Глава 2
Злой и уставший Колин наконец добрался до Брайтона. И тем не менее, завидев на пляжах толпы взрослых в идиотских купальных костюмах и сонмище обгоревших на солнце детей, он едва не развернул экипаж в обратном направлении.:
— Май в Брайтоне. И о чем я только думал?
Он думал лишь о том, как вновь увидит чарующие формы Шанталь. Какая она красивая, нежная, деликатная и любвеобильная… ну эти, конечно, если не обращать внимания на некоторые недостатки.
Однако не стоит терять время на праздные мечты, Шанталь ждет! Колин взмахнул плетью и направил растерявшегося было Гектора в нужном направлении.
Как оказалось, Шанталь не ждала его вовсе.
В театре Брайтона Колин смотрел, беспрестанно моргая, на потертые бархатные сиденья да на облупившуюся позолоту канделябров, терявших свое очарование при дневном освещении. Затем повернулся к тучному типу, уверявшему, будто он является администратором. Мелоди стояла между ними, держась за штанину Колина и оглядываясь по сторонам с нескрываемым благоговением.
А вот Горди Ева, которая свисала из свободной руки своей маленькой хозяйки, не выглядела такой очарованной.
— Она не вернется? — спросил Колин. — Вы уверены?
Мужчина ухмыльнулся:
— Сговорились вы, что ли? Одно и то же спрашиваете. Не вернется она, да и я не желаю, чтобы она возвращалась. Впрочем, едва ли ее примут в любом другом театре города. — Взмахнув руками, как это обычно делают итальянцы, он развернулся и побрел к выходу, недовольно бормоча что-то себе под нос.
Ноги не держали Колина, он медленно опустился на край сцены. Что ж, в театре хотя бы темно и прохладно, не то, что на пыльной, пронизанной солнцем дороге. Мелоди комфортно пристроилась у него на колене, положив голову ему на грудь. Колин обнял ее одной рукой и поцеловал в темные кудряшки.
— Дядя Колин, я устала. Я хочу обратно, в клуб «Браунс». Я хочу к Мэдлин и дяде Эйдану, и в свою комнату, и в сад, и еще… — Мелоди уснула быстро и неожиданно, как и всегда. Девочка признавала лишь две ипостаси: «вперед» и «спать».
Колин сейчас тоже не отказался бы от мягкой кровати с чистыми простынями. Неужели все зря? Ради чего он терпел долгие утомительные часы в дороге, бесконечные остановки из-за особенностей детской физиологии, сотни килеваний и обезглавливаний? '
На секунду ему захотелось самому стать трехлетнем ребенком, чтобы вскочить на сцену и затопать и заголосить от злости.
— Ну, уж нет! Никуда я не пойду, и черта с два вы меня заставите!
Колин посмотрел в том направлении, откуда раздавался голос, машинально прикрыв Мелоди уши, чтобы девочка не слушала грубых слов. Его действия были продиктованы, не столько желанием защитить юное дитя, сколько необходимостью ограничить ее и без того богатый словарный запас. Ему и так приходилось уже несколько раз краснеть за девочку в течение их путешествия.
Из-за кулис на сцену выскочило худенькое создание, топоча по дощатому полу ботинками, которые были явно велики, размахивая кулачонками, которые не мешало бы отмыть для начала, и угрожающе кривя личико, которое давно не видело мыла. Существо уставилось на Колина горящими глазищами.
— Чего вылупился, аристократ чертов?
Колин в недоумении смотрел на это воплощение вульгарности в миниатюре. Существу было не более двенадцати лет от роду, да и эти двенадцать лет явно дались ему с трудом. Серые глаза излучали слишком много боли и слишком мало детской радости.
Колин стряхнул оцепенение. Давно ли он стал сострадать детям?
— Я ищу Шанталь Маршан, — сообщил он мальчишке.
— Какая жалость! — сказал мальчишка и сплюнул. — Еще один расфуфыренный малый решил ухлестнуть за Ее Светлостью!
Внимание Колина привлекла тень за приоткрытым занавесом. Он увидел фигуру, согнувшуюся в три погибели, хотя и не без грации. Девушка раскладывала что-то на полу сцены, затем она выпрямилась и развела руки, словно танцовщица. В полумраке Колин разглядел хрупкую женщину с полной грудью. Какие формы!
Она опустила руки на бедра. Эта поза лишь подчеркнула ее тонкую талию.
Просто превосходно. Колин прикрыл глаза рукой, чтобы рассмотреть ее лицо. Неужели Шанталь?
Раздался низкий бархатистый голос:
— Оставь в покое этого «расфуфыренного малого», Эван. Он не виноват, что его угораздило родиться идиотом.
