Глава 14

– Нет. – Шарлотта резко отвернулась от своего спутника.

Полковник Морелл был готов к любым неожиданностям: готовясь к встрече, он все рассчитал до мелочей; однако это короткое и твердое «нет» застало его врасплох. Он просто не мог поверить своим ушам.

– Извините, – удивленно проговорил он. – Мне показалось, вы только что сказали «нет»?

– Да, это именно так, – еще более твердо сказала Шарлотта. – Я готова снова и снова повторять вам то же самое. Просто поверить не могу, что вы способны шантажировать меня с помощью подобной тактики. Однако о чем это я? Разумеется, мужчины всегда неразборчивы в средствах, когда дело касается женщины.

Полковник нахмурился:

– Простите, леди Шарлотта, но мне кажется, сейчас вы позволяете своим эмоциям взять верх над здравым смыслом, однако позже…

– Поверьте, полковник, я так устала от этого вашего «здравого смысла»! – с жаром воскликнула Шарлотта. – За целых десять лет он не принес мне ничего, кроме горького разочарования.

Лицо полковника стало покрываться красными пятнами; он поверить не мог, что Шарлотта ускользает у него из рук. И это после стольких месяцев, которые он провел рядом с ней, стараясь сделать все, чтобы ей было с ним легко, чтобы она привыкла к мысли, что он – ее надежда и опора – всегда рядом! Он-то думал, что леди Шарлотта поймет и оценит его преданность. Узнав ее тайну, он не проронил ни слова упрека и был готов пойти на все, чтобы правда никогда не всплыла наружу. Он был ее рыцарем в сверкающих доспехах; так почему же теперь она этого не видит?

Ну конечно, конечно! Всему виной этот проклятый Карсингтон!

– Леди Шарлотта, как я слышал, мистер Карсингтон провожал вас из церкви, – немного помолчав, сказал полковник. – И вы наверняка думаете, что его намерения искренни и честны. Может быть, так оно и есть на данный момент, но поверьте, он принадлежит к тому сорту мужчин, для которых брак ровно ничего не значит.

Шарлотта поморщилась:

– Прошу вас, не трудитесь. Я сама разберусь, к какому сорту мужчин он принадлежит.

– Ради Бога, одумайтесь! – с жаром проговорил полковник. – Вы хотите поставить на карту ваше собственное честное имя, честь вашей семьи – и все это только ради того, чтобы бросить вашу жизнь к ногам человека, который не сможет вас защищать. Не совершайте во второй раз одну и ту же ошибку. Когда вы ее сделали в прошлый раз, вам было только семнадцать лет, но теперь…

– Это не одна и та же ошибка. – Шарлотта гордо вскинула голову. – Это совсем другая ошибка.

– Но помилуйте…

– Спасибо, что рассказали правду о моем сыне. А теперь позвольте попрощаться. – Шарлотта пришпорила лошадь, и вскоре и всадница, и сопровождающий ее конюх скрылись в облаке пыли.

Дариус оседлал коня и уже собирался отправиться в Олтринхем, когда увидел, что к нему приближаются два всадника, которыми при ближайшем рассмотрении оказались леди Шарлотта и Том Дженкинс.

На Шарлотте был надет голубой костюм для верховой езды – более простой и практичный, чем ее обычный наряд, и только с ее шляпы свисали легкомысленные ленточки. Вырез платья был украшен рюшами, поверх рукавов красовались пышные буфы, а манжеты были отделаны по краю тесьмой. Впереди костюм был зашнурован витой тесьмой по тогдашней моде – на манер военного мундира, и весь этот наряд выглядел чисто женской безделицей, кокетливой и легкомысленной. Однако когда Шарлотта подъехала ближе, Дариус не заметил и тени кокетства в том, как она держалась. Что-то здесь явно было не так.

С тревогой посмотрев в ее бледное, осунувшееся лицо, Дариус озабоченно спросил:

– В чем дело? У вас что-то случилось? Шарлотта бросила взгляд на Тома Дженкинса, который тут же удалился в другой конец двора.

– Пип, – только и сказала она.

