Глава 25

Повышение по службе

С трудом передвигая ноги, Тарас волочился вслед за бронетранспортером. Голова, будто набитая ватой, плохо соображала. С момента расстрела семьи командира ополченцев не проходило состояние странного отупения. Он не мог быстро сосредоточиться, когда надо было ответить на какой-то вопрос.

Утром Супруненко проводил рекогносцировку с командирами взводов и поймал себя на мысли о том, что с трудом вспоминает названия улиц Дорошевки, которую они собирались сегодня атаковать. Выходя куда-то, он и вовсе мог забыть, зачем это надо.

Слишком уж стремительно менялась его жизнь. Недавно Тарас входил в Краматорск в составе полубандитского формирования «Правого сектора» и занимал должность сержанта, а теперь стал командиром роты аэромобильной бригады. Такое повышение, равно как и понижение, для него абсолютно ничего не значили, но их быстрота пугала.

Уже через два часа после разговора с пьяным Гончаруком за ним приехала машина. Ее прислали невесть откуда из-за одного человека в условиях нехватки техники и топлива. Это говорило о том, что со специалистами в армии дело совсем туго.

Уровень ее боевой готовности ужасал и в мирное время, а сейчас и вовсе наступил коллапс. Кадровых военных на передовой почти не было. Если таковые там и встречались, то их подготовка оставляла желать лучшего.

Откуда она возьмется, если с момента обретения Украиной независимости войска практически прекратили заниматься боевой учебой! Рядовой и сержантский состав тихо разлагался в казармах, построенных еще во времена Советского Союза, младшие офицеры страдали бездельем, генералы потихоньку распродавали имущество и технику.

Командира бригады на месте не оказалось. Водитель и сержант, которые привезли Супруненко в штаб, его ни разу не видели. Да оно и неудивительно.

Командир батальона первым делом поинтересовался, почему его перевели в войска из спецбатальона «Правого сектора». В ответ Тарас просто пожал плечами.

– Ты старайся избегать разговоров о своем прошлом, – предупредил комбат. – Не любят у нас вашего брата.

– Я это в полной мере успел ощутить. Мне даже телефоном не разрешали пользоваться.

– Ты, наверное, меня не так понял. То, что ты служил в России, мне, как и остальным, по барабану. Мы на груди тельняшку не рвем, не кричим на каждом углу «Слава нации!», зато воюем. Эти же хорьки могут только в тылу отсиживаться да мародерством заниматься в деревнях, освобожденных от террористов. Моя фамилия Никольский, зовут Олег Владимирович. Командир второго батальона. Твое личное дело я просмотрел, вопросов нет, да и некогда беседовать. Начальник штаба капитан Денисов сейчас отдыхает, поэтому познакомитесь утром. Заместителя по вооружению у меня нет, как и начальника связи. Утром займись техникой. В твоей роте шесть БМД и одна БМП, но и они не все на ходу. Боеприпасов ноль пять боекомплекта, личного состава тоже половина. Но так у всех. Убитые, раненые, дезертиры!.. Топливо дрянь, продукты не подвозят уже трое суток. – Он махнул рукой и склонился над картой. – Свободен.

– Наверное, скоро наступление, поэтому не кормят, – пошутил Тарас, разворачиваясь к двери.

Никольский не понял иронии, поднял на него удивленный взгляд.

– Что, какой-то новый приказ наши светлые головы в Киеве придумали?

– Нет. Собак перед охотой тоже голодными держат, чтобы злее были.

– Вон ты о чем. – Комбат поскреб подбородок. – А наступление послезавтра. Иди!..

На следующий день комбата не стало. Ополченцы точно определили место расположения штаба и выпустили по нему с десяток мин. Из управления батальона погиб один человек – подполковник Никольский. Его заменил начальник штаба Денисов, ставший майором.

Тарас познакомился с личным составом и начал заниматься ремонтом техники. Ему удалось восстановить две БМД, но для этого пришлось пожертвовать третьей, снять с нее кое-какие узлы и агрегаты. Теперь в роте на ходу было шесть машин, однако одна не могла вести огонь из-за неисправности поворотного механизма башни.

Практически всю работу Супруненко пришлось делать самому. Помогал ему единственный в роте офицер-лейтенант Матюшонок. Худой и высокий парень старался, но толку от него было мало, а от солдат – еще меньше. Они не только не знали материальной части, но и не желали заниматься ее восстановлением.

Так и пришел день наступления.

«Не мог притормозить, чтобы я на броню запрыгнул! – злился Тарас, шагая по колее. – Всего чуть больше суток в должности, а гонору и барства хоть отбавляй».

Супруненко тихо ругал новоиспеченного комбата и едва поспевал за его бронетранспортером. Наконец боевая машина выехала на поляну и встала. По правому борту откинулась дверца, с грохотом упал и повис на тросах мостик, из чрева раскаленного монстра выбрался новоиспеченный командир батальона.

