– Итак, зачем вы приехали в Анадарко? – спросила мамаша Пропер, входя в столовую.

Скрестив руки под полной грудью, она остановилась у края длинного стола. Проигнорировав ее вопрос, Рейвен решительно впилась зубами в нежную куриную ножку. Ничто не могло отвлечь ее от еды. Давно уже она не ела такого вкусного обеда – пожалуй, с тех пор, как выехала из Сан-Антонио, учитывая к тому же, что кайова, у которых они со Слейтом гостили, не употребляют в пищу птицу. Мамаша Пропер подала им картофельное пюре, соус, вареные початки кукурузы со сливочным маслом, свежеиспеченные кексы, жареного цыпленка и чай в больших стаканах. Рейвен с аппетитом поглощала еду, позабыв обо всем на свете. Слейт не отставал от нее.

– Вы слышали, что у кайова пропало Тайми? – спросил у хозяйки Слейт, отвечая вопросом на вопрос.

Рейвен подавилась от неожиданности и, закашлявшись, взяла стакан с чаем. Сделав несколько больших глотков, она пришла в себя и подумала о том, что привыкла работать под прикрытием, ведя расследование тайно, поэтому ее так испугало то, что Слейт вдруг заговорил о деле, которым они занимались. Но на этот раз они решили действовать открыто.

– Конечно, – сказала мамаша Пропер. – Все об этом знают. Мы здесь гадаем, кто и зачем похитил его. Прошел слух, что кайова наняли каких-то необыкновенно талантливых сыщиков. Так это вы и есть?

– Да, это мы, – признался Слейт.

– Ты очень смахиваешь на техасского рейнджера, парень, – продолжала мамаша Пропер.

– Я и есть бывший рейнджер, – сказал Слейт.

– В таком случае, возможно, вам двоим удастся найти Тайми. Думаю, мне следует поставить на вас.

– Поставить? – удивилась Рейвен.

– Да. Сэмми Джо в «Позолоченной клетке», как только узнала о пропаже в племени кайова, сразу же пустила шляпу по кругу.

– Не понимаю, – сказала Рейвен.

– Мы держим пари, получат ли кайова свое Тайми до начала праздника Пляски солнца или нет, – терпеливо объяснила мамаша Пропер. – Я до сих пор еще не сделала ставку.

– Но это жестоко! – ужаснулась Рейвен.

– Жестоко? – переспросила мамаша Пропер. – Бедная испуганная деточка! А чем еще здесь заниматься? Если кайова не смогли сохранить свою святыню – ну что ж, мы здесь ни при чем. Это честная игра.

– Индейцы держат пари так же часто, как и белые, Рейвен, – заметил Слейт.

– Но не по поводу судьбы Тайми!

– Возможно, ты права, – сказал Слейт, – но религиозная святыня кайова не имеет для белых никакого значения.

– Конечно, не имеет, – согласилась с ним Рейвен, еще раз подумав о том, что жизнь на Западе беспощадна и сурова.

– Хорошо, что ты рядом с ней и можешь вовремя вправить ей мозги, техасец, – заметила мамаша Пропер, качая головой. – Но пари, связанное с исчезновением Тайми, – мелочь по сравнению с теми, которые будут заключаться во время скачек, устраиваемых объездчиком Джоунсом. Вот чего я действительно с нетерпением жду!

– Вы остановитесь в пансионе мамаши Райт? – не удержавшись от иронии, спросила Рейвен.

– Да вы просто невозможны! – воскликнула мамаша Пропер и удалилась в кухню.

– Прости, Слейт, – сокрушенно сказала Рейвен.

– Не извиняйся передо мной, – смеясь, промолвил Слейт. – Я сразу понял, куда ты клонишь. Но теперь тебе придется заглаживать перед ней вину, чтобы восстановить добрые отношения.

– Не думаю, что у нас с ней сложились хорошие отношения. Скорее она тебе симпатизирует.

– Несомненно, на нее подействовало мое техасское обаяние.

– Я тоже так думаю, – согласилась Рейвен, доедая кукурузу.

– Как ты думаешь, что нам подадут на десерт? – спросил он.