– Я знаю: он сбежал. – Дариус нахмурился. – Но вам не стоит беспокоиться: он вряд ли мог далеко уйти.

– Да, конечно… – Ее глаза наполнились слезами. – Он – мой, и… – Она замолчала, потому что в горле у нее встал комок.

– И скоро навсегда будет с вами, конечно, – сказал Дариус, сожалея, что не может немедленно обнять Шарлотту. – Конечно, мы его вернем, но… Вы не поверите, сколько денег Тайлеры за него запросили! Ну ничего, деньги я найду, вам не стоит об этом беспокоиться.

– Тайлеры, – повторила Шарлотта. – Господи! Деньги! Договор на обучение! Вы сказали, что Пип пропал? Но ведь полковник… О Боже! Необходимо его срочно разыскать…

– Дорогая Шарлотта, постарайтесь успокоиться. – Дариус протянул ей носовой платок. – Так что там насчет полковника?

Шарлотта машинально вытерла глаза.

– Полковник Морелл все рассказал мне о Пипе. Ума не приложу, откуда он узнал и дату рождения моего ребенка, и где он родился, и какая семья его усыновила. Однако в глубине души я никогда не сомневалась, что Пип – мой сын; вот только я не позволяла себе в это поверить. Я боялась, потому что вся моя жизнь была сплошной ложью, карточным домиком, построенным на песке, и если бы я взглянула правде в глаза, все могло бы вмиг рассыпаться в прах.

Дариус мгновенно представил все, о чем она думает: скандал, разрушение репутации, потеря уважения окружающих, позор для семьи и близких… Разоблачение стало бы страшным ударом для лорда Литби и разрушило бы ее судьбу.

– Да, верно, вы стояли на пороге катастрофы…

– Но теперь я обязана пережить эту катастрофу, – твердо заявила Шарлотта. – К несчастью, я не знаю, что намерен предпринять полковник Морелл: он может рассердиться на меня до такой степени, что сообщит обо всем моему отцу. А еще я очень сильно опасаюсь, что он увезет Пипа отсюда и, возможно, уже куда-то его отослал. Кстати, он сказал, что ему удалось выкупить договор, а значит, Пип в его руках и он может сделать с ним что захочет.

Дариус сжал кулаки.

– Пусть только попробует!

– Я знала, что вы скажете именно это. – Шарлотта попыталась улыбнуться, но вместо этого ее губы задрожали, а по щеке побежала слезинка. – Просто ума не приложу, что теперь делать, – дрожащим голосом прошептала она. – Но все равно я не согласилась на предложение Морелла. Мне нужны вы, и мне нужен мой сын. Я надеялась и надеюсь сейчас, что вы сможете что-нибудь придумать…

Дариус молча кивнул: ради Шарлотты он готов был свернуть горы. Раньше ему и в голову не приходило, какое это прекрасное чувство – быть нужным и знать, что в тебя верят и на тебя надеются.

Для начала он предложил Шарлотте побывать в доме Тайлеров в Олтринхеме, куда как раз собирался отправиться. Ему не верилось, что Пипа можно так просто увезти куда-нибудь.

– В любом случае миссис Тайлер Пипа так просто не отдаст, – проговорил он, когда они выехали на дорогу. – Если она думает, что в нем заинтересованы две стороны, то, вероятнее всего, станет вести двойную игру, чтобы поднять цену. Кажется, она искренне убеждена, что у всех аристократов бездонные кошельки.

Однако когда Шарлотта и Карсингтон прибыли в дом Тайлеров, хозяйки дома не оказалось, а старшая дочь Энни сообщила, что мать утром уехала в Манчестер и не обещала вернуться раньше утра следующего дня. Она также сказала, что утром приходил какой-то лысый мужчина справиться насчет Пипа и долго беседовал с матерью. Сам Пип так и не приходил домой. Энни показалось, что лысый человек отправился на поиски Пипа, но точно она не могла сказать.

– А ты не помнишь, как звали того человека? – с надеждой спросила Шарлотта.

Девочка немного подумала, а потом пожала плечами:

– Нет, мадам, но я его видела раньше: он часто захаживает в нашу таверну, такой неприятный тип, вечно что-нибудь вынюхивает.

