Глава 13

В этот вечер вопреки своему обещанию мистер Уэстхейвен оделся скромно. К разочарованию лакея, он выбрал простую рубашку без кружев, незатейливый галстук и удобный, но не слишком броский сюртук. На лондонские балы Пирс одевался по-другому.

Причесываясь, он еще раз убедился в том, что у него не поредели волосы даже на висках, и этот факт следовало подчеркнуть.

Уэстхейвен стал настоящим столичным щеголем, и это ему не нравилось. Он хотел остаться самим собой. Но как? Скоро он женится на Кассандре и посвятит жизнь тому, чтобы сделать ее счастливой… если, конечно, сумеет. Ему придется скрывать безграничную любовь к Элли, живущую в его сердце, но в этом нет ничего нового. Он поступал так уже много лет и настолько преуспел, что в конце концов спрятал правду даже от самого себя.

«Может, мне опять повезет?» – думал Уэстхейвен, садясь в карету и направляясь на Сидней-длейс.

Конечно, он повел себя нелогично, приехав к Элли и попросив у нее прощения, но зато теперь его не мучила совесть. Он понял, что их дружба осталась незыблемой, несмотря ни на что.

Итак, он сделал то, что хотел, и мог со спокойной душой возвращаться в Лондон, к своей невесте, к своему будущему. Да, они с Элли останутся друзьями, но больше никогда не встретятся, разве что по случайному стечению обстоятельств, Между тем Уэстхейвен решил остаться в Бате на несколько дней, чтобы укрепить их пошатнувшуюся дружбу. Господи, ну откуда он взял этот странный предлог?

Что он найдет здесь, в Бате? Одну лишь боль. Он будет встречаться с Элли, ходить в гости к ее друзьям, разговаривать с ней и смеяться, обманывая самого себя, – ведь эти дни не продлятся вечно и ему неизбежно придется уехать, влюбившись в подругу юности еще сильнее.

Еще сильнее? Вряд ли такое возможно. Сегодня днем, увидев Элли, Уэстхейвен мигом забыл про свое смущение и испытал знакомое чувство умиротворения. Она была, как всегда, неотразима. Да и могла ли она измениться за какие-то две недели? Стройная, изящная, элегантная, красивая и уверенная в себе женщина, только немного бледная. Она улыбалась и протягивала к нему руки…

Он хотел обнять ее и прижать к груди, но вовремя заметил, что в гостиной есть люди. Спасибо миссис Андреа Поттер – она остановила его порыв.

После ухода гостьи Элли держалась, по обыкновению, спокойно, совершенно откровенно и разумно обсуждала с ним недавнюю ночь. Ту ночь, когда он пришел в ее дом и разбудил в ней желание, дремавшее после смерти Уэба. В этом смысле мужчинам проще: они без труда могут удовлетворить свою потребность в женщинах, Итак, он пришел, и она поддалась минутной слабости – легла с ним в постель.

В этом не было ее вины. Она долго жила одна и успела соскучиться по обычным земным радостям. Пирс сочувствовал ей, хотя и знал, что она его не любит. Стоило ли надеяться вопреки всякой логике и здравому смыслу, что она обезумеет от любви к нему? К счастью для них обоих, этого не случилось.

Карета остановилась перед домом на Сидней-плейс.

– Послушай, Элли, – обратился к спутнице Уэстхейвен несколько минут спустя. – Мне бы надо вернуться в «Йорк-Хаус» и переодеться. На твоем сияющем фоне меня просто никто не заметит.

– Вздор! – со смехом возразила она. – Бат придет от тебя в восторг. Здесь не так много красивых джентльменов моложе пятидесяти.

– Вот как? Ну что ж, спасибо за комплимент. Кстати, кто подсказал тебе надеть темно-зеленое? В Лондоне ты несколько раз выходила в свет в нарядах такого оттенка, но это платье я вижу впервые.

– Мне подсказали мои глаза. Я люблю этот цвет.

– У тебя очень мудрые глаза, – заметил Пирс, слегка обняв Элис за талию и подводя ее к карете. – Сегодня вечером будут карты? Надеюсь, в гостиной найдется парочка вдовствующих герцогинь, готовых распрощаться со своим богатством!

– Как ни прискорбно, в настоящее время в Бате нет вдовствующих герцогинь, – в тон ему ответила Элис. – Увы, наш городок уже не тот, что был раньше.

– Хм… Тогда, может быть, есть вдовствующие маркизы?

Она покачала головой.

– Графини? Виконтессы? Баронессы? Боже мой, Элли, неужели это будет скучная респектабельная вечеринка?

– Боюсь, что да. Это Бат, Пирс. Здесь не принято проматывать в карты целое состояние.

– Как же вы развлекаетесь? Болтаете? Танцуете? Гуляете? Катаетесь на лошадях? Пьете чай?

