Глава 3
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ СЛУГ
– Это я виноват, что миледи пострадала, – сказал Брэнду Баттерфилд.
Серый утренний свет сочился в окно маленькой комнатки над конюшнями. На узкой кровати сидел возница, рослый мужчина средних лет. Его голова была забинтована; повязка почти полностью скрывала черные с проседью волосы. Испытывая смущение и стыд, Баттерфилд старательно избегал взгляда хозяина.
– Я знаю, что вы меня не оставите на службе, но умоляю не выгонять, пока у меня не перестанет кружиться в голове.
Граф уселся на грубо сколоченный табурет и проговорил:
– Я не собираюсь выгонять тебя. Я пришел сюда для того, чтобы выяснить, как все произошло.
– Боюсь, что не смогу вам помочь, милорд. Я толком ничего не помню. Шел снег, я правил лошадьми, а потом вдруг... все померкло.
– Может, ты хоть что-нибудь припомнишь? – допытывался Брэнд. – Расскажи, что происходило непосредственно перед тем, как карету снесло с дороги. Может, колеса попали в колдобину? Или вы наехали на глыбу смерзшегося снега?
– Может быть. Кто знает... Шел густой снег, и я предложил миледи остановиться, но она велела продолжать путь.
Брэнд кивнул: он знал, что бабушка порой проявляет редкостное упрямство.
– А что было потом?
– Я пустил лошадей легкой рысью. Я не собирался рисковать жизнью дам, что бы они там ни говорили. Но ехать было очень сложно – снежные наносы... и прочее. – Уставившись в пространство, Баттерфилд поскреб ногтями заросший щетиной подбородок.
– И прочее? Что именно?
– Теперь я кое-что вспомнил... Было ужасно холодно, и мы с Таппером мерзли всю дорогу. Таппер сидел рядом со мной.
Брэнд нахмурился:
– Я не помню, чтобы бабушка нанимала слугу с таким именем.
– Он был новенький. Прослужил у нас только неделю. А до этого служил у герцога Бедфорда. Надо сказать, что он неплохо справлялся со своими обязанностями.
– Значит, вас было только двое?
– Да, двое. Как раз перед тем, как нам ехать, у Хоббса прихватило живот. У Ньюкасла тоже. Только что оба были здоровы – и вдруг такое... Ни с того ни с сего... Оба то и дело за живот хватались. Но леди очень торопились, и мы поехали вдвоем.
Может, «болезнь» слуг просто совпадение? Или тщательно продуманный план таинственного Таппера?
– А что еще помнишь? Что происходило перед тем, как вы съехали с дороги?
Баттерфилд почесал в затылке:
– Дайте подумать, милорд. Да, вспомнил... Когда до Лондона оставалось рукой подать, Таппер оглянулся и увидел, что плохо затянут ремень, которым крепился багаж. Он сказал, что надо закрепить его, и полез на крышу.
– А потом?
– Потом?.. Больше я ничего не помню. – Кучер развел руками. – Может, все было, как вы говорите. Может, мы попали в колдобину или наехали на кусок льда.
Граф внимательно посмотрел на кучера:
– Мне кажется, ты помнишь больше, чем говоришь. Я прав?
Баттерфилд уставился в пол и пробормотал:
– Простите меня, милорд. Я только помню, как Таппер полез на крышу, а потом... меня будто кто-то по голове ударил.
– Выходит, Таппер тебя ударил?
Кучер пожал плечами:
– Может быть, он. Но ничего же не пропало. Все драгоценности дам остались на месте. Тогда зачем ему это понадобилось?
Действительно, зачем? Брэнд поднялся с табурета:
– Что ж, пойду поговорю с ним.
– Прошу прощения милорд, но это невозможно. Таппер пропал в тот же день.
– Пропал?.. Значит, ты не знаешь, где он сейчас?
