Глава 7
– Не позволяйте Бет засиживаться слишком поздно, миссис Экленд.
Келли положила в повозку трость, подтянулась и, опершись на здоровую ногу, поднялась на место возницы.
Миссис Экленд, прикрыв глаза большой рукой со стертыми костяшками пальцев, прищурившись, смотрела на запад. Солнце стояло низко над горизонтом, почти касаясь горных вершин.
– Негоже вам ехать в такой час, мисс Келли. Солнце уже сядет, пока вы доберетесь до города. А возвращаться будете в полной темноте. – Она сокрушенно пощелкала языком. – И это в то время, как ваш отец уехал по делам в Денвер. Ох, как он рассердится, когда узнает, что вы разъезжали по городу одна, поздней ночью?
Келли раздраженно поджала губы.
– Ему не обязательно об этом знать. Миссис Экленд, ничего со мной не случится. И обратно я буду возвращаться не одна. Со мной поедет Уидди. Я просто хочу выяснить, почему он не вернулся домой к ужину, как обещал.
Экономка уперла руки в бока.
– Этот парень с каждым днем распускается все больше.
Келли поправила кожаные перчатки и взяла поводья.
– Не ждите нас. Ложитесь спать.
Келли была благодарна миссис Экленд за то, что та согласилась ночевать у них в доме и спать в комнате Сисси, пока отец находится в Денвере. Большой Джим на этом настоял – и приличия того требовали, – чтобы по городу не пошли сплетни о его дочери и управляющем. А когда Уидди не явился домой к ужину, Келли еще больше порадовалась тому, что экономка осталась с ними. Ну разве можно было бы оставить Бет и Сисси одних?
Келли очень тревожилась за брата. В Бостоне он никогда не вел себя настолько безответственно.
Ей не пришлось бы сейчас разыскивать Уидди, если бы мистер Перкинс не покидал их каждый вечер, с тех пор как Большой Джим уехал в Денвер. «Много работы», – говорил он, хотя Келли не понимала, кто может делать покупки так поздно вечером.
Надо отдать ему должное, за две недели работы в магазине Перкинс показал себя на редкость трудолюбивым и добросовестным человеком. Вставал на рассвете, быстро завтракал – и на коня. Задолго до того, как Большой Джим выезжал из дома. Обедал управляющий в городе, поэтому Большой Джим не закрывал магазин на обед. Вечерами мужчины являлись к ужину вместе, посмеиваясь и болтая о том, что произошло за день. Отец не мог нарадоваться своим новым служащим и управляющим. А вот Келли даже представить себе не могла Перкинса в этой роли.
Но вот уже три дня подряд, с тех пор как Большой Джим уехал, управляющий возвращался домой не раньше полуночи. Что происходит?..
Келли взмахнула поводьями, прищелкнула языком. Лошадь послушно направилась к воротам, а оттуда на узкую грязную дорогу. Может быть, он проводит инвентаризацию… Келли пыталась быть справедливой по отношению к Перкинсу. За последние две недели на складе произошло еще несколько краж. Ничего ценного, как сказал Большой Джим, и тем не менее это выводило его из себя. Возможно, управляющий решил заслужить благодарность своего работодателя и произвести тщательную проверку товаров во время его отсутствия?
Келли фыркнула от негодования. Кажется, Большого Джима уже нет нужды завоевывать. Эти двое в последнее время стали просто неразлучны. Келли так и не могла понять, что отец нашел в этом Перкинсе, с его бесконечными ужимками. Ну, есть ли на свете другое такое же бесхребетное существо! При этой мысли Келли с горечью усмехнулась и дотронулась до разметавшихся по плечам локонов. А сама она лучше, что ли? «Носи волосы распущенными, девочка, – приказал Большой Джим. – Так тебе больше идет. Не хочешь же ты, чтобы Джейс смотрел на тебя как на старую деву». И она покорилась без единого слова.
Келли вздрогнула и огляделась. На дороге, скрытой от солнечных лучей высокими горами, уже стемнело. Повеяло вечерней прохладой. Нет, никогда она не привыкнет к здешнему климату. Конец июня, а ночами так холодно, что приходится спать под теплым одеялом. Она вздохнула и подумала, что напрасно заупрямилась, когда миссис Экленд предложила взять с собой теплую шаль. Просто ей захотелось проявить хоть немного независимости. Келли было больно оттого, что она добровольно позволила отцу спланировать за нее ее будущее.
