Глава 14

По пути к дому Мика Эйден показал Дарси записку Джулса. «Увидимся в Бостоне». Короткую, отвратительную и пугающую – до того пугающую, что она даже не стала спорить с Террелом, заявившим, что остаток ночи они проведут в его отеле. Он сказал, что им не следует находиться там, где их ждет Джулс. Или где-то поблизости... К середине их разговора с Миком Дарси перестала понимать, о чем говорят мужчины. Правда, ее слух улавливал какие-то слова, но ей требовалось усилие, чтобы осознать их смьшл, и Дарси бросила нелепые попытки следить за беседой.

Разумеется, Мик был далеко не в восторге от того, что его разбудили ночью. Но еще меньше ему понравилось то, что он услышал от Эйдена. Выслушав просьбу Террела, касающуюся женщин, Мик тут же приказал слуге отправить кого-нибудь к миссис Мэлоун за Бриди и миссис О'Киф. Лишь после обсуждения неотложных дел Дарси сделала робкую попытку отказаться от поездки в Бостон, однако Мик с Эйденом были непреклонны, правда, они не стали возражать против того, чтобы с ними отправилась Мейзи. Мик пообещал договориться обо всем с Патриком Риорданом, как только настанет утро. Мейзи должна была появиться в президентском отеле в качестве горничной Дарси. Мик был доволен: с его точки зрения, Дарси могла скомпрометировать себя, появившись в Бостоне в обществе мужчины, поэтому иметь компаньонку было совсем неплохо.

Зато Дарси его соображения о морали просто смешили, к тому же она сомневалась в способности Мейзи хорошо выполнять роль горничной. Ее сомнения перешли в уверенность, как только они с Эйденом добрались до отеля и он рассказал обо всем своему сонному камердинеру. Узнав, что Мейзи составит им компанию, Чендлер был в полном восторге и отправился досыпать, напевая под нос веселую песенку. Дарси опустилась на стул, недоумевая, отчего это она оказалась единственным из всех участников происходящей драмы, который выказывал признаки физической и моральной усталости.

Эйден уселся напротив нее, вытянув длинные ноги. Он уже успел сбросить сапоги, кинуть на спинку стула куртку и расстегнуть воротник рубашки.

– Устраивайся поудобнее, Дарси, – предложил он. – Скоро рассвет, так что у тебя совсем немного времени для сна. Постарайся не пропустить ни минутки.

Кивнув, девушка потерла ладонями лицо. Не то что снять куртку, а даже расстегнуть на ней пуговицы у нее не было сил. Взяв себя в руки, она наклонилась, чтобы развязать шнурки на ботинках. А затем, подняв голову, устало сказала:

– Ступай в кровать, а я посплю и здесь.

Поднявшись со стула, Террел подошел к ней. Дарси молча смотрела на него, восхищаясь его красотой. Сквозь полудрему она стала вспоминать нежность его сильных рук, как вдруг он взял ее за плечи и поставил на ноги.

Да, Дарси слишком устала, а потому не стала сопротивляться, когда Террел принялся расстегивать застежки на ее куртке, а потом стянул ее с плеч. Бросив куртку Дарси рядом со своей, Террел нерешительно расстегнул три верхние пуговицы на ее сорочке и, прищурив глаза, задумчиво провел пальцами по тонкой ткани. Не говоря ни слова, он слегка надавил на плечи Дарси и уложил ее на маленький диванчик.

Дарси через силу приподняла брови, когда он опустился рядом на колени и стал возиться с ее ботинками, а она в это время думала о том, что он, должно быть, большой умелец по части расшнуровывания дамских корсетов. Впрочем, пришло ей в голову, она никогда не узнает, так это или нет. За размышлениями подобного рода Дарси не заметила, как Тер-рел стянул с ее ног ботинки. Его прикосновения были такими нежными... Вдруг она заметила, что он хмурится, глядя на ее носки.

– Это самые лучшие, – поспешила заверить его Дарси, вырывая ногу из его пальцев. – И они прекрасно служат своей цели.

– Завтра же я куплю тебе несколько пар новых.

– Нет! – отрезала Дарси.