– Не знаю, милорд. Его нигде не нашли. – Возница покачал головой. – Этот негодяй удрал, бросив дам на произвол судьбы. А я, как вам известно, был без сознания. Нам повезло, что мимо проезжал какой-то фермер. Он и вызвал подмогу.
Брэнд помрачнел и сквозь зубы проворчал:
– Действительно, повезло... Опиши мне этого Таппера.
– Высокий и тощий. С лошадиными зубами. Глаза голубые, а волосы темные. И оспина на щеке. Вот тут. – Кучер ткнул себя пальцем в щеку.
– Откуда он родом?
Баттерфилд покачал головой:
– Таппер никому об этом не рассказывал. Хотя... Он, кажется, говорил, что его тетка торгует рыбой на Биллингсгейтском рынке. Прошу прощения, милорд, но это все, что я помню.
Шарлотта прогуливалась с Фэнси по саду, погруженному в зимнюю спячку, когда из конюшен вышел Брэнд, ведущий под уздцы угольно-черного жеребца.
Посыпанные дроблеными ракушками дорожки громко похрустывали под ногами Шарлотты, а влажный ветерок теребил ленты на ее шляпе. Утро было безоблачное, и яркое солнце слепило глаза. Снег уже почти растаял, только в тени и под кустами еще виднелись небольшие белые заплатки. И повсюду пробивались из-под земли нежные ростки подснежников.
Едва Шарлотта увидела Брэнда, сердце ее забилось быстрее – ее охватил уже знакомый внутренний трепет. Граф был без шляпы, и ветер ерошил его темно-каштановые волосы. Он затягивал седельную подпругу, а Шарлотту, казалось, не замечал.
Ей следовало бы хранить молчание и не обращать на Брэнда внимания. И конечно же, ей следовало оставаться на месте, а еще лучше – побыстрее уйти.
Возможно, она так и поступила бы, если бы не Фэнси. Помахивая хвостиком, собачка натянула поводок и подтащила хозяйку к аккуратно подстриженной живой изгороди, отделявшей садик от хозяйственного двора. Крепко вцепившись в поводок, Шарлотта пролепетала:
– Здравствуй... Что-то ты хмурый с утра.
Взглянув в ее сторону, Брэнд едва заметно улыбнулся:
– Здравствуй, Шарлотта. Я рад, что тебе нравится гулять в моем саду.
Шарлотта уловила насмешку в любезном тоне графа, но с улыбкой проговорила:
– Должна признаться, что немало удивлена. Не знала, что ты встаешь так рано. Уж не в лавку ли ты собрался?
– Ходитьпо лавкам – не мужское занятие.
Немного помедлив, Шарлотта сказала:
– Хочу тебе сообщить, что я отправила мистеру Раунтри письмо, в котором уведомила о своем приезде.
Граф нахмурился:
– Выходит, ты действительно глупа. Я бы на твоем месте...
– Я в состоянии сама о себе позаботиться, – перебила Шарлотта.
Брэнд пожал плечами:
– Возможно. Но все-таки ты не должна с ним встречаться наедине.
– Естественно. Для порядочной женщины это было бы неприлично. Но ты, насколько я понимаю, привык встречаться с дамами наедине, не так ли?
Он кивнул:
– Да, привык. Я встречаюсь с женщинами, у которых гораздо больше здравого смысла, чем у тебя.
Брэнд вскочил в седло и, окинув ее взглядом, выехал за ворота, распахнутые перед ним конюхом.
От его взгляда Шарлотту пронзила трепетная дрожь. Тяжко вздохнув, она направилась к дому. Как мог он возбуждать в ней столь противоречивые чувства? Стыд, томление, страх...
И любопытство.
Брэнд куда-то спешил, и это ее заинтриговало. Куда направлялся он в столь ранний час? Она полагала, что безнравственные бездельники вроде Брэнда до вечера не вылезают из постели, чтобы потом всю ночь напролет кутить и распутничать.
