Глава 15

Джек проснулся час спустя и посмотрел на спящую рядом с ним женщину. Миранда. Страстная, упрямая Миранда. Он помнил, что сказал о таинственности и опасности, которыми пропитан Тислтон-Парк. Миранда чуть не распрощалась с жизнью, вмешавшись в его работу. Он знал, что она продолжит поступать так, пока он будет заниматься своим делом.

Поэтому есть только одно решение.

Быстро и бесшумно одевшись, Джек пошел искать Темпла. Нужно рассказать о Малколме, а потом отказаться от дальнейшей работы. Он застал маркиза за завтраком. Темпл развлекал девушек, изображая своего надменного чванливого деда.

Джек поймал его взгляд и кивнул в сторону холла.

– Мне нужно поговорить с тобой. Наедине.

Учтивый маркиз извинился перед девицами и пошел за Джеком в музыкальный салон. Когда дверь за ними закрылась, Темпл сказал:

– Как я полагаю, ты ждешь извинений за то, что вчера я счел тебя сумасшедшим?

Джек, направившийся прямиком к буфету, резко остановился:

– Что ты сказал?

– Я думал, ты окончательно спятил, когда твердил, что в башне мисс Мабберли, – ответил Темпл, указывая лорнетом на потолок. Спальня Джека находилась над музыкальным салоном. – Как ты узнал правду?

Не эту тему Джек хотел обсудить, но он достаточно хорошо знал Темпла и понимал, что маркиз не уймется, пока не выяснит всю историю.

– Она разыскала меня. Точнее, меня нашли эти девчонки и притащили ее сюда. Как ни безумно это звучит, но они сочли, что мы созданы друг для друга.

– В этом чувствуется рука Герцогини, – улыбнулся Темпл. – Должно быть, снова увидеть мисс Мабберли было настоящим шоком.

Джек вздрогнул и ничего не сказал.

– Ты ведь сначала ее не узнал? – Фраза Темпла прозвучала чуть насмешливо.

Отпираться бесполезно, от этого человека ничто не укроется.

– Нет, – ответил Джек. – В тот вечер в театре я был так навеселе, что не узнал бы ее даже через полминуты.

Темпл покачал головой:

– Можно поинтересоваться, как же ты ее все-таки узнал? Джек молча опрокинул полный стаканчик.

– Тогда поставим на этом точку, – с оттенком сожаления произнес Темпл и прошелся по комнате подчеркнуто изящной походкой. – Какая жалость! Такая потрясающая новость, а я не могу поделиться ею, иначе придется открыть слишком многое. Пару месяцев назад я слышал нечто замечательное о…

– Малколм умер, – выпалил Джек.

Он не хотел так сообщать о трагедии, но знал, что маркиз может говорить бесконечно и надо положить конец его болтовне.

Темплтон резко повернулся. Любезный щеголь, которым он был минуту назад, исчез.

– Что ты сказал? – ошеломленно спросил Темпл, от фривольных ноток в голосе не осталось и следа.

– Малколм. Он умер, – едва выговорил Джек, чувство вины с новой силой охватило его.

Темпл рухнул в ближайшее кресло.

– Как это могло случиться?

Джек прекрасно понимал, о чем говорит его друг. Малколм Грей столько раз ускользал от врага, что и не сосчитать.

– На берегу. Береговая охрана стреляла в нас, и он… – Джек сжал кулаки и закрыл глаза, пытаясь стереть из памяти жуткие подробности: оружейный залп, плеск волн, когда Малколм бросился в воду… его кровь на своих руках.

– Ты уже сказал Клифтону? – спросил Темпл. Джек покачал головой.

– Черт, – пробормотал маркиз, – я тебе не завидую. Разговор с Клифтоном был главным и тяжким делом.

Клифтон и Грей были братьями. Сводными братьями. Законного наследника и незаконнорожденного сына связывала крепкая верная дружба.