– А еще сплетничаем и пьем минеральную воду. Некоторые смельчаки даже купаются в ней.

– Но в азартные игры вы не играете?

– Нет.

– Очень жаль! Это так увлекательно – проснуться утром и, борясь с похмельем, гадать, сохранил ли ты свои деньги и имения или у тебя уже ничего не осталось. Без таких вопросов жизнь скучна и неинтересна.

Оба рассмеялись. Пирс взял Элис за руку, но, спохватившись, тут же отпустил и поспешно отвернулся к окошечку кареты.

– Слава Богу, что я не лошадь и меня не заставляют возить экипажи по этим бесконечным пригоркам.

– Нашей упряжке еще повезло: мы с тобой не так много весим.

– О Боже, Элли! Признайся, в последнее время ты ела пирожные с кремом?

– Нет. От пирожных довольно легко отказаться, когда рядом нет нахального джентльмена, который нарочно подкладывает их тебе в тарелку.

– Ну, это мы исправим. В ближайшие дни я стану твоим змеем-искусителем.

Уэстхейвеи опять подался вперед и спросил, не проезжают ли они Брок-стрит, хотя прекрасно знал, что эта улица находится на другом конце города. Элис принялась подробно описывать географию Бата, прекрасно сознавая, что в этом нет особой необходимости, но иначе неловкость между ними грозила затянуться.

Это была вполне обычная батская вечеринка. За год, проведенный в городке, Элис посетила дюжины подобных мероприятий. Андреа, как всегда, много болтала, а мистер Поттер, тоже как всегда, был весьма молчалив, но его добродушие привлекало собеседников. Среди гостей находились полковник и миссис Смитерс, они по своему обыкновению держались вместе. Мисс Лавиния Хорват пришла с братом. Она только что вернулась от сестры, которая недавно родила пятого ребенка. Мисс Дин привела своего отца, сэра Харолда, хотя в последнее время пожилой джентльмен редко выходил из дома, предпочитая короткие прогулки при хорошей погоде. К Поттерам явились также мистер и миссис Уэйнрайт. Сегодня была двадцать четвертая годовщина со дня их свадьбы, и сначала они планировали устроить прием у себя дома.

– Но кого бы мы пригласили? – рассудительно заметил мистер Уэйнрайт. – Все наши друзья здесь. Двадцать четыре года назад мы бы с радостью провели вечер вдвоем, но в этом году моя жена решила отметить памятную дату в приятной компании.

Миссис Уэйнрайт вспыхнула и с укором взглянула на мужа.

Все было как обычно. Смитерсы, сэр Харолд и мисс Хорват увлеклись картами, остальные – беседой. Во время чаепития мисс Дин поиграла на спинете и даже спела пару песен.

Но этот званый вечер все-таки отличался от предыдущих, потому что на нем был Пирс. Его присутствие все меняло.

Причем не только для Элис. Вся компания с радостью познакомилась с новым гостем и вовлекла его в общий разговор. Улыбчивый, красивый, обворожительный, Уэстхейвен сразу сделался душой общества. Он даже переворачивал страницы нотной тетради для мисс Дин, которая обычно сама выполняла эту несложную работу.

Пирс не остался рядом с Элис, и это обстоятельство одновременно радовало и огорчало ее. Пока они ехали в карете, им удавалось поддерживать легкий шутливый разговор, но возникали и моменты неловкости. Здесь же, на виду у многочисленных гостей, лучше было не рисковать.

Улучив минутку, Андреа подсела к Элис.

– Я боялась, что мистер Уэстхейвен не придет, – призналась она. – Было бы жаль, если бы такой обаятельный джентльмен провел вечер в одиночестве в отеле «Йорк-Хаус». Ты согласна со мной, дорогая?

Элис улыбнулась:

– Пирс любит общество.

– Послушай, милочка, – Андреа похлопала подругу по руке, – я не привыкла совать нос в чужие дела, но сейчас просто умираю от любопытства. Кто он такой? Только не говори мне, что Пирс – близкий друг твоего покойного мужа. Может быть, он и был им, но я имею в виду настоящее время. Кто он?

– Он владелец Уэстхейвен-Парка, был нашим соседом, – спокойно объяснила Элис. – Уэб и он дружили с юности. Теперь он и мой друг.

– И только? Верится с трудом. Скажу честно – сегодня днем мне показалось, что ты вот-вот кинешься в его объятия. Мне хотелось вжаться в кресло, чтобы вы забыли о моем присутствии. Но увы, твой мистер Уэстхейвен меня заметил. И улыбнулся. А улыбка у него такая, что заставляет млеть даже почтенную замужнюю даму вроде меня. Что происходит, Элис?

