на его плече убедила его дождаться развязки.
Берти настаивал:
— Как видите, ваш путь свободен, вы можете аннулировать разрешение на брак. Я буду вам за это очень признателен. Правда, очень признателен.
Епископ явно начал подсчитывать прибыль, Колин же только кисло улыбнулся: Берти готов заплатить немалые деньги, чтобы выкрасть у него невесту. Вот и отлично. Человек должен сохранять достоинство, даже в такой неоднозначной Сделке, как эта.
Когда все было улажено и старое разрешение сожжено, а новое составлено, Колин готов был рвануться к двери. Гектор понесется под ним галопом этой ночью!
Когда ему уже не терпелось сказать вежливое «до свидания», он услышал, как Берти обратился к Лементье:
— Спасибо за ваше сообщение насчет свадьбы, сэр. Ваш посыльный нашел меня на дороге за Батом. Я не забуду вашей доброты.
Колин спросил с хмурым видом:
— Вы сделали это?
Лементье моргнул.
— О да, думаю, да, — самодовольно произнес он. — А что, что-то не так?
Колин уставился на маленького роста мужчину, его мысли путались, спотыкаясь друг об друга.
— Вы самый непредсказуемый человек, Лементье.
Лементье озорно улыбнулся.
— Мои друзья, — он отвесил небольшой поклон, — зовут меня Пуговка. — Он по-дружески пихнул Колина локтем: — Поезжайте же, сэр рыцарь. Ваша принцесса ждет вас.
— Пуговка, я не рыцарь. — Колин усмехнулся. — Я пират. — С этими словами он покинул церковь, сердце в его груди билось сильно и страстно.
Там, где оно и должно биться.
Когда наконец Колин с Гектором въехал и в Лондон, они были грязные с ног до головы и устали до изнеможения. Чудо, что Гектор не захромал, так как Колин не снижал скорости даже в темноте ночи. Поэтому хорошая дорога и отсутствие багажа хорошо сказались даже на Гекторе, который высоко держал голову и помахивал хвостом, словно черным атласным флагом.
Как будто бы Гектор чувствовал то же самое, что чувствовал Колин.
Но помимо радости он испытывал еще и страх. Что, если она уже исчезла? Что, если он не сможет найти ее? Что, если она не простит ему того, что он сделал?
Он напомнил себе, что экипаж, на котором ехала Пруденс с Бейливиком и детьми, не мог добраться до города так быстро. Также он пытался убедить себя, что приедет туда первым и дождётся их в «Браунсе».
С другой стороны, конь Бейливика, словно дикий зверь, мог нести его всю ночь и не замечать усталости. А Пруденс, испытывая боль, возможно, постаралась привезти Мелоди домой как можно скорее.
Стайка нарядно одетых женщин переходила дорогу прямо перед носом Гектора. Колин пытался не показывать нетерпение, снял шляпу и поклонился одной из женщин, которая оглянулась на него.
Дамы захихикали и захлопали ресницами, продвижение их по дороге еще более замедлилось, теперь их стайка двигалась с такой же скоростью, как стадо упрямых ослиц.
Он, как и Гектор, был грязным и пыльным, причем дорожная пыль покрыла их с головы до ног, а костюм Колина, который еще вчера был более-менее приличным, после путешествия превратился в тряпье.
Это вызвало град смешков и сплетен со стороны пестрой кучки дам прямо на его пути. Раздраженный Колин отвернулся, надеясь, что если не будет обращать на них внимания, то и они потеряют к нему интерес.
Вдруг его взгляд приковала какая-то вспышка света. Повернув голову, он увидел витрину ювелирной лавки. В ней на бархатной подложке лежало несколько изделий из золота и янтаря. На руке-манекене в перчатке сверкало кольцо с бриллиантом.
Почувствовав, что Колин наклонился в ту сторону, Гектор подошел ближе к лавке.
Кольцо было великолепно. Бриллиант не поражал своей величиной, но сверкал и переливался всеми цветами радуги. Филигранная работа смотрелась так выигрышно еще и за счет того, что была не слишком затейлива. С одной стороны кольцо украшали лунные камни, оттенявшие прозрачность бриллианта.