Немного помедлив, Шарлотта возобновила прогулку по саду. Пока Фэнси обнюхивала каждый куст, попадавшийся ей на пути, ее хозяйка разглядывала особняк. Замечательный фасад в итальянском стиле украшали высокие окна, чередовавшиеся со стройными колоннами. «Возможно, Нэн права, – подумала Шарлотта. – Во всяком случае, этот дом – один из самых красивых в Лондоне».
Вскоре она вспомнила о предупреждении Брэнда. Неужели он действительно полагал, что мистер Раунтри – убийца? Отправляя ему записку с утренней почтой, Шарлотта заметила аккуратную пачку писем, адресованных Розочками всем пожилым дамам, устраивавшим приемы. Шарлотта надеялась, что ей придет приглашение. Она полагала, что сумеет убедить мистера Раунтри выступить в качестве ее сопровождающего. Ей не терпелось ускорить развитие их отношений и завоевать его благосклонность. Когда же он сделает ей предложение, она с радостью его примет, чтобы создать семью.
Если только он не убийца.
Нет, это не укладывалось у нее в голове. В такое она никогда не поверит. Тут Шарлотта поймала себя на том, что глазеет на ворота, за которыми скрылся Брэнд. Может, он поехал наводить справки? Ведь он сказал, что постарается найти убийцу... Не подвергает ли он себя опасности?
– Что ж, это его личное дело, – пробормотала Шарлотта. – Он не стоит того, чтобы о нем думать.
Услышав голос хозяйки, Фэнси завиляла хвостиком. Шарлотта потянула собачку за поводок и вошла в дом. Шагая по длинному коридору, она разглядывала статуи, стоявшие в стенных нишах. Теперь, увидев особняк при свете дня, она не могла не восхититься его убранством. Вероятно, граф совсем недавно производил ремонт – еще чувствовался запах краски.
Время от времени Шарлотта открывала двери и заглядывала в комнаты, мимо которых проходила. Каждая последующая была просторнее и красивее предыдущей. Музыкальный салон, гостиная, диванная, библиотека...
– Ах вот вы где, миледи.
Шарлотта вздрогнула от неожиданности и повернулась. Перед ней стоял дворецкий, вышедший из бокового коридора.
– Норт, вы меня искали?
Фэнси угрожающе зарычала, и дворецкий смерил собаку неодобрительным взглядом.
– К вам посетитель, миледи. Некий мистер Раунтри.
Шарлотта замерла на несколько мгновений. Неужели мистер Раунтри неравнодушен к ней? Слишком уж быстро он отреагировал на ее послание...
Но тут же пришла другая мысль, более трезвая: Шарлотта подумала о том, что теперь ей придется встретиться с мистером Раунтри гораздо раньше, чем она рассчитывала.
Сняв накидку и шляпку, она попыталась обрести душевное равновесие.
– Норт, где он? Не могли бы вы передать ему, чтобы он подождал еще немного?
Ей нужно было срочно подняться к себе, чтобы причесаться и переодеться.
– Прошу вас, миледи. Проходите. – Норт указал в сторону лестницы.
«Уж не сошел ли дворецкий с ума?» – промелькнуло у Шарлотты.
– Норт, вы должны передать мистеру Раунтри мою просьбу.
– Мистер Раунтри ждет вас наверху, – с невозмутимым видом ответил дворецкий.
– Но почему?!
– Видите ли, он сейчас... у Розочек. Когда я зашел к ним, чтобы посмотреть, нет ли вас там, леди велели мне пригласить джентльмена к ним в комнату.
– О Господи! – воскликнула Шарлотта. – А впрочем, ничего страшного.
Сопровождаемая семенящей следом Фэнси, Шарлотта направилась к лестнице; она с трудом боролась с искушением – ей хотелось взлететь наверх, перескакивая через ступеньки.
Интересно, что же Розочки говорили мистеру Раунтри? Что, если своими чересчур докучливыми расспросами они его отпугнули? Слава Богу, они не в курсе немыслимого подозрения Брэнда, иначе подвергли бы бедняжку Раунтри допросу с пристрастием, как сыщики с Боу-стрит.
