Глава 26
НЕОЖИДАННЫЕ ГОСТИ
Наконец мистер Монтклиф окреп достаточно для того, чтобы выдержать путешествие. И мы отправились в его поместье в Нортумберленде. Мы обвенчаемся в часовне и начнем новую жизнь там, где нас не будут преследовать страшные воспоминания. Когда карета подъезжала к поместью, я была очарована величественным видом построенного на руинах старинного монастыря дома, заросшего зеленью.
Но не успела я высказать свой восторг, как кровь застыла в жилах. Раздался выстрел, и лошади попятились назад.
«Черный лебедь»
Когда открытое ландо, в котором сидели три старинные подруги, достигло озера, Люси внимательно всмотрелась в толпу взрослых и детей, разыскивая своего недавно обретенного внука.
Был вторник, все уже собрались, и легкий ветерок доносил звуки веселого смеха. За день до этого Джошуа и Анна с тремя детьми приехали из Гемпшира, а из Корнуолла прибыли Гейбриел и Кэт, и с ними все четверо их детей. Брэидон и Шарлотта с двумя малышами тоже были здесь – они приехали из поместья графов Фейвершем, расположенного по соседству.
С самого утра было тепло и солнечно, что случается в апреле, и Майкл предложил устроить пикник. Большинство остей отправились к озеру пешком, самых маленьких привезли на повозке, запряженной пони, которой управлял Гейбриел.
Представители старшего поколения приехали позже в шикарном открытом ландо. Натан иель Бэбкок сидел рядом с Люси, леди Инид и леди Оливия сидели напротив, в ногах Инид лежал ее любимый пес Фэнси, беспечно виляя хвостом.
Однако в этот раз Люси впервые не обращала никакого внимания на своих друзей. Она не видела среди гостей Сэмюела. Мужчины устанавливали стулья для своих жен, а Эми, четырнадцатилетняя девочка, старшая среди правнуков, организовала игры для малышей. Слуги расставляли под деревьями столы для ленча.
Оливия наклонилась к Люси, руки ее судорожно сжимали палку, на которую она опиралась.
– Он вон там, – сказала она, указывая на заросли ивы, окружавшие озеро.
Люси повернула голову, заметила Сэмюела и невольно улыбнулась.
Ее младший внук шел под руку с женой вдоль заросшего травой берега, неподалеку от остальных гостей. Видеть Сэмюела здесь, на земле Стокфордов, в качестве члена их семьи было осуществлением ее самой заветной мечты. Но беспокойство не оставляло леди Стокфорд.
– Я надеюсь, что сегодня все пройдет хорошо, – взволнованно сказала она, – но осталось так мало времени. Боюсь, он уедет сразу же после празднования дня рождения.
Натаниель взял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони.
– Не надо, дорогая, не отчаивайся. Он обязательно полюбит тебя. Разве может быть иначе? Он еще будет танцевать на нашей свадьбе, попомни мои слова.
Несмотря на свои переживания, Люси улыбнулась Натаниелю. Такие знакомые ей черты лица тоже не избежали воздействия времени – волосы поседели, глаза потускнели, – но Люси видела молодого красивого повесу, каким он когда-то был. Давным-давно его беспутное поведение прервало их роман, и они расстались почти на полвека. Но с тех пор как восемь лет назад Натаниель вернулся в ее жизнь, он стал ее самым преданным другом. Он столько раз предлагал ей руку и сердце, что она стала относиться к этому как к шутке.
Но возможно... возможно, она когда-нибудь удивит всех, неожиданно согласившись на его предложение.
– Кажется, Сэмюел очень предан Кэсси, – сказала Оливия. – В этом так приятно убедиться, особенно после столь ужасного начала их брака.
– Счастье в постели может изменить многое, – сказала Инид, и искорки сверкнули в ее круглых глазах. – Нет никакого сомнения в том, что он просто обожает свою жену.
Люси очень хотелось согласиться. Но... что, если это только временное страстное увлечение? Сэмюел ведь пробыл в Англии меньше месяца.