Клифтон был законным наследником их отца, а Грей прижит от девчонки в сельской таверне.

– Как это произошло?

Джек рассказал, как Даш вышел на берег и отказался выпустить Грея из баркаса, пока не получит свои деньги. В небо взмыли сигнальные ракеты береговой охраны, и все пошло под откос.

– Даш ничего не сказал тебе, когда вернулся на «Цирцею»? – спросил Джек.

– Нет. Алчный подонок, – выругался Темпл. – Он сказал только, что береговая охрана охотится за контрабандистами и вы с Малколмом спрятались в пещере.

– Это правда. Темпл нахмурился:

– Даш, вероятно, достаточно хорошо знал Клифтона. Он понимал: если сказать, что его брат ранен, Клифтон, невзирая на опасность, бросится за борт спасать Малколма. Оставив нас с Клифтоном на борту, Даш рассчитывал получить плату сполна, – резко сказал Темпл. – И он ее получит. До конца войны будет гнить во Франции.

Хотя Джек все еще злился на Даша, обвиняя его в причастности к смерти Малколма, ему пришлось отдать должное хитрому капитану.

– Не думай о нем слишком дурно. Он пытался спасти Малколма. Рисковал жизнью, стараясь втащить его назад, но было слишком поздно.

Темпл кивнул.

– Где он?

Джек знал, что имеет в виду маркиз.

– Бердуилл рассказал мне, что Миранда наняла рабочих вырыть могилу на кладбище за домом. – Слезы закипели на глазах у Джека, оттого что ему не пришлось отдать последний долг другу. – Она похоронила его рядом с лордом Олбином.

!Не знаю, как она догадалась, но мне кажется, что Малколму хотелось бы там лежать. Ирония судьбы, да? – Да, – согласился Темпл и, не стыдясь, смахнул слезы. – Могу только надеяться, что душа Малколма обрела мир, за который он сражался. Джек подошел к буфету и вынул бутылку коньяка. Французского коньяка. Он поставил ее обратно и поискал что-нибудь более подходящее.

Виски. Доброе шотландское виски. Которое Малколм любил.

Когда Джек разливал янтарную жидкость, ее густой запах вызвал массу воспоминаний. Клифтон и Грей появляются среди ночи… рассказывают о последнем задании… добродушно спорят…

Теперь этого не будет.

Джек и Темпл молча подняли стаканы в память погибшего друга.

Миранда спустилась вниз, когда полдень уже давно миновал.

Она проснулась в постели Джека нагая и одинокая. Потянувшись, как кошка, она смаковала мельчайшие подробности ночи любви. Но, увидев, как солнечные лучи заливают комнату, и сообразив, что на дворе давно уже день, она вздрогнула от пронзившей ее мысли.

Все знают, чем они занимались!

Вырвавшееся из-под спуда чувство благопристойности взяло верх, наводя на нее панику. Почему она не подумала об этом раньше?

Прежде чем Джек привел ее сюда и… погубил окончательно и бесповоротно.

Застонав, Миранда спрятала голову под одеяло. Как она спустится вниз и посмотрит в глаза обитателям дома?

Нет, решено, она не выйдет из спальни Джека, пока он не получит лицензию, приведет викария и они законно и благопристойно поженятся.

Вздохнув, она села и устроилась поудобнее. Что-то не давало ей покоя. Она оглядела комнату.

После бурной ночи, когда она тонула в волнах собственной страсти, разбуженной поцелуем повесы, Миранда не могла отделаться от мысли, что что-то забыла.

Что-то очень важное.

Вроде предложения руки и сердца.

Миранда попыталась перевести дух и не смогла.

Так Джек сделал ей предложение или нет?

Она торопливо перебирала в памяти все его слова и действия.

Разумеется, он не падал перед ней на одно колено, как делал в ее мечтах воображаемый возлюбленный. Он даже не спросил ее, хочет ли она стать его женой. Это прозвучало скорее как утверждение.

Что он сказал?