Подозрение Брэнда и впрямь казалось нелепым. Но почему же тогда у нее неприятно засосало под ложечкой? Хотя Натаниель Бэбкок уже уехал, общество мистера Раунтри не представляло для старушек угрозы – в этом она была абсолютно уверена.
Решив не заходить к себе, Шарлотта пригладила волосы и, открыв дверь, вошла в покои старушек. Когда она услышала голос мистера Раунтри, у нее отлегло от сердца. Как всегда, он был дружелюбен и любезен.
Розочки покинули спальню и сидели в гостиной. Леди Инид устроилась на кушетке, а рядом с ней восседали на стульях леди Стокфорд и леди Фейвершем. Для пожилых дам, совсем недавно переживших дорожное происшествие, они в своих пеньюарах и с элегантными прическами выглядели чересчур бодро.
Старушки встретили Шарлотту ласковыми улыбками. Мистер Раунтри тотчас же вскочил со стула и тоже улыбнулся:
– Ах, леди Шарлотта... Как я рад, что вы в Лондоне. Спасибо, что сообщили о своем приезде.
– Вы так скоро отреагировали на мое послание... – пробормотала Шарлотта.
– Мне не терпелось с вами увидеться. – Раунтри шагнул ей навстречу и взял ее за руки. – Позвольте мне заметить, миледи, что я очень скучал без вас. Эти несколько недель были весьма томительными.
Его ласковый взгляд согрел ее душу, а теплое пожатие пальцев заставило усомниться в страшных подозрениях. Конечно же, Брэнд ошибался. Такой человек, как мистер Раунтри, не мог быть убийцей. Не мог быть членом этого дьявольского клуба распутников.
А вдруг Брэнд все-таки не ошибается? Внезапно послышалось глухое рычание.
– Фэнси, перестань! – закричала Шарлотта.
Тут мистер Раунтри выругался сквозь зубы и отшатнулся. В следующее мгновение он осел на ковер.
Заметив краем глаза, как Фэнси спасается бегством, Шарлотта все поняла и пришла в ужас.
– Плохая собака! – выкрикнула она вслед животному.
Пригнув голову, Фэнси юркнула под стул леди Стокфорд и поглядывала оттуда, поблескивая глазками. Розочки дружно заохали, но Шарлотта их не слышала. Мистер Раунтри сидел на полу с выражением крайнего изумления на лице. Шарлотта опустилась рядом с ним на колени.
– Мне ужасно жаль! – воскликнула она. – Видите ли, Фэнси недолюбливает мужчин. Мне следовало запереть ее в моей комнате.
Мистер Раунтри попытался улыбнуться:
– Ничего страшного. Все в порядке. Я не знал, что у вас уже другая собака.
– Я подобрала ее в день вашего отъезда из Йорка. Вам не очень больно?
Раунтри поморщился и пробормотал:
– Нет-нет, не очень. Не стоит беспокоиться.
– Позвольте промыть вашу рану, мистер Раунтри. Если вы не против, я принесу бинты...
– Не нужно, миледи. Не беспокойтесь, пожалуйста. – Раунтри поднялся на ноги и одернул сюртук. – Пожалуй, я пойду. Пусть об этом позаботится мой камердинер.
– Как, вы уже нас покидаете? – спросила Шарлотта с нескрываемым разочарованием в голосе. – Но мы даже не поговорили...
– Мне бы не хотелось утомлять дам. – Он покосился на старушек. – Они и так проявили великодушие, уделив мне время.
Розочки обменялись многозначительными взглядами.
– Тебе не стоит его задерживать, Шарлотта, – заметила леди Фейвершем.
– Ты еще не раз увидишься с мистером Раунтри на приемах, – добавила бабушка.
– Уже в этот четверг у тебя будет возможность посетить музыкальный вечер у Поумроев, – вставила леди Стокфорд. – Так что не забудь позаботиться о своем гардеробе.