– Ничего особенного. Говорю же тебе – мы с Пирсом как брат с сестрой. Вот и все, Андреа. Если ты вообразила, будто у нас роман, то придется тебя разочаровать. Разве ты не слышала, как я поздравляла его с помолвкой?

Андреа скорчила гримаску.

– Надо думать, его невеста – какая-нибудь смазливая девица вдвое младше его. Жаль, что такой великолепный мужчина достанется сопливой девчонке! Я вогнала тебя в краску, дорогая? Прости. Вообще я веду себя крайне неприлично, выспрашивая у тебя подробности, которые ты явно решила скрыть. А жаль!.. Послушай, ты видела новые шляпки в магазине Дарнелла? Они весьма соблазнительны. Заглянем туда завтра?

– Хорошо, – охотно согласилась Элис, радуясь, что разговор перешел на другую тему. – А еще мне нужны новые лайковые перчатки.

За вечер она переговорила по очереди почти со всеми гостями, которых искренне считала своими друзьями. Сэр Харолд подмигнул ей и, многозначительно кашлянув, спросил, скоро ли вернется «этот негодник» Лансинг, который не дает ему любезничать с Элис. Миссис Смитерс поинтересовалась, какие прически модны нынешней весной в Лондоне. Мистеру Поттеру Элис поведала, в каких лондонских музеях успела побывать. Мисс Хорват, которой тоже доводилось присматривать за маленькими племянниками, искренне посочувствовала, узнав, что дети Брюса переболели корью.

Элис пыталась расслабиться в привычной обстановке; она была дома, среди добрых знакомых. Но рядом находился Пирс, и она постоянно ощущала его присутствие. Случайно встречаясь взглядами, они улыбались друг другу. Пару раз он ей подмигнул (хорошо, что этого не заметил никто из гостей!).

Спустя час Элис убедилась, что не способна делать вид, будто ничего не изменилось, тем более что им придется провести вместе несколько дней до отъезда Уэстхейвена в Лондон.

Она решила сполна насладиться дарованным им временем, но сделать это втайне от всех и даже от Пирса.

Нет ничего предосудительного в том, что она встречается со своим закадычным другом, пусть даже недавно обрученным. Друзьям позволено коротать время вдвоем. Никто не узнает, что они были любовниками.

Однако любовь по-прежнему жила в ее сердце. И та памятная ночь навсегда изменила отношение Элис к Пирсу. Она поняла это, как только он вошел в ее гостиную. Теперь она гораздо острее сознавала его физическое присутствие.

Мало того, теперь она знала Пирса как свои пять пальцев. Конечно, не все в нем было ей до конца ясно. Никогда нельзя сказать, что скрывается в потаенных уголках чужой души. Они с Уэбом были единым целым, и все-таки он не догадывался о ее любви к его другу. Элис тоже наверняка знала о своем муже далеко не все.

«Интересно, – вдруг подумала Элис, – а что сейчас чувствует Пирс? Ощущает ли он, что между нами возникла новая близость? Что, сделавшись любовниками, мы не перестали быть друзьями?»

Скоро они разлучатся навсегда, и от той волшебной ночи останется лишь воспоминание. Но пока у них есть несколько дней, в продолжение которых они будут видеться, разговаривать и смеяться. Да, Элис не осмелится ни прикоснуться к Пирсу, ни посмотреть на него так, как ей хочется, но, в конце концов, это не важно. Она уже получила гораздо больше того, на что надеялась.

Нескольких дней вполне достаточно. Она повозит его по городку, покажет свои самые любимые места, а потом до конца дней будет вспоминать, как это было. Боль в конце концов притупится. Так всегда бывает. Она смирилась с потерей Уэба и точно так же смирится с новой потерей. В течение первых недель или даже месяцев она будет жалеть о том, что Пирс приехал в Бат, но потом станет легче.

К счастью, он пока здесь, в Бате, и значит, рано думать о разлуке. Надо жить и наслаждаться сегодняшним днем.

– Надо полагать, Элли, ты каждое утро в семь часов ходишь к источнику и сидишь по горло в минеральной воде? – с комической серьезностью поинтересовался Уэстхейвен, когда вечеринка закончилась и они сели в его карету.

– О Господи, разумеется, нет!

– Рад это слышать. Мало приятного разговаривать с человеком, когда над водой торчит только его голова.

Элис рассмеялась:

– Я обычно прихожу туда в восемь часов, а не в семь.

– Отлично! Хотя сама мысль о том, чтобы встать с постели в такую рань, приводит меня в ужас.

– Значит, ты изменился. Я могу припомнить множество случаев, когда ты еще до рассвета отправлялся с Уэбом на охоту.

– Эх, молодо-зелено!.. Кстати, мне понравились твои друзья. Весьма солидные, респектабельные люди.