– Ничего, после того как я упомянула мамашу Райт.

– Желе из ежевики, – объявила мамаша Пропер, ставя перед каждым из гостей по большой тарелке. – Я, конечно же, отказала бы вам в десерте, но я родом из Техаса и хорошо воспитана, в отличие от желторотых новичков, которые не обладают приличными манерами.

– Простите, мамаша Пропер. Я понимаю, что мне не следовало упоминать имя мамаши Райт, но меня очень расстроили ваши слова о пари, связанном с исчезновением Тайми.

– Я принимаю ваши извинения, но заявляю, что все равно буду участвовать в этом пари. Я поставлю на то, что этот техасец найдет Тайми здесь.

С этими словами мамаша Пропер исчезла в кухне и начала греметь посудой, занявшись, по-видимому, мытьем кастрюль и сковородок.

– Надеюсь, ты получила хороший урок, Рейвен, – сказал Слейт, задыхаясь от смеха.

– По-моему, да. Впредь буду более осторожна в своих высказываниях.

– Для людей, которые живут здесь, нет ничего более важного, чем честь. И если ты будешь попирать их достоинство, можешь нажить себе врагов.

Когда они съели желе, мамаша Пропер вошла в столовую, чтобы забрать тарелки.

– Итак, кого вы собираетесь расспрашивать в Анадарко? – спросила она. – К сожалению, сама я ничего не знаю о Тайми.

– Вы знаете больше, чем вам кажется, – дипломатично заметил Слейт, – и несколько позже мы хотели бы поговорить с вами, а сейчас мы собираемся навестить агента по делам кайова.

– У вас ничего не получится, – заявила мамаша Пропер.

– Почему? – спросила Рейвен.

– Он уехал в Форт-Силл.

– А когда вернется? – поинтересовался Слейт.

– Как только закончит там свои дела.

– Может быть, вы знаете, как долго он будет отсутствовать? – спросила Рейвен.

– Если бы я знала, то сказала бы вам об этом.

– Но наверное, кто-то руководит агентством в его отсутствие, – высказал предположение Слейт.

– Конечно. Янки.

– Какие янки? – спросила Рейвен.

– Брат и сестра. Но они ничего не знают, потому что приехали сюда всего лишь несколько месяцев назад. Их внешний вид, конечно, радует глаз, но должна предупредить вас: у этой парочки совершенно нет чувства юмора.

– Возможно, мы все же зададим им несколько вопросов, – сказала Рейвен.

– Как вам будет угодно, но потом обязательно наведайтесь к Сэмми Джо из «Позолоченной клетки». Она первая узнает обо всем, что случается в округе.

– Спасибо за совет, – сказал Слейт, вставая из-за стола. – Обед был восхитителен!

– Заметьте, что в следующий раз я могу и не обслужить вас, – заявила мамаша Пропер, – во всяком случае, до тех пор, пока ты, техасец, не попросишь меня понежней.

Слейт усмехнулся и кивнул.

– Это был превосходный обед, – в свою очередь, сказала Рейвен. – Большое спасибо.

– Не за что, мисс. Вам не мешало бы немного пополнеть.

– До свидания, – сказал Слейт и, взяв Рейвен за руку, вышел с ней из столовой.

На сытый желудок город показался Рейвен более привлекательным. Она успела переодеться, и теперь на ней было простое светло-серое хлопчатобумажное платье. Она зачесала волосы назад и убрала их в аккуратный пучок на затылке. Слейт тоже переоделся, и теперь на нем были черные брюки из твида, белая рубашка и черный кожаный жилет.

Взглянув на него, Рейвен улыбнулась, и серо-голубые глаза Слейта зажглись синим огнем.

– Давай вернемся и поднимемся наверх, Рейвен. Я придумал лучший способ, как нам провести этот день. Поэтому не будем тратить время на расспросы местных жителей.

– Ты решил продолжить разговор с мамашей Пропер? – с наигранным удивлением спросила Рейвен, поддразнивая его.

– По крайней мере, она очень восприимчивый собеседник.

– О да, этого у нее не отнимешь, – смеясь, сказала Рейвен.

– Но долг обязывает нас начать опрос местных жителей. Не так ли?

