Глава 2

— Калли, на этот раз мы убежим?

Каледония из клана Макнили остановила своего маленького брата в узком коридоре, по которому они пробирались, чтобы покинуть замок короля Генриха, и, присев рядом с малышом, прошептала:

— Если ты сдержишь свое слово, то, возможно, нам это удастся. — Калли улыбнулась, стараясь смягчить резкость своих слов, и поправила коричневый фригийский колпак на маленькой головке. У мальчика были еще по-детски пухлые щечки и ясные доверчивые голубые глаза малыша, которым он был совсем недавно. — И запомни, мы слуги Англии, а это означает, что, если ты откроешь рот, они сразу поймут, что мы шотландцы.

Мальчик кивнул.

Калли заправила рыжие волосы Джейми обратно под колпак. У Калли были волосы похожего оттенка, но на этом ее сходство с братом заканчивалось, потому что Калли была похожа на свою любимую покойную мать, а Джейми унаследовал черты собственной матери, Морны.

Сейчас Джейми смотрел на сестру полными решимости голубыми глазами с пониманием, не свойственным детям такого нежного возраста. В свои шесть лет мальчик повидал достаточно ужасов. Боже милостивый, он не должен видеть больше ничего подобного.

Калли нежно поцеловала в лоб симпатичного маленького сорванца и поднялась. Набравшись храбрости, она медленно повела его по коридору к винтовой лестнице, которая выведет их с задней стороны замка — во всяком случае, так сказала ей горничная, помогавшая придумать план побега, и Калли молилась, чтобы новая подруга не обманула и не предала ее.

Они должны выбраться из этого места, Калли не могла больше оставаться здесь. За то, что какой-нибудь презренный англичанин позволял себе посмотреть на нее плотоядным взглядом или делал непристойные замечания о ее варварском шотландском происхождении, она готова была вырвать ему язык, а то, как они обращались с Джейми, заставляло ее кровь кипеть. Джейми был сыном предводителя клана и был равен по рождению самым высокородным англичанам, а они насмехались над ним и унижали его. Калли не могла больше выносить слез брата и смотреть, как рыцари грубо обходились с маленьким мальчиком и отвешивали ему оплеухи.

С того самого момента, как подданные короля Генриха перебили ее охрану и захватили их двоих в плен, когда они ехали навестить свою больную тетю, Калли старалась найти способ убежать и добраться до дома. Она тщательно придумывала всяческие хитрости, однако эти презренные англичане были поистине дьявольски хитры. Что бы она ни задумывала, кто-то из них, казалось, предвидел ее побег и мешал ей.

Но в этот раз — в этот раз ей повезет.

Калли была уверена.

Крепче сжав руку Джейми, она, отодвинув уголок льняной занавески, наклонила голову и прислушалась.

Тишина. По-видимому, никто не собирался их останавливать.

Они свободны!

Элфа, горничная, обещала, что, спустившись по лестнице, они увидят в нескольких шагах от задних ворот небольшую калитку, которой слуги пользуются в дневные часы, чтобы попасть из замка в Лондон. — Горничная поклялась ей, что никто не остановит Калли, когда она окажется там.

В сладостном ожидании у Калли застучало сердце, и она сломя голову бросилась вниз по темной винтовой лестнице, таща за собой Джейми.

Свобода!

Калли ощущала ее вкус, ощущала ее запах, ощущала…

Мысли Калли смешались, когда она споткнулась, наткнувшись на что-то на лестнице.

Она почувствовала, что ее тело летит вперед, и ей осталось только вытянуть руки в надежде удержаться. Но вместо того чтобы упасть, она ощутила, как сильные руки обхватили ее и притянули к груди, такой же твердой, как окружающие каменные стены.

Не успела Калли моргнуть, как мужчина отпустил ее, поставив на ступеньку выше себя.

— Черт побери, миледи, посмотрите, где вы могли оказаться.

Джейми открыл рот, собираясь заговорить, но Калли, быстро прикрыв ему рот рукой, постаралась произнести с чисто английским произношением;

— Простите, милорд. — И только после этого осмелилась взглянуть на мужчину.

Будучи довольно высокой, она, подняв глаза, ожидала увидеть лицо мужчины, но увидела лишь широкие плечи под темной одеждой.