Энни казалась расстроенной из-за исчезновения Пипа, однако помочь чем-нибудь еще она вряд ли могла.

Когда они вышли из лачуги, Дариус не повел Шарлотту к лошадям, а отвел ее в тихий уголок церковного двора, который находился всего в нескольких шагах.

– Сказать по чести, мне не верится, что миссис Тайлер позволила увезти Пипа в Манчестер. – Он нахмурил брови. – В противном случае Энни так бы нам и сказала: она не похожа на любительницу хранить секреты.

– Но что, если Пип находится не у нее и сейчас он с Кеннингом? – предположила Шарлотта. – Может быть, Кеннинг предложил миссис Тайлер столько денег, что она не смогла устоять. И если Пип у Кеннинга, куда он мог его отвезти? Полковник Морелл сказал, что отправил Фьюкса за границу. Ближайший порт, Ливерпуль, находится всего в сорока милях отсюда; поездка туда займет всего несколько часов. Что, если Пип едет сейчас с Кеннингом в Ливерпуль?

– Где бы он ни находился, мы с вами его обязательно разыщем, – уверенно произнес Дариус. – Хотя, если дело принимает такой оборот, нам потребуется больше средств, чем я предполагал. – Он неожиданно вздохнул. – Нам давно пора поговорить с вашим отцом: час настал. Теперь он должен наконец узнать всю правду, и будет лучше, если он узнает ее от вас, а не от полковника Морелла.

Шарлотта отвела глаза.

– Может быть, полковник уже все ему рассказал.

– Возможно. С другой стороны, Морелл наверняка пожелает дать вам возможность переменить ваше решение и одуматься. Почему бы не предположить, что он выжидает? Мужчины часто так поступают: в надежде, что эмоции улягутся и женщина взглянет на вещи более трезво и разумно.

– Пожалуй, это не исключено, – согласилась Шарлотта. – Когда я отказала ему, мне не показалось, что он убит горем. Тогда мне стало ясно, что, по его мнению, он спасает меня от самой себя.

– Что ж, в любом случае нам лучше поспешить в Литби-Холл. – Дариус по-прежнему стоял на своем. – Чем скорее состоится разговор с вашим отцом, тем лучше.

– Да, я знаю. – Шарлотта в отчаянии кусала губы. Хотя она была полностью согласна с Карейнгтоном, все ее существо сопротивлялось этому решению.

– Поверьте, он не отвергнет вас. – Дариус ласково погладил ее по плечу. – Он вас очень любит, и вам нечего бояться.

– Знаю, что любит! – Шарлотта всхлипнула. – Но почему из-за меня он должен страдать? Надеюсь, он не станет любить меня меньше, но это так трудно – узнать, что я совсем не такая, как он привык обо мне думать. Я недостойна его любви – вот настоящая правда!

– Тогда, может быть, нам поменяться отцами? – шутливо предложил Дариус. – Ваш отец считает свою дочь ходячим совершенством, а мой думает, что его сын – отъявленный шалопай.

– Мне и правда было бы легче предстать перед судом вашего отца, чем моего, – вздохнула Шарлотта. – Лорд Харгейт сказал бы мне, что мое поведение бесчестное и в крайней степени безответственное. Он заявил бы, что ему стыдно за меня, и потому мое поведение позорит честное имя нашей семьи. Мне кажется, услышав все эти упреки, я бы почувствовала громадное облегчение.

– А вот я в этом не уверен. Вы вряд ли представляете себе, что значит провести целый час в камере инквизиции, где вас постоянно смешивают с грязью, пытаясь уничтожить ваш характер, ваши привычки, вкусы, жизненные принципы, взгляды, ваши умственные способности и труд всей вашей жизни. А после этого то, что осталось, развевают по ветру одним взмахом руки.

– Думаю, это стало бы для меня облегчением, – твердо заявила Шарлотта, – но обсуждать фантазии нет смысла. Мне надо взять себя в руки и сохранять хладнокровие а я сейчас слишком напугана, чтобы суметь сделать это. К тому же я предам Лиззи, это после всего, что она сделала для меня. Разве это не ужасно?

