Глава 7

Кейти очнулась от собственного стона. Прижав к груди подушку, она повернулась на бок. Голова сильно болела, тупо ныли руки и ноги.

Только через несколько секунд Кейти поняла, что лежит уже не на полу гостиной, а в спальне, причем здесь нестерпимо жарко. Трясущимися пальцами расстегнув три верхние пуговицы, Кейти медленно села и привалилась головой к спинке кровати. Даже это незначительное движение вызвало у нее тошноту. Стараясь не делать глубоких вдохов, она часто задышала, чтобы ослабить неприятные ощущения в желудке. Взглянув на себя в зеркало, КейТи обнаружила, что у нее действительно растрепанный и несчастный вид, — как она и ожидала.

Внезапно входная дверь открылась, послышался звук приближающихся шагов. Вздрогнув, Кейти заметалась в поисках подходящего оружия, но тут на пороге появился Логан.

— Ну вот вы и очнулись, — любезно сказал он. — Это хорошо. Как вы себя чувствуете?

Не в силах вымолвить ни слова, Кейти смотрела на него во все глаза. До сих пор ей не приходило в голову, что она может радоваться появлению Логана Маршалла. Знакомым жестом он откинул упавшую на лоб прядь, и это движение неожиданно вызвало у нее теплые чувства. Взгляд, которым Логан смотрел на Кейти, был не столько осуждающим, сколько озабоченным. Прекратив поиски оружия, Кейти молча пожала плечами.

Усевшись в стоявшее возле кровати кресло-качалку, Логан расстегнул сюртук.

— Значит, плохо? — спросил он. Она кивнула. — Я уже послал за Виктором, рассчитывая, что он сейчас в магазине.

— Да, — тихо сказала она.

Нахмурившись, он посмотрел на ее распухшую щеку.

— Надеюсь, это не Виктор вас ударил?

— О Боже, нет! — запротестовала она.

— Так что же случилось, Кейти?

— А вы сами ничего не видели?

— Нет. — Логан тут же понял, что должен был ответить уклончиво, а не говорить правды. — Когда я вас нашел, вы были одни, лежали на полу в соседней комнате. Я положил вас сюда и пошел, чтобы послать кого-нибудь за Виктором. Вероятно, нужно еще послать за доктором. У меня есть друг, который…

— Нет. Со мной все будет хорошо.

Логан не был в этом уверен. Когда он нашел ее, она была без сознания и совершенно не реагировала на все попытки привести ее в чувство. Логан, естественно, обратил внимание на перевернутый стол, смятый ковер и синяк на щеке Кейти. Синяк был явно не от падения. Логан сказал ей об этом и. когда Кейти не стала ничего отрицать, повторил свой вопрос:

— Вы не хотите рассказать мне, что случилось?

Кейти покачала головой. От этого движения голова у нее вновь закружилась.

— Боже, Логан, — крепче прижав к себе подушку, запричитала она, — меня сейчас…

Схватив Кейти в охапку, Логан понес ее в ванную. Когда Кейти вырвало, он неловко погладил ее по спине.

— Давайте я все-таки пошлю за доктором, Кейти. Мне с самого начала нужно было это сделать. Когда вы падали, то могли обо что-то удариться.

Кейти прекрасно понимала, что ее нынешние страдания вызваны ударом Майкла. В ухе, не переставая, звенело.

— Нет, не надо доктора. Немного кружится голова, вот и все. — Взяв у Логана стакан с водой, она тщательно прополоскала рот. Игнорируя ее протесты, Логан взял ее на руки и понес к постели. — Благодарю вас, — когда он кончил суетиться, важно сказала она.

— Черт возьми, Кейти! — возмутился Логан. — Вы ведь серьезно пострадали. И эго вовсе не относится к числу тех вещей, которые следует хранить в тайне.

В тайне? Он что, хочет, чтобы она все рассказала?

— Почему не следует? Я ведь уже не ребенок и буду вам благодарна, если вы позволите мне самой решать, какие секреты следует хранить.

Логан уже не был уверен, что они говорят об одном и том же. Но если это так, то что она имеет в виду?

Встретив удивленный взгляд Логана, Кейти поняла, что проговорилась, и сделала глубокий вдох.

— Если я и захочу кому-то об этом рассказать, то только Виктору — не вам и уж тем более не доктору. Это абсолютно не ваше дело.

Он вновь откинулся в кресле.

— Не мое… ну да, конечно,

— Вот именно.

Несколько минут Логан молчал, положив ноги на раму кровати и задумчиво глядя на бахромчатый полог.

— То, что вы выйдете замуж за Виктора Донована, совершенно не приходило мне в голову.

В его голосе звучала какие-то странные нотки — даже как будто сожаление.

— Да, пожалуй. Но ведь вы меня совсем не знали, не так ли? Вы ведь так и не нашли время, чтобы разузнать обо мне хоть что-нибудь важное.

— Я знал все, что необходимо было знать. В его голосе слышалась неуверенность.

— Поверив в худшее, легче оправдывать свои действия. Взгляд Логана стал суровым.

— Мне не в чем оправдываться.

— Ну хорошо! — вздохнула Кейти. Она слишком плохо себя чувствовала, чтобы спорить. — Есть ли смысл просить вас уйти еще до прихода Виктора?

— Нет. Я хочу убедиться, что вы не скажете ему, будто это я поставил вам синяк на щеку.