Брак с Джейсом Перкинсом. Они об этом пока не говорили, но Келли знала: это неизбежно. И вспомнила слова из письма Абигайл Адаме: «Все мужчины становятся тиранами, если им это позволить». А Келли это позволила своему отцу, так же как когда-то позволила ее мама. Неужели и ее, Келли, ждет то же самое с Джейсом Перкинсом?
Что же такое происходит в отношениях между мужчиной и женщиной… отчего женщины становятся такими покорными и смирными?
И все же… и все же… она никак не могла представить себе, что Перкинс способен главенствовать над кем бы то ни было, подавлять, кого бы то ни было.
– Ты просто дурочка, – вслух сказала Келли. – Сама не знаешь, чего хочешь.
Зато она хорошо знала, чего не хочет – сильного мужа, который будет ее подавлять и в конце концов превратит в бледную тень. Но и такое никудышное жеманное существо, как мистер Перкинс, ей тоже не нужно.
Подруги из ее кружка в Бостоне хорошо понимали эту дилемму. Они все поклялись, что никогда не покорятся представителям противоположного пола. Сам институт брака, утверждали они, является насмешкой над стремлением женщины к эмансипации.
Келли снова тяжело вздохнула, не зная, как ей быть. Будущее путало, как смертный приговор. А она, беспомощная жертва, покорно ожидает, когда ей на шею накинут веревку, и знает, что этого не избежать.
Келли направила лошадь вниз по Франт-стрит и увидела Перкинса, который в этот момент запирал магазин. Интересно, если он уходит с работы в обычное время, почему же сказал что придет домой поздно?
Джейс обернулся. На лице его появилась широкая улыбка.
– Мисс Келли! Что вас привело в город так поздно? Келли не могла не заметить, как он красив в новом костюме. Широкополая шляпа, залихватски сдвинутая набок, придавала ему даже коварный вид. Однако тут же отругала себя за то, что обращает внимание на такие вещи. Почувствовав раздражение оттого, что присутствие этого мужчины так ее смущает, Келли заговорила резким тоном – Уидди не пришел домой к ужину.
Джейс обнял ее за талию и помог сойти с повозки, причем делал это так медленно…
– Можете отпустить меня. И подайте, пожалуйста, мою трость. Мне в отличие от вас совсем не хочется демонстрировать близкие отношения и устраивать спектакль для прохожих.
– Конечно-конечно, мэм… Неужели вы могли подумать, что я…
Она прервала его нетерпеливым жестом.
– Как вы думаете, где может быть Уидди?
Джейс в смущении подергал себя за воротник.
– Ну… мисс Келли… если судить по его поведению в последние дни, боюсь, что он в одном из салунов. Почему бы вам не подождать в магазине, а я пойду, поищу его?
– Я пойду с вами. Джейс нахмурился.
– Не думаю, что это благоразумно. Подобные заведения не место для благородной дамы.
При одной мысли о том, что это ничтожество будет ее учить и объяснять, что представляют собой салуны, Келли улыбнулась.
– Вы что, считаете меня совсем беспомощной? Или до такой степени наивной? Я иду с вами!
Он вздохнул и покорился.
– Ну, как хотите. Тогда, пожалуй, стоит начать с «Золотой радуги». Я несколько раз видел, как Уидди туда входил.
– И ни разу его не остановили?!
– Мисс Келли, это не входит в мои обязанности. И потом, я считаю, что молодому человеку время от времени полезно почувствовать себя мужчиной.
Она презрительно усмехнулась.
– И вам тоже?
Джейс молчал. В его голубых глазах она ничего не могла прочесть. Потом он запищал в своей обычной манере:
– Да что там. Ну конечно, я тоже побаловался в юности. Например, мазал воском соседские окна в канун Дня всех святых, конфеты таскал в магазине, когда продавец не видел.
– Бог ты мой, какие опасные проделки!
– Вы что, насмехаетесь надо мной, мисс Келли? Но это не поможет нам найти Уидци. Пойдемте вместе, если хотите.