Дариус взял Шарлотту за руку.

– Я понимаю, родная, это будет нелегко, но теперь вы не одни, потому что я всегда и всюду буду с вами.

Лорда Литби и Лиззи они застали в библиотеке. Отец Шарлотты сразу направился к ним навстречу и, пожав руку Дариусу Карсингтону, вернулся к жене, после чего они понимающе переглянулись и замерли в нетерпеливом ожидании. Шарлотта могла только догадываться, что они рассчитывали услышать, но скорее всего в этот момент у них в ушах звучал перезвон свадебных колоколов.

Единственным, о чем они вряд ли догадывались, было то, что им предстояло сейчас услышать.

– Что ж, кажется, нам пора ввести леди и лорда Литби в курс дела. – Дариус вопросительно взглянул на свою спутницу.

– Лучше уж сама все скажу. – Чувствуя, что руки ее дрожат, Шарлотта скрестила их на груди.

– Что с тобой, дорогая?! – воскликнула Лиззи. – Ты бледна как мел! Что стряслось? Молли сказала, что с Пипом случились какие-то неприятности, и я очень надеюсь, что ребенок не пострадал и эти ужасные Тайлеры не отослали его обратно в работный дом.

– Позвольте мне, прежде чем ответить, обратиться к лорду Литби, – попросил Дариус. – Сэр, леди Шарлотта и я обращаемся к вам за позволением пожениться.

– Ах, мистер Карсингтон! – быстро сказала Шарлотта. – Я ценю ваше стремление смягчить удар…

– Ничего я не собирался смягчать. Просто в первую очередь нам надо решить наиболее важные вопросы и прежде всего объяснить, почему я сейчас здесь. Видите ли, как только я разобрался в своих чувствах к леди Шарлотте и убедился в том, что они являются взаимными, я начал ухаживать за леди Шарлоттой, соблюдая все правила, которые требуются от джентльмена в высшем обществе. Однако в последние дни мне стало ясно…

– Довольно! – прервала его Шарлотта. – Остановитесь! Отец, Лиззи, мне нужно сообщить вам кое-что.

– Боже милосердный, ты и в самом деле выглядишь нездоровой, детка! – воскликнул лорд Литби, не на шутку встревоженный. – Думаю, тебе лучше присесть.

– Дело не в этом, отец. Я не заболела. Просто я сожалею, ужасно сожалею.

– Дорогая, если ты желаешь сообщить мне о том, что помолвлена и скоро вы собираетесь пожениться, то здесь не о чем сожалеть. Я высоко ценю и уважаю того джентльмена, который стоит сейчас рядом с тобой. Разумеется, мне будет очень жаль с тобой расстаться, что вполне естественно для любящего отца; и все же мне совсем не боязно передавать тебя на попечение мистера Карсингтона и вверять тебя его заботе.

Шарлотта тяжело вздохнула. Ее первая попытка провалилась, и теперь ей надо было начинать все сначала.

– Однажды я совершила огромную ошибку, отец, – печально сказала она. – Это было очень давно и… – Шарлотта перевела взгляд на мачеху, которая при этих словах притихла и замерла. – Прости меня, Лиззи, ты пошла ради меня на все и спасла мою жизнь. А еще ты сделала меня сильной, сильнее, чем я была раньше. Я очень люблю тебя, и я бы все отдала за то, чтобы мне не пришлось доставлять тебе неприятности. И все же я… – Она замолчала, стараясь собраться с мыслями.

– О, моя дорогая!.. – начала Лиззи.

– Нет, пожалуйста, ничего не говори сейчас! – Шарлотта взяла мачеху за руку. – Позволь мне сделать признание самой. – Она снова сложила руки на груди. – Ты спросила меня насчет Пипа. Он… Он и есть тот самый ребенок, которого мы когда-то отдали в чужие руки. Теперь он нашел меня и вернулся ко мне. – Шарлотта с трудом заставила себя посмотреть на отца. – Это мой ребенок папа.

Наступила гробовая тишина.