– Да, но, может быть, нам удастся сегодня пораньше отправиться спать. Ты представить себе не можешь, как мне хочется улечься на свою пуховую перину.

– Это ты представить себе не можешь, как мне хочется, чтобы ты поскорее сделала это.

– Слейт, неприлично говорить такое.

– Если мамаша Пропер ни о чем не узнает, то и не переживет потрясения.

– Мне кажется, ты уже говорил нечто подобное в заведении мамаши Райт.

– Возможно. Но давай, наконец, тронемся в путь. Чем быстрее мы закончим дела, тем скорее окажемся в постели на перине, о которой ты так мечтаешь.

– Хорошо, – согласилась с ним Рейвен, заметив, что их лошадей уже не было у коновязи.

За дополнительную плату мамаша Пропер послала за помощником конюха в конюшни Реда и попросила его позаботиться о лошадях своих постояльцев, пока те будут жить в Анадарко.

Ступая по дощатому настилу, Рейвен и Слейт отметили про себя, что город, если на него смотреть, прогуливаясь пешком, почти ничем не отличался от того, который они увидели, проезжая по нему верхом. Кивая встречным прохожим, они запоминали расположение домов и улиц, мысленно составляя карту города.

В Анадарко было множество магазинов, и Рейвен решила позже походить по ним, чтобы купить себе шляпу и выбрать подарок для Маргариты. Посылка приятно удивила бы подругу. Но для Маргариты надо было найти что-нибудь особенное, она заслужила это тем, что взялась вести дела детективного агентства, пока Рейвен и Слейт находились в отъезде.

– Думаю, Рейвен, нам следует послать телеграмму Маргарите. Мы могли бы сообщить ей, где сейчас находимся, и она успела бы, пока мы живем здесь, в городе, телеграфировать о том, как идут дела в агентстве.

По пути в телеграфную контору Рейвен думала о Маргарите и, когда Слейт открыл перед ней дверь, спросила:

– Ты считаешь, что Маргарита может столкнуться со сложностями, замещая нас в агентстве?

– Нет, Маргарита сумеет постоять и за себя, и за агентство. Она довольно долго работала и как певица, и как танцовщица и знает, как обходиться с людьми.

– Ты прав, конечно. Я только подумала, что мы взвалили на ее плечи большую ответственность.

– Да, это так, но не беспокойся, уже завтра мы получим телеграмму с сообщением о том, как идут дела дома.

Отправив телеграмму, Слейт взял Рейвен под руку, и они вышли на улицу. Пока они добирались до окруженного белым забором Агентства по делам уичито, кэддо, команчей, кайова и апачей, мимо них проехало несколько повозок и всадников. Внутри и вокруг белого одноэтажного здания было все спокойно, здесь царила полная тишина.

Остановившись у ворот, Рейвен заколебалась, не зная, что делать, и дотронулась до висевшей у нее на шее под платьем золотой монетки, приносившей счастье. Им нужны были удача и везение, чтобы найти людей, которые могли бы помочь сдвинуть расследование с мертвой точки. Что бы там ни говорила мамаша Пропер о янки, но правительственный агент, конечно, нанял на работу компетентных помощников, и, возможно Рейвен и Слейт смогут достичь своей цели прямо сейчас, поговорив с этими служащими агентства. Во всяком случае, Рейвен очень надеялась на это.

– Ты готова? – спросил Слейт.

– А ты дотронулся до золотой монеты, которую я подарила тебе в Сан-Антонио?

Сунув руку в правый карман брюк, Слейт достал то, о чем она говорила. Разжав кулак, он взглянул на сияющую на его ладони золотую монетку.

– Этого достаточно? – спросил он.

– Да. Я только хотела убедиться, что мы сделали все, чтобы удача сопутствовала нам.

– Удача будет с нами, – сказал Слейт, кладя монетку снова в карман. – Давай поскорее поговорим с этими чиновниками, и дело с концом. Пуховая перина на твоей кровати не выходит у меня из головы.

– У меня тоже, – с улыбкой призналась Рейвен.