Лунный камень. Он напомнил Колину глаза Пруденс в свете огня.
Не успев подумать о том, что делает, он спешился, вошел в магазин и купил кольцо.
Спрятав коробочку в нагрудный карман, он быстро направился к Гектору, который явно мечтал поскорее вернуться в милый дом, но вдруг почувствовал запах, который заставил его остановиться на полпути.
Повернувшись, он понял, что рядом с ювелирной лавкой расположился цветочный магазин. Ящики с цветами стояли прямо перед ее окнами. В них росли розоватые растения, источавшие знакомый пряный аромат.
Мята.
Это знак. «Она здесь. Она ждет тебя». Колин вскочил на Гектора, пустил его галопом, заставляя гигантского коня скользить по мостовой, словно щенка на отполированном полу.
«Я иду к тебе, моя проказница! Жди, жди меня!»
* * *
Когда Колин остановился у «Браунса», его сердце едва не выпрыгнуло из груди при виде Бейливика, который взял его коня за поводья.
Он перекинул ногу через спину Гектора и спешился.
— Бейливик, давно ли вы приехали? Она что, сразу ушла? Сказала, куда пойдет.
Кто-то прокашлялся, Колин оглянулся и увидел на верхней ступени лестницы Уилберфорса, который, скрестив за спиной руки в перчатках, смотрел на него со своего поста.
— Сэр Колин, леди Мелоди нуждается в вашем присутствии.
О Боже! У Мелоди, должно быть, разбито сердце после разлуки с ее любимым Эваном! Колин снял перчатки, шляпу и плащ для верховой езды.
— Мне нужно все объяснить, — мрачно заявил он. — Мне кажется, вы кое-что здесь недопоняли.
— Почему же, сэр Колин? Не будете ли вы так любезны подойти к мисс Мелоди, как она того требует?
Похоже, дело плохо, если даже извечный партнер по проказам Билли-Вилли не смог отвлечь ее.
— Вы идете? — поднял брови Уилберфорс.
На Колина нахлынуло беспокойство, он поднялся по лестнице к комнате наверху. На секунду он остановился, когда услышал, как Уилберфорс кашлянул еще раз. Боже, этот человек выдрессировал их всех.
Уилберфорс царственно склонил голову:
— Мисс Мелоди на кухне, сэр Колин.
— На Кухне? — Колин повернулся и последовал за мужчиной. Пару раз им приходилось совершать набеги на кухню, когда они пытались скрыть Мелоди от прислуги. Кухня, вернее, несколько кухонь представляли собой извилистый лабиринт помещений, где было полным-полно сточных колодцев, печек и столов. Он вошел в главную кухню за Уилберфорсом. Мелоди могла убежать сюда в поисках утешения…
Мелоди стояла на стуле у огня, завернутая в гигантский фартук, и под наблюдением местного повара так интенсивно помешивала в горшке, что его содержимое время от времени выплескивалось на плиту. Горди Ева выглядывала из кармана необъятного фартука, дважды обернутого вокруг Мелоди. Мелоди заметила Колина и одарила его широкой улыбкой и взмахом ложки.
— Дядя Колин!
Колин моргнул. Его малышка с разбитым сердцем выглядела вполне довольной. Даже счастливой, словно поросенок в грязной луже. Он повернулся к Уилберфорсу:
— Что все это значит?!
И тут он увидел ее. Пруденс. Она стояла у одного из столов и раскатывала тесто гигантской скалкой, отчего Колину сразу захотелось выпить кружку эля. По крайней мере, она делала это до того, как он зашел на кухню. Теперь же она застыла, уставившись на него, тесто падало на пол со скалки уже бесполезной слипшейся массой.
Все в голове Колина внезапно встало на свои места. В этот момент он понял, кто он такой и как хочет прожить эту жизнь. Медленно он двинулся к Пруденс и обогнул стол. Одной рукой он взял скалку из ее онемевшей руки и положил ее на стол. Другой рукой достал из кармана платок и начал смахивать муку с ее красивого, нежного личика.