– Пип? – Лиззи всплеснула руками. – Это точно он? Может быть, ты что-то путаешь?

– Что она путает? – Лорд Литби был откровенно растерян. – Какой еще ребенок? Объясните наконец, о чем речь и о каком ребенке ты говоришь, Шарлотта? Похоже, ты просто бредишь – не было у тебя никакого ребенка!

– Ребенок был, папа. – Шарлотта опустила голову, но тут же снова вскинула ее. – Он родился у меня десять лет назад.

Лорд Литби вцепился в спинку стула и медленно перевел взгляд на супругу, а она не мигая смотрела на мужа.

– О чем это толкует моя дочь, дорогая?

Лиззи коснулась его руки.

– Десять лет назад, когда я увезла Шарлотту в Йоркшир, она была беременна, и это правда.

– Нет, я не верю! – воскликнул лорд Литби. – Не могу поверить. Как мне помнится, ты тогда говорила, что она больна.

– Но Шарлотта и в самом деле была больна: ее состояние казалось мне близким к помешательству, и я боялась, что она сделает с собой что-нибудь ужасное…

– Лиззи не посмела рассказать тебе об этом, папа, – добавила Шарлотта.

– Не посмела? Что значит «не посмела»?

– Пожалуйста, папа, не обвиняй ее, – взмолилась Шарлотта. – Я одна во всем виновата. Мне было так стыдно, я чувствовала себя мерзкой, гадкой и, если бы не Лиззи, наложила бы на себя руки. Лиззи спасла мне жизнь, папа, и я никогда не забуду об этом.

– Боже мой, Шарлотта! Почему ты тогда не поделилась своим горем со мной? Как ты могла так поступить? Неужели я в твоих глазах – настоящее чудовище?

– Конечно, нет, папа, но мне просто было ужасно стыдно. И я не хотела, чтобы ты узнал, что я натворила; сама мысль об этом была мне невыносима.

– Тебе не нужно было беспокоиться: ведь я – твой отец. – Лорд Литби сокрушенно вздохнул. – Впредь, когда тебе становится тяжело, ты должна немедленно являться ко мне и все рассказывать. И помни: я всегда готов тебе помочь!

– Я знаю, папа, но мне тогда было всего семнадцать лет, – Шарлотта всхлипнула, – и ты был для меня всем на свете. Когда ты женился на Лиззи, у меня появилась мачеха и я очень сильно испугалась, что ты отвернешься от меня. Вот почему я совершила эту ужасную глупость. А когда я осознала, что наделала, было уже слишком поздно. Не сомневаюсь, ты обязательно простил бы меня, если бы обо всем узнал, но… Понимаешь, мне хотелось оставаться все той замечательной дочерью, какой я была в твоих глазах прежде, и только теперь я поняла, что поступала неправильно. Целых десять лет я думала так же, как думает семнадцатилетняя девушка, и не хотела взрослеть, и все эти десять лет мой сын рос без меня.

В этот момент Шарлотте показалось, что ее сердце вот-вот разорвется. Все ее желания и чаяния, все чудесные истории, которые она придумывала о своем малыше, разлетелись в прах.

Когда горячие слезы полились по ее щекам, Шарлотта беспомощно повернулась к Дариусу, и он прижал ее к себе и крепко обнял. Хотя он не говорил ей ни слова, Шарлотта слышала, как гулко бьется его сердце.

– Все хорошо, – принялся он нежно успокаивать Шарлотту. – Одно из двух главных дел мы уже сделали.

Между тем лорд Литби продолжал стоять неподвижно, вцепившись в спинку стула так, словно хотел раздавить ее, и в итоге леди Литби пришлось заговорить первой.

– Никто не должен никого обвинять в том, что случилось, – примирительно сказала она. – Хватит казнить себя: сделанное все равно не воротишь. Мне жаль лишь, что ты так долго хранила все это в себе. Если бы я знала… – Она покачала головой. – Как бы там ни было, сейчас не время говорить «если бы». В то время мы сделали то, что считали правильным, а сейчас должны исправить ситуацию, устроив все наилучшим образом.