Слейт распахнул ворота ограды, и они вошли во двор агентства. На ухоженных клумбах росли яркие цветы. Воробьи щебетали в своих гнездах, свитых под карнизом, и теплый ветерок шелестел белыми кружевными занавесками на растворенных окнах.

Они поднялись на открытую террасу, и Слейт постучал в дверь. Но в доме было все тихо. Слейт снова постучал. На этот раз внутри здания послышались шаги, и вскоре дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина лет тридцати, субтильный, среднего роста, безупречно одетый. На нем были темно-синий костюм и белоснежная накрахмаленная рубашка. На его жилете висела массивная золотая цепь для карманных часов, а на среднем пальце правой руки красовалось золотое кольцо с печаткой. Темно-русые волосы незнакомца были аккуратно подстрижены и выглядели ухоженными, как и его щегольские усики. Мужчина смерил Слейта подозрительным взглядом, но тут он вдруг заметил Рейвен, и его лицо расплылось широкой белозубой улыбкой.

– Чем могу служить? – любезно спросил он, не делая, однако, попытки пригласить гостей в дом.

– Мы пришли сюда, чтобы поговорить с агентом по делам кайова, – сказал Слейт.

– Мне жаль, но он сейчас в Форт-Силле, где пробудет еще несколько дней. Может быть, вы хотите оставить ему сообщение?

– Нет. А его помощник здесь?

– У вас назначена встреча?

– Это как посмотреть, – уклончиво ответил Слейт.

– Меня зовут Рейвен Каннингем, а это – Слейт Слейтон. Мы частные сыщики из Сан-Антонио, – объяснила Рейвен.

Она заметила, что мужчины с первого взгляда невзлюбили друг друга и только ищут повод, чтобы поссориться. А этого допустить было нельзя. Если стоявший у двери служащий поскандалит с ними, от него уже трудно будет ждать помощи.

– И у нас есть к нему несколько вопросов, – добавил Слейт, чеканя каждое слово.

– Мы ведем расследование по поручению племени кайова, – продолжала Рейвен. – Речь идет об исчезновении Тайми.

– Мы знаем об утрате, понесенной кайова, – сказал человек у двери, и в его глазах вспыхнул огонек интереса. – Клайв Хэнсон к вашим услугам. Я исполняю обязанности агента, находящегося сейчас в отъезде. Вы, конечно, понимаете, что мы должны тщательно проверять всех, кто к нам приходит. Нельзя, чтобы двери агентства были открыты для всех и каждого.

– Но это – правительственное учреждение, а значит, оно принадлежит народу, всем гражданам, – возразил Слейт.

– Узнаю уроженца Запада. – Клайв снисходительно улыбнулся, а затем обратился к Рейвен: – А вы, должно быть, приехали из большого города, дорогая?

– Из Чикаго, – ответила Рейвен, – но я считаю, что Слейт по-своему прав.

– Конечно, однако это вряд ли имеет значение. Правила есть правила. Пожалуйста, входите, и, возможно, я окажусь вам чем-нибудь полезен.

Он посторонился, сделав широкий приглашающий жест. Проходя мимо него, Рейвен была поражена, почувствовав аромат настоящего дорогого одеколона. С тех пор как она приехала на Запад, ей редко приходилось встречать мужчин, от которых исходило бы столь изысканное благоухание. Рейвен также бросилось в глаза, что руки Клайва были белыми и гладкими в отличие от рук Слейта. Но в этом служащем ощущалась скрытая жесткость, замаскированная манерами истинного джентльмена.

В помещении, в которое они вошли, сидела женщина. Она была несколько выше Рейвен и очень тонка в кости. Ее лицо обрамляли завитки темно-русых волос, зачесанных наверх. Дама была одета в темно-синее шелковое платье с турнюром. На ногах у нее были удобные кожаные шлепанцы, а в руках она держала веер из слоновой кости. Мельком взглянув на Рейвен своими светло-голубыми глазами, незнакомка сосредоточила все внимание на Слейте.

– Разрешите представить вам мою сестру, Сюзанну Хэнсон, – сказал Клайв. – Дорогая, это Рейвен Каннингем и Слейт Слейтон, частные детективы из Сан-Антонио.

