Глава 1

Грохот, раздавшийся наверху, отвлек Анастасию Уиттиг. Она сощурилась, водрузив очки на переносицу, и, сжав губы, уставилась в потолок. Что там слуги, с ума посходили или учат друга танцевать? Она ненавидела, когда ей мешали, а сейчас ее это особенно раздражало, так как ключ к шифру был почти у нее в руках. Задержавшись взглядом на лестнице, которая вела из ее тайного кабинета в комнаты наверху, она вновь попыталась сосредоточиться.

Во второй раз грохот заставил ее подскочить. Послышался топот, и, к удивлению Анастасии, дверь наверху лестницы распахнулась. Слуги прекрасно понимали, когда лучше не нарушать ее уединение, поэтому открыть дверь, даже не постучав предварительно, их могло заставить что-то из ряда вон выходящее.

Служанка в мятом чепце, с вытаращенными от ужаса глазами спустилась на две ступеньки. Анастасия вскинула голову.

– Что у вас там происходит, Мэри? Я только-только начала…

Девушка задыхалась, страх бледностью разлился по ее лицу.

– Миледи, там леди Аллингтон, она… она…

Бутылка с керосином выскользнула из рук Анастасии, ударившись об пол, но этот грохот она не услышала из-за внезапно возникшего шума в ушах. Леди Аллингтон – Эмили Редгрейв – была ее самой близкой подругой, хозяйкой дома, в котором они жили вместе. Она, как и Анастасия, тоже была агентом правительства.

Эмили в эту ночь вышла из дома. У такого ужаса в глазах Мэри, у того, что она ворвалась сюда, могла быть единственная причина – случилось что-то ужасное.

– Где она?! – воскликнула Анастасия, рванувшись к лестнице. Она споткнулась и вцепилась в перила, чтобы не упасть. Паника росла в ее груди, стискивая горло и мешая дышать, пока она мчалась вслед за девушкой через кухню.

– Леди Аллингтон вошла через черный ход, – задыхаясь, рассказывала служанка. – И мы внесли ее в гостиную.

– Внесли? – потрясенно переспросила Анастасия. – О Господи!

Мэри проскочила в гостиную, ближайшую к задней половине дома. Оттолкнув ее, Анастасия обратила внимание на всхлипывающих и дрожащих от страха слуг, выстроившихся в кружок вокруг небольшого дивана. Проложив себе дорогу локтями, она в ужасе замерла.

На диване, закрыв глаза, лежала Эмили. Ни кровинки в лице, с испариной на лбу. Даже голоса взволнованных слуг не могли привести ее в чувство, словно она заснула неестественно крепким сном. Рядом с ней на коленях стояла еще одна горничная, прикладывавшая столовое полотенце к ее боку. Анастасия уже видела, как кровь сочится сквозь ткань. Она присела на корточки рядом со своей подругой:

– Дай, я посмотрю, Эстер.

Горничная обернулась к ней, а затем отодвинула полотенце. Анастасия отпрянула. Под разорванным платьем Эмили зияла огромная рана. Ткань пропиталась кровью, а по краям виднелись следы остатков пороха.

В нее стреляли.

Выхватив полотенце из трясущихся рук Эстер, Анастасия вернула его на прежнее место, пытаясь остановить кровотечение.

К горлу подступила тошнота, страх сковал ее, но Анастасия стряхнула с себя оцепенение. Сейчас не время расслабляться. Слуги стояли и ждали ее распоряжений. Решительные действия могут спасти Эмили… или она истечет кровью на диванчике в гостиной.

Анастасия тщательно взвешивала слова. Челядь и без того близка к истерике, не нужно усугублять обстановку. Она обратилась к одному из мужчин:

– Роберт, скачите как можно быстрее к доктору Адаму Уэкслеру. Вы знаете дорогу. Скажите ему, что он нам нужен. Если у него люди, ни в коем случае ничего больше не говорите. Как только останетесь одни, скажете, что в леди Эмили стреляли.

