Глава 16

Сначала никто их не хватился. Правда, тетя Милли прокомментировала отсутствие дорогой Джулии за завтраком, но дядя Пол, который позавтракал раньше и вернулся к столу, только чтобы насладиться компанией завтракающих родных, объяснил, что она уехала кататься с Фредди. Казалось, это весьма незначительный факт, однако она не имела права ездить одна с Фредди или с другим кузеном. Но граф нахмурился лишь на мгновение. Он подумает об этом позже, потому что этим утром ему надо заняться другими делами.

Вроде неожиданного предложения, сделанного его сестре Малькольмом накануне вечером, и ее еще более неожиданного счастья. Если бы он пошире раскрыл глаза, сердито подумал граф, он определенно увидел бы, в каком направлении дует ветер. Камилла всегда симпатизировала Малькольму, а начиная с весны было очевидно, что она уже пережила смерть капитана Стайна и готова полюбить вновь. В последнюю неделю Камилла проводила большую часть времени с Малькольмом.

Граф был счастлив. Довольна была и их мать, когда вспомнила, что когда-нибудь Малькольм станет бароном. Хотя это не слишком-то справедливо по отношению к этой женщине. Конечно, она мечтала, чтобы оба ее чада хорошо устроили свою семейную жизнь, но больше всего она хотела видеть их счастливыми. Однако она верила, что счастье более вероятно в случае хорошего брака, а неравный брак ни к чему хорошему не приведет. А Камилла ведь не кто-нибудь, а сестра графа Биконсвуда.

Итак, помолвка и ее объявление утром за завтраком, так как этот секрет невозможно было хранить дольше, захватили все внимание графа. Он намеренно выбросил из головы всю сумятицу собственных переживаний.

Джулия. Небольшая хитрость помогла ему накануне провести с ней наедине большую часть дня после полудня. Он испытывал странную потребность оправдаться перед ней. Он почувствовал скорее боль, чем гнев, когда Джулия, несмотря ни на что, отказалась дать обещание не выходить замуж за Фредди. Поцелуй, против которого он не мог устоять. Тревога и страх – страх? – который он испытал, наблюдая, как она разговаривает с Малькольмом и Лесом, и как затем увидел, что она попросила Фредди выйти с ней в сад. Все связанное с ней он отложил на задний план, чтобы вернуться к этому позже. А пока все свое внимание он посвятил Камилле. И теперь он искренне радовался ее радостью. Именно он принес ей известие о смерти Саймона на поле боя. Этот день он старался не вспоминать.

Лишь после завтрака, когда волнение семьи несколько улеглось, а Камилла с Малькольмом ушли куда-то вместе, мысли графа неизбежно вернулись к Джулии. Где она? Он побродил по дому и даже вышел на террасу, но нигде не было и следа ее или Фредди. Граф не знал точно, когда дядя Пол завтракал, и не догадался спросить его об этом. Но когда бы это ни случилось, эти двое, судя по всему, отсутствовали уже несколько часов. Дэниел стоял на террасе, сжав кулаки. Он слишком ясно помнил другую прогулку Джулии с мужчиной, и чем она закончилась. Неужели то же самое происходит между ней и Фредди? Она открыто призналась, что Фредди целовал ее у озера – целых десять минут!

Она заигрывала с Фредди. Весьма опрометчиво. Она готова была выйти за него замуж. Просто чтобы досадить ему. Хотя, возможно, это был только женский каприз. Фредди был очень красив, обаятелен и искусен в общении с женщинами. Джулия не сможет сопротивляться, если он использует против нее всю силу своего обольщения. Но она могла влюбиться в него!

«Я способен на убийство», – подумал граф. И задумался, анализируя свои чувства. Почему? Потому что Фредди воспользовался неопытностью девушки, а он нес ответственность за ее судьбу? Но он не отвечает за нее, как она не раз ему напоминала об этом. А Фредди будет вести себя достойно. Он женится на ней. В этом и состоял смысл его преследований. Именно это и было причиной убийственного настроения Дэниела.

Все же рассудок не смог заглушить его чувства. Он убьет Фредди при первой же возможности. Если Фредди коснется ее или вынудит выйти за него замуж, о чем она горько потом пожалеет, то.,.

Он не успел продолжить свою мысль. Камилла и Малькольм шли к нему от конюшни. Он изобразил улыбку. Но они не улыбнулись в ответ. Камилла выглядела встревоженной.