«Ты думаешь, я позволю своей жене рисковать жизнью?»

И разве он не сказал, что она женщина, которую он любит? Скрестив на груди руки, Миранда улыбнулась, вспомнив, как он доказал ей это несколько часов назад. Да, он ее любит.

Произнеся слова «моей жене», он определенно имел в виду ее.

По крайней мере она на это надеется.

Ее паника усилилась. Это Безумный Джек Тремонт, временами его заносит. А что, если он передумал? И признание в любви не что иное, как вспышка безумия?

Миранда сделала глубокий вдох. Это просто смешно. Ей нужно встать, одеться, спуститься вниз, найти Джека и выяснить, что он имел в виду, говоря «жена» и «люблю». И потом мягко предложить позаботиться о специальной лицензии и викарии.

Тогда она сможет посмотреть в глаза всем в этом доме.

Снова нырнув под одеяло, она подумала, что лучше подождать возвращения Джека. Но через несколько минут ее практичный ум взял верх.

Если она останется здесь, хозяйством займутся Фелисити и леди Джозефин.

Ее будущим хозяйством.

Нужно продумать свадьбу. Заказать оранжерейные цветы, специальный торт в Лондоне и – война или не война – платье в Париже.

Пристойность пристойностью, но мысли о предстоящих хлопотах было достаточно. Миранда выпрыгнула из кровати и принялась собирать разбросанную одежду. Быстро одевшись, она пошла к двери, раздумывая, как найдет дорогу вниз. В этой части дома она никогда не была. И не вспомнила бы, даже если бы от этого зависела ее жизнь, через какую подвижную стенную панель они попали в спальню Джека.

Радуясь, что ей повезло и она никого не встретила по дороге, Миранда уже походила к холлу, когда из-за угла появился Бердуилл. Завидев ее, дворецкий расплылся в широкой улыбке.

– Рад видеть вас в добром здравии, мисс Портер.

Миранда почувствовала, что краснеет до корней волос.

– Спасибо, мистер Бердуилл.

Дворецкий продолжал с улыбкой смотреть на нее. Миранда знала, что умрет от неведения, если сейчас же не найдет Джека и не выяснит все до конца.

– Вы не знаете, где мне найти лорда Джона? Дворецкий оглянулся и нахмурился:

– Его светлость в саду с лордом Клифтоном.

– Спасибо, – ответила Миранда, направляясь к лестнице.

– Мисс Портер, – сказал Бердуилл, – прошу вас, подождите здесь несколько минут.

– Думаю, я им не помешаю, – ответила Миранда, не зная, сколько еще народу встретит на своем пути, прежде чем получит ответ на свой вопрос.

Джек собирается жениться на ней? Она шагнула вперед, но на этот раз дворецкий схватил ее за руку:

– Мисс, вам лучше подождать.

– Почему? Еще одна загадка Тислтон-Парка? – улыбнулась она, пытаясь высвободить руку. Но дворецкий крепко держал ее.

– Нет, мисс. Его светлость рассказывает графу о мистере Грее. О том, что случилось.

– Ох! – выдохнула Миранда. – Лорд Клифтон и мистер Грей были близкими друзьями?

– Нет. – Бердуилл покачал головой и посмотрел ей прямо в глаза. – Они были братьями.

У Миранды ноги подкосились.

– Господи! – прошептала она. – Я не знала. – Проглотив ком в горле, она посмотрела на входную дверь. – Как это ужасно для лорда Клифтона. – И для Джека, подумала она, вспомнив кровь на его руках, когда он пытался спасти жизнь друга. – Нелегко будет Джеку рассказать ему.

Бердуилл согласно кивнул.

Входная дверь распахнулась, и вошел Клифтон, неестественно прямой, с белым лицом, лишенным всяких эмоций.

Он прошел мимо Миранды и Бердуилла, ничего и никого не видя вокруг, и молча начал подниматься по лестнице.

