Глава 3

Дорога больше походила на козью тропу и местами становилась настолько узкой, что передняя повозка несколько раз застревала. Сначала — между горным склоном и обломками скалы, которые нельзя было сдвинуть, потом — между двумя высокими каменистыми склонами. Приходилось расширять ее кирками и лопатами, оказавшимися, к счастью, в багаже. Все это отнимало массу времени. В это жаркое октябрьское утро караваи не очень-то много проехал.

Жара. Неприятно, конечно, но в Мексике было еще хуже. Намного хуже, особенно в июле. Весьма неподходящее время года для путешествия по этой стране. Прошлой ночью караван, состоящий из повозок и фургонов, пересек мексиканскую границу, и тут их проводник испарился. Именно по этой причине они сейчас и двигались по плохой дороге. Заблудились среди горных цепей, которым, казалось, не было конца. Хотя эта тропа наверняка должна привести куда-нибудь.

Они едут в Бисби. Или Бенсон? Нет, проводник здесь решительно необходим. Мексиканец, нанятый несколько месяцев назад, великолепно провел их через границу, но явно солгал насчет своего знания Северо-Американской территории, иначе не сбежал бы втихомолку.

Конечно, торопиться особенно некуда. Запасов хватит на месяц, а золота достаточно, чтобы опустошить все магазины Бисби или Бенсона, когда они наконец туда доберутся. Собственно, сгодится вообще любой город. Не имеет значения, какой именно.

В последнее время было подброшено немало монет, чтобы определить, в каком направлении двигаться дальше. Джослин затеяла эту игру еще в Европе, когда не могла решить, какую страну посетить следующей. На этот раз она твердо вознамерилась добраться до Калифорнии, куда отправила свой корабль «Джосел». Там она собиралась пересесть на него. В случае, если ее решение изменится, всегда можно отправить указание капитану встречать караван в каком-нибудь другом месте. Она уже не раз так делала.

Джослин еще не до конца определилась, провести ли несколько месяцев, изучая эту страну, как она поступила в Мексике, или, достигнув Калифорнии, двинуться в Канаду. А может быть — в Южную Америку. Это действительно вопрос приоритета: безопасность или удовольствие. Ей хотелось посмотреть Западные территории, а также большинство штатов и их города. Пока она видела лишь Нью-Йорк и Новый Орлеан. Особенно ее интересовали конефермы в Кентукки, о которых она много слышала. Джослин мечтала сравнить выращиваемых там чистокровных скакунов со своими. А если найдутся подходящие кобылы, прикупить несколько для Сэра Джорджа — племенного жеребца, которого она везла с собой из Англии.

Но если она поступит так, как ей больше всего хочется, Джон Длиннонос скорее всего до нее таки доберется. Вот уже три года, с тех самых пор, как она покинула Англию, этот тип преследует ее по всему миру. Во всех странах он по мере необходимости нанимает бандитов, поэтому Джослин и ее спутники никогда не знают, кого подозревать и кого искать. Самого этого человека они никогда не видели, неизвестно было и его настоящее имя. Они сами прозвали его Джоном Длинноносом. Надо же его как-то называть, раз уж он является постоянным предметом их разговоров.

Конечно, безопаснее всего было бы сесть на корабль и выйти в море сразу по прибытии в Калифорнию. В этом случае появлялся шанс, что Длиннонос потеряет их след. Хотя бы на время. Если, конечно, он уже не выследил ее корабль у западного побережья и не поджидает их там. Но, черт возьми, ей надоело все время руководствоваться интересами безопасности! Действительно надоело. С самого первого дня этого сумасшедшего путешествия она только тем непрерывно и занимается, что покидает разные места раньше, чем ей того хотелось бы, постоянно меняет гостиницы и еще чаще имена.

— О, дорогая, я вижу, ты снова что-то затеваешь, — заметила Ванесса, многозначительно посмотрев на веер, которым Джослин махала все усерднее. Удостоившись вместо ответа хмурого взгляда, она поспешила добавить:

— Ужасно жарко, не правда ли?

— Нам доводилось бывать и в более жарких странах, включая ту, которую мы только что покинули.

— Действительно доводилось.