«Золотая радуга» оказалась даже более шумным злачным местом, чем Келли могла себе представить. В сизых облаках густого табачного дыма длинноволосые нечесаные горняки и фермеры осыпали друг друга площадной руганью. Они толпились у игорных столов, вокруг пианиста, наигрывавшего нескончаемый мотив из хрипящих звуков, у стойки бара с бесконечным множеством бутылок и стаканов.
А женщины… бесстыжие, в открытых платьях с блестками и перьями… Келли содрогнулась. Как могли Божьи создания опуститься до такой степени!
Перкинс взял ее под локоток.
– Может, бармен расскажет нам, где ваш брат. – И повлек ее через зал к стойке бара.
Келли ощущала на своей руке его крепкую теплую руку. Музыка смолкла. Казалось, все глаза устремились на нее. Трость громко цокала о глиняный пол. Келли показалось, что она сейчас потеряет сознание от смущения. Ну почему она повела себя столь глупо? Зачем проявила такое упрямство? Келли споткнулась и упала бы, если бы не сильные руки управляющего.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они дошли до стойки бармена. Перкинс только взглянул на мужчин. Те ухмыльнулись и отошли.
Бармен уже спешил к ним.
– Привет, Джейс. Ну что, снова хочешь попытать счастья. Вчера ты их здорово разделал.
– Придержи язык в присутствии дамы! Это мисс Саутгейт, дочь Большого Джима. Она разыскивает своего брата Уидди.
Келли поразилась его тону. Она не ожидала, что Джейс способен защищать ее. Как настоящий мужчина.
– Ах, черт, мэм… – Загорелое лицо Клема побагровело. – То есть… Ах, черт, мэм… Сегодня вечером я его не видел.
– Благодарю вас, – едва слышно прошептала девушка, почти физически ощущая, что все глаза и уши обращены к ней.
Перкинс предложил ей руку.
– В таком случае пойдемте, мисс Саутгейт.
Обратный путь казался ей еще более унизительным. Со всех сторон слышался шепот, издевательское хихиканье женщин. Стоило им выйти за дверь, как салун взорвался громогласным хохотом. Вся, дрожа, Келли прислонилась к столбу. Хорошо, что уже начало темнеть. Возможно, Джейс не увидит, как пылает от смущения ее лицо.
– Можем зайти еще в один салун, на другой стороне улицы.
Келли колебалась, не уверенная в том, что выдержит еще одно такое испытание.
– Хотите подождать на улице, мисс Келли? – спросил Джейс с сочувствием. Как будто она несчастное, жалкое существо! Калека, увечная мисс Саутгейт.
Ее ответ был: – Нет.
– В таком случае выше голову! Держитесь с гордостью, как и подобает такой женщине, как вы. Вы лучше всех остальных здесь.
Келли в изумлении смотрела на управляющего. Кто бы мог подумать, что Перкинс умеет говорить таким властным тоном! Но может быть, это лишь потому, что видит в ней сейчас представительницу слабого пола? Тем не менее, это придало ей мужества. Опираясь на его сильную руку, в следующий салун она вошла уже более уверенно и обратилась к бармену с тем же вопросом.
– Точно, я его видел. Сейчас он в «Красном буйволе».
– Где этот… «Красный буйвол»? – спросила Келли, когда они вышли на улицу.
– Немного подальше вниз. Но на этот раз вам придется подождать на свежем воздухе.
Что он себе позволяет! Келли в гневе стукнула палкой о мостовую.
– Мы опять будем ссориться по этому поводу?
– Да нет, Боже упаси! Я совсем не хочу с вами ссориться. Но только «Красный буйвол» – это… это публичный дом, мэм.
Келли открыла рот.
– И Уидди сейчас находится там?
– Возможно, вы этого не заметили, – осторожно начал он, – но ваш брат уже не ребенок.
Через десять минут она уже сидела на скамье перед «Красным буйволом». Вечернюю тишину прорезали пронзительный женский смех и звон бокалов. Келли содрогнулась. Неужели Уидди опустился так низко, что его уже невозможно спасти? Что скажет отец?
– Привет, куколка! Ждешь кого-нибудь?