– Какой ужас! – прошептала Миранда, когда Клифтон скрылся.

По виду графа было понятно, что новость далась ему нелегко. Миранда сознавала, что Джек испытывает не менее горькое и опустошающее чувство утраты.

– Лорд Джон винит в случившемся себя, – печально сказал Бердуилл.

– Но почему? – изумилась Миранда. – Грея ранила береговая охрана. Если в этом и есть чья-то вина, то сэра Норриса.

– Лорд Джон думает по-другому. Это его работа доставить Грея и других на берег целыми и невредимыми… – Бердуилл вздохнул. – Думаю, приехав сюда, он надеялся вернуть себе доброе имя, доказать всем, что он не пустышка, сделать свою жизнь нужной и значительной, но теперь… Боюсь, после того, что он сказал сегодня утром, он не станет продолжать работу.

Миранда понимала, что дворецкий имеет в виду не только работу на министерство иностранных дел, он говорит о достоинстве и собственной значимости, в которых Джеку всю жизнь отказывали.

Миранда вздохнула. Леди Джозефин рассказала ей о смелости Джека/о его отважных поступках, о трудном и важном деле. Потеря Грея горька, но Джек спас столько жизней.

И теперь все бросить? Из-за нее? Никогда!

Вместо того чтобы пойти прямо к Джеку, Миранда вернулась в свою комнату. Она рылась в чемодане, пока не нашла то, что искала.

Пуговицу от его сюртука.

И вдруг Миранда отчетливо поняла, почему цеплялась за нее все эти годы.

Джек, опустив голову, стоял у могилы Малколма. Не надо было ему браться за дела, которые творились в Тислтон-Пар-ке. Как он мог решиться на то, что Малколм, Клифтон и Темпл делали, казалось, без малейших усилий?

Даже тетя Джозефин с ее путаными схемами и безумными вариантами лучше справлялась с задачей, чем он.

Но теперь хватит. Иначе он потеряет не только рассудок, но и Миранду.

Как, почему и когда она вошла в его жизнь, он не понимал. Вероятно, над ним действительно довлеет проклятие с того момента, когда он впервые поцеловал ее. Джек посмотрел на могилу Олбина и подумал, что предок наверняка сумел бы найти объяснение его беспомощности…

Кто-то из девочек положил на могильный камень букетик цветов, перевязанный голубой ленточкой. Джек улыбнулся. Наверное, они сочиняли тут свою пьесу о Тремонтах.

Он задумался, что девушки написали бы о нем… Вряд ли они назвали бы его героем, но, без сомнения, безумным, как все Тремонты, лежащие здесь.

– Джек, – прошелестел тихий шепот, теплой волной омывший его сердце.

Миранда. Обернувшись, он увидел ее. Она стояла почти рядом. Он так погрузился в свои мысли, что даже не заметил ее появления.

– Как ты? – Она подошла и взяла его за руку, сплетая его пальцы со своими. Вливая в него жизнь. – Лорд Клифтон выглядит совершенно потерянным, поэтому я решила, что и тебе не лучше.

Джек прикрыл глаза, он не мог говорить. Но ирония момента не ускользнула от него. У его ног лежит Малколм, горе от потери друга почти невыносимо. Но в жарких объятиях Миранды он находил приют, надежную гавань. В те благословенные часы он забыл о боли, забыл о своих обязанностях, жертвах, которых потребовала жизнь в Тислтон-Парке, на тайном фронте войны, которая грозила поглотить все, что он любил.

Нет, он запрет ворота, закроет потайные ходы, больше никогда не зажжет сигнальную лампу. Он будет хранить и беречь эту женщину, даже если это станет последним делом в его жизни.

– Я был глупцом, думая, что создан для такой жизни, – сказал он Миранде. – Я убил его, словно сам нажал на курок.

– Нет, Джек, это неправда, – покачала головой Миранда, – и ты это знаешь. – Она сжала его ладонь.