Кейти машинально дотронулась до своей щеки.

— Я никогда бы не сказала, что это вы. — В голосе ее звучала боль. — Я даже не знаю, как вы здесь оказались.

Логан посмотрел на ее руку. Какие у нее тонкие, красивые пальцы! Он помнил, как эти руки ласкали его, нежно обнимали. Их ногти тогда впивались в его спину. Но тут ему попалось на глаза ее обручальное кольцо, и все воспоминания мгновенно рассеялись.

— Я надеялся, что вы в конце концов вернетесь сюда за своими вещами, — хмуро сказал он, — и договорился, что мне об этом сообщат. Не беспокойтесь, все сделано как надо. Кроме вас и Виктора, только один человек знает, что я сегодня был здесь.

— Почему?

— Что почему?

Она сделала беспомощный жест.

— Да все. Почему вам вдруг захотелось меня увидеть? И зачем вам мне помогать? Почему вас беспокоит, чтобы никто не узнал о вашем пребывании здесь? Мне казалось, что вы с удовольствием разрушили бы мой брак. Тогда зачем вы вчера вечером приходили в театр и зачем были с нами подчеркнуто дружелюбны?

— Я не хочу разрушать ваш брак. Мои счеты с вами покончены, Кейти. Именно поэтому я и пришел сегодня — чтобы поговорить с вами с глазу на глаз, так как думал, что вы никогда не примете меня в вашем доме. Я хотел сказать вам, что больше не собираюсь вас беспокоить и что вам теперь не надо все время тревожно оглядываться через плечо. — Сняв ноги с кровати, Логан подался вперед и уперся локтями в колени. — Несмотря на то что вы обо мне думаете, я вовсе не хочу вас ранить.

— В физическом смысле, наверное, да, — уточнила она, — но раньше вы настойчиво старались причинить мне душевную боль.

— Да, — подняв на нее взгляд, тихо сказал он. — Да, старался.

— Виктор знает, что вы хотели сделать меня своей любовницей.

— Я подозревал, что вы ему об этом скажете. Время от времени в вас почему-то вдруг просыпается честность.

Она проигнорировала его последние слова. Какая разница, что он о ней думает?

— Он считает, что вы были так любезны с нами в театре из-за того, что поняли, что он выиграл, а вы проиграли.

Логан холодно улыбнулся:

— Я был, как вы говорите, любезен именно потому, что это я выиграл, а вы проиграли. Я ведь старался лишить вас самого важного — вашей работы в театре — и считал, что добьюсь этого, сделав вас своей любовницей. Вы нашли другой способ дать мне то, что я хотел, — вышли замуж за Виктора и бросили сцену. Если вы мне сейчас скажете, что Виктор для вас важнее театра, я вам не поверю. А если бы поверил, вы бы на всю жизнь пожалели о своих словах, потому что тогда я нашел бы способ вас его лишить.

Лицо Кейти побледнело, отчего синяк стал виден еще отчетливее.

— Боже, какое вы чудовище! — не отдавая себе отчета в том, что говорит вслух, сказала она.

— Да, чудовище. — Он встал. — Я подожду Виктора в другой комнате. Я хочу рассказать ему все, что знаю, о том, что случилось. А вы можете сказать все, что вам вздумается.

По дороге домой они почти не разговаривали. В гостинице Виктор узнал все, что мог, хотя это было значительно меньше того, что он хотел бы узнать. Кейти не смогла описать того, кто на нее напал, и категорически отказывалась от вмешательства полиции. Виктор понимал, что она не все ему рассказала и что Логан Маршалл тут совершенно ни при чем, — Виктор своими глазами видел, что тот действительно встревожен.

Вернувшись домой, Кейти сразу отправилась в свою комнату. Налив себе выпить в библиотеке, Виктор последовал за ней. Он вошел в спальню как раз в тот момент, когда Кейти отпустила свою служанку. Осторожно забравшись на постель, она перевернула другой стороной подушку — чтобы было попрохладнее — и положила на нее здоровую щеку.

Отпив глоток виски, Виктор присел на краешек кровати.

— Мне кажется, надо послать Гарриса к доктору Тернеру, — сказал он.

— Нет, не надо! Правда, Виктор, со мной все будет хорошо.

— Логан был уверен, что ты станешь возражать.

— Хотя мне ужасно не хочется подтверждать правоту мистера Маршалла, я действительно против того, чтобы посылали за доктором. В этом нет никакой необходимости, Виктор. Давай просто забудем о случившемся. Произошел неприятный инцидент — только и всего. Я совершенно уверена, что нападавший всего лишь хотел меня ограбить, а когда я оказала сопротивление, он ударился в панику.

Виктор задумчиво посмотрел на стакан с виски, который держал в руках. Как он и предполагал, даже когда они остались одни, Кейти продолжала твердить то же самое. Жаль, что он не может ей поверить.

— Ну хорошо, — сказал он. — Действительно, забудем о том, что произошло.

На следующее утро Виктор нанял частного детектива.

Обойдя вокруг своего письменного стола, доктор Скотт Тернер небрежно присел на его край.

— Вы беременны, миссис Донован, — пристально глядя на нее, объявил он.

В глазах Рии появились слезы; отвернувшись в сторону, она часто-часто замигала.

— Я так и думала, — еле слышно прошептала она и принялась искать в сумочке носовой платок.

Взяв в руки карандаш, Скотт принялся легонько постукивать им по столу.