У Калли застучало сердце, и она мрачно посмотрела на черное одеяние. Никогда прежде Калли не видела, чтобы человек одевался во все черное, если только он не был служителем церкви, а этот мужчина определенно не был священником.

На его капюшоне и плаще, бывших чернее смолы, не было никаких отличительных знаков.

Очень странно.

Калли попыталась сделать шаг назад, но на ступеньке позади нее стоял Джейми, и это не позволило ей сдвинуться с места.

Внезапно она ощутила себя в ловушке, и не из-за узкого пространства лестницы, а из-за исходящей от рыцаря угрозы, которую Калли почувствовала с присущим ей инстинктом. Это был опасный человек, смертельно опасный.

Она осмелилась поднять взгляд сначала к крепкой смуглой шее, отмеченной глубоким шрамом, а потом к лицу и увидела глаза самого дьявола. Эти черные, как ночь, глаза, в которых горели огонь и понимание, обожгли Калли мрачным светом, заставившим ее вздрогнуть.

Калли с трудом перевела дыхание.

Такого человека она еще никогда не встречала. Без сомнения, у него было самое красивое лицо и самая красивая фигура из всех виденных ею прежде. Его черты были словно высечены резцом скульптора; щеки и волевой подбородок покрывала едва заметная мужская щетина; его волосы, такие же черные, как и его одежда, ниспадали на плечи, как принято у шотландских горцев. Калли заметила у него на лице крошечный дефект — почти невидимый шрам над левой бровью. Но больше всего ее поразили глаза мужчины. Эти беспощадные глаза, такие темные, что в них даже невозможно было разглядеть зрачок, вселяли ужас, потому что были холодными и суровыми. Но, что еще хуже, они, прищурившись, всматривались в нее.

Вспомнив, что она одета как служанка и что мужчина, стоявший перед ней, очевидно, какой-то лорд, Калли решила, что ей лучше всего поскорее уйти.

Она присела в реверансе, схватила за руку Джейми и, пробежав последние несколько ступенек, выскочила за дверь.

Син хмуро смотрел на захлопнувшуюся дверь, В том, что сейчас произошло, было нечто весьма странное. И дело вовсе не в неожиданном мощном желании, которое он ощутил в тот момент, когда встретился взглядом с теми зелеными глазами. Нет, его инстинкты, отточенные годами тренировки, пытались что-то сказать ему, но Син мог думать только о женских губах, изогнутых, как лук Купидона, и горько досадовать на то, что не рассмотрел цвета волос этой девушки. Конечно, ее легкая голубая накидка совершенно не подходила к зеленым глазам и слегка загорелой коже лица.

Девушка была привлекательна — нет, очаровательна — и изумительно стройна. Сину редко доводилось встретить женщину такого высокого роста. И хотя, на его вкус, она была излишне хрупкой, грудь у нее была, очевидно, достаточно пышной, чтобы удовлетворить даже такого любителя женщин, как его брат Брейден.

А ее глаза…

Лучистые и теплые, они искрились энергией и умом, они…

Они слишком дерзкие, подумал Син. Ни одна служанка не встречает взгляд лорда, особенно его взгляд, с таким достоинством и полной открытостью. Она не съежилась, встретив его, а это означает, что она не знает, кто он такой.

При дворе короля Генриха был только один человек, который мог не знать его, — девушка шотландка.

И она направлялась к задним воротам.

Выругавшись, Син бросился вслед за ней.

Калли резко остановилась, когда между ней и воротами появилась группа рыцарей — вернее, это были шестеро вооруженных демонов, возвращавшихся после тренировки в замок.

Ей опять не повезло!

Почувствовав, как задрожал Джейми, Калли стиснула его руку, чтобы успокоить мальчика. Им нужно просто постараться держаться храбро, и все удастся. Да, если повезет, рыцари не обратят на нее внимания, и она проскользнет мимо них. Обходя мужчин, Калли потупила взгляд и направилась к воротам.

— Ну-ка, — сказал один из мужчин, когда она проходила мимо, — что это у нас тут?

— Симпатичная служанка, — отозвался другой. — Она прекрасно удовлетворит наши потребности.

— Ах, Роджер, — рассмеялись остальные, — у тебя действительно склонность к крестьянкам.