Перед Келли стоял рослый ковбой, ухмыляясь и почесывая заросший щетиной подбородок. В свете, падавшем из окон публичного дома, лицо его выглядело болезненно-желтым.
– Я… прошу прошения?
– Похоже, с тобой можно приятно провести время. Вон, гляди, какая пышная. Что скажешь?
Келли задохнулась от злости.
– Как вы смеете обращаться к леди подобным образом, сэр!
Ковбой отшатнулся.
– Ну-ну, не надо так обижаться, мэм. – Он приподнял шляпу и, покачиваясь, зашагал по улице.
Келли смотрела ему вслед со смешанным чувством гнева и гордости. Даже эмансипированной женщине приятно, когда мужчина находит ее привлекательной. В Бостоне на нее мало кто обращал внимание. Интересно, а мистер Перкинс видит в ней женщину? От этой мысли приятная дрожь прошла по телу.
Через несколько минут Джейс показался в дверях вместе с ее братом. Келли с горечью заметила, что брат едва держится на ногах, одежда на нем помята. Глаза Уидди горели негодованием.
– Какого дьявола, Джейс! Кто ты такой! Что ты себе позволяешь!
Управляющий крепко схватил его за ворот рубашки.
– Ты можешь загубить свою собственную жизнь, дело твое. Можешь сжечь себе все внутренности спиртным. Тут никто не в силах тебе помешать. Но если ты еще хоть раз так напугаешь сестру, будешь иметь дело со мной.
Уидди сжал кулаки.
– Да кто ты такой, черт побери?
Джейс пробормотал какое-то ругательство, размахнулся и закатил Уидди оплеуху.
– Придержи язык в присутствии Келли. А теперь извинись перед сестрой за то, что заставил ее волноваться.
Уидди потер вспыхнувшую щеку и отвел взгляд.
– Прошу прощения, Келли, Джейс похлопал его помечу.
– Я знал, что ты не хотел ничего плохого. Если протрезвишься, может быть, завтра поедем на охоту. Закрою магазин пораньше или оставлю его на Билли Ди.
На лице Уидди появилась благодарная улыбка. Он с готовностью кивнул.
– Вот и прекрасно. Теперь забери лошадь из стойла, запряги в повозку и отвези Келли.
– Минутку. – Келли поднялась со скамьи. – А вы разве не едете с нами домой?
– Нет, у меня есть еще дела. Келли с отвращением скривила губы.
– Карты! На это намекал Клем, ведь, правда? Сначала Келли не поверила словам бармена. Это так не похоже на Перкинса. Но видимо, интуиция ее не подвела, когда он говорил с Большим Джимом о деньгах.
– Вам так хочется денег, мистер Перкинс?
Он нахмурился, словно не зная, что ответить. Потом отвернулся в крайнем смущении.
– Господи, мисс Келли! Сможете ли вы простить мне такую маленькую слабость? Это совершенно безобидное удовольствие, которое я иногда себе позволяю. Просто время от времени хочется попытать счастья в картах. Не больше. Но сегодня я вовсе не собираюсь играть.
– Тогда что же удерживает вас в городе?
Она против воли бросила взгляд в сторону публичного дома.
– Господи, нет, конечно, нет! Просто я хотел покараулить около склада. Может, удастся выяснить, кто крадет товары у вашего отца.
В этот вечер Келли узнала столько нового для себя, столько неожиданного. Настоящая ночь приключений. Ей не хотелось, чтобы она закончилась так скоро.
– Я буду сторожить вместе с вами. Джейс покачал головой.
– Нет, это может затянуться надолго. И все что угодно может произойти. Я уже три ночи сторожу – и все напрасно.
– Мистер Перкинс! Как вы смеете так обращаться со мной! Как будто я беспомощное дитя. Я остаюсь с вами! Я на этом настаиваю!
Он ответил слабой улыбкой. Затем повернулся к Уидди:
– Поезжай домой. Скажи миссис Экленд, чтобы не волновалась. Скажи, что мы будем дома… – он вынул из кармана часы, – самое позднее в одиннадцать.
Уидди открыл рот, чтобы возразить, но Джейс предупреждающе поднял палец.
– И не проси. Если что-то произойдет, пьяный нам не помощник.
Уидди со вздохом повиновался.