Мистер Раунтри склонился над рукой Шарлотты:
– С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи, моя прекрасная леди.
Шарлотта разрывалась между желанием остаться, чтобы спросить старушек, что они думают о ее избраннике, и желанием воспользоваться моментом, чтобы побыть с ним наедине. Чувство долга победило.
– Я провожу вас вниз, – сказала она.
– Должны ли мы сообщить ей? – осведомилась Инид Куинтон, после того как дверь за внучкой и Гарольдом Раунтри закрылась.
– Да, конечно, – ответила Оливия Фейвершем; она сидела на стуле, несмотря на боль в ребрах.
– Он негодяй каких мало! – заявила Люси Стокфорд и ударила кулачком по подлокотнику своего стула. – Представляете, он еще выдает себя за респектабельного джентльмена. А ведь на самом деле был членом этого богопротивного клуба.
На последнем заседании Лиги Люцифера Розочки искали ценное изваяние, похищенное одним из членов клуба. Тогда они и увидели Гарольда Раунтри, хотя официально познакомились с ним только сейчас.
– Возможно, пока нам не стоит ей рассказывать... – в задумчивости проговорила Инид. – Было бы жестоко разбить моей внучке сердце. Она заплатила за свои прегрешения и заслужила право на счастье.
Люси бросила на Инид сочувственный взгляд:
– Если мистер Раунтри скрывает от нее свое прошлое, будет еще более жестоко позволить ей заблуждаться и верить, что он может составить подходящую партию.
– Возможно, он исправился, – предположила Инид. – Он действительно кажется вполне благопристойным джентльменом. Если они любят друг друга, я бы не стала их разлучать.
– Любят? – переспросила Оливия с сомнением, и ее крючковатые пальцы сомкнулись вокруг набалдашника из слоновой кости. – Помяните мое слово, все, что ему нужно, – это ее богатое приданое. И наши связи в обществе.
Инид в растерянности пожала плечами:
– Но как нам узнать его истинные мотивы? Мы не можем заниматься расследованием, пребывая в четырех стенах.
– Все очень просто. Давайте спросим Брэндона.
– Ах... – вздохнула Оливия. – Увы, мой внук неисправим. Одно время я думала, что они с Шарлоттой... – Она умолкла и отвернулась к окну с безжизненным зимним пейзажем.
Сердце Инид исполнилось сочувствием к подруге. Оливия редко жаловалась, но ее мечта увидеть Брэндона счастливым женихом становилась все призрачнее. Ему было уже тридцать семь лет, но остепениться и обзавестись семьей он явно не торопился.
Тяжко вздохнув, Инид проговорила:
– Помните, как мы когда-то строили планы, чтобы свести их вместе под одной крышей? Наконец-то они вместе, но, похоже, следуют противоположными курсами.
– Да, противоположными, – кивнула Люси. – А вы, конечно, заметили, как вчера вечером они смотрели друг на друга?
– Они ссорились, – с грустью в голосе проговорила Инид. – Они всегда ссорятся.
Пальцы Оливии, сжимавшие набалдашник трости, пришли в движение.
– Мне кажется, что эти двое никогда не найдут общего языка. Если один скажет, что солнце восходит на востоке, другой непременно это оспорит.
– Да, верно, – кивнула Люси. – Но все же я не могу не думать...
– Не думать... о чем? – оживилась Инид. – Поделись с нами.
– О том, что Розочки никогда не сдаются. – Люси подмигнула подругам. – Давайте, мои милые, сообща выработаем план.
Чтобы собачонке не пришло в голову снова кусаться, Шарлотта крепко зажала ее под мышкой. Спускаясь по лестнице, она раз десять извинилась перед мистером Раунтри за случившееся.
Слуга подал гостю плащ и шляпу и занял свое место у двери. Мистер Раунтри уже хотел откланяться, но тут Шарлотта проговорила:
– Не могли бы вы уделить мне немного времени?