— Мне казалось, я ясно выразился, когда при последнем выкидыше…

— Вы тогда очень ясно выразились, доктор, — прервала его Рия и, покраснев, тихо добавила: — Но мой муж очень хочет этого ребенка.

Карандаш внезапно сломался, и Скотт поспешил отбросить в сторону оставшиеся обломки. «Лучше бы это была шея Майкла Донована, — подумал он. — За то, что он сделал, его следует просто задушить».

— Когда вы сейчас вернетесь домой, то сразу ложитесь в постель. И не вздумайте поднимать что-нибудь тяжелее расчески. Это вам понятно?

— Да, доктор. — Продолжая нервно теребить носовой платок, она с надеждой посмотрела на доктора. — Все-таки есть какая-то возможность, что я смогу нормально доносить ребенка?

— Ну, какая-то возможность всегда есть, — не желая расстраивать пациентку, ответил доктор. На самом деле было практически невероятно, что Рия родит здорового ребенка. Еще неизвестно, останется ли в живых она сама. — Но она зависит от того, будете ли вы делать все так, как я сказал. На сей раз вы должны безоговорочно следовать моим инструкциям, миссис Донован. Оправданий я больше не принимаю. Было бы глупо утверждать, что нет никакой опасности для жизни вашего ребенка или вашей собственной, но я уверен, что мы сможем свести эту опасность к минимуму. В начале срока я буду посещать вас дома каждые две недели, а потом — по меньшей мере раз в неделю. Я прошу, чтобы вы не колеблясь посылали за мной всякий раз, как возникнет малейшее подозрение, что что-то не в порядке. Поймите, это очень важно. Если начнется выкидыш, я хочу быть рядом. — Скотт не стал добавлять, что от этого зависит ее жизнь, наверняка она и сама все понимает. — И конечно, я поговорю с Майклом и вашим свекром. Ни тот ни другой ни в коем случае не должны вас расстраивать. Пальцы Рии нервно сжали платок.

— Пожалуйста, не говорите пока ничего ни Майклу, ни Виктору. Я… я еще не решила, как поступить.

— Мне кажется, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — нахмурившись, сказал доктор Тернер. — Что тут можно еще придумать?

Взволнованная, испуганная и в то же время смущенная, Рия вскочила с места.

— Я говорила с подругой, — начала она и, отойдя чуть в сторону, сделала вид, что рассматривает висящие на стене дипломы. — Она сказала, что если окажется, что я беременна — а так оно и оказалось, — тогда, она сказала, я должна попросить вас… то есть я должна…

— Да?

— Она сказала, что я должна попросить вас помочь мне избавиться от ребенка, — на одном дыхании закончила Рия.

Доктор Тернер удивленно вскинул брови:

— Вы говорите об аборте, миссис Донован? Но, даже если отставить в сторону мои личные убеждения, это же незаконно! — Скотт сам удивлялся тому, что говорит так спокойно. — Могу ли я узнать, кто именно предложил вам попросить меня об этой… процедуре?

Рия покачала головой:

— С моей стороны это будет нечестно. Моя подруга просто пыталась мне помочь, вот и все.

— Ваша подруга — это, случайно, не жена Виктора?

— Нет! — Рия повернулась в его сторону. — Кейти в этом ничего не понимает. С чего вы взяли, что она… а, теперь понятно — все из-за того, что она была актрисой! Ну, здесь вы полностью ошибаетесь, доктор Тернер. Женщина, которая мне об этом рассказала, принята в лучших домах, возглавляет три благотворительных общества и утверждает, что в этой процедуре ничего необычного нет.

— Тогда я должен извиниться, — искренне сказал он. — Мне жаль, что я допустил подобное предположение. Это глупая затея, миссис Донован, и будет лучше, если вы выбросите ее из головы.

— Но разве не будет лучше, — настаивала она, — если я потеряю ребенка сейчас, чем полгода спустя? Ведь тогда я расстанусь с жизнью, не так ли? — Она смотрела на него умоляющим взглядом. — Мне не нужен этот ребенок. Я не хочу умирать.

— Тогда вам не нужен и аборт. — Встав, Скотт подошел к Рие и взял в свои ее дрожащие руки. — Никто не знает, что может случиться, миссис Донован, но не следует выбирать худшую из возможностей. Об аборте не может быть и речи. Эта процедура наверняка вас убьет.

— Но вы можете мне кого-то рекомендовать, — сказала она. — Какого-нибудь надежного человека.

— Надежный человек, который незаконно делает аборты? Это нонсенс. — Он отпустил ее руки. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы и ваш ребенок остались здоровы, и надеюсь, что вы будете делать то же самое. И первым делом вам нужно перестать слушать свою подругу.

— Я думала, что вы мне поможете, — подавив рыдания, сказала Рия, — но вы, оказывается, на стороне Майкла. Вас нисколько не волнует, что со мной будет!

Прежде чем Скотт успел ответить, Рия проскочила мимо него и подбежала к двери. Он звал ее, пока она возилась с ручкой, но Рия не отвечала. Опустившись в кресло, которое только что занимала Рия, доктор все еще смотрел на валявшиеся на столе обломки карандаша, когда в кабинет вошла его жена.

— Тебя вызывают в больницу, Скотт, — сказала Сьюзен. Уловив настроение мужа, она нахмурилась, рассыпанные по носу веснушки слегка потемнели. — Что-то случилось? Это из-за миссис Донован, которая только что ушла?