Ванесса больше ничего не добавила. Она даже отвернулась к окну, показывая тем самым, что вопрос закрыт. Но Джослин прекрасно знала: это не так. Чистое притворство со стороны графини — делать вид, будто она уступила. На самом деле это случалось крайне редко, если случалось вообще. Довольно утомительная привычка, хотя Джослин за последние годы успела с ней смириться и даже в большинстве случаев не обращала внимания. Гораздо проще сказать Ванессе все, что она хочет знать, чем пытаться от нее отделаться.

Легко предположить, что две женщины, не разлучавшиеся столь долгое время, смертельно надоедят друг другу. Но с ними этого не произошло. Дружба, зародившаяся еще в Англии, со временем только крепла. И вскоре они уже все знали друг о друге и решительно обо всем могли говорить.

Они являли собой странную пару: огненноволосая, зеленоглазая Джослин и кареглазая пепельная блондинка Ванесса. Графине уже исполнилось тридцать пять, но выглядела она лет на десять моложе. Ее мягкая женственная фигура притягивала взоры многих мужчин. Джослин же по-прежнему оставалась худенькой и изящной. Даже поглощаемая в огромных количествах экзотическая пища, которой изобиловало ее меню в каждой стране, где они успели побывать, ничуть не отразилась на ее девичьей стройности. Рядом с маленькой графиней Джослин казалась еще тоньше и выше своих пяти с половиной футов. Ванесса была живой, общительной, очень доброжелательной. Джослин же из-за своей неординарной внешности выглядела полной ее противоположностью.

Джослин и представить себе не могла, как обходилась бы без графини все это время. Она была бесконечно благодарна своей старшей подруге за то, что та не покинула ее. Особенно она оценила преданность Ванессы в Нью-Йорке, когда преследование Джона Длинноноса ужесточилось и был убит ее американский адвокат. Но Ванесса, казалось, получала истинное удовольствие от их приключений. В отличие от самой Джослин графине всегда хотелось посмотреть мир, поэтому она наслаждалась каждым мгновением их длительного путешествия. Она никогда не жаловалась на возникающие в пути бытовые неудобства или на становившуюся порой невыносимой погоду.

Но Ванесса не была единственной, кто хранил верность Джослин. С ними ехали Бабетта и Джейн, горничные из Флеминг-Холла, три грума, которые следили за лошадьми, а также слуги Сидней и Пирсон, оказавшиеся совершенно незаменимыми при разбивке лагеря под открытым небом. Всех этих людей выбрал для Джослин еще Эдвард. Правда, они потеряли кухарку и двух ее помощников, но Филипп Мариво, темпераментный повар-француз, которого они нашли в Италии, оказался прекрасной заменой, как и нанятые позже ему в помощь испанец с арабом. Двое последних к тому же в случае необходимости великолепно умели править фургоном. Из шестнадцати охранников ушли лишь четверо, но подыскать кого-то на их место оказалось непросто. Владеющих оружием мужчин было сколько угодно, но охотников присоединиться к каравану и отправиться в это бесконечное путешествие не нашлось.

Минут пять спустя Ванесса снова заговорила:

— Тебя ведь не беспокоит эта узенькая дорожка, по которой мы тащимся, верно?

— Это всего лишь обычный караванный путь, и мы теперь уже, кажется, спускаемся по нему, так что ехать осталось недолго.

— Значит, ты действительно что-то затеваешь! — довольным тоном заявила Ванесса. — Надеюсь, это никак не связано с тем парнем, что остался в Нью-Йорке? Мне казалось, ты решила не выходить за него замуж, пока не решишь проблему со своей девственностью.

Джослин не покраснела, как в первый раз, когда они коснулись деликатной темы. С тех пор подруги так часто обсуждали этот вопрос, что краснеть стало уже решительно не от чего.

— Я не передумала, — ответила Джослин. — Чарльз был знаком с Эдвардом, он встречался с ним, когда ездил в Европу. И я ни при каких обстоятельствах не позволю ему узнать о мужской несостоятельности Эдварда. Не позволю осквернить его память таким образом. А если я выйду замуж за Чарльза, то скрыть это не удастся никак, разве что он страдает тем же недугом. Но это маловероятно, поскольку он молод.