Калли ускорила шаги, но один из рыцарей преградил ей дорогу. Она застыла и, осмелившись взглянуть на него, увидела голодный блеск в его карих глазах.

— Простите, милорд, — сказала Калли, и титул едва не застрял у нее в горле. Не в ее привычках было раболепствовать или унижаться, и, если бы не брат, она и сейчас не опустилась бы до этого. Но им необходимо было выбраться отсюда. — Мне нужно выполнить работу. — Капли сжалась, услышав собственный провинциальный акцент.

— Да, конечно, — низким, хриплым голосом отозвался рыцарь. — А у меня определенно есть потребность, которую ты должна удовлетворить. — Опустив вниз одну руку, он прикрыл внезапно появившийся бугорок.

Калли в отчаянии стиснула зубы. Ее поймали, но все равно она не собиралась сдаваться без борьбы.

Рыцарь сгреб ее и притянул к себе, чтобы поцеловать, но, прежде чем его губы коснулись ее губ, она с силой ударила коленом по бугорку, которым он, видимо, очень гордился, и мужчина с проклятием выпустил ее.

С единственной мыслью спастись Калли схватилась за рукоятку его меча и вытащила клинок из ножен.

— Лучше положи его, малышка, пока не поранилась, — засмеялись мужчины.

— Если я кого и пораню, то только одного из вас. — Вращая запястьем, Калли ловко размахивала мечом вокруг себя. На этот раз она не заботилась о своем ужасном акценте. — А теперь предлагаю вам убраться с моей дороги.

Насмешки исчезли с их лиц, и один из храбрецов вытащил из ножен меч. Несколько секунд он и Калли смотрели друг на Друга, и она знала, о чем думает мужчина: он считает ее слабой и неумелой.

Что ж, она, безусловно, женщина, но отец обучил ее искусству владеть мечом. Еще не родился тот рыцарь, которому легко удастся ранить шотландца, когда дело дойдет до битвы, даже если шотландец — женщина.

— Возьми ее, Роджер, — сказал рыцарь, которого она ударила, и, прихрамывая, направился к остальным.

— Я так и сделаю, — непристойно усмехнулся Роджер и, облизнув губы, окинул ее похотливым взглядом. — И не раз.

Он пошел в атаку, но Калли с искусством опытного воина парировала его выпад. Если мужчина хотел битвы, она, безусловно, могла обеспечить ему такое удовольствие.

— Беги, Джейми! — крикнула она брату, но тому не удалось далеко убежать, рыцари поймали его.

Проклиная свое невезение, Калли вступила в бой со своим врагом. Ей оставалось сделать одно движение, чтобы разоружить его, когда знакомый холодный голос заставил ее остановиться.

— Бросьте меч, миледи.

Краем глаза Калли увидела мужчину, с которым повстречалась на лестнице, и больше всего ее поразило то, как все остальные рыцари отнеслись к его появлению — они буквально отскочили от него.

— Не вмешивайтесь, вас это не касается, — взглянув на черного рыцаря, презрительно бросил Роджер.

— Учитывая то, как леди только что унизила вас, продемонстрировав, что искуснее владеет мечом, я всерьез сомневаюсь, что вы имеете желание отведать моей стали. — Черный рыцарь вызывающе смотрел на мужчину. — Или я не прав?

Калли заметила нерешительность на лице мужчины.

— Оставь, Роджер, — сказал один из рыцарей. — Ты же знаешь, он будет рад возможности убить тебя.

Роджер медленно кивнул, опустил меч и отошел, а Калли, уверенно держа в руке меч, обернулась лицом к мужчине, напугавшему всех остальных. Легкий ветерок откинул капюшон и шевелил пряди его черных волос, рыцарь стоял неподвижно, как статуя, и пристально, не мигая, смотрел на Калли взглядом, не выражавшим абсолютно ничего — ни его мыслей, ни его чувств.

Да, он действительно был суров, и Калли не была уверена, что сам старый демон Красный Колпак более страшен с виду.

— Вижу, вы умеете обращаться с мужским оружием, — холодно улыбнулся черный рыцарь.

Несколько мужчин сдавленно хихикнули, а Калли густо покраснела, услышав это замечание.

— Мне не доставляют удовольствия ваши оскорбления.