— Да. — Почувствовав на своем плече руку Сьюзен, он накрыл ее своей рукой. — Да, это из-за миссис Донован, но ничего страшного не случилось.

Сьюзен знала, что он говорит неправду, но предпочла промолчать. Если бы он мог, то обязательно бы ей все рассказал. Нагнувшись, она поцеловала его в голову.

— Тебя вызывают в больницу, — повторила она. — И не забудь, что сегодня на ужин к нам придет Логан. Так что постарайся не слишком задерживаться.

— Логан? — Надо же, он совсем об этом забыл. Поправив выбившуюся прядь каштановых волос, Сьюзен кивнула.

— Помнишь, Дженни и Кристиан просили тебя за ним присмотреть? И ты, как его друг и добрый самаритянин, сказал, что будешь только рад. Так вот, доктор Тернер, мне в конце концов удалось оторвать его от газеты, я устроила этот замечательный ужин, и я могу закрутить роман с этим красивым мужчиной, если ты не явишься вовремя.

— Я буду.

— Я так и думала, — безмятежно улыбнулась она.

Через несколько дней, увидев Виктора Донована, он не стал рассказывать ему о своем разговоре с Рией. Он уже решил, что сам поговорит с ней через неделю, зная, что к тому времени ей уже обязательно надо начинать беречься. Только будет ли она еще беременной — вот вопрос? А если нет — останется ли в живых? Ведь в городе нет заслуживающих доверия врачей, которые взялись бы делать аборт.

Глядя на свекра Рии, с виду совершенно здорового человека, Скотт Тернер почувствовал, что у него сжимается сердце. Кажется, на этой неделе ему приходится сообщать одни лишь скверные новости. Откинув назад непослушные пряди волос, Скотт развернулся в кресле и посмотрел на Виктора.

— Ну? — глядя ему прямо в глаза, сказал Виктор. — Не томите меня, Тернер. Скажите все как есть.

— Это рак.

Виктор тяжело вздохнул.

— Понятно, — чувствуя себя внезапно постаревшим, сказал он. Очень постаревшим. — Что ж, тогда, значит, сделать ничего нельзя, — машинально пригладив усы, добавил он.

— Есть кое-какие средства… — начал Скотт, но осекся, заметив скептический взгляд Виктора. — Впрочем, вы правы, — неохотно признал он. Не было никакого смысла его обманывать. — Сделать ничего нельзя. — Подавшись вперед, Скотт оперся локтями на стол. — Опухоль сейчас, видимо, находится в простате. Это… Виктор коротко кивнул;

— Я знаю, где это, вы сами объяснили перед осмотром. Эта опухоль… это из-за нее я не могу заниматься любовью со своей женой?

— Да, похоже на то.

Откинув голову на спинку кресла, Виктор уставился в потолок. На глазах его появились слезы.

— Боже, что за напасть!

— Мне жаль, Виктор. Я очень хотел бы, чтобы все было по-другому.

— Сейчас не средние века, доктор, — печально ухмыльнулся Виктор. — Я не собираюсь убивать гонца, который принес скверную весть.

Скотт улыбнулся, поскольку понимал, что на самом деле у его пациента есть такое желание.

— Я не стал бы винить вас, если бы вы решили по-другому.

— И сколько мне осталось?

— Это невозможно точно установить.

— Скажите хотя бы примерно.

— Виктор, — умоляюще сказал Скотт, — я не могу. , .

— Черт возьми, скажите хоть примерно! Если уж вы не можете меня вылечить, то хоть скажите, сколько мне осталось!

Гнев его был вполне понятен.

— Исходя из размеров опухоли, вашего физического состояния и большой силы воли, я бы предположил, что у вас еще есть год.

— Это оптимистический прогноз?

— Да.

Виктор почувствовал себя так, словно его ударили под дых. Прижав пальцы к вискам, он сделал протяжный вдох.

— Ладно, — наконец сказал он. — Пусть так. — Я сделаю для вас все, что смогу, Виктор.

— Только вот вылечить не сможете. — Это вырвалось у него непроизвольно. — Извините. Вы этого не заслужили. Видит Бог, это не ваша вина. — Он стряхнул с себя воображаемую пылинку. — Мне нужна ваша помощь, Скотт.

— Все, что угодно.

— Прежде всего об этом никто не должен знать. Я понимаю, что рано или поздно о моей болезни все равно станет известно, но до тех пор ни мой сын, ни моя невестка ни о чем знать не должны.

— А ваша жена?

У Виктора заныло в груди, и некоторое время он никак не мог заговорить.

— Кейти тоже не должна ничего знать. Вероятно, вы думаете, как, впрочем, и весь Нью-Йорк, что вот старый дурак на ней женился, но, по правде говоря, глупость сделала именно она. Трудно найти более… Я думал, что смогу дать ей… но это она дала мне… — Он замолчал, смущенный тем, что начал говорить о своих чувствах к жене. Откашлявшись, Виктор продолжал: — Я уже несколько недель настаиваю, чтобы Кейти к вам пришла. Вчера вечером я наконец добился успеха. Теперь, когда вы все знаете о нашем браке и моем здоровье, мне хотелось бы вас предупредить: когда она начнет описывать свои симптомы, то обязательно скажет, что это связано с ее недавним падением.

— А это не так?

— Думаю, что нет.

— Но ведь она действительно упала?