— И нетерпелив. Ты, помнится, говорила, что он зажал тебя в спальне и чуть было не…

— Ну да, и мы с тобой сочли, что он более чем способен потребовать выполнения супружеского долга.

Теперь уж Джослин вспыхнула. Она не собиралась рассказывать Ванессе о том случае. Но, как обычно, ее более опытная компаньонка вытянула из нее все, от начала до конца. Нет, Джослин не стыдилась происшедшего. Чарльз к этому моменту уже сделал ей предложение. И если в тот вечер, выпив чуть больше обычного, она позволила бы Чарльзу соблазнить себя, в этом не могло быть ничего плохого, учитывая их взаимные чувства. Но тогда она забыла о своем щекотливом положении. И если бы Ванесса не отправилась ее искать, положив таким образом конец страстным объятиям Чарльза, то проблема была бы уже снята, а Чарльз обнаружил, что вдова герцога Итонского до встречи с ним оставалась девственницей.

— Не будь ты в Марокко так скованна, — напомнила ей Ванесса, — закрутила бы маленький красивый роман с тем шейхом, который постоянно за тобой увивался. Он не был знаком с Эдвардом, не знал даже, что ты вдова, и вообще едва мог связать два слова по-английски. Тебе требуется один любовник — и твоей проблеме придет конец.

— Тогда было слишком рано, Ванесса. Если помнишь, я еще носила траур.

— Не вижу никакой связи. Надеюсь, ты не думаешь, что я выжидала год после смерти графа, прежде чем завести себе любовника? Боже упаси! Желания женщины столь же сильны, как желания мужчины.

— Не мне судить!

В ответ на чопорный тон Ванесса лишь усмехнулась.

— Да, пока не можешь. Но сможешь. Или ты опять трусишь?

— Вовсе нет, — серьезно ответила Джослин. — Но говорить — это одно, а сделать — совсем другое. Пора уже мне наконец выяснить, что к чему. Теоретические знания меня больше не устраивают. Но я не могу пойти на это с первым попавшимся мужчиной!

— Ну конечно, нет! Для первого раза недостаточно обычной симпатии. Это должен быть кто-то сногсшибательный.

— Я искала, — оправдываясь, буркнула Джослин.

— Знаю, дорогая. Совершенно очевидно, что смуглые черноволосые мексиканцы не в твоем вкусе. Ах, если бы ты смогла принять решение раньше, еще до встречи с Чарльзом, которого ты серьезно рассматривала как кандидата в мужья…

— Да откуда мне было знать, что я захочу снова замуж?

— Я тебя предупреждала, что так оно всегда бывает. Никто не знает, когда влюбится.

— Но я действительно думала, что больше не выйду замуж. Ведь тогда мне придется расстаться с той свободой, которую я уже начала ценить.

— С настоящим мужчиной это не имеет значения. Во время длинного морского путешествия из Нью-Йорка в Мексику они пришли к заключению, что теперь, когда перспектива замужества стала возможной, Джослин необходимо расстаться с невинностью. Только таким образом она сможет защитить имя Эдварда от грязных сплетен. Да и в конце концов вдова не может быть девственницей. А Джослин в свои двадцать два года оставалась именно вдовой-девственницей, и гордиться тут было решительно нечем, особенно если учесть, что никто не думает о ней, как о невинной девушке.

В конечном итоге девственность стала тяжелым бременем, и, как говорила Ванесса, от нее давно следовало избавиться. Выбор средств Джослин был ограничен. Первый вариант — прибегнуть к помощи врача. Но при одной лишь мысли о холодных инструментах, разрезающих тонкую мембрану у нее внутри, Джослин передергивало от отвращения. Значит, осталось только одно — завести любовника. Причем из тех, кто не принадлежит к ее социальной среде и никогда ничего не слышал об Эдварде. Ну и конечно, желательно полностью исключить вероятность того, что ей захочется увидеться с ним еще раз. Вернется ли она потом в Нью-Йорк к Чарльзу Абинггону III или повстречается с другим, равным ей по положению и состоятельным мужчиной, в любом случае тогда она сможет выйти замуж совершенно спокойно. Тайна Эдварда останется нераскрытой.