– Исправить ситуацию? Пожалуй. – Лорд Литби медленно кивнул; его глаза потухли, плечи опустились, и он внезапно стал выглядеть гораздо старше своих лет.

– А по-моему, для начала необходимо разыскать Пипа, – вмешался в разговор Дариус и тут же в общих чертах описал сложившуюся ситуацию с пропажей мальчика и с поисками Морелла. – Поскольку Пип исчез где-то между Литби-Холлом и Бичвудом, нам следует начинать поиски именно там и сперва подробно расспросить работников усадьбы о том, когда они в последний раз видели мальчика. Затем мы должны организовать поисковую партию, и было бы лучше, если бы вы, сэр, взяли это дело на себя.

– Да-да, конечно. – Лорд Литби рассеянно кивнул. – Я готов сделать все, что только от меня потребуется. Ребенок… Да-да, разумеется… Пип – так, кажется, его зовут? Мальчик, который гуляет с Дейзи. Один раз, когда он забирал собаку, я увидел его из окна. Это… Господи, просто поверить не могу! Как я раньше обо всем не догадался? Моя дочь… Мой внук… – Лорд Литби приложил ладонь ко лбу, словно хотел заслонить глаза от болезненно яркого света. – Прости меня, Шарлотта, но я… Сам не знаю, кто я. Десять лет! – Его лицо потемнело. – Ну разумеется, это был Блейн. Кто же еще, кроме него?

– Да, это он, – с болью в голосе сказала Шарлотта.

– А я тогда думал, что сумею отделаться от него, устроив так, чтобы его выслали за границу. Однако он все же успел подобраться к тебе, проклятый мерзавец. И все это время ты винила во всем себя. А ведь я прекрасно знал, что он за человек.

– Мне очень жаль, папа…

Сделав над собой усилие, лорд Литби взял себя в руки.

– Ладно, довольно хныкать. Как совершенно справедливо заметил мистер Карсингтон, прежде всего нам надо разыскать мальчика. Я, разумеется, тоже готов присоединиться к этим усилиям, но сперва мне нужен глоток свежего воздуха. – Лорд Литби подошел к стеклянной двери и вышел на террасу, откуда направился в сад.

Шарлотта хотела высвободиться из объятий Карсингтона и последовать за отцом, но Дариус удержал ее:

– Не надо. Сейчас ему лучше побыть одному.

– Мистер Карсингтон прав, дорогая, – поддержала его леди Литби. – Твой отец хочет побыть один, чтобы собраться с мыслями. Как ты знаешь, он всегда старался оградить тебя от огорчений, и поэтому сейчас крайне расстроен тем, что не смог уберечь тебя от беды. Дай ему время, милая, ведь даже я еще не пришла в себя. Я каждый день видела этого мальчика, но мне и в голову не могло прийти, что он твой сын.

– А вот я знала. – Шарлотта снова всхлипнула. – Знала с того самого момента, как только его увидела, посмотрела в его глаза. Увы, я не позволила себе поверить в то, что мои предчувствия – правда.

– Я тоже обратила внимание на его необычные глаза, – задумчиво проговорила леди Литби, – но это мне ровным счетом ни о чем не говорило. Я никогда не встречалась с капитаном Блейном, но даже если бы и встречалась, не уверена, что догадалась бы обо всем. Ну да ладно, теперь нам нужно как можно скорее начать поиски Пипа, поэтому расскажите мне еще раз, что именно сказал полковник Морелл.

Некоторое время лорд Литби, не разбирая дороги, шел по саду, даже не замечая, что при этом безжалостно топчет цветочный бордюр. Наконец он замедлил шаги и, подойдя к скамье на одной из тенистых аллей, тяжело опустился на нее и долго сидел неподвижно, обхватив голову руками.

Трудно сказать, сколько времени он провел, сидя на этой скамье, думал о своей бедной дочери и проклиная себя за то, что вовремя не сумел доискаться до истины.

Только услышав поблизости какой-то звук, он поднял голову. Перед ним стояла Дейзи, держала в зубах нечто похожее на кусок дерева.