— Уверяю, миледи, я и не собирался оскорблять вас. Меня восхищает женщина, которая может постоять за себя.

Калли не могла понять, искренне говорит он или насмехается, выражение его лица было непроницаемым.

— А теперь опустите меч.

— Нет, — твердо заявила она, — не опущу, пока мой брат и я не будем свободны.

— Миледи! — Калли узнала голос горничной, которая помогала им бежать. Девушка выглянула из темного дверного проема замка, чтобы узнать, что происходит. — Делайте, как говорит его милость, миледи. Пожалуйста, умоляю вас. Вы понятия не имеете, кто он, но послушайтесь меня. Возражать его милости — самое последнее дело.

— Меч. — Черный рыцарь протянул к Калли руку. По какой-то непонятной причине она чуть было не повиновалась. Но один взгляд на Джейми — и Калли поняла, что нельзя упустить великолепную возможность. Сделав шаг к черному рыцарю, она повернула меч и приставила острие к его горлу, но, к ее изумлению, рыцарь не отступил и даже не пошевелился. Он просто смотрел на нее своими черными глазами спокойно и терпеливо, как змея, ожидающая, когда ее жертва подойдет достаточно близко, чтобы броситься на нее.

Калли замерла.

Затем в мгновение ока он с невероятной быстротой шагнул вперед, зажал конец лезвия между предплечьями и резко выдернул меч у нее из рук. Когда, описав высоко в воздухе дугу, меч, вращаясь, опускался, рыцарь ловко поймал его за рукоятку, затем повернул и глубоко вогнал клинок в землю рядом с собой.

— Неужели ваша мать никогда не говорила вам, что нельзя искушать дьявола, если вы не хотите заплатить за это слишком высокую цену? — Улыбка мужчины стала еще холоднее, чем прежде.

У Капли болели пальцы, после того как у нее из рук выбили рукоятку меча, но она ничего не сказала. По правде говоря, она не знала, что отвечать. Она знала только, что потерпела поражение, хотя прежде никто и никогда не мог ее обезоружить, а этот человек даже не вынул своего меча из ножен. И это унижение причинило ей острую боль.

— Итак, как, по-вашему, поступить с этим разбойником? — спросил рыцарь, державший Джейми.

— Достаточно хорошей порки, а потом пусть он вычистит пару выгребных ям, — предложил кто-то.

Все, кроме черного рыцаря, засмеялись.

— Нет! — выкрикнула Калли, хотя на нее никто не обращал внимания.

— Отпустите мальчика, — приказал черный рыцарь тем же спокойным тоном и с угрожающим блеском в глазах посмотрел на остальных.

— Да будет, милорд, неужели нам нельзя немного поразвлечься с ним?

— Для меня развлечение состоит в том, чтобы утихомирить тех, кто возражает мне и раздражает меня. — Он обратил грозный, непроницаемый взгляд на говорившего рыцаря. — Что скажете, если я немного поразвлекусь с вами?

Рыцарь, побледнев, мгновенно отпустил Джейми, и мальчик, подбежав к Калли, вцепился руками в грубую ткань ее юбки.

— Ты видела, что он сделал? — громким шепотом спросил Джейми. — Астер умер бы, если бы узнал, что ты позволила безоружному сассенаху отобрать у тебя меч.

— Ш-ш, — тихо сказала Калли, одной рукой прижимая его к себе и глядя на черного рыцаря.

— Думаю, вам пора вернуться в свою комнату, миледи. — Взгляд мужчины так и не дрогнул.

Калли вскинула подбородок, стараясь выразить бесполезное презрение. Черный рыцарь так же хорошо, как и она, понимал, что перехитрил ее — на этот раз. Но Калли не сомневалась, что в следующий раз найдет способ взять верх над этими англичанами и они с Джейми будут дома, где им и положено быть.

Держа голову как можно выше, Капли повернулась и вместе с Джейми, не выпускавшим ее юбку, направилась обратно к замку.

Горничная держала для нее дверь открытой, но при приближении черного рыцаря отпрянула в сторону.

Он провожал их обратно вверх по лестнице, и хуже странного ощущения то жара, то холода, пробегавшего по телу Калли, было то, что Джейми всю дорогу оглядывался на рыцаря с благоговейным восхищением, написанным на его детском личике.