Джослин была готова к этому с того дня, как они сошли на берег в Мексике. И Ванесса не права. Некоторые мексиканцы очень даже понравились ей. Но к сожалению, интерес не был взаимным. Или же она оказалась слишком неопытной, чтобы распознать признаки заинтересованности. Искусство флирта ей совсем неведомо. При таком положении вещей отнюдь не просто найти любовника. Помимо собственной неопытности, приходится учитывать и наличие мистера Джона Длинноноса, из-за которого нигде невозможно задержаться достаточно долго, чтобы довести знакомство с потенциальным претендентом до той минуты, когда можно было бы уложить его к себе в постель. Хочется верить, что недостатка в поклонниках она не ощутит. Так уже было на Ближнем Востоке и восточном побережье Америки. В некоторых странах мужчины более решительны и весьма настойчивы в достижении своих желаний. Сейчас ей очень пригодится это их упорство, которое прежде она считала крайне бесцеремонным и нахальным.

Вспомнив о гончей, все еще шедшей по их следу, Джослин сказала:

— Я вовсе не размышляла о Чарльзе. Честно говоря, я вообще довольно давно о нем не думаю. Может, я далеко не так влюблена в него, как мне казалось?

— Дорогая, вы с ним были недостаточно долго знакомы. Говорят, бывает любовь с первого взгляда, но лично со мной такого не случалось. Как правило, любовь созревает медленно. Мы провели в Нью-Йорке несколько месяцев, но этого человека ты встретила лишь за три недели до нашего вынужденного отъезда. Полагаю, сам факт твоего интереса к этому мужчине — хороший признак, принимая во внимание, что все эти годы ты мужчин игнорировала вообще. А теперь… почему наш настойчивый приятель Длиннонос так тебя беспокоит? Ты же не думаешь, что он сможет слишком быстро обнаружить нас? После того, как мы столько времени петляли по Мексике?

Джослин улыбнулась уверенности Ванессы в том, что ее могут волновать только две проблемы.

— Нет, конечно! Откуда ему знать, что мы поплыли на юг? С таким же успехом мы могли отправиться в Европу.

— Но нам неизвестно и то, каким образом он сумел разыскать нас в Нью-Йорке. А он нас нашел. Я начинаю задумываться, нет ли у него осведомителя среди наших людей.

Зеленые глаза Джослин тревожно расширились. Если она не сможет доверять людям, от которых зависит, то у нее действительно серьезные неприятности.

— Нет! Я этому не верю!

— Я не имела в виду кого-то из окружения, дорогая. Но ты же знаешь, что состав команды на «Джосел» постоянно меняется. Буквально в каждом порту капитан недосчитывается нескольких человек и вынужден брать замену. По пути из Нового Орлеана в Нью-Йорк пришлось нанять шестерых новых матросов и еще шестерых, когда мы поплыли в Мексику. А телеграф существует уже во многих странах. Так что если у Длинноноса есть осведомитель, он довольно скоро узнает о нашем местопребывании.

К собственному удивлению, подобное заявление вызвало у Джослин скорее гнев, чем страх. Черт бы побрал этого Длинноноса! Она беспокоилась, что он сможет найти в Калифорнии их корабль прежде, чем они туда доберутся. А теперь, похоже, ему известно, где они находятся сейчас или по крайней мере куда направляются. Единственное их преимущество — в распоряжении Длинноноса нет корабля.

— Что ж, так или иначе нужно решать проблему. Теперь, во всяком случае, ясно, куда мы едем, — сдавленно сообщила Джослин. — И это отнюдь не Калифорния.

— Я всего лишь высказала предположение, дорогая, — изогнула бровь Ванесса.

— Знаю. Но если оно справедливо, можно понять, как ему удается с такой легкостью находить нас. Даже если мы передвигаемся по суше, чтобы избавиться от него. Клянусь тебе, Ванесса, моему терпению приходит конец. Было достаточно паршиво, когда Длиннонос пытался лишь похитить меня, чтобы вернуть в Англию. Но с тех пор как мне исполнился двадцать один год, он уже дважды пытался меня прикончить. Может, настало время принять вызов?

— Боюсь даже спрашивать, что ты под этим подразумеваешь!

— Понятия не имею, но что-нибудь наверняка придумаю, — заверила Джослин подругу.