– Счастлива познакомиться с вами. Ума не приложу, каким ветром вас занесло в наши края. Однако прошу устраиваться поудобнее и чувствовать себя как дома, – сказала Сюзанна хрипловатым голосом, указывая рукой на скамью, стоявшую у окна. – Прошу прощения за то, что у нас так жарко, но это – самое прохладное место в доме.

И Сюзанна начала быстро обмахиваться веером; завитки ее мягких волос колыхались в такт взмахам. Рейвен села, ощущая себя плохо одетой коротышкой, попавшей в дом светской львицы. И это чувство ей очень не нравилось. Кроме того, ее выводила из себя улыбка, с которой Сюзанна обращалась к Слейту, демонстрируя при этом симпатичную ямочку на левой щеке. Мамаша Пропер, к сожалению, была совершенно права, когда говорила, что внешний вид этой парочки радует глаз.

– Мы ничего не имеем против жары, – промолвил Слейт. – В августе будет еще хуже.

Сюзанна озабоченно покачала головой.

– Может быть, к тому времени я уже успею привыкнуть к зною. А пока могу предложить вам лимонад. Он холодный, я только что принесла его из погреба.

– Звучит заманчиво, – заметил Слейт, наблюдая за тем, как Сюзанна встает и изящной походкой выходит из комнаты.

– Не знаю, что бы я делал без сестры, – сказал Клайв. – Она великолепная хозяйка, о такой мечтает каждый мужчина.

– А что, у вас здесь, в Анадарко, не хватает хороших хозяек? – не удержавшись, спросила Рейвен.

– Честно говоря, в них нет недостатка. – Клайв засмеялся. – Сюзанна и я приехали с востока страны, где совсем другие обычаи и привычки.

– Правда? – спросила Рейвен, которой этот разговор был совершенно неинтересен, но она знала, что должна из вежливости поддерживать его, чтобы попытаться выудить нужную информацию.

– О да. Мы не местные и просто согласились оказать услугу местному агенту, временно взяв на себя исполнение обязанностей его помощника. Во всяком случае, до тех пор, пока он не найдет подходящего служащего на эту должность.

– А что случилось с тем человеком, который до вас занимал этот пост? – спросил Слейт. Он намеревался получить от Клайва как можно больше сведений, пусть даже на первый взгляд и не нужных для дела. Впоследствии именно эта информация могла помочь им успешно провести расследование.

– Он упал с лошади по пути в Форт-Силл и сломал шею. Бедняга. Это произошло еще до того, как мы приехали сюда.

– Значит, вы – государственные служащие и постоянно работаете в правительственных учреждениях? – спросила Рейвен, следуя примеру Слейта.

– Слава Богу, нет, – ответил Клайв. – Вообще-то мы трудимся в частном секторе. Правда, дорогая? – обратился он к Сюзанне.

– Да, Клайв, – ответила та, ставя на низенький столик серебряный поднос с четырьмя высокими стаканами, наполненными лимонадом.

– Мы стараемся здесь изо всех сил, – добавила она, вручая каждому стакан-с лимонадом и льняную салфетку. – Но мы не совсем компетентны в той области, которой нам приходится заниматься. Вообще-то мы – коллекционеры предметов искусства.

– А если быть совершенно точным, и коллекционеры предметов декоративно-прикладного искусства индейских племен, – пояснил Клайв. – Местный агент обратился к нам за помощью именно потому, что мы хорошо знаем обычаи и традиции краснокожих.

– И мы не смогли отказать ему, – добавила Сюзанна.

– Вы зарабатываете на жизнь, продавая предметы индейского искусства? – озадаченно спросил Слейт и нахмурился.

– Да. На Востоке существует несколько музеев, а также частных коллекций, располагающих первоклассными произведениями искусства, созданными индейскими мастерами. Им необходимы эксперты, которые пополняли бы собрания, – ответил Клайв.

– О каком искусстве вы говорите? – спросила Рейвен.

– Я говорю о предметах, которые обычно не рассматривают как произведения художественного творчества, – объяснил Клайв. – Они не похожи на живописные пейзажи или портреты, фарфор или скульптуру, потому что индейцы выработали совершенно особый, свой тип искусства.