– Я совсем не уверена, что ради нее он сможет отказаться от ненависти ко мне. Он ясно дал понять, что не хочет быть пойманным в мою ловушку.
– Не ты же определила дату рождения Кэсси, – фыркнула Оливия, наблюдая за тем, как кучер медленно подъезжает к группе деревьев. – Хорошо уже то, что он все-таки приехал сюда.
– Мне кажется, он вполне вписался в компанию, – радостно сказала леди Инид. – Он, безусловно, очаровал как дам, так и детей.
Люси заметила эти маленькие, ободряющие признаки того, что Сэмюел смягчился. Уильям, ее старший правнук, последние дни ни на шаг не отходил от новообретенного дядюшки, и Сэмюелу, казалось, это было приятно.
– Но он по-прежнему холоден со мной и братьями.
– В глубине его души еще живы сдержанность и осторожность, – согласилась Оливия, – и его нельзя винить в этом. Он вырос в бедности, мать его была актрисой...
– И он рос, зная, что его отец отказался от него. – Люси заставила себя произнести вслух эту фразу, обвинявшую ее собственного безответственного сына. Джордж был слишком запуган своей благочестивой женой, чтобы привести в дом незаконнорожденного сына.
– О, дорогая, если бы только можно было повернуть время вспять! – Натаниель опять нежно поцеловал ее руку. – Но прошлого нельзя изменить, в нашей власти только будущее.
Когда экипаж остановился в тени деревьев, Люси заметила, что Кэсси что-то очень серьезно сказала Сэмюелу и тот нахмурился. Потом он вдруг оставил ее и направился к остановившемуся ландо.
Натаниель поднялся, намереваясь помочь дамам выйти, но Люси, положив руку ему на колено, удержала его. Натаниель увидел идущего к ним Сэмюела и понимающе усмехнулся:
– О, Кэсси дала ему поручение. Постарайся быть доброй к бедному парню, Люси.
– Да уж, конечно, бедный парень, – шепотом повторила она, смеясь против собственного желания, – ты бы лучше посочувствовал мне.
Они не успели сказать что-нибудь еще, так как Сэмюел уже открывал небольшую дверцу кареты.
– Могу я предложить вам свою помощь, леди? – спросил он официальным тоном.
Собака сразу проскочила мимо него, опередив Инид и Оливию, которым возраст не позволял двигаться быстро. И только после этого Люси позволила себе с удовольствием опереться на руку своего внука. .
И хотя ей было неприятно, что его пришлось принуждать к общению с ней, она твердо решила использовать представившуюся ей возможность.
– Могу я поговорить с вами несколько минут, Сэмюел?
Выражение его лица не изменилось, оно оставалось холодным и бесстрастным.
– Вряд ли нам стоит о чем-то разговаривать, мадам.
Люси очень многое хотела бы сказать ему, но она прикусила свой острый язык и сказала только то, что обязательно должно было привлечь его внимание.
– Это касается Кэсси.
– Я вас слушаю. – Сэмюел сжал челюсти.
Он повел ее по дорожке к озеру. Несколько мгновений они шли в молчании, и Люси пыталась сообразить, как лучше выразить свои мысли. Несмотря на всю мудрость своих семидесяти восьми лет, она не знала, как ей пробиться к его сердцу.
Погруженная в свои мысли, Люси споткнулась о камешек, и Сэмюел поддержал ее. Его инстинктивное желание помочь подняло ее настроение, и Люси решилась заговорить:
– Я весьма удивлена тем, что вы привезли Кэсси сюда. Подозреваю, что у вас какие-то неприятности.
Сэмюел мысленно выругался.
– Это Майкл сказал вам?
– Майкл не сказал ни слова, даже когда я безжалостно допрашивала его. Он, наоборот, предупредил меня, чтобы я не вмешивалась.
– Так послушайтесь его совета. Это не имеет к вам никакого отношения.