– Детка, я слишком устал сейчас, чтобы спорить с тобой. Тебе нужны нормальные носки, чтобы не мерзнуть.

– Я тоже устала, чтобы спорить с тобой, – огрызнулась она. – И не собираюсь попадать к тебе в зависимость из-за какой-то пары носков.

Поднявшись на ноги, Эйден отошел к зеркалу, стоявшему в углу комнаты, и через мгновение вернулся с большим графином бренди и двумя бокалами. Усевшись на стул, стоявший рядом с диванчиком, Террел наполнил бокалы и протянул один из них Дарси.

– Что ж, тогда крепись, Дарси, потому что утром нам предстоит большое сражение.

– Из-за пары носков? – отпив глоток бренди, спросила она. Обжигающая жидкость медленно потекла вниз по ее горлу. Дарси сделала еще один глоток.

– Я куплю тебе полный гардероб, – заявил Эйден. – Начиная с белья.

Едва не подавившись, Дарси махнула рукой.

– Мне не нужно ничего, кроме того, что у меня уже есть, – запротестовала она.

– Ты едешь со мной в Бостон, поэтому тебе нужна приличная одежда. Считай, что это один из пунктов твоего задания.

– Не пойму, к чему все это, – помотала она головой. – Почему это я должна одеваться как леди? – Тут что-то пришло ей в голову, и она поспешила сообщить: – К тому же в моем сундуке, что остался во «Льве и скрипке», полно дамской одежды.

Эйден долго молчал, медленными глотками попивая бренди.

– Вот что я тебе скажу, – наконец промолвил он. – Мужчины – странные существа. Нашим любовницам и любовницам наших приятелей мы говорим такие вещи, каких никогда не сказали бы матерям, сестрам и женам. Любовницы – особая каста женщин с особыми привилегиями. Им позволяется гораздо больше, чем... так называемым порядочным женщинам. Ты даже не представляешь, как они могут пользоваться своими правами. Кстати, если ты сумеешь освоить их, то это может помочь нам отыскать Джулса.

Бокал едва не выпал из уставших пальцев Дарси, но Эйден успел подхватить его и вернуть девушке.

– Ты что же, хочешь, чтобы я поехала в Бостон в роли твоей любовницы? – прошептала она.

– Любовницы и художницы. Ты очаруешь тамошних светских львов и тем и другим.

– Нет, – твердо возразила Дарси, силясь встать с диванчика, чтобы уйти от него.

– Это же самое обычное дело, Дарси, – настаивал Эйден, обхватив ее за талию и прижав к себе. – Сиди спокойно и слушай меня.

У нее не было иного выхода. Внезапно тело Дарси обмякло, и ей показалось, что оно стало похожим на вареную картофелину. Опустив веки, она наслаждалась близостью Эйдена, удивляясь тому, как ловко плавные изгибы ее тела сочетаются с линиями его фигуры. Дарси отпила глоток бренди, надеясь, что огненная жидкость хоть на миг заставит ее забыть о том удовольствии, которое она получала, находясь рядом с Эйденом.

– Когда Джулс был в Дублине и Эдинбурге, – начал Террел, – ему удалось проникнуть в самые отдаленные уголки привилегированного мужского общества. Будь у него время, он пролез бы и дальше, однако он не воспользовался этой возможностью. Как бы там ни было, я уверен, и в Бостоне он будет вести себя так же. Все, о чем я тебя прошу, Дарси, – это сыграть свою роль. Сыграть! Только и всего. Черт, ты же никого не знаешь в Бостоне, так почему же ты капризничаешь?

Что-то в плане Эйдена смущало Дарси, но от усталости она никак не могла сосредоточиться и понять толком, что именно. Нахмурившись, Дарси попыталась взять себя в руки, но это не удалось ей, и тогда она решила разобраться хотя бы с простейшими проблемами, нежданно вставшими на ее пути.

– Я не знаю, что такое – быть любовницей, – пробормотала она. – Все мое общение, если так можно выразиться, со знатными леди заключалось в том, что я перерезала ремешки их ридикюлей.