Отмахнувшись от ее уверений, он продолжал:

– Я гублю все, к чему прикасаюсь. Наверное, я проклят, как любит говорить мой братец. Посмотри, что я сделал со своей жизнью. Я погубил тебя. Если бы я тогда не обознался, ты сейчас была бы графиней Оксли. – Джек осмелился поднять на Миранду глаза и увидел на ее лице презрение.

Он не ошибся. Брови возмущенно поднялись, рот сжался в твердую линию.

– Графиня Оксли? – взорвалась Миранда. – Джек Тремонт, ты действительно сумасшедший. – К его удивлению, она рассмеялась, да так, что из глаз потекли слезы. – Не смей думать о том вечере с сожалением. – Она положила его руку себе на грудь. – Ты хоть когда-нибудь видел графа Оксли?

Пожав плечами, Джек кивнул.

– И что ты о нем скажешь? – Не дождавшись его ответа, Миранда продолжила: – Ты можешь представить меня в его постели?

Волна жгучей ревности, под стать недавно бушевавшему шторму, захлестнула его. Оксли? Прикасается к Миранде?

– Я тоже так думаю, – сказала она. – Ты спас меня в тот вечер.

– Но мне показалось, ты назвала меня никчемным повесой.

– Ты им и был. – Миранда потянула его за руку, уводя от могил, от смерти, от прошлого. – Но я знала, что в тебе живет кто-то еще.

– И кто же это? – осмелился спросить Джек.

– Герой, – ответила Миранда и, открыв его ладонь, положила в нее пуговицу.

– Твоя таинственная пуговица, – сказал он, не понимая, почему Миранда хочет отдать ее.

– Твоя пуговица. Джек ничего не понял.

– Эта пуговица в тот вечер оторвалась от твоего сюртука. Я увидела ее на полу и подняла, когда мать потащила меня прочь. Я берегла ее все эти годы. Хранила, потому что знала, что в тот момент я встретила мужчину моей жизни. – Она улыбнулась. – Ты же знаешь, я слишком практична и могу влюбиться только в героя, не меньше.

Джек взял пуговицу, которая давно интриговала и дразнила его. Вспомнив, что сказал, когда увидел ее впервые, Джек понял, что был прав – она принадлежала болвану.

– Я не герой. И не имею намерений им притворяться.

– Извини, но я с тобой не согласна, – возразила Миранда. – Леди Джозефин рассказала мне, как прошлой зимой, когда никто не осмеливался пуститься в плавание, ты украл у сэра Норриса яхту и вышел в открытое море, чтобы доставить домой Клифтона и Темпла.

– И чуть не утонул.

– Но ты рискнул и добился успеха. Бердуилл рассказал, что ты почти все ночи проводил в башне, наблюдая за кораблями, и посылал отчеты в Адмиралтейство. Что ты спас множество жизней и помог кузену Темпла, капитану Данверзу, захватить много французских военных кораблей.

Джек молча пожал плечами.

– Что три месяца назад, когда Малколм пытался вернуться к Клифтону в Испанию, ты нанял ему корабль в Гастингсе. И полтора месяца вам с Бердуиллом и Бруно нечего было есть.

– Зато у нас был полный погреб, а с хорошим вином и пустую овсянку можно проглотить.

Миранда просияла, ее улыбка согрела его сердце.

– Ты не бросишь работу из-за меня. На карту поставлена не одна жизнь.

– Нет, – тряхнул головой Джек. – Я сделал все то, о чем ты сказала, но я все время боялся. Меня все время терзал страх провала. Эта жизнь сводила меня с ума.

– Тогда тебе нужно немного отдохнуть, – сказала Миранда.

Джек знал, о чем она говорит.

– Никогда. Если ты думаешь…

– Хочу и буду, – перебила его Миранда. – С твоего согласия или без оного. Думаю, леди Джозефин сможет представить меня своему отвратительному мистеру Пимму, и тогда я предложу свои услуги вместо тебя.