Не было смысла вдаваться в детали относительно того, что приключилось с Кейти в гостинице.

— Да, упала, но я все же думаю, что тошнота и головокружение в этом случае уже давно бы прошли.

Скотт посмотрел на него с недоумением:

— Что вы хотите этим сказать, Виктор?

— Только из-за того, что я никогда не занимался любовью со своей женой, не пропустите очевидного. Вполне вероятно, что Кейти беременна.

— Беременна? — переспросила Кейти. Краска сбежала с ее лица, она инстинктивно прижала руку к животу. Просторное лимонно-желтое платье внезапно показалось ей тесным — ей вдруг стало трудно дышать. Беременна? Еле слышным голосом она спросила доктора Тернера, не мог ли он ошибиться.

— Это практически невероятно, — пристально глядя на нее, ответил он. Насчет ее возможной реакции Виктор не ошибся. Новость ее просто ошеломила. Скотт удивлялся тому, что актриса могла оказаться столь наивной. Он медленно покачал головой. Способность людей выдавать желаемое за действительное никогда не переставала его удивлять.

— Но я не могу родить ребенка, — тихо сказала она, обращаясь скорее к самой себе, нежели к доктору. — Как я могу родить ребенка?

— По правде говоря, женщины занимаются этим уже очень, очень давно, — сказал Скотт.

Кейти прикусила губу.

— Боже мой! Не могу себе представить…

— Виктор будет очень рад, — угадав ее мысли, заверил ее Скотт. Это было чистой правдой, хотя Скотт до сих пор тщетно пытался понять, как такое может быть. Судя по всему, Виктора нисколько не волновало, что отец ребенка не он, он был готов признать отцовство со всеми его правами и обязанностями.

Ничего удивительного, что доктор Тернер так подумал, решила Кейти. Ведь он не знает, что Виктор не отец этого ребенка, а она не собирается ничего ему рассказывать, как бы ей ни хотелось облегчить душу.

— Мы никогда не говорили о детях, — сказала она. — Я не имею представления, что…

Скотт поймал себя на том, что размышляет о том, кто был действительным отцом этого ребенка. Собирался ли он на ней жениться? Бросил ли он ее, или она сама с ним порвала?

— Я уверен, что Виктор будет очень рад, — снова повторил он, подчеркивая каждое слово. Любопытно, заговорит ли она об аборте? Виктор уверял, что нет, но Скотт предполагал, что в сложившихся обстоятельствах она должна была бы задуматься об этом варианте. В конце концов Кейти не может точно знать, примет ли Виктор чужого ребенка. А заставить Виктора поверить, что это его ребенок, она не может.

— Надеюсь, что вы правы, — собрав воедино остатки воли, наконец сказала Кейти. Встав, она побелевшими руками подхватила свою сумочку. — Должна ли я вести себя… м-м-м… как-то по-особенному — я имею в виду из — за ребенка?

— Приходите на следующей неделе, и мы обо всем поговорим. К тому времени вы уже преодолеете первоначальный шок и у вас появится минимум сотня вопросов. Постарайтесь их записать. А пока придерживайтесь прежнего образа жизни. Тошнота скоро пройдет, и вы начнете уже прибавлять в весе, а не терять его. Поговорите с Виктором, убедитесь, что я прав относительно его реакции. — Встав, Скотт обошёл вокруг стола и вполне искренне улыбнулся. — Примите мои поздравления, миссис Донован.

Вот тогда Кейти и начала плакать.

— Ты один? — просунув голову в кабинет Тернера, спросил Логан.

— А, ты снова здесь! Тебе что, мало было ужина? Усмехнувшись, Логан уселся в кресло, на котором всего несколько минут назад сидела Кейти. Оно было еще теплым, Логан даже уловил запах ее духов. В голове Логана проскользнуло смутное видение — изящная рука Кейти лежит на его груди, ее губы прижимаются к его плечу. Повернувшись, он закинул ногу на ногу и попытался принять непринужденный вид. — Твоя жена меня жалеет, Скотт, — начал он. — Опять же этот ужин. Не могу удержаться от мысли, что она проявляет ко мне интерес.

— Она счастлива в браке, Логан.

— Это ты так говоришь.

— Я начну беспокоиться только тогда, когда ты раньше меня покажешься за завтраком. — Закрыв папку, Скотт положил ее на край стола. — Если бы я считал, что ты представляешь реальную угрозу, то даже в дом бы не впустил. — Потянувшись, он сцепил руки на затылке. — Если не будет никаких неожиданностей, на сегодня я покончил с делами. Дать тебе что-нибудь выпить?

— Нет, ничего не надо. Это твоя последняя пациентка только что ушла? По дороге она чуть не сбила меня с ног. Думаю, она меня даже не заметила. — Это была сущая правда. В последний момент Логан ухитрился отступить в сторону, а Кейти даже не подняла глаз. Логан еще долго смотрел ей вслед. — Мне кажется, она немного похожа на жену Виктора Донована.

— Ты должен знать это наверняка, — заметил Скотт. — «Кроникл» много раз печатала ее фотографии.

— Это не та информация, которую я надеялся получить.

— Если ты собираешься писать заметку, то это все, что я могу тебе сказать. Я свято храню врачебную тайну. Ты, кстати, тоже мой пациент.

Логан вскинул вверх руки. — Какая там заметка! Я спросил из чистого любопытства. Она выглядела очень расстроенной.

