Глава 37
В которой герцогиня танцует от радости

Голубые сумерки на острове Ниссос имели удивительное свойство придавать необычный перламутровый оттенок коже и волосам Джины Серрард, герцогини Гертон. Они с мужем вели танец урожая. Она смеялась, придерживая белое платье, когда прыгала через костер. Он двигался следом за ней, все быстрее и быстрее, и казался сатиром на ее белом фоне.

Когда герцог подхватил жену на руки, кивнул собравшимся крестьянам и стал подниматься по каменным ступеням к дому на холме, многие любопытствовали, что он шептал ей с таким видом. Возможно, любовные стихи. Англичанин влюблен по уши, это видел любой, у кого есть глаза.

— Что? — не поверила Джина.

— На этой или следующей неделе прибывает Раунтон, — повторил он.

— Солиситор? — чуть не взвизгнула она.

— Он возьмет на себя продажу дома и отправку моих статуй в Англию.

— Зачем?

— Мы возвращаемся, — спокойно ответил Кэм. — Отплывем на «Старлайте». В Лондон. Через месяц. — Он взглянул на нее с выражением полнейшей невинности. — Думала, я не смогу организовать переезд, не так ли?

— Но почему… что…

— А чем, по-твоему, я занимался целыми днями в каменоломнях?

— Поднимал камни? — Джина улыбнулась мужу. — Ты несешь меня, как пушинку.

— Ты и есть пушинка. — На верхней площадке Кэм осторожно поставил жену на ноги. — Раунтон переправит в Гертон тонны, мрамора. Этого будет достаточно, чтобы я до конца жизни мог ваять обнаженных Диан.

— О!

— Во-первых, — сказал он, легонько поцеловав ее в губы, — я расставлю их в парке Марисс, просто чтоб не отвыкла рука.

Джина улыбнулась. Ей понравилась его добрая, ленивая бывшая любовница.

— Но Себастьян говорил, что нам лучше какое-то время не показываться в Англии.

— Скандал касается Боннингтона, к нам это не имеет отношения, — твердо ответил Кэм, — Он сам выбрал для себя роль галантного идиота, пожертвовав во имя Эсмы собственной репутацией. Какой дурак мог бы поверить его истории, будто он воспользовался поддельным разрешением, чтобы попасть к тебе в постель? Но ведь поверили же. Беднягу изгнали на континент, назвали отвратительным распутником, который до женитьбы стремился в постель герцогини. Его несчастливая судьба не должна влиять ни наше решение.

— Но Себастьян говорил, что если мы останемся за границей, то…

— Его хитрость сработала, Джина. Он в изгнании, ты счастливо избежала его гнусных поползновений, репутация Эсмы спасена. Ты герцогиня, твое место в Англии. Наверное, Биксфидл уже погряз в документах. Твой брат в отсутствие семьи чахнет в Оксфорде. — Она скорчила гримасу. — Прошли месяцы. Бесси Миттинс, видимо, опять ждет ребенка, и ей требуется помощь. Кто знает, поймет ли Биксфидл ее любовь к мужчинам Нижнего Гертона, как понимала ты.

— Но мне понравилось в Греции.

Остановившись на пороге дома, Кэм обнял ее и крепко поцеловал.

— Мне больше незачем жить на острове, любовь моя. Теперь я могу ходить в темноте.

Сердце у Джины подскочило от счастья. Наверное, он сказал, что любит ее?

— Ты — мой свет, — произнес он и повел ее в спальню.