– Здорово, Супруненко! – Усатый крепыш с бритой головой оглядел своего командира роты. – Ты чего такой?

– Какой? – тяжело дыша, спросил Тарас, поправляя ремень автомата, висевшего за спиной.

– Будто из бани. – Комбат усмехнулся, поправляя усы.

– Я вас у блокпоста ждал. – Тарас прекрасно знал, что Денисов видел его, но специально проехал мимо.

Новоиспеченный начальник страдал манией величия.

– Готовы к зачистке? – спросил комбат, глядя на солдат, развалившихся в тени деревьев.

– Да какая зачистка? – Тарас посмотрел сквозь редкие березы на развалины Дорошевки. – Нет там уже ополченцев.

– Не ополченцев, а террористов, – строго поправил Денисов и хлопнул в ладоши. – Строиться!

Рота, состоящая из сорока человек, разобралась в две шеренги и образовала некое подобие строя на краю поляны. Подчиненные Тараса специально выбрали место в теньке двух дубов, росших рядом.

Денисов усмехнулся в усы и громко скомандовал:

– Пять шагов вперед марш!

Бойцы выполнили команду. Теперь строй оказался на самом солнцепеке.

– Кругом! – Денисов продолжал командовать так, словно ротного тут не было.

Он строго оглядел строй, направился на то место, откуда ушли солдаты, оказался в тени, медленно стянул беспалые перчатки.

– Сейчас вам предстоит взять важный стратегический узел сепаратистов – населенный пункт Дорошевку. Там давно нет мирных жителей. Они покинули его. Остались только те, кто хочет уничтожить наше с вами государство! Чтобы сберечь свои жизни, вы должны стрелять без колебаний. Зачистку проводить жестко. Не забывайте бросать гранаты в хату, прежде чем войти туда. Не надо думать и разбираться, дите там или бабушка, которые не смогли унести ноги. Они сами виноваты! Эти бабушки кормили и поили сепаратистов, давали им кров. Их сыновья и внуки стреляли в вас!

Тарас стиснул зубы. Комбат повторил слова Гончарука, сказанные недавно в похожей ситуации. Значит, работают по одинаковым инструкциям, в которых есть даже тексты выступления перед личным составом на каждый вид боя.

– Вопросы? – осведомился Денисов.

Строй ответил тишиной.

– Значит, готовность десять минут. – Комбат развернулся и направился к бронетранспортеру.

Тарас устремился следом.

– Сергей Михайлович, а не сильно ли вы накрутили солдат?

– Чего? – Денисов встал и медленно повернулся всем телом. – Что ты имеешь в виду?

– По последним данным, в селе точно нет ополченцев.

– Террористов, – вновь поправил его комбат и прищурился. – Откуда ты знаешь? Может, ночью бегал к своим дружкам?

– Каким дружкам?

– Неужели среди сепаратистов нет твоих сослуживцев?

– Даже если есть, что с того?

– А может, ты есть засланный казачок? – продолжал изгаляться новоиспеченный начальник.

Тарас был уверен в том, что Денисов так не считает. В противном случае он отправил бы своего ротного в СБУ.

– Да что вы за человек такой?

– Все, выводи роту на исходные позиции и жди сигнала. – Денисов развернулся и направился прочь.

«Пойду первым и постараюсь не допустить, чтобы эти шалопаи почем зря людей убивали», – подумал Супруненко, выходя на середину строя.

Солдаты лениво отмахивались от мух и оводов, изнывали под палящим солнцем.

– Комбат перестраховывается. – Тарас выдержал паузу, пытаясь понять, кто в его роте назначен стукачом.

Ведь слово «перестраховывается», слетевшее с его уст, может вечером обрести совершенно иной смысл. Он легко станет предателем и провокатором. Однако солдаты будто не слышали его. Отрешенные лица, унылые взгляды.

Супруненко вздохнул и продолжил:

– Он очень переживает за вас, поэтому требует так поступать ради сохранения ваших жизней. Но вы думайте, прежде чем стрелять. Убить человека легко, трудно потом носить это в себе.

– Разве колорады люди? – возмутился худой длинноносый солдат из второй шеренги. – Эти твари жили на Украине и не удосужились выучить наш язык!

– Мочить всех ватников! – поддержал его кто-то.

Тарас понял, что это не простые солдаты. Агитаторы, прошедшие Майдан и специальные курсы, были в каждом подразделении. Вступать с ними в перепалку или заткнуть рты обойдется себе дороже.

– Подогнать снаряжение, проверить оружие и приготовиться к атаке! – оставив без внимания реплики провокаторов, проговорил он.

– А харчи снова не привезут? – спросил коротышка, стоявший на левом фланге.

– Теперь, видимо, только после взятия Дорошевки, – ответил Тарас. – Разойдись!