– Насколько я помню, ты преподавала хорошие манеры детям Синклеров. – Приподняв ее лицо, Террел улыбнулся. – И не пытайся объяснять мне сейчас, что все это были лишь твои выдумки, ведь ты также говорила, что стараешься не уходить слишком далеко от правды, потому что твоя мать тут же уличит тебя во лжи, если вдруг рассудок неожиданно вернется к ней. Стало быть, ты умеешь вести себя как воспитанная леди. Полагаю, в детстве тебя обучали этому, а потому ты и придумала подобную историю.

Дарси почти не слышала его: усталость и бренди усыпляли ее. Какие у него красивые глаза! Да он одним своим взглядом способен растопить ее упрямство.

– Я уж и не помню, когда мне приходилось применять свои умения на практике, – раздался откуда-то издалека ее слабый голос. – Я наделаю ошибок, а потом...

– Мы немного попрактикуемся, и ты не будешь ошибаться, – заверил ее Эйден, проводя подушечкой большого пальца по ее нижней губе. – Ты со всем справишься, Дарси, поверь. К тому же я не допущу, чтобы с тобой случилось что-нибудь ужасное.

Что-то опять смутило ее, но она была не в состоянии собраться с мыслями.

– Мы потолкуем обо всем утром, хорошо? – прошептала она.

– Нет, – ласково возразил Эйден. – Все уже решено. Утром мы едем в Бостон, а как только окажемся там, то первым делом отправимся к портному. Допивай бренди.

Может, для Террела все и было решено, однако Дарси была иного мнения. Утром она укажет на недостатки в его плане, ведь нелепо пользоваться им, если он обречен на провал. Усталость ее была так велика, что она уже не могла поднести к губам бокал с бренди и лишь беспомощно смотрела на него.

– А у тебя было очень много содержанок? – не отдавая себе отчета в том, что говорит, спросила Дарси.

Когда смысл собственного нескромного вопроса дошел до нее, Дарси хотела было извиниться, однако Эйден спокойно ответил ей:

– Лишь одна. Но я переоценил свои возможности, а потому месяца через три вся эта история закончилась. – Пожав плечами, он добавил: – Но если ты спрашиваешь о том, известен ли мне своеобразный кодекс поведения светского мужчины, то я отвечу «да». Такие вещи являются непременной частью воспитания любого богатого мальчика. Дело обстоит примерно так. Выбираешь женщину с независимым характером, хорошим происхождением и приятной внешностью. Я ей предоставляю достойное жилье, и она пользуется привилегиями, которые дает мне мое положение. С такими женщинами можно расставаться в любое время, главное – не привязаться к ним. Когда любовница надоедает мужчине, он обеспечивает ее деньгами и обычно старается передать ее в руки другому кавалеру.

– Какой ужас! Эйден сделал глоток.

– Любовницы часто бывают очень богатыми и независимыми женщинами, – добавил он.

– Не думаю, что деньги способны изменить суть дела. Переходить из рук в руки, как... – Дарси покачала головой. – Как это, должно быть, больно.

Усмехнувшись, Эйден крепче обнял ее.

– Знаешь, Дарси, временами мне кажется, что ты выросла в каком-то захолустном монастыре. Дорогая, пойми, самое главное – не допустить того, чтобы в отношения подобного рода было замешано что-то, кроме тела. Можно считать, что это сделка тела и денег – ничего больше! Если придерживаться этой тактики, то при разрыве отношений никто не страдает.

Его холодный, равнодушный тон беспокоил ее. Высвободившись из объятий Террела, Дарси чуть отодвинулась в сторону, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Это похоже на некий род проституции, изобретенной богатыми мужчинами, которые не желают прилагать усилий для того, чтобы получать удовольствие.

– Так и есть, – согласно кивнул Эйден.

– А как любовницы ведут себя вне стен спален? Разрешено ли им появляться на свет Божий?

– Ты знаешь какую-нибудь содержанку?

– Подозреваю, что между содержанками Чарлстауна и Ноб-Хилла существует огромная разница, – заметила Дарси. – Это была твоя идея, Эйден. Если тебе трудно говорить об этом, то лучше признать свою ошибку и оставить эту тему.