Она смотрела на него, как будто он восстал из мертвых. Когда он закончил с ее лицом, то перешел на ее руки и продолжал до тех пор, пока платок не стал выглядеть, словно комок слипшегося теста.
Он взял ее за руку, провел через комнату в коридор, который вел в другую кухню. Когда они вышли, он услышал, как Мелоди возбужденно захихикала.
— Я снова буду веселиться на свадьбе!
«Кто бы сомневался, маленькая мышка!»
В наступившей тишине Колин развернул Пруденс к окну так, чтобы на ее лицо падал свет.
— Мисс Пруденс Филби, — прошептал он. — Я не женился на Шанталь. Мелоди не моя дочь. Шанталь лгала.
Пруденс, моргнув, отпарировала:
— Вряд ли это произошло с ней впервые.
Колин улыбнулся, услышав ее старый добрый тон. Пруденс без этого была бы не Пруденс.
— Мне надо кое-что сказать вам, мисс Филби. Можете ли вы на минуту закрыть свой прелестный ротик и послушать меня?
Она скривила губы.
— Конечно, папаша.
Он поднял ее подбородок и взглянул прямо в красивые глаза.
— Знаешь ли ты, почему я бросил тебя тогда, на второй день?
Пруденс нахмурилась. Зачем же он напоминает ей о том ужасном дне, зачем портит радость от встречи с ним?
— Да. Потому что мы встали у тебя на пути, а тебе нужно было продолжать поиски… поиски Шанталь.
Он улыбнулся:
— Точно. — Большими руками он нежно взял ее за плечи. — Ты встала у меня на пути. Я держал тебя в руках в ту ночь, видел, как ты спишь, и понял, что если я брошу тебя, то потом потеряю самую важную для меня частичку жизни.
Она смягчилась.
— Я знала, как ты любишь Мелоди. Ты жаждал верить в то, что она твоя дочь.
— И да и нет. — Он смущенно засмеялся. — Я люблю тебя. Вот теперь я сказал это. Я люблю тебя. Я люблю тебя больше жизни с тех самых пор, когда ты назвала меня «неотесанным».
Она снова нахмурилась, и он поцеловал ее.
— Сэр Колин, я начинаю припоминать, почему вы мне так не понравились!
Он придвинул ее ближе.
— Прости меня, прости. Я никогда больше так не поступлю.
Она начала смеяться. Так смеются люди, когда их перехитрит сама судьба. Она прижалась лбом к его шее и продолжала смеяться.
— Сейчас… — Он встал на одно колено, достал из кармана маленькую коробочку, и сам едва мог удержаться от смеха при виде ее эмоций.
Он протянул ей коробочку. Она отодвинула ее:
— Я не хочу кольцо Шанталь. Я не буду его носить.
Улыбаясь, он открыл коробочку.
— Я купил это сегодня. Для тебя.
Она побледнела.
— Но…
— Понятия не имел, куда ты могла направиться. Поэтому решил найти тебя как можно скорее.
— Как можно скорее? Но для чего?
Он взял красивое, изящное кольцо с лунным камнем и бриллиантом и надел ей на палец.
— Думаю, наступило время сказать, что я хочу провести с тобой всю свою жизнь. — Он снова заключил ее в объятия. — Я люблю тебя, мисс Пруденс Филби, моя маленькая проказница. И полюбил тебя еще до того, как твои волосы забрали в прическу и исчезли веснушки.
Она засмеялась:
— Что ж, папаша, тогда ты прощен!
Прижавшись к нему, она вдруг почувствовала какой-то запах. Она полезла в его нагрудный карман и достала оттуда пучок травы.
— Ради Бога, зачем ты носишь это с собой?
Он легко улыбнулся, хотя она увидела замешательство на его лице.
— Просто это напоминает мне кое о чем, — прошептал он ей в шею. — Так на чем мы остановились?
Она взяла его ладони и поместила их на свои бедра.
— Думаю, на этом, папаша.