– Да, конечно, – ответил Раунтри с улыбкой. – Я бы мог зайти завтра...
– Нет, сейчас. Пожалуйста...
– Если это так важно, я задержусь.
Его любезность почему-то встревожила Шарлотту, но она все же решила, – что непременно поговорит с ним. Они отошли от двери и направились в библиотеку. Внезапно Фэнси снова зарычала, и Шарлотта вдруг вспомнила, с какой решительностью Брэнд поставил собачонку на место.
Но Брэнд – дерзкий и самоуверенный. Со временем и мистер Раунтри сумеет завоевать расположение Фэнси. И конечно же, он будет прекрасным мужем. Раунтри подождал, пока Шарлотта усядется на диван. Затем снял шляпу и устроился на стуле напротив. Откашлявшись, он проговорил:
– Если вас смущает моя реакция на ваше присутствие здесь, то прошу поверить, я всецело смирился с ситуацией.
Шарлотта опустила собачонку на колени и в растерянности уставилась на гостя:
– Смирились с ситуацией? Вы не хотите видеть меня в Лондоне?
– Вы неправильно меня поняли. Я имел в виду дом графа Фейвершема. – Раунтри поджал губы. – Этот человек – известный всему Лондону распутник. Конечно, я знаю, что такая достойная леди, как вы, не должна быть в курсе... Но его похождения, его увлечение картами, женщинами... Поверьте, об этом весь Лондон говорит.
Эти слова, как ни странно, задели Шарлотту за живое. Хотя она придерживалась аналогичного мнения, Брэнд был для нее как член семьи, и она не собиралась выслушивать критику в его адрес от постороннего человека. Когда-то Брэнд учил ее верховой езде, таскал для нее за чаем сладости и однажды даже помог вызволить старую обезьянку из неволи странствующего цирка.
И он первый ее поцеловал. Много лет назад... Но она обуздала своевольные мысли, сосредоточившись на главном – на страшных подозрениях, не дававших ей покоя. Брэнд уверял, что Гарольд Раунтри проиграет выборы, если распространятся слухи о его прошлом.
Собравшись с духом, Шарлотта проговорила:
– Если то, что я о вас слышала, – правда, вы не в том положении, чтобы бросать камни в других.
– Прошу прощения, вы о чем? – Раунтри взглянул на нее с удивлением. – Я вас чем-то оскорбил?
– До меня дошли слухи, что вы были членом клуба, известного под названием Лига Люцифера. Это правда?
Раунтри поспешно отвел взгляд – было очевидно, что вопрос поставил его в затруднительное положение. Шарлотта молча ждала ответа. Впрочем, и так уже было ясно: Брэнд не лгал, когда говорил, что Раунтри являлся членом клуба. Хотя, конечно же, это не означало, что он убийца.
Раунтри откашлялся и вполголоса пробормотал:
– Будь проклят этот Фейвершем. При всех его отрицательных качествах он еще и сплетник. Никогда бы не подумал...
– Значит, это правда?
– Увы, к моему величайшему сожалению. – Он тяжко вздохнул. – Миледи, вы позволите мне объясниться?
Шарлотта кивнула:
– Я вас слушаю.
По-прежнему глядя куда-то в сторону, Раунтри заговорил:
– Как-то раз один мой знакомый уговорил меня посетить вечеринку... Вечеринку в доме человека, входившего в Лигу. Пожалуйста, поверьте, подобного рода развлечения мне совершенно чужды. Я хотел не столько участвовать, сколько посмотреть... – Он снова вздохнул и бросил свою шляпу на стол. – Разумеется, я поступил неосмотрительно, и мне нечего сказать в свое оправдание. Я совершил ошибку и с тех пор горько об этом сожалею. Надеюсь, вы меня простите.
Если бы он начал отпираться, Шарлотте было бы проще дать выход гневу. Она чувствовала себя обманутой, потому что верила в его безупречность, и разочарованной, потому что ее идеал оказался далеким от совершенства.