Кучер кивнул в ответ:

– Слушаюсь, миледи. Я обернусь мигом.

Анастасия повернулась к Бенсону, их дворецкому. Тот стоял бледный, уставившись на Эмили. Он, конечно, зануда, не одобряющий участие женщин в агентурной работе, но при этом снисходителен к слабости. Подруги специально подбирали слуг, способных хранить их секреты в тайне.

– Послушайте меня, Бенсон, – негромко позвала она, привлекая его внимание. – Разыщите Хендерсона и отправьте его к Чарлзу Айли. Удостоверьтесь, что он не расскажет Чарли ничего, кроме того, что у нас непредвиденный случай. Проводите его через черный ход и сделайте так, чтобы никто не увидел его входящим в дом так поздно, иначе поползут сплетни.

– Слушаюсь, миледи, – поклонился Бенсон и направился к двери.

– Остальные приготовьте комнату для леди Аллингтон, ей нужно прийти в себя. – Горло перехватило. Анастасия все-таки надеялась, что ее раненая подруга выкарабкается. Кроме того, у слуг появится дело и они не будут стоять и пялиться на истекающую кровью Эмили. – Устройте ее как можно удобнее. И пожалуйста, – добавила Анастасия в расчете на тех, кто не был осведомлен о ее тайной жизни, – пожалуйста, не болтайте об этом. Ваша неосторожность может усугубить положение ее светлости.

Слуги согласно закивали и стали расходиться. Анастасия слышала их испуганный шепот, когда они выходили. Она могла лишь молиться, чтобы они хранили молчание. Затем она повернулась к Эмили.

– Эмили, – прошептала Анастасия, убирая спутанную, влажную от пота прядь белокурых волос с глаз своей подруги и изо всех сил борясь с подступающими слезами. В голове кружились картины прошлого, которое она предпочла бы забыть. Вспомнилось, как пять лет назад она так же сидела у постели собственного мужа. Он тоже умирал от пули, полученной в результате несчастного случая на охоте в их загородной усадьбе. Рана была чудовищной, и ничто не могло его спасти.

Анастасия затрясла головой. Нет. Ей нельзя снова потерять того, кого она любит. Она не должна потерять Эмили. Она чуть сильнее прижала полотенце к ране, и Эмили тихо застонала. Анастасия наклонилась ниже.

– Я с тобой. Ты сейчас в безопасности. – Она проглотила рыдание. Эмили не должна слышать ее причитания. – Ты сейчас дома.

Эмили застонала, открыв потрясающе голубые даже сейчас, затянутые пеленой боли глаза.

– Мы одни? – выдохнула она.

– Да, слуг рядом нет. Все будет прекрасно, дорогая. Сейчас приедет Адам. – Эмили неровно задышала, пытаясь что-то произнести, но Анастасия замотала головой. – Береги силы, не нужно разговаривать.

Анастасия содрогнулась, осознав, что заботится не только о благополучии Эмили, но и о себе самой. Она просто не смогла бы услышать слова прощания от лучшей подруги. Анастасия отказывалась признавать то, что все-таки произошло.

Эмили вдруг издала стон, в котором звучали боль и крушение надежд.

– Ана, ловушка… Это… была… ловушка.

– Ана. – Голос Чарлза Айли проник в затуманенное сознание, прервав ее метания по комнате. Замедлив шаги, она взглянула на человека, курировавшего их группу. – Пожалуйста, присядь. – Он указал на кресло у камина рядом с собой. – Ты в конце концов уморишь себя, если будешь шагать всю ночь.

Анастасия покачала головой – она не могла заставить себя присесть, в движении ей было легче.

– Я не в силах сидеть, Чарли, – прошептала Анастасия. – Я не в силах разливать чай, вести дружескую беседу и притворяться, что моя лучшая подруга не подверглась чудовищному нападению нынешней ночью. Я такая, какая есть. У меня горе, и мне страшно.