– Ах ты, глупая смешная собачонка, – ласково проговорил лорд Литби. – Кто тебе разрешил портить мой сад? А может, ты пришла, чтобы предложить мне сделать это вместе?

Собака энергично затрясла головой.

– Это Лиззи подослала тебя, да? Напрасно. Я не могу с тобой сейчас играть, глупое животное, мне нужно собраться с мыслями и успокоиться. Моя семья, как никогда, нуждается в моей помощи, и первым делом я должен найти своего внука, Пипа…

Громко тявкнув, Дейзи выронила из пасти кусок дерева и тут же куда-то убежала, но вскоре вернулась и повторила представление.

– Ах вот что: ты хочешь мне сказать, что Пип – твой дружок, не так ли? – Лорд Литби снова задумался, и тут Дейзи снова нетерпеливо залаяла. – Да что с тобой такое? – Лорд Литби нахмурился, и вдруг его брови поползли вверх. – Может, ты знаешь, где Пип? – неуверенно спросил он.

Взвизгнув, Дейзи отбежала от него немного, затем остановилась и повернула к нему голову.

Лорд Литби медленно поднялся с каменной скамейки.

– Ну хорошо, я пойду за тобой, раз ты так этого хочешь. Только, пожалуйста, не веди меня к ближайшей крысиной норе.

Подробно расспросив Дариуса и Шарлотту о том, что произошло в этот день, леди Литби на время удалилась, а когда она вернулась, на голове у нее уже была надета шляпка.

Именно этого Дариус и боялся: если все разойдутся в разные стороны, им не удастся организовать поиски по единому плану. – По-моему, нам лучше разыскивать Пипа методично и организованно, – осторожно заметил он.

– Полностью с этим согласна, – заверила леди Литби. – Если полковник Морелл знает, где Пип, я заставлю его все рассказать нам.

– Нет уж, лучше я! – воскликнул Дариус. – Говоря по правде, заставить полковника отпустить Пипа – мое самое горячее желание.

– Если вы даже разорвете полковника Морелла на куски, – хладнокровно заметила леди Литби, – это ни к чему не приведет и вы только заставите его отвернуться от нас. А со мной он станет вести себя совсем по-другому. В любом случае я должна поговорить с Мореллом, и – нравится вам это или нет – вы позволите мне это сделать.

– А что тогда будем делать мы, Лиззи? – поинтересовалась Шарлотта.

Леди Литби на мгновение задумалась.

– Поищите Дейзи, – сказала она наконец. – Я выпустила ее без поводка, рассчитывая, что если Пип находится где-нибудь неподалеку, она его обязательно найдет.

По дороге домой полковник Морелл снова и снова анализировал все, что сказал леди Шарлотте, пытаясь понять, где именно он допустил оплошность. Конечно же, прежде всего не стоило называть выходку Шарлотты глупой: ее отповедь выбила у него почву из-под ног, и полковник сгоряча наговорил лишнего.

«С женщинами настоящая морока, и это совсем не то что армия, – с досадой думал он. – Там все намного проще: воинские звания, устав, приказы и предписания. Начальник дает приказы – подчиненный выполняет, и если кто-то заартачится, последствия не заставят себя ждать».

Вот почему он охотнее согласился бы подставить себя под артиллерийский огонь, чем еще раз объясняться с женщиной.

– Пропади все пропадом, – в сердцах бормотал полковник. – Жаль, что я не могу оставить все как есть, иначе она подумает… Одному Богу известно, что она подумает.

Придя к этому загадочному заключению, Морелл повернул коня и снова направился в Литби-Холл. Каково же было его удивление, когда он увидел, что ему навстречу направляется экипаж леди Литби!

Едва коляска поравнялась с ним, Морелл приветливо помахал леди Литби рукой, и экипаж, проехав еще немного, замедлил ход, а потом и вовсе остановился. Выглянув из открытого окна, леди Литби жестом пригласила полковника подойти.

«О нет!» – с тоской подумалось Мореллу, но все же нехотя он подъехал к экипажу.

– Надо же, как мне повезло, – весело сказала Лиззи, после того как они обменялись обычными любезностями. – Я как раз ехала, чтобы поговорить с вами об одном важном деле. Может быть, вы уделите мне минутку-другую?