– Что-то не так, Дэниел, – произнесла она. – Мы решили поговорить с тобой об этом.

Граф вопросительно поднял брови.

– Экипажа Фредди нет в конюшне. И конечно, нет Джулии и Фредди, Только их одних, – сообщил Малькольм.

Дэниел мгновенно ощутил тревогу.

– Мы случайно подслушали их разговор вчера вечером, – сообщила Камилла, – и они собирались ехать в Глостер сегодня. Джулия хотела посетить поверенного в делах своего дедушки и уговорить его поскорее приехать в Примроуз-Парк. Думаю, она решила не выходить замуж ни за одного из кузенов.

– Ее следует придушить, – процедил граф сквозь зубы. И сжал кулаки.

– Но она отказалась ехать одна с Фредди, – пояснила Камилла. – Он вроде бы хотел устроить так, чтобы их сопровождала другая пара. Они предполагали уехать тайком, чтобы никто не отговорил Джулию от того, что она решила сделать.

– Но все остальные здесь, и девушки, и Лес с Гасси. И все дяди и тетушки. Даже горничная Джулии. Камилла проверила, – взволнованно добавил Малькольм.

– Господи! – воскликнул граф.

– Наверное, они уехали одни, – предположила Камилла. – Они могут вернуться домой, самое раннее, сегодня вечером. К тому времени Джулия будет окончательно скомпрометирована. Не понимаю, в чем дело, Дэниел! Она, я видела, решительно не хотела ехать с Фредди. И так же твердо была настроена не выходить за него замуж.

– Вся беда Джулии в том, что она не признает правила и условности, принятые в обществе, которые относятся в той же степени к ней, как и к любому другому человеку. Несомненно, утром она сочла более уместным отправиться вдвоем с Фредди. Вы говорите, они направились в Глостер?

Камилла кивнула:

– Думаю, нам надо что-то предпринять.

– Конечно, я должен что-то сделать, – согласился граф. – Я поеду вслед за ними. Может быть, я смогу как-нибудь скрыть тот факт, что она провела с ним весь день.

– Я знала, что ты так скажешь, – одобрила Камилла. – Я поеду с тобой, Дэниел. И не говори «нет». Только подумай, все будут очень шокированы, если узнают, что она весь день находилась в компании двух джентльменов. Я нужна тебе – если мы хотим избежать ужасного скандала.

– Нам лучше отправиться немедленно, – поторопил их Малькольм. – Мы сможем обдумать историю, которую потом расскажем, по пути в Глостер. Будем надеяться, что сможем легко найти их там, чтобы они сегодня вечером не отправились домой одни.

Все трое поспешили к конюшне, даже не заходя в дом, чтобы переодеться.

В карете графа они придумывали историю, которая объяснила бы исчезновение пятерых из них в двух экипажах на целый день, и гадали, почему Джулия и Фредди вели себя так безответственно. Камилла недоуменно пожимала плечами по поводу поведения Джулии, поскольку прошлым вечером она сама говорила о том, что не поедет вдвоем с Фредди. Малькольм предположил, что планы ее почему-то изменились.

– Дэниел, – пролепетала Камилла дрожащим голосом, – может быть, Фредди обманом заманил ее отправиться вместе с ним? Или заставил ее?

Граф закрыл глаза. В душе у него тоже росло ужасное подозрение, но действовать бездумно и опрометчиво было так типично для Джулии.

– Неужели он так отчаянно нуждается в этом поместье? – рассуждал вслух Малькольм. – Неужели его долги столь велики? Общеизвестно, что Фредди играет по-крупному и временами попадает в беду. Неужели он навлечет беду и на нее?

– Мне трудно поверить в это. Фредди известен своей необузданностью и летом всегда готов на проказы, даже после того как вырос. Но Фредди не злодей. И Джулия, как бы она ни вела себя, не способна преступить порог приличий. Не понимаю, в чем дело, – рассуждала Камилла.

В этот момент граф удивил всех, включая себя, ударив кулаком в дверь кареты так сильно, что дерево треснуло.

В голове у Джулии крутилось столько мыслей, что она не испытывала страха, который, она знала, должна была испытывать. Фредди собирается овладеть ею, рассуждала она. Когда они приедут в Глостер, он снимет номер в гостинице и будет держать ее там всю ночь, благодаря чему она будет основательно скомпрометирована, и вдобавок он еще ее изнасилует.