Чарли вздохнул и запустил пальцы в редеющие волосы. Его обычно полные, румяные щеки были бледны, и Анастасия отметила, как он напряжен. Айли старательно сохранял самообладание, требуя того же и от нее.

Но они оба осознавали всю серьезность положения. Как близко они подошли к тому, чтобы потерять Эмили. Как все еще легко они могут потерять ее.

– Ты известил Мередит? – спросила Анастасия, пытаясь развеять ужасающую тишину, царившую в комнате.

Мередит Синклер… Нет, Арчер, поправила она себя. Арчер была третьей в их группе женщин-агентов. Год назад она вышла замуж и стала маркизой Кармайкл, но продолжала работать с ними.

Чарли утвердительно кивнул.

– Как только Адам доложил о состоянии Эмили, я черкнул записку. Наши самые быстрые курьеры сейчас уже направляются к Кармайкл.

– По крайней мере потребуется день, чтобы послание дошло, и еще дня два – чтобы добраться до Лондона. – Анастасия задумалась, продолжая ходить из стороны в сторону. Она могла лишь представить, какой будет реакция Мередит, когда та узнает новости. Мучительно было подумать, что подруга испытает такую же боль и такой же страх, которые не отпускали ее сердце. Особенно сейчас, когда Мередит была так счастлива в своем замужестве.

Анастасия остановилась у окна и выглянула наружу. Сады всегда навевали на нее покой и безмятежность. Она словно видела в темноте цветы, за которыми сама ухаживала, и подстриженные кусты. Но они все равно не могли заслонить от внутреннего взора Эмили, истекающую кровью.

Анастасия опустила глаза и увидела красные брызги на подоле своего черного платья. Она снова стала вглядываться в темноту за окном. Позади нее Чарли поднялся с места, сделал несколько шагов в ее сторону и тихо произнес:

– Эмили обязательно выживет и вновь увидит Мередит, Анастасия. Ты же слышала, что сказал Адам о ее состоянии.

Анастасия совершенно неприлично громко фыркнула. Верно, Адам спустился к ним и заявил, что если Эмили переживет ночь, то все обойдется. И Анастасия поверила ему, одному из лучших полевых хирургов, когда-либо служивших в армии ее величества, а сейчас занимавшемуся агентами ее величества.

Но если Чарли полагает, что она настолько наивна, что не заметила тревоги в глазах доктора и того, как он во время разговора стискивал окровавленные руки у себя за спиной, тогда старший просто недооценивает ее.

Анастасия уже видела у медиков такой взгляд раньше. Доктор ее мужа точно так же избегал смотреть ей в глаза. Эмили, нет сомнения, переживет эту ночь… Но она по-прежнему в опасности.

– Пожалуйста, Чарли, не надо обращаться со мной как с ребенком, – тихо произнесла Анастасия, когда, развернувшись, натолкнулась на его пристальный взгляд. – Я уже видела смерть, и ты тоже. Мы не можем знать наверняка, доживет Эмили до следующего дня или нет. Кстати, Адам тоже не уверен.

Чарли отступил, явно удивленный ее трезвой оценкой сложившейся ситуации. В этом была ее суть. В то время как Мередит и Эмили являли собой безрассудных, шумных амазонок, полных жизни и веселья даже тогда, когда им приходилось сражаться против самых гнусных предателей и преступников, Анастасия сохраняла спокойствие и кротость. Она редко спорила, отстаивая свою точку зрения. Противостояние было не в ее обычае.

Она нахмурилась. Ее скромная манера держаться не всегда была положительным свойством для агента. Правда, у нее были другие таланты, необходимые для такой работы. Ее искусство шифровать и разгадывать коды за эти несколько лет неоднократно подвергалось проверке и признанию. А ее изобретательность стала легендой даже среди высокопоставленных агентов-мужчин, когда они убеждались, что слухи о «леди-шпионах» и их главной – таинственной леди М. – оказывались правдой.