– Нет, не будешь, – ответил Джек, обретая прежний темперамент. – Я запрещаю.

– Вздор! – фыркнула Миранда, в точности копируя леди Джозефин. – Я буду этим заниматься, с твоей помощью или без нее.

– Но почему, Миранда? Почему ты этого хочешь, когда видела, какой ценой дается эта работа?

– Ради нас, – ответила она со страстью, которая зажгла огонек в его сердце.

Крошечная искра начала разгораться.

– Какое будущее ждет наших детей, если мы ничего не сделаем? Если не станем бороться с грозящим нам тираном? – Она указала на оставшиеся позади могилы Тремонтов: – Ты думаешь, их жертвы были напрасны? Лорд Даглас помогал снаряжать корабли во время Столетней войны. Петиция Тремонт укрывала роялистов и мешала попыткам предков сэра Норриса пособничать Кромвелю. Ты сильное и благородное звено в этой цепи и должен исполнять свой долг.

Глянув Миранде в глаза, Джек увидел в них страсть.

Черт, похоже, она настолько лишилась рассудка, что поверила в него. И ее вера, ее преданность разжигали огонь в его сердце.

Но она сказала что-то еще.

«Наших детей».

Джек огляделся и увидел Тислтон-Парк глазами Миранды. Дом, надежная тихая гавань в бурном мире. Зеленые лужайки. Смех детей.

Джек обнял ее и притянул к себе.

– Я не смогу справиться с этим один.

– Конечно, – ответила Миранда. – Никто этого от тебя и не ждет. У Темпла есть его Диана. У Малколма был брат. И ты нужен мне, как я нужна тебе.

Миранда прижалась головой к его груди, и он ей поверил. Поверил в свою судьбу, в их общее будущее, в счастливый смех их детей.

Детей? Джек снова посмотрел на Миранду, вспомнив, как они провели утро.

– Черт! – пробормотал он. – Нам нужно пожениться.

Вместо того чтобы обидеться на лишенное всякого романтизма предложение, его практичная нареченная облегченно вздохнула:

– Слава Богу! Я так надеялась, что ты не забудешь и не передумаешь.

Рассмеявшись, Джек наклонился поцеловать ее. Крепко и страстно, позволив сердцу петь от счастья, от радости любви. Но вскоре им помешали.

– Вот вы где, Тремонт! Джек сердито нахмурился.

– Сэр Норрис? Чем обязаны удовольствию видеть вас? – сказал он, не скрывая раздражения.

– Скорее это для меня удовольствие, – ответил баронет, махнув рукой четырем огромным парням, которые внушили бы страх даже Бруно.

– В чем дело, сэр? – потребовал ответа Джек, заслоняя собой Миранду. Глянув на дом, он увидел, что через лужайку быстро шагают Темпл и Клифтон.

– Я пришел арестовать вас, – объявил сэр Норрис.

– Пора прекратить эту чепуху, – возмутился Джек. – Если уж кого и надо посадить в тюрьму, так это вас за убийство Малколма Грея.

Упрямый баронет покраснел, но стоял на своем, правда, соблюдая вежливость.

– Вы бежали из королевской тюрьмы, взломав двери, и вчера угрожали мне, верному слуге его величества, во время исполнения долга. Я мог бы вас повесить, но, учитывая… скажем так, ваши заслуги, я подписал ордер на ваш арест. – Он подал Джеку бумагу.

– Тридцать дней! – воскликнул Джек. – Вы не можете запереть меня на целый месяц.

Он отдал документ Темплу, тот, просмотрев содержание, передал бумагу Клифтону.

– Чертов болван! – вспылил Джек. – Вы не можете меня арестовать.

Сэр Норрис важно выпятил брюшко.

– Именно могу, и я это сделаю. – Он наклонился ближе. – Неужели вы не понимаете, Тремонт, что я должен это сделать? Что подумают, если я, судья, позволю вам остаться безнаказанным? Мои собственные подчиненные перестанут выполнять мои приказы. Вы понимаете, о чем я говорю?