– Коллекционеры интересуются бытовыми и культовыми предметами, одеждой, посудой, оружием, – сказала Сюзанна. – Понимаете, все эти вещи расписаны, украшены бисером или изготовлены особым образом, позволяющим нам говорить о них как о произведениях искусства. И причем очень ценных произведениях.

– Ценных для истинных коллекционеров, – добавил Клайв. – Речь идет, прежде всего о старинных, подлинных, редких предметах.

– Значит, вы прибыли на Запад, чтобы приобрести предметы индейского искусства? – заключил Слейт.

– А в результате превратились в помощников местного агента по делам индейцев, – напомнил Клайв и сделал глоток лимонада.

Рейвен взглянула на Слейта, делая вывод из всего услышанного, что список подозреваемых пополнился еще двумя именами.

– Но прошу вас, не надо подозревать нас в краже Тайми, – снова заговорил Клайв, как будто прочитав их мысли. – Даже если предположить, что подобный предмет может заинтересовать состоятельного коллекционера, боюсь, мы все равно не смогли бы незамеченными прокрасться в индейский лагерь и выкрасть его.

Сюзанна рассмеялась над нелепостью подобного предположения, и Рейвен тоже улыбнулась, поскольку подобный ход событий действительно трудно было вообразить. Однако Хэнсоны вполне могли нанять кого-нибудь, чтобы выкрасть Тайми.

– Именно о Тайми мы и хотели расспросить вас.

– Простите, – сказал Клайв, – но я ничего не знаю об этом, кроме того, что Тайми было украдено еще до нашего приезда сюда и сейчас горожане заключают пари, споря о том, найдут его или нет. Мы с Сюзанной считаем, что это свидетельствует о дурном вкусе местных жителей.

– Я разделяю ваше мнение, – согласилась Рейвен, впервые за все это время почувствовав симпатию к Хэнсонам.

– Но это не от нас зависит, не так ли? – заметил Клайв.

– К сожалению, не от нас, – согласился Слейт. – Скажите, вы замечали в последнее время что-нибудь подозрительное? Может быть, до вас доходили какие-нибудь странные слухи?

– Нет, местные жители вообще говорят с нами очень неохотно.

– Вам, пожалуй, надо поговорить с владелицей «Позолоченной клетки», – сказала Сюзанна. – Мужчины обычно довольно свободно говорят с женщинами подобного типа.

И она многозначительно посмотрела на Рейвен, рассчитывая на понимание. Рейвен кивнула, вспомнив, как, ведя расследование, сама переодевалась в девицу легкого поведения, чтобы выудить нужную информацию. И это срабатывало.

– Мы последуем вашему совету, – сказал Слейт. – А если у вас вдруг появятся какие-нибудь соображения по интересующему нас делу, дайте нам знать. Мы остановились в пансионе мамаши Пропер. А сейчас мы должны идти.

– Вы так скоро уходите? – разочарованно спросила Сюзанна, бросая взгляд на Слейта. – Вы уверены, что не хотите еще лимонада? К нам так редко захаживают люди нашего круга, что было бы непростительно не завязать с вами приятельских отношений.

– Почему бы нам не пригласить их сегодня вечером на ужин, Сюзанна? – предложил Клайв. – Что вы оба на это скажете?

Рейвен заколебалась, мысли о пуховой перине не давали ей покоя. Но эта парочка, возможно, знала больше, чем казалось на первый взгляд. Их ответы на вопросы сыщиков были слишком безукоризненны, и создавалось впечатление, что их отрепетировали заранее. Рейвен хотелось расспросить Хэнсонов поподробнее, и ужин был для этой цели вполне подходящим вариантом. Она кивнула, взглянув на Слейта.

– Прекрасно. Мы с удовольствием проведем с вами вечер, – промолвил Слейт, вставая.

– В таком случае подходите часам к семи, – сказала Сюзанна.

– Хорошо, до встречи, – попрощалась Рейвен, направляясь вместе со Слейтом к входной двери.

– Мы будем с нетерпением ждать вас! – крикнул им вслед Клайв, когда Рейвен и Слейт уже спускались по ступенькам крыльца.