Она должна была бы рыдать от страха, но вместо этого сидела, как мраморная статуя, глядя невидящими глазами в окно кареты. Это была ее вина. Она не должна была верить глупой истории о Лесе и Стелле, отправившихся пешком в деревню. Ей не следовало бы даже ставить ногу внутрь кареты без спутницы, находящейся рядом. Она могла винить только себя. И не было никакой надежды, что ее сразу хватятся и пустятся в погоню. Никто не знает, что они поехали в Глостер. Никто не догадается, даже если обнаружат их отсутствие и пропажу кареты Фредди.

Это все Фредди. Именно он сделал все происходящее невыносимым. Кому бы ни пришла в голову идея похитить ее и лишить невинности, это отвратительно. Но хуже всего было то, что этим человеком оказался Фредди. Фредди! Ее товарищ по детским играм. Ее партнер по проказам. Он всегда нравился ей. Больше того – она всегда испытывала глубокую привязанность и расположение к нему. Он казался настоящим мужчиной. И в летние месяцы се жизни она воспринимала его как брата.

Если бы в этих отвратительных условиях у нее был выбор, она предпочла бы скакать теперь с незнакомцем – со злым и зловещим незнакомцем, которого она могла бы без угрызения совести ненавидеть.

Ее огорчало, что она должна ненавидеть Фредди, И возможно, оказаться привязанной к нему со всей своей ненавистью на всю оставшуюся жизнь. Поскольку, несмотря на то, что она сказала ему раньше, она не была уверена, что сможет возражать против замужества с ним после того, как он лишит ее невинности. Она могла только гадать, как почувствует себя после всего этого. Она не знала этого наверняка, поскольку то, что должно было случиться, выходило за пределы ее опыта. Но она боялась, что в конце концов может почувствовать себя обязанной стать его женой.

Джулия внутренне содрогнулась от этой мысли. Она никогда не сможет полюбить Фредди после сегодняшней ночи. Или продолжать испытывать привязанность к нему.

Она надеялась, что он отвезет ее в Примроуз на следующий день – если, конечно, она пообещает выйти за него замуж. Без сомнения, он сочинит какую-нибудь историю, почему они провели в Глостере целые сутки, и успокоит родственников, объявив, что он поступает благородно и женится на ней. И все будут удовлетворены.

Дэниел будет присутствовать при этом. Он посмотрит на нее презрительно и с отвращением. Дэниел! Ее руки начали непроизвольно сжиматься на коленях, но она успокоила их. Она не доставит Фредди удовольствия видеть ее боль и отчаяние.

Дэниел. Она сглотнула и услышала бульканье в горле.

Достигнув Глостера, они начали кружить по улицам городка, пока наконец Фредерик не заговорил снова:

– Я чувствую себя настоящим мерзавцем, Джули. Не заставляй меня делать это. Просто скажи, что выйдешь за меня замуж.

– Ты и есть мерзавец, Фредди, – ответила она, твердо встречая его взгляд. – Я очень сожалею о случившемся. Что же касается остального, ты зря теряешь время.

– Но ты прекрасно понимаешь, что выйдешь за меня замуж после сегодняшнего. Почему бы тебе не забыть о своем упрямстве и не избавить нас обоих от лишних страданий?

– Ты лишишь меня невинности и будешь страдать? Отлично!

Он промолчал. Затем коснулся костяшками пальцев ее щеки и улыбнулся, стараясь использовать все свои чары. Она уклонилась от его руки и взглянула на него с каменным выражением лица.

– Позволь мне объяснить тебе, одну вещь, Фредди. Ты не уговоришь и не заставишь меня участвовать в том, что ты задумал, как бы долго и искусно ты ни пытался. Я буду сопротивляться до последнего. Так что к концу ночи тебе не обойтись без синяков и царапин. Не сомневаюсь, что в конце концов ты меня одолеешь. Ты ведь достаточно крупный и сильный, чтобы получить то, что ты хочешь. Но тебе придется приложить немало сил, чтобы меня одолеть. Это все, что я могу тебе сказать.

– Джули, тебе это понравится. Ты можешь быть счастлива со мной. И будешь счастлива.

– Я с таким же успехом могу быть счастлива с чертом в аду, за исключением того, что мне не очень-то улыбается мысль вечно жариться ради такой мелочи.