Чарли дотронулся до ее руки.

– После стольких лет, что ты прожила здесь, в доме Эмили, наблюдая, как она работала на заданиях, расшифровывая ее письма, неужели ты сомневаешься, что она самая сильная женщина в Англии?

Слезы обожгли глаза Анастасии, и сквозь них она улыбнулась Чарли:

– Нет вопросов. Сама леди М. не могла бы быть сильнее.

Чарли кивнул в ответ.

– Тогда поверь, что стойкость поможет ей пройти через это испытание. Она использует все свои навыки, чтобы выжить. Она будет бороться.

Анастасия глубоко вздохнула и похлопала Чарли по руке. Подойдя к камину, она невидящими глазами уставилась в огонь.

– Ты абсолютно прав в том, что касается ее стойкости. И она, конечно, лучший агент из нас троих. Но тут возникает вопрос, – она глянула на старшего через плечо, – почему это случилось?

Уголки его рта поползли вниз. Не считая краткого обмена мнениями, оба старательно избегали данной темы. Но дальше откладывать было невозможно.

– Она ведь сказала «ловушка», правильно? – пробормотал он.

Анастасия вздрогнула, вспомнив безжизненный взгляд Эмили, ее прерывистый голос.

– Да, это единственное, что ей удалось произнести, а потом она во второй раз потеряла сознание. – Обхватив себя руками, Анастасия прошептала: – Сегодня ночью что-то пошло не так. Работать «в поле» чрезвычайно опасно.

Чарли набрал воздуха, чтобы сказать что-то, наверняка поспорить с ней, как он всегда делал, когда она жаловалась на опасность. Но до того, как он смог произнести хоть слово, дверь распахнулась и в гостиную ворвался незнакомец. Анастасия развернулась в его сторону, но он даже не удостоил ее взглядом, целеустремленно шагая к Чарли.

Это был высокий широкоплечий мужчина. Его темные волосы спадали на лоб и прикрывали уши. Пристально смотревшие глаза были пронзительно-серого цвета. Он вел себя так, словно имел право находиться в ее гостиной, хотя о нем не доложили и он даже не дождался слуг, чтобы они показали ему дорогу. Анастасия опустила голову. Ей это показалось наглостью, но она не успела поставить его на место. Мужчина остановился перед Чарли и коротко поприветствовал его.

– В нее действительно стреляли? – спросил он без всякого вступления.

Анастасия пошатнулась. Этот человек знает об Эмили?

Чарли кивнул:

– Да.

– Кто это? – воскликнула Анастасия, направляясь от камина в сторону незнакомца.

Мужчина замер, пригвоздив ее к месту пронзительным колючим взглядом. В его манере держать себя, в том, как он посмотрел на нее, она отметила настороженность. Анастасия вдруг ощутила странное чувство, словно, раздетая донага, она лежит перед этим незнакомцем, а он исследует ее. И будет продолжать, пока не выведает все о самых укромных уголках ее тела. О самых сокровенных уголках ее души.

Чарли представил незнакомца:

– Ана, это Лукас Тайлер. Он должен был быть напарником Эмили в ее расследовании. Это на встречу с ним она направлялась сегодня ночью, когда на нее напали.

Она не услышала больше ни слова из-за стремительного потока крови, застучавшего в ушах. Все чувства, которые Анастасия старательно сдерживала в себе с того момента, как увидела истекающую кровью Эмили, вырвались наружу подобно вулканической лаве. Она рванулась к мужчине, непроизвольно сжав руки в трясущиеся кулаки.

– Ты! – закричала она, подскочив к Гайлеру вплотную и совершенно не думая о приличиях. Ее гнев был слишком велик, чтобы помнить о них. – Это твоя вина! Это из-за тебя Эмили может умереть в любую минуту!