«Не к добру все это», – подумал полковник, однако, поскольку выбора у него все равно не оставалось, он спрыгнул с лошади, открыл дверь экипажа и подал руку даме.

Они с леди Литби прошли немного вперед, чтобы их не могли услышать служанка и кучер.

– Я хотела поговорить с вами по поводу того разговора с Шарлоттой, – без предисловий начала леди Литби.

– Ну конечно, я так и думал. – В голосе Морелла звучала откровенная досада. – Уверяю вас, миледи, этот разговор получился совсем не таким, каким я его себе представлял, и теперь я собираюсь извиниться перед леди Шарлоттой зато, что наговорил лишнего.

– Рада это слышать. – Лиззи одобрительно кивнула. – Я так и знала, что леди Шарлотта увидела угрозу там, где ее и в помине не было.

– Угрозу? – Морелл выглядел крайне удивленным. – Надеюсь, вы не хотите сказать, что леди Шарлотта решила, будто я хочу ее разоблачить? Странно, очень странно: я весьма ясно дал ей понять, что имею прямо противоположные намерения.

– Шарлотта считает, что ваши уверения в верности имеют силу только при условии, что она станет вашей женой. Это так?

Полковник недовольно пожал плечами.

– Я не ставил ей никаких условий, – сказал он сухо. – Это было бы недостойно джентльмена. Если она так превратно истолковала мои слова, я могу винить в этом только мою горячность и то, что из-за волнения я плохо выразил свою мысль. Все дело в том, что я солдат и не умею говорить гладко.

– Вот поэтому-то я бы хотела внести ясность, – быстро сказала Лиззи. – Некоторые сделанные вами высказывания могли быть неверно истолкованы. Например, меня обеспокоило то, что, демонстрируя ваше рвение оградить от неприятностей Шарлотту, вы устроили кое-что в отношении ребенка.

– Ну да, устроил, – расстроено сказал полковник Морелл. – Сегодня утром я послал моего слугу Кеннинга, чтобы он освободил мальчика от юридических обязательств, наложенных на него договором об ученичестве. Я знаю, что это результат несчастливого стечения обстоятельств, но сегодняшняя ситуация, в которой оказался ребенок, просто нетерпима. Хотя мальчик всего лишь внебрачный сын, но он является джентльменом по рождению и должен жить в хорошей семье, получить хорошее образование, соответствующее его положению. Вы можете не беспокоиться об этом.

– Ну нет, я должна беспокоиться, – не допускающим возражения тоном заявила Лиззи. – Нам нужен этот ребенок.

Морелл пожал плечами:

– Должно быть, вы шутите. Если мальчик будет оставаться поблизости, вам не удастся скрыть правду.

– Но Шарлотта больше не хочет ничего скрывать…

Уже во второй раз за этот день полковник не мог поверить своим ушам. Неужели, пока он находился за границей, в высшем обществе все посходили с ума или сумасшествие коснулось только семейства Хейуардов?

– Она не может публично признаться, что родила внебрачного ребенка, – буркнул он. – Поверить не могу, что вы ей это позволите. Все двери в один миг закроются перед ней, к ней будут относиться как к парии. Женщины, стоящие во всех отношениях ниже ее, будут смотреть на Шарлотту сверху вниз. Пожалуй, мало кто решится в открытую оскорбить ее, но не мне вам говорить, что в обществе существует тысяча способов, как нанести удар, сохраняя вежливую улыбку на лице. Я.не допущу, чтобы леди Шарлотту подвергли публичному унижению, и ваш, леди Литби, долг – отговорить вашу родственницу от такого опрометчивого шага.

– Прежде всего ей нужен ее сын, – терпеливо пояснила леди Литби. – Поэтому вы должны отменить поручение, которое дали вашему слуге.

Полковник угрюмо посмотрел на нее:

– Даже если бы я и согласился с вами, я при всем желании не могу вернуть дело назад. Получив от меня распоряжения, Кеннинг все устроил, и сейчас мальчик, должно быть, уже в Ливерпуле или даже находится на пути в Ирландию.