– Единственная трудность для меня заключается в выборе правильных слов, которые не ранят твою чувствительность.

– Нет у меня никакой чувствительности. – Дарси устало прислонилась к нему. – Просто говори то, что считаешь нужным, Эйден.

Допив бренди, Террел отставил бокал в сторону, а потом прижал ее к себе обеими руками и тихо произнес:

– Хорошие любовницы ведут себя на людях, как настоящие леди. Кстати, с остальными содержанками они составляют целое общество. В одни места мужчины приходят только с женами, в другие – с любовницами. Спутать что-то в этом деле – огромная ошибка. – Он замолчал, устраиваясь поудобнее. Прислонившись к спинке дивана, он вытянул ноги и пристроил Дарси рядом с собой. – Знаешь, было бы проще, если бы ты задавала мне вопросы.

– Не знаю даже, что именно спрашивать, – призналась она. – Может, тебе лучше все-таки пересмотреть свои взгляды на подобные вещи?

Не обратив внимания на ее совет, Террел продолжил:

– Думается, наиболее отличительной чертой любовниц является их... готовность в любой момент воспользоваться благоприятным случаем. Они всегда за всем наблюдают и все слушают. Они могут почувствовать, что мужчина устал от нынешней любовницы и ищет себе очередную. И если он в состоянии обеспечить ее и укрепить ее общественное положение, то она скорее всего поможет ему в его поисках.

Дарси отпила бренди, раздумывая над его словами.

– Но ведь мужчина, содержащий ее в настоящее время, должен быть недоволен тем, что ее... преданность...

– Да какая там преданность, Дарси! – перебил ее Эйден. – Я же сказал тебе, что о настоящей привязанности в подобных отношениях и речи нет. Если сама любовница хочет уйти, то мужчине не остается ничего другого, как отпустить ее и найти ей замену.

Дарси повернула к нему голову.

– Неужели все так просто?

– Именно так, – заявил он.

– Не думаю, что я способна на это.

– Конечно, способна, – с улыбкой заверил ее Эйден. – Ты просто будешь притворяться моей любовницей и принимать ухаживания мужчин, которые задумают увести тебя от меня. Если ты хорошо справишься со своей ролью, то нас завалят приглашениями на светские рауты. Мужчины будут соревноваться в стремлении первыми принять нас у себя. Женщины тоже не останутся в стороне, чтобы проверить, кто из вас выиграет состязание в красоте. И где-то в этой круговерти мы, возможно, повстречаем Джулса.

– Ты задумал сделать из меня приманку для бешеной собаки... – Дарси хотелось сказать что-то более весомое, но сил не было, к тому же ей было так приятно сидеть с ним рядом, что она была не в состоянии противиться его сомнительным, с ее точки зрения, доводам.

– Я все время буду рядом, Дарси. Тебе всего-то надо будет делать вид, что ты считаешь остальных содержанок безликой серой толпой и жаждешь только одного – найти мужчину, у которого кошелек потолще. Чтобы выманить у него денежки, разумеется.

– Не хочу я ничьих денег, не хочу быть любовницей...

– Знаю, но только ты можешь это сделать.

Дарси вздохнула, понимая, с одной стороны, что ей не выиграть у него этот спор, но, с другой, не желая, чтобы он одержал над ней верх без ее сопротивления.

– Считаю своим долгом сообщить тебе, что одно из правил воровства – не дать ему поглотить тебя до такой степени, чтобы тебя саму ограбили.

– Дарси! – вскричал Эйден, едва сдерживая смех. – Ты боишься, что я найду себе другую любовницу?

– Мне наплевать, что ты сделаешь и кого найдешь! – огрызнулась она. – Я говорю о себе самой. Это я могу найти человека, который по-настоящему заинтересует меня, и тогда тебе придется искать своего Джулса без меня. Уж я постараюсь, чтобы этот человек был настолько богат, что мне не придется быть зависимой от Мика.

– Степень зависимости считается очень важной для любовницы, но ты... – Прижав Дарси к себе, Террел поцеловал ее в голову. – Никогда не забывай, что мужчины сплетничают о любовницах так же, как и о своих женах, и позаботься о том, чтобы тебя не обвели вокруг пальца.