Она повернула голову, чтобы снова выглянуть из окна, и они вновь погрузились в продолжительное молчание. Она почти желала, чтобы он положил конец этому путешествию и остановил кучера около какой-нибудь гостиницы. То, что должно случиться, случится. Было бы даже лучше, если бы это поскорее закончилось. Хотя она будет сражаться с ним, как тигрица. Она не лгала ему на этот счет.

– Джули. – Она повернула голову, чтобы взглянуть на него. Его локоть лежал на подоконнике окна кареты, а рука – на закрытых глазах. – Я не могу сделать этого, ты же понимаешь.

Джулия ничего не ответила. Не отдавая себе отчета, она затаила дыхание.

– Я не могу пойти на это, – снова проговорил он, убирая руку и насмешливо глядя на нее. Она поняла, что он смеется над собой, а не над ней. – Я думал, что смогу, потому что я в отчаянном положении. Но… не могу.

В ней проснулась надежда.

– Боже, до чего я опустился! Неужели можно так низко пасть, Джули?

– Достаточно низко, Фредди. Но думаю, что существуют определенные пределы даже для приличных на первый взгляд людей.

– На первый взгляд? Это ты обо мне?

– Да, о тебе, Фредди, – подтвердила она, и надежда, словно свежая кровь, пробежала по ее венам. – Но ты опустился достаточно низко сегодня. Не уверена, что смогу когда-нибудь тебя простить.

– Я и не ожидаю ничего иного. – Он криво улыбнулся. – Но я все равно собираюсь сделать тебе предложение, Джули, после возвращения в Примроуз-Парк и после того, как над нашими головами разразится буря. Ты станешь моей женой.

– От меня постоянно ожидают неприличного поведения. Сегодняшнее событие покажется лишь немногим хуже моих обычных выходок. Я не выйду за тебя, Фредди.

Он вздохнул.

– Нам повезет, если мы вернемся к ночи. Давай по крайней мере разыщем Прадхолма, чтобы объяснить наш приезд сюда.

– Да, пожалуйста, – кивнула Джулия, поворачиваясь к окну. – Я хочу, чтобы он как можно скорее приехал в имение, и вся эта канитель с дедушкиным завещанием была закончена, и я смогла отправиться к дяде на север.

– Джули. – Его голос прозвучал тихо и почти умоляюще.

Однако она никак не ответила на его призыв. Скоро, если она задержит дыхание и не будет слишком надеяться, они окажутся на пути обратно в Примроуз-Парк. Она снова окажется в безопасности. Снова дома.

Впервые с того момента, как они утром покинули дом, ей захотелось заплакать. Но она твердо и решительно сдержала слезы.

Проблема состояла в том, чтобы решить, что им делать, когда они доберутся до Глостера. Нужно ли им прежде всего отыскать квартиру Прадхолма, чтобы узнать, побывали ли там Джулия и Фредди? Или же они попросту потеряют время, делая это? Господи, эти двое выехали раньше их часа на два, а может быть, и больше. Нужно ли им немедленно начать обыскивать все гостиницы в Глостере? И сколько их там есть? Одна, две, дюжина? Никто из них не был знаком с этим городком.

А что, если они вообще не доехали до города? Что, если Фредди провез ее дальше и остановился в какой-нибудь сельской гостинице? И что, если он вообще не поехал в Глостер? Графа чуть не стошнило при одной мысли о подобном варианте, и он только надеялся, что никто из его спутников не начнет высказывать собственных подозрений. Но у Фредди не было причин предполагать, что кто-то узнает, в каком направлении они отправились. У него не должно было быть причин изменить маршрут, чтобы сбить преследователей со следа.

Боже, если Фредди обманом похитил Джулию в надежде заставить ее выйти за него замуж, погоня могла опоздать на много часов. Граф сидел в карете, бесстрастно глядя в окно. Он не знал, как поступит, если все так и случится. Он даже не задумывался об этом. Он будет действовать по обстоятельствам. А что, если?.. Он подавил охватившую его дрожь.

Затем, когда они все взволновались еще больше, так как приближались к Глостеру и не пришли к соглашению относительно того, как действовать дальше, карета замедлила ход, и кучер графа закричал ему сверху, что к ним приближается другая карета, очень похожая на экипаж мистера Салливана. И вот теперь, когда она приблизилась, он увидел, что ею правил Карл. Карл был кучером Фредди.