— Это еще мягко сказано. — Скотт поднялся и налил себе чаю. Потом, щедро добавив туда меду, принялся лениво помешивать чай, размышляя, чем вызван этот внезапный интерес Логана к делам Кейти.

— Надеюсь, она не больна? Я имею в виду — серьезно больна. Насколько я понимаю, она бы не пришла к тебе, если бы не была больна. — Логан надеялся, что слова его звучат достаточно небрежно. На самом деле его переполняло беспокойство. — Я ведь с детства знаю Виктора Донована. Когда я недавно увидел его в театре, он и представил меня своей новобрачной. В общем, все, что ты мне скажешь, не предназначено для публикации.

Отложив ложку, Скотт сделал глоток чаю.

— Нет, Логан, она нисколько не больна. А на будущее имей в виду — если бы она даже и была больна, я бы тебе этого ни за что не сказал.

— Ты всегда темнишь.

— Принимаю это за комплимент.

Они так пикировались еще несколько минут, пока Скотта не позвала его жена. О папках на столе он даже не вспомнил, зато Логан думал о них не переставая.

— Если ты захочешь со мной развестись, я это пойму, — сказала Кейти Виктору. Пара бокалов вина прибавила ей смелости. К тому же за освещенным свечами столом они сегодня сидели только вдвоем — Рия в этот вечер ужинала у себя в комнате, а Майкл отправился в клуб. Лучшего момента для разговора о беременности нельзя было и придумать. Это судьба, решила Кейти.

— Развестись? — переспросил Виктор, взмахом руки отпустив слуг. — Что за чепуху ты говоришь?

Кейти поняла, что поставила телегу впереди лошади. Действие вина оказалось сильнее, чем она думала.

— Я говорю совершенно серьезно, Виктор. Я просто хочу заранее тебе сказать, что ты можешь со мной развестись. Я думаю, у тебя для этого будут веские причины.

— Ну хорошо, — мягко проговорил он, — а теперь объясни, почему мне вдруг захотелось бы с тобой развестись? — Ее честность его по-настоящему тронула. Следовало бы сразу сказать ей, что он уже все знает. — Ну? — настаивал он. — Почему бы мне вдруг захотелось с тобой развестись?

Кейти сделала еще один большой глоток вина.

— Потому что я беременна. — Она произнесла это так быстро, что разобрать ее слова можно было лишь с большим трудом.

— Понятно.

В воздухе повисло неловкое молчание.

— И это все? Ты больше ничего не хочешь мне сказать?

— Как бы мне хотелось, чтобы это был мой ребенок! — пристально глядя в ее прекрасное лицо, сказал Виктор.

— О Боже! — Кейти со стоном уткнула лицо в ладони, ее плечи затряслись от рыданий. Дверь в столовую внезапно открылась, но Виктор сразу же отправил слугу назад — таким резким тоном, каким разговаривал чрезвычайно редко. Лучше бы он накричал на нее, думала Кейти, обозвав всеми теми именами, которыми она сама себя называла. Проститутка. Шлюха. Виктор не заслужил такого отношения к себе. Она его недостойна.

— Кейти, дорогая! — мягко сказал Виктор. Обойдя вокруг стола, он осторожно поднял ее на ноги и прижал к себе. Пока она просила прощения за то, что так отвратительно поступила, он вместо ответа раз за разом повторял ее имя.

— У тебя рубашка промокла, — дрожащим голосом сказала она, когда Виктор подал ей носовой платок. Он только отмахнулся.

— Высморкайся.

Последовав его совету, она улыбнулась сквозь слезы:

— Спасибо.

— Давай пойдем наверх, — предложил он. — Мне совершенно ясно, что нам нужно об этом поговорить, и не менее ясно, что здесь нас могут услышать. Поднимайся, а я пока скажу Дункану, чтобы он принес наверх поднос с ужином.

С неохотой оставив Виктора, Кейти поднялась в их комнаты. Присев на край кушетки, она с тревогой ожидала его появления, Ее волнение было особенно заметно, когда она начинала нервно крутить обручальное кольцо.

Заметив этот жест, Виктор печально улыбнулся.

— Я и не собирался требовать, чтобы ты его сняла, — сказал он. — Никакого развода не будет, если ты сама этого не захочешь.

Вскинув голову, Кейти посмотрела на него удивленным взглядом.

— Я-то не хочу, — чуть слышно прошептала она. — Но вот ты… ты… в этом уверен?

Он присел рядом. В вечернем свете его волосы особенно сильно отливали сединой, морщины вокруг глаз проступали сильнее, чем обычно.

— Уверен, — серьезно сказал он. — Я буду очень рад появлению на свет твоего ребенка. Нашего ребенка. Ты понимаешь меня, Кейти? Когда я на тебе женился, то понимал, что такая возможность существует. Я только надеялся, что никто не догадается, чей он. Теперь я нахожу, что для меня не имеет значения, что не я его отец, — я готов признать его своим. О нет! Не надо опять плакать. Ни за что не поверю, что у тебя еще остались слезы…

Кейти бросилась в его объятия. Нежно обнимая ее, Виктор время от времени целовал ее золотистые волосы.

— Почему ты так добр ко мне? — наконец спросила она. Ответ мог быть только один.

— Потому что я тебя люблю.