– Мужчины – такие отвратительные существа!

– Боюсь, я вынужден согласиться с тобой.

– Если бы ты только знал, как я сожалею о том, что вздумала сунуться в твой карман, – прошептала Дарси.

– Если бы ты только знала, как я рад этому, – передразнил ее Террел. – Все будет хорошо, Дарси. Вот увидишь. Мне нужно, чтобы ты сделала это для меня, а уж о тебе я позабочусь.

«Я о тебе позабочусь...» Такие простые слова, но они звучали сладкой музыкой в той буре страха, которая тащила их за собой. Впрочем, Дарси не очень-то верила им, потому что знала, что тысячи женщин слышали их до нее, верили в них и доверчиво сдавались сладкоголосым, но лживым певцам. А сдавшись, они уже не могли вернуться назад и вновь стать теми, кем были раньше. Теперь Дарси понимала, почему те женщины так поступали. Когда ты устала и испугана, а тебя обнимает пара сильных рук и кто-то шепчет тебе на ухо ласковые слова, так трудно удержаться от соблазна и устоять под действием дурмана, куда более крепкого, чем бренди.

Она... она только чуть-чуть уступит... Совсем немного... Так хорошо, когда Эйден обнимает ее. Она лишь на короткий миг позволит себе поверить, что находится в безопасности его объятий. «Совсем ненадолго... – крутилось у нее в голове. – Ненадолго...»

Осторожно вынув бокал у нее из руки, Эйден сам выпил остатки бренди и поставил бокал на столик. Спустив ноги на пол, он сел, стараясь не толкнуть и не разбудить Дарси. Затем осторожно подсунул руки ей под спину и под колени и через гостиную понес ее в спальню. Она доверчиво прижалась лицом к его груди.

Осторожно опустив Дарси на кровать, Эйден стал потихоньку вытаскивать из-под нее одеяло. Дарси вздохнула и приподняла бедра, чтобы ему было удобнее. Прикрыв ее, Террел стал озираться по сторонам, выбирая, куда бы ему самому прилечь. Здравый смысл подсказывал ему, чтобы он оставил Дарси в кровати, а сам лег на одну из нескольких кушеток.

– Будь проклят этот здравый смысл, – проворчал он, направляясь к двери и закрывая ее.

Вернувшись к кровати, он улегся под одеяло и хотел проверить, не раскрылась ли Дарси от его манипуляций, но дело, разумеется, кончилось тем, что его рука коснулась ее плеча, прикрытого лишь тонкой тканью сорочки.

– Эйден, – тихо позвала она.

Это был сонный шепот, полный удивления и счастья.

– Я здесь, Дарси, – произнес он в ответ.

Террел никак не ждал, что она тут же прильнет к его груди и зароется лицом у него под мышкой. Чувствуя, что в горле у него пересыхает, Эйден бережно укрыл ее ноги и положил ее свободную руку себе на грудь. А потом, обняв Дарси, он смежил веки, с наслаждением вдыхая аромат ее волос. Господи, чего бы он только не дал за то, чтобы Дарси, проснувшись, не отшатнулась от него, а осталась лежать так же, как сейчас! Чего бы только не дал, чтобы все время, пока они были вместе, она спала вот так в его объятиях!

Увы, это была всего лишь глупая мечта, и он знал об этом. Утром они разбегутся по разным углам, причем каждый не будет знать, чего хочет другой, но из осторожности не спросит об этом. Если бы только все было иначе! Если бы только оба могли забыть о своем прошлом, которое сделало из них тех, кем они были. Эйден сплел пальцы с пальцами Дарси и, поддавшись наконец усталости, погрузился в сон.

Дарси разбудили чьи-то приглушенные голоса. Должно быть, они раздаются из другой комнаты, решила она. Беспокоиться было не о чем, не стоило из-за них выбираться из теплого и уютного кокона, в котором она очутилась. Она шевельнулась, и ее руки уперлись во что-то... твердое...