Граф не стал дожидаться, когда его карета остановится. Он открыл дверцу и выскочил на дорогу, встав перед другой каретой, которая тоже останавливалась. Не раздумывая ни минуты, он прыгнул к дверце экипажа и распахнул ее. Перед ним предстало бледное, несчастное лицо Джулии. Она смотрела на Дэниела широко раскрытыми глазами. Он взглянул поверх ее головы на Фредди, чье лицо абсолютно ничего не выражало.

Неожиданно беспокойство, страх и даже ужас, которые испытывал граф, бесследно исчезли. Или, точнее, превратились в другое чувство – в раскаленный, необузданный гнев.

– Вылезай! – Дэниел был так взбешен, что не мог говорить громко. Он вообще забыл про Малькольма, который спрыгнул на дорогу вслед за ним и помогал спуститься Камилле. Затем он наклонился и, взяв Джулию за талию, отнюдь не нежно поднял ее и поставил перед собой на дорогу. – У вас должно быть чертовски хорошее объяснение всему этому!

Фредерик вышел из кареты вслед за Джулией.

– Дело в том, что Джулия хотела поскорее пригласить Прадхолма в Примроуз-Парк, а я ее сопровождал. Теперь, когда наша миссия выполнена, мы возвращаемся домой. Поверенный приедет завтра.

Граф медленно вздохнул, не сводя глаз с Джулии. Она по-прежнему была очень бледна, но упрямо не отводила от него глаз.

– Так это правда? В этом все и дело? И вы отправились одни? – спросил граф ледяным тоном. Это было нетрудно. Его обуревал бешеный гнев.

Несколько мгновений Джулия смотрела ему прямо в глаза, затем опустила взгляд к его подбородку, снова подняла, теперь к его носу, и уставилась на его ботинки. Она не произнесла ни слова. В общем, она вела себя совсем не как Джулия.

– Не осуждай Джулию, – вмешался Фредерик. – Я убедил ее, что будет лучше никого не посвящать в это дело. Ничего не произошло, Дэн. Мы еще успеем вернуться домой до наступления темноты, если не будем болтать здесь, посреди дороги.

– Камилла, – позвал граф, переводя свой взгляд на столь же бледного, как и Джулия, Фредерика, – пожалуйста, возвращайся с Джулией в мою карету и поезжайте домой. Малькольм, ты будешь сопровождать леди. И передай Джулии историю, которую мы должны рассказать по возвращении в поместье.

Дэниел был поражен, что Джулия ничего не возразила на это и не оказала никакого сопротивления. Он ожидал, что она хотя бы для вида запротестует против его приказаний. Однако она обошла его с потупленным взором и исчезла из его поля зрения.

Граф подождал несколько минут, пока экипаж не скрылся за поворотом в направлении, откуда они только что приехали. Все это время он пристально наблюдал за Фредди. Кузен все так же был бледен, и его лицо не выражало никаких эмоций. И он столь же не походил на привычного Фредди, как Джулия на себя.

Они не были парой, пойманной за какую-то небольшую провинность. Все было гораздо серьезнее. Граф почувствовал, что по спине его течет холодный пот.

– Мы поговорим об этом по дороге домой, – процедил он, подходя к кузену. – Если ты тронул ее, Фредди, мне будет трудно тебя не убить.

– Я не прикоснулся к ней.

– Но ты непростительно скомпрометировал ее или сделал бы это, если бы мы не прибыли, чтобы как-то скрыть случившееся от остальных. Вот история, которую мы собираемся рассказать родным, когда вернемся. Мы все, включая и тебя, Фредди.

Фредерик кивнул.

– Тогда нам лучше не задерживаться здесь, – прошипел граф.

Фредерик криво улыбнулся:

– Можешь сделать это, Дэн. Это несколько разрядит обстановку, прежде чем мы отправимся вместе в одном экипаже.

– Ты прав, – ответил граф и сильным ударом в скулу сбил Фредерика с ног. Драки не последовало, хотя кучер смотрел на них с интересом и надеждой. Фредерик даже не потерял сознания. Через несколько секунд он поднялся, хотя ноги его были слегка нетвердыми, и послал кузену все ту же полуулыбку.

– Теперь тебе легче? – поинтересовался он, поворачиваясь к карете.

– Нет, – резко ответил граф.

– Жаль. И мне тоже.