— Ох, Виктор! — печально сказала она, понимая, что никогда не сможет любить его так, как он любит ее. Восхищение, уважение, привязанность и благодарность вряд ли заменят те чувства, которые он к ней испытывал. Да, она любила Виктора, но даже когда она произносила эти слова, оба понимали, что ее любовь не может сравниться с его любовью. До этого момента она и не подозревала, что такое возможно.

— Ты сама ведь хочешь этого ребенка? — спросил Виктор.

Кейти подняла голову.

— Я?.. Да. Да, я хочу его.

— А как насчет Логана?

— Логана? А какое он имеет к этому отношение? Засмеявшись, Виктор обнял ее, затем снова отстранил от себя.

— Ну, дорогая, я, конечно, понимаю твое желание считать, будто ты сделала все одна, но у твоего ребенка все же есть отец. Каковы твои намерения относительно Логана?

— Никаких.

— Значит, ты не собираешься сообщить ему, что он должен стать отцом?

— Нет! Даже если ты меня бросишь, я ничего не скажу Логану насчет ребенка. Он не имеет на него никаких прав!

— Не стану отговаривать тебя от этого, — сказал Виктор. Он подошел к окну. На углу улицы продавщица цветов пыталась распродать последние оставшиеся у нее букеты. По тротуару медленно прохаживался полицейский, небрежно поигрывая своей дубинкой. Виктор опустил шторы, и в комнате сразу потемнело. — Может наступить время, когда ты будешь считать иначе.

— Не могу себе этого представить. Виктор пожал плечами:

— Может быть, и так. Я просто хочу, чтобы ты поняла, что если, скажем, обстоятельства изменятся и ты захочешь признать отцом Логана, тебе понадобится мое разрешение.

— Я никогда не стану тебя этим обременять, — запротестовала Кейти.

«Когда я умру, меня ничем нельзя будет обременить», — подумал Виктор, но ничего не сказал.

— Ты сердишься на меня? — робко спросила Кейти.

— Сержусь? Из-за того, что должен стать отцом? Ну что ты! У Кейти сразу стало легче на сердце. Надо отдать должное Виктору — он хорошо знал, что именно нужно сказать.

Когда Кейти вошла в библиотеку, Рия Донован даже не оторвала взгляда от книги, которую читала. Утреннее солнце светило за ее спиной, погружая ее лицо в тень, и Рия знала, что это защитит ее от испытующего взгляда Кейти. Рия уже видела себя в зеркале — несмотря на холодные компрессы, ее глаза все еще оставались припухшими от слез. На миг почувствовав раздражение от радостного состояния Кейти, проявлявшегося даже в походке, она тут же пристыдила себя за это.

— Вот вы где! — весело сказала Кейти, делая вид, будто не замечает, что ее игнорируют. — А я везде вас искала.

— Я все время была здесь.

— Ну да, понятно, а я как раз собралась за покупками и подумала, что вам, возможно, захочется ко мне присоединиться. День такой прекрасный, что как-то не сидится в помещении. Если хотите, мы можем завернуть в парк. В последнее время мы мало общались, и мне хочется исправить это упущение.

Захлопнув книгу, Рия продолжая смотреть вниз, якобы внимательно изучая свои ногти.

— Да, это было бы неплохо, — сказала она. «Возможно, стоит и впрямь довериться Кейти», — подумала она. Рия хорошо помнила, как доктор Тернер предположил, что именно Кейти посоветовала ей сделать аборт. До сих пор Рия не собиралась делиться с Кейти своими проблемами, но теперь ей казалось вполне логичным, что бывшая актриса может подсказать ей, куда обратиться. — Мне только нужно несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Я должна переодеться.

— О, конечно! — Кейти на миг заколебалась, не понимая ее настроения. В облике Рии чувствовалась какая-то неуверенность. Обычно хрупкая и миниатюрная жена Майкла неизменно отличалась безупречными манерами. Кейти сомневалась, что кто-то, сравнивая ее с Рией, отдаст предпочтение жене Виктора. — Я возьму свою шляпку и подожду вас в передней, — сказала она.

Купаясь в ярких лучах солнца, открытый экипаж величественно катился по Пятой авеню. Шляпа с плюмажем защищала лицо Кейти от загара, в то время как лицо Рии прикрывал оранжевый шелковый зонтик. На кучере был безукоризненный комплект, состоящий из черного цилиндра и ливреи. Когда они проезжали мимо, прохожие часто оглядывались им вслед.

— Я рада, что вы поехали со мной, — призналась Кейти. — Я никак не привыкну к тем взглядам, которые на меня бросают с тех пор, как я стала женой Виктора.

— Вряд ли об этом кто-то подозревает, — заметила Рия. — Вы всегда выглядите абсолютно уверенной в себе. Должна признаться, я даже завидую вашей выдержке. Если бы я была хоть на четверть такой спокойной, как вы!

Кейти засмеялась.

— О, если бы вы знали, Рия, как я вся дрожу, когда оказываюсь в компании незнакомых людей!

— Но вы же актриса!

— Когда я стою на сцене, у меня уже есть написанная роль, — Она вздохнула. — Если бы и в реальной жизни кто-то заранее мне сказал, что делать! Иногда я просто устаю от всей этой импровизации. Я редко представляю, чего от меня ожидают в той или иной ситуации.

— Я понимаю, что вы имеете в виду.

— Да?

Сейчас или никогда, решила Рия,

— Вы можете рекомендовать мне врача, который делает аборты? — понизив голос до шепота, спросила она.