«Лицемерка, – сказала она себе. – Кто ты такая, чтобы осуждать этого человека?» Действительно, ее собственное прошлое в такой же степени достойно порицания. Ей следовало немедленно во всем признаться, чтобы они могли забыть обо всем и простить друг друга, возможно, дружно посмеявшись над своими давними прегрешениями.
Но тут Шарлотта вспомнила об убийствах, и ей стало не до смеха. Немного помедлив, она спросила:
– А вы после этого встречались с кем-нибудь из тех людей?
Раунтри решительно покачал головой:
– Нет-нет, клянусь. Я не общаюсь с негодяями.
– А кто еще входил в Лигу?
– Люди с дурной репутацией, кто же еще? Они называют себя джентльменами, но все они негодяи, поверьте. – Его глаза сверкнули. – В том числе и Фейвершем.
– Пожалуйста, назовите их имена.
– Эти мерзавцы не стоят вашего внимания, – проворчал Раунтри.
– Но я хочу знать, кого мне следует сторониться в лондонском свете, – настаивала Шарлотта. «А что, если Брэнд и в этом прав? – добавила она про себя. – Что, если мистер Раунтри действительно убивал бывших членов Лиги Люцифера, одного за другим...»
При этой мысли у нее по спине мурашки побежали, но она быстро овладела собой. Ведь здесь, в библиотеке, ей нечего было бояться. Слуги тотчас же примчались бы на помощь, если бы она закричала.
К тому же Раунтри казался вполне безобидным. Глядя в его честные карие глаза, она заставляла себя в это верить.
– Вам не стоит опасаться за свою честь, миледи. Я буду вашим покровителем и защитником. Ни один негодяй не посмеет к вам приблизиться в моем присутствии.
Шарлотта в растерянности молчала, она не знала, как реагировать. Ей необходимо было остаться одной, чтобы все обдумать.
Сдержанно кивнув, она наконец сказала:
– Только сомневаюсь, что мне понадобится ваша помощь.
– Главное – получить подходящие приглашения, – продолжал Раунтри как ни в чем не бывало. – Возможно, ваша бабушка сумеет это устроить.
– Нет.
– Нет? – Он вскочил со стула и шагнул к Шарлотте. Сидевшая у нее на коленях Фэнси угрожающе зарычала, но мистер Раунтри не обратил на собаку внимания. Опустившись на одно колено, он устремил на Шарлотту пристальный взгляд. – Вы на меня рассердились, – констатировал он с сожалением в голосе. – Что мне сделать, чтобы заслужить ваше прошение? Если вы дадите мне хотя бы полшанса, я всю оставшуюся жизнь потрачу на то, чтобы доказать, что достоин вас.
Эта страстная речь застала Шарлотту врасплох.
– Мистер Раунтри, вам не нужно унижаться...
– Напротив, миледи. Я должен. Я не могу смириться с мыслью, что потерял ваше уважение. Особенно сейчас, когда мне не терпится выразить свои пламенные чувства к вам. – С этими словами он взял ее руку и прижал к своей груди. – Не окажете ли вы мне честь стать моей женой?
Шарлотта молчала; казалось, она лишилась дара речи. Наконец-то настал момент, о котором она так страстно мечтала, – и вот теперь она сидела и старательно отводила глаза. Увы, его обман все изменил. В этот момент Шарлотта вдруг поняла, что не сможет полностью доверять мистеру Раунтри. Не сможет доверять до тех пор, пока убийца не будет пойман.
В следующее мгновение произошло непредвиденное. Уже во второй раз.
Фэнси снова зарычала и бросилась на мистера Раунтри. Он громко вскрикнул, и в тот же миг послышался треск рвущейся материи.
Собака тотчас отбежала в сторону, держа в зубах клок синей ткани. А на рукаве мистера Раунтри зияла большая дыра.