— Скажите мне, — спросила Калли, когда они приблизились к концу лестницы, — почему все так вас боятся?

— Дьявола все боятся. — В первый раз она уловила нотку горечи в голосе черного рыцаря. — Разве не так?

— Вы человек, сэр, а не дьявол, — усмехнулась в ответ на его слова Калли.

— Вы так полагаете?

— Я это знаю.

— Правда? Тогда вы, наверное, ведьма, если так близко знакомы с дьяволом? — В его голосе прозвучало что-то похожее на иронию.

Рассерженная его вопросом, Калли остановилась на самом верху лестницы и обернулась к рыцарю. За меньшие прегрешения людей сжигали и вешали, и, несомненно, эти англичане были бы рады увидеть, что ее казнят как ведьму.

— Я богобоязненный человек.

Он стоял так близко к ней, что Калли ощущала теплый, свежий запах его кожи.

— А я нет, — произнес он глухим голосом, и его глаза обожгли ее острым, пристальным взглядом.

Калли вздрогнула, потому что не было никакого сомнения в том, что он имел в виду.

К ужасу Калли, он, протянув руку, коснулся ее щеки, и тепло этой руки удивило Калли, а когда он погладил пальцем кожу возле ее уха, у нее по всему телу побежали мурашки. Она не могла поверить в нежность его прикосновения, в то, как его пальцы легче перышка касались ее кожи. С ее телом произошло что-то странное, оно затрепетало и заболело от желания, которого она никогда прежде не знала.

Затем рыцарь сдвинул назад накидку к а ее голове и, проводя рукой вдоль линии волос, согнутым пальцем зацепил прядь волос и вытащил ее из-под накидки. Скривив уголок рта, он с отвращением смотрел на свою руку.

— Рыжие, — почти прорычал он. — Мне следовало догадаться.

— Прошу прощения, — смутилась Калли, не понимая, почему такая ерунда, как цвет ее волос, могла вызвать у него лютую ненависть, когда на все остальное он никак не реагировал.

Его лицо снова приняло непроницаемое выражение, он убрал руку от лица Калли и отступил на шаг.

— Элфа, — обратился он к горничной, — проводите миледи к ней в комнату и проследите, чтобы она там и оставалась.

— Да, милорд, — ответила горничная, низко присев в реверансе.

Син не сдвинулся с места до тех пор, пока шотландка не вошла к себе в комнату.

«Следовало дать ей убежать».

Честно говоря, на мгновение у него возникло такое намерение, и только его преданность Генриху помешала его осуществить — да, это и еще такая малость, как его Уверенность в том, что ему никогда не придется на ней жениться, несмотря на ту огромную власть и деньги, которыми владел Генрих.

И все же…

Син почувствовал легкий укол сожаления, вспомнив, как она едва не обезоружила Роджера.

Девушка обладала характером, он это понял, но такой характер перед лицом врагов был больше недостатком, чем достоинством, Син это знал.

Покачав головой, чтобы избавиться от тягостных воспоминаний, о которых он не хотел думать, Син пошел по узкому коридору в свою комнату, которая, как оказалось, находится рядом с комнатой девушки.

Увидев в этом преднамеренную хитрость Генриха, Син стиснул зубы. Неудивительно, что этот человек стал королем; по упрямству он мог бы соперничать с ослом, но оно все же не шло ни в какое сравнение с упорством Сина.

Открыв дверь в свою комнату, Син прошел к стоявшей под окном спартанской кровати. Большую часть своей жизни он провел при дворе Генриха и в отличие от других придворных никогда не претендовал на то, чтобы иметь роскошную постель. Пока кровать была достаточно большой, чтобы он мог на ней поместиться, и имела одеяло, она его вполне устраивала.

Очень осторожно сняв с себя плащ и кольчугу, Син положил их на небольшой сундук, стоявший в изножье кровати, и осмотрел раны, которые меч девушки оставил у него на предплечьях. Не обращая внимания на боль, Син, развязывая рукава сорочки, прошел к умывальнику, повесил пропитанную кровью одежду на простой деревянный стул и, налив в миску воды, смыл с рук кровь.

Потянувшись за тряпкой, Син услышал шум в коридоре за дверью и, схватив с кровати меч, распахнул дверь.