Кейти была шокирована.

— Рия! Здесь не место об этом говорить.

— Лучшего места не найти. Дома нас может кто-нибудь услышать, и тогда Майкл все узнает.

Кейти молча указала глазами на кучера.

— Гаррис практически глухой, — сказала Рия. — Именно поэтому я его и вызвала. Пожалуйста, Кейти! Вы должны мне помочь. Я не могу родить этого ребенка.

— Вы сначала должны все обсудить с Майклом. Я же не могу вам ничего посоветовать.

— Я и не прошу вашего совета. Я уже все решила. Скажите же мне, куда обратиться. Вы должны это знать.

Она действительно это знала. Работая в Риальто, было трудно избежать разговоров на тему беременности и аборта Кейти узнала там о таких вещах, о которых предпочла бы вовсе не слышать.

— Так вот почему вы со мной поехали! Потому что вам нужны сведения?

Рия кивнула.

— Пожалуйста, не обижайтесь, Кейти! Я просто не посмела бы спросить кого-нибудь еще. Никто даже не знает, что я беременна, только вы и мистер Тернер. Больше я никому не доверяю, никому!

— Простите меня, Рия, — покачала головой Кейти, — но я не могу вам помочь. — Небо оставалось по-прежнему безоблачным, но солнечный свет в ее глазах померк. — У меня был еще один мотив пригласить вас с собой. Не только вы недавно виделись с доктором Тернером. Вчера я была в его кабинете, и он… ну, нельзя сказать, чтобы подтвердил мои подозрения, так как их у меня не было, он просто сообщил мне то же, что и вам. У меня будет ребенок, Рия.

Быстро заморгав, Рия все же смогла справиться со слезами.

— Что ж, вы приговорили меня к смерти, — тихо сказала она и отвернулась.

Смутившись, Кейти попросила ее объяснить, в чем дело, но все ее увещевания оказались напрасными — Рия ничего не отвечала. В конце концов Кейти ничего не оставалось, как приказать вознице ехать домой. Там Рия сразу же удалилась в свою комнату и заперла за собой дверь.

— Вы правильно сделали, что послали за мной, — заверил Кейти Скотт, поставив свой саквояж на темный дубовый стол. Окинув взглядом ряды книг на стенах, он опустился в одно из глубоких кресел. — Я дал ей снотворное, чтобы она немного отдохнула. Думаю, она проспит до вечера. А что насчет Майкла?

Покачав головой, Кейти подала ему чашку чаю.

— Я сначала хотела бы услышать что-нибудь от вас, — усевшись напротив, сказала она. — Сегодня утром Рия сказала мне, что, кроме меня и вас, никто не знает, что она беременна. Поэтому я не стала ни о чем сообщать Майклу, тем более что она так отчаянно стремится избавиться от ребенка.

— Я вас понимаю. Было бы лучше, если бы Рия сказала ему сама, но, говоря по правде, ей нельзя в этом доверять. Не беспокойтесь, я сам поговорю с Майклом. Мне очень хочется высказать ему все, что я о нем думаю. Этой беременности вполне можно было избежать. Он не имел права использовать свою жену так, словно она племенная… — Недоговорив, он отвел глаза в сторону. — Простите. Я сказал вам больше чем имел на то право.

— Все в порядке. Я тоже подозревала что-нибудь вроде этого. Беременность ожидается очень тяжелой, не так ли?

— Да. И у нее уже было четыре выкидыша. Последний из них был… ну, достаточно сказать, что я заявил ей, чтобы она и не думала больше о ребенке.

— Значит, она умрет? Она это имела в виду, когда сказала, что я приговорила ее к смерти?

— О Господи, она так сказала? Неудивительно, что вы бледны как мел. — Он оставил свою чашку. — Не стану вас обманывать, миссис Донован. Беременность представляет для нее большую опасность, но если она будет точно следовать моим инструкциям и себя беречь, есть реальный шанс на то, что и она, и ребенок останутся живы и здоровы.

— Чем я могу ей помочь?

— Главное, не говорите ей о мадам Рестелл. — Скотт назвал фамилию самой дорогой акушерки, занимающейся подпольными абортами. По реакции Кейти он понял, что ей тоже известно это имя.

— Я была удивлена тем, что она о ней не слышала, — подтвердила она. — У этой женщины довольно большая клиентура.

Скотт вздохнул, поправив упавший на лоб светлый локон.

— Слава Богу, она чересчур наивна, чтобы знать о подобных вещах. Рия — чистая душа.

«А Майкл Донован — настоящий зверь», — подумала Кейти. Ей сразу пришло на ум несколько вариантов того, что она сделала бы с сыном Виктора — один хуже другого.

— А как насчет вас? — сменив тему, спросил Скотт. — Виктор знает?

Кейти не удержалась от улыбки.

— Вы были правы. Он просто счастлив.

— А вы?

— О да! — Ей сразу вспомнились те слезы, что она пролила в его кабинете. Неужели это было только вчера? — Счастлива — не то слово.

Скотт взял в руки свой саквояж.

— Ну вот и хорошо. Многие о таком только мечтают. Стоя в дверях, Кейти следила за тем, как доктор Тернер уезжает в своем экипаже. Медленно прикрыв дверь, она обессилено прислонилась к ней. Закрыв глаза, она размышляла о том, как будет реагировать Виктор, узнав о том, что скоро станет дедушкой.