– Я, конечно, стара, но еще не потеряла рассудок. Я заметила охранников, патрулирующих окрестности. Двое из них находятся в доме среди слуг, а я знаю, что Питсон и Хаммерли обычно работают в конюшне. Может быть, вы будете настолько любезны, что объясните мне, в чем дело? – Она остановилась, потом добавила: – Я только хочу, чтобы Кэсси была в безопасности.
Сэмюел посмотрел ей прямо в глаза, Люси выдержала его взгляд. Видит Бог, он был упрямым человеком, но и она могла быть такой же несгибаемой. Она чувствовала, что в нем происходит борьба. Наконец, решившись на что-то, Сэмюел подвел старую леди к каменной смейке и предложил сесть. Сам он продолжал стоять, прислонившись к толстому стволу дуба.
– Хорошо, – кивнул он, – я вам расскажу, только не перебивайте меня.
Люси слушала его, ощущая волнение, испуг и тревогу. Он рассказал о таинственных письмах, присылаемых Кэсси, о двух покушениях на его жизнь, гибели его служащего и о своих подозрениях относительно смерти герцогини Чилтерн.
Когда он закончил, Люси глубоко вздохнула. Ее знобило, и она крепче завернулась в шаль. «Боже, что будет, если он вернется в Лондон?» – подумала она.
– Вы должны обратиться к детективам, Сэмюел. Этот бандит весьма умен, и я не позволю вам ринуться прямо к нему в руки.
Фраза была неудачной. Люси поняла это сразу по раздраженному выражению его лица. Три ее других внука привыкли к ее властному поведению, а Сэмюел нет.
– Я не помню, чтобы я спрашивал вашего разрешения, – усмехнулся он. – Я уезжаю в четверг на рассвете.
– Я не собиралась навязывать вам свою волю, – осторожно сказала Люси, – я просто очень беспокоюсь.
– Оставьте свою заботу тем, кто в ней нуждается. Я разберусь с этим так, как считаю нужным.
Сэмюел протянул ей руку, явно давая понять, что считает беседу законченной. Поднимаясь на ноги, Люси крепко ухватилась за его руку. Но когда он хотел идти, она удержала его на месте. Есть слова, которые должны быть сказаны, независимо от того, хочет он их услышать или нет.
Он был таким же высоким, как и другие ее внуки, и ей надо было откинуть голову, чтобы смотреть на него. Замкнутое выражение его лица пугало Люси.
– Дорогой мой мальчик, – все-таки пробормотала она, – пожалуйста, поверь, я бы гордилась тобой, если ы растила тебя вместе с твоими братьями. Но я не знала о твоем существовании.
Она почувствовала, как под ее пальцами напряглись его мускулы.
– Мне было хорошо там, где я вырос. Я тогда не нуждался в вас. Не нуждаюсь и сейчас.
Ответ его был как удар. Не в силах скрыть свою боль, Люси тихо проговорила:
– Но я нуждаюсь в тебе.
После ленча все мужчины направились на другую сторону озера, чтобы удить рыбу. Они взяли с собой мальчиков, включая старшего сына Майкла, Уильяма, графа Хемпвуда, получившего этот титул при рождении. Это был красивый мальчик восьми лет, с копной темных волос и синими глазами, что делало его миниатюрной копией своего отца. С того момента как он узнал, что его дядя Сэмюел путешествовал по всему свету, он буквально приклеился к нему.
Сэмюел с удовольствием общался с племянником. За последние несколько дней они уже обсудили, как живут в Японии, Китае и на Цейлоне и теперь добрались до Индии.
Они шли, отстав немного от остальной компании. Уильям спросил серьезным тоном:
– А в Индии действительно есть змеи, которых можно зачаровать, играя на флейте?
Сэмюел кивнул:
– Их называют королевскими кобрами и держат в соломенных корзинах с крышками. За пару монет хозяин, покачиваясь, начинает играть на своей дудочке, и змея поднимается из корзины, повторяя движения хозяина и раздувая капюшон.
– Какой капюшон?
– Это кожа, окружающая шею змеи. Она раздувает ее, чтобы напугать преследователей или произвести впечатление на девочку-змею своей красотой.