Дарси распахнула глаза. Ее щека лежала на бронзовой коже. Девушка приподняла голову, чтобы получше разглядеть столь странную подушку. Эйден. Его волосы были взъерошены, а пуговицы на рубашке расстегнулись. Именно сейчас Дарси поняла, что такое разврат и соблазн. Потому что они были даже в спящем Эйдене. Кровь закипела в ее жилах. Судорожно вздохнув, Дарси облизнула губы, которые вдруг пересохли.

Чуть подняв голову, Дарси увидела резную спинку кровати и полог из тяжелой парчи. Ступни ее ног чувствовали под собой мягкое льняное белье. Неужели она сама пришла к нему в спальню и забралась в постель? Нет. Она чересчур устала для этого и заснула на диванчике в его объятиях. Если бы Террел сам не принес ее сюда, они всю ночь проспали бы в гостиной. Опустив голову, Дарси закрыла глаза. Ведь прошлым вечером она осознанно решилась пересечь запретную грань. У нее были на то причины, так что беспокоиться не о чем. Какая разница, где они спали?

Ее щеке было так приятно прикасаться к его груди, его тело было таким сильным и мускулистым. Сердце Дарси забилось чуть быстрее, и она опять забылась глубоким сном.

Странное ощущение того, что она что-то потеряла, разбудило ее вновь. Открыв глаза, Дарси заметила полоску белого льна, разделявшего их. Подняв взгляд, Дарси увидела, что Эйден лежит, подперев рукой голову, и смотрит на нее, а на губах его играет насмешливая улыбка.

– Закричишь – и я поцелую тебя, – заявил он. Чуть смутившись, Дарси улыбнулась ему в ответ.

– А если не закричу?

– Думаю, я и в этом случае поцелую тебя, – произнес он, улыбаясь еще шире, при этом его глаза потемнели. – У вас невероятно соблазнительный вид, мисс О'Киф.

– У вас тоже, – не подумав, проговорила Дарси. Улыбка исчезла с лица Террела.

Несколько мгновений стояла тишина, а потом Эйден поднял руку и провел пальцами по ее губам.

– Ты ведь не собиралась говорить этого, не так ли? – едва слышно спросил он.

Внезапно Дарси поняла, что лгать о чем бы то ни было не имеет смысла. Наверняка он чувствует, что ее тело сотрясает мелкая дрожь, а уж если ему известно такое, то и остальное скрывать ни к чему.

– Нет, не собиралась, – призналась она. – Но я не жалею, что произнесла эти слова. У тебя и впрямь соблазнительный вид.

На лице Эйдена застыло выражение некоторого удивления и настороженности. Намотав медную прядь на палец, он принялся внимательно изучать ее лицо.

– Разве ты не станешь сердиться на меня за то, что я отнес тебя в постель? – спросил он наконец. – За то, что я повел себя не как истинный джентльмен и не лег в другом месте?

– Думаю, нам обоим было бы очень неудобно, если бы мы проспали всю ночь на диванчике, – отозвалась Дарси. Ей вдруг стало так хорошо оттого, что она говорила правду. – К тому же с моей стороны было бы чистой воды эгоизмом ждать, что ты ляжешь где-нибудь еще, в то время как я разлеглась на твоей кровати. – Усмехнувшись, Дарси добавила: – Но с твоей стороны было бы негалантно лечь в постель, а меня оставить на диванчике.

– Так ты не сердишься из-за того, что проснулась в моих объятиях?

– Довольно приятно просыпаться там же, где заснула. Брови Террела удивленно поползли вверх.

– А ты собираешься препираться со мной из-за поездки в Бостон?

– Нет.

– А из-за похода к портному?

– Только поможет ли мне это? – засомневалась Дарси.

– Думаю, нет.

– Тогда и сопротивляться не стоит, не так ли?

Эйден медленно вытащил палец из скрученного локона и серьезно посмотрел на нее. Дарси вопросительно подняла брови.

Подумав, Террел провел костяшками указательного пальца по ее подбородку.

– А ты стала бы сопротивляться, если бы я захотел немедленно заняться с тобой любовью?