Три королевских гвардейца тащили мальчика из комнаты шотландки, а четвертый заталкивал девушку обратно. Мальчик вьш, как умирающее животное, а девушка сражалась, как дикая кошка.

— Что здесь происходит? — потребовал ответа Син.

— Его величество хочет, чтобы мальчика перевели в другое помещение, — побледнев, поспешно ответил ближайший стражник.

— Нет! — сердито выкрикнула шотландка. — Вы не заберете его от меня, чтобы издеваться над ним. Неужели не достаточно того, что уже сделали с ребенком?

— Пожалуйста! — заплакал мальчик, пинаясь и сопротивляясь рыцарям так яростно, что потерял один башмак. — Не позволяйте им забрать меня. Я не хочу, чтобы меня снова пороли.

При этих словах мальчика Сина захлестнул гнев.

Девушка еще яростнее боролась с державшим ее стражником, и если так будет продолжаться, то кончится тем, что и она, и мальчик окажутся в синяках и в крови.

— Отпустите его, — распорядился Син. Услышав его слова, все застыли.

— Милорд, — возразил гвардеец, державший девушку, — мы исполняем приказ короля.

— Доложите Генриху, я сказал, что все будет в порядке. — Син бросил на мужчину леденящий взгляд, от которого тот попятился на целых два шага.

— А если она убежит с мальчиком? — спросил другой стражник.

— Я возьму их под надзор. Думаете, она убежит от меня?

Син заметил нерешительность в глазах стражника, когда тот прикидывал, кого он боится больше — Сина или Генриха, и в конце концов отпустил мальчика, который быстро побежал к сестре.

— Я передам королю то, что вы сказали, — ответил гвардеец, но возмущение, вложенное в его слова, было ослаблено страхом, звучавшим в его голосе.

— Конечно, — сухо сказал Син, — передайте. Когда стражники ушли, Калли взглянула на черного рыцаря, который не позволил увести ее брата. Его доброта была неизмерима, и Калли хотела поблагодарить мужчину, но, окинув взглядом его тело, онемела. Да, именно так она могла отреагировать, чтобы не раскрыть рот от изумления.

Его голые смуглые плечи оказались такими же широкими, какими казались под плащом, тело было крепким и хорошо сложенным, мускулы играли с каждым вздохом, который он делал. Но ее взгляд приковали к себе многочисленные глубокие красные шрамы, пересекавшие голую кожу. Он выглядел так, словно пережил бесчисленные сражения и нападения, и от этой картины у Калли сжалось сердце. А потом она увидела кровавые раны у него на предплечьях.

— Вы ранены.

— Видимо, так. — Он взглянул вниз на кровь.

— У вас есть кому заняться ранами?

— У меня есть я сам.

Син направился обратно в свою комнату, но Калли последовала за ним.

— Хотите, я пришлю к вам свою горничную?

— Нет, — ответил он тем же бесстрастным тоном и, остановившись на пороге, посмотрел на нее, потом на Джейми, а потом снова на нее.

Этот выразительный взгляд, без сомнения, означал только одно: рыцарь ожидал, что она будет так же трепетать от страха перед ним, как и все остальные. Хотя у Калли по спине пробежала дрожь, она вовсе не испугалась. Калли умела не показывать никому своего страха.

— Мое единственное желание — остаться одному. — Рыцарь сделал шаг в комнату.

— Но ваши раны…

— Заживут, — оборвал он Калли.

Ох, этот человек был просто несносен. Ну что ж, отлично, тогда пусть справляется сам.

Повернувшись, Калли забрала Джейми из коридора и вернулась с ним в свою комнату. Но она не могла там оставаться. Не могла успокоиться, зная, когда черный рыцарь получил эти раны.

Это раны от ее меча.

Но, конечно, он не был бы ранен, если бы не помешал ей убежать. Тем не менее он спас ее и Джейми от остальных. Нравилось это Калли или нет, но она в долгу перед ним. А Калли была не из тех, кто мог оставаться кому-либо должным. Достав из сундука свой набор для шитья и небольшую коробку с травами, она велела Джейми побыть с Элфой и открыла дверь.

Твердо решив не быть больше его должницей, Капли направилась прямо в логово дьявола, очень надеясь, что он ее не съест.