Колин так увлекся приятными размышлениями по поводу бархатистого тембра и форм той, кому этот тембр принадлежал, что не сразу сообразил, как его оскорбили. Вдобавок ко всему, судя по использованным при этом выражениям, сделала это девушка низкого социального статуса, совсем «не ровня ему». Он удивленно хлопал ресницами.
И все же ему не терпелось взглянуть на нее, когда она выйдет на свет. Если ее личико столь же привлекательно, как голос и фигурка, что ж… придется пересмотреть свои вкусы.
Она вышла на дневной свет, лившийся из двойной двери распахнутой настежь в сторону моря. Колин почувствовал разочарование. Не то чтобы она была непривлекательна… скорее, несколько простовата. У нее были мелкие, невзрачные черты лица, которые не соответствовали его представлениям о женской красоте. Вот только огромные серые глаза… от которых он не смог оторвать взгляда.
Такие же, как у мальчишки, между прочим. Сын?
Девушка смотрела на него, изогнув одну бровь. В какой-то момент ему почудилось, будто она знает буквально все, что он только что о ней подумал.
Затем она сунула в руки мальчишке узел.
— Эван, у нас нет выбора. Пойди и спроси у кучера, согласится ли он провезти нас на крыше за шиллинг.
— Нет у нас никакого шиллинга, — фыркнул Эван.
Она повернулась и демонстративно посмотрела на Колина.
— Будет.
Эван угрюмо побрел к выходу, бросив на Колина взгляд, полный обиды и возмущения.
Девушка подошла к Колину и, остановившись в двух шагах, посмотрела на Мелоди у него на коленях.
— Вам еще повезло, — сказала она, подбородком указав на девочку. — Легкий возраст.
От одной мысли о том, что дальше будет только хуже, Колину стало не по себе.
— Правда?
Девушка подобрала полы пышной юбки и села рядом. Ее поношенные ботинки смотрелись нелепо рядом с его дорогими туфлями из телячьей кожи.
— Уж поверьте моему опыту. Сейчас она уверена, что это вы повесили луну на небо. А станет чуть выше, и все, что вы от нее услышите, — это что вы ни черта не смыслите в жизни.
Колин с тревогой посмотрел на кудрявую макушку Мелоди.
— А если я все же смыслю?
— Не имеет значения. Ее вы в этом все равно не убедите. — Она пожала плечами. От этого жеста ее груди маняще колыхнулись под блузой. Колин вздохнул.
Она покачала ногами в нерешительности.
— Так… — сказала она, поддерживая разговор. — Вы ищете Шанталь?
Колину пришелся не по душе ее фамильярный тон.
— Вы хотели сказать — мисс Маршан?
Костяшки пальцев девушки побелели от напряжения, но ответ был учтивым.
— Простите, папаша, просто мне показалось, что вам будет интересно узнать, в каком направлении отбыла «мисс Маршан».
А, ну наконец-то он сдвинулся с мертвой точки. Ему нужны сведения, и эти сведения ему готовы уступить за не которую сумму денег. Что ж, у него было несколько монет достоинством в шиллинг.
— И сколько мне это будет стоить?
Она бросила на него косой взгляд.
— Пять монет.
Колин фыркнул:
— Ну-ну.
— Тогда три.
— Три шиллинга или три фунта?
Ее губы сложились в улыбку, а во взгляде проскользнуло уважение.
— Шиллинга, полагаю.
Колин пожал плечами. В конце концов, это всего лишь деньги, и, похоже, ей они действительно нужны.
— Будем считать, что сделка состоялась. Так где она?
— Тогда раскошеливайтесь, деньги вперед.
Колин запустил руку в карман плаща и извлек на свет божий три монеты достоинством в шиллинг каждая.
— Пожалуйста, можете поглядеть. А я погляжу, что вы мне предложите. Выкладывайте.
Она повела бровью и кашлянула в кулачок:
— Ну, вот еще, я вам все расскажу, а вы меня без гроша оставите.
— Хорошо, тогда я задам три вопроса, и за каждый ответ вы получите по шиллингу. Идет?
Она пристально посмотрела ему в лицо и пожала плечами:
— Хорошо. Только все равно ведь обманете.
Колин покачал головой. Весьма занятная женщина. — Почему я вообще должен платить вам за информацию? Откуда мне знать, что вы знакомы с Шанталь?
— Меня зовут Пруденс Филби, и я личный портной и гример мисс Шанталь Маршан. К вашим услугам.
Она улыбнулась и элегантно поклонилась. Дьявол, а она грациозна. Жаль, что не вышла личиком. Да еще с пацаном… впрочем, в любом случае он здесь ради Шанталь.