Ее тело изнывало по тем ласкам, которые он уже дарил ей... несмотря на то что память напоминала о страхе, сопровождавшем ее в те минуты. Дарси наградила Эйдена уверенной, как она надеялась, улыбкой.

– Не знаю, – призналась она. – Но думаю, мы могли бы попробовать и посмотреть, как пойдут дела.

Она заметила, как он насторожился, как ожесточились черты его лица. Опустив руку, Эйден внимательно посмотрел на Дарси. Внутри у нее все сжалось от страха, и ей пришлось призвать на помощь всю свою гордость, чтобы снова не привлечь его к себе.

– Чем вызваны столь неожиданные перемены, Дарси? Сказав себе, что отныне будет честна с ним, потому что лишь при этом условии можно продвигаться вперед, Дарси набрала полную грудь воздуха и начала:

– Знаешь, я обнаружила, что мое тело не подвластно разуму, когда ты... ласкаешь его. Как бы я ни старалась противиться тебе, у меня ничего не получается. Я, конечно, могу продолжать бороться с соблазном, но сомневаюсь, что буду в состоянии выиграть хоть одну из грядущих битв. Так что, подумав, я решила, что лучше уж мне обсудить с тобой условия моей капитуляции, чем гадать потом в одиночестве на кофейной гуще.

– То есть... это будут примерно те же отношения, которые ты поддерживаешь с Миком? – предположил Террел.

– Капитуляция есть капитуляция. Если это может послужить некоторым утешением для тебя, то знай, что я не сержусь из-за необходимости обсуждать ее с тобой. А вот говоря с Миком, я всегда злюсь.

– И каковы же твои условия? – В его тихом голосе слышалась горечь. – Ты хочешь дом? Модную мебель? Ежемесячное содержание?

Эти слова ранили ее. Причем глубоко. Как он мог так неверно судить о ней? Она сказала Террелу правду, а он вообразил, что она пытается вытянуть из него деньги! От этой несправедливости ее гнев вспыхнул, как порох.

– Мне ничего от тебя не нужно, Эйден! – вскричала она, смело глядя ему прямо в глаза. – Я хочу иметь возможность при первом желании уйти от тебя, не чувствуя себя привязанной к тебе. Вот и все, о чем я прошу. Ни больше ни меньше.

У Эйдена было такое чувство, словно Дарси сделала ему харакири. Его голова наполнилась горькими воспоминаниями, гневом и пугающим разочарованием. Правда, когда первый шок прошел, он отбросил эмоции и сосредоточился на смысле ее предложения. Террел понимал: она имела в виду именно то, что сказала. Дарси, очевидно, также призывала к соблюдению здравого смысла и к тому, чтобы хоть как-то ограничить его власть над ней. Понял он и то, что ошибся, причем очень грубо, когда вообразил, что она ищет материальной выгоды от общения с ним. Черт, он должен был догадаться! Его слова не только задели ее гордость, но и испортили те зачатки добрых отношений, которые начали складываться между ними в последнее время. Террел протянул было руку, чтобы погладить щеку Дарси и извиниться за грубость, но она перехватила ее на лету и отвела.

– Ты можешь гарантировать мне свободу? – спросила она полным горечи голосом.

– Да, – просто ответил он, понимая, что даже самые искренние его мольбы о прощении не будут услышаны. Он взял Дарси за руку. – Я позабочусь о том, чтобы ты была под защитой. Даю слово.

Дарси кивнула, но по ее виду Террел понял, что она о чем-то умалчивает. Ему не нравилась возникшая между ними отчужденность, но виноват в ней был только он сам... Оставалось надеяться лишь на то, что со временем Дарси чуть понизит воздвигнутую ею самой преграду между ними. А если этого не случится... Эйден понимал, что в таком случае он будет всю жизнь корить себя, что не получил того, что мог бы получить.

– Ты голодна, Дарси? – Террелу вдруг захотелось поскорее выбраться из постели и постараться забыть неприятные мгновения.

– Немного.

– Ну да, немного, свет моих очей! – насмешливо бросил он, потянув за покрывало, на котором лежала Дарси. – Да ты всегда голодна как волк. Давай-ка раздобудем чего-нибудь поесть.