– Зачем? – проговорил мальчик, подняв камень и бросив его в камыши. – Будь я коброй, ни за что не стал бы связываться с девчонками. Они такие скучные.
Сэмюел усмехнулся:
– Думаю, ты изменишь свое мнение, когда станешь старше.
– Мне, наверное, придется жениться, – с отвращением сказал мальчик, – вы же знаете, я наследник, и от меня этого ждут. У меня должно быть трое детей, как у папы.
Мальчик выглядел таким расстроенным грядущей перспективой, что Сэмюел неожиданно пожалел его. Может быть, ему самому повезло, что над ним не довлели обязанности аристократа. Он волен выбирать свой собственный образ жизни, следовать своим наклонностям. Довольно странно рассматривать свою жизнь с такой точки зрения.
Когда они присоединились к группе гостей на берегу, к ним подошел Майкл. Он скинул сюртук, закатал рукава, расслабился, но все равно оставался лордом.
– Мне кажется, Уильям, ты уже совсем замучил своего дядю.
– Но я еще собирался расспросить его про тигров, – запротестовал мальчик.
– Я потом покажу тебе настоящий тигровый зуб, – пообещал Сэмюел. – Это мой счастливый талисман, и он лежит у меня в спальне.
Глаза у мальчика заблестели.
– Правда? Можем мы пойти сейчас?
– Нет, – сказал Майкл твердо, – сейчас ты поможешь мне научить младших насаживать наживку на крючок.
Обменявшись с Сэмюелом взглядами, он улыбнулся и увел сына, а Сэмюел неожиданно обнаружил, что тоже улыбается. И это ему очень не понравилось. Он осознавал, что за последние несколько дней у него установились прочные связи с братьями. Он пытался не поддаваться их обаянию, пытался убедить себя, что они высокомерны и надменны, но... они были другими. Они были дружелюбны, жизнерадостны и трудолюбивы – каждый в своей области.
Майкл весьма успешно управлял огромным поместьем. Джошуа был врачом, получившим диплом в Эдинбурге, во время службы в армии он был капитаном кавалерии. Гейбриел, художник, был также экспертом в области антиквариата. Он и его жена Кэт принимали участие в издании нескольких научных книг.
Следовало признать, что Сэмюел почти восхищался своими братьями. Добрые, честные, они приняли его в семью без малейшего намека на высокомерие. Но Сэмюел по-прежнему мечтал отомстить им, создав собственную династию и сравнявшись с ними.
Но кому он собирался мстить? Джордж Кеньон давно мертв. Братья ни в чем не виноваты. А мать его отца понятия не имела о том, что ее сын бросил Джоанну Фирт с ребенком.
«Я бы гордилась тобой, если.бы растила тебя вместе с твоими братьями. Но я не знала о твоем существовании».
Он сжал зубы. Черт возьми эту старую леди! Она вмешивалась во все и должна была бы знать о трусливом поведении своего сына. И все же, вопреки этим мыслям, душа Сэмюела оттаивала.
Он видел, как его бабушка любит свою семью, наблюдал, как она читала детям книжки, организовывала их игры, постоянно давала советы внукам, которые воспринимали ее вмешательство с терпением и мягкой иронией.
«Я нуждаюсь в тебе».
Ладони у Сэмюела вспотели, внутри что-то сжалось. Черт возьми, он-то не нуждается в ней. Он поступит так, как и предполагал: уедет в четверг утром, после праздника. Вдали от этих мест он сможет восстановить душевное равновесие. Он построит свою жизнь с Кэсси без вмешательства Кеньонов.
– Сэм, вы прозеваете соревнования.
Гейбриел звал его с берега, протягивая рыболовные снасти. Сэмюел спустился с пригорка к воде, присоединился к мужской компании и взял удочку у самого младшего из братьев.
– В чем состоит состязание? Кто больше поймает или у кого будет самая большая рыба?