Он бросил монету в ее протянутую ладонь.
— Видите, я джентльмен и держу слово. — Она лишь фыркнула в ответ. Тогда он продолжил: — Второй вопрос. — В голове возник образ парнишки. Он так похож на мать, что сложно разглядеть в нем черты отца. Кто отец Эвана?
Постойте, он же не это хотел спросить.
Она побледнела и отодвинулась подальше.
— А зачем вам знать?
Колин кашлянул и постарался не краснеть.
— Я здесь задаю вопросы. Кто отец вашего ребенка?
Она прищурилась.
— Он умер.
— Так вы вдова? — Ну, чего он прицепился к бедной женщине? Должно быть, все дело в Мелоди и в том, что ее бросили…
Она смотрела на свои чистые, но очень старые ботинки.
— Я не была замужем.
Повисло неловкое молчание.
— Ладно, меня это не касается.
Она поджала губы и бросила на него недовольный взгляд.
— Он мне младшим братом приходится, папаша.
Да она смеется над ним.
— A-а, ну тогда приношу свои извинения. — Он бросил в ее ладонь еще один шиллинг, чувствуя себя последним идиотом. Это ему за праздное любопытство. — Третий вопрос: где сейчас Шанталь?
Пруденс пожала плечами:
— Этого я не знаю. Она никому не сказала, да и немудрено, учитывая, сколько денег она задолжала всему городу.
Итак, Шанталь погрязла в долгах. Странно, ведь ее всегда окружали богатые мужчины, которые за одну ее улыбку были готовы сорить деньгами.
— Но я знаю, с кем она сбежала:
— Она сбежала с каким-то… с мужчиной? — Колин почувствовал укол ревности. — С кем?
— С лордом Бертрамом Ардмором. Такой, с розовыми кружавчиками на лацканах.
— Лорд Берти? — Мелоди на его коленях вздрогнула, и Колину пришлось перейти на шепот, полный негодования. — Этот сопливый щенок?!
Пруденс пожала плечами и протянула руку.
— Шанталь говорила, что они хорошо смотрятся вместе.
Устав от ее фамильярного тона, Колин тяжело вздохнул и бросил в протянутую ладошку последний шиллинг.
— Бог ты мой, прыщавый Берти.
Пруденс ухмыльнулась:
— Не принимайте на свой счет, папаша. Шанталь не пара этому лорду Берти. Слишком он смазливый, если вам интересно мое мнение.
— Я знаю. — Колин закрыл глаза, плечи его поникли. — Потому-то так гадко на душе.
Взгляд мисс Пруденс Филби сделался холодным.
— Что ж, тогда поспешите. Отправляйтесь в путь немедля. Она хотела женить его на себе.
Женить? Неужели Шанталь, в самом деле, решила выйти замуж за этого…
Но тут Колина словно обухом по голове ударило.
Что, если Шанталь выйдет за другого? В лучшем случае ему разрешат воспитывать Мелоди, признав ее незаконнорожденной дочерью. Это бросит тень на будущее девочки, на всю ее жизнь. Даже если он вырастит ее в лучших традициях, свет никогда не примет ее в свой круг.
В худшем же случае — и от одной мысли об этом у него сжималось сердце — Шанталь заберет у него Мелоди, чтобы жить вместе с новоиспеченным муженьком. Мелоди станет называть другого мужчину папой, и Колин вынужден будет позволить этому случиться ради Мелоди, ради ее будущего, ради ее чести.
Он потеряет ее навсегда.
Колин крепче прижал к себе кроху, и Мелоди протестующе забормотала во сне.
Если Шанталь действительно решила выйти за другого, то время и в самом деле не ждет. Но как он сможет путешествовать с Мелоди на руках?
О том, чтобы бросить ее, не шло и речи.
Мисс Филби подобрала второй узел с вещами.
— Ладно, папаша, мне пора на дилижанс. В Брайтоне для меня работы нет. Мы с Эваном отправляемся в Лондон.
Он вспомнил, что она сказала брату, и заморгал.
— Вы собираетесь проделать весь путь до Лондона на крыше почтового дилижанса? Это весной-то? Да вы с братом скончаетесь по дороге.
Колин посмотрел на хрупкую женщину, что стояла перед ним, — женщину, у которой был опыт общения с детьми и которая могла помочь ему найти Шанталь, — и в голову ему пришла блестящая, просто потрясающая мысль.
— Мы с Мелоди ищем Шанталь, но конечная цель нашего путешествия — это Лондон. Почему бы вам, не отправиться с нами?