– Я улавливаю в твоем тоне сарказм. А по-моему, нет ничего плохого ни в солидности, ни в респектабельности.

– Опять ты на меня клевещешь! – шутливо вознегодовал Уэстхейвен, беря Элис за руку. – Я говорил без всякого сарказма, моя подозрительная подруга. Иногда и я могу быть серьезным. Правда-правда, они мне понравились. Миссис Поттер – твоя близкая подруга? Я рад. У нее в глазах мелькают озорные искорки. А ты заметила, что нравишься восьмидесятилетним старикам?

– Ты имеешь в виду сэра Харолда? Он просто душка. Обожает кокетничать со мной и с другими незамужними женщинами. К сожалению, в последнее время он редко выходит из дома. Я приглашаю его и мисс Дин к себе по крайней мере раз в неделю. Мисс Дин, бедняжка, ведет довольно одинокую жизнь.

Пирс с явной неохотой отпустил руку Элис. Весь оставшийся путь до Сидней-плейс они провели в молчании.

– Ты не будешь возражать, если я заеду к тебе завтра утром? – спросил Уэстхейвен, помогая спутнице выйти из кареты. – Или предпочитаешь, чтобы я поскорее убрался в Лондон?

– Нет. Я буду рада, если ты останешься. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Элли.

Пирс спал крепко, без сновидений. Такого с ним не случалось ни разу после той незабываемой ночи. Однако в семь часов он все же встал и долго бродил по улицам Бата, предаваясь размышлениям и вспоминая…

* * *

Вчера вечером он вел себя с Элис очень бережно, пытаясь восстановить их пошатнувшуюся дружбу, и это ему вполне удалось.

Да, они действительно были друзьями. Едва начав разговаривать с ней, Уэстхейвен испытал знакомое умиротворение. В Лондоне, когда они гуляли вместе, он постоянно брал ее за руку – невинный жест, дань давней дружбе. Но здесь, в Бате, он не мог себе этого позволить. Надо не забывать об этом и постоянно быть начеку.

В целом же Пирс остался доволен собой. Он не сомневался, что ни Элис, ни другие гости миссис Поттер, ни сама хозяйка даже не догадывались, что творится в его душе. Между тем он отчаянно желал Элис и так же отчаянно любил, ругая себя за эгоизм.

В конце концов Уэстхейвен успокоил свою совесть и, вспомнив, что Элис весь вечер была весела и довольна, только один раз выказал смущение – когда он в шутку пообещал быть ее змеем-искусителем.

Он был для нее просто другом. Она испытывала к нему симпатию, не более того. Несмотря на то, что между ними произошло, его присутствие ее не угнетало. Ничего страшного не произойдет, если он останется в Бате на несколько дней. Тот спокойный тон, которым она попрощалась с ним,. развеял последние сомнения Уэстхейвена.

Пожив еще недельку в этом городке, он никому не причинит вреда. Во всяком случае, ни Элис, ни Кассандре. У него нет романа с Элли. Как только он женится на мисс Борден, отношения с Элли наверняка прервутся. Больше всего в браке Уэстхейвен ценил верность. Поклявшись перед алтарем любить и беречь Кассандру, он утратит право встречаться с Элли.

Оставшись, он сделает доброе дело для Элли. Она запомнит его как друга, стерев из памяти ту короткую ночь любви.

Единственный, кто пострадает, – это он сам. И то еще неизвестно. Как он может страдать, проведя несколько дней с женщиной, которую любит больше жизни?

Немного поболтав с Элис и ее друзьями в зале для питья минеральной воды, Пирс увел ее от толпы.

– В конце концов, Элли, что нам еще делать, как не гулять? – спросил он. – Приехав в Бат, надо вести себя, как все батцы. Я правильно выразился или надо сказать «батовцы»? А может, «батичи»?

– Я называю их «жители Бата».

– Что ж, вполне разумно. Посмотри вон на ту даму. Как ты думаешь, ей нравится минеральная вода?

– Конечно. Чем отвратительнее она на вкус и чем сильнее тот, кто ее пьет, кривит лицо, тем лучше воздействие этого зелья на организм.

– Понятно. Тебе следовало родиться мужчиной, дорогая. Из тебя получился бы хороший доктор.

– Возможно, когда-нибудь и среди женщин будут доктора.

– В таком случае я согласен хворать до конца своих дней. Конечно, если моя врачевательница будет такой же хорошенькой, как ты.

– Неужели? Теперь понятно, почему сейчас женщины болеют гораздо чаще мужчин.

– Давай сменим тему, Элли. Я не привык философствовать в восемь утра. Взгляни-ка на того толстяка. Что ты думаешь о его желтом жилете? Слишком вызывающе, не правда ли?

– Я бы даже сказала, крикливо, – согласилась она.