– Самая большая, – ответил Гейбриел. – Джош в прошлом году поймал тут рыбу весом в двадцать килограммов.
– По крайней мере мы думаем, что она столько весила, – уточнил Джошуа, обернувшись через плечо и с армейской точностью забрасывая леску в воду. – Та рыба уплыла, но я надеюсь поймать ее сегодня.
– Победитель получит гинею за каждый килограмм, – сказал Брэнд Виллерз, пятый граф Фейвершем. Этот молодой человек со страшным изогнутым шрамом вдоль рта, дружил с братьями Кеньон с самого раннего детства. Лениво развалившись, он лежал на траве, а поплавок его удочки спокойно покачивался на воде.
Сэмюел насадил наживку и забросил леску в воду, подняв тучу брызг. Ветер гнал легкую рябь по поверхности воды. Болотные бархатцы цвели вокруг озера, пара диких уток плавала среди камышей. Красота здешней природы завораживала и напоминала Сэмюелу, что и он мог вырасти здесь, если бы Стокфорд признал свое отцовство.
«Я бы гордилась тобой, если бы растила тебя вместе с твоими братьями. Но я не знала о твоем существовании». Эта фраза не переставала звучать у него в ушах.
Проклятие, он не позволит себе думать о том, какой хрупкой и растерянной выглядела старая леди! И уж конечно, он не позволит себе поверить, что он для нее что-то значит. Ею движет исключительно чувство долга. Он был для нее лишь еще одним внуком, которого она хотела удержать при себе.
Стоя на берегу в окружении братьев, Сэмюел заставил себя переключить мысли на рыбную ловлю.
– И часто вы тут рыбачите? – спросил он.
– Честно говоря, мы приходим сюда, чтобы укрыться от наших дам. Останься мы там, нас заставили бы нянчить малышей или распутывать нитки, – усмехнувшись, сказал Джошуа, и белоснежные зубы его блеснули на солнце.
– И еще слушать беспрерывные разговоры о детях и беременности, – добавил Гейбриел.
– И об утренних недомоганиях, – подключился Брэнд и вздохнул. – Шарлотта страдает от этого весь последний месяц.
Гейбриел и Джошуа усмехнулись с пониманием.
– Не забудьте о прихотях, – сказал Джошуа. – При последней беременности Анна заставляла меня по ночам приносить ей соленые огурцы и сыр.
– А Кэт в течение первых трех месяцев одолевала патологическая сонливость, – сказал Гейбриел. – Клянусь, она засыпала на середине фразы. Вот подожди, Сэм, придет и твой черед.
Сэмюел усмехнулся, услышав их добродушные предсказания, однако промолчал, неожиданно вспомнив, что некоторые из этих признаков он заметил у Кэсси. В последние дни она быстро уставала, ее клонило в сон днем, она рано отправлялась спать и мгновенно засыпала в его объятиях. Сэмюел все это приписывал влиянию свежего воздуха и сельских развлечений. Ему и в голову не приходило, что это могли быть симптомы беременности.
Когда он подумал об этом, то вспомнил, что уже две недели у Кэсси не было месячных!
Им овладели противоречивые чувства – радость от достигнутой цели и невероятное беспокойство. Проклятие, он не хотел очутиться в доме Стокфордов в такой важный момент их жизни! Он надеялся, что они будут вдвоем, создавая свою собственную семью вдали от Кеньонов. Он не может позволить Кэсси надеяться, что они станут приезжать сюда часто, привозить своих детей...
Почувствовав натяжение лески, Сэмюел постарался избавиться от всех посторонних мыслей и сосредоточить свое внимание только на рыбной ловле. Через минуту он вытащил большую блестящую форель, и она, трепыхаясь, опустилась в зеленую траву. И когда все собравшиеся, окружив Сэмюела, спорили о том, сколько весит рыба, за его спиной остановился Майкл. Его мрачный вид встревожил Сэмюела.
– В чем дело?
– Пойдемте со мной, – сказал Майкл тихим голосом, стараясь, чтобы его больше никто не услышал, – я только что разговаривал с одним человеком из охраны. Какие-то гости вашей жены ждут у ворот.