Обернувшись, Джек увидел, что Темпл одобрительно кивает.

– Я вас понимаю, сэр Норрис, – сказал маркиз. – Положение чертовски затруднительное. Но похоже, это верное решение.

Джек задохнулся от возмущения. Его друг совсем рехнулся?

– Темплтон, как ты можешь соглашаться с этим… – Он удержался от того, чтобы сказать с «этим дураком», и закончил: – С этим типом? – Сунув руку в карман, Джек вытащил пулю, которую Бердуилл извлек из груди Малколма. – Вот доказательство, что в камере должны сидеть вы, сэр Норрис. Эта пуля настигла отважного и благородного человека. И расплачиваться за это должны вы, а не я.

Взглянув на лежащий на ладони Джека кусочек металла, сэр Норрис покачал головой:

– Она не английская.

– Что значит – не английская?

– Пуля не мушкетная. Мои люди такими не пользуются, – ответил сэр Норрис.

Подошла Миранда и, к досаде Джека, сказала:

– Она не английская, Джек. Это французская пуля. Для пистолета.

Джек посмотрел на Темпла и Клифтона. Они пришли к такому же выводу.

– Марден, – сказал Темпл.

Джек покачал головой. Значит, этот негодяй в ту ночь сидел в башне, поджидая их. И воспользовался огнем береговой охраны, чтобы взять реванш.

– Я найду всех, кто помогал ему, и заставлю их заплатить, – поклялся Джек и повернулся к сэру Норрису. – Должен извиниться перед вами, сэр. – Нужно уладить размолвку с соседом и помочь Клифтону и Темплу осуществить их планы.

– Вы можете сделать это из своей камеры, – ответил баронет.

– Вы все-таки хотите арестовать меня?

– Конечно, – сказал сэр Норрис. – Я должен наблюдать за порядком, и, если позволю вам уйти от правосудия, любой мошенник решит, что ему это тоже удастся. – Он махнул рукой своим помощникам, чтобы они увели Джека.

Тот повернулся к друзьям:

– Сделайте что-нибудь!

Темпл и Клифтон лишь плечами пожали.

– Если сэр Норрис запрет тебя, это подтвердит твою сомнительную репутацию в обществе, – убеждал его Темпл, – и поможет замаскировать твою работу.

Клифтон согласно кивнул:

– Помню, Малколм однажды два месяца просидел в тюрьме за воровство, лишь бы не выдать себя. Такая у нас работа.

– Но я собирался жениться на Миранде, – тряхнул головой Джек.

Она взяла его за руку, присоединив к его возражениям свой голос:

– Мы не можем пожениться, если Джек будет в тюрьме. Темпла это скорее позабавило, чем убедило.

– Что ж, думаю, за тридцать дней викарий успеет огласить имена вступающих в брак, а у мисс Мабберли будет время подготовить свадьбу. – Темпл кивнул сэру Норрису: – Уводите.

Миранда пыталась встать на пути у подручных сэра Нор-риса, но Темпл оттащил ее в сторону.

– Как вы могли это допустить? – набросилась она на маркиза.

Темпл рассмеялся:

– Когда-нибудь вы меня за это поблагодарите. Ему нужно время, чтобы обдумать свое будущее, ваше общее будущее, мисс Мабберли. Арест удержит его от поспешных и сумасбродных попыток восстановить свое доброе имя.

Прижав руки к груди, Миранда смотрела, как отвратительный сэр Норрис уводит ее возлюбленного в тюрьму.

– Если он через месяц передумает жениться на мне, вы оба мне за это ответите, – сурово посмотрела она на маркиза.

Он рассмеялся.

Темплтон, один из лучших агентов разведки, знал, что такое страх. Когда маркиз повернул к дому, Миранда услышала, как он негромко сказал Клифтону:

– Слава Богу, она на нашей стороне.