Вызванная в дом, Кэсси поспешила в гостиную и застала там ожидавших ее пятерых мужчин. Майкл и Сэмюел стояли по разные стороны от камина. Одинаково мрачное выражение красивых лиц и темные волосы делали их удивительно похожими. В трех креслах напротив них сидели ее кузен Уолт, Филипп Аппингем и Берти Гантер.
Удивленная и обрадованная, Кэсси не сразу уловила напряженную атмосферу. Она быстро подошла к своему кузену; тот моментально вскочил на ноги. В кожаных бриджах, коричневом сюртуке и со съехавшим в сторону галстуком, он выглядел усталым после долгой дороги.
– Уолт, как я рада тебя видеть! – Кэсси обняла его и поцеловала в щеку.
Повернувшись, она поздоровалась за руку с Филиппом и Берти.
– Это такое удовольствие для меня – видеть вас здесь.
– Скажи это своему мужу. Он заставил нас ждать целых два часа. – Уолт кинул недовольный взгляд на Сэмюела. – Он допрашивал нас, как будто мы преступники.
– Мы приехали поговорить с тобой, Кэсси, а не с ним. – Филипп раздражительно вскочил с кресла. – А он вдруг обвинил нас в подготовке убийства.
– Мы бы никогда не причинили тебе неприятностей, – добавил Берти, его крупное лицо было искажено ужасом. – Пожалуйста, уговори своего мужа не вызывать представителей власти.
Майкл стоял, всем своим видом показывая, что он действительно маркиз Стокфорд.
– Здесь я представляю власть, – сказал он решительно, – и могу арестовать всех троих, если вы откажетесь отвечать на вопросы моего брата.
– Вы не можете меня арестовать, – сказал Уолт, хотя выглядел он неуверенным и испуганным, – я сам герцог.
– Будь вы хоть самим королем, – резко проговорил Сэмюел, – ночь вы проведете в темнице.
Кэсси удивленно посмотрела на него. Неужели Сэмюел действительно подозревал одного из ее друзей в преступлении?
Конечно, все они были в ту ночь на балу, и каждый из них имел возможность выстрелить в Сэмюела. Стараясь заглушить возникшие подозрения, Кэсси повернулась к мужу:
– Прекрати это немедленно. Ты не можешь так грубо обращаться с моими друзьями. Выдвигать против них обвинения просто абсурдно.
– Ты уверена? – спросил он. – Они отказываются объяснить, зачем приехали сюда.
– Я с удовольствием объясню это Кэсси, – надменно произнес Уолт, – но только наедине.
Берти и Филипп поддержали его. Сэмюел высокомерно взглянул на Уолта:
– Ни один из вас не останется наедине с моей женой. Что бы вы ни собирались ей сказать, это должно быть сказано в моем присутствии.
Он подошел к Кэсси, обнял ее за талию и подвел к креслу, стоящему у камина, чтобы она могла сесть напротив своих друзей. Как верный пес, он встал рядом с ней.
– А теперь говорите, – приказал он Уолту.
В Кэсси все восставало против высокомерия Сэмюела. Но она понимала, что он просто пытается защитить ее, проявляя, пожалуй, излишнюю предосторожность. Вскоре он поймет, что ее кузен и друзья не представляют никакой опасности. Если только один из них не является ее тайным поклонником...
Уолт выглядел очень обеспокоенным, он беспрерывно ерзал в кресле и хмуро смотрел то на Сэмюела, то на Кэсси.
– Черт возьми, Кэсс! Я не хотел быть тем, кто принесет тебе такие неприятные новости, но...
– Но мы должны вас предупредить, – пылко прервал его Филипп, наклонившись вперед так, что его живописные кудри упали ему на лицо, – сплетни распространяются в свете, как огонь в лесу.
Берти кивнул, соглашаясь, и взволнованно добавил:
– Понимаете, все только и говорят что о леди Вандерли и книге «Черный лебедь».
